Егор включил фильм «Остров» Павла Лунгина. Фильм шёл уже минут тридцать, когда в братскую зашел, вернее, залетел, Иван (среднего роста, 30 лет) и позвал:

–На ужин!

Первым, приговаривая «На ужин, на ужин!», подскочил Гаврила, высокий худощавый мужчина 42 лет. У него не было половины пальцев на руках и части ступней с пальцами. Он отморозил их до приезда сюда, заснув пьяным на лавочке.

С довольным лицом он стал искать обувь под кроватью. Путаясь в обуви, он метнулся в сторону выхода, на ходу обувая галоши.

Егор кинул ему вслед ботинок со словами:

– Куда побежал, кентавр?!

Все засмеялись и начали собираться на ужин.

После плотного ужина братья разбрелись: кто пошёл опять в братскую, кто на улицу – общаться с приходящими на карусели. Другие, в том числе и Гриша, остались в трапезной. Было уже семь часов, когда обычно началась спевка. На неё приезжают те, кто участвует в прославление по воскресеньям, во время служения. Как раз к этому времени вернулся с конференции и пастырь. Общение у Гриши в тот вечер завязалось с женой дьякона Виктора – Машей. У них, как оказалось, была одна общая проблема – мигрень.

– У меня с детства головные боли. Возможно, это началось после травмы головы. У меня до школы было две травмы. Но доктор сказал, что это может подтвердить только вскрытие, – смеясь, сказал Гриша.

– Прямо, земский врач, – с иронией заметила Маша.

– Участковый терапевт предложила мне, когда будет болеть голова, выпить цитрамон. Если через 30 минут не поможет, выпить ацетилсалициловую кислоту, а если и она не поможет, то ещё через 30 минут выпить но-шпу. Не помогло…

Маша недоверчиво покачала головой.

– В результате я перепробовал много разных обезболивающих, в том числе дорогостоящих препаратов, но помог – не дорогой, с кодеином. На него-то я и «подсел». Хотя пил не для «удовольствия», а для того, чтобы покончить с головной болью…

– А у меня головная боль бывает до рвоты, – просто сказала Маша.

Маша поделилась с Гришей таблетками, которые пьёт сейчас сама и которые не нужно покупать по рецепту. В составе препарата: метамизол натрия, кофеин и тиамин…

Спевка закончилась. Виктор, участвовавший в спевках (играет на гитаре и поёт), привез семечки. Вечерняя хмарь скрылась где-то за Доном, а небо усыпало звёздами. Все сидели за общим столом, лусгали семечки. И Гриша рассказал историю о том, как они с отцом спасли от смерти ребенка.

Луч последний за горами вспыхнул и погас…

О, Господь, останься с нами в этот поздний час!

Под покровом ночи темной зло и грех творят…

Лишь у ног Твоих спокойно души верных спят.

Пастухи овечек поят и ведут домой…

Пастырь наш, водой живою жажду успокой,

Исцели все наши раны, гордость изгони

И везде нам будь охраной во все наши дни!

Ширь земную покрывает неприятный мрак,

К злому делу приступает старый хитрый враг.

Но когда и к нам придет он сеять плевел свой,

Ты разрушь его работу правдою святой!

Пастухи овечек поят и ведут домой…

Пастырь наш, водой живою жажду успокой,

Исцели все наши раны, гордость изгони

И везде нам будь охраной во все наши дни!

Луч последний за горами вспыхнул и погас…

О Господь, останься с нами, не оставь Ты нас!

Когда смерти ночь настанет, нам во тьме свети,

От житейских испытаний в край родной веди!

Пастухи овечек поят и ведут домой…

Пастырь наш, водой живою жажду успокой.

Исцели все наши раны, гордость изгони

И везде нам будь охраной во все наши дни!..

