Мир Налы

– Какой же у тебя неуклюжий папочка, – приговаривал я, пытаясь удержать свою спутницу, чтобы выстричь клей.

Ушло на это ни много ни мало полчаса. К полудню ненадолго показалось солнце. Желая загладить свою вину, я повез кошечку прокатиться по побережью. Вскоре мы наткнулись на бухту. На берегу стояло заброшенное здание. Его окна смотрели на потрясающий маленький пляж. Я слез с велосипеда, и мы отправились на разведку.

Весь пляж принадлежал только нам. Моя спутница бежала впереди, то и дело останавливаясь и принюхиваясь к выброшенным на берег обломкам. Я чувствовал невероятное единение с природой, а моя кошечка и подавно! Солнце вскоре скрылось за горами. Я присел на камень, а спутница, прыгая тут и там, все резвилась. Смелости ей было не занимать: перепрыгнуть с одного трехметрового валуна на другой – раз плюнуть! Усевшись на глыбу, вдававшуюся в море, кошечка всматривалась в даль и выглядела точно маленькая львица.

И вдруг меня озарило! Мы с сестрой в детстве просто обожали «Короля Льва». Сестра всегда восхищалась Налой, подружкой и будущей супругой Симбы. Та была смелой и непоседливой, точь-в-точь моя кошечка!

На мое счастье, телефон ловил хорошо, и я тут же посмотрел значение имени: на языке суахили – «подарок». Идеально! Пускай мы и прожили вместе всего день, но я всерьез прикипел к спутнице и считал ее подарком судьбы. Возможно, даже незаслуженным.

– Ну все! Решено! – воскликнул я и потрепал ее по загривку. – Теперь буду звать тебя Нала!

5

Верхом на молнии

К утру Черногорию заволокло серым туманом. Все это до боли напоминало мне промозглые декабрьские деньки в родной Шотландии. Дождь лил как из ведра. Если не считать коротких прогулок по пляжу, вылазок в магазин и туалет, то практически все время мы проводили в крошечной палатке.

Скучать не приходилось. Нала могла играть часами напролет: возиться со мной или гоняться за мышью на нитке. Стоило мне вечером включить фонарик, как Нала принималась энергично подпрыгивать, пытаясь схватить на тенте палатки кружок света. И хотя поймать его никак не удавалось, попыток Нала не оставляла и без устали делала выпады. Мне никогда не надоедало следить за ее забавами.

А как ласкова Нала была со мной! Пока я смотрел «Нетфликс» или обновлял «Инстаграм», она прижималась ко мне мордочкой и терлась носом о лоб. Идеальная спутница!

Уже через неделю приглядывать за Налой стало значительно проще.

Нормальная кошачья еда в Будве все-таки нашлась, поэтому ночных инцидентов с песто больше не повторялось. Мы частенько ели вместе: я хрустел чипсами, а Нала – кормом. Я облизывал пальцы, испачканные в песто, а Нала тем временем вылизывала миску до блеска. Ничего особенного Нала не требовала: покормить да выпустить в туалет – вот и все. В моей компании она чувствовала себя в безопасности, и этого, похоже, ей было более чем достаточно. В отличие от человека ее не волновало, куда мы отправися и когда. В этих вопросах Нала целиком и полностью полагалась на меня. Я же все больше убеждался, что для моего кругосветного путешествия компаньона лучше не найти.

Конечно же, с выводами спешить не стоило. Вот окажемся на большой дороге, тогда и посмотрим! Мне так не терпелось отправиться в путь, что в клинику мы вернулись уже через шесть дней. Нале сделали вторую прививку, надрезали кожу на загривке и вживили чип. Врач проверил еще раз легкие. К счастью, их состояние за эту неделю ничуть не ухудшилось, хотя дожди поливали будь здоров! Затем врач заполнил документы на чип и выдал паспорт. Голубая книжечка, называвшаяся «Международное свидетельство о вакцинации», содержала информацию о прививках Налы на английском и черногорском языках.

Моя фамилия и домашний адрес напротив клички Налы в паспорте подействовали на меня успокаивающе. Теперь она официально принадлежала мне, по крайней мере с точки зрения закона. Хотя глупо полагать, будто животное, особенно недавно появившийся на свет котенок, может вообще кому-либо принадлежать. Мне больше нравилось думать, что мы с Налой родились свободными как ветер.

