Сотканные из гнева

Мысли одолевали мужчину, как и его хорошего друга – Максима Ушакова по прозвищу «Леший». Это был человек с тяжелой судьбой и в этом он чем-то походил на Андрея. Все детство Максим провел в Сибири, потом перебрался на Юг. Змей не знал куда именно, но слышал, что Максим годы работал лесничим, а потом переехал в город. Запил. Продал ржавую отцовскую шестерку и по стечению обстоятельств, в пьяной драке, убил человека. Леший служил в Десанте, а после, контрактником где-то на Востоке. В тюрьме многие слышали, что Леший может убить одним ударом, и что в гневе его сила становилась нечеловеческой. Да и сам Максим был крупнее остальных заключенных в автозаке.

Андрей оторвался от размышлений. Грузовик замедлил ход. Теперь машина двигалась по пересеченной местности. В кунге сильно трясло.

– А сейчас могли бы баланду хавать! – один из зеков открыл свой обделенный зубами рот и проговорил с досадой. – Так нет! На шашлык нас пустят или на колбасу! – после его слов раздался коллективный хохот.

– Из тебя колбасу!? Косой, не смеши! Ты на суповой набор тянешь мальца, не боле! – и снова хохот донесся из металлического кузова, нарушив тишину округи лесного царства. Длилось это недолго. Разговоры быстро пресек охранник, ткнув дубинкой в бок ближайшего к нему зека. Охранники, что находились в машине, отличались от тех, которых привыкли видеть невольники в тюрьме. Эти, хоть и были одеты в униформу сотрудников уголовно-исполнительной системы, все же отличались превосходной физической формой. Скорее, охранники походили на военных, нежели на сотрудников органов исполнительной власти.

Еще какое-то время грузовик следовал по ухабистой дороге, а потом просека стала гладкой, как зеркало, но лишь на мгновение, и вдруг машина встала как вкопанная. В будке воцарилась тишина. Андрей чувствовал напряжение. Один из зеков приподнялся, чтобы посмотреть в крохотное оконце, скорее служившее вентиляцией, нежели окном, но отверстие было установлено под углом и выходило под крышу будки, так что увидеть что-либо через него было невозможно.

Дверь открылась резко. В будку ударил яркий свет, и голос, искаженный репродуктором, разорвал напряженную тишину.

– Заключенные! Покинуть машину! – приказал некто. Зеки переглянулись и спешно вышли из грузовика.

Машина находилась в помещении. На первый взгляд прибывшим показалось, что они находятся в каком-то ангаре или бункере. Стены были бетонными. На воротах разместилась большая желтая надпись: «Уровень 0». Люди в черных робах, выстроенные в шеренгу у машины, осматриваясь, крутили головами по сторонам. Место не напоминало тюрьму, скорее, военный объект. Перед зеками стояли солдаты, облаченные в балаклавы и черную униформу. Они были вооружены автоматическим оружием, облачены в бронежилеты и разгрузку с запасными магазинами, гранатами и ножами.

– Зачем их так укомплектовали? Не уж то для нашего конвоя? – пробормотал Андрей стоявшему рядом Максиму. Тот лишь смотрел перед собой. Леший ничего не ответил товарищу. Возможно, оцепенение было вызвано страхом, а может, он размышлял о побеге, о том, что шансы сбежать при такой охране сводились к нулю.

– Заключенные! – раздался голос испод маски единственного безоружного солдата. Он стоял, скрестив руки за спиной. – Вы прибыли к нам для прохождения военной службы! Мы изменим вас, вашу жизнь и после вы уже не будете заключенными! Вы будете солдатами! Элитными воинами нашего государства!

– Командир! Против кого мы будем воевать!? – послышался голос из строя зеков. И он незамедлительно получил удар прикладом по позвоночнику. Солдаты словно акулы медленно курсировали вокруг строя, пока их командир говорил.

– Вопросы потом! А сейчас – все по камерам!

***

Солдат открыл лицо, сняв маску, и вошел в кабинет. За стальной дверью размещались апартаменты Михаила Резникова – Главы коллегии ученых, задействованных в проекте «Скиф», которому Резников посвятил более двадцати лет своей жизни.

– Как материал? – спросил Михаил, наливая в коньячные рюмки, подаренный дорогим гостем, французский коньяк. Именно этого гостя он с нетерпением ждал завтра. Миллиардер из Штатов захотел прикупить себе дорогую игрушку для целей, ведомых одному ему.

