Птичка в клетке

– Здорово! – Лика осторожно попробовала пасту и улыбнулась. – Вкусно! – А еще говорил, что не умеешь готовить.

Денис уселся напротив Лики.

– Вообще-то, я только это и умею готовить, потому, что это просто, – он лихо накрутил на вилку пасту, отправил в рот и зажмурился от удовольствия.

– Поделишься рецептом? – поинтересовалась Лика.

– Запросто! – улыбнулся Денис. – Проще простого. Варятся спагетти, около 8 минут. За это время готовится соус. Нужно растопить масло в сливках на высоком огне, добавить соль и перец, вмешать тертый сыр Романо и тертый сыр Пармезан, затем перемешать соус до загустения и вмешать готовую пасту. Все! Главное рассчитать время, чтобы феттучини не были не слишком мягкими, и не слишком твердыми.

– Понятно, – погрустила Лика. – Теперь мои рецепты вряд ли удивят тебя изысками. Как бы я не старалась.

Денис весело посмотрел на Лику.

– Да мне пофиг всякие там изыски, лишь бы вкусно было, – он разлил вино по бокалам. – Давай выпьем, детка, за удачу. Она нам сейчас очень пригодится в наших розыскных мероприятиях. Желаю нам поскорее добраться до истины. И желательно без потерь, – кашлянул он.

Бокалы тихонько звякнули. Лика пригубила вино и поставила бокал на стол.

– До дна, детка! – возмутился Денис. – Смотри не спугни нашу удачу.

Лика выпила вино до дна. Голова с непривычки закружилась, и жизнь стала казаться замечательной. И всякие там заморочки на счет опасности за свою жизнь, какого там расследования, отошли на второй план. На первом же, находился красивый, харизматичный мужчина, который смотрел на нее таким взглядом, от которого бросало в жар и хотелось тут же сомкнуть руки у него на шее. А там будь, что будет!

Они с Денисом засиделись допоздна, перебравшись после ужина в гостиную и включив телевизор. Денис переключил на спортивный канал. Там шел футбольный матч. Если бы кто-то еще вчера сказал Лике, что она будет смотреть футбол и даже находить в этом что-то интересное, она бы долго смеялась. А сегодня она вместе с Денисом с интересом следила за мячом и даже заорала, как положено, когда команда, за которую она болела, забила гол. Разошлись они уже за полночь. Лика упала на кровать и мгновенно уснула. Ей всю ночь снились такие неприличные сны, что проснувшись в шесть утра, она долго лежала, не в состоянии пошевельнуться.

– Если одни только мысли о любви вызывают такие сильные эмоции, тогда, что же чувствуешь, когда любишь по-настоящему? – лихорадочно думала Лика, дрожа всем телом.

Час с лишним Лика переваривала новые ощущения. В половине восьмого она смогла содрать себя с постели, принять душ, привести себя в порядок и отправиться на кухню. Неожиданно захотелось удивить Дениса, приготовив на завтрак что-нибудь очень вкусное. Лика заглянула в холодильник. Ура! Молоко есть. Если найдется мука, можно будет испечь блины. Блины Лику научила печь бабушка. Они у нее получались просто замечательно. Мука нашлась. И через полчаса на столе возвышалась приличная горка румяных, тонюсеньких блинов.

– Ух, ты! – присвистнул Денис, появившись на кухне. – А здорово все-таки я придумал, чтобы ты пожила у меня. Теперь горячий завтрак мне гарантирован.

Лика оглянулась и чуть не рухнула. Денис выглядел сокрушительно в белых шортах и с голым торсом. Наверное, специально так вырядился, чтобы продемонстрировать свои достоинства. Да, тут было на что посмотреть! Длинные, сильные ноги, широкие плечи, мускулистая грудь. Так и хотелось упасть на эту мужскую грудь и про все забыть!

– Привет, – пролепетала Лика, стараясь не смотреть на него, – ты так тихо подкрался, что я и не заметила. Твой гарантированный завтрак на столе. Можешь приступать к трапезе.

Денис шумно уселся на стул, подцепил блин и в два укуса с ним расправился.

– Обалдеть! – он закрыл глаза от удовольствия. – Вкусно! Ты молодчина, Лика. Считай, испытание на кулинарное мастерство ты успешно прошла. Теперь можно и замуж.

