Солги мне на удачу

Кира Стрельникова

Солги мне на удачу

Пролог

– Лили, ты понимаешь, как это опасно? – Молодой человек лет двадцати с небольшим с тревогой вглядывался в глаза девушки, в которых горела решимость. – Я смогу защитить тебя здесь, клянусь! Тебя и нашу дочь!

Она печально улыбнулась и покачала головой, сжав его ладонь, а другую руку положила на уже заметно выступающий живот.

– Баст, ты не сможешь, – тихо ответила Лили. – Открывай портал. Они уже близко. – Она с беспокойством покосилась в окно, откуда доносился шум и голоса. – Если он узнает…

Баст прикрыл глаза и судорожно сглотнул, с отчаянием понимая, что Лили права. Как бы он ни желал обратного, с этим противником ему сейчас точно не тягаться. А если он узнает, что они с Лилианой все-таки поженились и ребенок от него…

– Баст! – окликнула его любимая, и в ее голосе слышалась неподдельная тревога.

– Портал опасен для ребенка, – предпринял он последнюю попытку. – Я спрячу тебя…

– Открывай, – перебила его Лили. – Я укрою ребенка, не переживай.

Ее собеседник глубоко вздохнул, прикрыл глаза и встряхнул кистями. Они рисковали, очень. Другой мир со своими правилами, чужой, малознакомый – Баст показывал Лили его всего пару раз.

– Золота тебе хватит, переведешь в местную валюту, – быстро давал наставления он, вычерчивая в воздухе сложную вязь рисунка. – Жилье купишь новое, не исключено, что на моем там маяк уже стоит. – Баст невесело усмехнулся. – У него же все схвачено.

Перед ними засветился прямоугольник света, а в коридоре уже слышались шаги. Лили порывисто обняла любимого, крепко зажмурившись и запрещая себе думать о плохом. Главное, их доченька, их сокровище останется жива.

– Я найду вас, Лили, слышишь? – прошептал он, сжимая в объятиях хрупкую фигурку. – Найду!

– Конечно, найдешь. – Лили отстранилась и ласково улыбнулась. – Мы будем ждать, Баст. Я люблю тебя.

Она развернулась и поспешно шагнула в портал, чувствуя взгляд мужа. Где-то в душе зрела уверенность, что они больше не увидятся. Портал мигнул и погас, едва Лили скрылась в нем, а Баст подбежал к дальнему углу гостиной и торопливо нажал несколько завитушек на светильнике. Дверь сотряслась от сильного удара.

– Я знаю, Лили, ты там! Открывай! – послышался ненавистный голос. – Обещаю, я не трону твоего любовника!

Баст усмехнулся, неслышно шагнув в открывшийся темный провал.

– Уже мужа, – шепнул он, закрывая тайный ход.

Едва дверь встала на место, активировались защитные заклинания, надежно маскируя убежище Баста. А спустя несколько мгновений в гостиной раздался грохот и гневный рев, полный бессильной ярости. Птичка упорхнула прямо из рук, и ничего преследователь с этим уже поделать не мог. Баст поспешил к выходу, дав себе слово при первой же возможности вырваться в тот мир и найти любимую и их дочь. Даже несмотря на то, что время там текло быстрее, чем здесь.

…А в гостиной Арман де Рэй, сжав кулаки, смотрел перед собой невидящим взглядом и бормотал:

– Я узнаю. Я найду тебя, гаденыш. Я вытрясу из тебя, куда ты запрятал Лили! И верну ее!

Большая игра началась, и ставки в ней оказались куда серьезнее, чем просто любовь и месть…

Глава 1

Весна в этом году не радовала. Она никак не могла наступить, и в начале марта вместо тающих луж и солнышка заваливала снегом и заметала метелями. Сегодня, пожалуй, можно считать удачным днем: всего лишь мокрый снег и каша под ногами. И почти нет ветра, по крайней мере, он не такой пронизывающий. Я стояла на набережной, опираясь одной рукой на ограду, и бездумным взглядом смотрела на проплывающие мимо льдины. Зонтик прикрывал от мерзкой пакости, сыпавшейся сверху, теплый пуховик не пропускал порывы ветра, но на душе было так же мерзко и сумрачно, как и на улице.

Сегодня я снова уволилась. Точнее, попыталась это сделать. Написала заявление, принесла начальству. Но начальство, гаденько ухмыляясь, заявило, что не подпишет и просто дает мне несколько дней отпуска подумать над его предложением.

