Обол. Селфи

Надо же где-то трудоустраивать профессиональных спортсменов и актёров!

Я оглянулся, смотрю вниз: прыгуньи уже нет на воду. Море – до горизонта – играет солнечными осколками, а прямо подо мной – они похожи на булыжную мостовую.

Наверняка, чемпионка Европы или мира. Сигануть с высоты десятиэтажного дома… Раза два в месяц… Даже раз, если по очереди… Это должно оплачиваться по сверхтарифу. А дальше что? Капитан наймёт новенькую…

Я поворачиваюсь, чтобы вернуться к своему лежаку. Рядом – девица в тельняшке, из тех, что сидели на авансцене. Кажется, та самая, что вчера разливала нам шампанское. Улыбается мне.

– А вас не бросают с корабля? – и я ей.

– Боже упаси, – она смеётся, и в щеках у неё не то ямочки, не то морщинки. – У меня другие обязанности.

По возрасту она мне дочь.

– И в чём ваши обязанности? – да, она: эта юная грудь в синюю полоску мелькала вчера у меня перед носом.

– Не спрашивайте. У меня тысяча задач.

– А что эта прыгунья… хороший у неё заработок? Или они не всегда выныривают?

– Об этом не положено говорить, – по её лицу пробегает тень беспокойства, но она снова улыбается приветливо. – Вам нравится на корабле?

– Нормально. Я, честно говоря, не нуждаюсь в таких развлечениях.

– Вы не любите развлечения?

В её голосе улавливаю иронию. Она вкладывает иной смысл в это слово? И права: Бог нам дал секс, чтобы скрасить скуку будней.

– Я имею в виду – сигать с крыши.

– Ах, с крыши… А я подумала, вообще не любите развлечений.

Она развернулась ко мне так, чтобы я полюбовался её грудью.

– Как вас звать? – я поддаюсь её очарованию и это мне нравится.

– Руса. Можно Руся.

– Редкое имя. А меня Эд.

Звучит на 20 лет! Ну, на 30. Почти её ровесник.

– Человека нужно развлекать, чтобы он не успел задуматься, – а глазки так и шарят, оценивая меня.

– Это кто придумал?

– Это такое правило у нас на лайнере.

– А о чём у вас не велят задумываться?

Она смущённо передёрнула плечами и засмеялась:

– О чём, о чём… О деньгах!

Стоит передо мной, смотрит в глаза, касается грудью.

– Хорошо, мы не будем ни о чём задумываться, – обнимаю её за плечи и хочу прижать к себе, но она упирается руками мне в грудь.

– Не здесь и не сейчас.

Размыкаю объятья.

– А когда?

– Я приду поздно вечером. После концерта.

– Моя каюта 4071. Запомнишь?

– Я знаю.

– Знаешь?

Она смущённо отводит глаза.

– До встречи!

3

Под полотенцем забулькал телевизор. Снимаю с него попону. Не то чтобы из интереса, а машинально, поскольку неприкаянно вращаюсь по каюте, весь в мыслях о новой знакомой.

На экране – капитан, в белой фуражке. И ещё одна голова – лицо с благородными брылами, с рыжевато-пепельной шевелюрой, серые глаза смотрят испытующе прямо на меня.

– Дорогие пассажиры! Завтра мы станем на якорь вблизи Острова Счастья. Это – цель вашего круиза, а мы верно служим исполнению ваших желаний.

Капитан мне кого-то напоминает. Пожалуй одноклассника. Взрослые говорили про его семью, что они очень богаты. Он жил на соседней улице. Мы, мальчишки, завидовали ему: у него единственного из нас был мотоцикл и ни какой-нибудь драндулет, а шикарный голубой ижак… Сыном этого одноклассника по возрасту капитан может быть вполне.

– А так как продолжительное стояние на якоре…

– Вблизи Острова Блаженства, – вставил брыластый.

– Да, посещение Острова Счастья, – продолжает капитан, – всегда связано с разнообразными замешательствами…

– Особенно с ностальгией и маниями, – подсказал брыластый.

