Свет. Тьма. Карамель

– Уважаемые коллеги, прошу вашего внимания!

Шепот и светские беседы смолкают, звон бокалов сходит на нет, все взгляды устремлены на спикера.

– Все мы здесь сегодня не случайно. Выражаю благодарность Артаку Юрьевичу за любезно предоставленный кабинет для проведения собрания.

Артак Юрьевич, подпирающий собой стену, театрально раскланивается, кто-то выдавливает смешок. Нервно взглянув в его сторону, Ирена продолжает свое вступление.

– Я бы хотела начать с главного. На прошлом заседании кафедры, госпожа Головникова, наш всеми любимый руководитель, предложила… Я бы даже сказала, настояла на том, чтобы… принудить нас с вами, дорогие научные сотрудники, к взятию на себя дополнительной нагрузки в виде неоплачиваемых часов занятий, а так же подготовки проекта… и его реализации… Проекта по представлению нашего университета на международной выставке, посвященной техническому перевооружению страны! Вы только вдумайтесь! Историки, социологи, лингвисты и филологи, вынуждены мало того, что бросить все свои дела, забыть про личную жизнь, чтобы работать забесплатно, но и еще заниматься, простите за выражение, какой-то дуростью с подачи нашей зав. кафедры. Вот вы что-то понимаете в перевооружении? Я, лично, нет. И не собираюсь в это даже вникать! Пускай сама Головникова бросает свою привычку ездить в Антверпен два раза в год к своему ухажеру и берет дополнительные часы себе, изучает программу Мин. Обр. И я сейчас не про Министерство образования, а про Министерство обороны!

Под конец она уже срывается на крик. Поднимается гул, шум, все живо начинают бузотерить и обсуждать сказанное. Волна возмущения нарастает. Ирена смотрит на все это действо горящими глазами. И даже Артак Юрьевич у своей стены машинально кивает головой. Где-то раздаются слова о том, что лучше уж уволиться, чем потерять свое достоинство, работая за копейки и растрачивая свои таланты на выгодные одному лишь руководству проекты. Еще немного и будут звучать лозунги «Смерть Головниковой!», «Спаси книгу – сожги дерево» и прочие безумства от вполне, казалось бы, интеллигентных людей. Что ж, бэтмэн, настало время действовать. Ну-ка, расступитесь.

– Друзья!

Все вдруг замолкают. Что даже для меня становится неожиданностью. Немного растерявшись, на автомате беру первое попавшееся в руки со стола Артака.

– Слышали бы нас со стороны, приняли бы за Дансана и Догсома в Восточном хурэ. Надеюсь, не надо напоминать исход их вылазки против ургинцев. Я полностью разделяю ваше негодование и несогласие с предложенной сверху формулировкой. Но давайте попробуем взглянуть на это под другим углом. Кто из нас здесь пришел в образование зарабатывать деньги? Многоуважаемый премьер министр вам уже раскрыл тайну, где и как можно заработать. Здесь же мы даем, во всяком случае, пытаемся дать знания, прививаем умения и формируем навыки. Даруем молодому поколению шанс развить в себе любовь к науке, да пусть даже банальному самообразованию, чтобы не ограничивать свою жизнедеятельность сварливой женой и рюмкой водки после смены на заводе. Вкладываем в их руки тот самый инструмент, которым при наличии правильных установок можно создать все, что угодно. Нет, я не оговорился, абсолютно все! Любой может быть любым. Для этого мы и предоставляем студентам возможность осознанно выбирать. Рисуем словом в умах начинающих теоретиков и практиков те базовые постулаты, которые и делают каждого из нас человеком разумным. И если не ради этого тратить свое время, свое вдохновение, отдавая многовековой опыт поколений, то я и не знаю, для чего вы находитесь в этих стенах.

С улыбкой смотрю на Артака Юрьевича, который уже буквально вжался в свою стену.

– Поэтому, вместо того, чтобы так яро выступать против пары дополнительных часов занятий, при помощи которых у вас появляется лишняя возможность исполнить свое предназначение в этой жизни, лучше бы включили весь свой профессорский ум и преподавательскую изобретательность, дабы разделить эти вынужденные трудозатраты между собой с присущей научному сообществу справедливостью и щепетильностью. Я в вас верю, друзья.

