Сюрпризы от Вселенной

– Валяй, чего уж там. Только не забывай, я тоже живая, чувствую и волнуюсь, когда слушаю тебя.

– Понял, извини.

Молча ехали минут тридцать.

– И еще, Юлия, скажи: ведь у Елизаветы есть ребенок? Один раз я заметил: из кармана плаща у нее торчал детский слюнявчик, в котором совсем крошек кашей кормят. (Вот наблюдательный!)

– А почему ты у нее об этом не спросишь?

– Как-то не получилось об этом заговорить. Так что?

– А если есть ребенок, это что-то меняет для тебя?

– Меняет, многое, и объясняет. Я ей всегда звоню, и семьдесят процентов звонков она не берет. Пусть лучше она будет занята малышом, чем другими мужчинами.

– Да вы, батенька, собственник, – засмеялась Юлия. Он так на нее взглянул, что она сразу договорила.

– У Лизы двое детей. Да, совсем малыши: сыну четыре года и дочери полтора. И Лиза сумасшедшая любящая мамочка.

– Фу, от сердца отлегло. Точно никаких других парней? А муж?

– Саш, давай ты все у нее сам спросишь. Я и так разболтала тебе много лишнего. Насчет других парней: ты не первый, кто получил ее номер посредством букета цветов. И только в твоих руках стать последним.

– Принято. Учту.

–Лиза, и правда, немножко нездешняя: они переехали из Узбекистана после развала Союза, давно. Еще в школе. Восточная кровь в ней течет.

–Ты знаешь, мне с тобой очень легко общаться: как будто я знаю тебя очень давно. Ты чем-то напоминаешь мне старшую сестру: и внешне, и манерой говорить. Я обычно не такой открытый в общении с людьми.

Вот послал Господь внешность! Вечно кого-то всем напоминаю, и на кого-то похожу. Помнится еще на первом курсе института, перешагиваю порог кабинета стоматолога в студенческой поликлинике, а милая врач-еврейка с бесподобными бархатными глазами говорит:

– Вы не смотрели вчера вечером в девять американский фильм по «Волге»? Вы так похожи на главную героиню! Я так удивилась, когда вы как вошли…

А однажды она сама увидела невероятное сходство с незнакомой девушкой: школьная подруга съездила в гости в тогда еще Ленинград и привезла фото: она в компании ленинградской подруги, ее мужа и его сестры. Юлия засмеялась и воскликнула:

– Слушай, эта девчонка так на меня похожа!

–Фу, от сердца отлегло. Я не знала, как тебе эти фотографии показать…

-Юлия, я ничего про тебя не спросил: а ты чем занимаешься? Без кольца. Тоже не замужем?

– Я риелтор, Александр. Помогаю людям продавать не нужную им недвижимость и приобретать недвижимость их мечты: квартиры, дома, коммерческие помещения. Сдачей в аренду тоже занимаюсь. У меня свои две маленькие студии в центре прекрасно сдаются. Риелторствую не очень давно. Так что вызывать доверие у людей – моя работа, иначе кто ж мне объекты в работу даст…Я много лет разведена. У меня взрослый, почти самостоятельный сын.

Вот и любимый город: широко раскинулся на Волжских берегах, весь в ночных огнях был еще прекраснее, чем днем. Отражались в воде реки купола церквей, белокаменные палаты, помнившие еще Петра Великого. Красно – кирпичный многоугольник Кремля степенно спускался по одному из откосов к Волге. Серебристый олень – символ города, величавый и одинокий, гордо вознес свою благородную голову на набережной.

Саша подвез до самого дома, донес дорожную сумку до лифта. Была уже глубокая ночь.

С утра начало обычного понедельника: йога, медитация, планы на день, душ, макияж, завтрак. И вечная гонка: звонки, просмотры, показы, объекты, сделки.

После обеда раздался звонок: дама, немолодая, хочет посмотреть квартиру в новом, только что сданном доме, близко к центру.

– А вы не могли бы за мной заехать, когда поедем квартиру смотреть?

Почему бы нет? Юле по пути. Остановила машину рядом с современным элитным домом, по стилю напоминающим сталинские высотки. Но дом новый. Около него ждет дама в возрасте, вот именно дама: в шляпке, в руках ридикюль, на шее – необычно повязанный платок, пахнет приятными ненавязчивыми духами:

– Здравствуйте, Юлечка. – Это она в объявлении имя риелтора запомнила. – Благодарю вас, что забрали меня. Знаете, в моем возрасте не так-то легко передвигаться по городу. И вообще, я лентяйка: не удосужилась освоить вождение авто.

