Лицо ангела, разум киллера

Андрей Васильев жил в скромной трехэтажке недалеко от дома моих родителей. Насколько я помнила, проживал он с мамой и маленькой сестрой. Мать Андрея работала продавщицей на рынке, получала немного, поэтому из школы Андрюшка ушел после девятого, и устроился на завод, где свел дружбу с Витьком. Витек вскоре уволился, став кем-то вроде личного охранника Рамиля, но дружба осталась.

Во двор я входила с легким опасением: а ну как Матвей уже тут? Чую, не понравится ему мои хождения. Однако двор был чист, на веревке сушилось развешенное белье, (люди здесь совершенно не знали о вещах вроде сушилок), в песочнице возились чумазые ребятишки. Среди них была и Ниночка, сестра Андрея. Подойдя к детворе, я крикнула:

– Ниночка, привет!

– Привет, – заулыбалась малышка. Нине было шесть лет отроду, но девицей она была смышленой, поэтому я сразу достала из сумки шоколадку, купленную заранее.

– Не подскажешь, где Андрей?

– Дома, спит. Позвать?

– Позови.

Ниночка выхватила сладость и умчалась в дом, смешно задирая коленки. Спустя пять минут из подъезда вышел Андрюшка с выражением великой радости на лице. Завидев меня, радости поубавилось, но и разочарования не возникло. Видать, подумал, что Юлька приехала.

– Адка, ты чего тут? – растерянно спросил Андрюшка. Я напустила в глаза печали и сказала:

– Андрей, у тебя ведь машину угнали.

– Угнали, – совсем растерялся бывший одноклассник. – Но уже нашли. Правда, не отдают пока. Менты говорят, что совершено преступление, а что случилось – черт знает. Давай присядем, что ли?

Мы направились к скамейке под раскидистым деревом. Устроившись поудобнее, я начала обрабатывать Андрюшку. Благо, особым умом он не отличался, а при упоминании Юльки и вовсе становился глуп, как Эдичка.

– Андрей, – проникновенным голосом сообщила я. – Видишь ли, какое дело. Твою машину угнал какой-то негодяй, пока ты был в клубе. И на ней действительно совершено преступление. Убили человека, который был деловым партнером Мусы и его близким другом.

Андрюха обомлел, и немного задрожал. Шестеренки в его голове со скрипом ворочались, и наконец он сообразил:

– Так что же это… Я-то здесь при чем? Я клянусь, Адка, ты ж меня знаешь…

– У тебя гостей не было?

– Дак я два дня на смене был, с завода не выходил. Полчаса назад приехал.

Я успокоилась: следовательно, ребятки Матвея до Андрюшки не смогли добраться, и решили подождать. На заводе строгая система, посторонних не впускают, а рабочих не выпускают до окончания смены.

– Успокойся, – я дружески похлопала Андрюшку по плечу. – Ты был всю ночь в клубе, а утром Юлька тебя на такси домой отвезла. Дело в том, что к ней приходили люди…

– Какие люди? – заволновался Андрей. – Ей ничего не сделали?

– Пока ничего, – загрустила я. – Но ты же сам понимаешь… Такие люди не церемонятся. Юлька, конечно, сказала как есть: ты был в клубе, никуда не отлучался. Но эти, скажем, сыщики подозревают, что машину угнал кто-то тех, кто имеет отношение к «Монро». И чем раньше они вычислят, кто это, тем лучше. Терпения у них нет никакого, будут Юльку дергать…

Тут я сделала лирическую паузу и уставилась куда-то вдаль. На глаза мои навернулись слезы, и я поспешно вытерла их ладонью. Андрюху проняло, он засуетился, вскочил, снова сел и все это время тараторил:

– Кто эти люди? Ты скажи, я ради Юльки… Боже мой, с ней точно все хорошо? Может, ей лучше у меня пока пожить?