Собравшиеся неуверенно, но практически синхронно, начинают одобрительно кивать. Переглядываясь и видя поддержку своих коллег, каждый убеждается в том, что такой исход – именно то, что и следует принять. Я вам скажу, весьма не просто вбить в голову человеку науки, интеллигенту, по своей природе мыслящему критично, какую-то свою идею при помощи чистой воды политиканства.

Тут всех поочередно поражает внезапный приступ смеха. Не особо понимаю, в чем тут дело. Выглядит это даже немного жутковато, если честно. Бросаю взгляд на Ирену, та улыбающимися глазами указывает куда-то вниз. Смотрю на свои руки, в которых я все это время вертел случайно схваченный со стола каменный дилдо. Непроизвольно и сам начинаю улыбаться. И вот обстановка, казалось бы, накаленная страстями и социальщиной до своего пикового предела, разряжается гоготом первых умов этого города над каменным членом в моих руках. Ирена аккуратно забирает его у меня и ставит на дальнюю полку.

Немного пожурив Артака Юрьевича за хранение столь неоднозначного артефакта в своей преподавательской, моя публика задает мне коллегиальный вопрос, которого я так хотел избежать.

– Извините, я, может быть, вклинюсь со своим уточнением, но, позвольте, как нам быть с выставкой вооружения? Или это тоже, по-вашему, призвание педагога гуманитарных наук?

Всеобщее настроение падает, снова слышится возмущенное «я на такое не подписывался», «лишь бы языком чесать», «уж лучше я поработаю над своей второй кандидатской», «красиво птенчик поет, коль предложить нечего».

– Друзья. Я на вашей стороне. И если вы, считаете, что сопротивление – это единственный выход, то вы, к сожалению, ошибаетесь. И всемирная история тому живое подтверждение. Мне и самому не до конца понятны мотивы поручения институту гуманитарных наук подобного задания. Осмелюсь предположить, что в этом вопросе важна не столько техническая осведомленность, сколько грамотно выстроенная стратегия и умелый политический ход. Грядет аккредитация, положение весьма шаткое, на кону судьба нашего университета. Кто если не мэтры современного слова способны повернуть сложившуюся ситуацию под правильным углом? В свою очередь, гарантирую, что возьму все под личный контроль. Никого из вас этот вопрос не коснется более, с этого момента. Завтра же госпожа Головникова получит от меня письменное заверение по поводу подготовки проекта к выставке.

Мне аплодировали стоя. Просто потому, что на всех не хватало стульев, и многие стояли изначально. Но, черт возьми, это все равно приятно. Я стал всеобщим героем, прикрывшим собой вот-вот разрывающийся снаряд. Вот только мина-то, липа. Наш хитровыдуманный ректор за послеполуденным коньяком предложил мне реализовать его уникальный план по временному снижению издержек на период проведения аккредитации. Предвидя волну недовольств из-за увеличения учебной нагрузки, вкупе с этой новостью он добавляет масла в огонь совершенно бредовой выставкой. И поручает нашей заведующей кафедры побыть палачом, не посвящая ее в детали. Весь замысел сводится к тому, что я, как вроде бы негласный лидер местного сообщества, должен успокоить массы и взять решение пустякового вопроса на себя, сместив акценты в сторону. Конечно, при таком раскладе крайней остается Головникова, но, по мнению ректора, да и всех остальных, ее образ железной леди уже ничем не подпортить. А мне дополнительный плюс в обе копилочки. Мои-то рабочие часы, благодаря этой услуге, остаются без изменений. Профит!

Допив со всеми добрую половину шампанского и под шумок захватив по пути еще неоткрытую бутылку, слегка нетрезвыми перебежками двигаюсь в сторону выхода. И, словно из ниоткуда, в темном коридоре пустого университета на моем пути появляется Ирена, судя горящим глазам, тоже слегка подшофе.

– Так-с, куда это наш доблестный Че Гевара направляется? Да еще и с бутылкой!

– Ирена Анатольевна, Эрнесто был радикальным революционером, вплоть до разработки своего собственного рецепта коктейля Молотова, чтобы без лишних усилий поджигать неинтернационалистических политиков социалистических стран. А я, можно сказать, предотвратил то, к чему Вы так усиленно готовили народ.

– Тогда я Вам предлагаю прямо сейчас разработать собственный рецепт какого-нибудь коктейля. Тем более ингредиентов у нас хватает.

Она радостно поднимает руку с бутылкой водки и, потрясывая ей перед моим лицом, обнажает свои зубы в улыбке.

