Преступление без наказания

– Уже говорил.

– Ещё скажи.

– Сегодня в футбол играем с парнями и параллельного класса. Мы их сделаем, – заявил Витька.

– Внукам больше ничего не хочешь рассказать?

– Чьим внукам?

– Не тормози, Комар. Своим!

– А-а… ну да… сейчас, – Витька почесал затылок. – На той неделе играли в футбол с пацанами из соседней школы, мы их сделали.

– Ты кроме футбола о чём-нибудь другом можешь сказать?

– Да.

– Так скажи!

Витька задумался.

– А сколько у меня внуков?

– Десять, – рявкнула Люська.

– Ого! Не слабо. Тогда уж пусть будет одиннадцать, – попросил Комаров.

– Почему?

– Основной состав футбольной команды состоит из одиннадцати человек.

– Капец! Комар, иди отсюда. У тебя десять внучек, понял?

– Чё, ни одного парня?

– Нет. Всё, беги, куда бежал.

– А можно как-то переиграть, Люсь?

– Можно. Запишись на курсы кройки и шитья. Через тридцать лет будешь с внучками выкройки делать и макраме плести.

На первом этаже Люська докопалась до охранника, потом мучила вопросами нашего плотника Ивана Михайловича.

Вечером просмотрела видео, заявив, что многие держались перед камерой сковано, неестественно.

– Завтра придётся переснимать. Тяжёлый день будет. На второй перемене я договорила с директрисой, беру у неё интервью.

– Она согласилась? – удивился я.

– Да.

– Странно. Думал, пошлёт тебя.

– Она послала. Два раза. На третий сдалась.

– Не мытьём, так катаньем.

– Через тридцать лет моё видео будет бесценным.

Я промолчал. А чуть погодя, спросил:

– Ты сама как видишь себя через тридцать лет?

Люська не торопилась с ответом.

– Трудно сказать.

– А всё-таки?

– Мне будет сорок пять… Офигеть! Даже думать на эту тему не хочу.

– Других достаёшь, а сама откалываешься.

– Знаю одно, буду выглядеть максимум лет на двадцать пять. Успешная бизнес-леди, которая всего добилась собственным трудом.

– А Димон?

– Что Димон?

– Видишь его рядом?

– Конечно.

– А вдруг его место займёт кто-нибудь другой?

– Что за намёки, Глеб?

– Исключаешь такую возможность?

– Само собой.

– Я просто спросил.

– Нет, не просто. Ты сомневаешься в Димкиных чувствах ко мне? Или считаешь, я отношусь к нему несерьёзно?

– Многое может измениться, Люсь.

– Я своих решений не меняю.

– Жизнь меняет.

Люська нахмурилась.

– Слушай, работа у Иннокентия действует на тебя разрушающе. Ты начинаешь говорить и мыслить, как старик. Получается, ваши отношения с Алиской тоже хлипенькие. Сейчас вы влюблены друг в друга, а лет через пять можете разбежаться?

– Теоретически такое возможно.

– Ну ты и зануда, – Люська вышла из комнаты. – Через тридцать лет мой брат превратится в брюзжащего деда. Не завидую я Алиске.

– А я Димону.

– Я тебя не слышу, – Люська хлопнула дверью, пожелав мне тем самым спокойной ночи.

В комнате онапоставила камеру на стол, сама села на диван, подумала и сказала, глядя в объектив:

– Дорогие мои потомки, очередной день подошёл к концу. Можно подвести итоги. Итог один: все кругом козлы. С вами была я, Людмила Озерова.

Глава третья

Странная встреча

Любой наш совместный поход с Люськой по магазинам заканчивается скандалом. Так повелось. Это уже закономерность.

Сегодня утром, открыв холодильник, я крикнул:

– Люсь, еды в доме нет.

– Совсем?

– Ага.

– В холодильнике хорошо посмотрел?

– Стою, смотрю, здесь остались только полки и два яйца.

Люська зашла в кухню.