Я покосилась на старенький дом Андрея, развешенное во дворе белье и еле удержалась от смешка. Представить здесь Юльку крайне тяжело, а если она и даст слабину, переехав к Андрею, то уже через минуту сбежит. Но вслух я сказала:

– Нет, она останется дома. Просто попробуй подумать: кто мог угнать машину?

– Так кто угодно, – развел руками Андрей. – Я же ее не закрываю. Нинка в ней любит поиграться, пока во дворе гуляет. Об этом многие знают.

– И Витек?

– Витек? Шуруп что ли? Конечно. Подожди, ты думаешь….

– Я ничего не думаю, – отрезала я, немного беспокоясь. – Просто первым делом подозревают партнеров. А ты Мусу знаешь. Если он приказал, то Витек…

– Вполне мог, – закончил мою мысль Андрюха и схватился за голову. – Черт, как же так… Что делать?

– А что мы можем? – грустно вздохнула я. – Только рассказывать правду, авось эти ребята найдут того, кто это сотворил. Такие вот дела, Андрей.

Андрюшка схватился за голову, и просидел так минут пять, о чем-то напряженно думая. А потом резко поднялся.

– А ведь и точно… Можем только рассказать. Витек-то в последнее время какой-то печальный стал. Я ж тогда перед клубом его в своем дворе встретил. Предложил пива попить, а он – нет, мол, работать еще сегодня. Но в клубе его не было. Это получается, он тут вертелся, чтоб тачку мою свистнуть?

– Не знаю, – пожала я плечами. – Юлька сказала, что твою машину не менты нашли, а ребята. Правда?

– Так да, – ответил Андрей и тут же сжал зубы. – Ох черт! Так мне Витька и позвонил, спросил, чего девятка на стеле стоит! Ох он поганец! Сам же угнал, сам и сказал! Ну, гнида, попадись ты мне!

Ну просто фантастика. Но пыл Андрея нужно остудить.

– Андрюш, ты только сам не лезь. С преступником серьезные люди хотят разобраться, а ты полезешь, и все испортишь. А они потом на Юльке отыграются. Ты просто скажи им все, что знаешь, ладно?

– Конечно, о чем разговор, Адка, – закивал Андрей. – Я им все скажу! Спасибо, что предупредила. Юльке привет передай, ладно? И огромное спасибо от меня. Если ей чего понадобится, пусть звонит.

– Ага, – улыбнулась я и тоже поднялась. – Ну, до встречи.

Покинув двор Андрея с чувством выполненного долга, я притаилась возле соседнего дома, встав под козырьком подъезда. На всякий случай накинула капюшон, достала из сумки припасенную бутылку воды и позвонила Юльке, зорко вглядываясь в даль.

– Как дела?

– Как сажа бела, – отозвалась подруга, смачно чихнув. – Ты где?

– Рядом с домом Андрюхи, жду гостей, – сообщила я. – А ты чего не спишь?

– Уснешь тут, – проворчала Юлька. – Мне через три часа на работу. Никто пока не звонил. Слышь, Адка, а меня Мусик не прибьет за длинный язык?

– Может быть, – туманно ответила я.

– И что делать?!

– Болтай поменьше, – посоветовала я и отключилась, заметив, что во двор Андрюхи въезжает черный Сабурбан. Из него вышел здоровый амбал, с которым я виделась утром, и решительно направился в подъезд. Спустя минуту амбал появился вместе с Андрюхой, а из тачки вылез Матвей.

Разговор длился недолго – Андрюха что-то рассказывал, взмахивая руками и смешно приседая. Остальные слушали. Дожидаться окончания я не стала – тихонько вышла из двора, вызвала такси к ближайшему магазину и поехала домой. Сомнений в том, что Андрюшка расскажет все как надо, у меня не было – Юльку он считает кем-то вроде богини, и за нее жизнь готов отдать.

На двери квартиры красовалась очередная заманчивая надпись, состоящая сплошь из матерных слов. Цокнув языком, я зашла домой, слопала йогурт и отравилась работать. Дела делами, но жить на что-то надо. В шесть вечера мне позвонила Юлька и шепотом отчиталась:

– В клубе тихо. Мусика нет, Рамиля тоже. Что делать?

