Скворчиха

И она завела свой рассказ:

Я была поварихой в их военной части, за полгода до Сталинградской битвы у нас случился роман. Простите. – Женщина густо покраснела. – Я не знала что он был женат. Мы строили планы на будущее, думали, что когда кончится война, мы создадим семью. И вдруг я забеременела. Узнала об этом в июне и ему рассказала. Я помню, как он сначала долго молчал, а потом признался – у него есть супруга. Мы поссорились с ним. А через месяц ему пришло письмо от односельчанки Галины что его жена Екатерина умерла от ангины. Не выдержал организм высокой температуры и она мигом сгорела. Меня удивило, что он не печалился нисколько по этому поводу, как потом сказал – любви между вами не было, это родители настояли на свадьбе.

–Вот те раз…Сказочник мой сын.. – ухмыльнулся Борис Александрович. – Продолжай.

– Он написал письмо отцу, то есть вам, в котором рассказал обо мне и о нашем ребенке.

– Я ничего кроме похоронки не получал!

– Видно затерялось оно по дороге. Коля дал мне ваш адрес и наказал: если с ним что случится, чтобы я приехала к вам. Моих родителей убили, в дом попала бомба и больше мне податься некуда. Поэтому я приехала к вам как только закончилась война. Надеялась, что Николай вернулся.

–А разве же война закончилась?

– Ну конечно, победу же люди празднуют, объявили об этом еще вчера. Вот я сегодня и приехала чтобы ждать своего мужа.

–Вот Ванька! Все недосуг ему радио починить. Пошел я, расскажу в селе что немца проклятого победили. А вы, бабоньки, не ссорьтесь между собой, делить вам больше нечего. Хотя постой, – Борис Александрович вернулся от калитки назад к крыльцу. – Что значит: "надеялась что Николай вернулся"? Его же убили!

– Мы расписались с ним 5 июля, затем он отправился в Сталинград, а я осталась в своей военной части. Вскоре пришла весть о том что была жестокая битва и месиво случилось такое, что лиц не разберешь. Николай пропал и оттого командование решило что он пал вместе с другими бойцами. Но потом прошел слух что его немцы в плен угнали. Я буду до последнего надеяться что он вернется. И вы верьте! Вдруг он и правда жив? Хоть малейший, но шанс есть.

7.

Над Екатериной потешалось все село:

– О, кака любоф! Да така, что полюбовницу себе завел. Боевую подругу! Мальчонк- то какой – вылитый твой муж!

Катя молчала, она устала отбиваться от насмешек, сцепив зубы, терпела. Галке она надавала тумаков за ложь , отправленную в письме. А та орала что это расплата за ее унижение, за то что Колька выбрал ее , а не Галину.

Варвару стороной тоже не обходили.

– А вот интересно – был бы Колька жив, как бы вы его делили? Али вместе стали жить? Скворчиха своего не отдаст! Ты бы, прежде чем миловаться с мужиком, документы бы его глянула.

Варвара краснела и нелепо оправдывалась. Над двумя женщинами потешался народ, а еще веселее им было когда замечали бабы как они сомтрят друг на друга – Скворчиха волком , а Варвара виноватым взглядом.

Однажды вечером Варя пришла в дом Екатерины.

-Что тебе? – Женщина не хотела ее видеть, достаточно того, что они в колхозе вместе работают. Она – живое напоминание об измене мужа.

– Катя, я поговорить с тобой хотела. Выслушай меня, пожалуйста, и не гони прочь.

– Пришла говорить, разговаривай.

-Ты прости меня. Я не знала что Николай женат. У нас так быстро все завертелось и я даже подумать не могла что дома его ждут. Тем более, он сказал что кроме отца у него никого нет.

– И ты, не раздумывая, кинулась к нему в объятия? Ты из распутных девок этих?

-Ты можешь думать обо мне как угодно, но шла война, мы все хотели быть кому-то нужными. Нас в любую минуту могли убить. Мы жили одним днем. Да, строили планы, но не знали переживем ночь или нет. Вам в тылу не понять.

– Ты меня упрекаешь что ли?

– Нет, нет. Что ты! Если бы не ваш труд в тылу, нам бы не выжить на фронте…Я о другом сейчас. Думаю, нам с тобой уже нечего делить, даже если Николай попал в плен, то вряд ли остался жив – концлагеря освободили от военнопленных, а он не пришел. Август уже, а его все нет.

-И что ты хочешь? Чтобы мы подругами стали?

-Подругами мы вряд ли станем, хотя я и правда не против с тобой дружить. Но давай хотя бы врагами не будем. Нам обеим сейчас тяжело – вся деревня потешается над нами.

– Ну так уезжай отсюда!

-Да некуда мне идти! Мама с папой погибли – на наш дом упала бомба. Больше родных никого нет. А тут Сережин дед живет, хоть какая душа близкая рядом.