Врач, как и в прошлый раз, протянул мне счет в черногорской валюте, терминал, и я ввел ПИН-код.

– Значит, путь в Албанию наконец-то открыт? – спросил я, дожидаясь окончания транзакции.

– А как же прививка от бешенства? – с удивлением возразил врач. – Без нее через границу вас не пустят.

Предполагая, что сейчас он назначит очередной прием, я согласно закивал и прибавил:

– Нам бы хотелось поскорее отправиться в путь. Может, сделаем прививку от бешенства на днях?

Врач посмотрел на меня как на идиота.

– Нет, так нельзя. Только когда ей будет три месяца, – он заглянул в документы. – По моим расчетам, она родилась во второй половине октября, так я указал и в паспорте. Поэтому прививку сделаем в конце января или начале февраля.

У меня упало сердце. По моему замыслу к Новому году, если не раньше, я предполагал быть уже в Греции. Отмечать праздники в Черногории в мои планы не входило.

– Неужели нельзя как-нибудь ускориться?

– Нельзя, – покачал он головой. – В любом случае вам придется ждать.

Остаток дня и ночи я провел в палатке, разрываясь от противоречивых чувств. Я заглянул в карту: до границы с Албанией оставалось пара-тройка дней пути. От Албании до Греции предстояло добираться неделю, а может, даже две.

«Так, Рождество через неделю, – прикидывал я. – То есть к Новому году я вполне могу оказаться в Греции».

А почему бы и не рвануть? Но тут же я засомневался. Кто сказал, что в Греции надо быть непременно к январю? Почему бы не остаться в Черногории?

С одной стороны, я был благодарен этому врачу, но с другой – он далеко не единственный ветеринар на планете!

Почему бы и не рвануть? А через три месяца покажу Налу ветеринару, скажем, в Греции. Пускай прививают и дальше заполняют паспорт.

Чаще всего засыпаю я хорошо, но в ту ночь мне не спалось: ворочался с боку на бок дольше обычного. Перед тем как задремать, я кое-что все-таки для себя решил.

Разбудил меня шершавый язык Налы. Она вылизывала мне лоб и нежно дышала на обслюнявленные места. Увидев, что я открыл глаза, Нала для верности пару раз жалобно мяукнула. Этот урок от Налы я уже выучил назубок.

Голодная Нала не остановится ни перед чем!

«Ну-ка, компаньон, где мой завтрак?» – словно спрашивала она.

Я выбрался из спального мешка и положил ей еды.

Затем я высунулся из палатки и, к своей радости, увидел, что погода наладилась. Не жаркие тропики, конечно, но без дождя было значительно лучше. Впервые за все это время я разглядел побережье, на многие километры протянувшееся к югу. Погода шептала: надо ехать в Албанию. К полудню я собрал палатку, снаряжение, усадил Налу в новехонькую переноску, и мы отправились в путь.

Только мы отъехали от лагеря, как Нала устроила концерт, мяукая громче полицейской сирены.

«Наверное, жалуется с непривычки. Скоро успокоится!» – подумал я, но с каждой минутой она верещала все сильнее. Обернувшись, я увидел, что Нала уже вовсю таранит сетчатую дверцу переноски, неистово пытаясь выбраться наружу.

Только я открыл дверцу, как Нала пулей выскочила и вскарабкалась на плечо. Прогонять ее я не стал. Пускай успокоится. Когда представилась возможность, я пересадил Налу в сумку на руле, где она свернулась калачиком и больше не высовывалась. Но спустя некоторое время Нала выглянула и проверила, как идут дела. Довольный вид Налы обрадовал меня и вдохновил на серьезный километраж. Если верить прогнозу, то на пути нас поджидали суровые ветра и грозы, хотя пасмурное небо и легкий морской бриз беды пока не предвещали. Я наивно полагал, что обгоню грозу, но не тут-то было!

Скоростной участок, по которому я двигался на юг, протянулся, как говорил мой навигатор, на многие километры. Сделав ставку на хорошую погоду, я хотел ускориться, но не вышло.

Поднялся сильный ветер. Эх, если бы он дул в спину или в бок! Но нет! Ветер дул прямо в лицо, и крутить педали, несмотря на весь мой богатый опыт, полученный во время поездок по Северной Европе, становилось все тяжелее. Я попереключал передачи, но делу это не помогло. Я по-прежнему двигался с черепашьей скоростью. Все усугубляли резкие порывы ветра, едва не вышибавшие меня из седла. В одно мгновение нас даже чуть не бросило под колеса огромной фуры. Фух! Пронесло! Еще бы чуть-чуть, и мокрого места от нас не осталось бы!