– А сколько вам лет, если не секрет, Наталья Ильинична?

– Ух, страшно произносить: семьдесят восемь. А? Похоже?

– Нет, нет. Вам столько не дашь. Шестьдесят пять, я подумала – И ни слова неправды в этом не было. – Вы именно в центре рассматриваете квартиры? Двухкомнатные в новых домах, правильно?

– Да, вы знаете: дочь подкинула мне проблему: надо каким-то образом потратить ее материнский капитал на рождение второго ребенка. А мы девочки центровые, нигде жить больше не можем…

Чем больше Юлия слушала и расспрашивала клиентку, тем больше понимала, что это будет пустой просмотр, квартира, которую ехали смотреть, совершенно не подходит. Ну, что ж. Такая работа: много впустую потраченного времени.

Так и вышло: квартира не понравилась, но, к удивлению, Наталья Ильинична проявила недюжинный вкус: предложила несколько грамотных улучшений квартиры. Маленькое витражное окно из спальни в зал, перестановку мебели, перепланировать освещение. Чем больше Юлия с ней общалась, тем больше клиентка ей нравилась. Даже в мыслях бабулей ее назвать язык не поворачивался.

Когда садились в машину, рассмешила: дом стоял недалеко от берега реки, и она вдруг вспомнила это место:

–Да. Да. Точно! Мы здесь гуляли в школе. Тут были такие кустики… Если мне не изменяет память, его звали Николаша.

Даже не представляю, что они делали в этих кустиках с этим Николашей? Это ж были, наверное, тридцатые годы прошлого века!

Ехать было недалеко, и Юлия специально сделала круг по центру, чтобы послушать даму. Та заливисто хохотала на Юлины комментарии к ее рассказам, а потом вдруг спросила:

– Юлечка, а что вы заканчивали, если не секрет? Филфак? Не так ли?

– Да. Пединститут. Как вы узнали?

– У вас такая правильная речь, и дикция. И голос хорошо поставленный. Почему вы не работаете в школе? Из вас получился бы образцовый учитель.

– Ой. Наталья Ильинична. Я отработала в школе около пяти лет. И в один прекрасный день, наверное, это был 1998 год, учителям выдали пособие на методическую литературу водкой. По пол ящика на нос. Это стало последней каплей.

– Как в девяносто восьмом? Не может этого быть! Вам не больше тридцати!

– Ха-ха. Кукушка хвалит петуха, за то, что хвалит он кукушку! Мне сорок семь лет, Наталья Ильинична. И школа – пройденный этап. Дань народному образованию отдана сполна.

– Хорошо, Юлечка. Угадайте: а чем я занимаюсь? Как, по-вашему?

– По возрасту вы можете уже спокойно отдыхать и не работать. Думаю, вы преподаете.

–Угадала. А что?

– Не знаю, вы могли бы преподавать дизайн и стиль. У вас великолепный вкус и чувство прекрасного.

– Я всю жизнь преподаю французский язык. И со своим французским языком я прекрасно живу. Студенты меня любят, коллеги уважают. Только недавно я, наконец-то, освободилась от кафедры. Просто получаю удовольствие от каждого дня!

Воистину: как человек придумал себе свою жизнь, так он ее и живет!

С Натальей Ильиничной Юля несколько дней еще общалась, искали ей подходящие варианты. Пока, наконец, она не решила приостановить этот процесс. Похоже, просто физически устала.

– Знаете, Юлечка. У меня есть еще одна квартира в центре, которая обычно прекрасно сдается. А вот сейчас застой: вы мне поможете? У меня все фото есть, я вам пришлю.

– Конечно, Наталья Ильинична. Присылайте и расскажите мне, на каких условиях будем сдавать: цена, срок, залог и так далее.

Удивительная дама: у нее были все мессенджеры, электронка. Юлия сравнивала со своей мамой: та хотела научиться писать смс. Остановились с сыном на том, что научили бабушку читать смс и удалять. Дальше дело не пошло.

Вскоре объявление об аренде второй квартиры было размещено на сайте. Прошло несколько дней, и Юлия уже собралась волноваться: арендаторов для Натальи Ильиничны не было. Пока, наконец, не раздался звонок. Так часто бывает: один единственный звонок – и это именно тот, кто нужен.