– А говоришь, еды нет, – она оттолкнула меня и начала инвентаризацию пустого холодильника. – Яйца есть, приготовлю яичницу.

– Маловато будет.

– А это что, Глеб? Два кусочка колбасы, половина упаковки кетчупа, одна картофелина, горчица.

– Сплошные деликатесы.

Люська открыла морозилку. Та зияла пустотой, если не брать в расчёт пачку пельменей, в которой покоились три слипшиеся пельмешки.

– Сколько раз тебе говорил, не оставляй по три пельменя в пачке. Что с ними делать? Ни два, ни полтора.

– Сделай одолжение, сядь и не гунди. Сейчас завтрак приготовлю.

Пока я был в ванной, Люська отварила картофелину и пельмени (целых три штуки!), порезала их мелко, обжарила на сковородке и залила яйцами. Сверху покрошила петрушку.

– Вот тебе и завтрак, – сказала она.

– В магазин надо смотаться.

– Я не против.

Перекусив, а точнее, пробудив аппетит яичницей, мы стартанули в супермаркет. В тележку Люська бросала всё, на что натыкались глаза.

– Зачем тебе три пачки майонеза?

– Хочу рыбу запечь.

– Куда столько творога взяла?

– Для запеканки и сырников.

– Блин, Люсь, тележка полная, опять сумки неподъёмные будут. Договорились же, сначала покупаем самое необходимое.

– Ты определись, хочется тебе есть или нет? Не желаешь брать творог, – она начала выкладывать его обратно. – Не надо. Не будет сырников. Не устраивает майонез, скажи гуд-бай рыбе.

– Не утрируй. Можно взять и то и то, но не в таком количестве. Обязательно два кочана капусты тащить?

– Один можешь выложить.

– Бутылку масло тоже выкладываю, одной хватит.

– Легче было тебе список написать и в магазин одного отправить.

– В следующий раз так и сделаем.

– Глеб, стой, я шоколадку куплю.

Шоколад Люська любит в любом виде, поэтому у сладостей мы задержались надолго. В тележке оказалось пять плиток шоколада, конфеты, шоколадные батончики, вафельный торт и пряники в шоколадной глазури.

– Можно к кассе топать, – наконец сказала Люська.

Я переписывался с Алиской, Люську услышал не сразу, а когда она толкнула меня в бок, рванул вперёд, врезавшись в чью-то тележку.

– Осторожно! – недовольно проворчала женщина в чёрной шубе.

– Ой, – засмеялась Люська. – Галина Ивановна, здрасьте.

– Глеб, Люся, рада видеть, – улыбнулась наша соседка с третьего этажа. – Диана ещё не вернулась со съёмок?

– Пока нет.

– Как приедет, пусть сразу зайдёт ко мне.

– Я помню, Галина Ивановна, – кивнула Люська. – Передам.

К Галине Ивановне подошла высокая женщина лет сорока. Держа в руках торт, она спросила:

– Возьмём к чаю?

– Конечно, зайка. Клади.

– Молоко забыли взять, я быстро.

Когда она отошла, Люська спросила:

– Где я могла видеть вашу знакомую?

– Нигде, Люся, ты ошибаешься.

– Да нет же, совсем недавно мы с ней сталкивались.

– Возможно, в подъезде, когда она приезжала ко мне. Нигде больше вы столкнуться не могли, – Галина Ивановна хохотнула. – Это противоестественно.

Я вскинул брови.

– Почему противоестественно?

– Вы не поймёте, – бросила свою коронную фразу Галина Ивановна. – Рита моя родственница. Внучка.

– Внучатая племянница?

– Внучатая племянница, это одно, внучка совсем другое. Чувствуете разницу? Рита мне родная внучка.

Мы с Люськой обеспокоено переглянулись. Я даже начал озираться по сторонам. Санитаров в белых халатах со смирительной рубашкой в руках не видно, сегодня не первое апреля, тогда о чём говорит Галина Ивановна, какая внучка?

