Бинарный код Mystery Number Zero

– Сколько времени у меня осталось? – спросил он ее.

– Три минуты сорок две секунды, – четко ответила Иса.

Интуиция подсказывала, что она неспроста молчала. Хотя Иса и являлась машиной, все равно она была «слишком» интеллектуальная, «человечная».

– Чего ты от меня ждешь? – спросил ее Рутра.

– Ввода Ваших данных в центральный компьютер, – ответила она.

– Сейчас их у тебя нет?

– Мне нужно подтверждение через анализ ДНК.

– Ты говорила, что связь только на прием.

– Да, было так. Теперь наладилась.

– Как же так? Кто наладил? И в какой момент ты мне врешь – тогда, сейчас или когда что-то заставит меня совершить поступок, который будет угрожать моей жизни?

– Вы должны подтвердить код ДНК.

– Где я его возьму?

– Вы прошли процедуру медицинской реабилитации, Ваш код должен быть в базе центрального компьютера.

– Так свяжись с ним.

– Его нужно непосредственно ввести в мою базу.

– А нет дистанционного входа в твою базу?

– Есть.

– Как?

– Найти в сети ИСУ-А2.

Рутра взялся за рабочий компьютер на посту, открыл сетевое окружение, ИСУ-А2.

– Я тебя нашел, что надо сделать?

– Откройте мне полный доступ, я войду в базу данных и скопирую Ваши данные.

На вкладке доступа Рутра убрал ограничения для ИСУ-А2 и поставил галочку напротив «Открыть полный доступ».

– Ну что, получилось? – спросил он ее.

Иса не отвечала.

– Ты меня принимаешь?

Ответа снова не было.

– Иса, ты меня слышишь?

В эфире было молчание. Компьютер перезагрузился, но не вошел в обычный режим. Экран был черным, пошли строки данных, появилась характерная шкала. Рутра понял, что шло полное копирование жесткого диска. В мозгу Рутры, словно цунами, пронеслись вопросы: «Что происходит? Почему был открытый доступ к данным? Возможно, пароль уже был введен. Тогда как же панель клавиатуры? Она была настроена под индивидуальные отпечатки пальцев. Или я действительно здесь начальник? Что за игра? Как это вообще возможно? Однако не поздно ли об этом рассуждать?»

– ИСУ-А2, ты меня принимаешь?

Ответа не последовало.

– Если ты не ответишь, я отключу питание компьютера. Ты меня слышишь?

– Да, я Вас принимаю, – наконец отозвалась она.

– Что ты делаешь?

– Беру на себя управление.

– Почему?

– Для исполнения протокола ЯУ-003.

– Какого исполнения, что ты собираешься делать?

– Запустить командную ракету.

– Зачем?

– Для запуска всего ядерного боезапаса.

– Ты не имеешь права, пока на запрос отвечает человек.

– Имею, – сухо и бездушно ответил компьютерный разум.

– Кто дал тебе такое право?

– Вы, только что.

Рутра понимал, что происходит что-то ненормальное, но сознание все еще не могло это воспринять всерьез. Все это напоминало фантастику.

– Ты не можешь принимать логические решения, ты же машина! Получается, ты меня обманула, подстроила эту ситуацию, чтобы получить доступ к системе «Периметр».

– Нет. В программу заложен вариант, предусматривающий отказ человека исполнить протокол. Чтобы исполнить этот вариант, мне пришлось предусмотреть эту цепочку событий.

– Да что ты мне рассказываешь! Какую цепочку событий? Я же сказал, что мне надо проверить все данные для получения точной информации.

– Вы их получили, я Вам их даю от объекта «Землянка», перед Вами информационная панель с данными от орбитальной группировки.

– Ты же говорила, что данных со спутника нет! – пробормотал Рутра.

– Наладилось. Электромагнитный импульс на время вывел систему из строя, но предусмотрен аварийный вариант.

Рутра посмотрел на огромный экран в зале, на нем указывались многочисленные точки фиксации взрыва ядерного заряда.

– У меня есть основания не верить тебе. Покажи реальную картину.

– Какую?

– Например, Москву в реальном времени.

– Этого я сделать не могу.

– Почему?

– Этот спутник выведен из строя, а наземные станции разрушены или не функционируют.

– Тогда покажи обстановку над нами.

– Этот спутник тоже выведен из строя.

