Красивый Александр

Александр оцепенел. Он совершенно не знал, как себя вести. Единственное, в чем он был уверен, это то, что он желал скорейшего окончания этой ситуации.

– Ну что ты молчишь? Неужели я тебе нисколечко не нравлюсь? – спросила Катя напористей и как кошка кинулась на Александра, успев прикоснуться к губам. – Уж не отказывай девушке!

Александр, оторопев, отскочил от нее и принял такую позу, чтобы быть наготове не пустить ее к себе близко.

– Катя! Ты в своем уме? Зачем ты портишь дружеские отношения?

С балкона постоянно слышались громкие голоса – ребята были увлечены обсуждением какой-то темы.

– Ой, перестань. Дружеские отношения! Отчего они должны испортиться? И что это вообще такое? Я упрашивать тебя должна, что ли? Я просто хочу, чтобы ты пришел ко мне, хотя бы один раз. Мне интересно попробовать то, чем довольствуется Алена и ни с кем не хочет делиться.

– Ни с кем не хочет делиться? – Александр помотал головой, будто пытаясь стряхнуть с себя услышанное.

Катя вновь, пользуясь секундами оторопи Александра, подошла к нему и провела рукой ниже пояса. Саша схватил ее за руки. И сам, как мог, собрал свои мысли.

– Катя! Я не до конца понимаю, о чем ты просишь и зачем, но мне это все определенно не нравится. Если ты говоришь серьезно, то я не изменю своего решения: я навсегда принадлежу одной единственной девушке и очень ее люблю, и эта любовь взаимна.

Катя смотрела на Сашу масляным взглядом. Взгляд этот выражал полное отсутствие понимания, как будто она не слышала ни одного слова, а просто любовалась красивым Александром и его бархатным голосом.

– Саша! – сказала она непривычно мягко.

Однако всем известно, что даже самые противные и непокладистые злые кошки становятся на редкость милы, когда им что-то нужно. – Сашечка! Я даже всем принципам своим изменяю. Что же ты делаешь? Кто узнает? Никто же ничего не узнает, все будет хорошо, как прежде. Я очень сильно этого желаю. Я все время представляю как ….

– Хватит! – прервал ее Саша. Всё на этом. Ни слова! Этого не произойдет и точка! Я сделаю скидку на то, что ты не трезва. Пойдем к ребятам! – Саша направился в комнату.

Стоя около окна, скрестив руки и кусая губы, Катя кинула ему напоследок, надеясь достичь результата:

– Ты же любишь заниматься благотворительностью. Неужели сложно подарить мне ночь любви? Тем более что для этого пожертвования так мало требуется!

Александр, развернувшись, поглядел на Катю.

– Кать, ты просишь от меня больше, чем деньги. Мне даже стало нехорошо от этого разговора, – и он ушел.

Как раз в этот момент все вернулись, пропахшие табаком. Было похоже на то, что Никита убедил покурить всех, кого было можно.

– А вы что делали? – спросил Данилин.

– Мы…так….Обсуждали один философский вопрос, – сказала Катя.

– Философский? Какой же? – весело спросил Никита.

– Да так. Что дороже: деньги или совесть? – ответила Катя, припоминая последнюю фразу Александра.

– Какой неинтересный вопрос! – ответил Никита. – Давно уж всем известно – смотря сколько денег.

Все засмеялись.

– Точно! – поддержал Максим. – И сколько совести!

– Вы неисправимые скептики, – сказала Аня.

– Мы реалисты, Анют!

Саша был задумчив тем вечером и даже немного бледен, вспоминая последнее событие. Алена часто спрашивала, что случилось, что не так. Но Александр отвечал, что все нормально и больше молчал. Катя продолжала вожделенно смотреть на объект своего желания, качая ногой. В тот вечер, помнится, они обсуждали какие-то глупости, и уже ночью гости разъехались.

15

Много времени бедный Александр провел в думах, навеянных Катиной выходкой. Он размышлял о верности и изменах, о любви, о доверии и если начать писать обо всех его размышлениях, то рассказ займет несколько томов. Главное, что можно сказать, это то, что Александр никак не мог понять, как любящие люди могут изменять. Ведь если тянет к другому, значит, своего спутника и не любишь вовсе. Ведь если открылся, доверился, полюбил человека, то кто еще нужен? Появилась тяга к другому – всё, значит. Все прошло, возможно, не начинаясь. И, перебрав, все причины и следствия, все проблемы и пути их решения, Александр решил, что настал тот день. Он был готов. Он этого желал.