– Ага! – зыркнула Лика в его сторону. – Спасибо за совет. Но замуж я пока не спешу. Я еще пожить хочу.

– А замужем что, жизни нет? – вытаращился на нее Денис.

Лика хлебнула большой глоток горячего чая, обожглась и поморщилась.

– Ну, какая жизнь, когда нужно кормить мужа, обстирывать его. Хорошо, если сразу еще нет детей. А когда появятся дети…Все, жизнь закончена! Пеленки, распашонки, бессонные ночи.

– Да, откуда ты знаешь! – возмутился Денис. – Сама еще пигалица малолетняя. Говоришь, что даже парня у тебя нет, а рассуждаешь о таких серьезных вещах. Если хочешь знать, когда любишь человека – все для него сделаешь. И обед приготовить в удовольствие! А уж про детей и говорить нечего! Это же твое продолжение, маленький, родной человечек! И сделаешь все, лишь бы ему было хорошо. Ты еще просто сама маленькая, – он неожиданно улыбнулся, – тебе еще расти и расти.

– Вообще-то мне двадцать лет, – обиделась Лика. – Я уже совершеннолетняя, если ты, конечно, помнишь.

– Вообще-то я помню, – засмеялся Денис. – Ладно! Слушай, совершеннолетняя, давай ближе к делу. Нам нужно поговорить с кем-то, кто очень хорошо знал секреты твоего отца, например друзья, родственники, друзья твоей бабушки. Ну-ка, напрягай мозги, детка. Есть такие?

Лика утвердительно кивнула головой.

– Да, бабушкина подруга. И как не странно, еще до смерти бабушки, папа зачастил к ней. Все свободные вечера пропадал в гостях. Мама даже обижалась. Говорила, что папа с нами и бабушкой так часто не общается, как с Клавдией Ивановной.

Денис задумчиво подошел к окну, распахнул его и закурил.

– Клавдия Ивановна у нас кто? – поинтересовался он.

– Ее фамилия Рябушинская, – подала голос Лика. – Они учились вместе в хореографическом училище. А потом танцевали в Большом театре. Ей сейчас, наверное, около восьмидесяти лет. Но у нее не то, что старческого маразма нет, у нее уникальная память. А какая она замечательная рассказчица! Бабушка не особенно любила рассказывать о себе, о своем детстве, юности. Наверное, поэтому папа и зачастил к Клавдии Ивановне. Хотел побольше узнать о своей матери.

Денис закрыл окно, смял окурок в пепельнице и повернулся к Лике.

– Интересно, с чего бы это вдруг твой отец интересоваться жизнью своей матери у ее подруги, а не у нее самой? Тебе не кажется это странным, детка?

Лика вспыхнула.

– Я же тебе говорю, бабушка была очень скрытная, и не любила рассказывать о себе.

Денис покачал головой.

– Нет! Что-то здесь не то. Произошло какое-то событие, которое натолкнуло твоего отца на определенные размышления. Но твоя бабушка категорически не хотела поднимать этот вопрос. Ты ничего не можешь сказать по этому поводу? Вспомни. Может быть, твой отец что-то узнал. Что-то очень важное для него, то, что касалось семьи твоей бабки. Это должно быть связанно с денежным интересом. Наследство?

Лика неопределенно пожала плечами.

– Какое наследство? Моя бабушка была дочь красного командира. Никакого наследства там в помине быть не могло. А мама бабушки была учительница, кажется, – Лика покраснела от того, что, в общем-то, ничего и не знает о бабушкиных родителях. Как так могло получиться? Почему она не интересовалась этим, пока была жива бабушка?

– Телефон Клавдии Ивановны у тебя есть? – решительно спросил Денис.

– Есть, – немного подумав, ответила Лика. – Она звонила мне, когда бабушка болела. И я его сохранила.

– Отлично! – с оптимизмом проговорил Денис. – Звони, детка, договаривайся о встрече. Кстати, не забудь сказать, что придешь со своим женихом.

Лика вскинула на него испуганные глаза. А сердце уже совершило безумный скачок вверх и неохотно вернулось назад. Очевидно, в глазах Лики отразились не только испуг, но и другие неоднозначные эмоции.