– Работать, – лаконично ответила я и положила трубку. Юлька перезвонила, но я не взяла. Однако дурные мысли немедленно полезли в мою голову. Пару часов я отчаянно сопротивлялась, пытаясь работать, но вскоре сдалась, переоделась и поехала в «Монро».

На входе меня ждал неприятный сюрприз – Рамиль. Поигрывая складным ножом, он подпирал дверь и при виде меня страшно оживился.

– Какие люди, – демонстрируя отсутствие одного зуба, Рамиль довольно лыбился. Широкие зрачки и заторможенные движения выдавали его с головой. – Бронировала?

– А то, – ответила я и попробовала пройти. Но не тут-то было – встав так, чтобы загородить вход, Рамиль схватил меня за плечо и наклонился, дыхнув чудным запахом алкоголя в мое лицо:

– К подружке своей приехала? Ну-ну. Скоро вы у меня попляшете…

Я попыталась вырваться, но хватка у сына Мусы была железная. Пискнув, я замерла, обдумывая свое положение. Рамиль, конечно, тот еще псих, но объектом его страстей является Юлька, поэтому он вряд ли причинит мне вред. Но напугать может. Собственно, я уже начала бояться: ладони вспотели, а голос задрожал.

– Дай пройду, – промямлила я и разозлилась на себя за это блеяние.

– И в самом деле, – раздался за моей спиной чей-то голос. Я вмиг узнала Матвея, и страх отступил. Рамиль, подняв мутные глаза, злобно осклабился, но плечо мое отпустил. В «Монро» мы вошли вместе, только Матвей отправился в зал, а я – к Юльке в кабинет.

– Рамиль тут, – мрачно заявила подруга вместо приветствия. Я потрогала плечо и сообщила:

– Знаю. И Матвей тут.

Пересказав сценку у входа, я плюхнулась на стул и уставилась на Юльку. Та, крутя в руках карандаш, сильно нервничала и кусала губы.

– И что дальше? В зал пойдешь?

– Пойду, – кивнула я.

– Зачем этот Матвей приехал? С Рамилем говорить?

– Хотел бы – уже поговорил. А Мусик где?

– Понятия не имею, – развела руками Юлька. – Не отчитывается. Но о приезде не сообщал.

– Ладно, пойдем, – я поднялась со стула и направилась в зал. Юлька семенила следом, смешно передвигаясь в узкой юбке до колена. Мы миновали стойку официантов, и вышли в зал. Я скромно присела за бар, Юлька устроилась с другой стороны, время от времени поглядывая на Матвея.

– Один пришел, – сообщила она с уважением. – Без своих горилл. Заказал воду и кофе.

– Значит, кого-то ждет.

– Мусика, ясен перец, – разозлилась Юлька и открыла рот, уставившись на что-то позади меня. Обернувшись, я узрела причину Юлькиного потрясения: в зал входил Руслан. На нем был деловой костюм, сидевший как на корове седло, поэтому Руслан нервничал и постоянно одергивал края пиджака. Рамиль, подпиравший вход, радостно оскалился, но малость приутих, когда Руслан присел за стол к Матвею.

– Матерь Божья, – заволновалась Юлька. – Это что ж такое делается? Чего он сюда пришел? В «Шапито» не говорится что ли?

Я промолчала, потрясенная мужским коварством. Вот так просто позвать директора конкурирующего заведения и пить с ним кофе. Наверняка сделал это специально, чтобы лишний раз подчеркнуть, что ему закон не писан. Ведь Юлька права: могли поговорить и в «Шапито», и в любом другом месте. Уверена, Руслан даже на край света бы прибежал.

Беседа заняла от силы пятнадцать минут, после чего Руслан направился к бару.

– Привет, – заняв место рядом со мной, он нахально улыбнулся. – Как дела?

– Лучше всех.