Придя в себя от различных переживаний, Александр купил самое красивое кольцо, что было в его городе. Сделать предложение было в планах на завтра. Однако завтра оказалось нелегким с самого утра. Во-первых, и Саша, и Алена ужасно не выспались. И в этом были виноваты сами – проговорили всю ночь о всяческой всячине, смеясь и щекоча друг друга.

– Я помню, ты задавал вопрос по поводу сна, – сказала Алена тем утром, стоя перед зеркалом только с одним открытым глазом. – Мне кажется, я готова прожить меньше, только чтобы не чувствовать этого отвратительного недосыпа!

Александр подошел к ней.

– Одевайся, хулиганка. Проживешь сколько нужно, – сказал он ей, обнимая сзади. – Мы опаздываем.

Они стояли перед большим зеркалом. Саше в одну секунду вспомнилось все, что он пережил. Сейчас он стоит перед зеркалом, обнимая свою любимую, что стоит сонная, милая, полуобнаженная. Оба счастливы. Оба красивы.

Поспешно одевшись и попив чаю на ходу, они бегом спускались по лестнице. У Александра сохранилась привычка всегда пользоваться лестницей, а не лифтом, и он передал ее Алене. Открыв парадную дверь, они увидели, что на ступеньке сидит пожилая женщина (их соседка), а из ее ноги резвым ручьем струится кровь.

– Мария Сергеевна, что случилось? – сострадательно спросил Саша.

Но женщина только стонала и отрывками говорила: «…..торо….пи…лась….уп..ала…»

– Ой, ой, ой! Как же так? Ой, ой! – только и лепетала Алена и доставала из сумки носовой платок, чтобы хоть немного унять кровь.

Тем временем Александр уже подъехал близко к подъезду на своей машине и влюбленные, забыв о том, что опаздывают, помогли соседке сесть в автомобиль, затем направились в травмпункт.

Пока они ждали Марию Сергеевну, Александр позвонил судье, Валентине Эдуардовне, чтобы предупредить ее о своем опоздании и его причине. Та была чрезмерно недовольна этим фактом, говорила, что через час должно начаться судебное заседание и, будучи наслышанной от Анечки о доброте Александра, кричала, что ни одно доброе дело не остается безнаказанным. Вообще ей все равно, конечно, однако, очень бы хотелось, чтобы вся душевная простота Александра не сказывалась на работе. В бешеной спешке Александр и Алена вернулись к своему дому, помогли Марии Сергеевне подняться к себе в квартиру, в процессе пытались убедить ее в том, что ей необходимо отложить дела, но у пожилых дам как будто каждый день решаются вопросы государственной важности. Затем и Саша, и Алена быстро переоделись, так как оба умудрились испачкаться, благодаря этой истории, и помчались по своим делам. Саша довез Алену до института, куда она уже опоздала, и они попрощались до вечера.

Александр приехал в суд за несколько минут до заседания. Валентина Эдуардовна всячески демонстрировала свое недовольство и подгоняла своего секретаря.

– Что за слабость характера, Саша! – говорила она. – То замашки на благотворительность, то помощь каждой нищенке! Ты работаешь в суде, а не в церкви!!! Хотя еще неизвестно, где хуже. Впрочем, я к тому, что ты должен быть стержнем, камнем, а иначе ничего не получится. Да и помни, что благими намерениями выстлана дорога в ад. Ну, всё! Иди, открывай зал. Давай, шустрее, шустрее.

Работа обняла Александра крепкими ручищами и заодно решила бесцеремонно съесть время. Уже был обед. Александр, пропустив первую его половину, пришел в столовую, когда уже никого там не было. Он, задумавшись о предстоящем вечере, о том, как сделать предложение руки и сердца своей любимой, ел полусухую рисовую запеканку, купленную в буфете.

Неожиданно для себя он увидел, что в дверях стоит Аня Милошевская. Бывало, что она приходила к Валентине Эдуардовне, но это было очень редко. Но в обед судья всегда уезжала в кафе.

– Привет, Саш.

– Привет.

– Приятного аппетита, – сказала Аня, присаживаясь за столик.

– Спасибо. Хочешь чего-нибудь? Чай? Кофе? Может, что-то перекусить?

– Нет, нет. Спасибо.

– А ты…? – хотел спросить Александр о цели визита.

– Я пришла к тебе, Саш, – скромно, но резко сказала Аня.