– Вы будете нуждаться в психологической поддержке, – продолжает капитан. – Вот почему я представляю вам нашего психиатра… психолога…

– Психотерапевта, – уточнил собеседник.

– А вообще-то, по должности – главного врача лайнера Аксана Васильевича…

В школьные годы я очень любил морскую песню и пел, подражая хрипотце Утёсова:

«Ты к доктору должен пойти и сказать —Лекарства он даст если болен.»

– Какие расстройства психики у вас могут произойти, – доктор заговорил быстро, явно заучил свою роль отлично, – я буду рассказывать вам каждое утро до завтрака.

Смотрится очень убедительно – я бы ему сразу доверился как хирургу.

– Итак, во-первых, многие из вас могут страдать тревожностью. Может казаться, что вы не испытываете счастья. Кто-то будет думать, что вас обманули и привезли не туда. Кого-то начнёт мучить мысль, что мы не доплыли до Острова Счастья. А иные решат, что таких островов вовсе нет. Дорогие друзья, хочу вас сразу предупредить: на географической карте, действительно, эти острова не значатся. Их открытие – наше собственное достижение. Поэтому у вас в личной дорожной карте острова обозначены там, где они есть на самом деле.

Такую лекцию, однако, услышишь только от истинного психиатра!

– Второе расстройство, которое часто встречается у наших пассажиров, – мания величия. При этом расстройстве человеку кажется, что он – самый счастливый на планете. Он уверен, что и все пассажиры тоже счастливы. А вот те, кто не участвует в нашем круизе, испытывают зависть, кто-то пытается незаконно проникнуть на корабль, украсть нашу благодать, а поэтому могут совершить убийства, захват кают, отнимать ваши дорожные карты. В таких крайних случаях мания величия переходит в манию преследования.

Что-то он меня совсем запугал! Никогда себя не считал психически неуравновешенным.

– И наконец, некоторые пассажиры часто впадают в манию лишнего на корабле. Они не участвуют ни в каких платных программах. Такому кажется, что все хотят его обмануть, выманить деньги, украсть личные вещи, а от него самого избавиться.

– Главная беда такого человека, – вставил капитан, – что он пустился в путешествие к Острову Счастья уже изначально не веря, что такой остров есть.

– Они снуют по кораблю как лишний груз, – продолжает док, – ничем не закреплённый, а потому представляю реальную угрозу для всех нас как опасный балласт.

Капитан кивает, поддакивая. Две головы на экране… Орёл – символ власти. Двуглавый – это оба вида – хищник и падальщик – в одном стакане. Выключить телевизор можно, и он не включится снова, но компьютер вычислит, кто не захотел слушать администрацию. Но мне плевать!

Я выключил. Но экран вновь вспыхнул.

– Дорогие пассажиры! – выкрикнул капитан. – Никто не лишний на празднике жизни!

Экран погас. Я накрыл телик полотенцем.

– Благодать у нас единственная – жизнь, – говорю вслух. – Бог нам дал её даром, а какую цену Он заплатил за это, нам не узнать.

4

На верхней палубе ветрено. Море сияет солнечной рябью, кажется: мириады рыб сверкают серебряными боками.

В голове крутятся фразы, словно собираюсь написать письмо.

Кому? Некому.

«Грета, я встретился с тобой… Лайнер-женщина, ты несешь меня к Острову Счастья».

Древние мореходы украшали нос корабля деревянной полногрудой нимфой.

А где она и что теперь?

Может быть так и живёт в Новой Баварии, на той же улице, в том же доме? Вышла замуж. Взяли в приймы покладистого симпатичного парня. Мама сама выбрала зятя, по крайней мере утвердила решение дочери. Работает поблизости – на пивзаводе или на железке, например, машинистом маневрового электровоза, а может быть уже начальник депо. Солидный папа, дай бог. Двое или трое деток…

А скорей всего, нет уже той улицы с густой сиренью за каждым забором. Снесли ветхие дома и старые сады, настроили многоэтажек… Здесь же, поди, и квартиру получили… И Нора – в соседнем доме. Муж – мастер на пивзаводе. Или начальник лаборатории по контролю за качеством… Пока химичил с пивом, наглотался и так и плывёт круглым поплавком. Или уже помер от цирроза печени. В лучшем случае – ни разу не пригубил свою продукцию и проплыл через океан пива сухой щепкой. А теперь имеет удовольствие терпеть хамство зятя и слёзы Норы, и утешаться первозданной улыбкой внучат… Милые бутончики разворачивают нежные лепестки навстречу отечески ласковой жизни…

Короткое умиление. Вот он – Остров Счастья.

