Бинарный код Mystery Number Zero

Он помнил разговор с боевичкой и понимал, что его положение очень зыбкое.

– Что нормально, что Вы чувствуете? – спросил Яровитович.

– Немного тяжело, тело болит, – ответил Рутра.

– В голове болит? – спросил он.

– Да, – ответил Рутра.

– Как болит, в чем это выражается?

– Такая тупая боль, как будто что-то мешает, как будто голова стала больше, – объяснил Рутра.

– Это нормально, это пройдет, – ответил успокаивающе он. – Полежите, отдохните, ничего не бойтесь. Вы прошли испытание, скоро Вы поправитесь. Мы использовали в Вашем случае лучшие технологии, не доступные гражданской медицине. Скоро Вы почувствуете себя намного лучше. Поначалу многое покажется странным, но не удивляйтесь. Мы почистили и усилили Вас.

– Что? – спросил Рутра.

– С помощью специальных препаратов мы усилили Ваше тело. Это секретные технологии. Вы теперь сильнее, быстрее, зорче, более устойчивы к неблагоприятной окружающей среде. А мозг! Мозг – это вообще шедевр. Для начала Вам хватит. Главное – Вы живы и готовы побеждать, – хитро улыбаясь, сказал он и направился к выходу.

– Подождите! Что Вы сказали о мозге?

– Спите, отдыхайте, – напоследок ответил он и вышел.

Рутру обеспокоили слова «готов побеждать». «Что это могло означать, неужели эта сука была права?» – раздумывал Рутра.

В голове Рутры появились еще более тяжелые раздумья. Неожиданно ему пришла невероятная мысль. Он догадался, чипы уже есть в его теле. Как только прошла по мозгу молнией эта мысль, прибор в виде глаза включился, потянулся к его глазам, замигал и резко направил луч света прямо в оба зрачка. Рутра пытался от неожиданности отпрянуть, но ему это не удалось. В следующую секунду он почувствовал, что его сознание куда-то проваливается. Он терял сознание или засыпал, все происходило без его воли.

Очнулся Рутра от вибрации и музыки.

В палату зашла женщина, поздоровалась, оставила на тумбочке вещи и таблетки.

– Витамины и комплекс микроэлементов, без них здесь нельзя. Не забывайте принимать, – пояснила она, просмотрела данные с приборов, потом помогла ему встать.

Рутра, немного качаясь, встал. Голова чуть-чуть кружилась. Он подошел к тумбе, увидел зеркало на стене, посмотрелся. Голова была побрита налысо. Он был в шрамах, зеленке, пластырях, перевязан бинтами. На голове, прямо на макушке, виднелись два больших шрама. Это были явно не ранения. Осмотрев себя, он подумал: «Хорошо, что еще жив остался».

Она предложила одеться. Это был спортивный легкий костюм. Он оделся, пошел в ее сопровождении к выходу, вышел в коридор – типичный практически весь белый интерьер.

– Пройдемте со мной, – услышал он знакомый голос.

Он обернулся. Слева у двери стоял двойник; был без спецодежды, в таком же спортивном костюме. Для Рутры это выглядело необычно и настораживало. Медсестра попрощалась, Рутра с двойником пошли по коридору, замаскированный под лабиринт для несведущих.

– Как Вы стали моим двойником? – поинтересовался Рутра, так как этот вопрос волновал его изначально.

– Генная инженерия, – ответил двойник без дополнительных комментариев.

– Почему тогда Вас не подготовили?

– Внешность можно подделать, а характер нет. Я не готов пойти на то, на что Вы можете. Я Вас могу заменить на небоевых, общественных мероприятиях. У меня нет такого уровня допуска. Я нужен, чтобы запутать врага и дать Вам возможность действовать инкогнито, – объяснил двойник.

Они шли мимо дверей, из которых постоянно выходили люди в белых халатах. «Не так уж здесь и безлюдно», – подумал Рутра. «Где они живут, есть ли у них семьи?» – рассуждал он. Так они дошли до небольшого спортзала.

