И. В. Емельянов Экономическая теория кооперации. Экономическая структура кооперативных организаций

Безумный старик, с печатью смерти на лице, стоял, не сердясь, и просил кротко, с любовью час времени. Казалось, можно было бы дать ему этот час за шестидесятипятилетнюю беспорочную службу, но ему в нем отказывали, он «надоел», он повторял одно и то же…»[4].

Такое незаслуженное унижение этого великого социал-мечтателя в последние дни его жизни было странным образом компенсировано его посмертной незаслуженной славой как начинателя кооперативного движения; никто другой не был более почитаем, и никакой другой авторитетный деятель не был настолько общепризнанным историками и толкователями кооперации, как Роберт Оуэн.

«Не может быть адекватного изложения истории кооперативного движения без учета влияния трудов Роберта Оуэна на его судьбу», – писал Дж. Я. Холиок[5].

«Можно сказать, что кардинальный принцип «Новой системы общества» Роберта Оуэна – уничтожение прибыли, как некоторой надбавки к цене, – был реализован в современном кооперативном движении», – говорит Б. Поттер[6].

«Кооперативная ассоциация с ее бесприбыльной системой навсегда останется в памяти самой выдающейся работой Оуэна, и эта слава навсегда будет связана с ростом этого движения», – заявил профессор Шарль Жид[7].

Исторически, однако, кооперативное движение не имело отношения ни к философии, ни к деятельности Р. Оуэна. Самые ранние зачатки кооперации в Англии[8] и других странах проявили себя задолго до того, как Роберт Оуэн приступил к своей работе.

Все экономические основы кооперативных организаций не только значительно отличаются, но и диаметрально противоположны основам коммунистической философии Оуэна. Кооперативы зарождались и развивались в условиях индивидуалистической экономической системы, тогда как коммуна Р. Оуэна представляла собой непримиримую альтернативу индивидуалистическому экономическому порядку.

Поэтому неудивительно, что сам Роберт Оуэн не только не пожелал взять на себя ответственность за общество потребителей в г. Рочдейл, но и категорически отказался рассматривать кооперативы как полноправных представителей его «Нового нравственного мира»[9]. По свидетельству Холиока, магазины рочдейловского типа казались Оуэну чем-то немногим лучше благотворительных учреждений, но совершенно недостойными его великого социального идеала[10]. Том IV «Нового нравственного мира», ноябрь 1836 г., содержит подлинное свидетельство самого Роберта Оуэна, показывающего, насколько нелестным было его мнение о кооперации, и как бескомпромиссно он отвергал идентичность или родство кооперативов с его социалистической идеологией. Он рассказал, что по пути в Нью-Ланарк он проезжал через Карлайл:

«…посвятил вторник и среду встречам с друзьями системы и с теми, кого я хотел бы превратить в таких друзей; к моему удивлению, я нашел там шесть или семь кооперативных обществ в разных частях города, преуспевавших, как они сами полагали, то есть получавших прибыль от розничной торговли, применяя принцип совместного акционерства (joint stock retailing). Однако давно пора покончить со столь распространенным взглядом, будто такие общества и есть та самая социальная система, которую мы намереваемся создать, или, что эти общества станут некой частью общественного устройства в Новом нравственном мире…»[11].

Действительно, трудно объяснить, почему вопреки такому четкому заявлению самого Оуэна, ортодоксальные интерпретаторы кооперации упорно навязывают ему «славу» основоположника кооперативного движения. Тем не менее объяснение этого парадоксально неверного толкования исторического факта на самом деле очень простое: все последователи традиционной доктрины кооперации были, в первую очередь, заинтересованы не в экономическом анализе кооперативной проблемы, а, в основном, в пропаганде социализма. Откровенное признание этого факта можно с легкостью найти в следующих высказываниях Б. Поттер и супругов С. и Б. Уэббов:

«Позволю себе допустить, – говорила Б. Поттер-Уэбб, – в примечаниях, которыми я предлагаю закончить этот небольшой очерк о британском кооперативном движении, что все мы, как и первые кооператоры, являемся социалистами… Поэтому я должна посоветовать студенту, который желает слышать только фактическое изложение событий прошлого и настоящего, или философу, который удовлетворен таким обществом, которое существует в настоящее время, захлопнуть книгу…»[12].