Александр предчувствовал что-то неладное.

– Что-то случилось? – спросил он.

– Можно сказать и так.

– Тогда пойдем ко мне.

Анечка вела себя странно: была слишком молчалива и беспокойна, щипала маленькие аккуратненькие губки.

– Заходи, садись, пожалуйста, – сказал Саша, когда они зашли в кабинет.

– Да, да, спасибо, – отвечала девушка.

– Ну что случилось у моего маленького друга? – дружелюбно спросил Саша.

Молодая милая девушка взглянула на него невинным взглядом, затем безмолвно опустила глаза. Искусанные от нервного напряжения губы задрожали, и слезы начали безостановочно катиться громадными горячими каплями.

– О! Видно дело серьезное… – тихо сказал Саша.

Он поднялся и подошел к своей гостье.

– Ну что, милая? Что-то с Максимом? Поругались? – предположил Александр.

Аня жестом дала понять, что он не угадал. Она лихорадочно вытирала слезы, пыталась остановить их, но у нее мало, что получалось.

– Что же, мой друг? – спросил еще раз Саша.

После этих слов Аня заплакала сильнее. Саша налил ей стакан родниковой воды, которую они с Аленой периодически ездили наливать. Аня выпила и перевела дыхание. Она поглядела в упор на сидящего около ее ног Александра и резко выдала:

– Я люблю тебя!

Саша онемел. Он встал и, глубоко вздохнув, выпустил воздух через рот. Что ответить этой бедной девочке, которую он тоже любил, но другой любовью? Почему природа не сделала так, чтобы один человек был предназначен для кого-то определенного и мог любить только его и быть любимым, соответственно, только им? Зачем такие трудности в жизни человека? Сколько бед и несчастий, болезней принесла безответная любовь!

– Я знаю, – начала Аня после некоторого молчания, – знаю, что ты не любишь меня. Мне прекрасно известно, что у вас с Аленой чистая и светлая любовь. И я рада за вас. Я пришла, Саша, даже не за тем, чтобы услышать взаимное признание, а затем, чтобы освободить свою душу от этой тайны. Я все говорю об этом с мамой, с мамой и только с ней. Она волевой человек, властный. Я не такая. Она дает мне советы, которыми я никогда не воспользуюсь. Никогда, никогда….Никогда, говорят, не говори никогда. Я всегда считала, – говорила Анечка свой монолог, глядя в пол и иногда усмехаясь речам своим, – что люди заявляют о том, что никогда не сделали бы того или иного, только потому, что им как раз таки никогда просто не было предложено нужных для того условий, обстоятельств. Мне кажется, мы все готовы свернуть шеи даже своим родным, если б находились в нужных для этого условиях.

Александр, пораженный, слушал Аню, удивленно, но смиренно глядя на нее. Он понял, что внутри нее накопились не только чувства, но и мысли, высказывать которые не давал Максим. И все это просилось наружу. Сначала лились слезы, теперь льется речь – все, что не успело перебродить, представилось на суд Александру.

– ….впрочем, о чем я говорю? Я уже и сама не знаю. Я начала думать о тебе с того момента, когда мы встретились впервые, в кафе. Я даже с Максом продолжаю встречаться только, чтоб быть к тебе ближе! Каких только не было мыслей, идей, фантазий! Мне кажется, я даже думала об убийстве! Сначала Алены, потом себя самой. – Аня опять начала плакать, но тихо. – Но богобоязненность остановила во мне поток таких жутких мыслей. О, Господи! Я даже начала ходить в церковь! Я просила освободить мою душу от этой мучительной любви. Иногда я кричала внутри себя диким ором: «Господи! Ну зачем?! Как ты мог допустить такую больную любовь, что разъедает меня!» А потом разум или что-то, какой-то голос внутри меня, сказал: « А почему Ему этого нельзя допустить? Почему все считают, что Господь Бог не должен допускать, например, аварий, трагичных смертей, инвалидности, уродства, безответной любви, наконец? У него, что лежит инструкция, которая предусматривает пункты, которые обязательны к исполнению, и те, что запрещены? Да и что за жизнь была бы без страдания, если все были б равны, здоровы, богаты и счастливы в любви? Условия для существования перестали б существовать. Нарушилось равновесие и все погибло бы!»

Девушка перевела дыхание.