Ребёнок, которого спасли

Три года назад, в середине июля, в самый пик жары, происходила ломка прежней жизни Григория. В пике тяжелых событий он поехал из Ростова-на-Дону, где они с мамой жили в съемной 2-комнатной квартире, в Шахты. Была нужна моральная поддержка его отцу, который уже на протяжении четырех лет жил в Шахтах, в их небольшом старом флигели. В течение этого времени Гриша и мама по очереди ездили в Шахты, чтобы видеться с ним. Иногда отец приезжал в гости в Ростов. Такая жизнь была связана с тем, что только в Ростове можно было иметь достойную работу, а продать подворье в Шахтах за нужную сумму было делом не быстрым. В состоянии стресса очередного неприятно- го события в их жизни Гриша не мог оставить отца одного. Он приехал утешить его и забрать в Ростов – собирать вещи, чтобы снова переезжать в Шахты. Гриша совсем не планировал, что им придется вернуться назад. Он не хотел этого. Однако, потеряв работу и поругавшись с хозяйкой квартиры, которая решила поднять квартплату, другого выхода у Гришки на тот момент не было. День был жарким, когда Гриша вместе с отцом отправился в Ростов. Не доезжая пару десятков километров до города, Гриша увидел из окна маршрутки женщину, которая стояла на обочине и махала платком, прося помощи.

«Авария», – подумал он. Однако, увидев легковую машину сбоку от дороги, он понял, что ошибся. Когда маршрутка подъехала ближе, Гриша увидел мужчину, стоявшего на коленях, а потом рассмотрел, что тот нагнулся над телом ребенка. Гриша потянулся к окну:

– С ребенком что-то случилось! – выкрикнул он.

Водитель остановился, и Гриша выбежал из маршрутки. Подбежав к ребенку, он увидел, что тот не дышит. Глаза мальчика были наполовину закрыты, руки и ноги позеленели, а голова посинела. На вид ребенку было лет пять. Мужчина не знал, что делать. Мама ребенка стояла вся в слезах и умоляла:

– Помогите! Помогите…

– Всё будет хорошо! – уверенно сказал ей Гриша, не зная на тот момент, что делать.

В это время подбежал Гришин отец. Обратившись к мужчине, он спросил:

– Вы «скорую» вызвали?

Услышав отрицательный ответ, он скомандовал:

– Вызывайте скорую помощь!

Григорий осмотрел ребенка. Малыш лежал на щебенке, и зубы его были стиснуты.

«Нужно открыть ребенку рот, чтобы он мог дышать, – пришло в голову Гришке. – Ему ведь больно!» – думал он и подложил свою руку ему под голову. Взяв его за безжизненную маленькую ручку, Гриша стал про себя молиться.

Отец Гриши пытался осторожно, чтобы не навредить, открыть ребенку рот и молился про себя, чтобы Господь вернул его к жизни. Когда удалось приоткрыть ребёнку рот, он сделал первый вдох и еще через несколько секунд заплакал. Малыш начал розоветь, и Гриша почувствовал своей рукой, как пальчики его зашевелились, и к нему начала возвращаться жизнь. Еще пару минут пришлось подержать отцу Гришки свой палец между зубами ребенка, чтобы спазм ушел. От спазма ребенок прокусил ему палец.

В это время еще много машин остановилось у обочины дороги. Их окружали люди, и все хотели чем-то помочь. Когда Гриша попросил, чтобы подстелить что-нибудь под ребенка, так как он лежал на камнях, то подносили кто что мог, даже женские сумки предлагали под голову. Когда просил воды для ребенка, то подносили – кто в маленьких бутылках, кто пятилитровую бутылку.

После того, как Гриша с отцом уверились, что опасность миновала, они поехали дальше. Ни водитель маршрутки, ни пассажиры не возмущались за задержку. Это было большим проявлением милости Господа к ребенку и большой милостью для Гриши и его отца. В момент стресса, в котором они находились, Бог нашел способ снять эту напряженность. Он дал им возможность послужить тем, кому было ещё хуже. Он выбрал для этого Гришу и его отца. Именно им проще было подсказать, что делать в этой ситуации. Ведь в 4-летнем возрасте у Гришки был аналогичный приступ. И его тогда тоже спасли.