– Михаил Александрович, эти еще хуже, чем те, прибывшие на прошлой неделе, – солдат отрицательно покачал головой, когда Резников протянул ему коньяк. – Есть пара крепких парней. Но первые партии были в несколько раз качественнее этой. – Солдат стоял по стойке смирно у стола руководителя научного комплекса.

– Не знаю, Сережа, – Михаил откинулся в кресле, расстегнул верхнюю пуговицу рубашки и сделал маленький глоток. – Я лично просматривал материалы, подготовленные комиссией, и пришел к выводу, что эти заключенные не хуже предшествующих. Я даже читал послужной список двоих. Один – десантник, второй – служил в разведке. – Михаил смочил горло, сжал губы, проглатывая обжигающий напиток. Достал пачку сигарет и закурил. – Я думаю материал, что надо, – улыбнулся он, – но вызвал я тебя не для этого. Завтра у нас ответственный день, ты помнишь? – Сергей кивнул. – Так вот, выбери из вновь прибывших четверых самых никчемных, чтобы я не жалел о потере драгоценного материала, и выпусти тридцать четвертого. Пусть наши американские друзья насладятся шоу, – Резников улыбнулся и махнул рукой в сторону двери. Солдат отдал честь и вышел.

***

Андрей сидел в своей камере, походившей на тюремную, но вместо нар в ней стояла настоящая кровать. Скорее больничная койка, но под ее матрацем вместо продавленной сетки закреплялся металлический лист. Кровать оказалась тяжелой. Когда Змей попытался отодвинуть ее от холодной бетонной стены – у него ничего не получилось. Кроме того, что кровать была тяжелой, она была еще очень широкой и длинной. Камера освещалась лампой дневного света. Дверь в камеру была толстой, металлической с круглым и мутным оконцем с кулак в диаметре. «Все же лучше, чем было в тюрьме» подумал Андрей и умостился на твердой кровати.

***

Евгений сидел на кровати, свесив ноги. Он плохо спал этой ночью. Странно, ведь его накормили перед сном, и кровать, хоть и оказалась жесткой, но была явно удобнее, чем стоящая в его прошлой камере. В его голове крутились слова главного охранника о том, что он станет солдатом. «Я ж автомат первый раз увидел, когда меня «Беркут» брал» – размышлял заключенный. За дверью послышались шаги. Целая делегация направлялась к его камере.

Дверь распахнулась, и в комнату вошел солдат. – Вставай! Идем, – приказал он, и заключенный беспрекословно подчинился. Они двигались по темному и затяжному коридору к лестнице, ведущей наверх. Воздух был свежим. Не таким спертым, как в камерах. Перед ним на небольшом столе лежало всевозможное оружие. Женя обратил внимание на военный нож и сумку с гранатами, а также на снайперскую винтовку «СВД». Выбор боевого оружия был поистине велик. Пока оторопевший от увиденного арсенала зек решал, какое оружие выбрать, в помещение завели еще троих заключенных. Евгений знал их. С одним из отбывающих наказание он пережил несколько отсидок. Заключенного прозвали Клещ. Остальные, два брата Кирилл и Иван, вошли после Клеща и в недоумении косились на оружие.

– Берите оружие! – прорычал солдат и пихнул Кирилла в спину.

– Мы должны убить друг друга? – Евгений осмелился задать вопрос, мягко говоря, недружелюбной страже, и его дрожащий баритон разнесся по узкому коридору.

– Нет, – улыбаясь сказал охранник, – на вашем месте я бы, наоборот, держался вместе! И постарайтесь прожить подольше! – солдат улыбался, но заключенные не видели его дьявольской улыбки под черной маской. Военный толкнул ближайшего к нему заключенного, приговаривая, – не дрейфь! Может тебе повезет и это будет быстро. – Зеки боялись того, что скрывалось за стальными дверями. Пока что, по ту сторону помещения их ждала только неизвестность. И как тогда казалось заключенным – нет ничего страшнее этого. Они ошибались…

***

В темном помещении, которое освещалось множеством экранов, собрались люди разных каст. Все главы отделов – ученые и глава отдела технических разработок. Начальник охраны расположился у входа в комнату. Делегация из Соединенных Штатов разместилась в первом ряду вместе с Михаилом Александровичем Резниковым. На одном из экранов рябь сменилась картинкой. Собравшиеся наблюдали за четырьмя вооруженными людьми, пробирающимися сквозь ветви и кустарник, плотно укрывающий округу.