«Для нас общественно-политическое значение кооперативного движения, – заявляют супруги С. и Б. Уэбб[13], – заключается в том, что оно обеспечивает средства, с помощью которых, вместо капиталистической системы, функционирование промышленных отраслей может происходить (и всё в большей степени происходит) под демократическим контролем без стимулирования получения прибыли или материальной выгоды…».

Шарль Фурье уступает только Оуэну в своем влиянии на устоявшуюся философию кооперации, особенно в отношении изучения вопроса о реорганизации существующей экономической системы через «производственные» кооперативные ассоциации. Идеи добровольного характера ассоциаций и потенциальной самодостаточности ассоциированных групп унаследованы кооператорами у Фурье. Некоторые другие представители того же социально-терапевтического подхода к кооперативной проблеме уделяли особое внимание производственным ассоциациям. Сам Фурье отмечал[14]:

«Первая проблема, которую должен решить экономист, состоит в том, чтобы найти какой-то способ превращения наемного работника в кооперативного собственника».

Однако Фурье не предложил какого-либо конкретного типа кооперативной ассоциации, и первый проект подобной ассоциации был сделан сенсимонистом Филиппом Бюшезом в 1831 году. В его несколько упрощенном плане производственной ассоциации рабочим предлагалось объединить свои орудия и свой труд и разделить между собой прибыль, которая до сих пор уходила предпринимателю[15]. Одну четвертую часть прибыли рекомендовалось ежегодно откладывать для образования «постоянно растущего неделимого резерва», который будет таким образом ежегодно увеличиваться.

«Без подобного фонда, – говорит Бюшез, – ассоциации будут мало отличаться от других коммерческих предприятий. Отказ от резервного капитала окажется выгодным только для учредителей и отторгнет любого, кто не будет первоначальным акционером, поскольку получившие изначально долю в предприятии будут пользоваться своими привилегиями, чтобы эксплуатировать других»[16].

Так возникла знаменитая идея «неделимого» (неотъемлемого) фонда. Особый упор был сделан на производственные ассоциации в социально-экономической программе Луи Блана. Конкуренция – как источник бедности и деградации – в представлении Л. Блана была обречена: она была в равной степени опасна и разрушительна для жизненно важных интересов трудящихся и благосостояния буржуазии. Основанный на конкуренции экономический порядок – по мнению Блана[17] – должен быть заменен экономической системой, основанной на кооперации. Производственная ассоциация Блана – это имеющее широкое распространение производственное кооперативное объединение без социальных претензий «Новой гармонии» или увлечения фаланг (производственно-потребительских объединений Фурье – Прим. пер.). Это – не самодостаточный микрокосм Нового нравственного мира, а только социальная мастерская, производящая товары, которые могут понадобиться другим людям и которые они могут купить. Для таких мастерских была необходима доброжелательная поддержка со стороны государства, но только в самом начале, поскольку в противном случае, как полагал Блан, движение не сможет стартовать с достаточной энергией.

В 1848 году Луи Блану представилась возможность широкомасштабного экспериментирования с подобными ассоциациями. С тех пор было сделано неисчислимое множество попыток во Франции и других странах, чтобы организовать производственные ассоциации: все они оказались бесплодными.

