bannerbanner
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
На страницу:
4 из 5

Лавров усмехнулся.

– Андрей, а кто такой «Жан»? Я уже второй раз за день слышу это имя. Извини, я недавно работаю в уголовном розыске, до этого воевал в Афганистане и поэтому многих городских «легендарных» личностей еще не знаю?

– Теперь понятно, почему «Душман». «Жан», это довольно колоритная личность в преступном мире Казани. Насколько я знаю, он ранее был судим еще по малолетке, и после этого случая, ему всегда удавалось выходить из всех ситуаций сухим. Его ребят сажали, убивали, а он словно заговоренный. Ничего его не берет. Пробовали взрывать, машина в хлам, три трупа, а он – живой. Раненный, но живой. Несколько раз его хотели нахлобучить ребята из отдела по борьбе с организованной преступностью, но у них тоже ничего не получилось. Говорят, что у него большие связи в милиции не только на районном уровне, но и в МВД. Сейчас каждая его бригада имеет своих людей в милиции, адвокатов, денег много вот и покупают сотрудников оптом и в розницу.

– А, ты сам-то «Канадца» или «Жана» знаешь? Тебе приходилось с ними общаться или ты мне все это рассказываешь с чьих-то слов?

– С «Канадцем» приходилось встречаться, а вот с «Жаном» – нет. «Жан» человек другого полета, чем этот «Канадец». Сам он ничего не делает, не убивает, не ворует. Для этих целей у него есть другие люди, такие как «Канадец», «Кактус», Гришин. Что ты предъявишь «Жану»? Ничего. Поэтому он и гуляет на воле, пока другие сидят за него. Никто и никогда не даст прямых показаний на этого человека.

За разговорами они не заметили, как подошли к нужному им дому. Лавров вошел во двор дома и сразу же обратил свое внимание на припаркованный рядом с домом автомобиль «Мерседес-600».

– Вот видишь Павел, похоже, «Канадец» тоже здесь, – произнес участковый инспектор. – Посмотрим, что он из себя представляет?

Они осторожно поднялись по лестнице и остановились около двери. Павел прислушался, за дверью было тихо. Участковый инспектор оттеснил Лаврова от двери и постучал в дверь.

– Хакимова! Давай, открывай дверь, хватит придуриваться! Это я участковый инспектор. Если не откроешь по-хорошему, я ее просто выломаю твою дверь.

За дверь послышались легкие шаги, которые затихли около двери. Похоже, за дверью решали, открыть ее или нет.

– Давай, открывай, Луиза! Ты меня знаешь, если сказал, сломаю, значит сломаю.

За дверью что-то щелкнуло. Было слышно, что кто-то отодвигает дверную задвижку. Наконец, дверь приоткрылась, и в дверях показалось лицо девушки. Она посторонилась в сторону и Лавров вместе с участковым инспектором вошли в квартиру. В квартире царил полный беспорядок. На столе стояли две чашки чая. Рядом с ними стояло чайное блюдце, которое хозяйка использовала в виде пепельницы. Блюдце было до краев наполнено окурками сигарет. В квартире пахло прокисшей пищей и косметикой. Смесь этих застоявшихся запахов, представляла собой настоящую «гремучую» смесь, от которой нормальному человеку становилось не по себе.

– Ты одна дома или еще кто-то есть? – спросил ее участковый. – Около подъезда стоит «Мерседес», говорят сейчас на нем ездит «Канадец», это правда?

– Почему одна, а вы? – кокетливо произнесла она и посмотрела на Павла. – А, в отношении машины, ничего сказать не могу. Кто на ней ездил или ездит, я не знаю.

– Ты дурочку из себя не валяй. Я тебя по-хорошему спрашиваю.

– А, вы меня, товарищ милиционер, не пугайте. Скажите лучше, что вам от меня нужно? А, то одна я или с кем-то? Что это меняет, с кем я?

– Ничего Луиза. Давай, собирайся, пойдешь с нами в опорный пункт, там и поговорим.

– А, если не пойду? Что вы сделаете со мной? Закуете в наручники?

– Луиза, ты же знаешь меня. Сейчас, вызову машину и отвезу тебя туда, куда мне нужно.

Она фыркнула, словно кошка и стала собираться. Она изредка бросала на Павла любопытные взгляды, по всей вероятности догадываясь, что именно по его приказу ее приглашают в милицию.

– Луиза, а где «Канадец»? Машина его стоит во дворе, а его у тебя нет? – неожиданно для нее спросил Павел.

