Стрелок: Путь на Балканы. Путь в террор. Путь в Туркестан

– А что, не мужик, что ли?

– Мужики это мы с тобой – крестьяне! – назидательно заявил Галеев. – Вольноперы наши и те барчуки. А он – цельный наследник престола, понимать надо! Не дай бог, какая паскуда услыхала, как ты его назвал, греха бы не обобрались!

– Ладно тебе, завелся, давай лучше выпьем!

– Давай, – взялся за чарку Северьян, а затем снова наклонился к Дмитрию. – А у тебя правда динамит есть?

– Да откуда, – засмеялся тот, – так припугнул, а то борзеть начал, ханыга!

– Это правильно!

С другой стороны от Будищева сидел Штерн и тоже донимал разговорами.

– Друг мой, – с пьяной улыбкой говорил он, – нет никакого сомнения, что вы действительно ниспосланы нам грядущим или может быть провидением, не знаю! Но то, что без вас нам пришлось бы намного хуже в последнем бою, это совершенно очевидно!

– В крайнем, – машинально поправил его Дмитрий.

– Что, простите?

– Не говори «в последнем» – примета фиговая!

– Вздор! Предрассудки! – замотал головой Николаша. – Человек сам кузнец своей судьбы, и то, что предначертано свыше, ему не дано изменить!

– Кажется, вы несете ерунду, – заметил Гаршин, выпивший меньше других и потому сохранивший способность соображать.

– Когда кажется, надо креститься, – хмыкнул Будищев, – а Колька совершенно точно гонит. Походу, ему уже хватит!

– Да и нам, пожалуй, – вздохнул Галеев и приподнял штоф. – Сейчас разольем на посошок да и пойдем к своим. Война еще не кончилась.

– Ничего подобного, – замотал головой Штерн, – я сейчас пойду к маркитанту и возьму еще. У меня есть кредит, так что он не откажет!

– Семен, – подозвал Анохина Дмитрий, – слушай боевую задачу! Хватай вольнопера и никуда не пускай, а, самое главное, не слушай, а то он тебя плохому научит! Усек?

– Слушаю, господин ефрейтор, – закивал головой здоровяк, – не извольте сомневаться, доставлю барчука до палатки в лучшем виде!

– Ну, вот и ладушки, а теперь давайте хряпнем и будем расходиться, а то поздно уже!

Покончив с выпивкой и закуской, приятели собрались и, подхватив винтовки, потопали к лагерю, где простившись, разошлись по своим ротам. Увы, Дмитрий совершенно напрасно понадеялся на Анохина. Пока они возвращались, беседуя с Гаршиным, перебравший Штерн вырвался из рук провожатого и пошел-таки за добавкой.

Как это часто бывает с перебравшими людьми, ему казалось, что надо выпить еще чуть-чуть – и станет совсем хорошо. Теодоризис его действительно знал и охотно кредитовал вольноопределяющегося бутылкой водки. Сообразив, что приятели уже ушли, Николаша страшно огорчился, однако делать было нечего, и он, отхлебнув прямо из горлышка изрядный глоток, побрел к лагерю, на свою беду совершенно перепутав направление в темноте. Дальнейшее он помнил смутно. Долго брел, спотыкался, падал, затем снова вставал и, наконец, выбившись из сил, пристроился спать в каких-то кустах.

Когда Штерн проснулся, солнце стояло довольно-таки высоко. Переполненный мочевой пузырь настойчиво напоминал вольноопределяющемуся о его вчерашней невоздержанности, и Николай первым делом бросился расстегивать шаровары.

Облегчившись, он обернулся и тут же похолодел. Совсем рядом с ним разворачивалась турецкая цепь, очевидно, готовящаяся напасть на их лагерь, а немного вдалеке гарцевали кавалеристы. Хуже всего было то, что нигде не было видно русских часовых и потому некому было предупредить своих о грозящей им опасности. Но, по счастью, в своих пьяных странствиях он не потерял винтовку, и потому оставался шанс поднять тревогу, хотя бы и пожертвовав собой.

Ни секунды не сомневаясь, Штерн зарядил свою «крынку» и тщательно прицелившись, спустил курок. Увы, руки его дрожали после вчерашнего, и пуля прошла мимо. Зато звук выстрела привлек внимание вражеских всадников, и они толпой поскакали к одинокому русскому пехотинцу. «Башибузуки», – похолодев, подумал Николай, когда увидел, что они одеты в черкески. Таким в плен лучше не попадать, и потому он принялся выпускать в них пулю за пулей, надеясь, что они убьют его в бою, а не замучают, если он сдастся.

