Счастье есть, оно просто сейчас…

Её слова нисколько не обидели его. Он понимал, что её колкости – это защита, щит, не желание пускать в свой мир непрошенных гостей. Но он также знал, что непрошенный гость может стать надежным другом. А он очень хотел таким для неё стать.

– Вы очень красивая.

– Красивая, как бурка сивая – она вдруг засмеялась. А вы действительно чемпион. Не обижаетесь на мои колкости. Мои старший сын спрашивает: «Мама, где ты держишь колчан со своими стрелами?»

– Кто ваш муж, если не секрет?

– Секрет. Спец агент 007. – увидев его удивлённый взгляд, она добавила – Не боитесь? Ничего не боитесь?

– Боюсь. Близких терять боюсь.

– Ну что ж – откровенность за откровенность. Я в разводе. А мой бывший муж простой человек со своими слабостями, сложностями и желаниями.

– Как? Не может быть! – воскликнул он.

И не было понятно – удивлен он или рад. Она продолжала:

– Существует стереотип, что многодетная мама должна походить на клушу, у которой все мысли только о том, как напитать и воспитать потомство. И она должна, ну просто обязана забыть о себе, бросить себя в жертвенный костёр ради мужа и детей! Но на самом деле, многодетные мамы есть и с высшем образованием, и занимают вышестоящие должности, и умницы, и красавицы, и, поверьте мне, могут самостоятельно без мужа воспитать хоть десятерых детей. А что касается лично моих отношений с мужем, то это не банальная история. Наверное, я из рода амазонок. – поймав его вопросительно -удивленный взгляд, добавила – Мне не надо было вообще выходить замуж. Из этого брака одно хорошее получилось – это дети.

Они немного помолчали, потом она засмеялась:

– Простите. Что-то я разоткровенничалась. Вот видите, как опасно задавать вопросы мало знакомыми женщинами. Вы хороший слушатель. Я никогда так откровенно не беседовала с посторонним мужчиной, а мне иногда очень хотелось иметь друга-мужчину, который мог бы меня поддержать в трудную минуту.

Сергей Николаевич вдруг крепко взял её за руку:

– Возьмите меня в друзья. Я буду стараться быть вам хорошим другом, вы всегда сможете на меня положиться. Только не смейтесь, я вполне серьёзно.

– Как? Вы стали бояться моего смеха? За предложение спасибо, я, может быть, его приму – и она опять весело рассмеялась.

Становилось прохладно, а Вера продолжала идти по воде, но было видно, что это ей уже не доставляет прежнего удовольствия. Её плечи слегка подрагивали.

– Вы замёрзли. Выходите из воды. – Сергей Николаевич достал из сумки свою спортивную куртку и накинул ей на плечи.

– Спасибо. Я действительно замёрзла.

Ей стало тепло и уютно в его ветровке, приятно пахнущей его одеколоном. Вера считала, что выбранные человеком ароматы – это подсказка другим, и, что по нему можно определить некоторые особенности характера личности, а может узнать и весь характер.

Вера представить себе не могла чего ему стоило сдержаться, чтобы не обнять и не поцеловать её, набрасывая ей на плечи свою ветровку. «Ладно, пока табу, пока друг, а там посмотрим, подождём». Что-что, а ждать он умел, профессия обязывала.

Вскоре они пришли в гостиницу. Пожелав спокойной ночи друг другу, они разошлись по комнатам, как будто между ними ничего не произошло. Но… как знать…

***

Вера Ивановна проснулась уже позже, чем обычно. «Отдых начал действовать» – подумала она и вдруг вспомнила вчерашний вечер. «Господи, какая я дура! Зачем я разоткровенничалась, что он теперь обо мне будет думать? Дура, я, дура! Надо срочно извиниться, сказать, придумать что-нибудь… А за что извиняться? Ничего же не было плохого?» Так лихорадочно рассуждая, она быстро собиралась на раскопки.

Любители древности уже приступили к своей увлекательной работе, когда она приехала. Их даже стало больше.

– Я думал, что вы уже не приедете, – встретил её с радостью руководитель профессор Вениамин Петрович, – проспали, голубушка?

– Да, начинаю привыкать к отдыху.

– Я ваше место никому не отдал, уж очень вы хорошо работаете.