– Сколько лет вашей внучке? – непринуждённо спросил я.

– Срок два года. Скажите, она похожа на Тошу? По-моему, у Риты его нос и глаза, не находишь, Глеб?

– Хм… затрудняюсь ответить.

Люська не выдержала.

– Галина Ивановна, хватит нас разыгрывать. Антону сорок лет, у него нет детей, но даже если бы и были, то никак не сорокадвухлетние.

– Верно, – хмыкнула Галина Ивановна. – Но вы же не знаете всех подробностей.

О! Тут ещё и подробности есть. Очень интересно, мы просто жаждали их услышать.

– Может, поделитесь? – спросил я, и на всякий случай снова обернулся. Нет, санитаров пока не видно. Либо запаздывают, либо…

– В другой раз, – сказала Галина Ивановна, покатив тележку навстречу Рите. – Солнышко, а кефир ты не взяла?

– Не подумала.

– Ничего, милая, сейчас возьмём.

Когда они скрылись, Люська сказала:

– Глеб, дёрни меня за волосы. Я должна убедиться, что не сплю.

Я дёрнул.

– Не сплю, – прошептала Люська.

– Хочешь, ещё раз дёрну.

– Себя дёргай. Что сейчас было?

– Галина сошла с ума.

– А если серьёзно?

– Навешала лапши на уши. Хотя, учитывая её увлечения, первый вариант выглядит более убедительным.

– Глеб, она меня заинтриговала, я должна выяснить, кто такая Рита.

– Зачем?

– А тебе не интересно?

– Нисколько.

Люська задумалась.

– Слышал, как она её называла? Солнышко, зайка, милая. Да Галина Ивановна ни к кому так не обращалась. Вечно строит из себя аристократку, она одна из высшего света, а все остальные люди второго сорта. И вдруг такая перемена. Рита – дочь Антона. Абсурд. Галине Ивановне шестьдесят пять, Антону сорок, а Рите…

– Сорок два, – засмеялся я. – Галина Ивановна жжёт! Всё, пошли к кассам.

Люська плелась за мной, пребывая в собственных мыслях. Несколько раз она оборачивалась, искала взглядом Галину Ивановну и Риту, просила меня идти помедленней.

– Забудь о них, – сказал я, начав выкладывать продукты на ленту. – Помогай, давай.

Набив три полные сумки, я посмотрел на Люську.

– Ну.

– Что?!

– Как мы это потащим?

– Я одну сумку беру. Ты две.

– Они неподъёмные. Я, конечно, не хлюпик, но гробить позвоночник не собираюсь.

– Глеб, не грузи меня сейчас ерундой, не до тебя.

До дома мы шли молча. Любая моя попытка заговорить с Люськой, встречала жёсткий отпор.

– Тихо! – кричала Люська. – Не мешай.

Дома, разобрав сумки, я поспешил к Алисе. На четыре у нас билеты в кино. У лифта встретил Димона.

– Я к вам. Люся дома?

– Да. Из магазина только вернулись.

– А ты далеко?

– В киношку идём.

– Подожди, Глебыч, может, мы с вами?

– Вряд ли, Люську сейчас из дома не вытащишь.

– А что случилось?

– Иди, она тебе сама расскажет.

Димон похлопал меня по плечу и зашёл в лифт. Не повезло ему, чувствую, Люська загрузит его по полной.

***

Забавно, но у меня самого никак не выходила из головы встреча с соседкой. Что-то в ее поведение настораживало, появились мысли о подвохе или даже большой афере. А может, это связано со спиритизмом? Кто знает…

Спиритизмом Галина Ивановна Плюшкина увлекалась давно, ещё при жизни мужа в квартире собирались люди, желающие пообщаться с духами. Спиритические сеансы устраивали раз в неделю – почему-то строго по четвергам – скорее всего это была прихоть Галины Ивановны. Однажды на сеанс спиритизма была приглашена Диана, которая унесла ноги от Плюшкиной сразу, как только в комнате послышался приглушённый голос умершего лет сто назад писателя. С какой стати потревожили именно его дух, и потревожили ли вообще, никто кроме присутствующих, увы, так и не узнает.

