Секреты экстемальной охоты в Чернобыльской Зоне

Сергей Астахов

Секреты экстемальной охоты в Чернобыльской Зоне

Шел дождь. Крупные капли гулко барабанили о железную крышу сарая. С каждой минутой капли становились крупнее и как бы наливались изнутри красным светом. Порыв ветра маленьким торнадо прошелся по двору, поднял столб опавшей листвы, выбежал на дорогу и там рассыпался. Где то у самого горизонта заворчал гром. Темно багровые сполохи подсветили низкие тучи, гром стал сильнее. Мелкая дрожь прошла по земле, и над заброшенным поселком разразился настоящий ураган. Гнулись деревья, валились заборы.

В единственном жилом доме поселка, скрипнула дверь, и на высокий резной порожек вышел худощавый мужчина, одетый в длинный потертый брезентовый плащ. Видавшая виды фуражка с зеленым околышем была лихо заломлена на затылок. Мужчина почесал рыжую с проседью бороду достал из кармана фонарик и посветил в темноту. Желтый круг пробежал по стенам построек удалился в огород заросший бурьяном, затем вернулся и остановился на собачьей будке. Ее сделали такого размера, что казалось внутрь можно без труда загнать мотоцикл с коляской.

─ Буян, – позвал мужчина, которого все в округе звали ласково по отчеству, – «Фомич». – Опять сбежал подлое животное. Ищи его свищи. Снова, наделает гадостей, окаянный, а мне болей душой, переживай за него.

Со стороны оврага послышался шум. Упали, как подрубленные, две молодых ели и на пустое место перед крылечком выползло нечто, формой похожее на двухсотлитровую бочку. Послышался хруст, как будто разом сломали несколько пачек макарон и две убитые грозой вороны исчезли. Красные глаза размером с небольшое яблоко уставились в окно. Существо еще немного постояло, шумно понюхало воздух и медленно растворилось в ночи.

Глава 1

Пятнистый военный вертолет нес в себе привилегированных пассажиров. Первый, сидя на зеленых ящиках, по-хозяйски выглядывал в иллюминатор. Между губ занимала законное место дымящаяся сигара, которая очень шла к чисто выбритому, холеному лицу. Второй суетливо двигался, пересаживаясь, с ящика на ящик и донимал первого вопросами:

─ Ну ладно, ты генерал, хоть и на пенсии. Но лезть в такие места охотиться, в голове не укладывается.

─ Кхе-кхе, – ответил генерал, вальяжно убрал изо рта сигару и начал объяснять грубым бархатным голосом, ─ Леонид, ты же взрослый человек, а очевидных вещей, не понимаешь.

─ И каких вдруг вещей я не понимаю. Да не понимаю. Зачем нам было переться именно сюда. Что поблизости не нашлось места, где хорошо поохотиться. Лететь к черту на рога да еще на этой таратайке.

Генерал удивленно поднял брови:

─ Не стоит так относиться к хорошей военной технике. А насчет охоты ты еще раз не прав. Вы совсем в своем уголовном розыске разленились. Шире нужно смотреть. Ты пенсионер? ─ генерал задумчиво пыхнул сигарой, ─ Я тоже. И Фомич. Так, где же нам, по-твоему, охотиться? Нельзя ломать многолетние устоявшиеся традиции.

Вертолет заложил крутой вираж, и собеседники слегка навалились друг на друга.

─ Боевой разворот, – удовлетворенно сказал генерал, ─ Значит, скоро будем на месте.

Винтокрылая машина прижалась к земле и мягко опустилась на холм. В низине шиферными грибочками виднелись крыши домов. Трое солдат в форме спецназа первыми соскочили на землю и, отбежав от машины на несколько метров, направили стволы автоматов на склон. Из открытого заднего люка на землю полетели ящики, свертки и несколько армейских зеленых мешков. Вслед за багажом пассажиры выбрались из вертолета. «Взлетаем», – послышался голос из кабины. Автоматчики метнулись к вертолету и через минуту на холме остались только охотники и огромная куча снаряжения.

─ Ну, и что мы будем с этим делать? – спросил генерал, указывая на ящики.