– Большое спасибо, постараюсь приезжать вовремя. – заверила она и принялась снимать слой за слоем землю, работая маленьким совочком-лопаточкой, а в некоторых местах обметать широкой кистью.

Время шло, ничего интересного не попадалось, как вдруг под широкой кисточкой Вера почувствовала какой-то твёрдый предмет. Она взяла кисть поменьше и осторожными движениями стала обметать его. Прошло много времени, а может и нет, Вера так увлеклась, что позабыла позвать руководителя и самостоятельно движение за движением извлекала предмет из-под слоя земли. Это было ожерелье с маленькими разноцветными камешками. Вера никак не могла определить из какого оно сделано металла, время сделало своё дело. Какого цвета были камешки раньше, было пока трудно разобрать, ожерелье долго пролежало в земле, Вера Ивановна бережно кисточкой смахивала землю с камешек и вот теперь можно было различить их цвета. Они были светло голубыми, цвета морской волны, синими, фиолетовыми. Странно. Что-то похожее она видела раньше. Давно, когда она развелась с мужем, для поднятия своего «боевого» духа, она купила похожее ожерелье в известной фирме, которая распространяла косметику и бижутерию. Вере её ожерелье очень нравилось, от него исходила, как она считала, положительная энергетика, может из-за цветового сочетания маленьких камней. Она очень огорчилась, когда её любимое украшение разорвалось. Никогда больше, даже похожего, ожерелья она не встречала. И вот тебе, нате. Сфотографировав находку на всякий случай, Вера сообщила о ней руководителю Вениамину Петровичу. Он с восхищением долго рассматривал драгоценность.

– Прекрасно, прекрасно, голубушка! Это просто великолепная находка! – восклицал профессор – Я догадываюсь кому оно могло принадлежать, но вам сейчас ничего не скажу, боюсь сглазить, – он бережно убрал находку в сейф – сообщу, когда уточню. Какая вы умница! Боже мой! Какая находка! Поработав ещё несколько часов на раскопках, распрощавшись с новыми знакомыми, она побежала на пляж.

Чтобы не терять время на возвращение домой, переодевание, Вера всё необходимое взяла с собой. Теперь у неё появилась новая цель: не только позагорать, но и поразмыслить о случившемся. Ей нравилась тёплая вода, которая приятно ласкала её тело, весёлые лица, звонкие голоса детворы, горячий песок и ощущения беззаботности, как в детстве. «Беззаботность в моём возрасте противопоказана, всё может плохо кончиться, нельзя совсем расслабляться. Надо для себя найти какое-нибудь не обременительное занятие, а может работу? Часа на два-три. Может нового «друга» подключить?

Рядом с ней на большом покрывале расположилась молодая семья с малышами. Родители нянчились со своими чадами, поочерёдно купая их в воде. Малыши забавно визжали, барахтаясь в море.

Вера улыбнулась. Как там её любимые садовские ребятишки? По каким их распределили группам? Кто у них будет воспитателем на время её отпуска? Её всегда волновали эти вопросы, когда приходилось на какое-то время отсутствовать в саду. Не всегда на её группе оказывались добросовестные педагоги, и Веру просто выводило из себя, когда эти люди плохо отзывались о её воспитанниках: «Ты посмотри, фифы какие, не поздороваются лишний раз!» или «Ну твой Ванька, просто вообще, финиш! Как ты с ним работаешь?!». Вера Ивановна внешне реагировала на все эти замечания адекватно, с юмором, и только те воспитатели, которые её хорошо знали, любили и уважали, представляли, чего это ей стоило – «держать лицо». Вере всегда хотелось огрызнуться и сказать сокровенную фразу: «Работать, понимать людей надо лучше, может и дети будут бежать здороваться, родители улыбаться, и её любимый Ванька не будет их доставать», но грубить нельзя, она на работе. Вера Ивановна очень была благодарна тем людям, которые добрыми словами отзывались о её воспитанниках. Бывало, что родители, водя в детский сад двоих детей, отказывались принимать участие в субботнике или делать мелкий ремонт в другой группе, помогали только Вере. Как-то раз она задала одному папе вопрос:

– Максим, почему вы отказались помочь в ремонте группы куда ходит ваша младшая дочь?

– Просто не хочу – ответил молодой папа и многозначительно посмотрел на Веру Ивановну.