– Ну же, Вивьен. – В ушах снова зазвучал вкрадчивый голос Вадима, и меня передернуло. – Милая, у тебя будет все, что пожелаешь. Соглашайся, ничего постыдного я не предлагаю. Ты красивая женщина, я привлекательный мужчина. Мы отлично будем смотреться вместе.

Пожалуй, внешность – единственное достоинство Вадима, тут я согласна. Он тщательно следил за собой, два раза в неделю ходил в спортзал, делал маникюр и, уверена, даже брил подмышки. Но вот беда, он не интересовал меня как мужчина. Я не любила смазливых мужиков, смахивающих на звезд Голливуда. Как правило, за красивым фасадом не скрывалось ничего, кроме самолюбования и крайнего эгоизма, да и в постели такие обычно бывали посредственными любовниками. Я же люблю, чтобы мужчина заботился не только о своем удовольствии во время секса.

И вообще, служебный роман с начальством – моветон. У Вадима вон фигуристая секретарша Ниночка, вот она бы с удовольствием раздвинула перед ним ноги, и не один раз. И не только ноги. Но начальника угораздило запасть на меня… Вот когда пожалеешь, что бог наградил такой внешностью, что мужики вслед оборачиваются. Даже попытки спрятать все под безликой, обычной одеждой ни к чему не приводили. Однако меня настойчивые поклонники раздражали, а не вызывали восторг, как вроде бы должно быть у нормальной женщины. Нормальной, но… Я себя нормальной не считала. В первую очередь потому, что всегда чувствовала людей и знала, что у них на уме. Так вот, среди тех, кто пытался затащить меня в постель, не находилось ни одного искреннего. «Трахнуть на разок», «развеяться от надоевшей жены и задолбавших шумом детей», «О, мужики обзавидуются, если я приведу ее как свою любовницу!» и так далее. Бесило. Наверное, поэтому я к своим тридцати ни разу не была замужем, да и вообще редко заводила отношения.

И словно мало мне было проблем, с некоторых пор я, похоже, обзавелась стойкой паранойей. Последние две недели мне казалось, за мной пристально следят. Я ощущала чей-то взгляд, когда шла по улице. Постоянно хотелось оглянуться, спина аж зудела. Даже казалось, замечаю какого-то мужчину, но разглядеть толком не получалось. Он словно мелькал на периферии, а когда поворачивалась, уже исчезал. Зябко передернув плечами, я нахмурилась, с усилием отогнав беспокойные мысли. Нашла о чем думать, Вив, сосредоточься лучше на том, что нам сейчас делать. Вадим пригрозил, что, если я уволюсь и попробую найти другое место работы, у него хватит влияния не дать мне этого сделать. Что меня ни в одной приличной фирме не примут, а на низкую зарплату в плохонькую я сама не пойду.

Сволочь. Ублюдок. И вот приятно ему шантажом заставлять женщину становиться его любовницей?! Неужели нет никакой мужской гордости, лишь бы заиметь красивую игрушку? Как же мне надоели такие вот эгоисты, думающие только о себе! В груди заворочалось глухое раздражение, и я уже собралась развернуться и пойти домой – хватит мокнуть и жалеть себя, надо обдумать план дальнейших действий, – как снова ощутила его. Взгляд. Пристальный и внимательный. И теперь стопроцентно знала, что обладатель стоит буквально в нескольких шагах и стоит только убрать зонтик, как мы встретимся… Я струсила. Не понимаю почему, но струсила. Так и стояла, застыв у ограды и провожая взглядами льдины.

– Грустите? – раздался совсем рядом приятный мужской баритон, и воображение тут же нарисовало жгучего брюнета с орлиным профилем, пронзительными, почему-то голубыми глазами и обаятельной улыбкой.

По спине пробежал холодок, я не спешила оборачиваться. Ответить или развернуться и молча уйти? А что, если он знает, где я живу, и в следующий раз подкараулит у дома? И кто это вообще, очередной безнадежно влю… ой, пришибленный желанием поклонник или кто-то еще?

– Это вы за мной следили? – негромко спросила, все же решившись заговорить.

Хуже не будет, а отшить всегда успею.

– Наблюдал, – мягко поправил невидимый собеседник. – Может, мы поговорим в более приятном месте? Как насчет чашечки кофе? Черного, со щепоткой корицы и ложкой сахара без горки?

На последних словах я вздрогнула, и вот теперь уже стало не по себе всерьез. Он знал, какой кофе я люблю. А в тоне мужчины слышалась едва уловимая ирония. Словно был уверен, что после этих слов я соглашусь продолжить знакомство.