─ А ничего, – ответил Леня Воробейчик, ─ Сейчас спустимся к Фомичу, втроем легче таскать. А может у него и транспорт есть. Кстати, а где он живет?

─ Вон тот дом, крайний, – генерал показал пальцем на дом, который выглядел новее прочих. Зеленый забор видишь. Я узнал его по фотографии.

─ Руины вижу, а людей, почему то нет. Здесь что, никто не живет?

─ Да кто здесь будет жить. Отсюда людей выселили двадцать лет назад, – объяснил генерал. ─ А Фомич на всю эту территорию главный егерь лесного хозяйства и одновременно почетный охотовед. Ну, пошли что ли?

─ Ты как хочешь Степаныч, но поверь душе старого отставного майора угрозыска, добром это не кончится, – теперь и Леня Воробейчик увидел поваленный местами зеленый забор.

Фомич схватил со стены ружье. Громко лязгнули взведенные курки. В лучших традициях фильмов о революции Фомич небрежным движением втолкнул стволы в оконную раму. С жалобным звоном на пол посыпались стеклянные осколки.

─ Убирайтесь вон, проклятые зомби, – закричал егерь, ─ Я вас не трогал. Убирайтесь или буду стрелять. – Он прищурил левый глаз, прижал к правой щеке ореховую ложу и нажал на курок. Из правого ствола громыхнуло. В сторону незваных гостей протянулся метровый сноп пламени. Сила отдачи отбросила Фомича на стол.

Сквозь утреннюю дымку до охотников донесся звук разбитого стекла и непонятные крики.

─ Наверно у Фомича гости, тоже на охоту приехали, – предположил Леня.

Генерал прислушался и добавил:

─ Широко гуляют, неужели даже цыган позвали.

Фомич нервно переводил стволы с одного силуэта на другой. Фигуры что-то кричали, но после выстрела правое ухо егеря совсем не слышало, а в левом неприятно звенело. Он прицелился над головами незнакомцев и нажал второй курок. На этот раз бахнуло сильнее, и отдача усадила Фомича на стул.

─ Пороху переложил, – сказал он сам себе. Затем пошарил в широких карманах в поисках патронов, но патронов почему-то не оказалось. Но зато нашлось ребристое тельце гранаты. Фомич поднялся, выдернул чеку и, пригибаясь, вернулся к разбитому окну.

─ Живым не сдамся, – закричал егерь.

После второго выстрела генерал схватил Леню за плечо и потянул к земле.

─ Лежать!– скомандовал он, и охотники плюхнулись на живот, прикрываясь поваленным бетонным столбом.

─ Что это такое? – испуганно спросил Леня, ─ Может Фомич сошел с ума? – и медленно добавил: ─ Совсем.

Генерал несколько раз задумчиво пыхнул сигарой и ответил:

─ Не похоже. Что-то тут не так. Меня предупреждали, что могут встретиться разные неожиданности, но чтобы вот так сразу. ─ После секундной паузы он прибавил. ─ Чтобы старый поклонник восточных медитативных техник, вот так взял и рехнулся? Никогда не поверю. Нас не узнали! Леня у тебя водка есть?

─ Конечно, есть. Если я ее не разбил.

─ Тогда давай сюда. ─ Генерал взял в руки бутылку и как флагом закрутил ею над головой.

Фомич присмотрелся внимательней, фигуры исчезли. Дымку прорезали лучи мягкого осеннего солнца. С каждой секундой воздух становился прозрачней. Из за столба поднялась рука, держащая до боли знакомый, казавшийся хрустальным предмет. Егерь помотал головой из стороны в сторону, то, что сейчас наблюдалось, просто не могло существовать в природе. Зомби – ожившие мертвецы, пришли с миром и мало того, предлагали скрепить союз при помощи рюмашки другой, для гармонизации отношений. Под зеленой форменной фуражкой зашевелились волосы.

─ Фомич!

Егерь услышал слабый, но на удивление давно знакомый голос Лени Воробейчика. Он вытер вспотевший лоб полой плаща и посмотрел на побелевшие пальцы сжимающие гранату и крикнул:

─ Мужики! Заходите! Все уже хорошо.