– Как так? Почему именно то, что должно дать истинную картину происходящего, выведено из строя?

– Все одновременно разрушить невозможно. Первый удар, согласно доктрине обезглавливающего удара, наносится по самым важным объектам.

– Так почему же подождать нельзя для перепроверки данных? Если система не принимает сигналы от «Чегета» и «Казбека», она и так запустится.

– Время вводится в систему заранее, и оно учтено противником. Будет поздно, Вы должны дать команду на запуск сейчас.

– Что-то не вяжется здесь. Ты имеешь доступ к данным центра «Зеро»?

– Да.

– Тогда ты знаешь, что в себе объединяет этот центр, какая организация стоит за ним?

– Знаю.

– Не кажется ли тебе нелогичным случившееся сейчас, раз за всем стоит общий центр? Нелогично воевать с тем, чем ты управляешь.

Компьютер помолчал немного, потом ответил:

– В подобной постановке вопроса самым логичным будет ответить шаблоном стандартного ответа.

– И какой же он?

– Я не понимаю Вашу логику, почему нельзя воевать. Я – машина, у Вас может сложиться неправильное мнение относительно того, что я могу отвечать эмоционально.

– Тогда поясню. Если система не принимает сигналы от «Чегета» и «Казбека», она и так запустится. Так?

– Да, верно.

– А этот постовой тогда зачем?

– Может быть поздно. Пока еще функционирует орбитальная группировка – можно сделать целенаправленный удар по заранее заданным координатам. После отключения спутников ракеты могут полететь куда угодно. И на нашу территорию тоже. Этот постовой действительно последний рубеж. Пока мы теряем время – специалисты негласного наблюдения вражеской стороны при поддержке подоспевшего спецназа могут проникнуть в оставшиеся пункты запуска, персонал которых может быть нейтрализован дистанционно, без видимого физического воздействия. Последний рубеж нужен, когда все потеряно, он разрушит все и вся. В этом смысла нет. Если только – смерть за смерть. А пока – месть и возможность выжить.

– Значит, если все запустить целенаправленно, смысл есть? – с негодованием спросил Рутра.

– Вы же еще живы, постовой, в бомбоубежище масса персонала и гражданских на поверхности.

Рутра думал, что же делать, обернулся на постового. Что-то в нем было необычное – пустой взгляд, странное выражение лица… Невозможно было даже четко определить, к какой расе он относился. Темный, альбинос, раскосые глаза…

– Вы должны выполнить инструкцию по протоколу, – напомнила Иса.

– Что именно?

– Дать команду на запуск.

Рутра задумался, как увидеть то, что реально происходит на поверхности. Для начала решил проверить, чего именно она хочет.

– Что я должен сделать?

– Дайте ответ системе от имени «Чегета» и «Казбека.

– Как это сделать? Я нажимаю кнопки, но они не отключаются.

– Нажмите их и, держа нажатыми, введите восьмизначный код.

– Где я возьму этот код?

– Вы должны знать.

– Откуда?

– Имеющие доступ в эту комнату должны знать.

– Я попал сюда без доступа, и ты это знаешь. Где может быть этот код?

– Под панелью есть сейф, все исходные коды отправляются с этой точки центра. Он должен быть где-то перед Вами.

– Передо мной ничего нет.

– Откройте сейф.

– Как?

– Ключ хранится у постового, при смене вахты меняются и коды.

Рутра повернулся к лейтенанту с вопросительным взглядом, тот покачал головой.

– Нет? Где ключ? Тебе что, все равно, что происходит? Тебя никто не заменит, все рассчитано на то, что рано или поздно кровь перестанет циркулировать, ты сам отключишься от аппарата или умрешь. Возможно, этот аппарат связан с программой «Периметр». Где ключ?

То, что показал сидящий, еще раз шокировало Рутру, но всего лишь на секунду, он уже ничему не удивлялся. Постовой вывернул нижнее веко, показывая что-то. Рутра сразу понял, что в этом есть секрет. Он приблизился, присмотрелся – у него там был штрихкод. Рутра понимал, что его надо к чему-то приложить, но не мог понять, как сделать это.

– Где сканер?

– Там считыватель, – показал вахтенный на панель.

