Порог

Александр Гарцев

Порог

– Порог у тебя ржавый совсем, Вася! – по привычке сделал он замечание водителю, захлопывая дверь старенькой «Волги».

– Да знаю, Семен Васильевич, знаю, не дает завгар денег. Нет, говорит, пока.

Семен захлопнул дверь.

– Ладно, Василий, – он посмотрел на часы, – Ты меня часика через два забери отсюда. Вот тут я тебя и буду ждать, где вышел. Понял?

– Да, ясно, Семен Васильевич!

Скрылась в пыли проселочной дороги его старая, проверенная километрами непроезжих дорог и объездившая всю область министерская «Волга». Что-то защемило в груди. Остеохондроз проклятый, покрутил он головой и развел плечи. Туда-сюда. Не помогает. Не проходит никак.

Махнул рукой и, не обращая внимания на привычную боль, медленно побрел в сторону леса по еле заметной в траве тропинке, туда, куда он вот уже много лет хотел вырваться, добраться, да не получалось никак.

И только сейчас, став персональным пенсионером союзного значения, нашел денек и решил навестить наконец-то места свои, родные. Хорошей добротной избы, где он родился, вырос уж точно не осталось, как, собственно говоря, и самого хутора.

Да ведь он и сам приложил к этому руку, активно в шестидесятые, да и после, внедряя в области программу по укрупнению хозяйств.

Но побывать здесь, на родине своей, хотелось, особенно в последнее время, когда появилась возможность и с удочкой посидеть, и о жизни поразмышлять. Пусть и нет уже родного уголка, пусть и хутора давно нет, да хоть на пороге родном посидеть бы, пусть на пороге, да посидеть, осмотреться, вспомнить, поразмышлять. И то душе полегче.

Легкие редкие тучки и какая -то туманная дымка между ними закрывали солнце. И светило оно как-то лениво и неярко. И ветерок тоже не баловал своей свежестью в этот душный летний день и лишь слегка пошевеливал листья и тонкие веточки березок, скучающих по обочинам старой сельской дороги. Дороги старой, давно, видимо, не езженной, дороги, полностью заросшей травой.

Трава была свежая и ярко зеленая от влажности и лесной сырости. Не такой, как в городе, истоптанной и блеклой. А эта, сочная, густая, давно уже не только колес грузовиков деревенских не знала, но и, похоже, нога случайного грибника совсем не бывала тут. Все здесь, в этих краях, затихло, смирилось с запустением, одичало.

Семен остановился. Задумался. Огляделся. Давно не был. Но где-то тут, а где и не найдешь сразу, но где-то тут, похоже, вроде вот у того пригорка, на самом его верху и должны быть уже видны бы и хутор, а там дальше с километр другой и Кабаны еще были. Соседний хутор так назывался. Должны быть уже видны вообще-то, забеспокоился Семен, пристально вглядываясь вперед.

– Должны, – вздохнул он, – должны, – повторил свое любимое когда-то слово. Слово, которым вколачивал своим беспутным подчиненным простые управленческие истины.

– Вы, должны! – начинал он свою нотацию, и загибал пальцы на левой руке, – во-первых, во-вторых, в-третьих.

Вспомнил Семен и свою институтскую преддипломную практику, когда самоуверенным без пяти минут инженером пришел на завод и громким голосом потребовал материалы к своему диплому у какого-то старичка – архивариуса, хранителя всех заводских технологических тайн.

–Должны? – тихим вдумчивым голосом переспросил старичок, – и не глядя на Семена и как бы даже не указывая молодому и прыткому студенту, а так, тихо, про себя, как бы, рассуждая, произнес задумчиво:

– Должны? Запомните, молодой человек, в этом мире никто никому ничего не должен.

Почему он вспомнил именно сейчас этого мудрого, седого, спокойного старика?

Тихо шумел перелесок, которого в те далекие годы и в помине не было, и отсюда, с опушки, и увидал он свои родные края. И холм далекий, и три почти упавших старых тополя, и основательно разросшийся за эти годы старый дуб.

Он вспомнил предание, связанное, как верили все хуторяне, со стариной. Верили и молва говорила, что так и было. Бабушка ему рассказывала. Откуда их хутор и род их пошел.

Хутор стоял на стоял на склоне большого холма. Некоторые дома стояли у самого подножия. Рядом с холмом и был пруд. Вода ключевая. В нем по большей части купали лошадей, и бабы белье полоскали. Так белье полоскать даже с соседних деревень приходили. Били ключи. Вода в них чистейшая, студеная. Руку в нее только опустишь, сразу немела. Вот какой была холодной.

Даже хозяева кожкомбината из соседнего большого поселка, прославленного по всей России в то время, незадолго до революции присылали прислугу к этим родникам для того, чтобы «чайку попить». Воду эту они очень ценили за особый вкус и чистоту.

Не только местных помещиков, заводчиков и крестьян баловала природа своей кристально чистой водичкой

. В тех местах часто были замечены кабаны. Кабаны водились в большом количестве. Может быть, даже не одни кабаны ходили, лоси и другие животные имели тут свои тайные тропки к чистой родниковой легендарной.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.