Жнец и слеза Смерти

– Виктор, остановись! – взмолилась Катерина, она в два мгновения оказалась возле напарника и схватила его огромную руку, – Ты умрешь, если убьешь его! Он смертный! Остановись!

– Мне все равно, он убил нашу мать!

– Виктор, я прошу тебя, оставь его для смертных! Я не хочу терять напарника еще раз! Умоляю!

– Виктор, если ты не остановишься сам, я остановлю тебя! – с угрозой сказала Марта.

К Виктору переместился Калеб, он разжал его пальцы и освободил смертного. Томас жадно начал глотать воздух и нервно смеяться. Калеб снял с его целой руки все кольца с черными камнями.

– Думаешь, я ничего не смогу без камней? – сипло спросил Томас, – Я сын ангела!

– И что мы будем делать с этим сыном ангела? – спросил Даниэль.

– Отдадим его поклонникам смерти, – предложила Катерина.

– Интересно, что мы им скажем? Вот, держите, этот смертный убил Смерть, казните его и расходитесь, вам больше некому молиться? – высказал свои мысли Филипп, которому показалось глупым отдавать колдуна в руки смертных.

– Мы не будем говорить им, что Смерти больше нет. Пусть дальше молятся ей, возможно, он не убил ее, – Оскар встретился взглядом с Томасом и добавил, – Мы еще существуем, а значит и Смерть существует. Ты не убил ее, только лишил тела, но ее дух еще жив.

Лицо Томаса перекосило от злобы, челюсть задрожала, он замотал головой и затопал ногами, крича, что Смерть уничтожена. В истерике он прокусил свой палец до крови, нарисовал кровью два символа на полу, вспыхнул дым и Томас исчез.

Повисла тишина, никто не ожидал, что у колдуна будут силы на побег. Филипп рассеяно посмотрел в разбитое окно, за ним рассеялась ночная тьма, небо затянулось хмурыми тяжелыми тучами, начал падать первый снег, закрывающий белым одеялом трупы бездушных.

– Лучше бы я убил его, – хмуро нарушил тишину Виктор, с укоризной смотря на всех, – Теперь, кто знает, куда он делся? – он поднял косу Смерти и вышел на улицу.

Катерина последовала за ним. Постепенно все пришли в движение. Калеб, Марта и Даниэль отправились на поиски колдуна. Филипп отказался, с него хватило приключений, он хотел отдохнуть в тишине. Он только сел поудобней на стуле, достал леденцовую конфету из кармана, как Оскар решил снять проклятье с Вея.

Несчастный проклятый жнец начал кричать и кататься по полу, царапая его. Филипп не смог смотреть на это и вышел на улицу. Тут под разбитым окном Виктор с мрачным лицом и Катерина копали яму для косы Костлявой. Филипп пошел в противоположную сторону от них и услышал странный, жалобный звук: «ш-ш-шф-шф-шшф», его издавал раненый хорек. Одна половина зверька, на которой была голова торчала из фундамента дома, другая, по всей видимости застряла в подвале. Зверек мучился и не мог выкарабкаться, потому, что у него не было одной лапки.

Филипп несколько минут наблюдал как зверек беспомощно царапает замерзшую землю единственной лапкой и вдруг решил помочь. Наклонился над ним, чем испугал зверя. Он хотел вернуться обратно в норку, зашипел, широко раскрыв пасть, но у него не получилось. Филипп двумя пальцами сжал холку несчастного животного и вытянул его из дырки.

Хорек радостно закудахтал, залез по рукаву на плечо спасителя, прикусил его ухо и забрался в карман камзола, где и заснул. Филипп удивился такому повороту событий, но выкидывать спасенное животное не стал, а вернулся ко всем вместе с ним.

Виктор к этому моменту успел закопать косу Костлявой и сделал над ней аккуратный холмик. Марта, Даниэль и Калеб тоже вернулись и стояли рядом, склонив голову у могилы Смерти. По их серьезным лицам Филипп сделал вывод, что Томаса они так и не нашли.

– Почему ты не сжег ее? – спросил Филипп у Виктора, подходя к ним.

– Если Оскар прав и наша Мать жива, то ее оружие понадобится ей, когда она вернется. Я буду молиться о ее возращении и буду просить каждого жнеца, чтобы он молился. Я верю, что даже молитвы смертных помогут обрести ей новое тело.

– А это уже лишнее, – к ним подошел Оскар вместе с Веем, – Думаю, лучше будет, чтобы никто кроме нас не знал о том, что произошло тут. И послушайте Вея, он расскажет вас сейчас кое-что очень важное.

Вей рассказал все, что знал о Томасе.

– Мальчишка действительно считал себя сыном ангела, так ему всю жизнь говорила его мать, пока не умерла и за ней не пришли я и Ян. Томасу тогда было шесть лет. Ян увидел в воспоминаниях женщины мальчика с солнечными глазами и велел найти его. Возможно, это напугало ребенка, и он спрятался от нас. На наше несчастье в дом пришли люди из Ордена Паука. Они схватили нас и мальчика. Мальчиком заинтересовалась графиня. Ее привлек необычный цвет глаз ребенка, который утверждал, что он сын ангела. Так Томас оказался в руках графини, а мы с Яном оказались в подземелье на долгих восемь лет. За восемь лет Томас овладел магией до такого уровня, что стал превосходить графиню. Он с легкостью начал расшифровывать заклинания в книге. Из книги он узнал, что самый большой источник силы – это душа, а также узнал, что если демон, не выполнит условия сделки, то его сердце превратится в камень, который поглотит душу любого существа, решившего дотронуться до нее. Это его натолкнуло на мысль, создать слезу Смерти…

– Значит слеза Смерти – это сердце демона? – удивленно перебил Даниэль, схватившись за волосы, словно хотел вырвать их, – И как я сразу не догадался! Этот закон знают все жнецы! И дать такое название камню!

– Он так назвал камень, потому, что хотел отомстить Костлявой. Он считал, что мы пришли за ним и хотели убить его, потому, что он сын ангела. Он давно нашел заклинание подчинения в книге и испытывал его на нас, но у него никогда не хватало сил, пока он не сделал первый камень. Дальше вы знаете, что произошло.

– Хорошо, но что делать теперь? Ждать, когда он залижет раны и вернется? – спросила Катерина, складывая руки под грудью.

– Уничтожить все камни, все трупы бездушных и сделать вид, что ничего не было, – отчеканил Оскар, – Сейчас это лучшее, что мы можем сделать.

– А еще можно начать искать Джона Нидли и книгу Алькора, – строго, даже с упреком сказала Кристина, она сидела возле разбитого окна за столом, положив перед собой косу Кроу и крепко сжимала ее.

Филипп даже вздрогнул при звуке ее голоса, а хорек с любопытством высунул мордочку.