Мы ехали уже полтора часа, когда я заметил, что небо угрожающе потемнело. Еще совсем недавно затянутое серыми облаками, теперь оно бугрилось плотными, черными как уголь тучами. Вдалеке гулко пророкотал гром, сверкнула молния. Собиралась гроза, и мы ехали прямо в ее эпицентр. Зарядил дождь. Я остановился и проверил Налу.

Еще когда ветер только поднялся, я закутал Налу в полотенце, так что снаружи осталась лишь ее голова. Но в конце концов она свернулась клубком и спряталась в сумке. «От такого уютного гнездышка я и сам не отказался бы! – подумал я и застегнул сумку, чтобы Нала не промокла. – Не хватало еще простыть! И так хрипит!»

Едва я спрятал Налу, как бог грома и молнии тут же продемонстрировал всю свою мощь и величие. Ветер взвыл, а дождь превратился в ливень: струи воды так сильно и больно хлестали меня, что мои икры – я ехал в шортах – вмиг стали пунцовыми. «Это никуда не годится! – в отчаянии подумал я. – Ни черта не видно!»

Осознав, что начался очередной бесконечный подъем в гору, я чуть не разрыдался. Ветер, не сдаваясь, дул в лицо, но теперь его порывы были по-настоящему штормовыми. Снова и снова ветер пытался выбить меня из седла, и в одно мгновение я действительно чуть не свалился. От греха подальше я спешился, но подъем в гору от этого легче не стал. Пригнув голову, я изо всех сил толкал велосипед вперед, стараясь следить, чтобы его не мотало из стороны в сторону. Ну все, с меня хватит! Я попробовал поймать попутку, но через пару минут осознал, что все мои попытки будут тщетны. Скорее всего, меня просто не заметят. А если и заметят, то на таком опасном участке дороги вряд ли остановятся.

От затеи с попуткой я отказался. Делать нечего, ползем дальше. Ближайший город, Бар, находился километрах в десяти, не меньше. Аппетиты мне пришлось поумерить: с такой погодой албанской границы не видать как своих ушей! Дело принимало серьезный оборот. На затишье рассчитывать не приходилось. Нала в своем уютном гнездышке спала, как младенец, и это не могло не радовать.

С трассы пришлось съехать. Продолжил я только после полудня. На расстояние, которое я планировал преодолеть за два часа, ушло целых пять. К тому времени, когда я достиг города, сил во мне не осталось совсем. Я промок и продрог до костей. Решив, что страданий с меня достаточно, я снял номер в гостинице. Никогда я еще не испытывал такого блаженства, какое испытал, очутившись в теплой и сухой комнате. Я высушил Налу полотенцем, снял мокрые вещи и залез под горячий душ. Просто бесподобно!

Постирав одежду, я развесил ее на батарее и забрался под одеяло. Эту ночь, оставив ревущий ветер и хлеставший дождь за окном, мы провели в тепле, крепко прижимаясь друг к другу. Нала вызывала у меня беспокойство: она вела себя как-то тревожно и покашливала. «И зачем я повез ее в такую непогоду?» – сокрушался я, чувствуя себя подлецом.

Дождь к утру не прекратился, но, по крайней мере, это был уже не ливень. Пообещав себе наверстать километраж после обеда, рисковать я не стал. Понадеялся, что ко второй половине дня мы оклемаемся и в дорогу отправимся в совершенно другом настроении. Конечно же, в очередной раз я выдавал желаемое за действительное.

Больше всего на свете Нала любила устроить возню. Обычно я дразнил ее рукой, а она прыгала, пытаясь меня тяпнуть. Убрать руку успевал я не всегда, и тогда Нала намертво впивалась мне в какой-нибудь палец. Отцепить ее было нелегко, как, впрочем, и заживить потом глубокие ранки. Иногда возня перерастала в шутливую потасовку. Бывало, она распустится до невозможности, а я как подхвачу да как брошу ее на кровать – разумеется, со всеми предосторожностями!

Из-за той авантюры с грозой я чувствовал себя кругом виноватым. Чтобы приглушить голос совести, я позволил Нале всласть порезвиться. Вскоре, устроив в постели возню, мы вовсю веселились. Раздухарившись, Нала вдруг скакнула на прикроватный столик.