Спустя какое-то время Галина Ивановна перестала принимать на дому подруг. То ли рассорилась со всеми, то ли надоело общаться с духами при посторонних, но факт в том, что Плюшкина начала проводить сеансы в одиночестве.

Люська как-то поинтересовалась, есть ли польза от спиритизма? Галину Ивановну вопрос поставил в тупик, она долго думала, корчила гримасы, тужилась и в итоге заявила, что Люська, при всей её образованности не сможет понять тонкую душевную конструкцию Плюшкиной. А Люська действительно ничего не понимала.

С Галиной Ивановной жил сорокалетний сын Антон. Холостяк Тошка, как ласково называли его в подъезде, был большим ребёнком. Целиком и полностью Антон подчинён матери, он накрепко привязан к её юбке, иметь собственное мнение ему запрещено. По словам Плюшкиной, Антон человек творческий, следовательно, глубоко ранимым. Тоша считал себя художником, коим на самом деле никогда не являлся. Одна из комнат была переоборудована под мастерскую, в которой Тоша проводил полдня, пил кофе, слушал музыку, а ближе к вечеру отправлялся на улицу, черпать вдохновение.

Галина Ивановна обожала сына, опекала его, сдувала с Тоши пылинки. Тоша в свою очередь не имел ничего против. Трудной работы он не знал, в деньгах не нуждался, жил на широкую ногу, любая прихоть великовозрастного ребёнка исполнялась по щелчку пальца.

Единственное, на что было наложено табу – это женитьба. Галина Ивановна не желала сыну судьбы вечного холостяка, напротив, мечтала, чтобы тот скорее обзавёлся женой и детьми. Но! При условии, что сначала кандидатура невесты будет одобрена придирчивой свекровью. Антону не позволялось общаться с женщинами другого круга, обязательным условием Плюшкиной было наличие у избранницы сына высшего образования, знание двух-трёх иностранных языков, собственная квартира и солидный счет в банке. Галина Ивановна поставила настолько высокую планку, что Тоша, пораскинув мозгами, решил ничего не менять и продолжать жить в своё удовольствие. Зачем лишний раз напрягаться, заранее зная, что такой женщины он не встретит. А если даже и повезёт, зачем он ей сдался, безвольный маменькин сынок.

Так и жили. Антон продолжал заниматься своими художествами, Галина Ивановна проводила спиритические сеансы.

…Алиска, узнав о внучке Плюшкиной, первым делом подумала про гороскоп. Опять ей захотелось что-то там рассчитать, сверить, обозначить и сопоставить.

– Алис, не пойми меня неправильно, но из-за твоих увлечений мы редко видимся.

– Глеб, видимся каждый день в школе.

– Школа это школа. Я хочу видеть тебя постоянно.

– Сам понимаешь, это невозможно. И потом, что значит, из-за моих увлечений? Ты произнёс это так, как будто я занимаюсь ерундой, попусту тратя время.

– Отчасти я именно это и имел в виду.

Алиса посмотрела на меня, сдвинула брови.

– Ты серьёзно?

– Отчасти, – повторил я. – Сначала была школа актерского мастерства…

– Не была, а есть, – перебила Алиса.

– Хорошо. С ней я как-то смирился. Теперь новая фишка – гороскопы.

– Не вижу ничего дурного.

– Время. Алис, на встречи его практически не осталось.

– Мы были в кино, сейчас идем, гуляем. И ты сам тратишь время на непонятные разговоры. Чем болтать, лучше…

– Почему ты замолчала?

– Догадайся.

– У меня три варианта…

– Глеб, вариант всего один. Поцелуй меня.

– Прямо на улице? А люди? Тебя они всегда напрягали.

– А сегодня не напрягают.