Ей стало понятно почему – простая обида родителя. Простая, да не простая. Обида родителя – это всегда очень серьёзно. Воспитателю может показаться, что чепуха. На самом деле это не так. Обида может перерасти в большое горе, если вовремя не обнаружить и не устранить её причину. Вера сама была пять раз родитель, сама понимала, как горько и больно бывает за своего ребёнка, которого неправильно оценили или обидели. Но она была и педагогом, и понимала, что у родителя может сложиться ошибочное мнение о той или иной ситуации, поэтому всегда на родительских собраниях или в личной беседе напоминала, что в любое время дня и ночи ей можно звонить, задавать вдруг возникшие вопросы о ребёнке, если это не терпит до утра следующего дня. Она знала и понимала, что большая часть её родителей с утра до вечера на работе, заняты зарабатыванием денег и не всегда имеют возможность вечером с ней поговорить о своих детях в саду, чаще всего их забирают бабушки. «Это дети. Ничего нет важнее детей. Отложите вашу уборку, готовку, стирку, поговорите с ребёнком, узнайте о чём он думает, переживает, подбодрите его, скажите, что любите его. Не надо никаких жертв. Просто уделите ему время». При её тотальной занятости на работе, усталости, постоянном нервном напряжении Вере много раз приходилось просто заставлять себя вечером выслушивать своих родных детей, иногда даже засыпая, сидя на диване за вечерним чаепитием.

Накупавшись вдоволь, Вера Ивановна стала собираться домой в коттедж, но проводить остаток дня в нём ей совсем не хотелось. Вспомнив, что по плану ещё полагалось посещение музея, она решила сейчас же приступить к его осуществлению. Переодевшись, она поторопилась на автобусную остановку.

***

Музей находился в старинном особняке, почти в центре города. Как водится, на разных этажах размещались экспозиции отображающие отдельные вехи истории города и края. За всем этим присматривали чопорные дамы – смотрительницы, блуждающие между посетителями как привидения и следящие, чтобы никто не прикасался к бесценным экспонатам не только руками, но, иногда казалось, и взглядом. Они всем своим видом просто «вопили»: «И вообще, нечего по музеям шастать, сидели бы себе дома или на пляже жарились». Вот скажите, пожалуйста, почему очень прост в общении с людьми профессор, и свысока смотрит на вас человек без какого-либо образования. Тот же самый экскурсовод вам подробно ответит на вопрос, а смотрительницы… Аж страшно представить. Однажды, когда Вера была в её любимом историческом музее в краевом центре со старшим сыном и подругой, одна очень милая старушка, сидевшая рядом со смотрительницей и, заметив их интерес к скелету огромного южного слона, подошла и стала рассказывать о том, что бивни у этого скелета слона из дерева, а настоящие лежат под стеклом в витрине, так как некоторые посетители, проявляя к ним ненормальный интерес, постоянно старались до них дотронуться. В конце концов один бивень просто упал. Незнакомая старушка, которая оказалась профессором историй, рассказала им ещё много интересного о других экспонатах музея. Слушать её было одно удовольствие. Но почему она к ним подошла? Может увидела, что им действительно интересно? Может быть. Во всяком случае они были ей очень благодарны.

Вера Ивановна очень любила бродить по своему знакомому музею, особенно ей нравились экспонаты первобытнообщинного строя и средневековья, но, однажды, она сильно испугалась. Обычно, начав осмотр экспонатов с левой стороны, она переходила на правую, а потом по центру. Вот так переходя от одного к другому экспонату, рассматривая наконечники стрел, копий и другие экспонаты, она неожиданно наткнулась на… мумию, саркофаг которой находился прямо в центре зала. Раньше её там не было. Вместе с ужасом, отвращением, она испытала жалость и возмущение. Зачем?! Зачем останки аланского воина выставили на всеобщее обозрение в музее?! Для неё это было равносильно выставлению на показ останков любого современника. Предали бы кости несчастного земле, нет, надо показать его голый череп, истлевшую одежду. Она считала, что не стоит выставлять напоказ тела умерших людей, даже если они умерли очень давно.