Я помедлила еще несколько мгновений перед тем, как повернуться и изменить мою жизнь навсегда. Понятия не имею, откуда появилась эта уверенность, она просто возникла в сознании, и все. Если пойду с этим мужчиной, то так и случится, возврата к прежней, размеренной и, чего уж говорить, скучной и неудавшейся жизни не будет. Нервы тихонечко задрожали в преддверии… чего-то, и я все-таки обернулась.

Да, интуиция не подвела. На меня смотрел жгучий брюнет с резкими, четкими чертами лица, высокими скулами и тяжелым, гладко выбритым подбородком. И да, глаза оказались ярко-синими, такого нереального цвета, что можно было бы подумать на линзы. Небрежно распахнутое дорогое пальто, кашемировый шарф, стоящий половину моей зарплаты. Темно-серый костюм с белоснежной рубашкой и синим, под глаза, галстуком. Начищенные ботинки, к которым, казалось, грязь вообще не липла. Тщательно выверенный до деталей образ. Пахло от него не сказать, что неприятно, но мне такой парфюм у мужчины не нравился. Слишком резкий, агрессивный, с горьковатыми, терпкими нотками. Едва успела поймать порыв поморщиться, невольно крепче сжав ручку зонтика. Мужчина притягивал, но и вызывал смутное опасение, от таких стоит держаться подальше, потому что… Если привлечешь внимание, отвязаться будет крайне сложно.

– Арман, – проявил он вежливость и протянул руку.

Странное имя, не русское точно. Впрочем, как и мое.

– Вивьен, – представилась, хотя полагала, что Арман и так знает, как меня зовут, и потянулась к его пальцам, пожать.

Однако он поймал мою ладонь и поднес к губам, чуть наклонившись, и я порадовалась, что в перчатках и не ощущаю прикосновений.

– Очень приятно, Вивьен. – Арман выпрямился, улыбнулся и предложил локоть. – Пойдемте? Кажется, где-то здесь ваше любимое кафе, я не ошибся?

Я молча положила ладонь на его предплечье, не ответив. Что ж, надеюсь, что это не просто оригинальная попытка познакомиться, потому что отношения с таким мужчиной мне и даром не нужны. Даже если это просто секс без обязательств. Чутье подсказывало, что Арману как раз последнее не слишком-то и нужно… Уверена, поклонниц у него хоть отбавляй, выбирай любую. А вот что ему на самом деле надо от меня, узнать хотелось.

Мы отошли от набережной и свернули во внутренний двор, где в цокольном этаже и находилось кафе, в самом деле одно из любимых. Полумрак, камерная обстановка, ненавязчивая тихая музыка, столики отделены друг от друга еще и полупрозрачным тюлем, создавая иллюзию интимности. Арман жестом предложил мне выбрать столик, благо народу было немного – разгар же рабочего дня еще. Я села за любимый, чуть в глубине, и к нам тут же подошла официантка. Конечно, я заказала свой любимый кофе и пирожное, ягодную корзинку с ванильным кремом, Арман взял себе неожиданно гляссе. Пока ждали заказ, он молчал, и я тоже не торопилась начинать разговор. Смотреть на него прямо почему-то не получалось, взгляд то и дело соскальзывал и блуждал по залу, а вот то, как на меня смотрел новый знакомый, я отчетливо ощущала.

Медленный, изучающий и пристальный. То и дело тянуло поежиться или передернуть плечами, но я сдерживалась. Не хочу показывать ему свои эмоции, пока не узнаю, каковы намерения Армана. Уж что-что, а держать лицо я научилась отлично, очень полезное умение на переговорах с клиентами. Даже если они тебя раздражают до такой степени, что хочется швырнуть бумаги в лицо и наорать трехэтажным матом. Наконец нам принесли заказ, и я все-таки рискнула глянуть на Армана, вопросительно выгнув бровь и предлагая начать разговор. Губы мужчины дрогнули в улыбке, в глазах мелькнул странный огонек.

– Итак, Вивьен, – негромко начал он, и я мысленно подобралась. Хорошенькое вступление, однако. – У меня к вам серьезный разговор.

– Даже так? – не удержалась от иронии, пряча за ней легкую растерянность. – Я вся внимание.

Он хмыкнул, снова прогулявшись по мне взглядом, и, готова спорить на любимый кофе, там мелькнуло удовлетворение. Словно такой реакции Арман и ожидал. Мужчина помолчал, испытывая мое терпение – ну или подбирая слова, уж не знаю, – и продолжил:

– Я хотел поговорить о вашей матери.