– Что делать мне, Саша? Как быть? Ничто мне не мило. Встреча с тобой для меня желанна как кров для бездомного в лютый мороз. Мне и тяжело от этого чувства, и легко от этой тайны. Я знаю, что поступаю плохо, отдавая сердце тебе, а оставаясь с Максимом. А ведь подумать только! Я делю с ним постель! Я не могу больше, как мне освободиться? Невозможно думать ни о чем, ни о ком, кроме тебя. Я просыпаюсь с твоим именем на губах, засыпаю, представляя твой образ. Ты такой гордый, благородный, великодушный. У тебя большое доброе сердце! Ты так открыт! Так чист и где-то наивен! Невозможно не любить тебя! Подозреваю, что через всю жизнь пронесу любовь и уважение к тебе!

Аня закончила свою речь, но глаза не поднимала. Ждала ответа. Александр был настолько поражен, что ему нечего было сказать.

– Анечка, – опомнился он и начал ответ, – я совсем не хочу сейчас каким-то образом изворачиваться, лгать, успокаивать тебя. Ты меня неимоверно шокировала. Настолько, что не найти слов.

– Начало твоей фразы доказывает, что ты совсем не любишь меня, – монотонно сказала Аня.

– Аня! Чувства твои мне понятны, – ласково сказал Саша. – Но ты права: я не могу ответить тебе взаимностью, как бы печально это ни было. Для меня существует только одна женщина.

– Алена! А если б не было ее?!

– Она уже будет всегда. Ты несчастна оттого, что встречаешься с Максимом. Душа искала любви и нашла ее во мне, так как Максим заявленным тобою требованиям не отвечает. Поверь, этого бы не произошло, если бы тебя устраивали отношения с Максимом. Если тебе плохо, некомфортно, то зачем ты поддерживаешь этот союз? Сейчас не тот век, когда женщина не может уйти от мужчины без скандала. Не любишь его – уходи, и ты обязательно обретешь счастье! Встречаться с ним из-за встречи со мной – тупик! Ты загоняешь сама себя в угол. Нужно только немного подождать, и ты встретишь любовь настоящую, ту, что взаимна. Что касается твоих чувств ко мне, так это твоя увеличенная фантазия, которая родилась из-за нехватки нежности, что тебе так необходима. Не подумай, милый мой друг, что я смеюсь над чувствами твоими, просто постарайся сама понять их природу, разобраться в себе и знай, что ты не можешь быть обделена счастьем. Ты очень хорошая. К тебе обязательно придет любовь, если ты покинешь этот угол, в котором находишься по собственной воле, и сделаешь шаг навстречу новому чувству. – Александр обнял ее и поцеловал ей руку. – Ну, обещаешь, что подумаешь над моими словами?

– Обещаю, – еле слышно ответила Аня. – Ты так добр. Мне, правда, лучше. Я сама многое понимала, но когда это озвучил ты, воспринялось яснее. И то, что я призналась тоже хорошо. Словно упало с плеч…Знаешь…

И только успела Анечка проговорить эти слова, как в кабинет вошла Валентина Эдуардовна.

– Так, красота, что мы тут делаем? – удивленно она спросила она свою дочь. – А что с твоими глазами?

Аня опустила взгляд. Валентина Эдуардовна взглянула на Сашу. Тот стоял неподвижно, почему-то с виноватым видом.

– Быстро домой! – сказала судья. – Слышала меня? У нас работы невпроворот!

Аня не заставила ее повторять и опрометью выбежала из кабинета. Валентина Эдуардовна вопросительно поглядела на своего секретаря.

– Не могу Вам ничего сказать, Валентина Эдуардовна! Это тайна.

– Велика тайна! За дуру меня держишь? Я свою дочь знаю побольше тебя! Она плакала? Что, выкинула признание прямо в лицо?

Саша молчал, хмуря брови.

– Вот дуреха! Саш, присядем на минуточку. Тут нечего особо разговаривать.

Они сели. Судья поглядела на часы.

– Есть немного времени. Она мне плешь уже проела с тобою! Саша такой, ах, ох! Я не буду спрашивать, чем она тебе не нравится, тем более, что мне известно про твои отношения с Аленой. Но все же…Неужели трудно подыграть девочке? Ты видишь, как она молода, как влюблена? Встреться с ней, поиграть в любовь!

– Валентина Эдуардовна, что Вы говорите?