– И чего тебе здесь надо? – нахохлилась Юля, пылая гневом. Ноздри ее раздувались, а глаза сверкали так, что я невольно залюбовалась.

– Вчера ты ко мне, сегодня я к тебе, – развел руками Руслан. – А что такого? Да встреча у меня тут. Сами же видели.

– И чего? – не успокаивалась Юлька. – Ты скоро без работы останешься?

– Совсем дура? – вытаращил глаза Руслан.

– Так Бурганов того, – дипломатично ответила подружка. – Сам сказал. А этот наследник сразу поймет, что управленец из тебя никакой.

– Если хочешь знать, Юлия, мне только что предложили выкупить долю в «Шапито», – самодовольно ухмыльнулся Руслан. – А ты так и будешь бегать за Мусой, да прятаться от его сыночка.

Нанеся этот удар, Руслан покинул нас, насвистывая веселенькую мелодию. Юлька драматично ахнула и схватилась за сердце.

– Боже мой, Адка… Это как же так? Руслан владельцем станет, а я так и останусь девочкой на побегушках?

– Не полноправным владельцем, – поправила я. – А ты – директор.

– Да твою за ногу, – взвизгнула Юлька, привлекая внимание официантов. – Адка, надо что-то делать.

– Надо.

– Так делай,  – взвыла Юля, схватившись за волосы. Пользуясь тем, что к подруге пристал бармен по какому-то вопросу, я пригубила кофе и закусила губу. Значит, в скором времени Матвей уедет, раз позаботился о новом начальстве. Вот только отыщет убийцу, и все…

– Ада, – позвал меня тихий голосок. Повернувшись, я увидела Алену. Скромная и услужливая, Алена пришла работать официантом недавно, однако очень понравилась и мне, и Юльке. Большеглазая, с милым голосом, чуть полноватая, она вызывала у всех желание ее обогреть и накормить.

– Да?

– Тот мужчина за столиком просил тебя позвать, – Алена невежливо ткнула пальцем в Матвея, хотя нумерацию столов я знала.

– Окей, спасибо.

– Что там? – рявкнула Юлька, послав бармена к черту. Алена скукожилась и бросилась в подсобку, изображая рвение.

– Матвей приглашает за столик.

– Так иди.

– Ага, уже лечу. Он меня дома чуть не покалечил.

– Слушай, Адка…

– Да иду, – разозлилась я, махом допила кофе и направилась к столу. Плюхнувшись напротив, я громко сказала: «Привет», после чего уставилась на Матвея.

– Забавно, – усмехнулся он вместо приветствия. – Думал, ты не подойдешь.

– Почему же? Я девушка свободная, ты парень симпатичный.

– А я вот считаю, что ты просто слишком любопытна.

– Не без греха, – призналась я. Матвей жестом подозвал официантку и равнодушно спросил:

– Чего хочешь?

– Кофе и воды, – повторила я его заказ. Алена закивала, а Матвей попросил то же самое.

– Я слушаю, – сообщила я, как только официантка удалилась.

– Что?

– Ты позвал меня, и я тебя внимательно слушаю.

– Вот как. Я сегодня навестил парня, у которого угнали тачку, – без предисловий начал Матвей. – Он рассказал, что подозревает своего дружка. Виталия.

– Угу, – промычала я.

– И, что самое интересное, он почти слово в слово повторил мне то, что ты озвучила сегодня. Совпадение?

– А что он мог сказать? Правда одинакова, – пожала я плечами. Барабаня пальцами по столу, Матвей задумчиво произнес:

– В этом городке все врут. Но поверь мне, детка, я обязательно докопаюсь до правды.

– Конечно, – закивала я. Алена принесла кофе, водрузив дымящий напиток передо мной. Руки девушки заметно дрожали, и темная жидкость немного расплескалась на блюдце.

– В чем дело, Алена? – мягко спросила я. Официантка помотала головой, а на ее глазах показались слезы. – Рамиль?