Денис рассмеялся.

– Испугалась? Не бойся! Я не собираюсь посягать на твою драгоценную свободу. Тем более что ты не готова стирать мое белье и обслуживать моих детей. До этого ты еще не доросла! Поэтому, расти пока, детка. Я подожду. Просто сейчас это самое удобное объяснение, почему ты пришла к бабушкиной подруге с посторонним мужчиной и пытаешь ее о делах своего отца. Согласна?

Лика кивнула. Но на душе стало так тоскливо…Какое-то непонятное разочарование. Как просто Денис сказал ей, что не собирается иметь с ней никаких отношений. А что она собственно хотела? Пять минут назад она очень доходчиво донесла до него информацию о своих взглядах на семейную жизнь. Конечно, Лике хочется высоких отношений, безумной любви. Но какое это имеет отношение к прозе семейной жизни?

– Так, детка, звони своей Рябушинской, – повторил Денис.

Лика позвонила Клавдии Ивановне и договорилась о встрече. Рябушинская последние годы жила в одиночестве. Ее дочка десять лет назад уехала с семьей во Францию. Раз в году, почему-то зимой, она приезжала в Россию. Клавдия Ивановна ни в чем не нуждалась, дочка полностью обеспечивала ее материально. Единственное, что ей не хватало – это общения. Она с удовольствием принимала гостей. И сейчас, когда Лика сообщила о том, что хочет навестить ее, да еще с молодым человеком, Клавдия Ивановна необыкновенно обрадовалась. Бабушкина подруга жила в доме на Котельнической набережной. Денис присвистнул.

– Здорово! Дом на Котельнической – легенда прямо. Никогда здесь не был. Она знаменитая балерина? – оглядывая огромный холл подъезда, поинтересовался он.

– Когда-то была, кстати, бабушка тоже жила здесь, – вздохнула Лика. – Когда папа и мама поженились, бабушка разменяла квартиру в этом доме на две: для молодой семьи и для себя. Дед к тому времени уже умер. В одной из них теперь живу я, а в другой мама. Я уже родилась в новой квартире.

Они прошествовали мимо любопытной консьержки и поднялись на лифте на седьмой этаж. Лика нажала кнопку звонка, раздался мелодичный звук. Дверь распахнулась. И перед Ликой и Денисом предстала невысокая, все еще стройная женщина. Назвать ее бабушкой мог бы только человек с приземленной фантазией. Она была в черных, классических брюках и шелковой блузке пастельных тонов. Шею скрывал высокий воротник с рюшами. Ровная спина, короткая, аккуратная стрижка, холеное лицо. Возраст выдавали только ее руки с крупными кольцами. Улыбка пряталась в необычайно добрых, голубых глазах. Когда-то в детстве Лика читала сказку Вильгельма Гауфа «Холодное сердце». В сказке был лесной дух – Стеклянный человечек. Камзол, остроносая шляпа, все-все у него было стеклянное. И, конечно, же глаза были из прозрачного, голубого стекла. Так вот, когда Лика смотрела на Клавдию Ивановну, она сразу вспоминала эту сказку. Потому, что бабушкина подруга обладала тоже прозрачными, как стекло, голубыми глазами. Кроме того, казалось, что они подсвечиваются изнутри. И ничуть эти глаза не постарели! Рябушинская с удовольствием расцеловала Лику в обе щеки и благосклонно протянула Денису руку для поцелуя.

– Клавдия Ивановна Рябушинская, – грудным голосом проговорила она.

Денис немного растерялся. Чего-чего, а целовать руки у женщин он не привык.

– Денис Арбенин, – он осторожно пожал ее морщинистую руку.

– Лика, где ты оторвала такого красавца? – ничуть не смущаясь, поинтересовалась Рябушинская, внимательно разглядывая Дениса. – Такой уникальный, мужской эксклюзив я встречала лишь однажды. В пятидесятых годах в Кремле был прием. И нас пригласили с твоей бабушкой. Там было много военноначальников, в том числе и Маршал Константин Константинович Рокоссовский. Какой красивый мужчина! Вот где сочетание мужской красоты, силы, благородства и необыкновенной харизмы. В твоем избраннике тоже есть все эти качества, – прищурившись, внимательно рассматривая Дениса, сказала Рябушинская. – Если бы я была хотя бы на двадцать лет моложе, я непременно закрутила бы с ним роман, – бесцеремонно добавила она.