– Оу, а не перегибаете ли Вы с исторической достоверностью? Мы же все-таки в учебном заведении…

– Бросьте эти Ваши шуточки и пойдемте уже в Ваш кабинет, пока никто не обнаружил пропажу.

– Нас?

– Бутылок.

Поднявшись до моего кабинета, я с удивлением признаюсь сам себе, что мне очень даже весело. Честно, я не помню, когда последний раз занимался какой-то удивительной глупостью, не считая моей жизни в целом. Пробраться по темному универу в свой собственный кабинет, стараясь не попасться по пути, пряча за пазухой алкоголь, как какой-то школьник. Сердцебиение участилось, зрачки расширились. Прямо таки неподдельный азарт.

Вломившись внутрь, я выключаю резервным пультом сигнализацию. Мы, не зажигая освещения, располагаемся на коврике под окнами, чтобы не привлекать внимание. Ведь где-то там, напротив моих окон, находится предполагаемый кабинет Артака. А еще по этажам курсирует шериф – вечно не спящий охранник Игорь.

Ползком пробираюсь к шкафу за бокалами. Слышу, как пробка от шампанского катится куда-то по полу. Оборачиваюсь – Ирена отпивает прямо из горла. Это все мне очень напоминает какой-то вышедший из под контроля выпускной в старшей школе.

Возвращаюсь с добытыми бокалами и вишневыми конфетами. Вырываю бутылку изо рта Ирены и смешиваю нетривиальный коктейль, добавляя в бокалы по горсти конфеток.

– Это где ты так научился?

Ее шепот звучит прямо возле моего уха.

– Да было дело, тяжелая студенческая пора, когда из закуски в холодильнике были только конфеты.

– Кто вообще хранит конфеты в холодильнике?

Я выпиваю все разом, Ирена следует моему примеру.

– Кто? Продуманные люди. Замороженные конфетки не только придают вкус, но и выполняют функцию льда.

Мы выпиваем еще по одной.

Где-то за дверью слышатся шаги. Мы, словно по команде, замираем с бокалами в руках, за секунду до того, чтобы чокнуться ими. Когда шаги удаляются, Ирена смеется и, надеюсь, что не специально, проливает все на мои многострадальные брюки.

– Ну, что же это такое сегодня…

Ирена продолжает смеяться еще пуще прежнего.

– Давай, смейся, но в теории, некоторые народы верят, что подобные случайности являются предвестниками удачи.

– Теория закончилась, пора приступать к практике.

Она притягивает меня к себе и целует в губы.

Я чувствую вкус алкоголя вперемешку со сладкой вишней. Меня от неожиданности аж пробирает до мурашек. Какого черта она делает? Я понимаю, что сегодняшний вечер добавил мне с десяток бонусных очков, но я никогда не пытался кого-то здесь соблазнить, а уж тем более Ирену. Хоть она и выглядит весьма недурно для своего возраста, как там говорят – есть за что подержаться, да и вполне очерченная талия тоже присутствует, но, во-первых, у нее тот еще характер, далеко не паинька, и что-то предпринимать в этом направлении было бы себе дороже, во-вторых, я всегда, сколько себя помню, был не сторонником служебных романов. Все-таки один круг общения, возможные сплетни и косые взгляды, к тому же это нарушение всех этических и профессиональных принципов. Да и, камон, у нас тут не дом-2, чтобы от безысходности спариваться с присутствующими.

Но она сегодня весьма нетрезва или просто хочет выглядеть такой. Более того, я и сам успел порядком набраться. Вкупе с массовым выбросом адреналина сначала на собрании, а потом и в процессе этих шпионских поползновений по темным коридорам университета – все это привело к тому, что мы, впиваемся друг в друга, лежа на коврике в моем кабинете. И только полная луна освещает нам этот, во всех смыслах, скользкий путь.

6

С седьмого раза я таки услышал звонящий телефон. Изогнув руку под немыслимым углом, словно какой-то полноправный участник шоу Дю Солей, я достаю разрывающий тишину источник звука.

– Слушаю…

– Вы там где?! Мне деканат уже все трубки обрывает, у вас сегодня лекция на потоке!

– Кхм, Елена…

– Михайловна.

– Да. Я в пробке стою, вот подъезжаю уже, паркуюсь, две минуты.