Слова тяжело упали в наступившую тишину, я застыла, помешивая кофе. И хотя прошло уже много лет, в груди все равно кольнуло застарелой болью.

– Она умерла, – коротко ответила Арману, расправляясь с пирожным. – Давно.

– Я знаю, – мягко ответил он, и что-то такое послышалось в его голосе, что я вскинула голову и всмотрелась в лицо собеседника.

Он не смотрел на меня, изучал напиток в своем стакане. Но определенно печаль мне не показалась, лицо Армана застыло, а между бровей залегла морщинка. Повинуясь порыву, я тихо спросила:

– Вы ее знали?

Мама никогда не рассказывала о своих друзьях, да у нее их и не было. Сколько помню, мы всегда жили одни, ни с кем особо не общаясь. Ну, у меня разве что имелись школьные, потом универские знакомые, но жизнь разбросала, и я почти ни с кем не поддерживаю отношений.

– Немного, – кивнул Арман, потом длинно вздохнул и, нахмурившись, достал откуда-то из внутреннего кармана пальто папку. – Вы всегда жили в этом городе, Вивьен? – задал он странный вопрос.

– Ну да. – Я пожала плечами. – Я родилась здесь, в паспорте так и записано.

– А ваша мать? – слишком вкрадчиво спросил Арман, и по моей спине вновь прогалопировали всполошенные мурашки. – Она тоже здесь родилась?

Я нахмурилась, покосившись на него.

– Нет, она вроде как приехала, – ответила нехотя и перешла в наступление: – К чему все эти расспросы, Арман? Мама в чем-то виновата? Говорите прямо уже. – Я отпила кофе и заела куском корзиночки, почти не чувствуя вкуса.

– Да, она приехала, – снова кивнул мой собеседник. – И да, можно сказать и так, виновата. Только приехала очень издалека. Из другого мира, Вивьен. Ваша мать родилась не здесь.

Мгновение я ошарашенно смотрела на него, потом совершенно искренне рассмеялась.

– Хорошая попытка познакомиться, а главное, оригинальная, – успокоившись, произнесла я и откинулась на спинку дивана, насмешливо посмотрев на Армана. – Ну конечно, из другого мира. Арман, мне не двадцать лет…

– Она была магом, целительницей, и участвовала в заговоре против короны, – не слушая меня, заговорил он дальше. – Поэтому и сбежала через портал в этот мир, надеясь, что ее тут не найдут. А у нас законы строгие, за грехи родителей могут и дети ответить. – Арман прищурился, и в глубине взгляда сверкнула опасная искра.

Я сглотнула, шутить разом расхотелось. Но и верить словам этого странного человека – тоже. Моя мать заговорщица?! Да она и мухи не обидела за всю жизнь! Даже накричать ни на кого не могла. С клиентами всегда обходительная и доброжелательная, нас все соседские бабушки любили и умилялись. Вечно то пирожки носили, то за отварами и мазями приходили к маме. Она знатная травница была, тем и жили: мама в несколько аптек поставляла травяные сборы и мази собственного приготовления и так, частным образом тоже. Все честно, медицинский диплом у нее имелся, необходимая лицензия тоже.

Помотала головой, снова посмотрела на Армана.

– Ерунда, – твердо ответила. – Не знаю, зачем вы мне все это говорите…

– Вас могут найти те, кто охотился за Лилианой, – снова не дал мне договорить Арман. – Я не шучу, Вивьен, и нет, это не способ познакомиться. – Он хмыкнул. – Я вполне взрослый, чтобы не пытаться привлечь внимание сказками, как вы правильно сказали. Вот, держите, это дело вашей матери. – Арман подвинул мне папку. – Там все написано.

Я неуверенно коснулась пластика, облизнула губы, уже не заботясь о том, чтобы скрывать эмоции.

– А… мой отец? Вы что-нибудь знаете о нем? – тихо спросила, уже где-то в глубине души зная, что… поверю в эту невероятную историю.

Еще чуть-чуть, и поверю. Ведь всегда ощущала себя здесь чужой, словно я в сторонке от остальных, хотя изо всех сил пыталась и дружить, и общаться, и на тусовки ходить.

Арман усмехнулся уголком губ.

– Так вы мне верите, Вивьен? – вопросом на вопрос ответил он.