Через две минуты генерал и Леня зашли во двор. За сараем гулко ухнул взрыв.

─ Лимонка. ─ Сказал генерал, удивленно приподнимая брови, глядя, на выскочившего из-за строений Фомича, с широко расставленными, для объятий руками.

─ Приехали! ─ закричал взволнованный егерь. ─ А что же вы не позвонили? Я чуть не испугался, не случилось ли чего недоброго. ─ Обняв Леню и обменявшись с генералом крепким рукопожатием, он продолжал спрашивать: ─ Ну как там, в столицах, хоть бы телеграммку отбили. Я бы встретил.

─ Спасибо, ─ сказал Леня, ─ Мы сами, а чего ты вздумал палить?

─ В тумане не разобрал. Вы вместе шли. Принял вас за лося. Повадился тут один – пакостник. У меня в саду яблоки ворует, вот я и попутал.

─ А гранату кто бросил! ─ поинтересовался генерал, ─ Говори Фомич, не тяни.

─ Не обращайте внимания. В колодец она пошла. Завалялась одна единственная в тумбочке. Вот я и решил к приезду гостей ее использовать. После летней засухи колодец илом занесло, что я только не делал.

─ Темнишь ты что то, ─ сказал Леня Воробейчик, ─ Ну что-ж, приглашай в дом. И вон там, на холме, ─ он показал рукой, ─ Наши припасы остались, надо бы их забрать. Транспорта у тебя никакого нет? Например, коровы.

─ Нет, коровку не держу, накладно очень, я часто на обходе, сено косить и доить некому. Она и не нужна, вон, в гараже моя машина. Смотрите.

Генерал раскурил потухающую сигару и с сомнением сказал:

─ Она еще ездит, этот дуршлаг на колесах? ─ глядя, как егерь лихо распахнул двери гаража, гордо демонстрируя белую, кое-где, с пятнами ржавчины «Ниву».

─ Подумаешь дырочки, ─ объяснил Фомич, ─ Это соседи с блокпоста, ненароком подпортили ее из пулемета, а так совсем новая машина. В дождь я на ней, конечно, не езжу, а в остальное время ей цены нет. Зимой понятно только в валенках. Сквозняки, да что же это я держу вас во дворе. В баньку, в баньку сейчас пойдем. А я таких грибочков, таких солений к вашему приезду наготовил, а банька у меня знатная, день и ночь готова.

Фомич подвел гостей к приземистому, рубленому из больших сосновых бревен строению, заглянул в окошко. Затем снял с гвоздя висевший возле двери на гвозде противогаз, прижал резиновую маску к лицу, приоткрыл дверь и посмотрел внутрь. Вероятно, уведенное его полностью удовлетворило. ─ Все готово, веники под лавкой, холодная вода в кране, а я за вашими вещами. Я мигом. ─ Он вприпрыжку подбежал к гаражу, сноровисто залез на водительское сидение, бодро затарахтел мотор, и белая машина рывком вылетела на улицу.

─ Ну что, воспользуемся гостеприимством? ─ Спросил генерал, ища глазами, куда бы выбросить окурок. ─ Сходите, Леонид посмотрите что там и как. А я пока природой полюбуюсь. ─ Он потянул носом воздух, выдохнул и сказал: ─ Глянь красота неописуемая, индустрии вокруг нет. Я чувствую, что от этой поездки, мы получим массу приятных и удивительных впечатлений.

─ Я в этом сильно сомневаюсь, ─ возразил Леня, сбрасывая ботинки на пороге бани, ─ Ну что Степаныч, пошли?

─ Да – да, пойдем.

В бане оказалось не просто жарко, даже тропический зной, привыкшие к нему африканцы по сравнению с температурой предбанника сразу бы сочли холодным зимним утром посреди снежных полей. Длинные волосы Воробейчика затрещали и начали скручиваться колечками. Генерал посмотрел на товарища, и фуражку снимать не стал, но вскользь заметил:

─ А ведь это только предбанник.