– Здесь Вы будете проходить ускоренный курс реабилитации и обучения.

– Обучения? Чему? – спросил с неподдельным беспокойством Рутра.

– Обучение нейтрализовывать противника невидимыми ударами, – первый раз улыбнувшись, ответил двойник. – Познакомьтесь, это Ваш инструктор.

И он указал на довольно молодую, спортивного телосложения женщину.

…Бойцы напали одновременно, пытались ударить Рутру прикладом, ножом, ногой, электрошоковой дубинкой. Он спокойно смотрел. Рутра знал, кто дойдет на долю секунды раньше, куда ударит, как надо его нейтрализовать. На этот раз он спокойно уходил от удара, выгибался, сгибался, уходил за спину одного и бил другого четкими, молниеносными ударами пальцев в разные части тела. Все происходило мгновенно. Нападающие падали один за другим. Вскоре все лежали на полу.

– Прекрасно, – сказала инструктор.

– Прекрасно, – повторил двойник. – Теперь еще раз полигон и переходите в другой отдел.

– Чего? – возмутился Рутра. – Мы так не договаривались, я вам не подопытный кролик!

– Успокойтесь, Вы не в том положении, чтобы диктовать требования. Вы должны пройти все испытания, иначе – нет смысла в этом. Потом сами будете гордиться собой, я это не раз видел, – успокоил двойник.

Не раз видел? «Сколько же таких, как я?» – в очередной раз подумал Рутра.

– Вам надо выйти отсюда подготовленным. Пойдемте, – сказал двойник и, махнув рукой, направился к выходу.

Делать было нечего, Рутра пошел за ним, обдумывая, как отсюда сбежать или дать сигнал в «Зеро». Пройдя коридор и хитрый лабиринт, они оказались в том же зале, где Рутра переодевался перед битвой. На этот раз на полу лежали только шлем, нательный бронежилет, светошумовая граната, набор кухонных ножей, один боевой нож, жгут, электрошокер, фонарь, аптечка, респиратор, осколочная граната, револьвер.

– Это все? – поинтересовался Рутра с уже привычными для здешних мест нотками возмущения в голосе.

– Вы имеете право взять три предмета, – заявил двойник, чем довел Рутру до состояния ярости и желания растерзать свою копию.

– Вы что, охренели? Что за беспредел здесь творится? – разгневался он.

– Хотите – сбегите отсюда, – ехидно ответил двойник. – Того оружия, которое внутри Вас, достаточно, чтобы обойтись и без этого.

– Какое оружие? – поинтересовался Рутра с любопытством и надеждой, хотя уже и сам догадывался.

Он понимал, что после того, как очнулся в палате, стал по-другому все ощущать. Рутра стал лучше слышать, видеть, фокусировать взгляд, определять еле различимые запахи, быстрей соображать и знать то, чего не знал раньше. Например, зачем он проходит полигон второй раз, уже подготовленный. Ведь можно было сразу обработать бойца и проходить испытания. Но нет, делалось именно наоборот, отрабатывались качества и на основе пройденного делался анализ – какие качества усилить. Неспроста двойник сказал: «Это Ваша ментальность». Натуру человека невозможно изменить, она заложена изначально. Так что же от него требовалось? Изменить ментальность, не бить сильно, беречь силы, как сказал двойник? Все это слишком просто. Скорее всего, нужно то, что сказано было изначально: подготовить тело для защиты его самой ценной части – мозга!

Из оружия Рутра взял светошумовую гранату, шлем и бронежилет. Неведомая внутренняя логика подсказывала, что надо взять именно эти предметы. Рутра не сомневался, что у противников будет полный боекомплект.

– Одевайтесь! – скомандовал двойник.