– Ой, Саша, хватит! Взрослые люди! Что я говорю? Поиграй, говорю, с девочкой в любовь. А там, спустя время, она спадет с небес этой волшебной любви! – иронично говорила женщина. – Придет время, и ты ей наскучишь своей добротой и великодушием, правильностью. Ты не задумывался, почему она с Максом? Потому что он ее мучает. А ей нравится, хоть она об этом не подозревает. Она, глупая, думает, что встречается с ним из-за тебя! Что с нее взять? Такая молоденькая! Её можно понять – ты хорошенький, даже очень. Было б у меня больше времени, я тебя к себе в постель уложила, – она глухо засмеялась.

Александра ошеломила последняя фраза.

– Я надеюсь, мы поняли друг друга, – заключила судья.

– Валентина Эдуардовна, при всем уважении к Вам, к Вашей дочери, я не могу поступить так, как Вы просите.

– Почему же? – спросила она, вставая. – Хотя, дай угадаю. Это низко, подло, вообще ужасно и ты безоговорочно свято любишь свою блондинку?

– Верно.

– Как скучно! Как неинтересно! Перечитал романов, что ли? Ты же обожаешь добрые дела, Саша! Подари девочке свободу. Она страдает только из-за того, что не может никак достать самое красное яблоко с верхней ветки, если говорить аллегориями, как ты любишь. Как только ты поможешь ей достать это яблочко, она порадуется пару секунд его внешнему облику, а потом, откусив, обнаружит, что оно ничем не лучше тех, что лежали на земле. Если не хуже. Помоги Анютке освободиться от иллюзии. Я все сказала. И кратко, как хотела. Не заставляй меня нервничать, Сашечка, сделай, как я прошу. Всем будет только лучше. Даже мне. Я устала слушать целыми днями твое имя и твои сказочные достоинства. Принц тоже мне! Все, за работу! Определения готовы?

Александра поразил такой резкий переход от любовных переживаний родной дочери к рабочему вопросу готовности определений.

– Да, конечно, – ответил он.

16

Александр возвращался домой совершенно не в том настроении, в котором он хотел бы находиться, чтобы сделать предложение. Голова гудела. Казалось, что даже поднялась температура. Хотелось быстрее вернуться домой, принять ванну и прижать к себе Алену, ощущая ее взаимные объятия. Рассказывать ей о произошедшем? О Кате он до сих пор молчал. Он принял решение поставить Алену в известность, хотя подозревал, что теперь Алена изменит отношение к девушкам и вполне обоснованно. О, как все сложно!

Почти подъехав к дому, Саша решил купить гранатового сока, который очень любила Алена. Около входа в магазин юноша увидел маленького котенка, который усердно сворачивался, чтобы согреться. Александр догадывался, что природный цвет шерсти этого мягкого существа – белый, однако это было трудно понять. Саша нагнулся к котенку и сказал:

– Привет, малыш!

Котенок ответил жалобным звуком.

– Подожди меня здесь, хорошо? Я скоро. Обещай, что не уйдешь.

Комочек грязной шерсти промяукал обещание. Саша быстро зашел в магазин, купил все, что хотел и остановился в отделе товаров для животных. Приобретя корм и предметы гигиены для животных, Александр расплатился с помощью подаренной карты. Денег на ней больше не оставалось. Выйдя из магазина, Саша обнаружил, что котенок повеселел, словно знал, что его ждет перемена в жизни и в лучшую сторону. Саша поднял своего нового питомца и понес его в машину.

– Вот, располагайся, – сказал Саша котенку, посадив его на переднее сиденье своего красивого автомобиля.

Открыв Саше дверь, Алена даже чуть ахнула, увидев маленького худого котенка. Она сразу взяла его на руки и все поняла без слов.

– О, малыш, тебя срочно нужно помыть. Походи пока, чувствуй себя как дома, а я пойду наберу воды.

Влюбленные поцеловались.

– Я нашел его около магазина.

– Не успел придумать имя? – улыбнулась Алена.

– Нет. Оно могло не понравиться тебе. Нужно все делать вместе.

Алена снова подошла к Саше и вместо ответа поцеловала его.

– Сейчас я быстро искупаю его, и сядем ужинать.

– Хорошо.

У Александра поднялось настроение. Выпив немного гранатового сока, он почувствовал себя еще лучше. Пока Алена купала их нового друга, Саша приготовил ему места для трапезы и для справления естественных нужд.

– Саш, иди сюда! – крикнула Алена из ванной. – Ты гляди, сколько он собрал пыли! Просто поразительно! Бедный малыш! Я чувствую, он сейчас станет белее чистого листа, – говорила Алена.