Черкесы не стали лезть на рожон, а, положив своих коней на бок, принялись вести ответный огонь, прикрываясь их тушами. Перестрелка длилась еще некоторое время, но, как оказалось, это была лишь уловка со стороны противника. Пока одни отвлекали одинокого стрелка, другие обошли его с тыла и, накинувшись со спины, обезоружили и сбили с ног. Штерн отчаянно отбивался, скинул одного из нападавших, но остальные быстро скрутили его кожаными ремнями, лишив, таким образом, возможности сопротивляться. Наконец, управившись со строптивым пленником, один из них принюхался к нему и со смехом воскликнул:

– Тю, ваше благородие, так вин же в димину пьяний, падлюка! К счастью, ни одна пуля, выпущенная Николаем, не достигла цели, ибо захватившие его черкесы оказались нашими казаками, а неприятельская пехота – аванпостной цепью Софийского полка.

Схваченного Штерна, разумеется, приняли за шпиона, но затем, после известных мытарств и долгой переписки, убедились в правдивости его показаний и водворили в часть. Благодаря ходатайству ближайшего начальства, засвидетельствовавшего полную благонадежность и исключительную храбрость вольноопределяющегося Штерна, его проступок остался без всяких последствий. Более того, его не стали вычеркивать из списка награжденных за Аярслярское дело, и вскоре он также стал георгиевским кавалером и даже со временем произведен в унтера[61].

Но еще долгое время, когда у младшего унтер-офицера Будищева солдаты спрашивали о дальнейших распоряжениях, он делал страшные глаза и строгим голосом изрекал:

– Главное – Штерну не наливайте!

Конец августа прошел для второго батальона болховцев как в аду. Девять дней им пришлось держать двухверстную позицию у деревни Карагач, не имея возможности смениться. Людей не хватало ни на что, так что даже есть солдатам приходилось по очереди, постоянно будучи готовыми отразить вражеское нападение. Отдаленность этого маленького отряда от других частей, близость турок, постоянные перестрелки с черкесами – все это быстро привело к крайнему утомлению солдат и офицеров.

Охотничья команда, точнее то, что от нее осталось, была придана второму батальону и практически постоянно находилась в аванпостной цепи. Но как ни трудно было уставшим до последней крайности людям, они стойко несли службу, ни на секунду не теряя бдительности. Башибузуки уже несколько раз тревожили их, но пока дело не шло дальше, чем короткие перестрелки с дальней дистанции, после чего вражеские кавалеристы стремительно удалялись, нахлестывая своих коней. Однако и это заставляло солдат и офицеров держаться в напряжении, растрачивая таким образом и без того невеликие силы.

Впрочем, однажды Будищеву надоели эти визиты, и он взялся приготовить черкесам сюрприз. Когда турецкие иррегулярные кавалеристы в очередной раз вздумали обстрелять русскую цепь, у них в тылу оказался прячущийся в густых кустах Дмитрий. Пока джигиты, гарцуя на своих конях, беспорядочно палили в сторону противника, выкрикивая при этом бранные слова, он успел несколько раз выстрелить, выбивая всякий раз одного из них из седла. Башибузуки не сразу сообразили, откуда ведется огонь, но после того, как уже трое из них оказались на земле, спохватились и начали озирать окрестности. Предательский дым тут же показал им месторасположение вражеского стрелка, и они решили немедля отомстить за павших товарищей. Нахлестывая лошадей, они бросились к нему, рассчитывая захватить нахального гяура, но стоило им приблизиться, как на них обрушился град пуль, выпущенных его товарищами, прячущимися до поры в тех же кустах.

Победа была полная, лишь двум из врагов удалось ускакать, а остальные пали, попав в засаду. Русским достались почти два десятка разнообразных ружей и целая груда кремневых пистолетов, а также сабель, кинжалов и прочего холодного оружия. Кроме того, трофеями стали четыре лошади. Остальные успели разбежаться, а ни времени, ни возможности ловить их не было.

– А все же мы изрядно рисковали, оголив цепь, – озабоченно заявил Линдфорс, когда они возвращались назад, нагруженные добычей.

– Риск – благородное дело, – пожал плечами Будищев. – Теперь по крайней мере пару дней они будут нас сторониться. Все спокойней.

– Или, наоборот, объявят кровную месть, – сделал страшные глаза подпоручик.

– Фигня, – отмахнулся Дмитрий, – эти страшные сказки про гордых и благородных горцев хороши для книжек. А на деле бандюки как бандюки, чуть жареным запахнет – сразу в кусты.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Ma tante (фр.) – тетушка.

2

Уроками – то есть репетиторством.

3

В те времена алюминий добывался только лабораторным путем и стоил ничуть не меньше золота.

4

Фунт, золотник – старинные меры веса. Аршин, сажень – меры длины.

5

Praesumptio innocentiae – презумпция невиновности (лат.).