– Итак, смотрите. Сейчас тридцать четвертый обнаружит цель. Его уникальный интеллект – творение, которым я горжусь больше, чем средством, меняющим белково-азотный баланс… – Резников откашлялся, – Так вот. Интеллект обработает возможные варианты устранения противника, выберет один и начнет действовать. На решение этой задачи у него уйдут десятые секунды! – в конце он повысил голос. Ученый был возбужден. – Смотрите внимательно. Шоу может закончиться очень быстро.

***

Евгений пробирался сквозь заросли, выставив перед собой нож. В другой руке он держал сумку с гранатами. Остальные зеки шли, растянувшись в линию, чуть сзади. Ни один из заключенных не понимал, что происходит и кем является противник: профессиональными солдатами или такими же, как и они – обреченными на смертельную схватку невольниками. Численность противника и его место дислокации зеки не знали, но изначально решили держаться как можно ближе друг к другу. Люди шли через густой подлесок. Кирилл и Иван двигались рядом. Они озирались назад и внимательно смотрели по сторонам. Было тихо. Ветра в лесу не было, как и щебета птиц.

– Странный лес. Ни ветра, ни звуков зверья, – едва слышно сказал самому себе Женя. Единственное, что он слышал, так это хруст сухого хвороста под ногами, собственное дыхание и сердцебиение.

– Может, наш враг невидимка? – Прошептал Кирилл. Когда Иван проходил здоровенный дуб, Кирилл обернулся, но брата не было рядом. – Что за Черт!!! – зек крикнул, и его слова разлетелись по окрестностям леса. С другой стороны раздался треск. Валились деревья. Зеки метнулись в сторону, но Кирилл остался на месте, когда на его шее сомкнулась огромная кисть.

Женя подбежал к Клещу. В дереве, рядом с его перерубленным телом, торчала изогнутая СВД. На глазах Жени выступили слезы. Это не были слезы скорби. Он очень боялся за свою жизнь. Заключенный бросился прочь. Он бежал так быстро, как только мог, едва уклоняясь от ветвей, попадавшихся ему на пути, а следом раздавались глухие удары – шаги неведомого зверя, великана, шаги демона, пришедшего за своей собственностью – урожаем грешных душ. Шаги и треск ломающихся деревьев от нечеловеческого натиска подстегивали уголовника бежать что есть силы, невзирая на катастрофическую нехватку кислорода и пульс, бивший непрерывной пулеметной очередью. Женя был человеком и, как остальные люди, хотел жить больше всего на свете. Пробираясь сквозь ветви, царапавшие лицо, в его мозгу вспышками появлялись воспоминания. Он вспоминал мать, которая до сих пор ждала его дома, дочь, которая так и не видела отца, и свой родной дом, в котором не появлялся около пятнадцати лет. Человек бежал столько, сколько мог, пока не споткнулся о едва заметный, торчащий из листвы, корень дуба. Пропахав несколько метров подлеска, он попытался вскочить и продолжить бежать, но страх оказался сильнее: он поработил тело и сознание беглеца. Заключенный закрыл глаза, стиснул зубы и сжал кулаки. Преследователь не заставил себя долго ждать. Женя почувствовал грузные шаги. Монстр настиг жертву.

***

– Вот и закончилось представление! – воскликну Михаил, когда тридцать четвертый разорвал последнего заключенного. Но его объект внимания, заказчик из США, был бледным и выглядел шокированным. Он молча вскочил с кресла и направился к выходу из комнаты, вся свита – два телохранителя, переводчик и несколько советников, направилась следом. Когда Резников настиг американца в коридоре, он лишь сказал ему, что хотел совершенно не этого. Такого ответа ученый не ожидал. Оставалось только действовать, и действовать жестко. Михаил понимал, что никто не должен был узнать, чем они тут занимаются, во всяком случае, кроме тех, кто поддерживал и приобретал его оружие.

– Позаботься о том, что бы эти янки не покинули нашу обитель, – Михаил выдержал паузу, пока Сергей не подошел совсем близко, и добавил, – живыми!

– Я уже позаботился, Михаил Александрович.