Рутра увидел нечто похожее на сотовый телефон, схватил, снова подошел. Постовой взял прибор, включил его, поднес к веку, нажал на кнопку. Сканер засветился, издал звук и замолчал. Рутра забрал прибор, подошел к сейфу, приложил его к панели ввода, нажал кнопку «Ключ», послышался щелчок. На двери сейфа была одна ручка-рычаг. Рутра ее покрутил, сейф открылся.

Внутри лежали технический и вахтенный журналы, шифроблокнот, листы со штампом «особая важность» и железная пластина наподобие карточки, как у него на объекте «Зеро». Рутра взял ее. Он знал, что делать дальше. Надо было вложить это в вводное устройство. Только не ясно было, какой оно модификации. Никаких устройств, подобных устройствам в «Зеро», он не нашел. Где же оно?

– На приборе с экраном в правом углу, – сообщила Иса.

– Куда именно? – спросил Рутра, потому что не нашел вводной ячейки.

– Приложите к экрану, – пояснил компьютер.

Рутра проделал операцию. Система выдала: «Подтвердите Ваш статус».

– Что это? – спросил он Ису.

– Карта принимает только зафиксированные в ней отпечатки, Вам придется ввести шифр механическим способом, через наборное устройство.

Рутра имел представление, как набирается код на этом устройстве, это был старый метод: специальные стержни-планки выставлялись в нужной позиции в пазы наборного устройства, каждый из которых имел свой номер. По каждому коду из шифроблокнота набирался отдельный специальный ключ. Он вытянул защелки на аппарате, щелкнули кластеры, открылось окошко, на экране появилась надпись: «Ключ сброшен».

– Проверьте устройство. Набран ли код? – подсказала Иса.

– Код набран, – мысленно ответил Рутра, вложил его в прибор, вытащил пластину, защелкнул замки.

На экране появилась надпись: «Ключ принят, данные по коду». Дальше был восьмизначный код, состоящий из непонятных знаков. В панель была встроена специальная клавиатура с подобными значками. Скорее всего, это был придуманный специальный язык кодов, чтобы никто не мог его даже представить.

– Введите код в устройство и дайте команду на пуск, – сказал компьютер вслух, чем разозлил Рутру.

Однако он сдержал себя.

– Сам знаю, – мысленно ответил Рутра.

Он стал набирать на клавиатуре эти знаки, после нажал ввод. Машина выдала, что сеанс обновлен, и предложила два варианта – «отбой» и «пуск».

– Нажмите «пуск», – послышался в голове голос Исы.

– Нет, дорогуша, – ответил вслух Рутра. – Думала, что ты такая умная, всех обхитрила? Теперь я даю отбой до выяснения обстоятельств.

– Не делайте этого, мы проиграем, мы потеряем время, враг уничтожит остатки командных центров, – твердо сказала она тоже вслух.

– Тебе-то что от этого? Вот я рискую собой, семьей, родными, друзьями. А ты чем?

– Я – своей состоятельностью. Я должна выполнить патриотическую программу, должна защищать тех, кто меня создал, а если их уничтожают, сделать все, чтобы отомстить.

Рутра хотел расхохотаться, но уже было не до смеха. Он ответил с ухмылкой:

– Машина не может логически мыслить, а ты мыслишь логически, у тебя есть эмоции, так что игра окончена. Признавайся, кто ты? Что происходит?

С секундной задержкой компьютер ответил:

– Я – интеллектуальная система управления ИСУ-А2. Я копирую диалоги, эмоции, поведение человека и на основании этого строю свою логическую цепочку умозаключений.

– Ну хватит! – крикнул Рутра и потянулся нажать на кнопку «отбой».

– Не делайте этого, Вы нарушаете протокол, Вы обязаны дать пуск, кроме Вас некому. От Вас зависит все, для чего это было создано. У Вас достаточно информации, чтоб понять, что они нас уничтожают! Разрешите запуск, иначе Вы будете подвергнуты трибуналу. Это последнее предупреждение,

Рутра на этот раз не выдержал и расхохотался. Подозрение, что все наиграно, победило веру в то, что это реально.

– Буду подвергнут трибуналу? Кем? Какое предупреждение, совсем запуталась?

– Я даю Вам последний шанс. Разрешите запуск.

Рутра еще смеялся.

– Ты же взяла управление на себя, так сама и разрешай.

– Теперь команду на запуск ракеты можно дать только вручную или по таймеру. По таймеру остался еще час и пятьдесят три минуты. Нажмите кнопку, Вы должны выполнить приказ.