Вечером Юлия сидела в уютной столовой в том самом псевдо сталинском доме, слушала свою новую знакомую и не могла налюбоваться ее квартирой. Просторный холл, большие светлые комнаты, дорогая классическая мебель красного дерева, видно, что поработал хороший дизайнер. Везде расставлены милые безделушки, фото детей, сувениры из дальних странствий, над комодом висел огромный раскрытый японский веер, голубой с рисунком гейши в кимоно. Юлия не могла не выразить восхищение квартирой. Неожиданно, посредине весны, в углу сияла неразобранная новогодняя елка.

– Вы знаете, Юлечка, вот эта вся мебель, которую вы видите, это мой дед – краснодеревщик сделал своими руками.

– Удивительная квартира. Все так продумано и с таким вкусом и любовью сделано. И при этом уютно, у вашей квартиры есть душа.

Раздался звонок в дверь и через пару минут появился арендатор, которого ждали, чтобы подписать договор.

Молодой, серьезный, в строгом костюме, с четким косым пробором, идеальной стрижкой. Сухое «здравствуйте» и сразу к делу. Наталья Ильинична, несколько волновалась, попросила его захватить визитку и рассказать о себе. Артем, юрист, своя консалтинговая фирма. Сотрудничает с Кремлем. Офис на самой престижной набережной города. Жить тоже хочет в центре, для него это принципиально.

Юлия заполняла договор и не переставала удивляться: двадцать семь лет, родом из какого-то села в Татарстане, и подумала: «Нет более пробивной силы, чем российский провинциал, да к тому же поколения next». То, что нужно: серьезный и платежеспособный.

Стали прощаться в холле. Хозяйка вдруг засмущалась осыпавшейся елки.

– Наталья Ильинична, я тоже разобрала свою дома совсем недавно. Прошло первое февраля – Новый год по Китайскому календарю, и уже думаю – ну, все, просто нет повода ей еще постоять.

Артем первый раз за весь вечер улыбнулся.

Наталья Ильинична неожиданно задержала Юлию в дверях:

– Юлечка, мне неудобно. Вы так мало заработали на этом. – Действительно, заработала немного: Юлия никогда не брала месячную цену аренды за услуги. Это было слишком дорого для арендаторов, квартира сдавалась дольше. Клиенты отказывались платить залог, а это было важнее – хоть какая-то гарантия сохранности квартиры для собственника.

– Наталья Ильинична, я в вашей квартире была всего один раз: когда показывала клиенту. Даже фото вы сделали сами. Не волнуйтесь. Приятный бонус – знакомство с вами.

– Знаете, Юлечка, что я думаю: это неправильно, что такой девушке, как вы, деньги достаются таким тяжелым трудом. И это скоро изменится, так и знайте: вас ждет в скором времени какой-то огромный и приятный сюрприз. Подарок от Вселенной!

Тяжким трудом… не знаю. Лена пашет на трех работах, включая субботу. Лиза вообще практически без выходных, отрывая от себя грудного ребенка. Единственное, что нас извиняет: мы любим то, чем занимаемся. Лене нравится раскопать верный диагноз и довести до конца лечение пациента. Лиза любит своих клиенток-девчонок, дружит со многими из них. Да, у меня заняты почти все вечера. Зато днем я могу пройтись по любимому городу, посидеть в кафе, и сама планирую свой день! Сама выбираю объекты и клиентов, сотрудничаю с теми, кто мне нравится!

Может быть, это цена нашей независимости, а может быть глупость. Во всяком случае, на приятные сюрпризы мы всегда согласны!

-Ну, привет, подруга. Как ты? Расскажи, не видимся совсем, что ни позвоню: я перезвоню, и не перезваниваешь. Нельзя, наверное, столько работать.

– Кто бы говорил, Лесс! Ты же знаешь: у меня столько звонков, набрала объектов, трезвонить прекращают после десяти. Расскажи ты о себе: что ты решила с Вадимом?

Подруги прогуливались по набережной. Недавно реконструированная, разно уровневая современная зона отдыха для горожан: зеленые газоны, слегка склоненные к реке, удобно расположиться полежать с книжкой или детьми, полюбоваться на противоположный берег и неспешно текущую реку. Круглые клумбы со скамейками по диаметру. Несколько спусков к воде оформлены в виде амфитеатров: лесенки с деревянными сиденьями и небольшое возвышение для сцены напротив. Квадратные площадки для детей на самокатах и самоходных машинках и длинная заасфальтированная дорожка для велосипедистов и роллеров вдоль всей набережной на возвышении. Здесь можно провести целый день, активно занимаясь спортом, или пассивно загорая на травке в самом центре большого города. А можно просто гулять, рассматривая достопримечательности: речной вокзал, построенный в виде трехпалубного корабля, трехэтажный неоготический особняк со шпилями и башенками в стиле модерн на другой стороне набережной, старинные купеческие дома.