В главе «О вероятном будущем трудящихся классов»[18] Дж. С. Милль уделил особое внимание самоосвобождению труда через производственные кооперативные ассоциации. Так, Милль говорит[19]:

«Однако такая форма ассоциации, которая, если человечество продолжит совершенствоваться, в конце концов должна, как следует ожидать, занять доминирующее положение, – это не союз, который может существовать между капиталистом в качестве начальника и рабочими, не имеющими голоса в управлении, а ассоциация самих трудящихся на условиях равенства, коллективно владеющих капиталом, с помощью которого они осуществляют свою деятельность, и работают под началом управляющих, ими избираемых и сменяемых. До тех пор пока эта идея оставалась теорией, в трудах Оуэна или Луи Блана, с точки зрения общераспространенных видов суждений, могло показаться, что она не может быть реализована, и вряд ли её попытаются реализовать, разве что путем захвата существующего капитала и его конфискации в пользу рабочих, что даже сегодня в воображении многих является смыслом и целью социализма… Но у народных масс есть способность к напряжению сил и самоотречению, которая дает о себе знать только в тех редких случаях, когда к ней взывают во имя некой великой идеи или с возвышенными чувствами. Такой призыв прозвучал во времена Французской революции 1848 года… Идеи, брошенные в почву социалистическими авторами, об освобождении труда путем объединения (ассоциации), расцвели и дали плоды…».

Милль помог окончательно сформировать традиционную философию производственных ассоциаций, и с тех пор в развитие этой философии не было внесено никаких существенных изменений.

В числе современных представителей этой доктрины следует упомянуть профессора Шарля Жида и профессора Франца Оппенгеймера. Оба изучают и пропагандируют проблему кооперации с позиции ее социально-реформистских потенциальных возможностей, однако в противоположность прежним интерпретаторам Ш. Жид[20] настаивает на приоритете потребительского кооперативного движения в предстоящем социально-реформистском развитии кооперации, в то время как Ф. Оппенгеймер[21] категорически отвергает возможность комплексных социальных реформ через производственные кооперативы промышленных рабочих и вместо этого предлагает программу социально-экономической трансформации существующего экономического порядка через производственные ассоциации сельскохозяйственных рабочих, представляющих собой наиболее угнетенную и, следовательно, маргинальную социальную группу в существующем социальном порядке. По мнению профессора Оппенгеймера, улучшение их экономического положения автоматически приведет к реальной экономической трансформации всего общества.

В этом исследовании не ставится задача подробного обсуждения социально-реформистской литературы по кооперации, изданной на протяжении последнего столетия; все эти публикации подготовлены социальными философами и носят явно пропагандистский характер. Протестуя против подобного пропагандистского духа традиционных учений о кооперации, президент Американского института кооперации заявил следующее[22]:

«Так называемый кооперативный мотив набирает силу и привлекает внимание общественности. Чрезвычайно важно, чтобы она осознала истинное значение кооперации, с тем чтобы ее враги не смогли с помощью известных им средств, в использовании которых они поднаторели, наложить на нее в общественном сознании такую же печать, какую мы накладываем на социализм …Верю, что для дальнейшего развития этого движения было бы весьма желательно, если бы люди получили правильное представление о кооперации».

Следующее очень яркое заявление[23] двух типичных представителей традиционной доктрины полностью оправдывает подозрения и протест президента Американского института кооперации:

«Поскольку в этой книге прямо говорится о потребительском кооперативном движении, читателю не стоит ожидать, что он найдет в ней какое-либо описание иных форм объединения, которые часто подпадают под термин «кооперация». Мы не намерены рассматривать различные ассоциации производителей товаров или их эксперименты с «цеховым самоуправлением», соглашениями о распределении прибыли или промышленными партнерствами (industrial copartnerships)». Не рассматриваем мы и масштабные и чрезвычайно важные события в различных странах, касающиеся объединений сельхозпроизводителей, будь то касательно организации производства на маслозаводах, закупки ими сырья и оборудования или сбыта их продукции. Равным образом мы оставляем в стороне получившие широкое распространение в некоторых странах обширные ассоциации, главным образом, производителей, для кооперативного кредитования. Мы должны прямо заявить, что эти исключения из нашего исследования вовсе не означают, что мы недооцениваем по-настоящему крупные достижения, в основном, в Дании, Германии, Ирландии и Индии, в результате применения той или иной формы ассоциаций производителей. Однако, на наш взгляд, они принципиально отличаются по характеру от ассоциаций потребителей, на долю которых приходится девяносто девять процентов британского кооперативного движения, и нам кажется, что мы будем наводить тень на плетень, если станем использовать термин «кооперация» для обозначения обеих форм объединения, одна из которых стремится вырвать производство и распределение из рук индивидуального получателя прибыли (profit maker) при полном уничтожении прибыли, в то время как другая задумана для укрепления финансового положения индивидуального производителя и увеличения его денежной прибыли. Мы думаем, что понимание того, что означают как ассоциации потребителей, так и ассоциации производителей, станет глубже, если их будут изучать отдельно и отдельно описывать. Таким образом, под кооперативным движением мы понимаем исключительно ассоциации потребителей, создаваемые с целью вытеснения капиталистического «профит-мейкера» из сферы деятельности производственных отраслей и услуг».

Отношение супругов Уэббов к кооперативной проблеме довольно характерно для всех социально-реформистских толкователей кооперативных организаций. Уэббы заявляют, что их интересует вопрос «вытеснения капиталистического профит-мейкера (собственника – получателя прибыли) из сферы деятельности производственных отраслей и услуг», и они изучают кооперативы только под таким углом зрения. Экономическая природа и специфические экономические характеристики самих кооперативных образований не являются предметом их исследования. Соответственно, они произвольно исключают из своего анализа все кооперативные организации, которые, по их мнению, не подходят под их социалистическую схему. Другие представители этой тенденции подобным же образом не рассматривают кооперативную проблему во всей ее полноте, но также делают вводящий в заблуждение упор на отдельные группы кооперативов, такие как потребительские магазины (Шарль Жид, Дж. Я. Холиок и многие другие) или ассоциации промышленных (Ф. Бюшез, Луи Блан, Ф. Лассаль, Герман Шульце-Делич) или сельскохозяйственных рабочих (Ф. Оппенгеймер).

Вряд ли можно сомневаться, – а цитата из сочинения Уэббов убедительно это показывает, – что планы и программы борьбы с социально-экономическими пороками нашего общества относятся к иной сфере, нежели научная задача, связанная с раскрытием экономического характера кооперативных организаций, и что такая научно-аналитическая функция может быть адекватно выполнена только в том случае, если на нее не оказывают влияния какие-либо, пусть даже самые благие, намерения. Поскольку воистину «при глубоком размышлении наука и искусство должны быть отделены друг от друга…» (Г. Давенпорт).

Описательная литература

Описательные публикации представляют собой важную и наиболее ценную часть литературы о кооперации. В основном это вклад американских исследователей проблемы[24]. Американская описательная литература по данному предмету, в основном, касается аспекта, связанного с эффективностью деятельности кооперативных организаций, и странным образом лишена каких-либо попыток анализа. Справедливости ради надо признать, что представителями этой тенденции в ряде случаев было выявлено некоторое чисто эмпирическое единообразие и даже были разработаны некоторые «тесты» настоящей кооперации, но ни одно из выявленных единообразий и ни один «тест» не в силах выжить в новых условиях, при которых развивается кооперативное движение, и ни одно из них не может считаться достаточно всеобъемлющим, чтобы отражать весь спектр существующих кооперативных форм. Учитывая подавляющее преобладание в Соединенных Штатах маркетинговых кооперативных ассоциаций, американская литература о кооперации в значительной степени является литературой, которая посвящена[25] именно этой категории кооперативов.

Вообще говоря, кооперативное движение всё еще находится на начальной стадии развития и, следовательно, на стадии бурной ферментации: разнообразие кооперативов носит калейдоскопический характер, а их вариативность в буквальном смысле бесконечна. Как только описатель или кодификатор завершает свою кропотливую задачу, на сцене тут же возникают новые кооперативные формы. Кроме того, многие кооперативные организации постоянно варьируют и в конечном итоге меняют свою внешнюю структурную форму и свое функционирование. Подобный характер существующих кооперативных ассоциаций превращает задачу описателя поистине в сизифов труд.

