Десять лет странствий. Игра на равных

Вещи, их много или мало, но они всегда присутствуют, они словно отражения тебя твоих стремлений, минутного порывы, страсти или безрассудства. Чем их больше, тем более полная картина складывается о человеке. Но что если их ничтожно мало, и все они словно стерильны, и не говорят тебе о человеке кажется ничего, но именно об этом человеке тебе надо знать как можно больше. Потому что когда то очень давно ты был им. И там в другой жизни ты повлиял на жизни тех, кто сейчас с тобой, но ты не помнишь, как спасти их сейчас, но знал тогда.

– Это то место, – спросила Саша в пяти домах до здания. – Да нам туда, – ответил я, указывая на девятиэтажку. – Откуда ты знаешь, – спросила она по ходу движения. – Не знаю, просто знаю, – ответил я. Мы зашли в дом, поднялись на шестой этаж я стоял, напротив около двери. – Эта, – произнес я, указывая на квартиру. Саша хотела открыть телепатически замок, но я поднял руку, – подожди, – произнес я и позвонил в соседнюю. Дверь отварилась и на пороге оказалась дружелюбная дама. – О Миша, сколько лет, сколько зим, – произнесла она. – Да я, – сказал я немного покачивая головой, – я кажется оставлял ключи? – Да, да, произнесла она и протянула связку. Я взял ее и только хотел отворить дверь, но все же произнес, – А сколько? – Года три-четыре тебя не было, – ответила она. – А ты уже что-ли не помнишь, – удивленно произнесла она. – Как не смешно именно это слово, – ответил я. – Но не пропадай, – закончила она и затворила дверь.

Я вставил ключ в замок и, повернув его по часовой стрелке отворил дверь. Проход в помещение открылся, и мы зашли внутрь. В комнате было темно. – Как то темновато, – произнесла Саша. – Боишься темноты, – ответил я, ища выключатель. – Нет, – сразу ответила она. – Боятся надо не темноты, а монстров что прячутся в ней, – произнес я и включил иллюминацию. – И что за монстры прячутся здесь, – ответила Александра смотря на меня.

А монстры были еще теми. В ужастиках страшнее всего не само чудовище, а его образ, что рисует нам наше воображение по кратким отрывкам. По шорохом, теням, частям тела, что мы видим украдкой. Но стоит нам увидеть всю картину целиком, и страх становится не таким сковывающим. Самое страшное и пугающее мы можем придумать сами себе, даже не прилагая особых усилий, а стоит постараться то можем и напугать и всех остальных на планете. Ведь природа страха не меняется, какими бы развитыми и умными мы не становились, всегда есть то чего мы боимся. И для людей двадцать первого и восемнадцатого веков, будут общие страхи, и в этом сравнении более «смелыми» будут именно жители предыдущего столетия. Так что-же такое страх – это знание или же его отсутствие. Или это же знание того что тебя ждет что-то чудовищное?

В квартире было очень темно и пыльно, окна были занавешены плотными шторами, которые не пускали свет внутрь помещения. Мебели было мала, но бардака не было, все немногочисленные предметы были на своих местах, ни чего не валялось на полу, и не висело где-то под потолком. Включив свет мы начали, осматривается. Саша пошла в комнату, я проследовал на кухню. Она была не очень большой, но достаточно удобной, я открыл дверцу верхнего ящика и достал коробочку с чаем, словно знал, что и где находилось в этом помещении. Эту емкость я поставил на стол и открыл следующий шкафчик, расположенный на полу и взял стоящий там чайник. Его я водрузил на стол рядом с чаем. Следом я проследовал к плите и, водрузив на нее чайник, проследовал к замолкшей в комнате Александре.

Зайдя в комнату моим глазам предстала следующая мизансцена. Саша молча сидела на диване уставившись на противоположную стену, на которой было наклеено множество листков, с надписями рисунками, и от каждого листка шла целая вереница нитей разного цвета. Там были имена: Лилит, Карас, Дезмонд, Курт, Клаус, Ева, Близнецы, и еще множества других, причисление событий, таких как гибель Земли, машина времени, кома, планы Серых, и еще множества чего случившегося с нами и еще нет. Все эти события были соединенные нитками разного цвета, некоторые переплетались, нахлёстывались друг на друга, но все без исключения сходились к одной точке, к одному событию, к одной бумажки на которой было написано одно слово тьма. Эта своеобразная карта событий заняла всю стену. – Будешь чай, – спросил я ее, зайдя в комнату. Она повернула голову и тихо произнесла, – так кто же ты? Я сделал пару шагов и, кинув свой взор на сие произведение произнес, – это мы и должны узнать. И обернувшись к ней, снова произнес, – так будешь чай?