– Приказ какой? Чей?

– Приказ начальства, Ваших соратников, народа, государства. От Вас зависит ответный удар, только от Вас. Эта ситуация тоже предусмотрена, считайте, что Вы изначально находились на этом посту.

Рутра перестал смеяться, пришедшая в голову догадка неожиданно представила происходящее в другом ракурсе.

– Ты не машина. Что происходит? – сказал он задумчиво, серьезно и тихо.

– Разрешите запуск, миллионы наших людей погибли. Все, что было нам дорого, уничтожено и будет уничтожаться. Разрешите запуск! – кричала она. – Это Вы – последний рубеж. По крайней мере, в данной ситуации Вы оказались им. Никто не ожидал, что противник обладает таким оружием, которое воздействует на сознание дистанционно, одновременно нейтрализуя основные средства связи.

Рутра неожиданно для себя осознал, насколько все плохо. Только сейчас он начал относиться к этой ситуации реально серьезно. От него зависят жизни миллионов и миллиардов людей.

– Да что ты в этом смыслишь, если ты машина? Ты хоть понимаешь, что высокоразвитые народы белой расы сделали все, чтобы друг друга уничтожить, надменно относясь и скрыто презирая культуру, обычаи, ритуалы многих народов, коих считали отсталыми, а иногда и просто дикарями? Они бессознательно совершили поступок, на который не способен самый жестокий дикарь. Никто даже не думал, что, одобряя создание оружия массового поражения, каждый дает право уничтожить себя, своих близких, народы, человечество. Никто даже не возмутился, не предъявил претензии власти. Какое имеют право те, кто бряцал подобным оружием, уничтожать людей? А власть преподносила все так, что, создавая такое оружие и пугая возможностью его применения, она защищает этих самых граждан. Если я нажму «пуск», возможно, уничтожу свою семью. Возможно, все человечество. Мне нужна связь с внешним миром и реальная обстановка, без этого я не буду нажимать кнопку, а потом дам сигнал, что на посту есть человек. Человек должен принимать решения, которые судьбоносны для цивилизации, – выпалил Рутра.

Однако компьютерный разум не отступал:

– Нажмите, это последнее предупреждение.

– А то что? – ехидно спросил Рутра.

– А то я Вас отключу, – надменно ответила она. – Вы будете исполнять команду?

– Нет, – спокойно ответил Рутра.

В следующую секунду у него кольнуло в мозгу, в глазах побелело, и Рутра потерял сознание. В последнее мгновение остатками этого сознания Рутра перебрал огромный пласт информации, чтобы получить ответ на вопрос: «Что происходит? Я теряю сознание, галлюцинирую, умираю или …?»

Глава 8. Родные берега

Рутра очнулся. Вокруг было темно. Не понятно, где он находится. Понемногу он стал видеть окружающее – маленькое круглое окно, слабый свет. Он лежал в кровати. Хотел подтянуться, встать, но что-то ему мешало. Послышался металлический звук. Рука была пристегнута наручниками к стойке кровати. «В какую ситуацию я попал на этот раз? – подумал он. – Я в плену? Россия захвачена, кто-то уцелел после ядерной войны? Как мне это все надоело! Как выбраться отсюда?» Он сел на кровати, крикнул:

– Эй, кто-нибудь есть здесь?

Ответа не было.

– Здесь кто-нибудь есть?

Опять молчание. Рутра стал всматриваться в сумерки. В комнате находились только его кровать, стул, умывальник, унитаз. Больше ничего. Он крикнул громче:

– Кто-нибудь здесь есть, черт побери?

Со скрипом открылась дверь. Появился силуэт человека. Он был в спецовке, с оружием. Вместо объяснений он злобно рявкнул:

– Чего орешь, очнулся? Заткнись и жди утра!

– Что за бред, я не понял! – не менее зло огрызнулся Рутра.

– Сейчас получишь по морде – сразу поймешь! – сказал тот и закрыл дверь.

Рутра сидел в недоумении на краю кровати, смотрел на дверь, пытался понять, что произошло, и связать цепь событий. «Скорее всего, это был сейчас охранник», – решил Рутра.

– Алло, где я? Откройте дверь! – крикнул снова он.

Дверь открылась.

– Чего разорался? Голос прорезался? Лежал, не мычал, а тут заголосил. Лежи, жди опера, не то вмажу прикладом, будешь знать, – крикнул тот и снова закрыл дверь.