– А, я ему не жена и он передо мной, не отчитывается. Ушел, значит, так ему было нужно. Пойдемте, я готова.

Они вышли из квартиры и направились в опорный пункт милиции.


***

– Присаживайся, – мирно произнес Лавров и посмотрел на Хакимову. – У меня к вам несколько вопросов.

– А, вы кем будете? Своего участкового инспектора я хорошо знаю, а вас вижу впервые?

– Я из уголовного розыска, а если точнее, из отдела по борьбе с преступлениями против личности. Фамилия моя Лавров.

Луиза натянуто улыбнулась и аккуратно, чтобы не помять свою юбку присела на стул. Павел достал шариковую ручку из кармана пиджака, положил перед собой чистый лист бумаги и стал быстро записать ее установочные данные. Подняв на нее глаза, он задал ей вопрос.

– Меня интересует один вопрос, где вы взяли товар, а вернее польские черные пуховики и джинсы «Монтана»?

– Как где взяла? Купила, – произнесла с явным вызовом она. – Может, вы хотите сказать, что я их украла? Докажите!

– Не вставайте в позу, гражданка Хакимова. Если это нужно будет мне, то я вам докажу и это, а пока отвечайте на мои вопросы. Когда и у кого вы купили этот товар?

– Я не помню. Неужели, это так важно, у кого я купила этот товар?

Лавров невольно улыбнулся этой фразе.

– Для вас Хакимова, это очень важно. Или вы мне называете фамилию продавца, у которого вы приобретали этот товар или я вынужден буду вас задержать для начала на трое суток. Поэтому, мне бы хотелось, чтобы вы вспомнили происхождение этого товара. Этот товар принадлежит человеку, которого убили в марте. Теперь вам ясно, почему я вас об этом спрашиваю?

Улыбка медленно сползла с лица Хакимовой. Она достала из сумочки носовой платок и стала нервно теребить его в своих руках.

– Вы знаете, я не помню этого продавца, – ответила она. – Разве я могу их всех запомнить. У одного я беру одно, у другого другое. Разве всех их упомнишь?

– Ну, раз вы не помните, тогда вам придется посидеть для начала трое суток в камере временного содержания, может, быть тогда вы что-то вспомните, – произнес Лавров и стал составлять протокол.

– Постойте писать! Но, я действительно не помню, у кого я купила этот товар! – чуть ли, не закричала Луиза. – Нельзя же сажать человека в камеру только за то, что он не помнит, у кого он покупал этот товар.

– Не нужно кричать гражданка Хакимова – я не глухой. Если бы вы купили только одну куртку и джинсы, я бы может, вам и поверил. Но, вы купили целую партию. Насколько я понимаю, у вас должны быть документы на этот товар? Где сейчас находятся эти документы?

– Вы знаете, я их случайно потеряла. А, что такого не может быть? Вы разве никогда и ничего не теряли в своей жизни?

– Речь идет не о том, кто и что теряет в этой жизни. Речь идет о происхождении вашего товара. Скажу вам одно, тот, кто вам сунул этот товар, хорошо знал, что он паленый. Я же вам уже сказал, что данный товар принадлежит убитому в марте месяце гражданину Корнееву. Вот и делайте вывод. Вы, Луиза, лучше подумайте о своем будущем, так как оно у вас не совсем светлое, так как вы являетесь соучастницей данного преступления и за укрытие сведений о лицах совершивших это убийство, запросто можно подсесть года на два. Стоит ли это, двух лет лишения свободы? Может, вам нравиться, ходить строем и петь песни, прежде чем вас там накормят? Вы слышали что-нибудь о женских колония в Пановке или Козловке? Вот сейчас я вас определю в камеру, а вы там поспрашивайте у бывших заключенных. Что это такое и как там живется. Может, после всего этого, вы поумнеете.

В помещении повисла тишина. Лицо Хакимовой исказила нервная гримаса.

– А, ты докажи мне это? – произнесла она с надрывом. – И не нужно меня брать на понт ментяра. Я таких как ты, уже видела!

– Значит, не договорились, – произнес спокойно Лавров. – А, жаль. Поверьте, Луиза, мне не хотелось этого делать, но другого выхода у меня нет.

Он поднял телефонную трубку и набрал номер дежурной части. Переговорив с дежурным по управлению, он попросил его прислать в опорный пункт машину, чтобы отвести задержанную Хакимову в ИВС УВД города. Повесив трубку, он взглянул на женщину. Она, молча, сидела на своем месте, и лишь только по ее рукам было видно, что ее колотит.