Помимо этого, в качестве методологического средства для раскрытия экономической природы кооперативных формаций описание их внешних и поверхностных черт мало что дает, поскольку в описательной литературе обычно не найти ни единой структурной или функциональной характеристики кооперативной организации, которая оказалась бы общей для всех кооперативных форм. Даже те черты, которые повсеместно признаются исследователями и законом в качестве характерных особенностей кооперативов, широко и регулярно разнятся и во многих случаях уступают место диаметрально противоположным чертам. Например, «уничтожение прибыли» с помощью кооперативов было провозглашено почти 100 лет назад залогом истинной кооперации, хотя сами супруги Уэбб[26] признают, правда, в довольно расплывчатой формулировке, что члены сельскохозяйственных кооперативных ассоциаций наращивают через них свою материальную прибыль. Принцип «один человек – один голос» выглядит столь же бесспорным проявлением подлинного сотрудничества, однако очень многие маркетинговые, закупочные и оросительные кооперативные общества успешно работают в Соединенных Штатах и других странах на принципе права голоса, пропорционального объему труда, затраченного индивидуальными членами. Такое пропорциональное голосование прагматично одобрено д-ром Дж. Г. Пауэллом[27], одним из выдающихся экспертов по этому вопросу, как разумное кооперативное правило. Кроме того, существует хорошо известный кооперативный принцип, согласно которому подлинные кооперативные ассоциации должны придерживаться практики неограниченного членства, однако существует множество случаев, когда определенные кооперативные ассоциации могут работать только на основе закрытого или даже фиксированного членства (ирригационные общества, животноводческие ассоциации, контролирующие общества и т. д.).

Кроме того, в то время как патронажные дивиденды воспринимаются как уникальная черта кооперативных ассоциаций, существует много, по всем признакам, явных кооперативных образований, которые не могут и не выплачивают никаких патронажных дивидендов в силу самой природы их деятельности (кредитные кооперативные ассоциации) или в силу того, что они не имеют доступных для распределения поступлений в виде патронатных дивидендов (ирригационные кооперативы).

Существует глубоко укоренившееся убеждение как среди интерпретаторов кооперации, так и среди самих рядовых кооператоров, что кооперативная экономическая форма – это особая организация, предназначенная для того, чтобы удовлетворять потребности малоимущих общественных групп, однако хорошо известные факты, говорящие о неспособности беднейших классов организовывать устойчивые и нормальные кооперативные ассоциации, вступают в резкое противоречие с этой аксиомой.

И, наконец, существует выверенное временем мнение, поддерживаемое очень большим кругом экспертов в этой области, от М.И. Туган-Барановского до рядовых пропагандистов кооперации, что кооперативное движение является прежде всего «антикапиталистическим». Вопреки этому постулату, существует быстро растущая группа кооперативных ассоциаций (европейские ассоциации в области распределения электроэнергии), которые не могут эффективно функционировать, если крупные «капиталистические» предприятия не предложат им своего патронажа, и, таким образом, не станут их постоянными членами. Какую бы описательную характеристику кооперативной организации мы не выбрали, рано или поздно она растворяется в какой-нибудь другой, откровенно кооперативной ассоциации и часто заменяется совершенно иной, если не противоположной, характеристикой. Таким образом, кооперативные организации оказываются неподходящими для описания. Один достойный уважения исследователь кооперации, придерживающийся такого подхода к проблеме, пришел к следующему выводу:

«Если кто-то сможет дать определение, что такое кооперативная маркетинговая организация, я с готовностью позволю ему это сделать. Что касается меня, то я не стану пытаться сделать это. В молодости, бывало, я думал, что это не так уж сложно, но чем больше я задумываюсь об этой проблеме, тем больше прихожу к выводу, что определение, в конце концов, лишь очерчивает границы в целях классификации, и после того, как вы находите определение того, что такое кооперативная организация, начинается самое забавное, потому что от вас сразу же потребуют подвести под определение ту или иную организацию и указать, в пределах каких из указанных границ организация характеризуется как кооперативная…»[28].