Я обнял Алису, прижал к себе. Она по привычке быстро осмотрелась по сторонам. Мы начали целоваться, услышав за спиной недовольный голос.

– Чего на дороге-то встали? – возмущалась старушка. – Другого места не нашли.

Мы не двинулись с места. Так и простояли под фонарным столбом, обнявшись, не замечая никого вокруг.

Глава четвертая

Сделай первый шаг

Прозвенел звонок. Люська выбежала из класса. С камерой. Выискивая, к кому бы привязаться с вопросами, она носилась по этажам, вылавливая новых жертв. На Тасю наткнулась возле кабинета физики. Прислонившись спиной к стене, Таська неотрывно смотрела на Олега и Мишку. Те стояли чуть поодаль, оживленно обсуждая предстоящие школьные соревнования.

Люська включила камеру, начала приближаться к Тасе.

– Таська, я тебя снимаю. Сделай лицо попроще.

Тася отвернулась.

– Люсь, выключи камеру!

– Не убегай, стой. Тась, выключила я ее. Сама убедись.

Тася последний раз бросила беглый взгляд на ребят и пошла в сторону лестницы. Люська семенила следом.

– Может, в столовку сходим?

– Не успеем, через пять минут перемена кончится.

– Олег или Мишка? – спросила Люська.

Тася напряглась.

– В смысле?

– На кого, спрашиваю, ты так таращилась, на Мишку или на Олега?

– Ни на кого. Не выдумывай.

– Не первый раз замечаю, как ты их глазами пожираешь.

Тася остановилась.

– Так заметно?

– Ещё бы!

– Заметно всем, кроме него.

– Мишку имеешь в виду?

– Олега.

Люська обернулась.

– Помниться, ты его терпеть не могла. Он тебя постоянно подкалывал.

– Когда это было? Сто лет назад. Сейчас всё иначе.

– А как сейчас? – допытывалась Люська.

– Нравится мне Олег.

– И?

– Люсь, хватит дурочку из себя строить. Что и? Нравится, понимаешь?

– Он в курсе?

– Нет, конечно.

– Зря.

– Предлагаешь мне самой подойти к нему и признаться? – Тася хмыкнула и в очередной раз метнула взгляд на Олега.

– Я бы на твоем месте так и сделала.

– Советовать легко. Слабо себе представляю, что когда-нибудь смогу первая сделать шаг.

– Не съест он тебя.

– Смысла не вижу, Люсь. Я ему безразлична. В противном случае, давно бы сам начал со мной общаться.

– Могу помочь.

– Как?

– Это уже мои заботы. Тебе только надо согласиться или отказаться.

Тася задумалась.

– Зная твой характер, последствия могут быть плачевными.

– Мое дело предложить. Отказываешься?

– Надо подумать.

– Думай до конца седьмого урока. И пользуйся моментом, пока я добрая.

– Понимаешь, – осторожно начала Тася. – Олег симпатичный.

– Спорный вопрос.

– Симпатичный. За ним многие девчонки бегают. Сама знаешь.

– Знаю. Но Олег не в моём вкусе. У него уши большие.

– Нормальные уши.

– Куда ты клонишь?

– Скажи честно, я красивее Наташки Бурыкиной?

– Тась, как вас можно сравнивать? Бурыкина идиотка, а ты наверняка медаль получишь.

– То, что она книг не читает и учится на тройки, ни о чём не говорит. Олег к ней давно подкатить пытается. Наташка его отшивает.

– Правильно. Она с Пашкой ходит.

– Хочу волосы перекрасить, – призналась Таська. – Стать блондинкой.

– Не-не-не. Тась, даже не думай! Тебе не пойдёт.

– Олегу нравятся блондинки. Я обратила внимание. Бурыкина блондинка, Маринка Селезнёва, он с ней раньше дружил, тоже блондинка.

– А ты Таська Соколова, – прикрикнула Люська. – И ты брюнетка. Будь самой собой, не пытайся ни под кого подделываться. Совсем сдурела, волосы перекрашивать. У тебя шикарные волосы, испортишь краской, будешь на ведьму похожа.