Леня осторожно заглянул в парилку. Каменка полыхала таким оттенком красного, что сразу навевала мысли о скоростной выплавке стали.

─Не знаю, что ты подумал, ─ сказал Воробейчик, ─ А не занялся ли наш Фомич домашней керамикой. Чашки, чайники, короче хохломская роспись. Тут из быка шаурма приготовится за пять минут. А может он стелодув-любитель?

─ Чепуха, ─ сказал генерал, ─ Сейчас мы это все поправим, ─он открыл двери в парилку и попросил: ─ Подвинься, пожалуйста, ─ затем зачерпнул небольшим ведерцем воду из стоявшей у двери бочки и с размаху плеснул на камни.

Волна пара выбила двери, разнесла их в щепки и выбросила этот деревянный мусор в центр двора.

─ Вот уж не ожидал, ─ сказал генерал, ─Такого я еще не видел, сюрприз за сюрпризом.

─ Не знаю как ты Степаныч, но мне что-то расхотелось мыться,─ невесело сказал Воробейчик.

─ Одобряю, ─ поддержал генерал, ─ мы еще не успели испачкаться. Может быть после охоты, да и то, я скажу Фомичу, чтобы мощность отрегулировал.

Леня присел на порожек бани, обул снятые три минуты назад ботинки и предложил:

─ Может быть, пойдем в дом?

─ Да неудобно как-то без хозяина. Может быть, дождемся? А, да вот и он, уже с горы катит.

Во двор, скрипя перегруженными рессорами, валко покачиваясь, въехала «Нива». Фомич выпрыгнул из кабины и радостно закричал:

─ Все. Все забрал. А припасов вы зачем столько взяли? У меня своего навалом. Девать некуда.

─ Для других гостей прибережешь, ─ язвительно сказал Леня, ─ Если конечно они в твоей бане не сварятся.

─ А вы что уже помылись? ─ спросил Фомич, ─ Венички дубовые в середине июня собирал, для вас берег.

─ Ты Фомич это… Баню свою, чем топишь? ─ спросил генерал.

─ Вы не поверите, ─ сказал егерь, ─ Не топлю я ее совсем.

─ А откуда жара? ─ заинтересовался генерал, раскуривая очередную сигару.

─ Здесь много умельцев ходит. Раньше бродил тут один, с автоматом за плечами. К каждому строению цеплялся. Кричал: ─ «Паяю – починяю». Ну, вот я его и попросил. Старался человек наладил, растопил. Правда, честно сказать, второй год работает, остудить не могу, нет кнопки «выкл».

─ Она что у тебя на уране работает? ─ возмущенно спросил Леня.

─ За это не поручусь, ─ замялся Фомич, ─ Но немного радиации внутри есть. Но вы не пугайтесь, говорят, что в умеренных дозах очень полезно для потенции.

─ Ну, спасибо Фомич. Удружил. ─ Сказал генерал, ─ Я дозиметры из ящиков достану, вокруг баньки твоей похожу. А потом посмотрим, можно в ней париться, или нет.

─ Да конечно можно, я же парюсь. Просто вы только что из города, не походили, не набрались здоровья, не окрепли, как следует. Через недельку, вас оттуда и метлой не выгонишь. Чего вы во дворе стоите как не родные. В дом заходите. Я сейчас быстренько все сооружу.

Не прошло пятнадцати минут, и стол в доме заставился закусками, а разбитое окно Фомич заботливо прикрыл картонкой. Хозяин и гости чинно расселись за столом. Леня и егерь вопросительно посмотрели на генерала.

─ Ну… за неожиданную встречу, ─ сказал генерал поднимая стакан. Все медленно выпили. ─ Да, Фомич, а у тебя здесь люди часто бывают?

─ Нет, не часто. Наверное, уже четыре месяца никого не видел.

─ А где же ты свежий хлеб берешь, патроны, ─ спросил Леня.

─ Вон там, ─ Фомич показал куда-то в сторону, ─ военный блокпост, у них очень хороший пекарь. Замечательный хлеб пекут. Я туда не хожу, они присылают дежурного и оставляют выпечку на дороге. По вторникам и пятницам. А боеприпасы, сам делаю. В прошлом году, нашел четыре артиллерийских снаряда. Порох в них оказался исключительный. Да вон генерал, посмотри сам, под тобой банка стоит.