На мгновение Екатерине стало жалко Варвару. У нее самой мать умерла зимой после сильной болезни. И что такое остаться одной – она это прочувствовала на собственной шкуре.

– Не обращай на них внимания, поговорят и забудут. А теперь иди, мне своими делами надо заниматься.

Едва за Варей закрылась калитка, Катя расплакалась. Она понимала – девушка ни в чем не виновата, это все ее муж. А вернее она сама – ведь ее предупреждали что добра от приворота не будет. Но почему он не сказал что женат?

Ответ на этот вопрос она узнает только через 4 года

В 1946 году опять наступило тяжкое время. Тогда были случаи смерти от недостатка пищи, на людей было страшно смотреть – кожа да кости. Смертность среди детей была слишком высокая. Четверть села тогда подкосило. В тот год, когда голод охватил не только село Веселое, но и большую часть Советского Союза, односельчане сплотились. Даже Екатерина забыла о разногласиях с Варварой. Они не высказывали неприязни в открытую, но и не дружили. Тогда Катя пожалела ребенка. Она делилась с ними едой, отдавая на долю Сережи почти весь свой пай хлеба. Она понимала – ребенок не виноват ни в чем. Это был его ребенок, и долг Екатерины позаботиться о нем в память о муже. Как бы не было больно…

Немного она оттаяла в отношении Варвары, бывало что просиживали они за разговорами по вечерам. Тему любви и брака не затрагивали, это были беседы о войне, о городской жизни в довоенное время и о детстве Вари. О себе Катя старалась не говорить. Что было ей рассказать? Как к Таньке-Ведьме бегала, а потом пожинала плоды своей глупости?

Прошло еще три года.

Лето 1949 года выдалось жарким и односельчане боялись что опять повторится голод трехлетней давности. Все силы были брошены на спасение урожая, люди день и ночь возили во флягах воду с реки и разливали ее в полях чтобы хотя бы раз в неделю дать влаги земли. Все были вымотаны и измучены, они понимали что их труд быть может и зряшный, но надежда на спасение картошки, лука и моркови была.

Варя брала маленького Сережу с собой, он с удовольствием барахтался в речке на мелководье под присмотром взрослых. Екатерина иногда ловила себя на мысли что завидует. Завидует Варе что у нее есть сын от Николая. Вот бы ее не стало…Тогда бы она взяла мальчонку к себе. Вдруг Коля все же вернется? И тогда у них будет своя семья. Она мечтала, и в то же время боялась этих мыслей, гнала их прочь от себя. Но правду говорят – бойтесь своих желаний.

Однажды она услышала крик Вари:

-Помогите! Сережа тонет!

Вокруг не было никого кроме Екатерины, все уже стали расходиться по домам, она одна собирала после покоса травы стог на выделенном ей для работы участке. Как раз недалеко от берега реки. Она знала что Варя там с сыном и тут же, услышав истошный крик некогда соперницы, побежала к водоему.

Она кинулась в воду не раздумывая так как знала – Варя плавать не умеет. И сейчас, пытаясь спасти сына, сама пойдет ко дну. Быстро доплыв, она схватила Сережу за животик и, отталкиваясь ногами, мгновенно приплыла к берегу, благо всего метров пять от него было. Она видела как барахтается Варя, пытаясь вслед за ними приплыть к берегу, но сил ее уже не хватало – вот-вот она пойдет ко дну. На секунду она замешкалась, но тут же мысль вихрем пронеслась в голове – не об этом ли спасении говорила Танька?

Быстро оглянувшись и убедившись что с ребенком все в порядке, тот лишь испугался, она кинулась в воду и вытащила Варвару в тот момент, когда та уже потеряла сознание. Как учила ее мать, она начала предпринимать спасательные меры – сначала сделала искусственное дыхание, затем быстрым движением перевернула ее лицом вниз и положила грудью на свое колено. Массажными движениями спины она как бы выталкивала воду . Но ее выходило мало, тогда Екатерина открыла рот девушке и сунула туда пальцы, пытаясь вызвать рвоту. Получилось..Она вздохнула с облегчением.

Когда Варвара окончательно пришла в себя, она села на траву и с благодарностью посмотрела на Екатерину.

– Спасибо тебе огромное за то, что спасла мне жизнь. Спасибо, что не дала Сереже осиротеть.

– Пожалуйста. – Катя пожала плечами, а затем опустила голову вниз. Только сейчас она поняла что бы случилось, позволь она своему эгоизму взять вверх. Она так желала чтобы Вари не стало, но, посмотрев на шестилетнего мальчонку, поняла – даже если бы не слова Ведьмы, она все равно спасла бы Варю. Ну не могла она поступить по другому!

– Учись плавать.

– А ты мне помоги!

– Будет время, научу, а пока за сыном внимательно смотри.