Все бы ничего, пускай себе прыгает! – но там заряжался телефон. Страшно представить мое лицо в тот миг, когда я осознал свою ошибку! Если бы это было сценой из фильма, то кадры, на которых я, протягивая руки, с отчаянным криком лечу к телефону, обязательно засняли бы в режиме замедленной съемки. А телефон, качающийся на краю столика, непременно сняли бы крупным планом. Вот кончики моих пальцев показались в кадре, и телефон полетел вниз. И он действительно упал. Прямо на каменный пол. И разбился. Громкий хруст не оставлял никакой надежды.

Я поднял телефон. Экран вдребезги. Зажал кнопку питания – не включается.

– Черт возьми! – воскликнул я. – Какой же я все-таки идиот!

«Нала тут ни при чем. Целиком и полностью моя ошибка! – распекал я себя. – Кто же оставляет телефон без присмотра, когда в доме ребенок!»

Я вышел к стойке регистрации, и хозяин сразу насторожился: наверное, на мне лица не было.

– Все в порядке?

В ответ я показал телефон и прибавил:

– Вдребезги.

Он поднял руку с таким видом, что сейчас все решит.

– Подождите, – сказал хозяин, набирая чей-то номер. – Быть может, я помогу.

Спустя двадцать минут я стоял в мастерской его сына.

– И стекло, и дисплей разбиты, – диагностировал он. – Оставляйте, через пару часов заменю.

К вечеру, заплатив двести фунтов, я получил телефон обратно – хотя запросто мог лишиться и большей суммы! Я прикинул в уме свои последние траты: на счету оставалось шесть или семь сотен фунтов.

– Похоже, я усвоил еще один урок, – вернувшись в номер, сообщил я Нале. – Рядом с телефоном лучше не куролесить.

Наутро мы отправились к албанской границе.

Накануне я много думал, как же мы будем ее пересекать. Боялся я до чертиков! Переживал еще сильнее, чем в Боснии. Хотя Албания, до недавнего времени поддерживавшая коммунистический строй, к европейским туристам стала относиться дружелюбней, чудес на границе я не ждал.

Я решил действовать по тому же принципу, что и прежде. В нескольких километрах от пограничного поста я остановился и приласкал Налу. Я чувствовал, что в последние деньки ей пришлось несладко – столько всего мы пережили!

Через десять минут Нала послушно залезла в сумку. Когда я закрыл молнию, она не издала ни звука.

Албанская граница оказалась именно такой, какой я себе и представлял ее в своих самых страшных фантазиях. Моему взору открылась маленькая военная база.

За шлагбаумами и будками виднелись казармы и даже некое подобие штаба. К шлагбаумам тянулись ряды автомобилей, вдоль которых ходили вооруженные пограничники. Они тщательно досматривали машины, проверяя днища при помощи маленьких зеркал.

Мы заняли очередь. Тут я заметил пару пограничников, сильно меня встревоживших: впереди них на длинных поводках бежали ищейки. Воображение мгновенно нарисовало всевозможные сценарии моего персонального конца света. Хотя собаки наверняка искали наркотики или взрывчатку, я ни капли не сомневался, что, учуяв котенка, они поднимут всех на уши. Ищейки сразу прибегут сюда! А что же Нала? Запах и лай собак точно сведут ее с ума! И тогда одному Богу известно, чем все кончится!

Я постарался успокоиться. В конце концов, у меня в кармане паспорт Налы! Они не вправе конфисковать мою кошечку!

На мое счастье, ангел-хранитель опять оказался где-то неподалеку. Рядом образовалась новая очередь, и меня тут же пригласили к окошку. Кинологи же, на мое счастье, надолго застряли у двух огромных фур.

Не желая испытывать судьбу, я подскочил к будке и передал паспорт пограничнику. Тот задал мне всего пару вопросов. Я поведал ему, что еду в Грецию и намереваюсь объехать таким образом весь мир. Он глянул на меня как на умалишенного, проштамповал паспорт и отпустил с Богом. На все про все ушло меньше тридцати секунд. Миновав казармы, я облегченно выдохнул, хотя такой радости, как в Боснии, разумеется, уже не испытал.

Что ж, похоже, мне в очередной раз улыбнулась удача. Но как долго будет так везти?