Генерал осторожно посмотрел под стол. Там под скатертью, возле ножки, стояла обычная стеклянная трехлитровая банка, доверху заполненная порохом. ─ Осторожней бы надо, ─ сурово заметил он. ─ Что же это у тебя взрывчатые вещества хранятся в ненадлежащем месте.

─ Удобно, ─ ответил егерь, ─ всегда под рукой. Никуда ходить не надо. А то, я иногда забываю. Вот, например, весной, пристроил где-то на видном месте полведра дроби, до сих пор не могу найти.

─ Да, ─ задумчиво протянул генерал, ─ Ну, за находки…

После вторых ста грамм, лица собеседников заметно просветлели.

─ А ты знаешь, Фомич, ─ сказал Леня, осматривая комнату, ─ Ты Ульме помнишь?

─ Конечно. Я все удивляюсь, почему вы его с собой не захватили. Только вы двое, а он не приехал.

─ Не волнуйся, ─ добавил генерал, ─ Скоро приедет, он у тебя на старом кордоне, все книгу пытался писать. Так он ее написал. И у себя в Норвегии прославился.

─ Знаю, ─ ответил Фомич, ─ Он и мне ее прислал. Вон на этажерке, третья на верхней полке, с личной подписью автора.

─ Ну и как пишет человек, увлекательно? ─ спросил Леня.

─ Картинки конечно красивые, но с норвежским, я немножко не в ладах. Общее образование подкачало, вот если бы японский, я бы что-нибудь разобрал. А так, ─ он развел руками.

─ Ну, ничего, ─ утешил Степаныч, ─ Завтра он приедет и сам тебе ее переведет. Я из Москвы звонил начальнику местного гарнизона. Он обещал доставить к тебе известного норвежского писателя, который собирает материалы для новой книги, о экстремальной охоте в Чернобыльской зоне. Есть у тебя здесь, какие нибудь странные звери?

Егерь задумчиво посмотрел на алоэ, стоящий на подоконнике и сказал:

─ Конечно, есть, как не быть. Много разной дичи, причем на выбор. А вас что интересует?

Леня выставил перед собой руку, положил локоть на стол и начал загибать пальцы:

─На лося охотились? Охотились. Скажи Степаныч, кабана тоже стреляли. Утки, а также другие водоплавающие нас не интересуют. Нам бы, что ни будь, посолидней. А Фомич?

─ Даже и не знаю чем вам помочь,─ задумчиво ответил егерь, ─ А как насчет волка? На волка вы давно охотились?

─ Так тут же нет волков, ─ сказал генерал.

─ Ну, классических волков, допустим и нет, но нечто похожее можно встретить. Дикие собаки, например.

─ Да ты что Фомич, ─ разгорячился Воробейчик, ─ Ты что думаешь, мы к тебе приехали дворняг стрелять?

─ Почему же сразу дворняг? ─ обиделся Фомич, ─ Стая таких собак, рельсу перегрызает за четверть часа.

─ Но это байки Фомич, ─ захохотал генерал, ─ Ну, за юмор… ─ произнес он очередной тост.

Через сорок минут три суровых мужских голоса размеренно и красиво пели любимую и бессмертную песню «Ой мороз – мороз, не морозь меня».

Глава 2

Навстречу восходящему солнцу, по проселочной дороге быстро двигался бежевый «Фольксваген». Водитель в форме лейтенанта полиции опустил светозащитный козырек и вежливо обратился к своему спутнику явно иностранной наружности:

─ Ульме, как думаешь, не забыл еще нас Фомич? Охота, конечно дело хорошее, но у меня отпуск маленький. Неделя всего, а так хочется просто побродить, увидеть зверя так сказать в его природной среде обитания.

Ульме прислушался к стуку комьев грязи о днище машины и ответил:

─ Нет, не думаю. Потому что такого крупного практика, общемирового масштаба, сейчас нет. Есть, конечно, еще несколько человек, но они узкие специалисты. Один в Германии, как это сказать, горный.