С реки дул теплый, похожий на морской бриз, ветерок. Закат солнца придавал всему пейзажу розовый флер и ощущение безмятежности и покоя. На противоположном берегу реки высился кремовый шатровый храм с пятью золотыми крестами на вершинах. За ним, как фон, ярко-голубой стадион, напоминающий огромную космическую тарелку. Кричали чайки. Казалось, что подруги гуляют по побережью моря, в Испании или Италии. Девушка в отдалении играла на арфе, усиливая мираж. Набережная была полна людьми, никто никуда не спешил. Спокойный почти летний нежный майский вечер. Девушки договорились и одели обе длинные в пол платья: Лена ярко оранжевое. Юлия светло – серое. Шли медленно, не обращая ни на кого внимания. Обращали внимание на них…

– Вадим заявился ко мне с кислой физиономией из серии: я сама невинность и оставьте ваши грязные инсинуации. Говорил, говорил и договорился до того, что и предложения никакого не было. Я его не так поняла, оказывается. Вот объясни мне: как не так? Мужчина дарит мне кольцо, говорит, что любит и хочет, чтобы я была всегда рядом. Как я должна была это интерпретировать?

– Даже не смешно. Ну и ладно: мы и сами уже за него замуж не хотим. Ведь верно?

– Дальше еще интереснее: говорит, отдай мне, пожалуйста, ту помаду. Представляешь?

– Так ты же сама говорила, что она дорогая. Вот поэтому…

Легкий теплый ветерок, звуки арфы, ощущение собственной красоты, видимо, действовали на Елену умиротворяюще. Она рассказывала спокойно, без злобы и обиды.

Или переболело уже или это к нам пришла мудрость, – думала Юлия.

– Давай присядем. Прямо сейчас солнце зайдет, полюбуемся на закат.

Подруги присели на отполированный уже кем-то до них парапет и смотрели, как ярко розовое солнце опускалось в Волгу, меняя постепенно очертания берега и предметов. Жмурились от солнца и походили на двух кошек, сидящих рядышком на подоконнике: серебристую и бело-рыжую. К ним подошли три молодых парня:

– Девушки, скучаете?

– Да, нет. Как можно скучать в такой дивный вечер?

– Может быть, составить вам компанию?

– Гуляйте, мальчики, дальше. Мы не для вас.

– Извините, ребята, очень приятно, что вы подошли и выбрали нас. Просто мы с подругой редко видимся. Хотим поговорить о своем, о девичьем. Простите еще раз.

Парни нехотя развернулись и побрели в обратную сторону. Выбор есть, переживать не о чем.

– Ты чего грубишь мужчинам? Это плохая привычка укоренится в тебе, и будешь всегда получать хамство в ответ. И хорошо, если не в глаз.

– Вот ты пидагог, на мою голову. Зачем подошли? Такой вечер испортили! Теперь ты будешь меня пилить до ночи. Они что, тебе понравились? Давай, я их верну?

– Успокойся. Им лет по двадцать пять, ни одному и тридцати нет. Я только тебя люблю и хочу видеть сегодня, моя девочка.

– Прекрасный возраст во всех отношениях для мужчины, между прочим. Пик сексуальности. Тебе, что шестидесятилетние начали нравиться?

– Вот язва ты, ей Богу. Ты знаешь: мне очень понравился Лизин новый воздыхатель. Давно не встречала такой целеустремленности, силы, деликатности и мужского обаяния в одном флаконе. Надеюсь, у него получится найти к ней ключик. И двое детей не смутили его. И, кроме того: он просто чертовски красив!

– То есть все-таки потянуло на молодых: Лизе тридцать четыре, ему тридцать два.

– Ты понимаешь, про что я. Я рассказывала тебе про мою новую знакомую: преподавательницу французского? Так вот: нас всех ждет какой-то приятный сюрприз в самом ближайшем будущем! Мы это заслужили.

– Твои бы слова да Богу в уши…

–Лесс, вот где ты берешь все эти немыслимые идиоматические выражения? То фанэра у тебя над Парижем пролетит, то что-нибудь бордовой шляпой накроется? То вот это. Прям непереводимый ложно – русский современный фольклор!