Добравшись до Шкодры – первого на пути крупного города Албании, – я решил дальше не ехать: устал, да и настроение было уже ни к черту. Сразу направился в хостел, который забронировал заранее. Оказалось, что хозяйка содержит двух собак-спасателей: слава богу, они обитали на заднем дворе! Прознав про котенка, она засуетилась и подселила нас в замечательную комнату к не менее замечательному Богдану – молодому общительному сербу, путешествовавшему по Албании на своих двоих.

После обеда мы пошли гулять по старым причудливым улочкам Шкодры. Несмотря на многочисленные кафе, здесь царила полная тишина – похоже, мы были единственными туристами. Хотя, если учитывать время года, то ничего удивительного! Я немного пофотографировал, а затем, запустив дрон, снял старый замок и город с высоты птичьего полета.

Вернувшись в хостел, мы расположились перед камином в общей гостиной. Я прислушался к дыханию Налы – хрипит. Может, я и вел себя как параноик, закутывая Налу в одеяло, но так мне было гораздо спокойнее. Вскоре она уснула.

Пока Нала смотрела сны, я разговорился с Богданом. Мой новый сосед хорошо говорил по-английски, и я почерпнул много ценных сведений об Албании: какие места посетить стоит, а какие нет. Затем я всерьез взялся за страничку в «Инстаграме». Фотографий накопилось много, и для удобства я добавил закладки по странам. С учетом Англии Албания оказалась десятой по счету страной. Просматривая ранние фотографии и комментарии к ним, я обнаружил, как сильно изменилась моя жизнь за последние две недели.

После разлада с Рики я переименовал страничку в «1bike1world». «Запоминающееся название, – подумал я тогда, – и очень подходит велосипедисту, который пытается в одиночку объехать весь земной шар!» И суток не прошло, как я снова был не один!

С тех пор как в моей жизни появилась Нала, времени прошло немного, но тем не менее мой «Инстаграм» уже просто ломился от фотографий и видеороликов. Подписчикам, которых к тому моменту набралось почти две с половиной тысячи – многие из них, кстати, мои земляки, – новые фото и видео с Налой в главной роли пришлись по вкусу. Особенно им понравились фотографии Налы на древних стенах Будвы. Писали много хорошего и обо мне: больше всего лестных комментариев набрало наше с Налой первое видео, снятое в горах Боснии. Взахлеб читая хвалебные отзывы, я никак не мог отделаться от мысли, что ищу в этих добрых словах некую поддержку. «Неужели я до сих пор сомневаюсь в своем выборе? – недоумевал я. – Неужели мне нужно чье-то одобрение?» Размышления натолкнули меня на мысли, которые до этого мне и в голову не приходили. Стоило выложить фотографии Налы в «Инстаграме», как количество подписчиков выросло на несколько сотен. За нашими приключениями уже следили с Американского континента – подумать только! В основном всю любовь и заботу проявляли к Нале, но немного перепало и мне. «Но разве я заслужил? Не уверен. Взять хотя бы недавнюю грозу. Я подвергал Налу огромному риску! – думал я и качал головой. – А ведь у Налы такие слабые легкие! На моей совести еще и побег из Черногории без прививки от бешенства! Нет, все-таки я вел себя безрассудно и испытывал судьбу. Что, если бы нас поймали?» Чем больше я думал, тем больше понимал, что поступал в корне неправильно. «Впредь ко всему буду относиться серьезнее!» – заключил я, и тут же на мою решимость упала тень сомнения. Если не рисковать совсем, то мы так и будем топтаться на месте. У нас тут круиз или кругосветное путешествие, в конце-то концов? Разумеется, я должен сделать все возможное, чтобы оградить Налу от страданий. Но от непогоды, бюрократии и досадных ошибок не застрахован никто – такова жизнь. Я наконец-то осознал, что теперь несу двойную ответственность: как за себя, так и за Налу. И чем скорее я привыкну к новой действительности, тем будет лучше для всех.

6

Новогодние клятвы

Следующее утро я провел, обдумывая путешествие с учетом интересов не только своих собственных, но и Налы. С каждым днем становилось все холоднее: двигаться на север было самоубийством. «Теплый мягкий климат Средиземноморского моря пойдет нашему путешествию и слабым легким Налы только на пользу», – подумал я и решил двигаться на юг Греции.

Нервотрепка с границами мне уже порядком осточертела. Продумывая маршрут по Албании, я прикидывал, где можно будет привить Налу, держа в голове ценные рекомендации Богдана.