– Не знаю, Люсь, я в раздумьях.

Прозвенел звонок на урок.

– Пошли в класс, там договорим.

Пересев за парту Таси, Люська зашептала:

– Короче, выбрось из головы мысли о краске и слушай меня. Я куплю четыре билета в кино, якобы для нас с Димкой и для Алиски с Глебом. Те не смогут пойти, и Димка предложит один билет Олегу. Второй я предложу тебе. Пойдём в кино вчетвером.

– Почему ты думаешь, Олег согласиться пойти?

– Потому! Они с Димкой в одной футбольной команде. Как встретятся, постоянно о своем футболе болтают. Ещё как согласится.

– И что даст такой поход в кино? Ребята будут говорить о футболе, а мы с тобой фильм смотреть?

– Блин, Тась, ты как дурочка с переулочка. После кино зарулим в кафешку или в пиццерию. Потом по парку погуляем. Улавливаешь мысль?

– Не совсем.

– Убейте меня! – вскрикнула Люська.

– Люся, – историчка поправила на носу очки. – Я тебе не мешаю?

– Извините, Алла Евгеньевна.

– Извиню после того, как ответишь.

– Ой! Я сейчас не могу.

– Да что ты?! Назови причину, чтобы она меня убедила.

– У меня… нога…

– Какое совпадение, – засмеялся Олег. – У меня тоже.

– Помолчи, – огрызнулась Люська.

– А ещё у меня рука есть, – не унимался Олег.

– Так что мешает тебе ответить? – спросила Алла Евгеньевна.

– Времени не было на подготовку. Дома столько дел. Мы сейчас… ремонт затеяли, – врала Люська.

– Садись. На следующем уроке буду спрашивать.

Люська села, посмотрела на Олега.

– А что с ногой-то? – спросил он.

– Не твоё дело.

– Но всем интересно. Ребят, интересно ведь?

– А то! – крикнул Мишка. – Люсь, колись, что у тебя за нога? Ты со стремянки дома упала, когда потолок белила?

– Это ты сейчас со стремянки упадёшь.

– Тихо! Тихо! – историчка повысила голос. – Идёт урок, все личные вопросы решите на перемене.

– Дурак твой Олег, – буркнула Люська.

– Он не мой, – улыбнулась Тася.

– Пока не твой. Скоро станет. Ещё будешь голову ломать, как бы от него избавиться.

– Верится с трудом.

После уроков Люська посвятила Димона в свой план. Димон согласился помочь.

– Тогда я иду за билетами, а ты потом Олегу позвони.

– Окей.

Олег дал согласие сразу. В семь часов ребята встретились у сквера.

– Знакомые все лица, – сказал Олег, задержав взгляд на Тасе.

Таська смутилась, сгорбилась и со стороны напоминала старушенцию.

– Выпрями спину, – шикнула Люська.

– Идёмте, – Димон взял Люсю за руку.

– Двигаем, – Олег посмотрел на Тасю. Она ожидала, он тоже протянет руку, но этого не последовало.

Сунув руки в карманы, Олег минуты две шел молча, потом начал переговариваться с Димоном. К киноцентру подошли так: Димон с Олегом впереди, они живо обсуждали состав футбольной команды, Люська с Тасей позади.

– Чувствую, вечер не удастся, – призналась Тася.

– Ты плохо меня знаешь. Твоя первая задача: вызвать у Олега заинтересованность.

– Как?

– Общими интересами.

– У нас их нет.

– Так придумай. Ври напропалую.

– Люсь, я не смогу.

– Сможешь! О, посмотри на них, – Люська кивнула на ребят. – Стоят, никого вокруг не замечают, о своем футболе трепятся. Вливайся в тему, поддержи разговор.

– Я футбол ненавижу. Ничего в нём не понимаю.

– Смотри и учись, – Люська подошла к Димке. – Забываю спросить, Дим, когда наши играть будут?