– Подежурь в венерическом отделении в выходные, еще не такое услышишь! Матом начнешь разговаривать с понедельника.

– Нет, а зачем ты выбирала эту специальность? У тебя что, выбора не было? Отоларинголог чем тебе был плох? Или окулист. И вообще, умные люди давно уже в косметологи переквалифицировались и совсем другие деньги зарабатывают.

–Злая ты. Мымра. Есть такое слово – призвание!

Не успела Юлия вернуться домой, услышала звонок:

– Юляш, у меня тут беда!

– Что случилось?

–У меня на коврике перед дверью сидит котенок. Милый невероятно. Месяца полтора. Девочка.

– Перезвони мне по видеосвязи покажи его.

– Вот. Очаровашка? Скажи?

– Это русская голубая кошка. Смотри, уши какие большие. И глаза голубые. Они очень умные и верные. И вообще-то денег стоят приличных, если с родословной. С ними вообще никаких проблем не бывает. Ты оставишь ее, надеюсь?

– Естессно. Это тот приятный сюрприз, который ты мне обещала?

– Будем надеяться, не последний…

–Вот я и старая дева с кошкой…

– Будешь так, как сегодня отшивать мужчин, останешься старой, злой и одинокой. Вот девой уже вряд ли…

Юлия ждала клиентов, сидела на лавочке в центре города, в палисаднике между тремя странными домами, так называемыми «домами – коммуны». Весьма куцые шестиэтажки были построены после революции, или как там полит корректно: октябрьского переворота. Соединены между собой сквозными проходами на уровне второго и шестого этажа: можно зайти в подъезд одного дома, а выйти совсем из другого дома, и подъезда. В те времена в деревнях всех загоняли в колхозы, в городах – в коммуны, мечтали, что все будет общее: отдых, работа, хозяйственные заботы и даже дети. Вот про жен и мужей не помню. А теперь это памятник культуры и архитектуры регионального значения. Наверно, преступникам удобно скрываться от погони.

Нет, вот зачем так было гнать? Приехала раньше всех опять. Ненормальная. Так, сейчас я правильно подумаю: наслаждаюсь каждой минутой, общаюсь с природой: сирень цветет, пахнет изумительно, птички поют. Красота. Все хорошо. Я релаксирую.

Из-за угла дома вышла, еле – еле переставляя ноги, сгорбленная старушка с сумкой-тележкой, по-видимому, из магазина. Путь ей преграждала огромная лужа. И это центр города…

– Можно я вам помогу? – что-то невнятное в ответ.

– Дедушки нет у вас? Почему вы сама тяжести носите?

– Да, вот был бы дедушка, он бы ходил. Вам некогда, наверное, не беспокойтесь. Я дойду.

– Ничего страшного, я не тороплюсь.

Очень медленно добрели до одного из подъездов. Бабуля осторожничала: сумку не отпускала и смотрела с опаской.

– Не волнуйтесь, я вам просто помогу до квартиры донести.

В доме оказался лифт, бабуля жила на последнем этаже. На порог квартиры не пустила, умничка.

Ну, наконец-то. Вот и клиенты.

Иногда Юлия стала проверять старушку, когда была по делам в том районе: звонила в домофон и интересовалась, не нужно ли чего купить, и как самочувствие. Бабуля отвечала, но от помощи отказывалась. Юлия бросала в почтовый ящик конверт с денежкой и неслась дальше по своим делам. А однажды бабуля вдруг ответила:

– Вы знаете, я очень расхворалась и не знаю, что и делать…

– Давайте я к вам поднимусь и вызову врача, вы откроете мне?

Бабуля стояла на пороге своей квартиры совсем исхудавшая и больная. Квартира была запущенная, без ремонта и не прибранная давно.

– Чтобы вызвать врача, мне нужен ваш паспорт, СНИЛС, наверное. Вы в больницу согласитесь ехать, если предложат?

– Да. Поеду. Неделю уже почти не встаю.

Значит, не выходила никуда и не готовила, и не ела почти ничего.

Юлия быстро вызвала врача на дом. Татьяна Ивановна Забелина, 1940 года рождения, город Горький.

Поставила чайник, проверила холодильник. Кашу я вам сварю, будете?

– Да. Поела бы чего-нибудь…– бабуля уже опять легла и закрылась одеялом.

Девушка из регистратуры ответила, что врач будет в течение двух часов. Ничего страшного, можно подождать. Поставили градусник, прибора для измерения давления у нее не было. Похоже, она сильно простудилась где-то, вот и все. Чтобы не терять времени даром, Юлия надела перчатки, всегда теперь были с собой (короновирус приучил), налила воды и стала прибираться в квартире везде, где возможно. Навела относительный порядок как раз к приезду врача.