Рутра, разделся, надел бронежилет, шлем, проверил гранату. Его расчет был в том, что оружия и так там полно, надо только забрать, а для этого необходимо временно врага оглушить. Шлем был обязателен, он не давал самому оглохнуть и ослепнуть, обеспечивал защиту от пуль, имел ночное и инфракрасное видение, связь и маску для лица. Бронежилет требовался потому, что изначально не известно было, где они заняли позиции. Риск поймать пулю – очень велик.

– Вперед, подсказки на этот раз не будет, – сказал двойник и вышел.

– Ну и скотина! – крикнул ему вслед Рутра.

Он подтолкнул ногой револьвер поближе ко входу. «Может, дверь не закроют», – надеялся он. Крадясь, он подошел к проходу, прислушался и стал ждать. Изменения чувствовались все больше и больше, особенно тогда, когда они были востребованы. Сознание помнило, как было и как стало, поэтому шаблоны поступков, основанные на прежних возможностях, «предостерегали» от поступков, которые в нынешнем положении были выполнимы. Слух стал настолько острым, что он, затаив дыхание, слышал звуки за пределами стен. Где-то шумела вентиляция, где-то работал телевизор, жужжали лампы освещения, кто-то тяжело дышал.

Рутра еще более внимательно прислушался. Он отделял звуки друг от друга, почти не дышал, ждал, когда противник шевельнется. Это была война нервов и терпения. Он закрыл глаза, представил, что из его уха выходят сканирующие лучи, проверяют помещение. Вдруг невидимые волны изменили пространство. Это был шум трения песка о бетон – кто-то пошевелился. Рутра ждал. Это нервировало противника. Вот еще шорох – кто-то решил выглянуть. Еще волна – тихие шажки на цыпочках. Это другой человек менял позицию.

Время шло, но ожидание стоило того. Теперь Рутра знал, где они. Он даже знал приблизительно их телосложение, вес и тип оружия.

Мозг рассчитывал возможности боевиков в зависимости от расположения. Слева было здание без окон на стене, обращенной ко входу в полигон. За ним можно было пройти незамеченным из основного здания, где в прошлый раз пришлось побегать по лестнице. Именно там, на противоположной стороне от входа, окна смотрели на входной проем в зал. Оттуда его ждали. Справа – тот самый домик, из которого был виден и вход, и проход вдоль стены без окон. Рутра приготовился, выждал момент, когда бойцы занервничали и притупили свою бдительность, кинул гранату в центр зала. Пока всех оглушило – с разбегу проскочил в здание напротив выхода.

Решение пришло мгновенно, сознание не могло объяснить столь резкое изменение плана. Через секунду он уже был внутри, вычислял обстановку. Боец корчился справа, пытался поднять свисавший с рук «Печенег». Удар ногой с разворота по касательной, и оружие отлетело. Еще разворот, прямой удар в живот, еще разворот, удар по касательной в голову. Боец отлетел в сторону, упал на пол и застонал.

Рутра огляделся. Сознание, собрав всю информацию, «объяснило» его выбор – это была самая сложная и стратегически важная точка. Он не стал церемониться, подскочил к «Печенегу», нагнулся, чтобы схватить его, и, не оборачиваясь, увидел бегом поднимающегося к нему бойца. Тот готов был выстрелить, целился. Рутра развернул тяжелый пулемет, резко отскочил в сторону, изворачиваясь от пуль, нажал на курок. Выстрела не было. Кровь хлынула в голову, мысли путались. Видимо, что-то заклинило. Разбираться времени не было, боец уже поднялся на этаж и разворачивался в его сторону.