Саша умилялся происходящему и соглашался с Аленой. Затем он принес большое банное полотенце, и они укутали белого-белого котенка. Как следует высушив его, они предложили ему еду и сели ужинать сами. Алена то и дело поглядывала на котенка и загадочно улыбалась.

– Какое дадим ему имя? – спросила она.

– Не знаю. Сейчас словно все имена забыл. Есть предложения?

– Нет. Нужно подумать, чтобы было и красиво, и не банально.

Они пожелали друг другу приятного аппетита и принялись трапезничать. Александр вдруг посмотрел на Алену: она показалась ему так мила, особенно красива и близка. Как будто он вмиг, сейчас вот, разглядел в ней что-то абсолютно необыкновенное, чего не замечал раньше. Его захватил необъяснимый приступ нежности и нерушимой любви.

– Что ты так смотришь на меня, Саша? – улыбаясь, спросила Алена, показав в улыбке милый неровный зубик.

Саша спустился перед ней на колени.

– Что с тобой? – испуганно спросила девушка.

– Прости, прости меня, – он начал целовать ее руки. – Прости, что делаю это здесь и сейчас…и таким образом. Но, на мой взгляд, любовь не терпит вычурности. Любимая, родная, милая, ты станешь моей женой?

Алена тоже спустилась со стула. Они оба стояли на коленях, держась за руки.

– Буду, милый! Любимый, буду, конечно! Я уже твоя жена!

Они, то ли от радости, то ли от нежности, плакали и целовались. Котенок без имени смотрел на них смешным взглядом, будто поражаясь своим хозяевам. Алена прикоснулась теплыми губами к уху Александра, сначала целовала его, отчего у него пошла мелкая дрожь, а затем прошептала:

– Плод нашей любви уже зреет.

Александр остолбенел. Эмоции нахлынул на него с новой силой. Он не мог видеть лицо Алены, так как они застыли в позе, в которой их головы тесно соприкасались, и губы каждого находись на уровне ушка другого. Алена взволнованно дышала, ожидая ответ.

– Любимая, я правильно тебя понял?

– Правильно. Я ношу нашего ребенка.

Александр закрыл глаза от счастья. Он сильнее обнял Алену.

– Любимая, – шептал он ей, – я люблю тебя!

– А я тебя сильнее.

– Какой сегодня необычный день! Боже! Я не могу поверить!

– Необычный и прекрасный.

Они гладили друг друга по волосам, по гладкой коже лица, смотря в любимые глаза, и совершенно забыли об ужине. Это могло бы продолжаться еще долго, если бы влюбленные и счастливые не услышали странного шуршания, доносившегося из комнаты.

Переглянувшись, они пошли в зал и включили свет. Причину шуршания они не нашли, но оно продолжалось. Александр и Алена оглядывали все уголки комнаты. Тщетно. Они никак не могли понять, откуда слышались странные звуки. После не совсем продолжительных поисков, Алена подняла голову и взвизгнула.

– Саша, что это?

Увидев то, на что указывала Алена, Александр враз побледнел. Он почувствовал, как кровь отхлынула от его лица. С потолка, из маленькой дырочки, свисал голый крысиный хвост и активно двигался.

Пара завороженно смотрела на это происшествие.

– Саша, что это? – шепотом повторила Алена свой вопрос.

– Я не знаю, – солгал Саша.

Предчувствие у него было самое худшее, которое только могло иметь место в его жизни. Постепенно из отверстия на потолке стало появляться серое крысиное тело. Алена снова завизжала, но как-то приглушенно, и отошла в другой угол комнаты. Саша оставался на прежнем месте. Он догадывался, что сейчас многое станет ясно. Ему хотелось плакать. Страха Александр не испытывал. Не предпринимая никаких действий, влюбленные, по разные стороны, смотрели как из потолка, шурша и теснясь, изредка пища, появлялись крысы. Одна за другой, словно в потолке была огромная дыра, они лезли, сплетенные хвостами.

– Боже мой! Боже мой! – шептала Алена, закрыв рот руками.

Наконец-то с потолка показалось последнее животное из связки. Остальные висели гроздью. Как только вылезла та, на которой все держалось – вся связка крупных темно-серых крыс смачно упала на пол. Алена сначала заметалась по комнате, испуганно крича, затем убежала на кухню, но снова вернулась, осторожно выглядывая из-за стены. Александр перевел дыхание. Громадный приступ грусти победил его. Затем грусть сменилась смирением.