Куда спешишь ты, окруженный суетой,

Не замечая даже ближнего порой?

Остановись и разберись, зачем спешить?

Ведь на земле тебе не так уж долго жить…

Куда спешишь ты, окруженный суетой?

Вокруг земля благоухает красотой!

Тебя царем поставил Бог над всей землей,

А ты не можешь овладеть самим собой…

Куда спешишь ты, окруженный суетой?

Ведь скоро вечность дверь откроет пред тобой,

И ты свою оставишь плоть – закон таков,

А ты к подобному исходу не готов…

Новая жизнь

Вера – та, что действует любовью, –

Может двигать горы наших чувств.

Вера может всё – и даже больше,

Ей подвластны горе, страх и грусть.

Новый мир – не там, за облаками.

Ночь прошла – и пробил этот час!

Каждый день Его забота нами

Верой обретётся – здесь, сейчас…

В десять утра с этой песни началось Воскресное служение. На улице было облачно и прохладно. Изредка из-за облаков пробивались лучи солнца.

Апостолы встали в семь утра. У леса стелился туман, а в сарае у новой Церкви тонко кукарекал карликовый петушок. Он начал свою «песнь» с полшестого утра и всё никак не мог успокоиться. До завтрака пастырь покормил кур и принёс около десятка яиц.

После завтрака братья начали готовиться к служению: кто купался, кто гладил свои вещи, кто читал Библию, кто слушал духовную музыку, а кто-то даже дремал. Дремал Тарас, который в два часа ночи выпекал хлеб.

Гриша надел белую рубашку, синий галстук, черные брюки и туфли. Остальные были одеты проще, без галстуков. Поэтому Гриша не остался без внимания.

– Ну, Григо-о-рий! – удивленно протянул Ярослав.

– Ты сегодня за пастыря? – с улыбкой спросил Тарас.

– Я так обычно одеваюсь, когда хожу на служение в Церковь, – улыбаясь и краснея, сказал Гриша.

Заметив, что одежду Гриши обсуждают, пастырь сказал:

– Хорошо, если бы так выглядели все. (По молодости пастырь сам так одевался).

Быстро собравшись, он поехал на «Газели» за теми членами Церкви, которым сложно было самим добираться на служение. Также по поручению пастыря поехал и Юра на своей машине.

Гриша прошел в помещение для служения, занял крайнее место на лавке у окна и стал читать 22-й Псалом Давида:

Господь – Пастырь мой: я ни в чем не буду нуждаться.

Он покоит меня на злачных пажитях и водит меня к водам тихим,

Подкрепляет душу мою, направляет меня на стези правды ради имени Своего.

Если я пойду и долиною смертной тени, не убоюсь зла, потому что Ты со мной; Твой жезл и Твой посох – они успокаивают меня.

Ты приготовил предо мною трапезу в виду врагов моих; умастил елеем голову мою; чаша моя преисполнена.

Так, благость и милость Твоя да сопровождают меня во все дни жизни моей, и я пребуду в доме Господнем многие дни.

Всё написанное в Псалме Гриша соотносил к себе, к своему положению и боли, которую пришлось претерпеть. Позже Грише было открыто понимание этого Псалма:

«Царь Давид, написавший этот Псалом, до того, как стать царем, был обычным пастухом, и ему очень хорошо было известно, что добрый пастырь заботиться о своих овцах и водит их в те места, где они могут питаться. Когда же заканчивается пища в одном месте, он ведет их в другое, лучшее место. Однако, этот переход может быть не легким. Чтобы добраться из одного места в другое, иногда требуется преодолеть путь, который может показаться чем-то не приемлемым. Воспринимая же путь как должное, можно обрести и опыт, и место – лучше прежнего».

Во время собрания пастырь предложил желающим выйти для помазания елеем. Желающих было много. В их числе вышел и Гриша.