Покосилась на папку и честно отозвалась:

– Не знаю, Арман. Все это… – запнулась, помахала ладонью в воздухе, – слишком невероятно. А вы кто, зачем рассказали мне? Ваш какой интерес?

– А об этом поговорим, когда вы в папку заглянете и решите, верите мне или нет, – покачал он головой и достал из кармана визитку. – Вот, если вдруг что-то с вами случится, сразу звоните мне. И помните, вас ищут.

– Но прошло столько лет, – пробормотала я, взяв папку.

– Это здесь, а в нашем мире – всего шесть, – огорошил следующей порцией новостей Арман. – Так что не так уж и много, Вивьен. Что же до вашего отца, им был кто-то из заговорщиков, я не знаю точно. Его убили при штурме штаба.

Вот, значит, как. И все равно слова – это только слова. Поэтому я не торопилась огорчаться и чувствовать себя дочерью предателей. Еще неизвестно, что за заговор, может, там, в другом мире, такой режим, что грех не попытаться свергнуть короля.

– Хорошо, – коротко ответила я, пряча папку в сумку. – Я свяжусь с вами…

– Если они вас поймают, то самое меньшее, что вам грозит, это долгие годы в темнице, – перебил негромко Арман. – А я могу помочь вам, Вивьен. У вас есть время до выходных, потом надо уходить.

– Если я соглашусь, – поправила его, а то разогнался. – Мне интересно, почему вы решили помочь мне, Арман. Я же дочь преступницы, по вашим словам, и полагаю, вас тоже по головке не погладят за такие знакомства.

А он усмехнулся, довольно так, с превосходством, и я мигом ощутила себя по сравнению с ним несмышленой девчонкой.

– О, поверьте, Вивьен, у меня достаточно влияния, чтобы решить этот деликатный вопрос, – прежним вкрадчивым голосом ответил Арман. – Мое покровительство защитит вас.

Звучало очень двусмысленно, хотя мужчина ничем не дал понять, что я интересую его как женщина. Может, просто хорошо скрывает, не знаю. К счастью, я допила кофе и доела пирожное и решительно полезла в сумку за кошельком. Не хочу быть ничем ему обязанной.

– В любом случае, Арман, я позвоню вам, – дежурно улыбнувшись, произнесла я. – Спасибо за кофе…

– Я заплачу, Вивьен, что вы, – тут же сказал он, увидев в моих руках кошелек. – Мне несложно.

Пожав плечами, убрала обратно. Ладно, не так уж дорого стоил кофе, на самом деле. Признаться честно, пока одевалась, все ждала предложения проводить, и уже даже начала продумывать вежливые ответы, но – его не последовало. То ли Арман предполагал, что откажусь, то ли в самом деле я не интересовала его как женщина, не знаю. В любом случае хорошо, что не стал спрашивать. Однако пока я шла к выходу, спиной ощущала его пристальный, внимательный взгляд. Что-то подсказывало, что я все же позвоню ему…

До дома добралась без происшествий, хотя в свете всего случившегося где-то внутри тревожным звоночком звенело предчувствие. Однако никакие темные личности мною не интересовались, и, переступив порог своей маленькой уютной двушки, я первым делом занялась едой. А потом можно и закинуть удочку насчет работы. Ну не верила я, что у Вадима такие уж длинные руки и он перекроет мне все возможные варианты устройства. Город-то большой, между прочим. А я весьма квалифицированный сотрудник, между прочим, благодаря умению уболтать и обаять, не переступая тем не менее границ. И свои деньги отрабатываю.

Занявшись обедоужином, я все время возвращалась мыслями к Арману. Ну не похож он на пришельца из другого мира, вот убей. Хотя я же ничего не знаю о том, другом мире, может, там не только магия, корсеты и кареты с лошадьми. Хмыкнула, нарезая картошку, и покачала головой. Что я вообще знаю о других мирах, кроме как из прочитанных книг да просмотренных фильмов? Да ничего, собственно. Роль попаданки на себя никогда не примеряла, но… То, что именно я не вписывалась в этот мир, это правда. Руки так и чесались взять папку и просмотреть, только отчего-то было боязно. А вдруг мама там выставлена совсем не в том свете, в каком я ее знала? Вдруг и правда она – матерая заговорщица?

– Да ну, бред, – пробормотала, фыркнув под нос.