Вера Ивановна много раз посещала вместе с детьми Аланское городище, которое находилось в Нижнем Архызе. Первый раз они попали туда вместе с классом средней дочери. Её любимая учительница Елена Викторовна предложила родителям вместо праздничного стола в честь выпуска из начальной школы отправиться в Аланское городище на экскурсию. Приглашены были и родители. Вера Ивановна взяла с собой ещё старшего сына. Их высадили из автобуса перед въездом в городище. Большой группой взрослых и детей они неспешным шагом шли и любовались природой Архыза. Они встретились с другой группой школьников, у которых был экскурсовод, который рассказывал интересную историю Алании. Им даже удалось кое-что услышать интересное о древней обсерватории и о храмах, датируемые 12 веком, которые находились в страшном запустении. Никто за ними не смотрел, тем более не реставрировал. Как им объяснили, ведутся споры к какой епархии принадлежит территория Алании. На старых святых стенах были нацарапаны надписи. Даже ребёнок, одноклассница дочери воскликнула: «Так же нельзя делать!». Кощунство. В земле были обозначены найденные древние захоронения людей. Трагична история городища. Разрешалось заходить в разрушенные храмы и бродить по древним развалинам. Вера вместе с дочерью и сыном осматривала старую кладку.

А здесь есть духи, – какой-то родитель всматривался в кадр на своём цифровике – посмотрите. -Вера вместе с дочерью склонились над фотоаппаратом и увидели снимки стен и белые маленькие блики.

Это, наверное, от окон свет – скептически заметила Вера Ивановна.

– Нет, это не свет – категорически ответил мужчина. Чтобы доказать самой себе свою правоту, Вера начала хаотично фотографировать своей камерой стены храма. Кадры одного и того же места с одного ракурса получались разными – то блик был один, то их было три или четыре. Эти фотографии до сих пор хранились дома в семейном альбоме путешествий. Гораздо позже, когда она вместе с детьми поехали в паломническую поездку в Лагонаки, услышала, что даже на месте разрушенного храма остаётся его дух. Позже они не раз бывали в тех местах, поднимались к лику Спасителя, изображенного неизвестным Мастером на скале, цепляясь руками за деревья, кое где за самодельные перила, скрепленными между собой верёвками. Это уже к открытию Олимпиады в Сочи был благоустроен подъём к лику Христа – сделаны металлические лесенки, места для передышки и поставлен экран перед ликом, защищающий его от попадания солнечных лучей. Но люди по-прежнему стараются прикоснуться к нему – лезут вверх и ставят свечи, прося его о самом сокровенном.

Так размышляя и вспоминая, Вера ходила по залу, рассматривая с интересом экспонаты. Оказалось, что на том самом месте, где сейчас ведутся городские археологические работы, несколько сотен веков назад находилась столица древнего княжества, которым правила княгиня Агидель, имя которой переводится как «бессмертная фея». Судя по находкам, раскопки велись давно и плодотворно. Так вот почему так обрадовался Вениамин Петрович. Интересно, что же хочет уточнить профессор? От размышлений её отвлёк знакомый приятный аромат. Повернувшись, она увидела улыбающегося соседа.

– Добрый день. Как дела? Осуществляете в жизнь свои планы? – стал он весело забрасывать её вопросами.

– Здравствуйте. – спокойно ответила Вера – А, вы, как вижу, с пресс-конференции? Как здесь оказались?

– Скажем так, проходил мимо и заметил, как вы входите в музей, решил сюда заглянуть. Я здесь ещё не был. Что случилось? Почему не в духе?

– Надоело бездельничать и отдыхать. Мне нужно что-то ещё. Хочу поработать где-нибудь. Кстати, у вас нет здесь подходящих знакомств? Хотя бы просто два – три часа в день чисто за символическую плату.

– Я могу узнать. Да, а вы не хотите заняться спортом? Мне предложили для отдыхающих организовать курсы по айкидо?

– Я, по-вашему, похожа на девочку подростка или на студентку?

– Нет. Вы гораздо лучше и в более выгодном положении, так как эти курсы для взрослых людей.

– Мои старшие дети занимались айкидо, и я не думаю, что смогу повторить все те трюки, которым их там обучали. Я иногда присутствовала на их тренировках.

– Не бойтесь. Головокружительных трюков не будет. Это реальное айкидо для самообороны, для женщин. Ну, как хотите. Что собираетесь делать сегодня? – поинтересовался Сергей Николаевич.

– Хочу ещё позагорать, а потом прогуляюсь по набережной.

– Можно я составлю вам компанию? – он испытующе посмотрел на неё.

– Хотите полюбоваться моими физическими недостатками? – нагло глядя в глаза Сергею Николаевичу спросила Вера.