– Через месяц.

– А с кем?

– С бразильцами.

– Класс! Наши их сделают.

– Надеюсь, – сказал Олег.

– А я верю. Сделали же они этих… как их…

– Бельгийцев?

– Точно! Какой там счёт был? Пять-ноль?

– Два-ноль, – ответил Олег.

– Видела? – спросила Люська у Таси.

– Ты в этом разбираешься.

– Я?! Не смеши меня. Ни фига не понимаю. Говорю общие фразы. Чего здесь разбираться. Наши футболисты обязательно с кем-нибудь играют, и обязательно когда-нибудь выигрывают.

– У меня не получится.

– Ладно, переходим к плану «Б». – Повысив голос, Люська спросила: – Тась, ты сколько раз с парашютом прыгала?

Олег прервался на полуслове, с удивлением посмотрел на ошарашенную Таську.

– Ты прыгала с парашютом?

– Я? – Тася покраснела и сглотнула.

– Конечно, она прыгала, – тараторила Люська. – Каждое лето прыгает.

– Я не знал, – Олег был приятно удивлён.

– Ну да, – мямлила Тася. – Было дело. Прыгала пару раз.

– И как ощущения?

– Не знаю… в смысле, прикольно. Падаешь вниз, потом снимаешь парашют и идёшь по своим делам.

– А где прыгала, Таська? – допытывался Олег.

– М-м… у себя на даче, – ляпнула Тася.

– С крыши? – прыснул Димон. – Или с водокачки?

– Димка, – Люська толкнула его в бок. – Олег, в Подмосковье она прыгала. Что за вопросы? Ты лучше спроси, сколько Таська под водой может пробыть и не дышать.

– Секунд десять.

– Ничего подобного. Сорок пять секунд.

– Гон!

– Тась, скажи ему.

Таська, которая даже плавать не научилась, потому что панически боялась воды, была готова убить Люську.

– Я не засекала.

– Не думал, что ты такая, – признался Олег.

Чувствуя себя не в своей тарелке, Тася опустила глаза. А Люську несло.

– Видел бы ты, как Таська на лошадях гарцует.

– Люсь!

– А что такого? Пусть знает. Ты же любишь лошадей. Ещё Таська обожает собак. Олег, тебе какие собаки нравятся?

– Большие.

– Тась, а тебе?

– Маленькие.

– Кхе-кхе, – кашлянула Люська.

– Среднего размера, – быстро поправилась Тася.

– Кхе-кхе-кхе…

– Если честно, люблю больших собак.

– Слушайте, ребят, у вас, оказывается, много общего. Да, Дим?

– Ага, – согласился Димон. – Какое совпадение.

– И с парашютом прыгает, и дыхание под водой задерживает, и на лошадях гарцует. Хм, Таська, зачёт тебе. – Олег подошёл к ней, посмотрел на часы и сказал. – Через пятнадцать минут фильм начинается. Пойдёмте. Тебе попкорн купить или чипсы?

– Я… мне…

– Ей и того и другого, – ответила Люська. – Дим, а мне водички купи и шоколадку. Большую. Лучше две. Купишь три, не обижусь.

Когда ребята ушли, Тася обеспокоено заговорила:

– Ты столько врала, я чуть со стыда не сгорела.

– Не сгорела же. Пойми, стоя молча, ты ничего не добьёшься. Видела, как Олег на тебя посмотрел? Появилась заинтересованность, о которой я говорила. Сразу попкорн предложил купить. Мой план действует.

– Если он начнёт спрашивать о парашютах или лошадях, я проколюсь.

– Умело переводи тему разговора. Таська, не будь такой вялой. Сейчас нам с тобой необходимо сделать контрольный выстрел. Они вернуться, и ты спроси у Олега что-нибудь про футбол.

– Нет.

– Спроси! Он должен быть тобой очарован.

– В голове пусто.

– Соберись.

– Люсь, они уже идут.