– Пойми, Луиза, мне все равно, кто убивал этого Корнеева, ты вместе с «Канадцем» или он один, но товар убитого продаешь ты, а не он. Ты, наверное, хочешь сказать, что это он катается на машине Корнеева, а не ты? Могу сказать тебе только одно, у него, наверняка, есть какая-нибудь бумага, ну например доверенность, а у тебя ничего нет. Вот и делай соответствующий вывод, кто кого подставил под это убийство?

– Я никого не убивала и вы этого никогда не сможете мне доказать! – уже без прежней уверенности произнесла она.

– А, я и не собираюсь вам это доказывать. Запомните одно, если суду будет достаточно этих оснований для вынесения вам приговора, то приговор будет. Так, что все в руках суда и прокуратуры.

Все остальное время она просидела тихо. Лавров закончил заполнять протокол задержания. За дверью послышались мужские голоса и в помещение вошли двое сотрудников милиции. Они поздоровались с ним и, взяв из рук Лаврова протокол, молча, посмотрели на Хакимову.

– Давай, вставай. Карета подана, – произнес сержант милиции.

Она медленно поднялась со стула и вышла из кабинета в сопровождении работников милиции.


***

Утром Харитонова и Лаврова вызвал к себе заместитель начальника городского отдела милиции по оперативной работе Новиков. Судя по нахмуренному лицу руководителя, ожидать что-то хорошего от него явно приходилось.

– Слушайте, Лавров или как вас там «Душман». Кто вам позволил задерживать беременную женщину? – тихо спросил он Павла. – Вы вообще-то с головой своей дружите или нет?

Харитонов непонимающим взглядом посмотрел на Павла. Оперативнику ничего не осталось делать, как встать из-за стола и приступить к докладу.

– Товарищ полковник! Это я задержал гражданку Хакимову. Это лично моя инициатива, о которой я не смог своевременно доложить начальнику отдела. О том, что она беременна, я лично не знал, да и она мне об этом ничего не говорила. Да и живота я почему-то у ней не увидел. Хакимову я задержал в связи с тем, что она торговала на рынке товаром, принадлежащим убитому в марте месяце Корнееву. Документов на товар у нее не оказалось.

– Лавров, ты хоть понимаешь, что ты здесь несешь? Кто тебе сказал, что этот товар принадлежал убитому Корнееву. Таких курток и джинсов на рынке пруд пруди.

– Это не так, товарищ полковник. Перед тем как выйти на торговую точку Хакимовой, я объездил все рынки города. Нигде подобного товара я не встретил. Из показаний московского продавца товара следует, что он продал покойному всю экспериментальную партию приобретенного им в Польше. Она отличается от подобного товара рядом характерных признаков. К примеру, на заклепках джинсов выбита пятиконечная звезда. На других джинсах подобной фирмы, на заклепках выбито слово США. Так, что оснований к задержанию Хакимовой было вполне достаточно.

– Это не тебе судить Лавров, достаточно оснований или нет. У тебя есть всего лишь один день, ты меня, надеюсь, понял. Вечером она должна быть дома. Если ты ее за это время не расколешь на товар, то я с тобой разберусь по всей программе.

Другой бы человек на его месте просто промолчал, но самолюбие Лаврова было задето. Он посмотрел на начальника криминальной милиции и произнес:

– Товарищ полковник! В законе ничего не говорится о том, что нельзя задерживать беременных женщин. А, во-вторых, нужно еще проверить, беременна она или нет? Скажите, откуда вы узнали, что Хакимова беременна?

Лицо полковника стало багровым от возмущения.

– Ты, что? – вдруг закричал он на Лаврова. – Думаешь, что ты один такой умный, а другие хлебают лаптем щи? Ты, наверное, забыл, где ты находишься и с кем ты разговариваешь? Если забыл, то я могу тебе напомнить об этом! У тебя всего полдня, так иди и работай. Или ты ее колешь, или я колю тебя пополам.

Лавров молча сел на стул. В этот момент из-за стола поднялся Харитонов.

– Извините, его Владимир Иванович. Он работает в розыске около двух месяцев и многое еще не знает и не понимает. Это моя вина, что я не проконтролировал его работу. Заверяю вас, впредь подобного не повторится.

Лицо Новикова немного подобрело. Он укоризненно посмотрел на Харитонова.

