Душеллект

Инга посмотрела в круглый иллюминатор. Волны Анадырского залива уныло катились в сторону горизонта.

«Анадырский, не Анадырский. Какая разница? Миллионы лет все было точно так же. И ничего с тех пор не изменилось независимо от того, что люди открыли это место».

Инга перевела взгляд на небо. Тяжелые тучи и ни намека на просвет.

Она встала и принялась ходить из угла в угол своей крошечной каюты: четыре шага вперед, четыре назад.

«Глеб, что мне делать? Я теперь словно внезапно оборванная мысль, потому что что-то изменилось. Что-то? Да все, совершенно все изменилось! Объясни мне, как такое могло случиться? Как ты мог допустить, что все самое дорогое в моей, в нашей жизни, завалило какой-то лавиной: порывы, стремления, мечты, моменты, ради которых стоит жить? Сейчас у меня такое чувство, что я и сама погибла вместе с тобой. И ничего, понимаешь, абсолютно ничего больше нет. Я так не могу. Глеб, где ты?»

Она села на диван, положила на колени книгу и, не моргая, уставилась в нее. Что толку бесконечно гонять по кругу одни и те же вопросы?

Однако теперь они вращались независимо от нее.

«Скажу, как есть. Я не верю, что тебя больше нет. Я не видела тебя мертвым. Не было и никаких похорон, этого традиционного финала любой человеческой жизни. Поэтому лучше я буду, как прежде, продолжать разговаривать с тобой, как будто ты ушел в очередную экспедицию, с которой пока нет связи. Да, понимаю: все это бред. Но в данный момент я не могу иначе».

В голове вновь зазвучало:

Все мы в руках у молвы и фортуны.

Тень моя, тень на холодной стене.

Лютни уж нет, но звучат ее струны…

Дождик осенний, поплачь обо мне.

Инга вскочила, подбежала к раковине и умылась холодной водой. Не отпустило.

Тогда она вернулась на место и принялась растирать виски.

Мысли странные, неожиданные, не вовремя, непонятно откуда взявшиеся, нескончаемым потоком. Сами собой куда-то несутся. И как их остановить?

В этот момент раздался осторожный стук в дверь.

– Войдите! – вскрикнула Инга, радуясь, что кто-то помог ей вынырнуть из бреда наяву.

– Добрый день! – мило улыбаясь, спросила молоденькая горничная. – Можно мне убрать каюту?

– Здравствуйте! Конечно. – Инге хотелось еще что-то сказать или спросить, что-то простое и обыденное. Лишь бы подольше побыть нормальной. Но все слова куда-то вдруг исчезли. Она как-то глупо замешкалась. Хотя через минуту ей всё же удалось сначала взять в руки себя, потом сумку и выйти в коридор.

Инге вспомнился эпизод из «Чужестранки»5, в котором индианка пошла на костер за своим любимым бледнолицым.

«Как же красочно в книгах и фильмах преподносятся нам глубокие чувства! Поверив всему этому, можно подумать, что не испытав их, ты и не жила вовсе. А как насчет нестерпимой боли, если вдруг все потеряешь?»

Инга закрыла глаза. В тот же миг перед ее внутренним взором вспыхнули родные черты. Веки сомкнулись еще плотнее. Ну вот, сейчас ливанёт.

«Нет, нет, только не это! Забудь! Не думай! Но как не думать? Переключись на что-то другое. Так, так, так, нужно срочно вспомнить о чем-то хорошем. О чем конкретно, если почти все было хорошее? Так ладно, вспомни, как всё начиналось. Вот, вот, молодец, уже лучше. Ура, пошло!»

В памяти один за другим всплывали эпизоды.

Роскошный дом в старинном стиле. На фасаде: непропорционально крупным шрифтом цифра 7. Такое памятное место для знакомства. Почему мы встретились именно там?

Три волшебных дня на Камчатке. Глеб предложил совершить восхождение на Авачинский вулкан. Оригинальный способ поближе познакомиться.

Первый поцелуй после того, как Глеб буквально заставил весь день бродить вокруг базового лагеря с целью лучшей адаптации к высоте. И после этого уже всегда, не разнимая рук.

«Наши руки с первого соприкосновения стали жить своей жизнью. Их постоянно тянуло друг к другу, когда мы находились рядом. Какой-то непреодолимый магнетизм! Похоже, в такие моменты мы сливались не только ими, но и чем то, что не подвластно органам чувств. Наши души замирали в упоении? Да, им становилось так светло, что все проблемы отодвигались на второй план… А-а-а! Это уже просто невыносимо!»

Инга судорожным движением выхватила из сумочки смартфон.

«Когда же, наконец, появится сигнал? Ну, давай же, подключайся!»

На экране предательски высветилось: «Сеть не найдена».

Горничная, закончив уборку, вышла из каюты.

Инга вернулась к себе и медленно опустилась на диван.

Она не плакала. Она не злилась. Она была просто в отчаянии: из-за отсутствия в Анадырском заливе обыкновенной сотовой связи; из-за острова Врангеля, погубившего ее мужа, из-за того, что какая-то необъяснимая сила так легко перечеркнула всю ее жизнь.

Вдруг Инга, не вполне осознавая, что творит, резко открыла глаза, бросилась на колени и исступленно завопила:

– Господи, Высшие Силы, Абсолют! Или как вас там? Если вы действительно существуете, об одном молю: верните мне его. Не могу, я просто не могу без него жить.

ГЛАВА 5

Инга не помнила, как поднялась с пола, села на диван, о чем думала, что делала, да и как, вообще, ей удалось дотянуть до вечера. Может быть, таблетки помогли, а может просто голова в очередной раз отключилась от перенапряжения.

Уже вечерело, когда она вырвалась из муторных обрывков какого-то бессвязного сна и, боясь снова попасть в западню бесконечных переживаний, волевым решением заставила себя выйти из каюты и двинуться в направлении палубы.

После долгого лежания женщина шла медленно и неуверенно. Ей буквально приходилось заставлять свои непослушные ноги делать каждый шаг, заботясь лишь о том, как бы не грохнуться в обморок.

Мучения оказались не напрасны. Восхитительный закат помог ей хотя бы на некоторое время забыться.

В какой-то момент Инга отвела взгляд в сторону от солнца, мигавшего подобно гигантскому прожектору на линии горизонта, и посмотрела на бегущие волны. Их игриво меняющийся свет, казалось, залил все вокруг, втягивая в свой танец оттенков даже облака. Словно какой-то небесный художник наугад макал кисть в краски, потом хаотически перемешивал всё подряд, и, наконец, небрежно бросал свои чудные мазки на трепещущий в ожидании холст.

«Так интересно, – подумала она. – Это только поверхность воды принимает на себя все удары стихии, а в глубине ведь при этом ничего не меняется. Там, внутри этой жидкой бездны, жизнь течет своим чередом, даже не подозревая, что творится снаружи. Не то, что у нас: снаружи всего лишь слабый ветерок, а внутри уже бушует настоящий ураган».

Налюбовавшись суровой игрой волн, она снова взглянула в направлении солнечного диска. Из-за резко усилившегося за последние несколько минут ветра он переливался всеми цветами радуги и, как ей показалось, даже стал значительно большего размера.

Солнце было уже довольно низко и сильно слепило глаза. В этот момент появился какой-то мужчина, бодро шедший в сторону Инги. Из-за слепящего глаза солнца она не могла его, как следует, рассмотреть, хотя успела заметить, что контуры его тела сильно напоминают Глеба. А еще его движения: взмахи рук при ходьбе, наклон головы, походка. Инга замерла в ожидании: неужели Глеб?

Она прекрасно понимала, что на самом деле этого не могло быть. Но что-то в ней вдруг всполошилось и затрепетало, не в силах сопротивляться яростной внутренней борьбе: беспристрастный разум, основываясь на неопровержимых фактах, пытался одернуть непослушную душу, которая восторженно воспарила от одного лишь воспоминания о любимом муже.

Мышцы ее тела судорожно напряглись. Инга смотрела на приближающегося мужчину, не в силах отвести взгляд. Ей казалось, что она вся превратилась в слух, потому что больше всего на свете в тот момент ей хотелось услышать родной голос: «Привет, солнце! Как ты здесь очутилась?»

«Настоящее помешательство! – подумала она. – Да что же это со мной? Ну совсем слетела с катушек от переживаний: принимаю желаемое за действительное. И что дальше: во всех прохожих теперь буду видеть Глеба?»

Меж тем Инга заметила, что мужчину зацепил ее взгляд. Он мгновенно отреагировал и двинулся в ее сторону. При этом переливающийся диск солнца по-прежнему мешал ей рассмотреть незнакомца.

В голове уже просто рыдали строки:

Сколько бы я ни бродила по свету,

Тень моя, тень на холодной стене.

Нету без вас мне спокойствия, нету…

Дождик осенний, поплачь обо мне.

Похоже, что нить накаливания внутреннего напряжения слишком долго была на пределе. Инга не дотерпела буквально несколько секунд. Она просто не дождалась того момента, когда мужчина выйдет из ослепляющего круга. Воздух вдруг застрял на входе в ее легкие, в глазах потемнело, к горлу подкатил ком, живот свело. Женщине стало настолько дурно, что ноги подкосились и она, еле жива, чуть не грохнулась на палубу.

Мужчина вовремя подскочил и помог ей присесть на скамейку.

– Здравствуйте. Как я вовремя, не так ли? – улыбнулся он.

Но Инга его уже не слышала, потому что потеряла сознание.

Очнувшись через несколько секунд, она ощутила, что одной рукой судорожно держится за скамейку, а другой нервно трет ни в чем не повинный лоб, при этом еще и глядя исподлобья на свой драгоценный мираж.

Вполне презентабельная внешность. Естественно, никакой это не фисташково-сероглазый Глеб, а какой-то незнакомый мужчина с темно-карими глазами. И, вообще, ничего общего у них нет, разве что контуры тела и схожесть некоторых движений.

Еще этот противный пронизывающий взгляд выпученных рыбьих глаз, от которого хочется подальше убежать.

«Как же меня так круто глюкануло?» – подумала Инга, а вслух еле слышно прохрипела: – Спасибо. Мне уже лучше… Глоток воды не помешал бы.

В этот момент, оторвавшись от группы своих товарищей, к ним подбежал пожилой китаец, явно озабоченный произошедшим. Похоже, он тоже заметил, как Инга в штопоре приземлилась на скамейку.

– Вё кейи бянг ни щеньми мя? – начал, было, он. Потом опомнился, что его вряд ли понимают и заговорил на корявом английском. – Что-о-о с вими-и-и майледи? Мочь ли я вим чем-то помогичи? Я можо лечи людь.

Инга благодарно посмотрела на китайца и глубоко вдохнула, готовясь ответить. Однако, в этот момент мужчина, произведший на нее такое штормовое впечатление, вдруг быстро заговорил по-китайски. При этом китаец настолько обомлел, словно встретил коренного жителя своей родной провинции.

Инга перевела взгляд на незнакомца. Несмотря на свое плачевное состояние, она не упустила ни одного оттенка столь ярких эмоций. Было очевидно, что такая блестящая речь на очевидно чужом для него языке была, в какой-то мере неожиданностью и для него самого. В его глазах промелькнули одновременно: удивление от собственного знания китайского языка, гордость от того, что он может так говорить и еще от того, что ему под силу оказывать на людей такое влияние.

Мужчины меж тем обменялись парой фраз. По-видимому, китаец поинтересовался, откуда европеец так хорошо знает их язык. Тот ему что-то ответил. Потом китаец как-то слишком церемонно откланялся и так же медленно вернулся к своим.

А незнакомец достал из своей сумки, висевшей на плече, бутылочку минеральной воды, налил в одноразовый стакан и протянул ей. Инга медленно сделала пару глотков.

– Спасибо, – поблагодарила она. – Мне действительно легче… Вы настолько хорошо говорите по-китайски, что смутили даже коренного китайца. По крайней мере мне так показалось. Вы жили в Китае?

– В Китае? В каком Китае? А в Китае. Нет, – ответил незнакомец, как показалось Инге пришедший в некое замешательство от такого простого вопроса. Также от нее не ускользнул тот факт, что он был явно доволен: его речь оценили по заслугам. – Но планирую в ближайшее время посетить эту достаточно информационно-насыщенную страну. Поэтому знакомлюсь с китайским языком методом… – он на секунду задумался. – Да, назовем это так: методом просмотра их фильмов с титрами перевода. Мне, если можно так выразиться, нравится их птичья фонетика.

«Информационно-насыщенная, – подумала Инга, выбрасывая стакан в ближайшую урну. – Надо же так выразиться! Он что, у „СИРИ“6 научился так общаться?»

– Перед тем как… – мужчина до сих пор ни на секунду не отводил взгляда от Инги и уже практически пожирал ее глазами, с трудом подбирая нужные слова, – …вам стало плохо вы так пристально смотрели на меня. Мне даже показалось, что вы меня знаете. Но мы ведь не знакомы? Я раньше не мог вас видеть?

– Нет, мы с вами впервые встретились, – за то время, что она провела одна в каюте, Инга уже так привыкла к молчанию, что теперь ей вовсе не хотелось из него выходить. Еще она была смущена столь назойливым вниманием. Однако точно знала одно: нужно, во что бы то ни стало, заставить себя начать общаться хоть с кем-то. – Извините, я вас перепутала с другим человеком.

– Меня перепутать? – недовольно ухмыльнулся незнакомец. – И с кем же, если не секрет?

Но Инга не успела заметить его реакцию. Через нее словно пропустили ток высокого напряжения: вот он тот критический момент, когда мир меняется на глазах. Если раньше она бы, не задумываясь все сказала, то теперь ей пришлось достаточно сильно напрячься.

– Со своим мужем. – с трудом выдавила она.

– Он тоже плывет на этом теплоходе? – встрепенулся незнакомец.

– Нет, – Инга застыла. Как же это трудно, просто невозможно! Но она должна. И она сможет. Нужно во что бы то ни стало пересилить себя, принять случившееся и попытаться двигаться дальше. Для этого нужно впервые, а это самый-самый трудный момент, произнести вслух то, о чем даже думать было нестерпимо больно. Ну, да ладно, была не была. – Нет. Его нет на этом корабле. Его, вообще, может, больше нигде нет.

– Как это нигде нет? – мужчина явно был в замешательстве. – Для меня это необычная информация, – и дальше он, словно случайно оговорился, продолжил. – Точнее, я вас не понимаю.

– Мне недавно сообщили, что он погиб.

У Инги снова свело живот, спазм в горле, уши заложило… Когда же это все, наконец, пройдет?

При этих словах мужчина замер как вкопанный. Ни один мускул на его лице не дрогнул. Инга даже не то, чтобы увидела, но почувствовала, что он просто завис: без чувств, без мыслей, без эмоций. Странно, но его словно выключили.

– Не был знаком с этой информацией, – теперь, с каждой секундой всё более загадочный, незнакомец казался обиженным. Однако вскоре он включился и отчеканил. – Вернее будет сказать: не знал.

Хоть Инга и была в тот момент снова на грани обморока, но от нее не ускользнуло то, как дико этот незнакомец отреагировал. Снова привет от «СИРИ»?

Тем не менее, это был первый человек, если не считать капитана, с которым она заговорила на корабле, да еще на самую главную для нее тему. В ближайшее время с кем-то еще она вряд ли решится на подобное. Да ей вовсе и не хотелось вновь остаться наедине со своей раздирающей болью. Кроме того, ведь это именно он, пусть лишь на одно мгновение, но так ярко напомнил ей Глеба.

Инге так захотелось вновь пережить нечто подобное. Да, это был полный бред. Зачем, почему, для чего? Неважно. Нужно и всё тут.

«Ты просто обязана его как-то задержать!» – стучало в висках.

– Ничего, ничего, я уже понемногу привыкаю. – тихонько пробормотала она, обращаясь скорее к себе, чем к собеседнику. Предлог продолжить общение всё не находился.

– Так вы сегодня вечером свободны? – словно прочитав ее мысли и не забыв вернуть свою пронизывающе наглую улыбку, спросил мужчина.

– Я? Сегодня? – Инга чувствовала, что разрывается на две части: «так напомнил Глеба» и «убежать от этого взгляда». Но первое явно побеждало. – Да.

– Хорошо. Встретимся через два часа в ресторане?

Незнакомец с самодовольным видом поправил на плече широкий ремень. Инга только теперь заметила его камеру с огромным объективом. Такое оборудование она раньше видела только у профессиональных фотографов.

– Договорились.

– Замечательно! Пойду теперь немного поработаю, – он махнул рукой на солнце. – Потом покажу, что получилось.

ГЛАВА 6

***

– Какое досадное недоразумение!

– А они ведь так любят друг друга.

– Да, действительно, один из самых печальных случаев на Земле.

…

– Есть одно весьма рискованное решение…

…

– Но мы раньше так никогда не делали!

– И в этом их шанс.

***

Что со мной тогда творилось? Всего не помню, лишь обрывки ощущений.

Не могу сказать, чем я тогда я был в большей степени: отражением света иных галактик, частицей звездной пыли, атомом с какой-то далекой планеты, неосязаемым эфиром космического пространства, волнами загадочной душевной энергии, клочками мыслей или чем-то иным, для чего пока еще не придумано слов.

Точно помню, как скользил по тоненькой светящейся нити. А может быть, я сам и был этой нитью.

Далеко впереди висела необыкновенно яркая Луна, а все пространство вокруг было подсвечено миллиардами мигающих ячеек. Их было так много, что все вместе они сливались в гигантскую сеть, манящую своим великолепием. У меня не было никаких сомнений, что я должен слиться с ней, ведь это так естественно для всех живших на Земле.

Страшно не было, даже как-то радостно: усталый путник после долгого странствия в предвкушении скорой встречи с чем-то близким и родным. Вдали уже показалась собственная уютная ячейка.

Несколько мгновений, и ничто не будет связывать меня с прошлой жизнью.

Медленное растворение последних крупиц моего сознания.

***

В какой-то момент всё резко изменилось.

Меня развернуло на сто восемьдесят градусов и отправило обратно на Землю.

Четко осознавая, что с каждым мгновением всё больше уплотняюсь, а окружающее пространство как бы замедляется, я из стороннего наблюдателя стал вновь превращаться в активного участника.

Пролетая в таинственной мгле,

Лишь на миг тормозя, воплощаясь…

Приятно, когда весь твой словарный запас возвращается. И настоящая удача в данном случае, что твоя специализация – физиология человека.

Я окончательно замедлился, превратившись в верный электрон, вращающийся по орбите вокруг своего драгоценного ядра.

Накружившись до отвала, я перепрыгнул с одной орбиты на другую, потом на третью.

В какой-то момент моя скорость совсем упала. Я стал расти в размерах, резко увеличиваясь в миллионы раз.

Вокруг меня было что-то жидкое и вязкое.

Что это?

Через секунду пришло понимание. Теперь я был молекулой кислорода. Она неслась в артериальном потоке. Цель: поскорее добраться к месту обмена веществ в критически важном капиллярчике.

Потом я увидел сердце изнутри. Интересно тут все устроено. Хотя как-то слишком идеально. Как комната в музее и обычное человеческое жилье. В первой тоже вроде бы есть столы и стулья. Но жить там не каждому захочется.

Не задерживаясь, я рванул дальше и еще через мгновение стал нервным импульсом, несущимся по бесконечным аксонам и дендритам с приказом сократить эту самую сердечную мышцу.

Несколько раз промчавшись по всей нервной системе тела, я выскочил сначала в спинной, а позже и в головной мозг.

И тут произошло самое невероятное.

Если в начале путешествия мне очень хотелось верить в то, что все это мои собственные ткани, то позже я в этом серьезно усомнился. Теперь же и вовсе все стало на свои места: это не мое тело, и даже не тело другого человека.

Невероятные ощущения. Как я мог попасть в это существо?

Почему в существо? Да потому что его мозг был не настоящим.

Нейронная паутина желеобразного суперкомпьютера, каким-то чудом совмещенная с внутренними органами. И что тогда из себя представляют эти органы? Прорыв в проекте «овечки Долли», торжество «стволовых» технологий или победа бессмертных клеток Генриетты Лакс?

Как такое может быть?

После подобных открытий мне как-то резко захотелось закончить свою экскурсию.

Так, где тут глаза? Может быть, я что-то путаю и это все же мое тело, только каким-то чудесным образом измененное.