Доли секунды стали стоить вечности. Рутра, высчитав оптимальное решение, бросил пулемет в бойца, схватил с пола смесь раздробленного бетона с пылью и бросил нападающему в глаза, одновременно спрыгивая на лестницу, уходя от пуль. К счастью, Рутре повезло – на лестнице никого не было, остальные ждали его в засаде. Он не стал убегать, нужно было оружие. Пока нападающий пытался очистить глаза и не контролировал ситуацию, он стрелял наугад. Рутра пригнулся на лестничной площадке, однако не выпускал из виду человека. Как только закончилась очередь, Рутра выскочил наверх. Боец менял магазин на УЗИ. Не успел он передернуть затвор, как свалился с ног от удара под колено. Второй удар отбил оружие в сторону. Рутра рванул в сторону, чтобы его схватить, при этом споткнулся и упал: боец схватил Рутру за ногу и доставал нож. Вытянув руку, машинально схватив автомат, Рутра выстрелил. Во время падения он расшифровал последние действия бойца – тот успел передернуть затвор, но не успел выстрелить.

Время шло для Рутры медленно, а двигался он быстро. Нож, занесенный над ногой, упал в сторону, боец свалился назад. Что-то закрыло свет. Это был первый поверженный. Он поднялся на колени и хотел нанести удар огромным, словно молот, кулаком. Рутра развернул УЗИ назад и пустил очередь. Тот с хрипом свалился.

Ни на мгновение Рутра не терял контроля над периметром, в любой момент могло быть нападение. Но почему они не напали все сразу? Или есть какие-то правила в этой бойне? УЗИ было пустое, патроны закончились. Видимо, это было первое правило – ограниченность ресурсов. У них не было касок, шлемов и бронежилетов. Или они их не выбрали? Возможно, это тоже правило. Раздумывая над этим, Рутра взял «Печенег», осмотрел его. Видимо, боец пытался перевести его из одного режима стрельбы в другой, когда Рутра напал. Поспешил, запутался и перевел на предохранитель или перепутал во время взрыва гранаты. Как бы то ни было, Рутра настроил оружие в режим автоматической стрельбы, стал аккуратно, крадясь вдоль стены, высматривать, что снаружи.

Снаружи все было спокойно. Если они не поменяли места, то третий и четвертый бойцы должны были быть в здании слева. Рутра решил использовать ту же тактику – ждать. Ведь никто не сказал, сколько времени дается на бой. Теперь у него было оружие – усовершенствованный «Печенег-2». Он не был столь громоздким, как его предшественник, поэтому его не тяжело было держать, затаив дыхание.

Враги явно волновались. Они суетились по полной. Оба были в одной точке – в доме слева. Рутра, осмелев, поднял пулемет и, приготовившись стрелять, стал спускаться. Он приблизительно рассчитал, что убойной силы «Печенега-2» должно хватить, чтобы прошить стены насквозь. Рутра спокойно встал у выхода и пустил очередь в направлении врагов.

Ответа не было. Чтобы не терять времени и использовать преимущество, Рутра стал осторожно продвигаться вперед. Когда оставалось патронов 50, он перестал строчить, перевел предохранитель на стрельбу одиночными. Отошел к ближайшей стене и стал ждать ответа. В доме очень нервничали, это Рутра понял по манере стрельбы. Они открыли шквальную очередь. Не целясь, просто высунув оружие в проем, стреляли наугад. Расстреляв все патроны, они замолкли.

Рутра ждал второй очереди, но ее не последовало. Возможно, это был хитрый ход, так как подобная манера вести бой явно не соответствовала уровню обученных боевиков.

Он не включил шумоподавитель на шлеме, поэтому в ушах гудело. Понемногу Рутра стал различать тихие звуки. Это был детский плач. Прислушался. Да, это был детский плач, но не младенца. Звук доносился из макета дома.

Рутра потихоньку стал приближаться. Разные мысли проскакивали в мозгу. Что это? Очередной розыгрыш? Запись? Чья-та жестокая игра? Имитация? Рутра приближался, голос был все громче. Он аккуратно подошел к сооружению и, держа на прицеле выход, стал подниматься на крыльцо. Голос слышался внутри, в комнате первого этажа. Рутра встал и начал прислушиваться. Плачущий был справа от входа. Тогда Рутра попытался посмотреть, что внутри. Темно – в доме не было окон.

