Дневник революции 2. Дилогия

– Рерик! – властно отрезал капитан Асбьерн.

Обиженно ссутулившись, парень скрылся за дверью.

Разговор был окончен. Я не знал, что мы будем делать дальше. Останемся ли мы на Фео, или у Сольвейг уже появился какой-то план?

Она не проронила ни слова, пока мы не вышли из здания. Невзирая на множество фонарей и мигающих рекламных щитов вокруг, мне это место почему-то казалось темным. Мы прошли пешком несколько шумных улиц и зашли в небольшое кафе. Здесь было оживленно, но нам удалось найти столик в углу. Официанты безостановочно сновали, то и дело задевая стулья посетителей, но, казалось, на это никто не обращал внимания. Какая-то ненавязчивая музыка играла на фоне неумолкающих разговоров. Никогда прежде я не пробовал фирменный кофе с куркумой первого сектора.

– Необычный вкус, – заметил я.

Круглый стол, за которым мы сидели, был настолько мал, что две большие чашки заполнили его весь. Сольвейг ничего не ответила, задумчиво вглядываясь в желтоватый напиток. Я уже практически допил, когда она наконец заговорила.

– Что ты думаешь обо всем этом? – она внимательно посмотрела на меня.

– Сложно сказать, что удивило меня больше, – не раздумывая ответил я, – то, как поступил Хьярти, или то, что нам вновь довелось услышать о Нэме.

Она все еще не сводила с меня глаз.

– А что насчет сына капитана Асбьерна?

– Странно, но прежде я его не встречал, – заметил я. – Ты тоже с ним незнакома?

– Я впервые его вижу, – ответила Сольвейг, – но главное, что за все эти годы я ни разу даже не слышала о нем. А ведь я знаю капитана Асбьерна уже… – на мгновение она замолчала, в ее глазах будто отразилось все, что было пережито. Когда ее пристальный взгляд вновь остановился на мне, она сказала: – Уже десять лет.

19 сентября 2774 года

Я наблюдал в окно за проезжающими мимо эиркарами. С наступлением полночи их стало гораздо меньше. От фонарей падал блеклый свет на дорогу, зеркальную от моросящего дождя. Кафе опустело.

– Сольвейг, – тихо начал я, – у тебя есть какой-то план?

– Я верю капитану Асбьерну, – как будто бы самой себе сказала она, – но все-таки нужно связаться с Хьярти и услышать его версию.

– Если он станет с нами разговаривать, – сухо заметил я.

Мы бродили по пустынным улицам до самого рассвета. Разве о таком мире мы мечтали? Разве думали мы, что станем чужими для тех, с кем еще вчера шли рука об руку?

Меня все еще не покидало то внезапное чувство, что возникло при разговоре о третьем секторе. Я пытался найти в себе объяснение этому, но не мог. Мне хотелось прямо сейчас сорваться с места и лететь туда, в третий сектор.

– Что ты думаешь делать дальше? – обессилев от внутренних терзаний, спросил я.

Сольвейг пожала плечами. Ей не хотелось больше видеть капитана Асбьерна. Как связаться с Хьярти, мы пока не знали. Ведь мы находились в окружении тех, кто с самого начала принял нас за его лазутчиков, и, судя по всему, нам так и не удалось обрести доверия.

– Удивительно, – задумчиво сказала Сольвейг, – нас не было несколько месяцев, но как сильно все изменилось… – она смотрела на пролетающие мимо эиркары, а из-за шума улицы мне приходилось практически читать ее слова по губам. – Капитан Асбьерн не верит мне. Внезапное появление его сына говорит о том, что у него есть тайны, которые он тщательно охраняет десяток лет, – она перевела уставший взгляд на меня. – Неужели Хьярти предал нас?

Глава 4. Сны

Из дневника Сольвейг

27 сентября 2774 года

Мне снился странный сон. Будто бы в руках у меня послание от Вигмана Адальберта. Из него я узнаю, где найти тайник. Я блуждаю по сну, пути которого сплетены из воспоминаний и образов. Детство, родители, Сандар, служба в «ЕО», тысячи дней и ночей пронеслись сквозь меня с неимоверной скоростью. У меня кружилась голова, но я продолжала идти, прорываясь через тернии памяти и чувств. Изматывающий путь казался нескончаемым, но у меня в сердце жил смысл быть смелой – Вигман Адальберт. В итоге я оказываюсь там, где впервые повстречала принца, там, где он спас меня, – на планете Лагуз. Тайником оказалась та пещера, что послужила нам укрытием, когда нас разыскивали солдаты «ЕО». Там-то я и обнаруживаю еще одно письмо. Но как только оно оказывается у меня в руках, сон обрывается и начинается сначала. И так снова и снова. Каждую ночь все повторялось.

Мы все еще были на Фео. Но с каждым днем приходило осознание, что ничего не изменится. Капитан Асбьерн так и не нашел больше времени встретиться с нами, хотя, признаться, мне не очень-то этого и хотелось. Сложно сказать, чем он мотивировал свое решение: все еще считал нас засланными от Хьярти? или понял, что мы не имеем к нему отношения, отчего тоже не можем быть ему полезны, так как не обладаем никакой информацией? или причиной был внезапно обнаружившийся сын, о котором ничего прежде не было известно? Что бы ни было, имело ли это значение для меня? Вряд ли, ведь у каждого свой путь, свои цели, свой мотив. Поэтому я, как и всегда, была благодарна капитану Асбьерну. Ведь он в очередной раз сыграл очень значимую роль в моей судьбе. Он был частью нити, которая вела меня к разгадке.

– Нам нужно лететь на Лагуз, – сказала я Аску, когда мы очередным хмурым утром сидели за тем же столиком в углу кафе.

Это предложение оторвало его сонный взгляд от тарелки с омлетом и тостами. Лицо моего друга сияло. Видимо, от неожиданности он сперва не нашел слов для ответа, но его улыбка говорила сама за себя. Уже не первый день я наблюдала, что Аск был чем-то обеспокоен, но он об этом не говорил. Вообще, я поймала себя на мысли, что мы стали меньше разговаривать, поэтому не представлялось возможным коснуться темы наших переживаний.

– Как мы доберемся туда? – наконец вымолвил Аск.

– Полагаю, теперь это не составит такого труда, как во времена «Единого Ока», – с улыбкой ответила я.

Мы многое узнали за эти дни из разговоров в кафе. Наверное, Капитан Асбьерн был неплохим правителем. Передвижение между планетами и секторами было восстановлено. Жизнь в городе кипела. По крайней мере, контрабандисты чувствовали себя прекрасно. Любое их начинание и дело поддерживалось и процветало. А что же с местными жителями? После свержения «ЕО» кто-то вздохнул с облегчением, кто-то содрогнулся, считая, что контрабандисты еще хуже прежней власти. Споры и разговоры об этом не умолкали. Но по крайней мере, теперь даже в кафе можно было свободно высказываться на политические темы и не опасаться стать преследуемым, как раньше. Держа в руках остывающую чашку с фирменным кофе, я окинула взглядом мир вокруг. Люди выглядели увлеченными и радостными, за торопливым завтраком звон приборов сливался с разговорами, за окном шумела улица. На мгновение наших лиц коснулось отражение внезапно мелькнувшего сквозь облачную завесу солнца. Да, наверное, он был неплохим правителем.

– Неповторимый вкус, – сказала я, вставая из-за стола.

Мы отправились на вокзал. Это заняло порядка двадцати минут на эиртрейне. Я не могла отвести взгляда от неба. Я наблюдала за борьбой солнца и туч. Свет едва пробивался сквозь армию тьмы. Безнадежная борьба. Ветер примчался на помощь, стараясь освободить светило из плена, но тысячи серых теней все появлялись и появлялись из неоткуда. Солнце сдалось. Последняя надежда потерялась где-то за пределами досягаемости. Но ветер, казалось, не обращал на это никакого внимания. Порой он ослабевал, выбиваясь из сил, но через мгновение вновь наваливался на неприятеля. Что двигало им? Ведь он остался совсем один. Нет больше союзника, ради которого нужно быть стойким. Но он не унимался. И вдруг город озарило сияющими лучами. Тьма отступила. Возможно, лишь на время, но для ветра это не имело значения. Значение имело лишь то, что он ни на секунду не сомневался, что солнце живо. Что, несмотря ни на что, он продолжал биться за него.

– Как я могла? – невольно сорвалось с моих дрожащих губ.

Аск обнял меня за плечи, будто плащом укрыв от всех, кто толкался в этом переполненном вагоне.

– Ты уже на пути к нему, – твердым голосом сказал Аск.

Его теплое дыхание коснулось моей щеки. Я, словно обессилев, уткнулась лицом в его грудь. Я не знала, то ли Аск видел это противостояние в небесах, то ли уже давно ждал, когда я все пойму. Я не могла ни пошевелиться, ни открыть глаза, пока эиртрейн не остановился и громкий звуковой сигнал при открывании дверей не вывел меня из оцепенения. Это была конечная станция, все пассажиры торопливо покидали вагон и терялись в многоуровневых небесных вратах. Корабли сновали над нашими головами, то тут, то там они приземлялись и взлетали. Люди официально обрели крылья и вновь летали. Куда они держат свой путь? Было ли это место только его началом или конечной точкой? А быть может, просто очередным перевалочным пунктом, как у нас? Сколько жизней сконцентрировано в одном месте! И какими бы разными они ни были, куда бы нити судьбы ни вели нас – все мы сейчас находились здесь.

Аск искал корабль, который доставит нас в третий сектор. Мой друг спрашивал у прохожих, затем у команд судов. Мы уходили все дальше в лабиринты сплетенных улиц, но пока так и не нашли того, что искали. Время от времени Аск ловил мой туманный взгляд. Мысли не покидали сознания, но ни за одну из них я не могла ухватиться. Они ускользали, теряясь в водовороте времени и событий. Однако не заставило себя ждать тревожное ощущение, которое принимало очертания чувства вины. Оно окутывало мою шею и заставляло склонять голову. Каждая попытка бросить взгляд к небу оборачивалась колющей болью в груди. Как беспечно и просто порой мы сами можем взять на себя то, что, возможно, и не положено нам. Я старалась найти истоки этого состояния, но вновь и вновь возвращалась к образу небесной войны. Я винила себя за то, что отчаялась? Да, это так. Но ведь я сейчас здесь, а это значит, что я не сдалась.

– Возможно, это будет немного сложнее, чем нам могло показаться, – сказал Аск, вернувшись после очередного разговора с кем-то из членов команды контрабандистов небольшого корабля. – Регулярных рейсов нет.

– Кто бы мог подумать, – задумчиво ответила я. – Удалось узнать, с чем это связано?

– Они не очень-то охотно об этом говорят, – отметил Аск, – но ответили, что если и полетят туда, то только за какую-то заоблачную сумму. Большие риски.

Не успели мы присесть на широкие ступени большой таверны, как услышали голос. Этот хриплый голос прозвучал будто из прошлого. Обернувшись, мы увидели старика с трубкой.

– Не могу поверить, – только и удалось произнести мне.

– А где твой брат? – обращаясь к Аску, с улыбкой спросил старик, когда мы уже сидели за столом в таверне и нам подавали обед. – Неужели ты опять потерял его?

– Признаться, так и есть, – застенчиво ответил мой друг.

Старик, казалось, не расставался со своей трубкой с того самого дня, когда мы впервые увидели его на планете Альгиз в подземном городе. Тогда он стал свидетелем судьбоносной встречи Аска и его брата.

Он на мгновение изменился в лице, а затем сказал, с досадой выдохнув серый клуб дыма:

– Мы многих потеряли…

На его измятое морщинами худое лицо легла тень философской тоски.

– Подземный город похоронил дюжину моих лучших друзей и тысячу единомышленников.

Аск украдкой бросил на меня взгляд, словно чего-то испугавшись. Уверена, он тоже в это мгновение думал о нем. А старик продолжал.

– Но наш предводитель не оставил нас. Он, словно небесный свет, ворвался в пылающий город и бился неистово, будто лев! – его хриплый голос дрогнул. – Только благодаря ему хоть кто-то выжил, кому-то удалось спастись. И теперь мы в веках будем славить его имя.

Неожиданно для нас в таверне стало тихо, контрабандисты встали из-за столов. Они подняли свои бокалы, и многоголосие разнесло по всей округе:

– Сандар!

Старик, имя которого было Ингвар, помог найти команду, которая по пути в колонию забросит нас на Лагуз, и даже одолжил нам свой корабль.

– Спасибо! – сказал воодушевленный Аск, пожимая руку Ингвару.

А тот, прищурив один глаз и криво улыбаясь, крикнул нам вслед:

– Смотри не поцарапай мой корабль, парень!

Глава 5. Крик

Из дневника Аска

5 октября 2774 года

Меня поглотило необъятное чувство одиночества. Между пальцами я вертел медальон, что когда-то давно прислала мне Сольвейг.

«Истинный союзник, – вновь и вновь мысленно повторял я. – А что это, в сущности, значит?»

Я впервые задумался об этом. Почему ее истинный союзник я, а не Вигман Адальберт? Ведь так было бы лучше для всех, верно? Сложно вести диалог с самим собой, ведь его исход зависит только от твоего состояния в данный момент. Даже упрямые факты могут стать прозрачными и неуловимыми для твоего сознания. Ты можешь оболгать даже собственные чувства, когда настроен на распад. Я наблюдал за Сольвейг. Она беспокойно посматривала в иллюминатор, словно опаздывающий пассажир на вокзале, ожидающий задерживающийся поезд.

«Посмотри на меня! – мысленно взмолился я. – Подари хоть мимолетный взгляд…»

Но мой отчаянный зов остался безответным.

Мне казалось, что я уже потерял ее. Хотя вот она, сидит прямо напротив меня. Мне нужно лишь протянуть руку, и я коснусь ее дрожащих пальцев. Но я не мог. Тысячи мыслей сковали мое тело, мне оставалось лишь неподвижно смотреть на нее. Сложно передать, какую боль я испытывал, но даже отвести взгляд я был не в состоянии.

«Вигман Адальберт мертв. Что, если это путь в никуда? К чему может привести пустая надежда?»

Я не произнес этого вслух, но вдруг она, будто прочитав мои мысли, испытующим взглядом прострелила мое сердце. В этот момент я простил мирозданию все.

– Сольвейг, – прошептал я, но она уже вновь устремила свой взгляд к иллюминатору и будто бы не слышала меня.

Но мне было все равно. Я смотрел на нее и испытывал тепло. Оно нарастало в моей груди, и я увидел молочно-голубое сияние. Озаряя все вокруг, оно стремилось к ней. Темная кабина, прежде освещенная только холодным светом приборной панели, стала невероятно светлой. Но Сольвейг будто не замечала этого. Возможно, она и вправду в тот момент не видела, но главное то, что я видел. А это значит, что здесь не могло быть ошибки. Это значит, что, даже если что-то мы не можем понять, это не значит, что этого нет. Это значит, что это еще не конец.

Мы спустились с корабля. Нас доставили на тот остров, где Сольвейг впервые встретила Вигмана Адальберта. Первые шаги ее были робкими. Но с каждым мгновением они становились все тверже, и вот уже она уверенно идет в сторону пещеры. Я шел за ней, но не мог догнать. Ее отросшие волосы развевались на ветру, а на песке оставались глубокие следы. Она бежала, бежала что было сил и верила, что вот-вот увидит его – идущим к ней навстречу.

Когда она скрылась из виду, я остановился. А через несколько минут над островом разнесся ее крик. Крик отчаяния, разочарования, боли. Тысяча чувств была в этом крике. Будто раненый зверь, оставивший последнюю надежду о спасении. Я нашел ее стоящей на коленях посреди темной и такой пустой пещеры. Отовсюду сквозило холодом. Ее опустошенное лицо было изрезано слезами. Несколько минут я не решался подойти. Скорее всего, она уже и не помнила, что я здесь, где-то рядом. И хотя я не рассчитывал услышать ее охрипший голос, призывающий меня спасти ее, я ждал.

Облокотившись о мертвые камни, я взглянул наверх. Кое-где были трещины, и можно было подглядеть за темнеющим небом. Лучи давно пропали вдали. Сумерки опустились бесшумно. Странное состояние между днем и ночью, светом и тьмой. Я укутался в шарф так, что были видны лишь глаза. А небеса первыми сияющими звездами смотрели, казалось, прямо на меня. Мне сложно было выдержать их ледяной взгляд. Сольвейг так и стояла на коленях, неподвижно вглядываясь в темноту. Я чувствовал, как она вновь пытается поглотить ее. Хватит ли ей сил на этот раз?

– Знаешь что? – тихо сказала она.

Я почувствовал, будто электрический разряд поразил мое тело.

– Что, Сольвейг? – спросил я, сев перед ней на колено.

Когда мы встретились глазами, она со странной улыбкой сказала:

– Я не смогла его убить.

На мгновение я впал в замешательство. Я ожидал, что она скажет что-то о Вигмане Адальберте.

– Кого, Сольвейг? О чем ты?

В какой-то момент мне показалось, что она не понимает, что говорит. Ее взгляд ускользнул, и она смотрела мимо меня. Она снова смотрела в темноту, будто видела там кого-то и ждала, что вот-вот – и он покажется, сделает шаг и окажется прямо перед нами. Я с недоверием обернулся, но ничего невозможно было разглядеть в непроглядной тьме.

– Я не хочу произносить его имени, – осипшим голосом ответила она.

Глава 6. Обрыв

Из дневника Сольвейг

6 октября 2774 года

«Вот и все. Как могла я так беспечно поверить? Глупая девчонка». Это были мои первые мысли, когда я оказалась в пустой пещере. Думала ли я, что найду здесь Вигмана Адальберта? Да, я желала этого всем сердцем. Но не всегда наши мечты исполняются. Надо было найти в себе силы, чтобы подняться с колен и идти дальше. Дальше на по-

иски. Ведь я и не думала оставлять попыток найти его. Это было лишь первым шагом, приближающим меня к нему. Теперь я знаю, что здесь его нет. Нужно идти дальше.

Аск был рядом. Это придавало мне сил. В холодной пещере он окутал меня своим шарфом. Я невольно улыбалась, ведь он не понимал, что его присутствие согревает меня куда больше.

Мы вышли из пустоты, я вдохнула остывший воздух. Когда я закрыла глаза, в моем сознании ожили картины из прошлого. В нашу первую встречу здесь звездное небо освещало его лицо так же, как теперь лицо Аска. Ветер принес слова, что он произнес тогда.

«Меня зовут Вигман Адальберт», – услышала я шепот, прохладой коснувшийся моей щеки.

Команда, доставившая нас сюда, давно исчезла, но, как и договаривались, оставила нам корабль Ингвара. Он был настолько маленький, что мы с Аском едва поместились в нем. Я села за штурвал, а он – позади меня в багажное отделение.

– Ну, что теперь? – спросила я, глядя в темное небо сквозь прозрачный купол корабля.

– Неужели тебе неинтересно узнать, каким стал Мегаполис? – в голосе Аска слышалась улыбка.

Мы нырнули под воду и вскоре увидели огни. Корабль хоть был и небольшой, но быстрый. Поначалу мы стремительно приближались к месту назначения, но с каждой секундой я все слабее давила на газ.

– Что случилось? – заметив это, спросил Аск.

Я не ответила.

Тогда он коснулся моего плеча:

– Может быть, я поведу?

– Да, – ухватившись за это предложение, быстро сказала я и освободила место пилота.

Когда мы снова сдвинулись с места, он спросил:

– Ты помнишь, что капитан Асбьерн упомянул имя Нэма, когда речь зашла о третьем секторе?

– Конечно, – ответила я. – Это невероятно – вновь услышать о нем, да еще и в таком контексте.

– Смотри! – вдруг крикнул Аск.

Мы резко остановились. Я увидела корабль «ЕО».

– Это немыслимо! – только и смогла произнести я.

На экране бортового компьютера появился запрос о связи. Аск обернулся и посмотрел на меня. Я кивнула. Силы были неравны.

– Наконец-то! – услышали мы давно забытый, но знакомый голос.

– Нэм, – ответила Сольвейг.

– Приятно, что ты меня помнишь, – лукаво ответил тот. – Продолжим разговор на моем корабле, – связь оборвалась.

Мы вновь попались на крючок. Наш корабль притягивался тросом, и через пару минут мы уже были внутри корабля, который меньше всего ожидали здесь увидеть.

– «Единое Око» – это не зло, как нам пытались внушать некоторые неудачники, – начал Нэм после того, как любезно пригласил нас сесть за стол. – Конечно, эта система была небезупречна. Все эти запреты и так далее… Они немного перегнули палку, – с авторитетным видом рассуждал он, – но в общем все было правильно. Мы с тобой, Сольвейг, – участливо кивнул он в мою сторону, – мы просто не понимали, что творим.

Сказать, что я была удивлена, – ничего не сказать. А Аск разглядывал Нэма будто экспонат в музее. Но тот ничего не замечал. Нэм усердно продолжал свой монолог, будто бы он был оратором, а мы – студентами на лекции.

– Как ты узнал, что я вернусь сюда? – спросила я, не дожидаясь окончания его речи.

Он еще больше воодушевился и сказал:

– Ты так предсказуема…

Легкая улыбка, которая все это время не сходила с его лица, переросла в усмешку, обнажив его мелкие зубы.

– Ах, – засмеялась я, – в непредсказуемости тебе нет равных!

Еще мгновение Нэм улыбался, но внезапно от улыбки не осталось и следа.

– Сольвейг, – сказал он изменившимся голосом, – давай на чистоту, – он, сжав пальцы в замок, положил руки на стол. – Посмотри на себя. Ты на каком-то убогом кораблике явилась сюда в поисках неизвестно чего, – выражение его лица изменилось самым безобразным образом. – На тебя просто жалко смотреть!

Я поймала на себе взгляд взбешенного Аска. Он сидел рядом, и я успела схватить его за руку под столом прежде, чем он вскочил на ноги. Нэму доставляло удовольствие наше положение. Нас окружили несколько его соратников, одетых в форму «ЕО». Единственным отличием от настоящих солдат «Единого Ока» было то, что они не носили шлемов. Мы могли видеть их лица. Но наше внимание вновь привлек Нэм.

– Аск, признаться я поражен, что ты до сих пор с ней. Но это ведь не по идеологическим убеждениям, верно? – с хитрой улыбкой сказал он и, не дожидаясь ответа, продолжил: – Уверен, что так. А вот в том, что Бернхард долго не задержится, я был уверен с того самого момента, как увидел его. Вы проиграли! Даже если вам на какое-то мимолетное мгновение показалось иначе. Посмотрите на меня, – призвал он, широко разведя руки и выпячивая вперед грудь, – сколько я приобрел, примкнув к движению «Поиск»!

– Что все это значит? – не выдержав, наконец спросил Аск.

Нэм прищурился на него и с ухмылкой ответил:

– А твоя подруга уже все поняла, потому и не задает вопросов.

Он бросил на меня уничижительный взгляд.

– Увести их! – властно крикнул Нэм.

Нас вывели из зала. Руки сковали наручниками. Это были две стальные дуги, между которыми создавалось магнитное поле, а сама сталь подсвечивалась фиолетовым цветом. Я впервые видела такие. Трое солдат провели нас по коридору и остановили. Мы оказались у входа в мини-тюрьму, которая в бытность «ЕО» использовалась при задержании нарушителей. Здесь было шесть или семь камер. От сильного толчка в спину я оказалась на полу одной из них. Когда я поднялась на ноги, увидела, как захлопывается решетка камеры Аска. Он оказался напротив меня. Нас разделяло метров пять. Аск упал на пол, когда в сердцах попытался ногой выбить прозрачную решетку. Оказалось, что она была под электрическим напряжением. Солдаты со смехом скрылись из виду, свет погас.

Аск ходил кругами в своей клетке. Я, сидя на полу,

осматривала камеру. Прозрачная решетка, которая представляла собой первую стену, была в длину не больше полутора метров, до стены напротив с подвесной скамьей – всего два шага. Все три стены на первый взгляд были абсолютно гладкими. Я прошлась по камере, приложив к ним руки, и убедилась, что это действительно так. Потолок был невысокий, я почти что дотягивалась до него, встав на носочки. По периметру потолка была тонкая светящаяся полоса, которая бросала на темную камеру блеклый желтоватый свет. Я вернулась к решетке и попыталась увидеть остальные камеры. Помимо той, где был Аск, хорошо была видна только одна, вторая же едва попадала в мое поле зрения. Заметив меня, он тоже прильнул к прозрачной решетке, пытаясь хоть что-то рассмотреть. Было очень тихо. Не доносилось ни звука ни из коридоров, ни из соседних камер. Мы с Аском, обменявшись безнадежными взглядами, скрылись в глубинах своего плена. Сев на скамью, я прислонилась спиной к стене и закрыла глаза.

«Вот и все, – подумалось мне, – наш путь оказался недолгим. Как же глупо!»

Я с досадой ударила кулаком по скамье.

«Нэм, неужели ты всегда был таким?! – мысленно сокрушалась я. – Однажды ты сбежал со мной с этой планеты, а теперь ты меня здесь поймал. Судьба удивительна в своей игре…»

Я впервые услышала про движение «Поиск». Надо полагать, что Нэм, теша свои амбиции, совершенно лишился рассудка, раз примкнул к сторонникам Игг Манне. Но кто же возглавил это движение? Это мне еще предстояло выяснить. Я все никак не могла понять, зачем мы с Аском нужны ему. Тысячи мыслей беспорядочно мелькали в моем сознании. Я зажмуривалась, качая головой, будто физически пытаясь прогнать их. Порой множество идей даже хуже, чем ни одной. Я не могла сосредоточиться, меня это начало раздражать. Я то вскакивала на ноги, то снова садилась на скамью, то делала несколько шагов, то замирала в бессильном оцепенении. Сколько еще это могло продолжаться?!