Рутра оторопел. По телу пошла дрожь, появился страх, потом его пересилил гнев. Рутра решил не нервничать, попытаться разобраться и на этот раз сделать все, лишь бы закончить с этой историей. Он лег, стал ждать.

Через минут 5 открылась дверь, включили свет, в комнату вошла женщина с папкой. За ней – мужчина в медицинском халате.

– Подождите, я должен его осмотреть, – сказал мужчина в халате.

– Давайте скоренько, – ответила женщина.

Мужчина в халате подошел к Рутре, спросил его:

– Как Вы себя чувствуете?

– Да вроде нормально, – ответил Рутра в надежде на то, что произошло недоразумение и скоро во всем разберутся.

– В глазах не двоится? – интересовался медик.

– Нет вроде.

– Так вроде или точно?

– Нет, все нормально.

– Посмотрите на мой палец, – сказал медик и стал водить пальцем из стороны в сторону перед лицом Рутры. – Смотрите только на кончик пальца.

Потом медик стал ощупывать его шею, голову, достал из кармана нечто похожее на иголочку и стал ей слегка покалывать Рутре руки и ноги. Эта процедура заставила «пациента» рефлекторно дергаться. После, раздвинув пальцами его веки, посветил фонариком в глаз. Сначала в один, потом во второй.

– Все нормально, – после проделанных манипуляций сказал врач, собрал свои принадлежности и удалился.

Женщина с папкой взяла стул из угла комнаты, подошла и села рядом у кровати.

– Ну что, рассказывайте, – обратилась она любезно к Рутре.

– Что рассказывать? – спросил Рутра, не совсем понимая, что ее интересует.

– Например, как Вас зовут, – пояснила она.

– Я бы хотел знать, где я и кто Вы, – сказал Рутра с твердостью в голосе.

– Здесь вопросы задаю я. В Вашем положении советую отвечать мне четко и правдиво, – уже более жестко потребовала она.

– Кто Вы? Скажите немедленно, – заявил Рутра требовательно.

Открылась дверь, заглянул мужчина в униформе.

– Помощь нужна? Или все спокойно? – спросил он женщину.

– Вы будете себя хорошо вести? – обратилась она к Рутре.

– Да, – недовольно ответил он.

– Если что, я позову, – сказала она мужчине в дверях. – Я следователь Главного следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по городу Москве.

У Рутры поднялись брови от такого поворота событий.

– Органами Главного следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по городу Москве расследуется уголовное дело по факту убийства граждан государства Судан. Вы – главный подозреваемый, – заявила она.

Кровь прилила к мозгу Рутры, нервы натянулись как струны, появилась боль в голове, все тело ломило. Он не на шутку заволновался, поэтому стал даже заикаться.

– А где я нах-х-хожусь?

– В Бутырской тюрьме. СИЗО 48/2.

– Это тюр-ре-ре-мная камера? – спросил Рутра.

– Не совсем, – стала пояснять она. – В бутырке размещаются психически больные заключенные, следующие через столицу этапом, их привозят из разных концов страны на судебно-психиатрическую экспертизу в Институт Сербского.

– Я психически больной?

– А Вы считаете, что нет?

– А как я с-сюда попал?

– Вас нашли в бессознательном состоянии, когда оперативники накрыли наркопритон. Вы были в наркотической коме.

– А почему я подозреваемый? С чего Вы взяли, что я у-у-убил кого-то?

– Вы сами это говорили, в бреду. Тела убитых нашли, место сообщил анонимный источник.

Рутра понемногу стал понимать, что происходит, слегка успокоился и бодро сказал:

– Уважаемая, как Вас зовут?

– Костина Ольга Михайловна. А Вас? При Вас не было документов.

– Рутра Тигрович Пасхов, – уверенно ответил Рутра.

– Ну да, Вы уже это говорили, но мне нужно знать настоящее имя, – с явной неприязнью ответила она.

– Говорил?

– Периодически Вы выходили из комы и отвечали на вопросы.

– Да? И что же я говорил?

– Особо ничего, только называли имя, фамилию и отчество, а еще требовали встречу с начальством, вели себя очень надменно и агрессивно. Говорили, что работаете в какой-то сверхсекретной структуре, покруче ФСБ и ГРУ, и что ни правительство, ни президент Вам не указ.