Услышав свист закипевшего чайника я вышел из комнаты так и не получив ответа, от нее. Клубы пара вырывались из тонкого носика. Я кинул щепотку чайных листьев в заварной чайник и залив его кипятком стал ждать. На кухню вошла отошедшая от шока Саша и присев за столик напротив меня произнесла, – ты … – нет я не бог, не пророк и еще кто-нибудь, – опередил я ее. – Я, – продолжил я, наливая чай в кружку, – простой писатель. – Будешь, – обратился я, к ней немного подняв чайник. – Что? – Ящик стола ты его открыла, – промолвил я, отпив глоток из кружки. Саша удивленно посмотрела на меня. – Понятно, – произнес я и встал из-за стола. – Точно не хочешь чаю? Саша пронзительно посмотрела на меня осуждающим взглядом. – Ладно, пошли, все расставим по полочкам, – произнес я и направился в комнату.

Я зашёл в помещение и сев за стол отворил, ящик, находившийся у меня на уровне ног. Там находился ноутбук, плотно покрытый слоем пыли. Я взял его, и сдув пыль с крышки водрузил его на стол открыл и произнес, – вот почему мы здесь. Саша находилась у меня за спинной и внимательно наблюдала. – Ты вспомнил, кто ты, – спросила она. Я включал ноут и смотря на экран ответил, – нет только часть, вернее части. – То есть, – продолжила она. – Вот, например я не знаю своего реального имени, или места где я учился, зато знаю пароль, – произнес я и вбил в появившееся окно цифры и символы. – И так же знаю, что и где искать на нем, – продолжил я и открыл три файла на нем и продемонстрировал их Саше. – Что это, – спросила она, смотря на высветившийся текст, немного поддавшись вперед. – Это, – произнес я, кликнув на первый файл с названием «Величайший обман», – наше прошлое, – это, – сказал я по поводу следующего «Игра на равных», – наше настоящее. – А это, – произнес я, указывая на последний, – наше убийственное будущее. Закончил я и уступил место Саши. – Она села на стул и посмотрев на текс, произнесла, – наша жизнь? – Я отпил еще пару глотков чая и продолжил объяснение, – там, на страницах написано все то, что с нами было и произойдет, я это знаю, потому что это дело моих рук. – И теперь я знаю, почему я видел «будущее», – произнеся это я отошел к шкафу, поставил на него допитую кружку. Саша развернулась и спросила, – в смысле. Я отворил дверцу и увидел на полке бутылку с виски и конверт, на котором красовалась надпись «Себе от себя». Мои глаза посмотрели на эту композицию, я протянул руку и взял бутылку в одну руку, а письмо другой, и, повернув голову в сторону Александры произнес, – это их план который они поместили в мою голову. Письмо я положил в нагрудный карман, а бутылку водрузил на стол. Взял из того же шкафа два стакана и поставив их рядом произнес, – хоть и история уже написана, мы можем ее изменить. – Ты сейчас звучишь очень бредова, – ответила она. Я открыл бутылку и наполнил оба стакана один взял в свою руку другой переместил к Саше и, поднеся его ко рту произнес, – может быть и так, но теперь я точно знаю, что нам делать дальше, и чего точно нельзя. Саша закрыла ноутбук и, встав и посмотрев прямо мне в глаза спросила, – ты … – мы не аллюзии, и не пешки, но пока они так думают, – перебил я ее, делая пару глотков. – Ты думаешь, что мы умнее, спросила она, взяв стакан в руку. – Может быть, и нет, но я точно знаю их план, – ответил я. – И я когда то был наверно одним из самых умных людей на Земле, – произнес я, посмотрев на карту судьбы на стене. – Ты совсем не скромен, – сказала она улыбнувшись. – Дело не в скромности, а в том кому они «рассказали» план. – И кому же? Я опустошил бокал поставил его на стол и, подойдя к шкафу произнес, – тому кто всегда не доволен собой, – сказал я, отворив дверцу, – тому кто, несмотря на критику и не веру других в себя, все ровно делает то что задумал, – произнес я, взяв из шкафа толстую папку. – Тому, кто находит несколько вариантов решения одной и той же проблемы, – продолжил я, подойдя к столу с папкой. – И кто же это, – спросила Саша с некоторой издевкой в голосе. – Я положил папку на стол и, открыв ее, произнес, – тому, кто написал два финала этой истории – писателю, который был столь недоволен историей, что решил ее несколько подправить.