─ Как это – горный? ─ спросил лейтенант Сазонов, прогоняя ладошкой в открытое окно занесенную ветром в салон, позднюю, не по сезону муху.

─ Очень просто, ─ начал объяснять писатель, повернувшись лицом к собеседнику. ─ Охотник на горных козлов. Это когда ходишь по горам, и это, ущельям и стреляешь очень далеко. Нужен сильный прицел и винтовка с длинным дуло, ─ его скандинавско-прибалтийский акцент заметно усиливался, когда он старался употреблять точные слова. ─ Ну как то так.

─ Да, ─ закивал головой Сазонов, ─ Это не наша охота. То ли дело выйти к пруду с собакой, поднять на крыло уток и сбить дуплетом селезня. Ты не поверишь, в прошлом году мы с тестем ходили на охоту. Правда, уже был ноябрь, так завалили такого селезня, килограммов на шесть. Все поражались. Но не меньше гуся, вот такой, ─ Сазонов развел руками в стороны, стараясь показать полный размах крыльев, ─ машина, не простив небрежного управления, вильнула в бок, резко прыгнула на обочину и чудом не съехала в кювет. Лейтенант резко схватился за баранку, крутанул ее в сторону дороги и облегченно вздохнул, ─ Чуть не врезались елки-палки. Не люблю я эти малолитражки. Машина тестя, если что, он меня убьет.

Ульме невозмутимо закивал и небрежно спросил:

─ У вас была собака? Я слышал, сибирские лайки очень хороши, ─ он прикрыл глаза вспоминая, ─ Русский спаниель, тоже утверждают, замечательно по водоплавающим. Но ноябрь, это тот, что перед декабрем? Для курцхаара холодновато. Это почти зима?

Сазонов кивнул.

─ Вода холодная, шерсть короткая, ─ продолжил писатель, ─ У собак бывает воспаление легких. А у вас какая, на элитной псарне щенка брали?

─ Породы хорошие, я не спорю, ─ начал Сазонов смущенно, ─ Но, у моей тещи, аллергия на собачью шерсть. Только пройдет возле собаки и у нее глаза выпадают, слезами заливаются и становятся просто бычьи.

─ Сильно вылазят? ─ Удивленно наморщив лоб, спросил Ульме.

─ Нет, к сожалению, не сильно. Если б вылезли совсем, проблем в моей жизни стало бы намного меньше.

─ Разногласия внутри семьи, или как?

─ Нет – нет, ─ сказал Сазонов, переключил передачу и сделал тише едва мурлыкающе радио, ─ Чуть медленнее поедем, не могу я о таком так просто рассказывать. Может быть потом, когда выпью.

─ Презент, ─ сказал Ульме доставая из нагрудного кармана куртки плоскую фляжку, в которой мягко и приятно булькало. ─ Бренди.

─ Это что, коньяк по-нашему?

─ Да, очень похоже. Редкий сорт, рекомендую. Нервы успокаивает.

─ Нет, ─ подавленно сказал лейтенант, ─ Я за рулем. Как приедем, лучше уж водки.

─ А, традиции? ─ согласился норвежец, ─ Так что насчет той охоты?

─ Да так, ─ оживился Сазонов, ─ Пошли мы с тестем на охоту, он с одной стороны пруда, вдоль камыша крадется с ружьем. А я, с другой стороны иду в полный рост, уток с середины пруда на него нагоняю, ─ лейтенант немного помолчал, ─ Да, знатная тогда была охота. Только холодно очень. Ветер дул ужасно противный.

Ульме снова задумался, рассеянно глядя на мелькающий за окном среднеевропейский пейзаж. Но спустя некоторое время опять спросил:

─ А собаку вашу как звали, Полкан, Загуляй или Матильда, это очень распространенные клички.

─ Какую собаку? ─ переспросил Сазонов.

─ Ну, вашу легавую, за уткой.

─ Никак. Я был вместо собаки. Тесть у меня уже в годах, у него ревматизм. Жалко старика в воду загонять. Мне и пришлось за добычей плавать. То есть за селезнем, ─ поправился Сазонов. ─ Но, банька и растирание целебными травами обладают великолепным оздоравливающим эффектом. Даже не чихнул.