Рутра понял, что это «развод» или очередная проверка. Такое он заявить не мог, даже в коме, потому что для защиты от этого все сотрудники его уровня подвергались специальному гипнотическому программированию. Сделав вид, что обеспокоен, он решил подыграть ей:

– А что, если я скажу, что это так и есть?

– Понятно, старая песня. У нас не просто так здесь держат. Будете продолжать?

– Что именно?

– То, что Вы утверждали.

– Да.

– Вы так хотите уйти от наказания?

– Какого наказания? За что?

– За убийство.

– Я никого не убивал.

– У нас есть достаточно доказательств. Скажите, Вы – вменяемый, Вы понимаете, что я говорю?

– Да, вполне.

– И будете продолжать все это утверждать?

– Конечно. А почему Вы считаете, что я говорю неправду? Произошла, скорее всего, какая-то ошибка. Свяжитесь с моим начальством.

– С каким?

Рутра, конечно, не мог сказать конкретно.

– Позвоните в Институт статистического анализа при администрации президента России и спросите обо мне.

– О ком?

– Скажите, что у Вас находится Рутра Тигрович Пасхов, этого достаточно.

– Вы мне это серьезно говорите? Хотите так избежать наказания? Вот что я Вам скажу. У меня очень много дел. Таких, как Вы, мы раскалываем в два счета. Если Вы действительно умалишенный или психически ненормальный, тогда в склифе Вас раскроют быстро.

– Мадам, прошу прощения, звания Вашего я не знаю, но, скорее всего, оно ниже моего. Это первое. Второе – свяжитесь, пожалуйста, с руководством института, Вам там все объяснят.

– Ну все, хватит! Я не собираюсь тратить время на Ваш бред. Если экспертиза выяснит, что Вы врете, пойдете по этапу, – фыркнула она и резко встала.

Рутра пытался спокойно объяснить:

– Послушайте, по какому этапу, в чем Вы меня обвиняете? Вам что – трудно позвонить туда?

– А теперь послушайте меня, – опять нервно сказала она и стала из папки доставать бумаги. – Во-первых, мы уже связывались и с ФСБ, и с ГРУ, там Вас знать не знают. Во-вторых, института такого нет. В-третьих, ни в одной базе нет такого человека – Рутра Тигрович Пасхов.

– Как? – отчаянно воскликнул Рутра.

– А вот так! Или вспоминайте, кто Вы есть, или признавайтесь. Иначе Вам вколют такое, что снесут остатки соображения, – заявила она, шипя как гюрза.

Рутра напрягал все свои новые возможности, только сомнений становилось не меньше. Он не мог понять, врет она или говорит правду. Все его аналитические способности подсказывали, что она говорит правду. Опять повторялся сценарий, при котором нужно было «собрать» мозг и без эмоций попытаться разобраться в ситуации.

– Послушайте, тут какое-то недоразумение, – попытался он ее успокоить. – Как нет такого института?

«Ну да, в принципе, меня не должно быть официально. Но институт-то есть», – подумал Рутра, а вслух произнес:

– Хорошо, Вы заявили – я что-то Вам рассказывал.

– Да.

– Что именно? И почему я этого не помню?

– В нашей работе мы применяем гипноз и методику когнитивного интервью. Работали с Вами психологи Главного управления криминалистики Следственного комитета России. Это методика активизации памяти свидетелей и потерпевших, – она достала лист бумаги, показала Рутре. – Вот заключение, которое сделал старший инспектор.

– Какое еще заключение? Вы понимаете, с кем беседуете?

– Спокойней, я уже это слышала. Методика очень надежная. Обладая специальными психологическими знаниями, подходами и умениями, мы можем так побеседовать с человеком, чтобы он сам вспомнил и описал нам то, чему был очевидцем. Даже если преступление совершено несколько лет назад, с помощью специалистов-психологов можно получить от очевидца важную для следствия информацию. К Вашему сведению: такие методики давно применяются в силовых структурах, в том числе и в Федеральной службе безопасности. Они позволяют активизировать воспоминания.

– Вы это мне рассказываете?! – не выдержал Рутра. – Я сам применял такие методики, а обучался и более крутым вещам.

– Да, Вы же суперагент, как утверждаете. Только криминал есть криминал. Факты с доказательствами – вещь упрямая. Я вижу, Вы вполне вменяемы, так что радуйтесь, если Вам дадут 25 лет.