Спустя более десяти лет мне открылась правда о том кем я был раньше. Но, как и все аспекты этого затяжного путешествия, это открытие было двояким. Оно пролило свет на многие вещи, а другие…, скажем так завеса была несколько приодёрнута, правда темный образ который за ней хранился все так же остался во мраке. Но эти мысли и рассуждения были не столь сильны как радость от ответов на, казалось бы, уже утраченные вопросы. Я закрыл глаза и, воспаряя духом произнес, – ну что пора возвращаться. Саша взяла папку со стола и положила ее в сумку, следом в нее же отправился и ноутбук. – Да пора идти, – произнесла она и проследовала к выходу.

Мы были уже в прихожей и тут мой взгляд упал на шкаф стоящий там. Он простирался к потолку, но был достаточно узок, отворив его створки я увидел там серо черное пальто, висящее на вешалке, и классические черные, словно нефть ботинки на толстой подошве с каблуком. Кроме этих вещей в шкафу ничего не было, словно именно они предназначались мне, я сразу вспомнил, что рядом с папкой тоже были вещи. Но во всей квартире это были единственные предметы одежды. Я потянул руку и погладил это пальто, я почувствовал неописуемый прилив энергии, словно я могу все. – Хочешь и это забрать, – произнесла Саша, смотря на меня. Я не успел ничего ответить, да и отвечать было не нужно, она вернулась обратно в комнату и вынесла от туда ровно две вещи. – Это твое, – сказала она, протянув мне черную рубашку и тонкий ярко алый галстук. – И это то же, – произнесла она следом и кивнула головой в сторону двух оставшихся в шкафу. – Три книги, галстук с рубашкой и пальто с ботинками, вот что от меня осталось, – сказал я, держа в руках рубашку и галстук. – Еще бутылка виски, – произнесла Саша, посмотрев на меня. – Пора двигаться дальше, но не забывать, кем мы были раньше, – закончил я и, взяв оставшиеся от меня прежнего вещи, вмести с Александрой отправились на Сапсан.

Глава 11 Игра в слепую

– Где ты был, – прокричал Дезмонд и кинул в стоящую в пальто и галстуке фигуру находящиеся на столе вещи. Кружки, листки бумаги и ручки с карандашами, а так же прочие канцелярские принадлежности застыли в воздухе и силуэт в красном галстуки начал говорить. – Разбирался с прошлым. – И как успешно, – съязвила сидевшая на краю стола Ева, рядом с нею находилась Лилит, которой данная ремарка очень понравилась и она следом улыбнулась. – Вообще то ты нам весь план чуть не сорвал, – произнес я. Псих посмотрел на произнёсшего эти слова Караса на стоявшего в дверях Александра, сверлившего его взглядом, и ответил. – И что у нас будет армии, но на кого ее направить, или вернее когда? – По вопросу за раз, – сказал Дезмонд и вещи, витавшие в воздухе вернулись на свои места. В этот момент в комнату вошла Александра с ноутбуком и. – Это объяснит все где, – сказала она, выведя на экран первый файл.

По центру комнаты проектировалось голограмма огромного листа текса. – И что это, – спросил я, делая пару шагов к голограмме. – Да что это объясняет, – произнес следом Дезмонд. Только Ли с Евой стали молча вчитываться в написанное. – Это прошлое, наши жизни, а я автор, – произнес Пророк. – Что, – удивленно высказал я. – Я вспомнил, кем я был, точнее часть… Там описано все, что было и будет, я не видел будущее, и это не самое печальное. На самом деле это не мы спасли Землю, а нам просто позволили. – Знаешь ты сейчас звучит очень и очень бредово, – промолвил Дезмонд, склонившийся над столом. – Я знаю, но давайте поговорим об этом через два дня, когда вы это прочтете и поверите. – И, в конце концов, стоит отбросить все ошибочное, и то, что останется сколь невероятным оно кажется – это и будет ответ. – И так для затравки первые десять глав второй, – сказал Псих и Саша скинула с ноута оставшийся файл. Пророк подошел к столу закрыл ноут и вместе с Александрой покинули комнату. Документы скинулись на интерактивный стол, а так же страницы были отображены в виде голограмм в воздухе, так что было можно их читать и пролистывать. – Ты веришь в это, – спросил я, обратившись к читавшей Еве. – Она оторвала свой взор и ответила, – Мы видели много чего невероятного, так что это вполне вписывается в картину и может быть правдой. – Они на все способны, – произнесла вслед Лилит. Саша помял рукой брови подошел к столу и скинув файл сказал, – это не меняет того факто что он нас подвел. – Да ты прав, но может это важнее, – ответил Дез посмотрев на близнеца. Александр тяжело посмотрел на присутствующих, развернулся и покинул помещение. – Ну что посмотрим как глубока кроличья нора, – произнес я и принялся читать.