– Ты, Юрий Андреевич, больше внимания уделяй личному составу. Сейчас, ты не только оперативник, но и начальник отдела. Посмотри на других начальников, никто из них не занимается панибратством со своими подчиненными. Сегодня он не доложил тебе о задержании, а завтра плюнет на закон.

– Я все понял, Владимир Иванович. Разрешите идти?

Новиков, молча, махнул рукой. Они встали из-за стола и тихо вышли из кабинета.


***

– «Душман»! Сам справишься с Хакимовой или мне подключить к тебе других сотрудников? – спросил его Харитонов, когда они вышли из кабинета Новикова.

– Спасибо, Юрий Андреевич, постараюсь справиться сам. Скажи, с чем связана такая болезненная реакция Новикова, на задержание этой женщины? Откуда он взял, что Хакимова Луиза беременна? Может он вообще, так реагирует на все задержания?

– Не знаю, «Душман». Наверное, кто-то позвонил ему и сообщил об этом. Ты лучше скажи, что ты планируешь делать дальше?

– Сейчас поеду к следователю прокуратуры и постараюсь его убедить в проведении обыска на квартире Хакимовой. Если вынесет это постановление, то проведу обыск. Это первое. А, второе, передам в ГАИ о перехвате двух машин – «буханки» и «Мерседеса». Думаю, что пора мне познакомиться с этим «Канадцем».

– Хорошо. Можешь заниматься своими делами, «Душман». Держи меня в курсе, чтобы нам с тобой не выглядеть идиотами на ковре у Новикова.

Павел направился к выходу из управления. Его остановил сотрудник отдела.

– Привет, Лавров! Тебя разыскивает какая-то женщина. Просила тебя связаться с ней по телефону.

– Что за женщина? Имя она назвала или нет?

– Представилась, как Надежда. Кто она, я ее расспрашивать не стал.

Последние три дня, увлеченный розыском товара, Павел совсем позабыл о Надежде. Он невольно улыбнулся. Чувство вины заставило его вернуться к себе в кабинет. Открыв дверь кабинета, он направился к телефону.

– Привет, Надя! – произнес он, услышав в телефонной трубке ее голос. – Прости меня грешного, что не звонил. Я просто замотался. Ты не обижайся, пожалуйста, на меня, сегодня я постараюсь раскидать все дела и приехать к тебе.

Он положил телефонную трубку и направился к двери кабинета. В дверях кабинета он снова столкнулся с Харитоновым.

– Хорошо, что я застал тебя еще на месте. Дай, мне, пожалуйста, все материалы по убийству Корнеева. Не знаю почему, но ими вдруг очень заинтересовался Новиков.

Лавров открыл сейф и достал оттуда оперативно-поисковое дело. Он, молча, протянул его Харитонову. Тот взял дело в руки и вышел из кабинета.

«Странно, – подумал Лавров. – С чего это оно вдруг так понадобилось Новикову?»

Он вышел на улицу и направился в сторону прокуратуры. Городская прокуратура располагалась на улице Карла Маркса, напротив здания химико-технологического института. Каждый раз, проходя мимо этого здания, Лавров невольно обращал внимание на красоту этого старинного особняка. Вот и сейчас, он невольно остановился напротив здания и с восхищением посмотрел на это строение.

Разговор со следователем прокуратуры занял не так много времени, как ожидал Лавров. Грачев Владимир Семенович внимательно выслушал Лаврова и молча, достал из ящика стола постановление на обыск. Он сел за стол и начал быстро стучать на пишущей машинке. Через десять минут, он уже выходил из здания прокуратуры с постановлением в кармане. Павел вернулся в отдел милиции и, прихватив с собой двух студентов- практикантов, направился на улицу Кирова.

В квартире Хакимовой, Лавров не нашел ничего особенного. Судя по состоянию квартиры, кто-то уже успел побывать здесь раньше его и навести в квартире относительный порядок. Павел и курсанты вышли на улицу и направились к сараю, принадлежащему ей. Впереди их, семеня больными ногами, шла уже знакомая Лаврову бабуля.

– Баба Шура, который ее сарай? – спросил ее Лавров, указывая рукой на ряд покосившихся деревянных построек.

– Вот этот, – произнесла она и показала пальцем на дверь, покосившегося от времени деревянного строения.

