Записки из кармана пальто

***

Скука – любопытное явление. Умирая со скуки, ты можешь оказаться в неожиданном месте вроде студии засушенных бабочек или в стриптиз-баре. Слякотный вечер в преддверии зимы. «Попробуй сейчас!» – говорит мне тертая стриптизерша-руководитель в мужском клубе. Я сижу на плюшевом диване, по лицу тенями расползается красноватый свет, ноги утопают в ковре. «Хочешь узнать, что это такое, пробуй сразу, что ждать-то», – говорит мне эта уже не совсем свежая богиня любви. И я соглашаюсь.

Позже такси подвозит меня ко входу. Странное чувство – в десять вечера начинать работу, а не заканчивать ее. Я оказываюсь в гримерке с жрицами удовольствия. Мне выдают стрипы – туфли на таких головокружительных платформе и каблуке, что я стою в них, покачиваясь, словно осина на ветру. Вы серьезно? Мне красят губы, завивают волосы, дают сарафан из латекса. Зеркало отражает мою вторую, незнакомую сущность. Ну здравствуйте! Ощущая себя ростом с Петра Первого, мелкими шажками выбираюсь из гримерки и иду исследовать территорию. В злачных местах есть своя притягательность. Рассеянный свет, подиум, пилон. Не знаю, с какой стороны к нему подойти. Берусь за него, как за спасительный жезл, удерживающий меня на высоте самоубийственных каблуков на скользком полу. Повсюду зеркала. Себя не узнаю, но спасибо, что отражаюсь. Удивительно все-таки, как каблуки заставляют распрямиться и приобрести модельную походку, которой раньше не наблюдалось. Трудно представить себе горбатую стриптизершу. Прилипаю к зеркалу. Латекс я тоже никогда не носила. Шагаю по полу, словно по осколкам стекла. В другом зале тоже подиум, но высокий. Американский стриптиз. Узенькая площадка, несколько пилонов. Пробую крутануться и ударяюсь коленом об зеркало. Да, гопак тут точно не станцуешь. «Девочки, у нас гости!» – слышится голос администратора. Девочки тут же налетают, как стайка птиц на хлеб. Что там, что здесь главное – занять место поближе к кормушке. Я не успеваю и прислоняюсь рядом. Двоих мужчин сразу начинают окучивать, и тут я понимаю, что эта ночь – моя первая и последняя здесь. Не знаю, чего я ожидала от мужского клуба. Едва ли разговоров о политике или философии Канта, но материальная прозаичность внезапно захлестнула меня такой волной омерзения, что я вдруг поняла: эта узконаправленность задушит меня своей узостью, как девочки душат грудями клиентов. Поскольку я новенькая, меня отпускают со смены пораньше. С облегчением стаскиваю каблуки и душный латекс. Через десять минут вдыхаю полной грудью свежий морозный воздух и ловлю ртом снежинки.

Некоторые идеи держат нас до тех пор, пока мы не испробуем их на себе. Это может быть что угодно – новая прическа или новая работа, книга или блюдо, которое мы никогда не готовили. И сколько бы ты ни отнекивался – мол, это не мое, не пойду, не буду, – эти мысли все равно зудят в голове и других местах, пока не плюнешь и не попробуешь. Зато после того, как ты совершил нечто, можно уже успокоиться и сказать – я это сделал и удовлетворился. Продолжать или нет – это уже дело десятое, но попробовать надо было. В конце концов, жизнь от этого не перевернулась, а интересный опыт складываешь в копилку к другим опытам, на которые сперва не хватало духу. Таким образом я как-то раз, вереща, взвалила на себя питона и после поняла, что бояться там нечего. Выходит, не так страшны черти, как их малюют. Однажды ты переступишь за меловой круг… и зайдешь обратно.

***

Вновь на работе. В новь – это когда ты приходишь на вроде бы ту же работу, но не помнишь, как ее работать. Стою на кассе, сплю с открытыми глазами. Резкий старушечий голос разрушает мою аморфность:

– Девушка, календари на следующий год не поступали?

Началось.

Календарный сезон в книжном – это период в три месяца, когда в книжный идут не за книгами и не с вопросами о книгах. Тут ты меняешь свое негустое знание о литературе на еще более жиденькое знание о календарях, и начинается представление. В чем тут может быть фокус? Календарь – такая простая вещь, скажут многие. Зачем он нужен вообще? Сейчас все есть в телефоне. Но это касается молодых. Поколение постарше считает календарь необходимым аксессуаром. Он может служить обоями, картиной, времяисчислением и просто нужен. Нужен, и все тут. И нет предела календарному совершенству. Самым актуальным вопросом является размер – и он имеет значение. Маленький никому не требуется.

Упражняясь в сворачивании листовых календарей в трубочки, я ломала голову, зачем в современное время люди, не такие уж пожилые, покупают эти листочки с цифрами. Можно понять бабушек, которые уже не разберутся, с какой стороны подойти к телефону – но бодрая и еще далекая от почтенного возраста женщина тоже покупает у меня календарь, и я, не сдержавшись, спрашиваю: «А зачем он вам нужен?» И получаю исчерпывающий, милый и простой ответ: «Ну мне просто нравится». Я поражаюсь. Просто, понимаете? Нет никакой сложно выстроенной логики, умозаключений или принципов – просто нравится. Простоту познать сложнее всего. Эта женщина буквально оставляет после себя аромат легкости бытия.