Получить открытку с таким обратным адресом. От меня!

Теперь никто никому не пишет. Разве что банки своим должникам, да суды шлют повестки с уведомлением.

Никаких писем. Только фотки по гаджику: вот я какой загорелый! На фоне синей пустыни.

Смотри на море и растворяйся в его величественном покое. Это приятней, чем ворочать в мозгах ржавые воспоминания.

Я един с морем… Море и я. Бог, море и я…

Закрыл глаза, и ласковое тепло обнимает меня…

– Эге, мой друг! Вы уже успели забронзоветь! – голос возник внутри шума волн. – В полном одиночестве?

Открываю глаза: надо мной, заслонив солнце, мой недавний собутыльник – Валерий Павлович. В спортивном трико с белым ободком вокруг шеи.

– Вы по утрам бегаете? – вид у него зимний, словно он стоит на лыжах. Наверняка, живёт за городом в коттедже и перед завтраком катается по лесу. – Помните Фиделя Кастро? Он дотянул до ста. Каждое утро обегал Кубу по периметру.

– Для долголетия все средства хороши, – Валерий вскинул крылатую бровь и показал отменные зубы, по тысячи долларов каждый. – Прекрасная жизненная цель – добежать до отметки 100.

– Да, всегда полезно задуматься на какой срок тянешь… А взять остров и удержать полвека – неплохой пример.

– Уникальная история, – Валерий задумчиво смотрит в море.

– Вот и скажи, что выдумка – Остров Блаженства, – нагружаю Валерия следующей мечтой.

Помнится Уго Чавес – тоже был любимец народа, но он не успел зачерстветь и ещё героем покинул Венесуэлу. В красной рубашоночке… Или ему помогли это сделать вездесущие агенты ЦРУ, как считал он сам?

– Вы уже позавтракали? – Валерий решил сделать практический шаг к намеченной цели.

– Нет.

– Тогда предлагаю за компанию…

– В шортах не люблю в ресторан… – я спустил ноги с шезлонга и нашарил шлёпанцы.

– Я тоже не во фраке, – подбодрил меня Валерий.

Зал ресторана наполнен наполовину. Мы двинулись вдоль раздаточных. Я набрал на поднос фрукты и молочные, а он нагрузился колбасой, сыром. яичницей, и всё с острой приправой.

Сели за столик у оконной стены, уткнулись в свои тарелки…

– Вы почему в одиночестве путешествуете, если не секрет? – Валерий поднял на меня глаза.

Всё же хочет вытащить из меня больше информации.

– А не с кем. Я человек свободного образа жизни.

– Но медицинская страховка у вас есть? – он смеётся. Его веселит собственный вопрос.

– И не только она. Пенсия, обратный билет на самолёт… – прочные связи с миром, – не люблю исповедоваться, но я и не улитка. – С женой в разводе… После 20 лет совместной жизни, – говоря это, сам в своём голосе слышу ещё живую обиду. – Сын давно на крепких ногах, и мне чужой. А подруга всегда найдётся в пути.

Валерий пошарил зорким взглядом по залу, как будто кого высматривал, но вероятней это значило, что он обдумывает информацию.

– Вам проще. А я обременён. Попутчица – хорошее дело… Но я тут по службе. Можно сказать, в командировке… Если будут проблемы со страховкой, то прямо ко мне…

– Вы из медстраха? – мне всё равно, но знать полезно.

Он пронзил меня карим взглядом.

– Нет. Я защищаю интересы страховой фирмы. И ваши заодно. Интересы одиночек, вступивших в конфликт с корпорациями. Так можно определиться на языке социологии.