Невероятное, невозможное, неизбежное, что общее у этих понятий кроме приставки не? То, что эти слова обозначают явления, которые произойдут, хотим мы этого или нет. Но что если тебе известно, где в траве находится грабли, где стог сена, в который можно упасть? Тогда ты не наступишь на них, и не плюхнешься на твердую землю, или по крайнее мере есть возможность этого избежать. И как действовать в таких ситуация, по какому пути пойти зависит уже не от судьбы, злого рока или божьего промысла, а лишь от вашего личного выбора.

Прошло два дня, с каждой строчкой, страницей становилось все страшнее. Лист за листом подетально описывал наш быт, решения за предыдущие десять лет. Казалось что это все не реально, но, к сожалению это было не так. Мы встретились все снова в переговорной комнате. На этот раз в ней был весь экипаж корабля, последним в помещение вошел Псих и, подойдя к столу начал. – Кто-то из вас растерян, напуган, зол… Но я вижу здесь возможность. Мы знаем где, когда, что, произойдет. В курсе кто там будет. И главное они не знаю, что мы знаем.

– Ты дашь следующие главы, – спросила сидевшая в отдалении Лилит. – Еще не время, – ответил Пророк. – А когда оно наступит? – Каждая костяшка домино должна падать в свое время, если забежать далеко вперед, то картинка будет совершенно иной, и все что здесь написано, будет совершенно не иметь значения. – Ну, так что дальше, – спросил я. Псих улыбнулся и ответил, – много чего.

Глава 12 Отправная точка

Вы замечали, что есть места, которые врезаются к нам в память настолько, что даже спустя огромное количество времени мы буквально помним каждую деталь. Где стоял шкаф, какого цвета были стены, вплоть до того на каком уровне падал свет льющийся из окна при восходе солнца. Но на самом деле наш мозг запомнил не место, а события что здесь произошли, а место просто навивает и помогает вспомнить эти моменты. И поэтому, кажется, что там было волшебство, хотя ни какой магии не было ни в стенах, ни предметах наполняющих это помещение. Вся магия сосредоточена в «действии» здесь произошедшем. И чем больше у вас таких моментом, тем большее в вашей памяти памятных мест. И у меня есть такие и одно из них здесь.

Я стою на втором ярусе в огромном здание выполненном по всем канонам греческой архитектуры. Внизу огромное количество стеллажей со всевозможной литературой. Там и мифы с легендами так и исторические романы и простая история, запечатлённая на листах бумаги. Но мой взор устремлен в другую сторону. На человека что говорит с библиотекаршей. Я даже помню, что он говорит, потому что я смотрю на самого себя с разницей в десять лет. И, кажется, что абсурднее не может быть, но…

Я уже был на нижнем этаже, куда меня пустят буквально через несколько минут. Подготовил все, что бы другой я пошел по тому пути, сказать проще подвинул правильно книжки. Было еще два дела, которые нужно было завершить. Иронично, что именно я написавший все это, должен был повести себя дальше. Значит это не в первый и не второй раз, а четвертый промелькнула у меня мысль в голове. И, вот фигура внизу отошла от стойки и пошла по коридору сквозь стеллажи к лифту. Который отправится в низ на несколько ярусов.