***

Американцы следовали по коридору. Помещение освещалось тусклыми желтыми лампами, и когда делегации оставалось пройти несколько десятков шагов до двустворчатой двери, она распахнулась. Ее части с силой ударились о побеленные стены, и в коридоре появилось «нечто». Тусклый свет не давал рассмотреть темную фигуру, но люди видели странный силуэт, который не походил на ранее показанное чудовище. Этот монстр был чуть больше человека, сгорбленный и частично скрытый под металлическими листами, к которым были подведены трубки и провода. Внезапно свет погас. Телохранители что-то кричали своему «хозяину». Прозвучали выстрелы, вспышки которых освещали приближающуюся к ним глыбу плоти и стали.

***

– Здравствуйте, мой дорогой друг! – доброжелательно прозвучал голос Резникова, когда в его кабинет вошел доктор Казанцев. Казанцев Виктор Анатолиевич работал в отделении биоинженерии и последнее время занимался совместной с отделением фармакологии разработкой инъекций по изменению белково-азотного баланса организма. – Как вам новый материал? Тот, что пришел несколько дней назад? – поинтересовался Резников.

– Михаил Александрович, я уже говорил, чтобы вы не утруждались и не отбирали богатырей, мне нужна лишь живая мышечная ткань, кости и, конечно, без болезней, которые я не смогу устранить в процессе создания боевой единицы. – Казанцев поправил очки, вечно сползающие с его тонкого носа, и продолжил, – Я считаю, что мы подвергаемся риску, когда к нам попадают такие вот, как эти двое, из последней партии. – Резников рассмеялся и снова молча посмотрел на биоинженера. Виктор не ожидал такой реакции, но все равно продолжил. – Повторюсь. Физическое состояние не важно при создании солдат. Так же теперь не важны их умственные способности, их прошлое. Я уже предлагал Вадиму…, простите, Старшему научному сотруднику Вадиму Петровичу использовать лица без определенного места жительства, но он меня даже слушать не стал.

– И правильно, Виктор, – Михаил закурил, – так как это не ваша забота. Вы в таких вопросах некомпетентны, вот он вас и не слушал. Но не принимайте его поведение близко к сердцу. Давайте лучше поговорим о насущных проблемах, таких как, например, ваш отпуск.

– Да, я хотел у вас попросить несколько недель, – Виктор в очередной раз поправил очки, – я работаю с вами уже пять лет и за это время не видел ничего, кроме этих бетонных стен и леса, который можно разглядеть, пока шлюз закрывается во время доставки материала. Я хочу к дочке, – доктор глянул на едкий сигаретный дым, – у меня есть семья и я хочу ее видеть! Мне иногда кажется, что я и сам, как заключенный в стенах лаборатории, – он угрожающе приподнялся в кресле, когда говорил.

– Виктор Анатолиевич, когда последний раз вы виделись или разговаривали, или, в конце концов, слышали о своей семье? – Резников с явным раздражением тушил сигарету, втирая ее в дно пепельницы, не отводя глаз от биоинженера. Этот разговор моментально изменил настроение начальника научного центра и сейчас Резников уже не был похож на уравновешенного и рассудительного интеллигента. Теперь он походил на психа, потерявшего контроль.

– Я не понимаю, к чему вы клоните?

– Я предлагаю вам завершить начатое! И после, я думаю, я отпущу вас к семье. – Выдержав длинную паузу, проговорил Резников. На этом разговор закончился, и Виктор вышел из кабинета.

Он шел в свою комнату по знакомому маршруту, тускло освещенному извилистому коридору. Миновав пищеблок и тяжелую металлическую дверь в лабораторный отсек, за которой ученый годами ставил опыты над людьми, превращая их в машины для убийства, Виктор добрался до своей комнаты. Казанцев завалился на кровать. Он лежал в темноте. Голову одолевали мысли. Тревога, отчаянье и страх стали спутниками человека, а сейчас, когда существование его самых близких людей было под сомнением, в голове ученого что-то сломалось. Прежнего, услужливого и отзывчивого Казанцева больше не вернуть. Интерес к новым открытиям и горизонтам полностью исчез, перед глазами Виктор видел только жену и дочь. Забыть слова своего начальника теперь не представлялось возможным. Он прокручивал фразу: «когда последний раз вы виделись или разговаривали, или, в конце концов, слышали о своей семье», биоинженер анализировал сказанное, но как бы ученый ни пытался его объяснить, подтекст, скрывающийся между слов, постоянно указывал Виктору на то, что семье грозит опасность в случае его неповиновения. Или же семья уже была в беде! Да, когда был молод, он стремился к открытиям и славе. К научным прорывам. И будучи молодым специалистом, все-таки, достиг цели. Но какую цену он заплатил, чтобы совершить эти открытия? На благо чего? И что будет дальше? Казанцев прослезился. Слишком много ошибок было сделано за эти годы. Слишком много жизней он забрал и слишком много жизней на кону. Казанцев включил ночник, что стоял на тумбочке у кровати. Достал фотографию своей жены с дочкой на руках и долго смотрел на них при тусклом желтом свете, пока не уснул.