– Я смотрела, просто откуда не возьмись взялось течение, которое быстро утянуло его с мелководья. Будто бесы взыгрались. Я даже не думала что так может быть!

-Сейчас все может быть. – Екатерина встала и, отряхнув платье, пошла убирать сено.

– Давай, мы тебе поможем! -Варя взялась за вторые вилы, а Сережа руками начал собирать сено. Вместе они закончили до темна и пошли в сторону дома. Они молчали, каждый думал о своем. Повернув на улицу, по которой жил свекор, Катя первая заметила силуэт мужчины. Что-то знакомое было в его походке. Когда он приблизился, уже и Варя обратила на него внимание.

-Коля! Коля! Ты живой! – Варя со слезами бросилась вперед. – Сережа, это папа вернулся!

Николай обнял Варвару и сына , и посмотрел на Катю. В его взгляде читалось удивление и в то же время замешательство. А она не стала дожидаться когда они закончат обниматься и пошла вдоль по улице в сторону своего дома. Она шла и плакала. Уж лучше бы его не было! Лучше бы он не приходил. Что теперь будет с ними?

Вечером она достала бабушкин молитвослов из сундука и читала, плохо понимая смысл написанного. Но эти слова, написанные непонятным для нее языком, усмиряли ее сердце и прогоняли грустные мысли.

Когда она читала "молитву на сон", открылась дверь и вошел Николай.

-Здравствуй, Катя!

– Здравствуй и тебе. Катя? Не Скворчиха, не жена, а просто по имени? Для тебя это редкость. Ах, я забыла – у тебя же есть другая жена.

– Да, я виноват. Да, я полюбил другую. Сам не знаю как все получилось. Тут, дома, я сходил с ума от ревности едва видел рядом с тобой хоть одного мужика, хотелось чтобы ты была только моей. Но едва я уехал на фронт, вдруг понял – все остыло. Прости за такие слова… А потом Варя. У меня такого не было никогда. Честно, я бы не женился на ней, не разведясь с тобой, но пришло письмо что ты умерла.

– Это Галя так отомстила…

– Мне уже рассказали.

-А где же ты был столько времени?

– В плену у немцев, а с 1944 года, когда нам с трудом удалось бежать, можно сказать чудом, отбывал наказание у нас в лагерях. Ты же знаешь как обходятся у нас в стране с военнопленными.

-А как тебе удалось выжить? Да еще и выйти на свободу?

-Тут , скорее тоже чудо. Василий Сталин помог. Его друг сидел у нас в лагере, мы подружились, я заступился за него в драке. Он не долго был там, месяц всего, а после его освобождения мне изменили статью и дали пять лет. Этот парень написал мне, что Василий похлопотал за меня.

А теперь, когда я все рассказал, перейдем к главному вопросу – как будем жить?

– А как мы будем жить? У тебя своя семья, ребенок, жена..

-Но по документам жена ты. Надо что то решить.

-А что решать? Завтра пойдем к председателю, он нас разведет, а вас официально поженит. Думаю, Борис Александрович договорится, друг его все же. А теперь иди. Иди, тебя жена и сын ждут.

На следующий день формальности были улажены. Катя шла домой и чувствовала себя опустошенной. Она видела какими влюбленными взглядами смотрят друг на друга Николай и Варвара, какой счастливый Сережа, потому что папка его вренулся. Ей нет места больше в его жизни. Проходя мимо дома зелеными ставнями, она встала и задумалась. Потом решительно прошла во двор и открыла входную дверь.

-Семен, ты дома?

–Дома я. Что ты хотела?

-Тебя вроде бы переводят в Андреевку на ферму?

-Ну да, она крупнее будет, а сюда практиканта пришлют. А что ты интересуешься?

– Возьмешь меня с собой?

-Чего это вдруг? Я конечно тебя люблю, но мне непонятно – то ты нос от меня воротила все эти годы, то сама пришла!

– А, – махнула рукой Екатерина. – Мне здесь все равно не жить. Тошно, понимаешь? А ты вроде как предлагал свои руку и сердце.

– Так ты же меня не любишь?

– Не люблю. Но постараюсь быть тебе верной и честной женой.

Через три дня председатель расписывал Семена и Екатерину.

– Скворчиха, а как же любовь? – подмигнул он ей, протягивая чернила для росписи. Она промолчала, но слова Семена заставили ее громко рассмеяться:

– Моей любви хватит на двоих.

Спустя месяц Семен и Екатерина уезжали в Андреевку со всеми вещами. Николай и Варвара тоже вышли провожать их.

– Кать, спасибо тебе за все, прости нас еще раз. – Варя взяла ее руки в свои.

– Все хорошо будет. Берегите друг друга. – Взглянув на Колю, она улыбнулась.

-Прощай, Скворчиха! Пусть у тебя будет все хорошо. – Прошептал он, потом наклонился и поцеловал ее в щеку. – Не держи на меня зла, это жизнь…

Конец