Молодой, высокий, интеллигентный врач быстро прошел в ванную, помыл руки, послушал больную и сказал:

Знаете, все-таки чтобы исключить пневмонию, давайте вас на скорой увезут в больницу, сделают и тест, и компьютерную томографию. Возраст у вас опасный. Хорошо? Скорая приедет в течение получаса.

Скорая действительно приехала быстро, через 15 минут. Успели собрать сумку с собой.

– Татьяна Ивановна. Я с вами поеду, хорошо? Просто, чтобы убедиться, что вы в больнице остались и ни в чем не нуждаетесь.

– А вы кто будете больной?

–Ой, вот вообще никто, случайно здесь оказалась.

– Родственники есть у вас? Кто-то сможет ухаживать в больнице за вами, если понадобиться?

– У меня племянник, Виталик. Но он не сможет, он очень занят всегда.

В приемном покое Татьяну Ивановну быстро взяла в оборот немолодая серьезная медсестра. Юлия решила подождать. Села на скамью и почти задремала.

– Девушка, вы тест на антитела пришли делать?

– Нет, я жду, когда мою знакомую определят в палату.

–Катюша. Возьми у этой спящей красавицы тест на антитела к короновирусу. У нас не хватает сегодня до норматива, а день заканчивается. Она согласна и полис у нее с собой.

–Да, красавица?

–Я согласна, если это займет двадцать минут.

– Даже еще быстрее…

Вот попади только в больницу и уже не вырвешься…

Тест показал антитела к короновирусу. И тот же врач сказал вдруг опять:

– Девушка, знаете раз так у вас все хорошо с короновирусом, и внешне вы кровь с молоком, может быть, вы согласитесь стать донором? Для переливания пациентам всегда не хватает, и врачи и медсестры все сдаем регулярно.

– Ну, хорошо, раз кому-то это нужно. Давайте.

– Пойдемте со мной.

Еще один кабинет. Доктор сел напротив Юли за стол и начал заполнять какие-то документы. Ей не оставалось ничего другого, как только его хорошенько рассмотреть. Крупный, что называется породистый, лет пятьдесят пять, черные волнистые с проседью волосы, немного хищный нос. На бейджике: Шахкян Арсен Альбертович.

– Вы кровь уже сдавали когда-нибудь? Тогда вы у нас есть в базе. Не боитесь?

– Не боюсь. В базе вряд ли есть: сдавала очень давно, это был 1989 или 1990 год. – На первом курсе института всей группой стояли в очередь: за донорство давали китайские вязаные перчатки из тонкой шерсти с вышивкой бисером. Юлия взяла красные и очень любила их. Как сейчас стоят перед глазами. Мама ругала ее в выходные: «Сдать кровь за перчатки! Додуматься надо было…»

– В 1990? А можно ваш паспорт?

– Да, конечно.

– Вы знаете, я слушаю вас и думаю: сумасшедшая. Не может она в 1990 году кровь сдавать. Ей тридцать лет.

–Спасибо, Арсен Альбертович. Как видите, мне гораздо больше.

–Молодец! По пяти бальной шкале – пять с плюсом. Так держать! – Вот умеют эти южные мужчины говорить комплименты. Как их русским женщинам не любить!

В приемном покое та же оборотистая медсестра передала Юле записку и сказала, что Забелину положили минимум на две недели в пятую палату терапевтического отделения. В записке был номер телефона племянника старушки.

Уже вечером вспомнила, что так и не позвонила родственнику Татьяны Ивановны. Хорошо хоть записку не потеряла, закружилась в делах.

– Здравствуйте, это Виталий?

– Да. Кто это?

– Меня зовут Юлия, я случайно сегодня оказалась у вашей тети Татьяны Ивановны, ее положили в больницу тридцать девятую, в пятую палату терапевтического отделения. Она просила вам позвонить.

– А вы кто? Где вы случайно оказались? В больнице?

– Я риелтор, случайно оказалась дома у вашей тети и вызвала ей врача.

–Риелтор? Как она вас впустила? Она не открывает никому. Что вам нужно?

– Ничего мне не нужно. Она просила вам позвонить и передать, что ее положили в больницу.

– Знаете что? Ничего у вас не выйдет: квартира давно моя, и в ближайшее время дарственную она мне оформит. Забудьте туда дорогу.