Вера крепче закаленной стали –

Той, что люди в пламени ковали.

Вера открывает двери в небо –

И тогда доступна станет небыль.

Новый мир не там – за облаками.

Ночь прошла, и пробил этот час.

Каждый день ведь Царство Его нами

Верой обретается – сейчас…

После служения, Павел предложил Грише поехать на осмотр местных достопримечательностей. К ним присоединились Юра, Ярик, Тарас, Данил и Ксения, молодая девушка с русыми, до пояса, волосами, собранными в косу, одетая в лиловую куртку и джинсы. Ей пастырь доверил церковный фотоаппарат, чтобы она сделала фотосъёмку.

Ксения, высокая, стройная, красивая девушка, выросла на хуторе у родителей – членов Церкви. В связи с тем, что она, по молодости, допускает в своём поведении заигрывания со взрослыми мужчинами, до конца сама этого не понимая, она находить- ся под наблюдением пастыря и дьяконов. Особое внимание она проявляет к тем, кто недавно приехал в Церковь. Не зная, что с ней нужно проявлять бдительность, вновь приезжие открыты для общения с ней. И Гриша на несколько месяцев попал в «объекты» её внимания. А так как её жизненная энергия вдохновляла Гришу, то он не отказывал ей в общении.

Пастырь управлял одной машиной, а Юра другой. Прежде всего они заехали в магазин – купить семечки и воду. Затем поехали к роднику «Отрог». Это удивительно красивое место. Вода бьет из подземного источника и не замерзает даже в морозы. Уже многие годы она течет по водопроводу станицы. Пока остальные наслаждались пейзажами, Ксения как профессиональный фотограф искала нужный кадр, прося братьев вставать так или иначе. В двенадцати километрах от хутора Свято-Николаевского, куда апостолы направились дальше, река делает крутой изгиб, над которым возвышается 35-метровый песчаный обрыв, называемый Крутояр. Здесь с высоты птичьего полета виден пологий левый берег Дона, его величественный изгиб, а дальше – пойменные леса.

Гриша стоял на вершине Крутояра и любовался живописным видом. Солнце слепило его, а дух захватывало от увиденного зрелища. «Как же здесь красиво! – думал он. – И жить хочется!..»

Братья лузгали семечки, общались, а легкий ветерок обдувал их. Этим путешествие не закончилось, они направились дальше.

С обеих сторон дороги, по которой они ехали, возвышался хвойный лес. И вот они прибыли в станицу Елань, жизнь в которой едва теплится. То и дело попадались заколоченные обветшавшие дома.

Свято-Никольский храм – оставшийся памятник когда-то богатой, многолюдной и красивой станицы. Это самый красивый храм на Верхнем Дону, памятник архитектуры первой половины XIX века, который сейчас находится под угрозой разрушения. Среди жителей Елани есть поверье, которое гласит: «Восстановят храм, возродится и станица». Но, восстанавливать, к сожалению, некому. Четвертая экранизация одноименного романа Михаила Шолохова «Тихий Дон», за которую взялся Сергей Урсуляк, вдохнула жизнь в станицу Елань и в храм, который «преобразился» только внешне, за счет частичной его реставрации. Оживили станицу и декорации к фильму – одни из самых масштабных за всю историю нового российского кино. На глазах Гриши возводился хутор Татарский.

На этом экскурсия подошла к концу, апостолы вернулись в свою станицу.

А у Гришки на душе пели Ангелы. И когда стемнело, он позвонил родителям в Ростов, чтобы поделиться этой радостью…

В нашей жизни сaмoe прекрасное

Не ценою денег покупается:

Даром с неба светит солнце ясное,

И луна нам даром улыбается.

Дaрoм, дaрoм Бoг дaeт спасение!

Дaрoм, дaрoм Бoг дaeт прощение!

Но всего дороже, драгоценнее

Нам в подарок Богом преподнесено

В Иисусе вечное спасение –

Принимай и улыбайся весело!