Теоретические исследования – Эдуард Якоб, М.И. Туган-Барановский, Джино Валенти, Марлиано Марлиани, Ханс Фукс, Роберт Лифманн

Во всей литературе о кооперации можно назвать очень немного исследований, которые можно было бы признать попытками теоретического подхода к кооперативной проблеме; даже эти немногие исследования не смогли ни проанализировать проблему в ее строго экономическом аспекте (проф. Эд. Якоб, проф. М. Туган-Барановский) или охватить проблему кооперации в целом (проф. Джино Валенти, Мариано Мариани, проф. Роберт Лифман и д-р

Ханс Фукс). Действительно, остается только поражаться, как в целом исследователи и интерпретаторы кооперации уклонялись от теоретического анализа этой проблемы в ее экономическом контексте.

«Экономическая теория кооперации» профессора Эдварда Якоба[29] на самом деле не оправдывает своего названия, являясь лишь комментарием к немецкому Закону о кооперации 1908 года.

Книга М.И. Туган-Барановского «Социальные основы кооперации»[30] представляет собой ярко выраженный социалистический очерк, основанный на экономических постулатах, воплощенных в аксиоматических «Принципах Рочдейла». Однако в своих выводах Туган-Барановский сделал важное отступление от устоявшейся традиции и, дополняя утверждение супругов Уэббов о существенных различиях между потребительскими ассоциациями и кооперативами «производителей»[31], он указал, что следует различать, по крайней мере, три основные ветви кооперации: (1) «пролетарскую» (рабочую) кооперацию, (2) «кооперацию крестьянства» и (3) «кооперацию городских средних классов»[32]. Согласно Туган-Барановскому, такое разграничение необходимо, потому что эти три группы кооперативных организаций существенно различаются по организационному характеру, преследуемым экономическим целям и – что наиболее важно для Туган-Барановского – в «кооперативных идеалах» каждой из групп нет ничего общего с другими группами.

Помимо многочисленных юридических эссе[33] о кооперации, многие высоко оценивают исторические и описательные публикации[34], а также большое число пропагандистских брошюр (иногда называемых «теориями кооперации»)[35]; несколько оригинальных теоретических трактатов было предложено итальянскими экономистами, главным образом последователями Маффео Панталеони. Сам профессор Панталеони[36] опубликовал небольшую работу о «теоретических основах» кооперации, разоблачив гедонистический характер кооперативного движения и, таким образом, дезавуировав утверждение всех его социально-реформистских пропагандистов, приписывающих кооперативному движению дух альтруизма.

Книга проф. Джино Валенти[37] является весомым вкладом в литературу по кооперативной проблеме. Проф. Дж. Г. Валенти заявляет вслед за Панталеони о гедонистическом характере экономического поведения кооператоров. Валенти также указывает – и делает это со значительным упором – на то, что кооперативное движение является органической частью существующей системы менового хозяйства, а не чужеродным социально-экономическим ингредиентом, созданным и предназначенным для замены этой системы. Ключевой момент теоретической схемы Валенти заключается в том, что кооперативная проблема ее экономического аспекта – это, прежде всего, проблема распределения. В первой главе своей книги он дает описание «законов распределения» доходов в условиях существующей системы и указывает на недостатки, основным из которых является то, что «капиталист и владелец естественных факторов производства вознаграждается в ходе распределительного процесса в большей степени, а рабочий получает меньше того, что было бы адекватным, за соответствующий вклад каждого в производство»[38]. Согласно Валенти, имеется пять «естественных корректирующих действий» для того, чтобы преодолеть недостатки в сфере распределения: