Немира. Колесо судьбы

– Помогите!

Но Серпутий, Казлейка и Плешивый не решались даже шелохнуться, страшась, что малейшее движение – и они повторят судьбу Рьята, что скрутился калачиком, словно это могло помочь заправить кишки обратно в живот.

– Ведьма, сделай что-нибудь! – завопил Киряк.

Юга подбежала к извивающемуся от боли бандюге. Презрительно оглядела непонятного цвета месиво из кишок, потрогала запястье, глянула на зрачки и мотнула головой:

– Поздно. Ему уже ничем не помочь.

– Брат, держись! – подбодрил попеременно воющего и стонущего близнеца Киряк.

– Я помогу ему, – приблизился к раненому Лисица.

Киряк недоверчиво покосился на главаря, но отошел в сторону. И зря. Острый клинок резко вошел в горло.

– А-а-а! Как ты посмел?! – взревел близнец, затрясшийся от ужаса и негодования.

– Всего лишь избавил его от страданий, – равнодушно протянул главарь, выдернул меч из плоти и вогнал в землю, избавляя клинок от тусклого багрянца.

– Он мой брат! – Ноздри Киряка трепетали от ярости.

– Значит, получишь двойное жалованье. – Меч вернулся в ножны.

Киряк безвольно опустился на колени рядом с погибшим.

– Эй, Юга, ты узнала, куда они направились?

– В Кревин, мой господин, – ответила старуха, вытаскивая из сумки флягу.

– Тогда немедленно снимаемся с места. Нужно догнать их до того, как они затеряются в толпе.

– Правильно, мой господин. В городе даже я не смогу их учуять, – закивала Юга и сунула флягу в руки Киряку, что сидел подле мертвого брата. – Вот выпей, полегчает.

Тот молча отпил.

– Вот и добре, – старуха растянула рот в довольной улыбке. – А горе скоро пройдет. Очень скоро.

Киряк поднял на ведьму светлые очи и только диву дался. И чего он ее раньше боялся? Не такая уж она и страшная. Да и бородавок не так много.

– Вперед, хватит разглагольствовать! – гаркнул Лисица.

Подельники, осторожно обогнув поляну, устремились за исчезающим в лесной чаще главарем. Старуха поудобнее устроилась на спине нового возлюбленного и скомандовала:

– Эгей! Гони без устали!

И счастливый Киряк, уже позабывший о брате, понесся вперед, ловко перепрыгивая валежник и ямы.

* * *

Немира обливалась потом. Пустой узелок казался набитым камнями, гарсет – точно сделанным из железа. Даже мягкие кожаные поршни претворились в несгибаемые деревяшки. Во рту пересохло. Вдох-выдох. Вдох-выдох. Но дыхание все равно сбивалось, и ноги снова цеплялись одна за другую. Усталость начинала брать свое – и Немира шла все медленнее.

– Поспеши! – наверное, в сотый раз велел ведьмарь. И она послушно ускорилась, но очередного рывка хватило не болей чем на пяток шагов. В конце концов Немира споткнулась о корч, притаившийся во мхе, и мешком рухнула наземь.

– Дай хоть дух перевести. Сил нет.

– Этак они нас настигнут.

– Пусть настигают, – задыхалась она, – не могу больше.

Ведьмарь скинул с плеч мешок и присел подле нее.

– Вот, возьми, – протянул он флягу. Немира схватила ее и с жадностью припала. Но на язык попало всего несколько капель – больше проводник не дозволил, отобрав сосуд. – Только рот смочить.

– Жалко тебе, что ли? – обиженно поджала губы Немира.

– Худо станет, – несколько отстраненно ответил ведьмарь и припал ухом к земле.

– Далеко? – Немира искренне надеялась, что у нее будет хоть несколько мгновений отдохнуть от сумасшедшего бега.

– Не слышу, – поднялся ведьмарь. – Тут ручей недалеко, он их шаги течением заглушает.

– Пусть бы твой ворон прилетел.

– Некогда его ждать, пошли.

– Дозволь еще чуток отдохнуть.

– Нельзя. Этот чуток может нам жизни стоить.

– Да, поди, не за той сосной же они притаились, – сказала Немира. Ноги гудели, не хотелось даже пробовать встать.

– Поднимайся.

– Я правда очень устала, – голос дрогнул не то от злости, не то от обиды. Но в любом случае изначальной причиной оставалась бесчувственность ведьмаря.

Какое-то время он вглядывался в ее лицо, а затем прижался к широкому морщинистому стволу и что-то нараспев забормотал. Создалось впечатление, что он поет дереву колыбельную. Очень даже странно. Но зато появились драгоценные крохи времени на отдых.

– Ты что, оживить его пытаешься?

Ведьмарь, как обычно, не обращал ни малейшего внимания на вопросы, молча вытащил нож и приставил к своей руке. Немира зажмурилась, сообразив, что он собирается делать, а когда открыла очи – кровоточащая ладонь уже гладила кору, сплошь покрытую трещинами. Дуб заскрипел. Ведьмарь резко отстранился. Ствол качался из стороны в сторону, задевал соседние, почти касался земли, словно в поклоне.

– Что ты сделал? – спросила Немира, различив, как у дерева образовалась шишка, которая тут же принялась расти и меняться. А уже в следующее мгновение обрела смутно знакомые черты: глазки-угольки, острые скулы и длинную бороду. Дедушка леший!

– Чего звал? – прозвучал знакомый голос.

– Погоня близко. Поможешь?

– Отчего ж хорошим людям не помочь? – Деревянный глаз подмигнул Немире, и лик втянулся обратно. Она еще долго разглядывала морщинистый ствол, но тот больше не шевелился, а когда все-таки сумела отлепить взгляд от дерева, ведьмарь наспех перематывал ладонь.

– Давай помогу, – предложила Немира, поднявшись на ноги.

– Сам справлюсь, – буркнул тот. – Силы малехо вернулись? Вот и добре. В путь!

Немира только вздохнула и поплелась следом за проводником. Первые шаги дались тяжело – в ступни точно ножи впивались, но позже она попривыкла – и идти стало легче.

Через некоторое время путники вышли к широкому ручью – вода была такой чистой и прозрачной, что на ее дне без труда можно было различить каждый камешек. Никак родниковая! Немира присела, черпнула ладошкой и с удовольствием сделала глоток. Аж зубы сводит. Но вкусная! В такую если грязное белье на ночь положишь – к утру чистым найдешь.

– Дальше по ручью пойдем.

– По ручью? – Она не страшилась воды и плавала точно рыба. Только тут эти умения были без надобности. Поди, в самом глубоком месте – по щиколотку. Вот только осень же! От воспоминаний, как она брела по болоту, передернуло. – Холодно ведь! Или ведьмарям ни холод, ни огонь нипочем?

– Лучше воды следы никто не укроет.

Проводник стянул сапоги, портки и босой ступил в журчащий ручей. Как ни вглядывалась Немира в его точеный лик, но так ни одной эмоции и не сыскала. Будто не леший, а ее спутник из дерева сделан.

– Ненормальный, – едва слышно буркнула Немира и присела, чтоб разуться. Ведьмарь успел уйти вперед шагов на двадцать, когда она в нерешительности остановилась у края ручья. Берег уже жег ноги, что ж дальше-то будет?

– Поспеши, так нечасто везет.

– Может, дедушка леший их всех уже извел, а мы тут следы, точно зайцы, путаем! – крикнула она вдогонку, но ответа, как водится, не получила.

Скрывшаяся из виду спина в темной одеже заставила поторопиться. Немира нервно огляделась – мало ли, тут еще какая нежить рыщет? – и ступила в журчащую ленту. Ручей тут же принял ступню в ледяные объятия. Девица резко выдохнула и поспешила за проводником. Родник взбодрил, вернул в тело силы. Вот только, чтобы не окоченеть, двигаться приходилось очень быстро. Правда, помогало это плохо – скоро пальцы на ногах стали неметь. Хорошо хоть, в таком холоде ни тина, ни водоросли не растут, да и остроту камней вода своим упорством сточила.

* * *

Шайка спешным гуськом пробиралась по лесу. Время от времени останавливалась, чтобы ведьма проверила – чисто ли впереди, не поджидают ли хитрые ловушки. Но все было спокойно. Подозрительно спокойно.

– Пожрать бы, – потянулся Плешивый, – а то живот к спине прилип.

– И я б не отказался, – хором ответили Серпутий и Казлейка.

От Киряка поддакивания не последовало. Все, что он делал со смерти брата, – улыбался, словно юродивый, и нес на спине Югу. Сначала разбойники решили, что молодец умом тронулся. Но позже, отозвав подельников в сторонку, Серпутий разъяснил, что виной тому ворожба, и если кто не желает занять место рыжего верзилы, то к старухе и близко пусть не сунется. А уж не пить и не есть, что она предлагает, – вообще должно стать первым правилом.

– Ладно, привал, – нехотя согласился главарь, потерев печать. Была бы его воля, так они бы и дальше двигались вперед. Но супротив усталости подельников иногда идти не след. Их подмога еще пригодится. И если шайка вдруг разбежится, то девка может уйти от погони. Ведь ведьмарское отродье многому обучено и мечом не хуже иного латника владеет. Чтобы справиться с ними, одной Юги и бывалого воина маловато. Кто-то должен отвлекать выродка, пока старуха ворожить будет, да и девку кому-то держать надобно. Да-а-а, жаль Призрачную шайку. Вот где разумные ребятки были… – Только недолго.

– Ты не печалься, Лисица, – хихикнула на ухо карга, – я ведь завсегда тебя в волколака перевернуть сумею, если что.

– Думай, что несешь, крыса. – Стиснули горло длинные пальцы. – Помни свое место. Без башки, поди, не сильно ворожить-то получится?

– Так я ж для дела, господин мой, – напустила обиду на бородавчатую рожу Юга и еле заметно сделала знак вернуться на место схватившемуся за меч Киряку.

– Гляди у меня, – процедил угрозу главарь и отшвырнул ведьму, словно тряпичную куклу.

С нехитрой снедью голодные рты расправились быстро.

– Что-то я не очень наелся, – посетовал Казлейка.

– И я, – согласился Серпутий.

– А ведь ты нам обещал жрать от пуза, – поддержал молодцев Плешивый.

Первым порывом Лисицы стало желание на месте зарубить недовольных. Но слишком мало их осталось. В округе на десятки верст ни души – замену быстро не сыщешь. Потому главарь сдержался:

– Я сказал, что сможете жрать от пуза, когда выполните, что прикажу. Но девки покуда и близко не видно. Или я ослеп?

Подельники недовольно поджали губы, но перечить не решились.

– А теперича вперед. Если до города ее не нагоним, то наберу там новую дружину, куда расторопнее и умелее. Только напоследок отблагодарю как следует старую, – желтые глаза сощурились, на медном лице заиграла нехорошая улыбка.

В том, что Лисица отблагодарит, никто не посмел усомниться, только награда эта вовсе не златом исчисляться будет, и даже не медяками, а наверняка срубленными головами… Плешивый невольно потер шею, словно кожей ощущая холод острого клинка.

Молодцы рьяно повскакивали с мест и наперегонки поспешили за главарем. Только выражение лика слегка поседевшего Киряка ни на миг не изменилось. Он с радостью подхватил свою «барышню» и устремился следом.

– Эй, Лисица, похоже, мы кругами ходим, – спустя час погони подал голос Казлейка.

– Почем ведаешь? – предводитель сощурился и харкнул.

– А я уже видел эти кусты.

– Таких кустов в лесу сотни, – встрял Плешивый.

– А ты под них загляни, – улыбнулся парнишка, – там моя куча лежит.

– А ты как-то оправляешься по-особому? – оскалился Плешивый.

– Свое добро всегда узнаешь, – ответил засиявший Казлейка – никак, гордый оттого, что и он наконец пользу делу принес.

– Идиот! – рыкнул Плешивый.

– Сам идиот, – обиделся парень.

– Хватит! Заткнитесь! – рявкнул главарь. – Что скажешь, Юга?

Старуха сползла со спины верного двуногого коня, обошла кусты. Остановилась, шумно втянула воздух:

– И правда, леший кругами водит. Никак его этот плут, ведьмарь, натравил.

– Так выведи нас отсюда! – разозлился Лисица, снова потерев руку. Печать нестерпимо жгла.

– Сейчас, мой господин, сейчас старая Юга все сделает, – ведьма подошла к широкому стволу полысевшего дуба. Провела по морщинистой коре кистью, растерла что-то между пальцев. Лизнула. – Хорошо, очень хорошо. Кровью, стало быть, ведьмарь с лесным духом рассчитался. Кровью заплатил за нашу западню. Значится, эта самая кровь и поможет нам выбраться. Да не только…

Это ж каким ведьмовством владеет старуха, если лешего перехитрить способна?! Но молодцы особливого страху не выказали, даже когда скрипучий гогот понесся по лесу, разве что переглянулись да малость попятились.

Юга выпучила бельма и завращалась в диком танце, затряслась, как от лихорадки. А затем вдруг замерла, точно окоченела. Но несколько мгновений спустя кряжистый палец с длинным грязным ногтем указал вправо:

– Туда нам надобно!

– Но это же юг. Мы оттуда пришли, – возмутился Плешивый. – Там спаленная деревня…

Воздух наполнился мерзким хохотом старухи:

– Это леший хочет, чтоб мы так думали, болван!

– Вперед! – скомандовал Лисица и рванул в указанном направлении. Киряк водрузил себе на спину всадницу и побежал за ним. Остальные, даже усомнившийся в словах ведьмы Плешивый, тоже, не мешкая, бросились следом. Кому ж хочется в вечный плен лешего попасть? Ведь каждому известно немало былин, в которых лесной дух до смерти водил свои жертвы по чащобе. Единицам удавалось вырваться. Только они до конца своей жизни больше и на версту к лесу не совались.

Глава 5

Кревин

Солнце потихоньку скатывалось с пика небесного купола, но все еще щедро рассеивало золотистые лучи. Вот только его тепла Немира все равно не ощущала – слишком уж студена была родниковая водица. Будто блестящие струи отражали свет, намеренно не желая им насыщаться.

– Может, уже оторвались? – по задумке, голос Немиры должен был звучать твердо и ровно, а получилось какое-то нытье. Впрочем, еще шагов на десяток ее, может, и хватит, но дальше она сдастся и выберется-таки на берег. Жаль, что ручей холодил только тело, а вот в душу хладнокровия не доставлял.

– Может, и оторвались, – сухо ответил ведьмарь и выбрался на берег. Поди, и самому-то было не в радость шагать по ручью. Только мужчины в своих слабостях ведь признаваться не любят – так мамка говорила, когда Немира про отца пыталась узнать. Вот и дождался, покуда спутница сама плакаться начнет.

Немира прыгнула следом и принялась растирать окоченевшие ступни:

– Так и захворать недолго.

– Не захвораешь. Обувайся да пошли скорее.

Через несколько мгновений ноги уже нестерпимо горели. Словно поршни не из кожи, а из огня были сшиты. Хотя все ж так лучше. Да и в теле поселилась такая бодрость, что даже скорый шаг не мог ее изгнать.

Ближе к вечеру тропа вывела на большак, исполосованный следами от колес да изъеденный рытвинами от копыт. И там и здесь блестели лужи, но в целом тракт выглядел ухоженным – видать, немало злата из княжьей казны сыпалось на поддержание дороги, что купеческие обозы да заморские караваны приводила.

– Лучше бы они так за своим градом следили, – пожурила невидимые власти Немира, вспомнив грязное и вонючее нутро Кревина.

Ведьмарь если и слышал ее, вида не подал. Он долго оглядывался, всматривался в небо, видать, пытался сыскать ворона, но так никого и не приметив, скомандовал:

– Поспешай.

Его шаг стал еще шире. Немире то и дело приходилось подбегать – и скоро недавняя бодрость стала исчезать.

Вот бы телега какая шла, авось бы подвезли…

Когда в конце тракта показались сероватые крыши домов Кревина, настроение у Немиры испортилось окончательно – причина, по которой она смогла бы остаться со спутником, так и не сыскалась. Зато хмурый лик ведьмаря заметно разгладился. Даже поперечная складка лоб покинула.

– И куда ты собираешься меня пристроить?

– Час придет – узнаешь.

Внезапно послышался скрип колес. Хрипящие кони во всю прыть несли красивый обоз. Девичий взгляд жадно впился в золоченые двери, яркие шелковые ткани. Никак сама княжеская чета странствует. Никогда прежде Немире не доводилось видеть такого убранства.

Она слишком поздно поняла, что недостаточно отошла к краю дороги. Нет, ни лошадям, ни повозке она не мешала…

– Прочь, отродье! – крикнул возница в дорогих мехах и поднял плеть отнюдь не на коня. Немира только и поспела, что зажмуриться, но кто-то рванул ее в сторону, уводя из-под болезненного удара. Плеть со свистом рассекла воздух. И обоз под дикий гогот умчался прочь.

– Цела? – спросил спутник.

– Да, – сдавленно ответила Немира и почувствовала себя самым несчастным существом на земле. Если уж горожанам в радость ни в чем не повинных людей стегать, то чего ж доброго ждать от самого Кревина? В родном селе такого бы никогда не случилось.

Путники возобновили путь. Теперь ведьмарь шел по краю тракта, а Немира и вовсе мяла ступнями колдобины на обочине.

У высоких ворот ее сердце обреченно упало на дно живота. И хотя ведьмарь еще никуда ее не пристроил, уже казалось: стоит перешагнуть городскую черту – и жизнь кончена. Два стража, откормленных, точно боровы, вяло поинтересовались, что за леший принес очередных оборванцев, но пара медяков тут же погасила их и без того почти отсутствовавший интерес. Поди, из-за такой «рьяной» защиты в городе и расплодилось столько беззакония.

– Как же ты собрался пристроить меня, если у тебя денег совсем не осталось?

Внезапно Немира вспомнила о своем обереге. Наверняка он помог бы найти теплое местечко. Но уж теперь девица про него ни за что ведьмарю не скажет! Она едва удержалась, чтобы не улыбнуться. Видать, сама Макошь на ее стороне.

– Пристрою, не страшись, – и так он это сказал, что уже было принявшуюся укореняться в душе уверенность мигом смыло. – Пошли.

Немира вздохнула и поплелась следом. Аромат Кревина она уловила еще на большаке, но стоило шагнуть за ворота, как появилась возможность оценить весь букет. И это притом, что Немира уже и сама забыла, когда последний раз как следует мылась.

– Не отставай, – велел ведьмарь и устремился вперед, ловко огибая прохожих, попрошаек, бродячих собак и даже шныряющих под ногами кур, гусей да поросят.

У Немиры так не получалось. Не раз ее грубо толкали, а кто-то даже ни за что ни про что охаял. Попрошайка, на вид слабый и беспомощный, вообще рванул за подол так, что она едва юбки не лишилась. Громкий хруст полотна отчетливо оповестил: без штопки не обойтись. В довершение ко всему она поскользнулась на каком-то гнилье и, если бы не вовремя подоспевший ведьмарь, наверняка бы упала в смрадную кучу.

– Осторожней надо быть, – рыкнул он, схватил за руку и потащил за собой.

– Далече еще?

– На месте.

Немира настороженно посмотрела на двухэтажное строение. Оно почти ничем не отличалось от соседних, такое же серое и унылое. Но заколоченные деревянными крестами оконца и покосившаяся дверь не внушали ни малейшего доверия.

– Что это за место? – забеспокоилась Немира и попятилась. Ответить ведьмарь не успел. Дверь настежь распахнулась – и из слабо освещенного помещения вылетел какой-то мужчина. Хорошо хоть, они стояли в сторонке: грузное тело низко пролетело над грязной мостовой и тяжело плюхнулось в черную лужу.

– Еще раз появишься, все кости переломаем! – пообещали громилы и скрылись за дверью.

О боги, ну и рожи! Немира подалась назад, но крепкая рука легла на плечо.

– Нам туда, – ведьмарь указал на ту самую дверь, откуда только что выбросили, словно ненужные отходы, человека. А что, если он умер?! Но человек молча поднялся, скрутил не то заведению, не то выкинувшим его «мальцам» смачную дулю и, пошатываясь, побрел прочь. Похоже, ни приставшие к одеже комья грязи, ни угроза его особенно не беспокоили. И раздавшаяся через десяток шагов похабненькая песенка это только подтвердила.

– Пойдем.

– Ни за что! – замотала головой Немира, вытаращившись от ужаса.

– Да чего ты уперлась? Обычная корчма. Самое время поесть да отдохнуть малость.

– Отдохнуть? Там?!

Ведьмарь крепко ухватил упирающуюся девицу и втащил внутрь неприглядного строения.

Доселе Немира считала, что самое смрадное место на земле – это Великие трясины и сам город Кревин. Но, видать, она сильно ошибалась. Все зловоние собралось здесь, в этой корчме. Так даже в отхожем месте не воняет. Пальцы невольно зажали нос.

Бездушные громилы, те самые, что грубо избавились от посетителя, злобно покосились на вошедших, внимательно оглядели Немиру, точно облапали. И хотя девица уже видела воинское умение своего спутника, все равно ощутила себя не в своей тарелке. Его меч показался жалким ножиком против этих необъятных шей (подумаешь, чуток дубовую кожу ковырнет), кулаков размером с булаву да здоровенных дубин, покачивающихся на поясах хозяев. Но громилы ничего не сказали и молча опустились за ближний к выходу стол с чинеными-перечинеными ножками да выщербленной столешницей.

– Я нипочем тут не останусь! – прошипела Немира, затравленным мышонком оглядывая затхлое помещение.

– Не страшись. Одну не покину. Просто тут человек есть… Он поможет пристроить тебя.

– Сюда? – Немира едва не онемела от ужаса.

– Да нет же, – фыркнул ведьмарь, выискивая кого-то в гудящей толпе. Углядев пустой стол, пробрался к нему и усадил спутницу на лавку. Тут же подоспел невысокий лысый человек в замусоленном переднике и сухо поинтересовался, чего желают гости. Неяркий блеск медяка нарисовал на масленом лике подоспевшего улыбку и зажег алчный блеск в мутных очах.

– Пива и чего-нибудь поесть.

– Будет.

Через пару мгновений перед носом гостей опустился жбан с темным пенным напитком. Ведьмарь, не мешкая, плеснул себе в кружку и разом осушил. Потом еще и еще.

Еду покуда не принесли – и Немира с ужасом оглядывала вонючее окружение.

– Еще! – потребовал спутник, в мгновение ока выпив целый жбан. Его лик заметно повеселел, очи затуманились.

– Может, хватит? – испугалась Немира. Она хорошо помнила, во что обычно превращался Неманос после «любимого» напитка. Правда, тут всего лишь пиво.

Но ведьмарь лишь отмахнулся и принялся за новый кувшин.

– Присмотри за девицей. Чтоб никто пальцем не тронул. Да накорми как следует, – велел он хозяину корчмы, протянув в загребущие лапы еще один медяк.

На столе уже красовалось два опустевших жбана.

– Этого слишком мало, – короткие пальцы крепче сжали монету, улыбка бесследно покинула мясистые губы.

– Как вернусь, получишь, сколько причитается, – не поведя бровью, ответил порядком захмелевший ведьмарь.

– Ты же сказал, что не оставишь меня одну, – в отчаянии Немира ухватилась за его мозолистую ладонь, тот без труда, но осторожно высвободился.

– Я не собирался нарушать слова…

– Вы поглядите, кого принесло в нашу скромную обитель! – звонкий голос заставил Немиру оглянуться. К их столу шагала, вернее, плыла пышногрудая, пышнобедрая – бесстыдно тонкая рубаха позволяла разглядеть все достоинства стати – женщина. Ее рыжие волосы рассыпались по плечам, губы были подведены чем-то алым, очи – черным. Распутница! Немира презрительно скривилась.

– Во-ойте-ех… А я уже думала, что ты совсем меня забыл, – сладко прокурлыкала бесстыдница. Немиру едва не стошнило.

Наглая девка повисла на шее ведьмаря, ее полуобнаженная грудь призывно колыхнулась.

Войтех? Какой еще Войтех? Поди, обозналась. Не диво, у нее, видать, столько мужиков было. Немира с трудом подавила желание сплюнуть прямо на засыпанный стружкой пол.

– Что ты, разве можно запамятовать такую красу? – губы ведьмаря чуть изогнулись. Похоже, он совсем был не против такого… жаркого приема.

– А это кто? – ткнула пальцем в Немиру блудница, придирчиво изогнув бровь.

Девица уже хотела ответить, но повеселевший спутник, обвив талию «местной жительницы», опередил:

– Пойдем наверх, все расскажу.

И таким голосом он это сказал… Немире так лишний раз ответить не желал, а этой… этой шалаве мурлычет, аки кот мартовский. Тьфу!

– Ах ты, мой сокол сизокрылый, – хихикнула девка и теснее прижалась к долгожданному гостю.

– Сейчас догоню, – ведьмарь чуть подтолкнул красавицу под мягкое место.

– Гляди, не отставай, – почти пропела та и обвела пальчиком грязный затхлый зал, – тут немало охочих до моей любви.

– Не отстану, – подмигнул ведьмарь и склонился к ошарашенной Немире. – Сиди тут. Я не надолго. Поняла?

– Как скажешь, Во-ойте-ех, – попыталась она скопировать томный голос блудницы не то от обиды, не то от злости.

Ведьмарь хмыкнул и поспешил за скрывшейся наверху рыжеволосой красавицей. Немира проводила испепеляющим взглядом спутника и осторожно огляделась. Кабак полнился всяким сбродом. Хотя разве в подобное место сунется добрый человек? Бандитского вида морды, хищные лики мурзов, грязные пропойцы и хохочущие от шлепков бесстыдницы. Отовсюду доносились мерзкий смех и пошлые шуточки.

– Твоя снедь. – Миска с какой-то зеленой бурдой недружелюбно плюхнулась перед носом Немиры, расплескав часть содержимого на нескобленую столешницу.

– А ложка? – подняла глаза на подавальщика Немира.

– Так справишься.

Она вгляделась в еду, принюхалась. Суп, не суп? Мамка бы в обморок упала, увидев все это… Да в болоте жижа аппетитнее выглядит!

– А что это?

– Похлебка, – недовольно ответил тощий юнец, накручивая на палец прядь волос.

– Разве бывает похлебка зеленой?

– Конечно, если курица молодая да неопытная, – подносчик утопал восвояси.