Кивнув, Алена пробормотала извинения и спешно скрылась в подсобке. Я кинула гневный взгляд на Рамиля – могла себе позволить, раз уж сижу с Матвеем. Сын Мусы, стоявший у входа, крутил меж пальцев блестящий нож, и гадко улыбнулся мне в ответ.

– Давно сидит? – спросил Матвей, скользнув по Рамилю безразличным взглядом.

– Года два.

– Ясно. А Муса знает?

– Да. Пытался лечить – бесполезно. Но при отце Рамиль держится, а когда его нет – уходит в разнос. Давай сменим тему.

– Давай, – легко согласился Матвей. – Поехали ко мне.

– Что? – опешила я. Нет, тема-то сменилась, однако на слишком откровенную и пошлую.

– Нет, лучше к тебе.

– Никто ни к кому не поедет, – решительно заявила я. – Если ты считаешь, что я из таких, кто ложится…

– Я так не считаю, – перебил меня Матвей. – Просто сразу понял, что ты мне подходишь. Ты веришь, что можно увидеть человека и сразу влюбиться?

– Нет, – покачала я головой. – Это невозможно. Можно влюбиться во внешность, но не в душу.

– А я верю.

– И что, ты в меня влюбился? – со смешком спросила я, а Матвей серьезно ответил:

– Да.

– Ты врешь, – разозлилась я. – Чего ты мне тут лапшу на уши вешаешь?

– О, какие выражения. Можешь не верить, но исход будет таков: ты и я в одной постели.

– Да иди ты к черту, – рявкнула я, вставая, чтобы уйти. Неуловимым движением Матвей схватил меня за руку.

– Запомни, детка, я не люблю, когда мне хамят.

Смерив его презрительным взглядом, я резко выдернула руку. Впрочем, Матвей не сжимал ее крепко: подозреваю, если бы он не хотел меня отпускать, то так просто освободиться бы не удалось.

– Ну что? – шепотом спросила Юлька, припрыгивая от нетерпения.

– Ничего нового. Предлагал поехать к нему.

– Вот козлина, – возмутилась Юлька и покосилась на Рамиля. – Адочка, ты же сейчас не уедешь?

– Мне работать надо.

– Мне тоже! Останься, пока Рамиль не свалит.

– Кажется, проблема решилась сама собой, – ответила я, наблюдая, как Матвей по-хозяйски кладет руку на плечо Рамилю и уводит его на улицу.

– О! – издала Юлька невнятный звук. – Скорее пошли, посмотрим!

Быстрее ветра Юлька метнулась на кухню. Я, понятное дело, пошла за ней. Миновав поваров в белых колпаках, мы пробрались к черному входу, куда обычно привозили продукты, и приоткрыли дверь. Юлька высунула нос на улицу, прислушалась и сказала со знанием дела:

– Они за углом стоят. Тут ничего не услышим. Придется выйти.

Идея показалась мне опасной – если нас застукают, обычным выговором не отделаемся, однако любопытство победило. Передвигаясь на цыпочках, мы подкрались к углу и замерли: от Матвея с Рамилем нас отделяли жалкие пару метров, поэтому разговор мы слышали прекрасно.

– Еще раз спрашиваю: где ты был одиннадцатого утром?

– Да пошел ты…

Раздался какой-то шорох, потом сдавленный крик. Кто-то чиркнул колесом зажигалки.

– Гнида, – пробормотал Рамиль, тяжело дыша. Шорох повторился, и сын Мусика заговорил уже писклявым голосом: – Дома я был, дома! Мать подтвердит. Приехал где-то около девяти утра.

– Узнаю, что соврал, ты – труп.

– Да пошел ты…

Послышались шаги по гравию, и мы с Юлькой, переглянувшись, метнулись обратно в клуб. Закрыв за собой двери, подруга шикнула на изумленных поваров, которые оторвались от приготовления пищи, и жалобно посмотрела на меня.

– Адка, Рамиль сказал, что дома был.

– Я прекрасно слышала.

– И как же теперь? – разволновалась Юля, а я только хмыкнула.