– Интересно. А я Вашу машину наблюдаю из окна на парковке еще с самого утра.

– Я сегодня на такси.

– Решили подрабатывать таксистом по ночам?

– Две минуты.

Осматриваю последствия вчерашнего веселья. На мне только носки. На полу грустит пустая бутылка водки. Рядом лежит, укутавшись в мою рубашку, Ирена. К ее бедру прилипла конфетка. Я, не особо задумываясь, отрываю ее и кидаю себе в рот. Это вместо зубной пасты и щетки. Ирена переворачивается и открывает свои заспанные глаза с размазанным макияжем.

– Пандам доброе утро.

– Кто в такую рань звонит, блин?

– Головникова.

– И что на этот раз ей надо?

– Чтобы я пошел на свою лекцию.

– А сколько время?

Действительно, сколько? Мои часы лежат на банкетке, почему-то заботливо завернутые в ее бюстгальтер. Поднимаюсь на ноги. В тот же миг мою голову словно сдавливают сосками, кхм, то есть тисками. Беру бюстгальтер и бросаю его Ирене. На часах десять минут двенадцатого. Моя лекция началась ровно полчаса назад, а, значит, остается еще целый час, чтобы попытаться обозначить целому потоку культурологический аспект антропологии. Мне сейчас только про культуру и рассказывать. Кое-как одеваюсь и привожу свою голову в порядок. Ирена в полулежащем положении листает у себя ленту фейсбука.

– Ир, ты бы собиралась.

– Уже выгоняешь?

Не вижу смысла констатировать очевидное. Выпиваю целый графин с припасенной водой, накидываю блейзер и отпираю дверь.

– Ничего не забыл?

Я на секунду останавливаюсь, задумавшись, застегиваю распахнутую ширинку и выхожу прочь.

7

На входе в римскую аудиторию меня с недовольным лицом поджидает декан. Но это же всего лишь декан, поэтому, приложив руку к сердцу, извиняющееся киваю ему. Он, видимо, уловив мои флюиды, по-отечески понимающе кивает в ответ и расступается, давая мне пройти.

Вся аудитория под завязку забита студентурой. Они что, издеваются? В обычные дни я и две трети явки не могу обеспечить, а тут весь поток пришел посмотреть на не вывозящего в нулину профессора. Еще секунду назад гудевшая аудитория, постепенно смолкает, когда в ней появляюсь я. Стараясь держаться ровно и ступать твердыми шагами, добираюсь до своего стола. Кто-то услужливо оставил бутылку воды для меня. Отпиваю сразу половину. В дверях снова вижу мелькающего декана. Он еще раз кивает мне и закрывает дверь.

Пытаюсь заставить себя сообразить, что же мне им всем рассказывать целый час. В те моменты, когда голова совсем не варит, очень сложно формулировать предложения на автомате, чтобы речь лилась сама собой. А стараться подобрать слова и вникать в то, что я говорю, сейчас ну совсем не вариант. В кармане у себя нащупываю флешку. Вот это удача. Иду к учебному компьютеру, с третьей попытки вставляю флешку в порт. Да уж, этой ночью я был гораздо более ловок. На флешке есть только половина последнего сезона «Во все тяжкие». Твою ж мать.

– Уважаемые студенты. Сегодня мы с вами рассмотрим культурологический аспект антропологии в разрезе традиционного проявления фольклора нового света, ставшего уже типичным, и не побоюсь этого слова, культовым. И это все можно подогнать под единый постулат, если хотите, где само собой разумеющееся для одного современного человека, может быть до безобразия нетривиальным для человека той же самой эпохи, но развивающимся по ту сторону океана. Творческий процесс теоретиков идет рука об руку неразрывно с музой таких великих творцов как Мишель МакЛарен, Адам Бернштейн, Винс Гиллиган…

Сделав паузу, отпиваю еще воды. Первые ряды сидят с ручками наготове, выжидая, когда уже можно будет законспектировать что-то важное. Ну, ждите-ждите.

– И так, целью сегодняшнего занятия будет формирование четкой границы между созиданием западной культуры и дезинтегрирующим влиянием ее на умы поколения. Каждый из вас к следующему занятию подготовит развернутую позицию в отношении вектора направленности подобного рода культурных проявлений, проведет параллель с нашей современной реминисцентной культурологической основной и предложит как минимум три пути предотвращения эскалации в этом направлении. Внимание на экран.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.