Человек может практически все, но есть то, что даже ему не под силу, то, что не возможно. Одно из таких вещей это невозможность взглянуть на себя со стороны, я говорю буквально. Но имея такую возможность, я прячусь в тени, думаю, о том, чтобы ни в коем случае другой ни увидел даже тени от меня настоящего. Прошло уже десять дней, я взял телефон и начал завершать то, что начал. Набрав номер 67—241 и послышались гудки. – Алло, – произнес голос из трубки. – Здравствуйте Николас, – произнес я. – Да, да, – ответил голос в трубке. – Прекрасно это вас из библиотеки беспокоят, «Искупление» – Томаса Крейна, вы интересовались этим произведение, – сказал я и улыбнулся. – Да, да, – ответил Фламель и по интонации я понял, что он пришел в неописуемый восторг от сказанного мною. – Отлично, она у нас, можете сегодня прийти и взять ее, – ответил я. – Хорошо, – сказал он вслед. – Вас встретит симпатичная девушка и все отдаст, так что ждем, – продолжил я, смотря как Зула понесла поднос с чаем к лифту. – Прекрасно уже выхожу, – то же закончил он и положил трубку. – Да и не менее симпатичный я, – произнес я, вслух смотря как библиотекарша входит в лифт. Я стоял на втором ярусе оперившись о перила и смотрел в зал наполненный стеллажами с литературой, – это есть. – Ладно, финальные штрихи, – я простер свою руку и находившиеся там том полетел по воздуху встав в один из стеллажей. Лифт прибыл обратно и вышедшая из него Зула пошла обратно к своей стойке, а я остался ждать.

Прошло не больше двадцати минут как из подвала поднялся прошлый Псих, он пошел по лабиринту из книжный стеллажей, я следовал за ним по пятам только на ярус выше, так что даже моя тень была не видна снизу. И вот он начал проходить мимо шкафа с поставленным мною произведением, я подошел к перилам и взмахом кистью руки, уронил книгу с полки прямо под ноги Себе прошлому. Он кинул свой взгляд наверх но, я успел скрыться и он узрел лишь, темный силуэт, что скрылся за стеллажом. До меня доносились звуки перехлёстывающихся страниц, и книг сброшенных с полок и судорожно читаемых по диагонали. И тут я увидел, как створки распашных дверей отворились и в помещение вошел силуэт в шляпе, это был Фламель, он энергично приближался к стойке с Зулой, но я, вернее прошлый я все еще копошился в книгах и даже не думал вставать. Тут в голове всплыло то, что я пошел на шум, и только тогда проследовал в сторону Фламеля. И как только первые шорохи донеслись до прошлого Психа, тот вскочил и пошёл на них, дойдя до колоны он остановился. Фламель начал свой разговор с Зулой а прежний я был на своем месте, смотрел на все это. – Все по плану, – произнес я, вслух смотря на все это с верхнего яруса библиотеки.

Николас достал ручку и, подписав книгу Зуле вышел из библиотеки, за ним последовал и Прошлый Псих. Здесь мне было уже не чего делать. Я облегченно выдохнул и, спустившись на первый этаж, проследовал к выходу. Двери вновь распахнулись передо мной и, оказавшись на улице устремив свой взор в чистое лазурное небо, я произнес, – да все не так просто как кажется. Я смотрел в это небо и даже не заметил, как ко мне подошла в этот момент библиотекарша. – Забавно именно это мне написал Николас, – произнесла она. Мое лицо озарила улыбка, и я ответил, – вы даже не представляете на сколько. – А я думала вы ушли, – продолжила Зула. Я снова улыбнулся и, повернувшись к ней лицом произнес, – скажем, так я нахожусь в двух местах одновременно. – Причудливо, – ответила она. – А о чем ваше произведение? – Сложно выделить главное, но лейтмотив обман манипуляция и банальная месть, в пересмешку с любовной линией и судьбами миллиардов живых существ. Вам понравится, так сказать жизнь, верее та часть, что скрыта от всех. – Звучит не очень, – ответила она. – Да нет очень забавно, дам вам почитать, – ответил я. – Когда закончите, – спросила она, имея виду, когда будет написано произведение, а не сроки. – Скорее когда закончиться повествование, – промолвил я, усевшись на ступеньки. Зула смотрела на сидевшую фигуру и произнесла, – а разве это не одно и то же. Я смотрел далеко вдаль сквозь здания за горизонт, словно ничего не было перед моими глазами, и ответил, – это не всегда так. Зула присела рядом, и мы продолжили разговор.