***

Змей поднял конверт. Открыл его, а потом извлек несколько исписанных листов бумаги.

«Не знаю с чего начать. Начну, пожалуй, с того, кто я такой. Для вас я просто «друг», в целях моей безопасности. Хотя, они рано или поздно догадаются, кто автор этого текста, и тогда мои письма вы больше не прочтете. Вы здесь, а это значит, что вы обречены стать марионетками, зомби, рабами. Вашей жизни и сознанию – вашему «Я», скоро придет конец. Но выход есть, так как вы понадобились мне. А у меня есть цель, которую не так просто осуществить. У меня появился повод выбраться из этой клетки. Думаю, вы тоже жаждите оказаться на свободе. Пока что нам везет. С вами медлят. Я знаю, что вашу кровь еще не брали на анализ. Это моя заслуга. Так что время еще есть. После забора крови будет двухдневная пауза перед перерождением в «нечто»! – Андрей перевернул страницу.

Дальше текст шел о том, что будет происходить и что нужно делать, чтобы выбраться из этого ада. Заключенный понял, что его тело подвергнется хирургическим операциям. Большую часть органов извлекут. В черепную коробку будут установлены импланты, после чего с телами поработают генетики и биоинженеры. В конечном итоге из человека должен получиться суперсолдат. Андрей перевернул лист бумаги и продолжил читать: «Но я могу сохранить ваше сознание. Сохранить память, что является самым важным для человека. Взамен я хочу, чтобы вы помогли мне выбраться из этого ада. Если меня раскроют, то можете попрощаться со своим «Я»».

Текст закончился.

Каждый день Андрей получал письма. Каждое из них несло ценную информацию о помещениях, расположении охраны, времени патрулирования. Кое-что неизвестный рассказывал и о суперсолдатах. Всю информацию Змей впитывал в себя. Считал шаги от двери до двери в коридоре за дверью его камеры, распознавал количество человек в патруле по шагам.

Узник сел на кровать, чтобы прочитать очередное письмо:

«Здравствуй, Андрей», – заключенный начал читать текст, написанный знакомым подчерком, – «завтра придут за вашей кровью. Представляю, приятель, как тебе страшно. Я понимаю. Я знаю, что это будет больно и тяжело. Но у меня есть решение этой проблемы. За время подготовки я создал надежное обезболивающее средство, которое работает как анксиолитик и определенно поможет выдержать трансформацию. А пока, отдохни. Первоначальная задача, пережив вскрытие черепной коробки, остаться самим собой – человеком. Для вас я нашел дефектные детали, не способные блокировать импульсы областей мозга, отвечающих за память. Бог в помощь!».

***

Как и сказал незнакомец, спустя несколько дней Змей лежал на холодном операционном столе. Его тело и конечности были стянуты кожаными ремнями. Вокруг его тела четверо научных сотрудников суетливо готовили хирургические принадлежности.

Человек был так напуган, что постоянно стремился разорвать ремни и выбраться из этого жуткого места, но пока это было не в его силах.

– Дайте ему смесь. Пусть уснет уже! – сказал один из хирургов, глядя на дергающегося и вопящего заключенного. От мощных рывков лоток, на котором находились резаки, ножницы, скальпели, миниатюрная циркулярная пила, шприцы и трубки разного диаметра, едва не перевернулся. Место у хирургического стола отделили ширмами с натянутой полупрозрачной пленкой. В помещении пахло хлоркой и йодом. На Андрея надели маску и, открутив краник, пустили газ, сознание Змея растворилось в небытие.

– Александр Борисович, наш пациент готов? Нам можно начинать? – поинтересовался высокий седовласый человек, облаченный, как и остальные, в белый халат, поверх которого был надет клеенчатый фартук. Его лицо скрывала марлевая повязка.

– Добавьте Кетамин и, я думаю, тогда можно будет приступать, Вадим Петрович.

– Что же, будем преступать.