– Даст бог, обойдёмся без конфликтов, – не стану расспрашивать, поскольку и о себе мало что сказал.

– Главное, без страхового случая! – он снова глянул куда-то поверх меня.

– Кофе здесь из автомата очень приличный, – пытаюсь перевести разговор на другую тему.

– Можно присесть возле вас? – на край стола опустился тяжёлый поднос. Плотный мужчина в круглых очках осмотрел нас по очереди. Голос такой. будто у него все зубы железные.

– Добро пожаловать! – отозвался Валерий.

Мы оглядели гостя: живот выдавал, что спорт для этого человека – былое увлечение, но бицепсы внушают уважение.

А любопытно: у тяжелоатлета – тело ли руководит им, он ли телом? Или находят компромисс? Однако, пожалуй, у тела много шансов на первенство. Зрение может слабеть от физических нагрузок, вот и отступился от штанги или гантелей. Очки у него – лёгкий минус.

– Мы освобождаем, – я подумал, он не нашёл свободного столика. – Располагайтесь.

Его мускулистая рука уставляет стол полными тарелками – свою чашку с кофе двигаю к себе.

– Я опоздал, да? – забубнил он. – Вижу – одни мужики, а то кругом семейные… Дай, думаю, присоединись.

Усевшись, он бесцеремонно запер меня возле оконной стены. Значит, знакомства не избежать.

– А меня тут всё устраивает, – продолжает он голосом из бочки. – Кроме моря и солнца мне ничего не надо… Ну разве что ещё уплатить по счёту. А остальное – ерунда. Жратва здесь, обратите внимание, отменная. Но это для начала. Большой эскалоп – гордость всякого круиза, как говорил мой любимый сын – повар высшей категории. А без куска хорошо прожаренной свинины… Без яглы не смоглы… Как говорил тренер нашей команды.

– А почему вы без жены, без детей? Кладу голову на отсечение (она застрахована!) у вас большая семья, – Валерий прервал его погромыхивание.

Незваный гость смотрит круглыми очками на него, на меня.

– Евгений. Как по паспорту, так и в жизни. Без обмана, – он продолжает на той же ноте. – Семья, да, есть. Жена Ксюша и пять дочерей. Совместные пять зятьёв. Сын. Был.

– Примите мои соболезнования, – дрогнув бровью и понизив голос, проговорил Валерий.

Евгений нацелил на него стекляшки.

– Мы за ценой не постоим, – он потряс огромным кулаком, а к завтраку всё не преступает. – А вы – друзья, я правильно понял? У вас как с ориентацией насчёт секса? Люблю компанию настоящих мужиков.

– Ищите с кем пульку расписать? – предположил Валерий.

– Можно пульку. Можно гаранатку. Кто что припас…

Валерий вопросительно взглянул на меня.

– Я-то не особенно, не люблю азартных игр, точней – избегаю.

– А в шахматы? – Валерий спрашивает меня, а косится на Евгения.

– Иной раз можно… – и шахматы для меня азартны, затратны по энергии, и я редко сажусь за партию.

– Распишем пульку, мужики. Ещё одного партнёра найдём, – подытожил Валерий и засобирался.

– Найдём, – пробурчал Евгений. – Я вам загородил выход? – он поднялся и отодвинул стул, давая мне выйти, но явно расстроенный нашей поспешностью.

– Тогда до встречи, – Валерий кивнул ему.

Евгений основательно устроился перед тарелками со снедью.

– Приятного аппетита, – я сказал машинально, а в душе пожалел его.

5

Мой шезлонг развёрнут к солнцу. До обеда буду загорать.

Приятно закрыть глаза и ощутить на веках тепло. Мысли уходят в свободный полёт, и я не пытаюсь ими овладеть.

Знакомства неизбежны: люди вступают в контакт не только потому, что им этого хочется, но и просто ситуация сталкивает нас. Квант коммуникабельности – импульс активности… Могу ли сдержать электрическое притяжение к этой молодой особе, к Русе?