– Кто там, выходи! – скомандовал Рутра.

Плач продолжался, никто не ответил.

– Хочешь жить – выходи!

Ответа не последовало. Что же делать? Если там ребенок, то он отказывался участвовать в этом убийстве. А если розыгрыш? Что делать? Внезапно послышался голос в динамиках:

– Время заканчивается, выходит победитель.

– Выходи! Или я стреляю! – предупредил Рутра.

Ответа снова не последовало – только плач. Нужно было действовать. Он встал с другой стороны и выстрелил внутрь, вдоль стены, напротив плачущего, потом еще раз, но уже чуть дальше. Так он стал простреливать наиболее опасные места, где могли ждать его.

– Я вхожу! Будете двигаться – стреляю, – скомандовал Рутра.

По свету, что проникал внутрь, был виден силуэт только одного. Рутра решил рискнуть и присмотреться. Он выставил перед собой оружие и осторожно стал вглядываться.

В комнате была темень. Справа от входа стоял небольшого роста человек. По силуэту Рутра определил, что это был действительно подросток. Рядом что-то лежало. Скорее всего, это был второй. Возможно, его убило пулей, что прошла насквозь стены. Рутра развернулся, всмотрелся в другую сторону, но там никого не было.

Он вспомнил, что на шлеме есть ночное видение. Рутра встал с прежней стороны и переключил шлем на ночной режим. От того, что в зале горел яркий свет, все в глазах побелело. Нужно было входить. Он вошел, изредка стреляя для устрашения. Осматривая комнату, Рутра не переставал давать одиночные выстрелы по сторонам. Наконец, осмотревшись, Рутра понял, что, кроме юнца лет четырнадцати, в комнате нет никого. Второй лежал в крови на полу. Стоящий у стены мальчик тоже был ранен в ногу. Он перевязал себя своей рубашкой. Облокачиваясь о стену, он тихо всхлипывал. Жалость пронзила сердце Рутры, ему стало не по себе. Хотя сложилась ситуация, угрожающая его жизни, все же он спрашивал себя: «Что за чертовщина здесь происходит? Кто такой этот пацан? Как оказался тут?»

– Ты кто такой? Ты меня понимаешь?

Он не отвечал.

– Выходи наружу!

Опять молчание.

– Выходи, быстро! – крикнул Рутра.

Мальчик молчал и только исподлобья смотрел на него. Рутра подумал, что он не может двигаться, и решил его сам вывести. Он не собирался стрелять – вид убитого мальчика так и переполнял его гневом. Рутра стал подходить ближе, одной рукой держа пулемет. Подойдя, он скомандовал:

– Быстро выходи!

Подросток молчал.

– Ты что, жить не хочешь? Выходи немедленно! – крикнул Рутра и выстрелил в сторону.

В этот момент выключилось освещение зала. Загорелся мигающий аварийный свет, завыла сирена. Рутра потянулся взять пацана за ворот, чтобы вывести. От миганий у него зарябило в глазах. Перед глазами менялись картинки, которые то появлялись, то пропадали. Немного адаптировавшись, Рутра стал понимать, что видит. Малой смотрел яростным взглядом. По параметрам, которые обработал его мозг, Рутра сообразил, что это представитель негроидной расы. Невозможно было понять, чего он хочет, поэтому Рутра решил отключить ночной режим и поднять маску. Не успев это сделать, он увидел руку пацана, поднимающуюся к его шее. В руке был нож. За мгновение в голове Рутры прошли тысячи мыслей: «Опять я попался на утку! Успею ли схватить свой нож? Смогу ли отойти и попасть в него? Может, выбежать? Оттолкнуть? Выбить нож?»