И все-таки, когда все было готово, я достала папочку, повертела в руках… Осторожно отложила и отправилась в комнату, за комп. Надо работу поискать, отложенных на черный день денег надолго не хватит. Да, может, трусиха, только пока что любопытство не настолько перевешивало нежелание портить образ матери и ее память. Не хотелось разбивать тот уютный мирок, в котором я жила, и с головой бросаться в омут непонятных приключений. Все-таки не двадцать лет уже. Позже посмотрю, как наберусь храбрости. Я пробежалась по сайтам работ, разослала резюме, и остаток вечера прошел тихо и спокойно, в компании бокала моего любимого красного сладкого вина и горячей ванны с книгой. Завтра новый день, и надеюсь, что до выходных найду работу, и звонить Арману не придется.

Следующие три дня прошли… однообразно. Ответы на резюме мне пришли утром, и уже после обеда я направилась на два собеседования, воодушевленная и радостная. Только вот, вежливая фраза «Спасибо, мы с вами свяжемся» наводила на неприятные размышления. Ну да ладно, не в первый же день все срастается. Только бы они не стали звонить Вадиму… В наше время вроде уже не практикуют подобное, рекомендации с последнего места работы. Странного со мной ничего не происходило, папка так и осталась лежать на подоконнике в кухне, и я сочла встречу с Арманом просто еще одним непонятным эпизодом в моей жизни. Ну, бывает, главное, не настаивает на продолжении встреч, и ладно.

А вот в пятницу началось. За завтраком зазвонил мой телефон, номер высветился незнакомый, а когда взяла трубку, то услышала ненавистный голос Вадима.

– Ну, Виви, детка, как дела? – насмешливо заявил он. – Как поиски работы? Я же говорил, не устроишься никуда. Хватит дурить и возвращайся ко мне.

Я скрипнула зубами и проглотила трехэтажное ругательство. Значит, все-таки смог. И отказы на собеседованиях – его рук дело. Вот тварь-то озабоченная, а!

– Ты меня не возбуждаешь как мужчина, – сухо отрезала я, жуя подсушенный тост из вредного, но такого вкусного батона. – И абсолютно во все фирмы ты уж точно не пролезешь.

В трубке послышалось хмыканье.

– Ви-и-иви, – протянул Вадим, и меня передернуло. Ненавижу, когда так коверкают мое имя! – Вот упрямица. Даю тебе время до понедельника, милая моя. Лучше по-хорошему возвращайся.

И он отключился первым, видимо, задницей почуяв, что именно и в каких выражениях я ему отвечу сейчас.

– Ур-род, – с чувством выразилась я, глядя на трубку и уговаривая себя не делать глупостей.

Телефон ни в чем не виноват, а разбить его об стену от избытка злости – не самый лучший выход избавиться от эмоций. Поэтому я осторожно положила трубку в карман, посмотрела за окно, где ярко светило солнце и наконец-то было похоже, что весна наступает. Да к черту, почему нет. Собеседований сегодня не намечалось, я с утра уже отправила еще несколько писем, могу уделить этот день себе любимой. И я пошла одеваться.

Асфальт уже подсох, поэтому решила надеть любимые замшевые ботиночки на высоком каблуке, но тем не менее очень удобные. Длинная юбка из тонкой шерсти в крупную клетку, винтажная блузка с широкими рукавами и широкий кожаный пояс, а сверху – короткое пальто. Отлично. Рюкзачок на плечо, хорошее настроение в зубы – и вперед, гулять и радоваться жизни.

Что я с успехом и выполнила. Посидела в любимых кафешках – в трех, прошлась по улицам, жмурясь и подставляя лицо уже теплым лучам солнышка. Купила какие-то безделушки в попадавшихся магазинах, может, не слишком нужные, но милые сердцу. И завершила день ужином в любимом же ресторане, чувствуя удовлетворение и умиротворение. Отлично, Вив, мы со всем справимся, дорогая моя. Где наша не пропадала. Надеюсь, Арман не продолжил слежку – все эти дни я вроде ее не ощущала, хотя и не наблюдала специально. Расплатившись по счету, я неторопливо направилась домой, наслаждаясь мягкими сиреневыми сумерками и совершенно расслабленная.

Неожиданности подстерегали, едва я зашла во двор, не ожидая подвоха, погруженная в рассеянные размышления.

– Девушка! Подождите, девушка! – раздался вдруг за спиной оклик, и я по инерции остановилась и оглянулась.

Ко мне подходил хорошо одетый мужчина, в джинсах и кожаной куртке, и я вздрогнула, невольно сделав шаг назад. Тут же всплыли предупреждения Армана…

– Простите, вы давно здесь живете? – Мужчина остановился рядом, и я напряглась, настороженно его осматривая.