Нет ли её поблизости? Поднимаю голову, оглядываюсь по сторонам. Все шезлонги заполнены… Много одиноких дам – теперь это вижу – ищут удачи в этой туристской рулетке…

Евгений – по проходу – в шортах, живот вперёд, в красной кепке-жокейке.

Возле меня шезлонг свободен. Он заметил и меня, и место рядом, надвигается…

– Я буду вашим соседом. Не возражаете? – шезлонг под ним истерически скрипнул и просел.

– Не нашли партнёров пульку расписать? – спросил я.

– Не искал. Не тем голова раздута.

Такие полнеющие мужики склонны, особенно в отпуске, беспрестанно дуть пиво. Евгений оглядывается по сторонам – возможно высматривает бар.

– Чем-то расстроены? – проверяю своё предположение.

– Вы уже плавали на этом судне? Или в первый раз? – глазки за минусовыми линзами кажутся очень сосредоточенными.

– В круизах бывал, но на этом впервые.

– А этот вас чем зацепил? За две недели ни одного захода ни в один порт…

– Меня порты уже не волнуют. Где бывал, что видал – всё смешалось в памяти.

– И плыть-то никуда не будем, – Евгений не сводит с меня испытующего взгляда. – Простоим на якоре – сраный остров на траверзе…

– А вы уже плавали с «Гретой»?

– Это выгодно хозяевам судна: деньги загребли, а топлива не жгли… Цена-то как на всех порядочных!…

– Меня интересует дайвинг… Будут поездки в места погружений…

– Не советую вам с ними погружаться, – Евгений отвёл взгляд в море. – Могут и на дне оставить.

– Вы что, серьёзно?

– Вы любитель или профи?

– Ну… опыт у меня есть.

Раздался бой барабана и что-то вроде музыкальных потуг. Я обернулся на эстраду: девушки-матроски в коротеньких юбчонках уже расселись по периметру авансцены. На ковровой дорожке – боцман – Джонсон. Он сбросил на руки негру фуражку и китель. Курчавый блондин, голый до пояса – мускулистые плечи и грудь. Кажется, намерен демонстрировать культуристские позы.

Это тот же вариант: владеет ли культурист своим телом, или оно заставляет вести своеобразный образ жизни? Наращивай мышцы, соблюдай белковый рацион, глотай витамины роста – каждые три часа упражнения с гантелями. Однако, сегодня мышечная масса упруга, а зазевался – превратился в кусок сала.

Моя аскетическая установка тоже требует следить за телом, но никогда не даст ему взять верх.

– Хэлло, дорогие гости, вы уже не гости, – бодро провозглашает курчавый красавец. – Вы теперь хозяева нашего замечательного лайнера… Не подумайте, что капитаны намерены свалить на ваши плечи все заботы. Я не назвал вас владельцами. Но вы хозяева лайнера на всё время круиза. Вы взяли его в аренду вместе с потрохами, я имею ввиду всех нас, всю команду. «Грета» покорилась вам, и она вас уже полюбила. Окей?

Не думаю, чтобы он импровизировал, скорей кто-то написал ему текст. Вид у него актёра. Артист оригинального жанра.

– Вы отправились в плаванье. А всякое плаванье – это авантюра. Каждый из вас решил ненадолго изменить привычную жизнь, стать другим, выйти за границы своей социальной ниши. Окей? Так это называется?

Он прошёлся по сцене, заглядывая в лица облепивших эстраду, высматривая, какой эффект произвёл.

– Сломай стены своей социальной камеры, в которую тебя посадили! Хотя бы на десять дней. А мы тебе поможем.

– Ну, Джонсон, – проскрипел Евгений, не сводя с боцмана своих стеклянных кругляшек. – Ну, осьминог… в чистом виде.

Мне показалось: Евгений весь сжался, подтянул живот, превратился в комок мышц.

– А наши стены – это не только привычка рано вставать, долго торчать в пробках и поздно ложиться, – голос соответствует его облику: сангвинический баритон, по мне – приятный. – Не только привычка выпить кружку пива натощак или полстакана водки перед сном… У каждого из нас много хороших и плохих привычек.