Павел подошел к двери и стал внимательно осматривать дверь. Замка на двери не было, дверь была просто подперта палкой. Они осторожно вошли в сарай и остановились у входа. В сарае валялись различное старое барахло. Похоже, хозяйка редко пользовалась этим строением. В углу стопкой лежали разрезанные картонные коробки. Лавров нагнулся над ними и стал осторожно перебирать их, читая нанесенные на картоне надписи. Он отбросил одну из картонок в сторону, а затем снова поднял ее. На ней было написана фамилия Кузнецова.

«Слава Богу, что она не уничтожила эти коробки», – подумал Павел.

Зафиксировав все это в протоколе обыска, он изъял эту коробку из общей массы других. Они вышли из сарая и остановились во дворе.

– Ребята! – обратился он к курсантам. – Вы свободны, можете возвращаться в отдел. Если вам не трудно захватите с собой эту коробку.

Студенты направились в отдел, а Павел повернулся к старушке.

– Баба Шура. Кто вчера вечером приезжал к твоей соседке? Ты же сама видела, что в ее квартире кто-то убрался?

– Не знаю сынок, как их зовут. Сначала приехал этот мордатый, ну тот, кто ставит здесь красивую машину черного цвета. Уже часа в два ночи он снова приехал и привез с собой двух женщин. Когда они уходили из дома, я посмотрела в окно. Они вышли из подъезда с большими полосатыми сумками, которые положили в машину этого мужика. Что было в сумках, я сынок не знаю.

– Понятно бабушка. А, эту машину, которая стояла под вашими окнами, тоже этот парень отгонял или другой.

– Он, сынок. Он сначала никак не мог завести ее, а потом он сходил куда-то и привел с собой еще несколько человек. Вот с их помощью ему и удалось завести эту машину.

– Спасибо, бабуля. Я тоже побегу к себе на работу. Вот возьмите, я записал здесь свой номер телефона. Если заметите в ее квартире посторонних, позвоните мне вот по этим телефонам.

Бабушка взяла из рук Лаврова листочек бумаги и сунула его в карман фартука. Павел развернулся и, махнув на прощание ей рукой, направился в отдел.


***

Павел позвонил в ИВС и попросил привести к нему Хакимову. Минуты через три в дверь его кабинета постучали.

– Входите, – крикнул оперативник и встал из-за стола.

В кабинет вошла Луиза в сопровождении конвоира. Отпустив милиционера, он предложил ей присесть на стул. Ночь, проведенная в камере, отрицательно сказалась на ее внешности. Глаза ее, опухшие от слез и от бессонной ночи, потеряли тот былой блеск, который ранее видел Лавров.

– Ну, что гражданка Хакимова? У вас было время на раздумье, что сейчас скажите мне? Может, вы снова страдаете амнезией и опять ничего не помните. Кстати, я с утра навестил вашу квартиру и вы знаете, что обнаружил в вашем сарае и квартире? – Павел сделал загадочное лицо и посмотрел на лицо Хакимовой. – Все правильно, я там обнаружил коробку из-под товара, на которой была сделана надпись владельца товара. Что вы, поэтому поводу можете сказать?

Лицо Хакимовой окаменело. Губы ее побелели, словно у покойника, а в глазах затаился ужас. Он сделал паузу и потянулся к графину с водой. Павел налил полстакана воды и молча, протянул его ей.

– У вас два выхода из этой ситуации, это рассказать мне всю правду или подсеть года на два, как минимум. Выбор за вами. Кстати, вы на каком месяце беременности?

Она удивленно посмотрела на него, словно на ненормального.

– Я не беременна. Вы с чего это взяли? – произнесла она. – Кто вам сказал об этом?

– Это хорошо, что вы не беременны. Это меняет многое в наших с вами отношениях. Ну, что вы решили? Вы будете говорить или снова вас оправить в камеру?

От слова камера, ее передернуло. Она испуганно посмотрела на него, словно перед ней сидел не человек, а исчадие ада.

– Луиза, предлагаю вам сделку. Ты, сейчас мне все расскажешь, но на документе не будешь ставить даты. Дату ты поставишь лишь тогда, когда я задержу другого человека, и он мне все расскажет. Это я вам предлагаю для того, чтобы ни у кого не было никаких претензий в ваш адрес. Этот вариант вас устраивает или нет? Если вы готовы дать показания, то я готов вас отпустить домой. Как вам этот вариант?

Она на минуту задумалась, а затем, махнув от отчаяния рукой, произнесла.

– Я готова вам рассказать все, что знаю об этом. Однако, у меня одно условие. Я хочу, чтобы этот разговор остался только между нами.

– Хорошо, я согласен на это условие, – произнес Лавров. – Говорите, я готов слушать вас.