– Просто мечтаю об этом! – по всему было видно, что он не собирался сдаваться, и Вера милостиво разрешила ему её сопровождать. «Может быстрее отстанет?» – подумалось ей.

Так, перебрасываясь словами, они вышли из музея. Солнце медленно клонилось к горизонту, жара начала спадать, число загорающих увеличилось, и им с трудом удалось выкроить свободный крохотный пятачок на пляже. Вера Ивановна чувствовала себя неловко: «Надо спокойно и быстро снять с себя одежду. На него не смотреть». Видимо догадавшись об этом, он отошёл немного в сторону, быстро сбросил с себя джинсы, футболку и ободряюще крикнул:

– Догоняйте! – с размаху кинулся в воду, от удовольствия фыркая, как иногда делала Верина собака Альма.

Вера ещё только пробиралась между лежащими телами отдыхающих, осторожно ступая по мелким острым камням, тихо комплексуя по поводу своей несовершенной фигуры и не очень загорелой кожи, а он уже во всю плескался в воде.

– Замечательная вода! Плывите ко мне, здесь она ещё теплее.

– Конечно, сейчас! Я не умею плавать!

– Хотите я вас научу?

– У вас не получится. Я плохая ученица и ещё я боюсь.

– Нет! У нас получится! – он подплыл очень близко к ней и, без предупреждения обхватив её талию руками предложил лечь на воду и работать руками.

– Вы с ума не сошли?! – спросила она оторопело, пытаясь освободиться от его крепких рук.

– Послушайте, если мы сейчас с вами будем разводить реверансы, вы просто никогда, слышите, никогда не научитесь плавать! Вам понятно? Ложитесь на воду! Не бойтесь, я буду вас держать. Вы мне доверяете?

Вдруг Вере в голову пришла шальная мысль: «А чем чёрт не шутит? Вдруг и в самом деле научусь?». И она начала, преодолев смущение, выполнять инструкции новоиспечённого тренера. Она слышала его подбадривание: «Молодец, молодец, умница!». И почему-то ей хотелось соответствовать «умнице». Очень давно её бывший муж предложил научить Веру плавать, но она отказалась, потому что ему не доверяла. А вот теперь совершенно незнакомому человеку… Н-да. Загадка.

У Веры от старания вся голова была мокрая, от наглотавшийся воды голос осип, глаза покраснели. Она стала похожа то ли на воробья, то ли на ёжика из-за коротких волос, торчащих в разные стороны. Но ей было решительно всё равно как она выглядит, что о ней думает её сосед, так как не собиралась его очаровывать.

– На сегодня хватит – скомандовал сосед – Надеюсь, завтра продолжим?

Он вопросительно посмотрел на уставшую Веру Ивановну.

– Что? Может ещё наступить завтра? – съязвила Вера, пошатываясь и подрагивая от усталости, выходя из воды. Он взял её за руку и помог подняться, после того как она шлёпнулась в море, сбитая с ног волной.

– И прошу меня простить за невольную грубость.

– Ах, оставьте церемонии и добейте меня прямо здесь на берегу – простонала она, падая на полотенце. От усталости всё тело ныло. Но мысль, что у неё уже что-то получается, радовала её.

– А что касается грубости, я понимаю, что в данном случае она может и была необходимой. Но, если бы вы позволили такое на суше… Без разрешения хватать меня своими ручищами…

– Ага – промычал сосед и сел спиной к ней прямо на песок и закрыл глаза. Вера лежала на полотенце и сквозь полуприкрытые ресницы рассматривала его. «Какое у него натренированное тело, прямо полубог!». Она скосила глаза в сторону и заметила, что не она одна рассматривает своего соседа, а ещё дамочки разных возрастов, которые загорали рядом. Словно почувствовав её взгляд, он резко повернулся к ней и сказал:

– Хватит меня рассматривать!

Вере вдруг захотелось его смутить, не одной же ей постоянно по его вине смущаться:

– Я выступаю сейчас в роли вашего телохранителя, вернее, телохранительницы. Если бы не я, с вами бы перезнакомилась сейчас половина отдыхающих женщин в радиусе полукилометра – произнесла она нравоучительным тоном.

– Почему полукилометра? – озадачено спросил он.

– На этом расстоянии вы хорошо просматриваетесь – захохотала она, а он посмотрел вокруг и действительно смутился, но и разозлился:

– Почему только половина?!