Нужно срочно взглянуть на себя со стороны. Заодно, неплохо было бы оценить и окружающую обстановку.

Я пулей рванул в зрительные нервы.

Маленькая комнатка, диванчик, кресло, раковина. На столе – красочный буклет с подробным описанием корабля. Круглый иллюминатор. За окном серые волны. Так я еще и в каюте?

Моё внимание тут же переключилось на самого себя, точнее на хозяина этого тела, который при этом просовывал вторую руку в сорочку. Я немного успел рассмотреть. Всё плечо в татуировках: клокочущие языки пламени пожирают какую-то дьявольскую физиономию.

После этого незнакомец стал надевать на палец золотой перстень, который достал из внутреннего кармана пиджака. Похоже, эта процедура, доставляла ему истинное наслаждение.

Тут меня окончательно пробило: это точно не мои руки. Я вспомнил, что на внешней стороне моей левой ладони была родинка между безымянным пальцем и мизинцем, а между большим и указательным пальцем правой руки на всю жизнь остался небольшой шрам после падения с велосипеда.

Куда все это подевалось? Эти пальцы, как и руки, да и тело в целом, тоже было ничего: достаточно тренированное, сильное и ловкое. Однако в реальном бою против меня прежнего у него не было бы никаких шансов.

Меж тем незнакомец подошел к зеркалу, висевшему на стене, и начал пристально осматривать свой внешний вид. Капризный щёголь! Придирается к каждой мелочи. Он что, на бал собирается?

Так, так, мужик! У тебя такие широченные скулы и по-боксерски тяжелый подбородок. А ты собираешься пудрить щеки? Ты, вообще, кто?

В этот момент он то ли он меня услышал, то ли передумал, но с треском закрыл свою квадратную пудреницу и положил обратно на стол. Ну, и на том спасибо!

К сожалению, я свой облик не совсем четко помнил. Поэтому не мог определённо сказать: похож этот тип на меня или нет. Волосы, форма ушей, крылья носа вроде мои. Но глаза, изгиб бровей, линия губ – точно нет. Короче, какая-то странная смесь знакомого и в то же время незнакомого.

Интересно, и кому это понадобилось создавать нечто похожее на меня из непонятных биоматериалов, да еще и запихивать в его башку гелевый компьютер?

И как мне теперь это называть: машина или робот?

Вспомнился термин «кибернетический организм», часто используемый еще со времен советской фантастики. Но это как-то слишком длинно. Сократим до «кибер».

Пока я подбирал имя незнакомцу, в теле которого чудесным образом оказался, он взял со стола бутылку минеральной воды и сделал несколько глотков. Вода оказалась приятной на вкус.

Тогда я вспомнил, что купил эту воду в маленьком магазинчике в поселке Амгуэма. Точно, тогда я ждал вертолет, на котором и прилетел на этот корабль.

Откуда у меня все эти отрывочные сведения? Очередной информационный тупик.

Хотя, почему сразу тупик? Если эти данные каким-то образом связаны с кибером и передаются мне, то… Неужели мы с ним как-то соединены?

Я почувствовал, что все больше погружаюсь во мрак бессмысленности. Ладно, надо остановиться. А с этим позже разберусь.

Объективная оценка ситуации это уже половина решения того, что делать дальше.

Как бы понять: почему я нахожусь в этом теле? Кем я был и что со мной произошло?

В точку!

Правильно сформулированные вопросы мгновенно оживили в памяти массу личных подробностей: меня зовут Глеб, а мою жену Инга, я работаю в больнице, сейчас я в командировке на гидрометеорологической станции… Так, но почему я теперь на каком-то корабле, а не там, на острове Врангеля?

Я совершенно не понимал, что происходит. Но это точно был не очередной сон.

Ужас безвозвратности с каждой минутой накрывал меня всё больше.

Как такое может происходить наяву?

Думай, думай, думай. Отбрось все лишнее и оставь только позитив, который назначь точкой опоры.

В принципе, по сравнению с тем, что еще совсем недавно я почти исчез, находиться в этом странном теле было не самым страшным приговором. Для начала: неплохо!

Да, действительно, умереть или в ком-то находиться? Выбор не велик: второе предпочтительнее, тем более, когда выбора нет, меня ведь никто не спрашивал.