– Слушай, мы обе знаем, что это Мусик постарался. Его рук дело. А то, что Рамиль сказал, значения не имеет. Мать на то и мать, чтобы все подтвердить.

– А если, – начала Юлька, но ее перебил звонок моего сотового из сумки. Счастье, что он не зазвонил двумя минутами ранее, иначе лежать нам с Юлей сейчас где-нибудь в кустах.

Вытащив телефон, я с досадой поморщилась: звонил Тимур. Юлька, заглянув мне через плечо, тоже состроила гримаску, и высунула язык. Не обращая внимания на дикие выходки подруги, я провела пальцем по экрану и ответила:

– Да.

– Привет, дорогая, – Бывшая Великая Любовь как всегда ерничала. – Чем занимаешься?

– Я в «Шапито», – сообщила я, не видя смысла лгать. Наверняка Руслан уже доложил, что видел меня здесь.

– Знаю, знаю, – ласково произнес Тимур. – Куда потом?

– Не твое дело, – по привычке начала вредничать я.

– Давай я тебя заберу? Прогуляемся, поужинаем…

– Зачем?

– Соскучился, – проникновенно сообщил Тимур. – Это достаточно веский повод, чтобы увидеть тебя?

– Я буду занята, – отрезала я. – Пока.

Бросив звонок, торжествующе уставилась на Юльку, а та взамен скривила лицо.

– Чего? – рявкнула я.

– Я буду занята, – передразнила меня Юлька. – Цену набиваешь? Тимур не дурак, и все эти ужимки на раз-два распознает. Слушай, когда ты уже о нем забудешь?

– Я пытаюсь. Ты же видишь: он сам о себе напоминает.

Юлька фыркнула, выказывая пренебрежение к моей силе воли и всем мужикам в частности. Поняв, что сейчас последует длительная нотации, я решила трусливо бежать, и торопливо попрощалась с подругой. Вызвав такси, я покинула клуб через черный ход, и уже через двадцать минут была дома, блаженно растянувшись на кровати и читая sms-ки. Пару штук от Эдички, одно от Тимура – «Перезвони», и еще одно – от неизвестного номера.

«Ты все за ответишь».

Перечитав текст, я тупо уставилась на экран и, недолго думая, написала: «Кто ты?». Ответ пришел через минуту: «Неважно. Важно, кто ты». Еще больше удивившись, я налила себе кофе и быстренько отправила: «И кто я?». Ответа не последовало. Помучившись минут десять, я отправилась в душ, затем проверила почту, доработала пару статей для журнала. К телефону намеренно не подходила, но когда взяла мобильник в руки, ощутила досаду. Сообщений не было.

– Вот же придурок, – покачала я головой. Видимо, Гришке совсем неймется, и он решил освоить новый способ психологического давления. Очевидно, надписи на моей входной двери не привели к нужному результату, и бывший купил себе сим-карту, с которой сейчас и строчит эти гнусные сообщения. Вот только с какой целью? Напугать меня? А зачем? Ждет, что я брошусь к нему в поисках защиты? Полный бред. Гришка не способен защитить даже себя, о чем уж тут говорить.

Еще раз перечитав сообщения, я решила завтра посетить салон сотовой связи и положить конец этим издевательствам. А пока нужно ложиться спать – сегодняшний день меня жутко вымотал, и чувствовала я себя как выжатый лимон. Засыпая, я почему-то вспомнила наглые глаза Матвея, и его слова: «Я в тебя сразу влюбился», и улыбнулась. Хитер, зараза, но наших этим не проймешь. Перевернувшись на другой бок, я обняла подушку и крепко уснула.

Глава 6

Ночные сообщения и напряженная обстановка вредно сказались на моем аппетите: на завтрак я ухитрилась заказать пиццу, которую слопала целиком, щедро запив кофе. Осоловело уставившись в ноутбук и наглаживая огромный живот, я сокрушенно подумала о том, что работать нормально у меня не выйдет, пока я не разберусь с телефонным маньяком.