Доли секунды шли очень быстро. Он почувствовал, что нож проткнул руку, которая держала пулемет. Мальчик собирался нанести второй удар в район шеи, пулемет выпал. Рутра рефлекторно, как во время занятий с тренажером, отбил руку с ножом в сторону и ударил правой ногой нападающему в пах, отошел на шаг назад и коронным ударом с разворота прибил человека к стене. Пацан ударился о стену так сильно, что звук удара заглушил звук сирены, и упал лицом вниз. В ноге стало тепло – подросток все-таки успел ранить Рутру. Он, хромая, подошел к телу. Перестала выть сирена, зажегся свет.

Рутра снял шлем и раненой ногой ударил в район левой почки. Лежащий захрипел и замолк. Послышались шаги. Это встревожило.

– Вы без оружия? Выходите с поднятыми вверх руками, – послышался голос двойника.

– Выхожу, – ответил Рутра и пошел к выходу.

– Что, опять чуть не обосрался? – с издевкой бросил двойник.

Двое высоких, здоровенных альбиносов вошли внутрь.

– Я и до тебя как-нибудь доберусь, – ответил спокойно Рутра.

– Ну да, скажи еще, что убьешь меня, – хихикая, ответил двойник.

Его смех подхватили двое, которые вышли из дома. Рутра не хотел с ними вступать в перепалку. Он решил пойти к начальнику этого ужасного «заведения».

– Куда пошел? – крикнул один.

– Куда надо, – зло ответил Рутра.

– Ты еще не прошел экзамен, бой не закончен, – сказал второй.

– Не закончен? Для вас, может, и не закончен, а для меня закончено все. Я не собираюсь идти у вас на поводу, мне надоел ваш беспредел! Где ваше начальство? – кричал Рутра.

– Он что, больной? – спросил первый, смотря на двойника. – Ты ему ничего не объяснил?

– Объяснил, – сказал виновато двойник.

– Значит, хреново объяснил! – рявкнул первый и крикнул Рутре: – Дело не доведено до конца, он еще жив!

– Я свое дело сделал, на эту ерунду не подписывался! – крикнул в ответ он.

– Здесь ты никто, понятно? Зашел и добил! – со злостью зарычал первый.

– Я ничего больше не собираюсь делать, плевать я хотел на ваши угрозы! Понятно? – закричал в ответ Рутра.

Они переглянулись.

– Сейчас посмотрим, – сказал второй, вытащил револьвер и направил на Рутру.

Рутра стал замечать за собой, особенно в такие эмоциональные минуты, что он соображает совсем по-другому. То ли из-за подземелья, то ли из-за перенесенного стресса, то ли из-за чего-то еще, но явно он мыслил и соображал иначе. Почему-то он четко понимал, что за их угрозами ничего особенного не стоит, что они в замешательстве и не знают, как быть. Рутра за мгновение представил, что предшествовало этому событию, какие указания получили эти люди, что будет дальше, какое место теперь занимает он сам в цепочке событий. Рутра смотрел в глаза и осознавал, что происходит в мозгу того или иного человека. Он сам до конца не понимал, как это ему удается, но каким-то образом ясно видел, какие размышления и умозаключения в головах окружающих.

На секунду все замолкли. Они ждали его реакции.

– Кто он? – спросил Рутра, головой кивая в сторону дома.

Он догадывался: то, куда он попал, не бандитская организация, она не стала бы заниматься убийством невинных.

– На нем больше трупов, чем на тебе, – смеясь, протянул револьвер второй амбал.

– Я не буду добивать. Надо – мочите сами, – спокойно объяснил свое решение Рутра.

Он понимал, что мальчик был лет четырнадцати, из Африки. Там мальчики с 12 лет являются основным боевым составом банд, а убивают они с наслаждением. Это для них игра с набиранием очков. Трое снова переглянулись.

– На, иди, – сказал первый двойнику и протянул револьвер, который передал ему второй.

– Нет, я не буду, – ответил, подняв обе ладони вверх, он.