***

Несмотря на то, что свет в камере не горел, было светло. Андрей слышал дыхание. Не человеческое. С громким хрипом. Сильные легкие всасывали воздух и под давлением выбрасывали углекислый газ. Не сразу заключенный понял, что это его дыхание. Уже не человек, еще не потерявший разум зомби. Теперь он был настоящим чудовищем. Не таким, какие описаны в детских книжках или которые встречаются в повседневной жизни, войне или в дикой природе. Он был настоящим монстром. Созданием для уничтожения профессиональных, вооруженных до зубов убийц – солдат.

Андрей постепенно отходил от наркоза. Каждый удар сердца молотом ударял в висках. Но боль и дискомфорт были приглушенными благодаря таблеткам. Змей медленно поднялся с кровати. Его голова едва не касалась потолка. Он стал отлично видеть в темноте. Слышал, как охранники разговаривали за дверью, ведущей в коридор, где располагалась его камера. Змей сжал кисти. Рассматривая огромные, нечеловеческие кулаки. За молочно-бледной кожей сочилась темная, словно смола, кровь в сильных толстых венах. Андрей попытался позвать на помощь, скорее, от ужаса и осознания того, что с ним произошло, чем надеясь на реальную помощь чудовищ, сотворивших с ним это, но из его горла вырывались лишь хрипы и звериный рык. «Что они сделали со мной»? – пытался он прокричать, но без голосовых связок из глотки вырывался неистовый рев. Его флегматичное настроение мгновенно изменилось. Приступ ярости овладел суперсолдатом. Электроника, выведенная из строя до внедрения в тело, не подавляла эмоции. Огромный кулак врезался в стену и осколки бетона полетели в стороны. Змей ударил еще несколько раз. Удары сопровождались разъяренными воплями, которые услышало несколько охранников, дежуривших за дверью в коридоре.

– Ничего себе! – слышал Андрей разговор охранников в коридоре. – Я такое первый раз слышу, чтобы эти зомби проявляли агрессию без должной команды? Может он хочет жрать? – теперь, когда дверь в коридор открылась, и солдаты медленно продвигались к его камере, монстр слышал отчетливо каждый малейший звук. Каждый шаг, каждый удар их ускоренного сердцебиения, каждый вздох. Казанцев сделал так, чтобы его память, эмоции и рассудок сохранились. Лишь он и Леший проявляли агрессию, в то время, как остальные «бессмертные», не шелохнувшись, лежали в своих камерах.

***

Казанцев сидел за столом в своей комнате, когда из динамика раздался вой сирены. Виктор вытащил коричневую сумку с необходимыми вещами, собранными заранее, и спокойно вышел из помещения. Сейчас он продвигался по коридору к шлюзу номер семь. В его сторону бежали солдаты. Они приказали ему проследовать в свою комнату и ждать, пока ситуация разрешится. Казанцев кивнул им и, когда они скрылись за поворотом, побрел дальше. «Персонал базы, оставайтесь в своих апартаментах во избежание неприятностей» – прозвучало с динамика, установленного в коридоре. В последнем письме союзникам, Виктор приказал ждать у седьмого шлюза. Ученый спустился по крутой металлической лестнице в просторный грузовой отсек. Перед его взором возникли высокие ворота с надписью «шлюз номер семь». Виктор осмотрелся. В помещении он был один. «Что-то пошло не так. Резников понял! Резников все понял! Все кончено»! Инженер обошел военный грузовик и сел на бетонный пол, облокотившись о колесо машины. Какое-то время он просто обреченно ждал, пока Резников со сворой псов не нагрянет к нему. Все что угодно могло бы случиться. Наверное, его просто убили бы на месте. Пока ученый размышлял, за закрытой металлической дверью послышались автоматные очереди, вселившие надежду в Виктора. Поначалу автоматчики стреляли короткими очередями, но спустя какое-то время автоматная трель стала непрерывной. По-видимому, стрелков охватила паника. Раздавались крики, переполненные отчаяньем и страхом. Ученый слышал грузные шаги. Все отчетливее и отчетливее слышались удары армейских ботинок о стальной решетчатый пол. На какое-то время звуки боя прекратились и за дверью послышался умоляющий голос: «Нет! Нет! Прошу, нет»!!! Секунда тишины и металлическая дверь, сорвавшаяся с петель, угодила в кузов грузовика, сломав деревянный борт. Вместе с дверью в помещение влетел и разодранный труп солдата, будто попавший в измельчитель древесины. В дверном проеме, из мрака, появился силуэт монстра. Его формы говорили о невиданной силе. «Некто» повернул торс боком, чтобы поместиться в проем.