В данный момент, признаться честно, меня гораздо больше беспокоил Матвей – я не знала, кто он и на что способен, зато хорошо знала Мусика. И если он до сих пор не выкинул парня из города, а позволяет ему везде совать свой нос, то это говорит о том, что Матвей – темная лошадка, да еще и опасная. Поэтому вместо того, чтобы отправиться в салон сотовой связи, где работала моя одноклассница, я решила направить свои силы на розыск убийцы Бурганова. Как только несчастный будет найден, Матвей покинет город, а так как я не сомневалась, что приказ о казни отдал Муса, следовало добыть доказательства.

Витек по кличке Шуруп был тощим, белобрысым и страдал нервным тиком. Его правый глаз беспрестанно дергался, и я подозреваю, что виной тому было близкое общение с Рамилем – тот кого хочешь доведет. Формально Витек считался кем-то вроде охранника, но при одном взгляде на него становилось понятно, что худой и юркий Шуруп во время опасности просто даст деру. Днем он обычно тусовался дома, во дворе или же таскался где-то с Рамилем, а по вечерам ходил в «Монро». Поэтому я направилась на улицу Кулицына, где и проживал Шуруп вместе с мамой.

Серые пятиэтажки уныло возвышались над небольшой детской площадкой, где стояла одинокая горка и покосившаяся скамейка. Помнится, наш мэр обещал в первую очередь заняться благоустройством площадок, однако местные жители до сих пор вынуждены были водить детей в соседний двор. Миновав печальное зрелище, я зашла в третий подъезд и остановилась возле красной, обитой дерматином двери, нажав на звонок. Дверь открыли с третьей попытки.

– Кто? – буркнул Витек, зевая. Заспанное лицо и неприглядный вид: поношенные тапки и серые трусы указывали на то, что до моего прихода Витек мирно дрых.

– Мать дома? – спросила я, втискиваясь в маленькую и темную прихожую, сплошь заставленную коробками. Невыносимо запахло кошками.

– Нет, на работе. Привет, Адка. Чего тебе?

– Можем мы поговорить? – очаровательно улыбнулась я. Витька моя улыбка не воодушевила, скорее – напрягла, и проводив меня на кухню, он торопливо помчался в комнату одеваться. Я тем временем оглядывалась по сторонам. Крохотная кухонька со стареньким гарнитуром, допотопный телевизор на полке, тусклый протертый линолеум. В углу царственно разлеглась пушистая кошка. На столе – тарелка с недоеденным супом, дешевый бумажник и ключи с кучей брелоков в виде машинок. Окно украшали страшненькие занавески с алыми розами, но чистые, над мойкой – скудный набор посуды, среди которого особо выделялась красивая крупная чашка с узором. Работу я узнала – моя одноклассница изготавливала вот такие чашечки на заказ, и стояли они будь здоров, поэтому эта желтая чашка абсолютно не вписывалась в убранство квартиры.

Витек, вернувшийся на кухню, заметил мой взгляд и нехотя сказал:

– Это матери подарок. Любит она такое.

– Ясно, – ответила я, и села за стол. Опасливо провела рукой по поверхности, но тут же успокоилась: стол был чистым. Шуруп, с интересом наблюдая за мной, усмехнулся.

– Что, не нравится квартира?

– Видела и получше, – дипломатично сообщила я. – Ты же вроде нормально зарабатываешь?

Точную сумму я не знала, да и зарплатой это назвать было сложно – деньги своим парням давал лично Муса, плюс выделял какие-то проценты, однако Бог знает, за какие такие дела, а спрашивать я стеснялась.

– Ну, – насторожился Витек. – Зарабатываю. Только… Мать у меня болеет.

– Что-то серьезное?

– Нервное, – махнул рукой Шуруп. – Приходится к психологу ходить, да всякие таблетки покупать. Еще санаторий обязателен. Сейчас вот она на работу устроилась, может получше пойдет. Ты зачем пришла? Говори уж.