– Да как же ты будешь жить? Ты так и останешься здесь, тебя нельзя выпускать наверх, ты там сдохнешь, – с сарказмом сказал первый и кинул револьвер второму.

Второй пошел внутрь. Рутра, опомнившись, стал снимать окровавленные штаны.

– Есть бинт или жгут? – спросил он двойника.

– А тебе не засчитаем проход, так и будешь ходить по кругу, – с ехидной улыбкой адресовал первый Рутре.

Вышел второй, посмотрел на первого и покачал головой.

– Нет? – спросил первый.

– Он сдох. Этот так его уделал, что душа его пошла отпевать намаз с Абдишакуром.

– Повезло тебе, – сказал первый, обращаясь то ли ко второму, то ли к Рутре.

– Пошли отсюда, – сказал двойник и, взяв Рутру под мышки, помог идти.

Они вышли в зал подготовки. Двойник посмотрел вверх, на камеру, и сказал:

– Пришлите носилки, так мы долго будем идти.

Потом обратился к Рутре:

– Сядь тут, скоро они придут.

Они сели у стены, стали молча ждать. Каждый думал о своем, но оба знали, что думают о последних событиях. Первым молчание нарушил двойник.

– В эмоциональном плане это самое сложное испытание. Большинство не могут пройти даже начальную стадию, не могут даже войти туда. Дрожат, заикаются, убегают.

– А ты сам-то как?

– Мое назначение другое. Я должен уметь хорошо и быстро мыслить, убеждать. Кстати, это второй этап полигона, ты должен его пройти.

– И сколько всего этапов?

– Три.

– Что в третьем?

– Вот этого я не знаю, туда у меня допуска нет.

– Куда?

– Здесь, внизу, много чего есть, это государство в государстве. Здесь есть все на случай какой-либо катастрофы наверху, здесь может сохраниться цивилизация и со временем подняться наверх.

– Прямо все? Что, поля с пшеницей растут? – спросил Рутра немного хамовато.

– Знаешь, что говорят постоянные жители таким пришельцам, как ты, когда что-то нужно?

– Что они говорят?

– Здесь есть все!

– Все?

– Да, все, а если нет, то можно сделать, создать.

– Ладно, ты не ответил. Туда – это куда?

– Я еще всего здесь не знаю, здесь левый глаз следит за правым. Когда ты узнаешь, тогда два варианта – или мы больше не встретимся, или ты мне не расскажешь. Причина мне тоже неизвестна. Так происходит со всеми.

Глава 6. «Кактус»

Рутра спустился на нижний уровень для продолжения занятий. Вячеслав был в боевом расположении духа. После короткого приветствия он пригласил Рутру в тот же кабинет и, показывая слайды на экране, приступил к ознакомлению с агрегатом – машиной, один вид которой говорил о мощи структуры, располагавшей ею, а представление о том, как она сюда попала и как выезжает на поверхность, расширяло воображение до фантастических уровней.

– Перед тобой МАЗ-7907У, кодовое название – «Кактус». Это модернизированная сверхсекретная установка с боевым, жилым и лабораторным блоком на базе МАЗ-7907. Она изменена, усилена, усовершенствована и увеличена в размерах. Сам МАЗ-7907 – это опытное шасси Минского автомобильного завода. Единственная в мире машина с 24 ведущими колесами. Длина машины 59 метров, ширина 9,6 метра, высота 8,2 метра. В комплексе с установкой этот – просто фантастика. Ему все нипочем. Высокая скорость до 200 километров в час, защита от воздействия радиации, непотопляемость. Непосредственно этой модели добавлена рама хребтового типа с вертикальным силовым шарниром с гидравлическими рукавами. Это сделано для того, чтобы при опрокидывании они возвращали машину в искомое положение. Если даже машина перевернется, гидравлические рукава оттолкнутся от любой поверхности и вернут установку на место. Они, как щупальца гигантского паука, расходятся в стороны. В состоянии покоя они огибают корпус, устанавливая дополнительную защиту.