Я разложил все по полочкам, и жить стало легче. Впервые за долгое время мой разум освободился. Продумав план до мелочей, я четко представлял себе, что за чем буду делать дальше.

Все это, конечно, было замечательно, но, разрабатывая новый план, я забыл старую поговорку: «Если хочешь рассмешить Бога, расскажи Ему о своих планах».

А если хочешь, чтобы Он смеялся громче, скажи, что берешь с собой в дорогу кошку.

К обеду, хорошенько все обдумав, я отправился в путь. Погода разгулялась. Пока мы ехали по трассе, несколько раз даже проглядывало солнце. Теплый ветерок, обдувавший лицо, поднимал настроение. Нала тоже выглядела бодрой. Все мои опасения, что путешествовать ей не по нутру, развеялись. Высунув голову из сумочки на руле, она увлеченно поглядывала по сторонам – смотреть на нее было одно удовольствие. Когда ей хотелось спать, Нала прятала голову и сворачивалась клубком на дне.

Албания – красивая страна. Живописные места притягивали взор, как магнит.

Несмотря на всю прелесть пейзажей, невооруженный глаз тут и там подмечал следы недавних потрясений. Многие деревни, попадавшиеся по пути, выглядели заброшенными, а дорога, которой мы ехали, была будто после бомбежки. Объезжать эти ямы было не так-то и просто, да и движение по трассе оказалось очень уж оживленным. Задумав ехать проселочными дорогами, я сдался через несколько километров. Эти пребывали в еще более плачевном состоянии. Я то и дело налетал на ямы, подпрыгивал в седле и лязгал от неожиданности зубами. Нале повезло больше: поролоновая сумочка резкие удары благополучно смягчала.

Затем я проколол колесо. Рано или поздно это должно было случиться. Пока я заклеивал камеру, нас обступили бородатые козлы недружелюбного вида. Самый смелый из них стал даже принюхиваться к моему шарфу, который торчал из багажной сумки, – еле отогнал.

Хоть я и не любил большие города, предпочитая им живописные сельские пейзажи, столицу Албании я приветствовал горячо. По крайней мере, дороги в Тиране были значительно лучше.

Нала, в отличие от меня, чувствовала себя в больших городах прекрасно. Виды, звуки и запахи Тираны кружили ей голову. Нала выпрямилась, положила лапы на руль и внимательно всматривалась в проплывающий мимо город. Памятники, здания советской эпохи и разноцветные палатки с фруктами и овощами – она ничего не хотела пропустить!

У меня были еще кое-какие незаконченные дела, поэтому заночевал я в Тиране. На следующий день я собирался в Химару. Город находился примерно в ста пятидесяти километрах на юго-запад от Тираны, на побережье Ионического моря. Богдан советовал остановиться на Албанской Ривьере. С его слов – место изумительное, а до Греции рукой подать. Все рождественские каникулы я намеревался провести в Химаре. «Под Новый год сделаю Нале прививку, – думал я, – и рвану в Грецию!»

Прежде всего мне нужно было разжиться валютой. Дело в том, что к банковским картам в Албании относились с недоверием. Хостел в Химаре принимал только леки, а местные банки, как мне подсказали, на рождественские каникулы закрывались. Отыскав банкомат, я проверил баланс и чуть не упал в обморок. Денег, даже с учетом двухсот фунтов за ремонт телефона, оказалось очень мало. Не веря своим глазам, я все смотрел на экран банкомата и качал головой.

«Неужели меня хакнули? – думал я, пытаясь упорядочить события последних дней. – А что, если клонировали карту? Нет, такого точно не могло произойти».

Взяв себя в руки, я решил позвонить в свой банк.

В каком-то глухом переулке я нашел дешевый хостел. С первого раза связаться с банком не удалось: телефон не ловил. Помыкавшись, я все-таки отыскал местечко, поймал сигнал и дозвонился. Служба поддержки проверила последние списания. Все операции, кроме двух на позапрошлой неделе, оказались мне знакомы. Я уточнил сумму и едва не поседел: четыре сотни фунтов! Таких деньжищ я точно не тратил! Название компании, проглотившей мои четыреста фунтов, мне ни о чем не говорило. Мы выяснили, что компания зарегистрирована в Сербии, но и эта информация мне ничем не помогла.

– Нет, это точно не я, – сообщил я оператору. – Да я в жизни не был в Сербии!