С этим же легким дурманом в голове я берусь за уборку. В жизни все так относительно. Никогда толком не знаешь ничего наверняка. Едва построил логическое умозаключение, как порыв чьего-нибудь суждения сносит его, как карточный домик. Мои идеалы не совпадают с чужими, я вдруг осознаю множество мнений, помимо своего. Костюм диктатора становится мал, не хочется наводить свои правила, потому что на каждое правило находятся исключения, и это – другие люди. Мое отношение к другому – это мой субъективизм, который я выбрала, как колбасу в магазине. Ты невкусный, я не буду тебя есть. Но колбасу можно выкинуть, а взаимодействие с окружающим миром никто не отменял. Более того, оно может сильно удивить. Ведь для кого-то совершенно обычно то, что для меня открытие, и наоборот. И кто знает, как жить правильно, а как нет? Может быть, именно сейчас у меня все с ног на голову, а когда-нибудь мир перевернется, и каждый день я буду пить шампанское и поедать икру, а в праздники варить пельмени и уплетать с майонезом из одноразовой тарелки, однажды укушу собаку и не замерзну в минус тридцать, с независимым видом схожу на нудистский пляж, да мало ли что еще…

– Девушка, у вас есть Гончаров? Автор – Обломов, – возвращает меня в реальность, хоть и странную, женский голос.

– Обломов, конечно, есть, – говорю я. – Посмотрите вон на такой полке, там все по алфавиту.

Нет, ну а что? У каждого – своя действительность. Почему бы Обломову не писать Гончарова, а Онегину – Пушкина? «Почему у вас «Портрет Дориана Грэя» стоит не в эзотерике?» – спросила у меня недавно одна покупательница. Не сразу раскусив ее логику, я удивилась: «А почему он должен стоять в эзотерике?» – «вНу мистика же», – последовал ответ. И я задумалась. Каждый видит мир со своей колокольни. Могу ли я спорить с людьми и навязывать им свою точку зрения? Чтобы рассмотреть другие мнения, требуется сместить фокус с себя.

Отдуваясь после уборки, встречаю мужчину с женой. Они ищут книгу, которой у нас нет, и мужчина с легким разочарованием произносит: «Ну, пойдем в продуктовый. Водка всегда есть…» Действительно, можно не найти нужную книгу, можно не попасть на концерт, но на водку в магазине можно попасть всегда. Зачем нужны культурные мероприятия, если ты всегда можешь бескультурно и не отрывая попу от дивана провести время дома, под сериальчик и бутылочку? Этот досуг, в отличие от многих, всегда доступен и дешев. Но это и настораживает.

Я как-то слышала притчу: встретились на улице философ с учениками и проститутка, и она ему бросила вызов: «Мне стоит пальцем поманить, и твоей толпы как ни бывало, все за мной пойдут». «Все верно, мадам, – отвечал ей философ, – ведь вы приглашаете съехать с горы, а я предлагаю подняться в гору».

Действительно так. Скатиться с горы – что может быть проще! Это очень увлекательно и весело. Но даже не отходя от примера, можно вспомнить, как трудно потом тащить санки и снова взбираться наверх, ведь хочется только катиться, а еще лучше, чтобы тебя катили. Тащить себя в осмысленное бытие приходится буквально за волосы. Осмысленность – это слишком тяжело. Куда проще прийти домой, сесть на один ящик и включить другой. Но тут сквозь словесную мешанину, новости и юморок ниже пояса ко мне прорывается понимание: ТВ не умрет. Когда человечество вымрет, останется телевизор. Он будет немым свидетелем утечки мозгов, рассудка и здоровья всех его подопечных.

В настоящее время роль господина ТиВи трудно переоценить. Это досуг, развлечение, успокоение и усыпление для огромного количества людей. Всегда проще создать себе фоновый шум, чем остаться в тишине и быть оглушенным ею. Телевизор господствует и в головах, и в доме. Редко когда у людей в квартире это не главное действующее лицо, а предмет, задвинутый в угол. Скорее всего, он задвинут в угол, чтоб смотреть удобнее было.

Воздвигнув телевизор на пьедестал, я склоняюсь перед ним, и отныне моя жизнь в его излучении. Я спорю, возмущаюсь, сомневаюсь и утверждаю что-то, о чем было сказано в ящике с проводами, – и этот зомби-апокалипсис мне по нраву, почему нет? Не надо выстраивать свое мнение, настроение, суждения – колесо придумано, ничего нового я не создам, так что и нет повода для печали, ешь, пей, смотри! Ешь, пей, смотри! Господин ящик служит наиболее устойчивым и старым манером – создает бесконечный гудящий фон с бликами, поглощающими, словно дементор, наши души и мышление. Создание трендов, страхов и желаний заключается вне меня. Вот я не хочу «Сникерс». А вот уже хочу. А вот и скидки на него: «“Пятерочка” выручает!» – бликует мне жизнерадостный ящик. Побегу.

Телевизор – мой большой старший брат. Он и убаюкает, и развеселит, когда надо агрессиву нагонит. Но агрессив мне к лицу. Еще немножко панической атакой припудрить, и славный мейк получится.

Градус плавления мозга высок. И процесс идет медленно, но верно. Закрашивая серые клеточки черным. Убивая кроссворд внутри головы. Нет вопросов. Нет ответов. Ничего не нужно. Ни о чем не беспокойся.

В восемнадцатом веке в гостиных стояио пианино, камин и кофеек с тартинками. В двадцать первом веке стоит телевизор. Бутер-в-рот, и давай галлюцинировать перед ящиком с картинками. Если вдуматься, забавное и странное это занятие – смотреть телевизор. Вроде погружения с батискафом. Только не на дно океана, а в днище канализации. Но если отступить от реалий к утопии и представить, что все телевизоры мира сгорели… Как это?

Мы не узнаем стандартов красоты, и когда начнутся скидки, и как заказать пиццу на дом, и какой порошок лучше. И политики не оглушат меня своими прениями о том, как сделать россиян счастливыми, и бездарная молодежная эстрада не заставит мои глаза вытекать из глазниц. Хотя… Окей, гугл.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.