─ А водка? ─ спросил Ульме.

─ Конечно, и она присутствовала. Куда без нее, ─ на лице Сазонова появилось мечтательное выражение.

Писатель надолго замолчал, обдумывая услышанное. Когда впереди в полукилометре показались бетонные стены ограждавшие блокпост, Ульме сказал:

─ Если можно, я потом запишу, только, пожалуйста, подробней. Это, я думаю, будет великолепный рассказ для моей новой книги. Он будет называться, ─ норвежец поморщился: ─ «С моржом за утками», креативно да?

─ С каким моржом? ─ спросил Сазонов.

─ Ну, люди, ныряют. Как правильно это слово? Прорубь!

─ Я согласен, ─ обрадовался лейтенант, ─ Только настоящих имен не указывайте. Неудобно полицейский и вдруг морж.

─ Конечно, полная анонимность. Как в венерологическом диспансере? ─ он достал из кармана диктофон и начал быстро в него наговаривать по-норвежски.

Глава 3

Из одноэтажного здания, в котором располагалась нехитрая инфраструктура блокпоста, вышел майор. Он подозрительно посмотрел на вышку, где маячила голова часового. Затем глянул в сторону квадратной кирпичной караулки и постепенно его блуждающий взгляд остановился на собственных сапогах, которые представляли собой фатальную ошибку обувной промышленности.

─ Да, в таких, на паркет не пустят, ─ печально констатировал майор, ─ Не тот фасон. ─ Затем шаткой походкой он подошел к старинному зеркалу, прибитому с тыльной стороны деревянного туалета. ─ Посторонний на территории. Наряд в ружье! ─ закричал он, поедая глазами свое отражение.

Голова в защитной бейсболке высунулась в форточку караулки и исчезла. Со стороны вышки донеслось несколько изысканных нецензурных выражений. Причем, построение фраз и употребление редких существительных, в совершенно необычных падежах сразу указало на маститого специалиста устной словесности.

─ Прапорщик, ─ мягко сказал майор, ─ Я тебя предупреждал! Еще раз, и пулей вылетишь отсюда, как несоответствующий должности. Хрен тебе, а не фронтовая надбавка. Год за три, ты будешь собирать клубнику у бабушки на огороде. Тебе все ясно?

─ Ясно, ясно, ─ донеслось с вышки. ─ Вот я сейчас из пулемета как е… ─ конец фразы прозвучал неразборчиво.

─ Что!? ─ крикнул майор, прикладывая к уху ладонь.

─ Едут, говорю, ─ сказала вышка. ─ Вон, какой-то белый шарабан пылит. Может из пулемета его?

─ Отставить! Сам разберусь, ─ майор плеснул на лицо несколько горстей воды из стоящей возле стены бочки, на которой красовалась косая надпись – «Песок». И стараясь двигаться приблизительно по прямой, пошагал к шлагбауму.

«Фольксваген» пискнул тормозами и остановился напротив блокпоста. Майор наигранно бодро подошел к машине, взмахнул рукой в сторону караулки и сказал:

─ Все выходим из автомобиля. Документы.

Сазонов опустил стекло, поправил фуражку и ответил:

─ Что командир, своих не узнаешь?

Майор всмотрелся в салон и протянул:

─ А-а? Моя полиция меня бережет? Сазонов, ты это зачем в Зону собрался? Неприятностей хочешь? Раньше склонности к самоубийству за тобой не замечалось.

Громкоговоритель, прикрепленный к столовой, внезапно оглушительно засвистел, затем затрещал, имитируя автоматную очередь, и сиплый прокуренный голос уведомил всех имеющих слух в радиусе двух километров: ─ «Внимание! Этэншн! Ахтунх! Гости и лица, незаконно проникнувшие в Зону! С блокпоста ведется постоянное круглосуточное наблюдение! Во избежание распространения заражения, огонь открывается без предупреждения!». ─ Диктор повторил фразу еще раз, после чего громкоговоритель простужено кашлянул и замолчал.