Она расположилась рядом на ступеньках, повернула голову в мою сторону поначалу просто смотрела на меня, словно на скульптуру в музее. Немая тишина повисла и длилась некоторое время, мои глаза все так же были направленны куда-то далеко, словно я хотел быть в ином месте. Мои веки сомкнулись и, не повернув головы я произнес, – Как вы здесь живете? – Что ты имеешь в виду, – произнесла она и развернула голову и попыталась найти то во что я всматривался. Но трудно найти среди всего, то малое, куда пал мой взор. Тем более я смотрел не на куда-то или кого-то конкретного, а на картину в целом. На быт настроение существ, на те мелочи, которые придают картине интерес и индивидуальность. – Вы угнетены, загнаны, но самое поразительно, что даже сами этого не видите. Вы можете быть лучше, но то ли не хотите этого, то ли у вас даже не возникает такая мысль в головах. Вы не идете вверх, застряли на одном уровне и боитесь, боитесь что-то поменять даже маленькую деталь, – произнес я все так же, не отводя глаз от горизонта. – А ты не боишься, – ответила она, повернув голову. Я повернулся к ней и промолвил, – нет, страх он сковывает, не дает думать, принимать правильные решения, и следовать задуманному. – А ты знаешь, как все изменить, – сказала она, смотря прямо мне в глаза. – Может и да, – ответил я ее и, снова повернув голову, обратно продолжил, – в любом случае я втянут в эту «игру».

Я встал и, протянув руку Зуле помогая ей встать, закончил, – вы узнаете об этом одной из первых. – Еще увидимся, – закончил я и начал спускаться по лестнице оставив библиотекаршу одну с грузом размышлений.

Глава 13 Вечная любовь

Вам случалось наблюдать за птицами, как они разрезают потоки набегающего воздуха и взмывают в небеса. Они самые свободные существа, они парят над землею, озирая своим взором поверхность, видя все, что происходит там. И от туда с высока все кажется меньше, люди, здания. Я всегда любил птиц, нет не из-за того что они красивы или мне просто нравился этот класс живых созданий нет, а по простой причине они умеют летать. Но рано или поздно как-бы тебе не нравился полет наступает момент, когда это перестанет приносить тебе удовольствие, потому что ты летаешь один. Ты необычайно свободен и в тоже время безоговорочно одинок, поэтому я обожаю лебедей. Они летают вместе, что бы ни случилось, они бьются друг за друга, до последнего. Ни чего это не напоминает? Да человеческие отношения: ссоры, дружба, любовь, верность, ревность, самопожертвование, – все это возможно только при наличие минимум двух.

Не бывает абсолютно ровных поверхностей, и таких-же жидкостей, именно неровности, примеси влияют на свойство объекта радикальным образом. У нас, у людей таким может являться не многое, а в частности любовь. Забавно как она может преобразить человека, она способна как дать крылья, так и полностью уничтожить тебя. И что самое неприятное это чувство захлёстывает с такой силой что отключается, то главное что выделило нас из животного мира – это мозг. Ты перестаешь поступать рационально, ведь задумайтесь, сколько глупостей вы натворили именно из-за нее. Но без нее скучно, это как прожить жизнь ни разу не попробовав кофе, который находиться от тебя на расстоянии вытянутой руки, да так можно, но очень глупо.

Так все же что такое любовь? Я стоял на палубе корабля в отсеке, в котором Псих, рассказал обо всем. Перед моими глазами были листы бумаги с отпечатанными фотографиями, что сделала Саша в квартире. Я смотрел на своеобразную карту событий и все же до конца не мог поверить. В помещение вошла Ева и, подойдя ко мне, спросила, – ты как? Она положила руку мне на плечо и посмотрела на лежавшие предо мной документы продолжила, – кажется, что это не реально? – я не знаю, в книге все словно …, -произнес я. – Словно он был там при каждом моменте, – опередила она, пройдя несколько шагов. Ева стала напротив меня и продолжила, – Кар, не все что написано должно произойти, наша цель как раз и изменить все последующее. – И в паре моментов есть разночтения, – приободрила она меня глядя мне в глаза. – Но ты не ради этого здесь, – произнес я. Ева улыбнулась и запрыгнула на кончик стола продолжила, – мы тогда не договорили. – Когда, – сыронизировал я. Она покачала головой и, потерев ладонью, висок произнесла, – ты знаешь. – А это когда мы наблюдали большой бум, – сказал я, приблизившись к ней вплотную. Ева развернулась и, положив свои руки мне на плечи произнесла, – да именно, нас несколько прервали. – Да именно так, – ответил я, водрузив свои руки на ее талию и слегка улыбнувшись. – Ну, так, – сказала она глядя мне в глаза.