Павел достал из стола лист чистой бумаги и приготовился писать.

– Этот товар, а если точнее, джинсы «Монтана» и куртки передал мне для реализации «Канадец». Вы, правы, это было в середине марта. В тот вечер он пригнал во двор УАЗ-буханку, которая была забита этим товаром. Откуда у него этот товар, я не знаю. Через день, он приехал ко мне на новой автомашине «Мерседес». Однажды, когда он был сильно выпившим, я поинтересовалась у него, откуда у него появилась эта машина. Он тогда рассказал мне, что забрал эту машину у одного барыги за долги. То ли в этот вечер у него было хорошее настроение, то ли по другой причине, но он мне рассказал, что этот товарищ отказался от их «крыше» и они его поставили на счетчик. Узнав от его друга, что тот уехал в Москву за товаром, они встретили его на дороге, когда он возвращался из Москвы. В ходе разговора, ребята «Канадца» забрали у него две машины – «Мерседес» и УАЗ с товаром. На нем числился еще, какой-то коттедж, который он отписал на «Жана». Кто-то из ребят рассказал «Жану» о товаре, который «Канадец» забрал помимо «Мерседеса». «Жан» тогда сильно наехал на него и потребовал у «Канадца», чтобы тот вернул ему УАЗ. В то вечер «Канадца» чуть не убили за это. «Жан», не любит, когда кто-то за его спиной распоряжается каким-то имуществом, которое якобы должно принадлежать ему. «Канадцу» удалось вывернуться из этой ситуации. Товар остался у ребят, а машину УАЗ они отогнали на базу «Жана». Сейчас машина стоит у «Жана» на базе.

– Это на улице Родина, которая? – переспросил ее Лавров специально, так как не знал, где находится эта база.

– С чего это вы взяли, что эта база на улице Родины? Нет, она находится не так далеко от Энергетического института. Там, на лугах.

– Понятно, – ответил ей Павел. – А я то, думал, что у него всего одна база. Луиза? А, кого ты знаешь из друзей «Канадца»? С кем он общается, кроме «Канадца»?

Она на секунду другую задумалась.

– С кем общается «Жан», я не знаю. Я его несколько раз видела с большими людьми нашего города. Вот о друзьях, «Канадца» могу рассказать. Самый близкий друг «Канадца», это Гришин Антон, по кличке «Гриня». Они с ним еще в школе вместе учились. С ними часто приезжал и Ермолин Олег, по кличке «Кактус». Остальных ребят я знаю только на лицо. У «Канадца» бригада в десять человек. В основном они занимаются вымогательствами и делают «крыши» бизнесменам. У «Жана» таких бригад, как бригада «Канадца», штук десять. Кто-то из них занимается банками, кто-то совершением квартирных краж. Как говорят у русских, каждой твари по паре.

Она подняла глаза на Павла. Он закончил писать и протянул ей ручку.

– Вот здесь распишись Луиза, – указал он ей пальцем. – Дату не ставь.

Немного подумав, он достал чистый лист бумаги и протянул его ей. Она удивленно посмотрела на него.

– Что вам еще нужно от меня? – спросила она удивленно у Павла. – Я же вам все рассказала?

– Напиши мне расписку, что ты решила добровольно помогать органам милиции в борьбе с преступностью.

– А, разве я отказываюсь это делать? – спросила она у него. – Я и так, вам помогаю?

– Луиза, будет лучше, если ты сама напишешь эту расписку. Сейчас я тебе продиктую стандартный текст.

Положив расписку Хакимовой в сейф, Лавров произнес:

– Теперь, ты свободна. Езжай домой. Я бы тебе посоветовал придержать этот товар. Причину, придумай сама.

Через минуту он подошел к окну и увидел удаляющуюся по улице фигуру Хакимовой Луизы.


***

Проводив Хакимову, Лавров направился к Харитонову.

– Ну, как «Душман»? Со щитом или на щите? – поинтересовался у него начальник отдела.

– Пока все нормально. Изъял у Хакимовой коробку с фамилией московского продавца. Вот почитайте, что она мне рассказала.

Харитонов взял в руки протокол допроса. Отложив его в сторону, он посмотрел на Лаврова.

– Что планируешь делать дальше? – поинтересовался он у него

– Думаю, завтра дернуть к себе «Кактуса». Поработаю с ним. Думаю, что «Канадца» дергать сейчас бесполезно, для разговора с ним у меня пока не хватает фактуры.

На страницу:
4 из 5