6

По традиции в последней роте полка собирались самые неказистые и низкорослые солдаты. В описываемое время в полках было по три батальона, в каждом из которых четыре линейные и одна стрелковая рота.

7

Звено – часть отделения в то время.

8

Дух – одно из названий солдата-первогодка в российской и советской армиях.

9

Дядька – нечто вроде наставника для новобранца из старослужащих солдат.

10

Крынка – так называли солдаты переделочное шестилинейное ружье системы чешского изобретателя Сильвестра Крнка.

11

Из подлинной речи протоиерея Иосифа Ширяева при отправке Болховского полка на русско-турецкую войну.

12

«Поповка» – водка, произведенная на винокурнях фирмы «Вдова М.А. Попова».

13

Поскольку паровозы в ту пору нещадно дымили, классные вагоны для чистой публики ставили не в начале состава, а в конце.

14

Привычные для нас десятичные дроби тогда почти не применялись. Правила правописания также довольно сильно отличались от современных.

15

Присутственные места – государственные учреждения.

16

Афей – атеист.

17

Москаль – в данном случае солдат. Забрать в москали – призвать в армию.

18

Охотник – здесь доброволец.

19

Катеринка – просторечное название ассигнации с портретом Екатерины Великой, достоинством в сто рублей. Самая крупная купюра русского казначейства в то время.

20

Полугар – сорт водки.

21

Свято – праздник (укр.).

22

Хотя злотые уже не имели хождения, поляки по привычке переводили цены в них. 1 злотый = 15 копеек.

23

Козья ножка – просторечное название самокрутки.

24

Поляк сказал:

– Друг, у тебя есть спички?

– Да, закурить.

– Спасибо.

– Пожалуйста, господа, угощайтесь.

– Берите еще, не стесняйтесь.

– Так бывает. Это богатый, но очень скупой еврей. Мое имя Ян. Ян Квинта.

– Нет, я не музыкант.

25

Кагал – здесь еврейская община.

26

Подлинная речь великого князя Николая Николаевича перед 138-м полком.

27

Реальный случай во время смотра в Бердичеве.

28

Деньги – pieniądz (польск.).

29

Дурак (идиш).

30

Цадик – благочестивый, безгрешный человек в иудаизме.

31

В данном случае – покормила скотину.

32

Вершок – 44,45 мм. По русской традиции рост человека указывался в вершках, свыше двух аршин. То есть рост Шматова порядка 1,6 м.

33

Вообще-то тут автор несправедлив. В те времена каллиграфический почерк считался обязательным для образованного человека. Так что современные врачи в эту категорию попали бы вряд ли.

34

Половой – трактирный слуга.

35

Крестовая сестра – то есть монахиня.

36

Реальный факт.

37

Телесные наказания для крестьян в России отменили только в 1906 году.

38

Глас народа – глас божий (лат.).

39

Гальванометр – простейший прибор, используемый в то время.

40

Гальванер – так в то время именовались электрики.

41

Дениж – турецкий матрос. Аскер – солдат.

42

Магеринг – парусиновое ведро.

43

Голландка – белая матросская рубаха с синим форменным воротником.

44

«Барановка» – винтовка системы Альбини-Баранова, принятая на вооружение в Российском флоте.

45

Винтовки систем Крнка, Альбини-Баранова и Карле, получались путем переделки дульнозарядных винтовок образца 1857 года.

46

На самом деле винтовки для турецкой армии были произведены в Америке.

47

Басон – галун на погоне, лычка.

48

На войне как на войне.

49

Дело – так тогда назывался бой, стычка или даже сражение.

50

Табор – батальон. Основной тактической единицей в Османской армии был именно батальон.

51

Клюква – орден святой Анны четвертого класса, первая боевая награда офицера. Носился на темляке холодного оружия. Крест – знак отличия ордена святого Георгия. Солдатская награда.

52

Анцибал – черт.

53

Инфлюэнца – так называлась простуда. Influenza – воздействие (ит.).

54

То есть в мундире лейб-гвардии атаманского полка, шефом которого был цесаревич.

55

Генерал-лейтенант П. С. Ванновский – начальник штаба Рущукского отряда и будущий военный министр.

56

В нашей истории эти слова первым сказал Хилэр Белок по поводу пулемета Максима.

57

В нашей истории он был только контужен, а смерть от солнечного удара (или инсульта) постигла командира второго батальона Невского полка майора Князева.

58

Bastard (фр.) – байстрюк, ублюдок. Незаконнорожденный отпрыск аристократа.

59

Пердюмонокль – неожиданное происшествие, конфуз. От фр. – perdre monocle – потерял монокль.

60

Ведро – мера объема, около 12 литров.

61

Реальное происшествие с вольноопределяющимся Болховского полка.