Она с улыбкой ответила:

– Ах, какой же вы недогадливый! Вами только не заинтересуются те, которым уже под семьдесят, а на этом пляже их как раз половина.

– Что же вы? Вы мною почему не интересуетесь? Вам под семьдесят?

Она решила промолчать не потому, что нечего было сказать. Этот разговор мог привести почти, что к признанию, что он ей уже давно нравиться, с той самой первой встречи на террасе.

Он продолжал испытующе смотреть на неё.

– Ну, что вы как школьник, ждёте одобрения от учительницы? Вы состоявшийся человек, на вас обращают внимание красивые женщины, более того вы известный спортсмен-чемпион, какое вам дело до моего мнения и интереса? У меня совершенно другая жизнь и всё. Считайте, что я с другой планеты.

Разговор получился какой-то непонятный и Вера не рада была, что затронула Сергея. Чтобы перевести разговор на другую тему, она сказала:

– За обучение плаванию спасибо. За грубость я вас прощаю. Меня никто так ещё настойчиво не заставлял учиться плавать.

Он засмеялся.

– Ну, что ж. Идёмте отдыхать.

Одевшись, они медленно пошли к коттеджу. Солнце было уже почти у горизонта.

– Как прошла ваша пресс-конференция?

– Нормально, спасибо. Всё, как всегда. А вы что-то говорили о тренировках своих детей.

– Да. Мой старший сын и дочь занимались айкидо, делали успехи. Но после того, как их любимый тренер уехал в Москву, забросили занятия. Средняя дочь совмещала айкидо с художественной гимнастикой и спортивными танцами. А младший сын увлекался карате, занятиями в театральном кружке и музыкальной школе.

– Да. Вы, наверное, очень хорошая мать. А какое у вас образование, кто вы по профессии?

– Высшее педагогическое. Педагог-психолог. Работаю воспитателем в детском саду и об этом в очень редких случаях жалею. В своё время пришлось выбирать между карьерой и семьёй. Выбрала семью.

– Не жалеете?

– Бывает. Но делать надо всё вовремя. В своё время получать образование и продвигаться по службе. А вы кто по образованию? Надеюсь не тайна?

– Ещё какая! У меня юридическое образование – уклончиво ответил он. Вера не стала его пытать, подумав, что человек захочет – сам скажет.

– А, как насчёт детей, семьи? – осмелилась она полюбопытствовать.

– Детей нет. Жена по молодости была, потом ушла к другому. Живет счастливо, меня плохим словом не поминает. Мы были студентами, учились в разных институтах. Как нам казалось, безумно влюбились, поженились. Но как сказал поэт, по-моему, Блок: «Любовная лодка разбилась об быт».

– О! Это моё любимое изречение – заметила Вера Ивановна.

– Моё тоже. Ну так вот. Жизнь была студенческая не богатой. Мне приходилось не только учиться, но и работать. Но я был счастлив. Как оказалось, только я… Ей встретился очень солидный, обеспеченный мужчина и она выбрала его. Банальная история…

– Страдали долго?

– Честно? Да… Сначала воспринимал все случившееся как предательство, а потом успокоился. Воспринял как данность. С тех пор встречался, общался с женщинами как мотылёк. С замужними никогда. С остальными коротко и легко. Я всегда по-джентельменски предупреждал о несерьёзности этих встреч.

–Ха! Какой, оказывается, вы коварный мужчина славянской наружности – попыталась снять драматизм Вера Ивановна.

– Вот такой я ловелас! – не очень весело засмеялся сосед.

Так дружески разговаривая, они незаметно подошли к коттеджу. Уже стемнело, стрекотали сверчки, с моря дул лёгкий ветерок, становилось прохладно, мокрая одежда неприятно прилегала к телу. Веру начал охватывать озноб. «Не хватало ещё зубами застучать».

– Ну что ж, наверное, пора отдыхать – с дрожью в голосе, которую не могла уже скрыть, сказала она.

– Вы замёрзли? Вам необходимо что-то выпить, чтоб согреться. Боюсь, что чай вам не поможет, проявил заботу Сергей Николаевич.

– Нет-нет. Не хочу быть дамой в вашей коллекции. – начала отшучиваться Вера – Ведь как водится, именно с горячительных напитков чаще всего заводятся близкие отношения между полами.