Денис непроизвольно покраснел, чего никогда с ним не случалось со времен безусой юности. Он тихо выругался про себя и бросил спасительный взгляд в сторону Лики. Она его поняла правильно, рассмеялась и весело проговорила:

– Клавдия Ивановна, не смущайте моего парня, пожалуйста. Он же не знает вашего своеобразного чувства юмора.

Рябушинская рассмеялась и пригласила Дениса и Лику в комнату.

– Располагайтесь, молодежь. Сейчас я принесу чай, – она улыбнулась. – Замечательный английский чай. Мне недавно его прислала дочка. Они с семьей на майские дни ездили в Лондон.

Клавдия Ивановна скрылась на кухне. А Денис покачал головой.

– Да, я уже подумывал, как бы успеть «сделать ноги», спасаясь от перспективы романа со старушкой.

– Напрасно переживаешь. Я уверена, ты прекрасно бегаешь и на короткие и на длинные дистанции, если тебя до сих пор еще не окольцевали, – насмешливо проговорила Лика. – И дело тут вовсе не в старушке. Я думаю, и у молодых претенденток на твое сердце тоже не очень много шансов.

Денис приподнял брови.

– А ты попробуй, – широко улыбнулся он. – Чем черт не шутит, вдруг тебе повезет, и ты сможешь меня окольцевать. Слушайся старших. Как там говорила твоя Клавдия Ивановна? Такого красавца, благородного рыцаря и что там еще, редко встретишь. Поэтому хватай и держи меня крепко-крепко. Не пожалеешь!

– Очень надо! – фыркнула Лика. Я уже тебе говорила, что замуж не собираюсь.

– А как же страстная, чистая любовь? – Денис наклонил голову. – Даже попробовать не хочешь?

Лика хотела достойно ответить, но тут в комнату вошла Клавдия Ивановна с подносом в руках. Лика бросилась ей помогать. Наконец, они уселись за стол. Рябушинская разлила чай.

– Клавдия Ивановна, – начала Лика и взглянула на Дениса, – я хотела бы с вами поговорить.

– Поговори, – милостиво разрешила Рябушинская, насмешливо сверкая глазами. – Интересно о чем?

– О папе, – Лика серьезно посмотрела на нее. – Вы ведь знаете, что он погиб в Италии. Я хочу разобраться в этой истории. Что он делал в Вероне? С кем встречался? Его убили итальянские бандиты или ниточка тянется в Россию?

Клавдия Ивановна неторопливо достала сигарету, вставила ее в длинный мундштук и закурила. Она держала мундштук левой рукой совершенно естественно изящно и граиозно. Глядя на нее, Лика неожиданно вспомнила, что дамы должны держать сигарету именно в левой руке, хотя сейчас об этом почти никто не помнит. Рябушинская сделала несколько затяжек и проговорила, обращаясь к Лике:

– Спрашивай, девочка, мне так будет удобнее.

Лика кивнула.

– Почему последнее время папа зачастил к вам? С чем это было связанно?

Клавдия Ивановна грустно улыбнулось.

– А просто так ко мне без дела, уже зайти нельзя?

Лика покраснела.

– Можно, конечно. Но учитывая папину занятость, – Лика запнулась, – все-таки я склоняюсь к тому, что у него к вам было какое-то дело.

Рябушинская погасила сигарету.

– Конечно, ты права. Вы, молодые приходите к нам, когда вам очень надо. И Стас не был исключением. Он хотел узнать тайну своей матери.

– А она была? – осторожно вступил в разговор Денис.

– Я думаю, да, – Рябушинская вздохнула. – Я попробую рассказать о твоей бабушке, Лика, все, что знаю.

Глава 3

Мы познакомились с Люсей, твоей бабушкой, в хореографическом училище, уже после войны, в 1945 году. Нам было по десять лет, но мы пахали как взрослые, по восемь часов в день, до седьмого пота. Каждая из нас хотела стать лучшей. Мы все мечтали о балете и о Большом театре. Но Люся выделялась из всех девочек, она была рождена для балета, это что-то генетическое. Необыкновенно гибкая, я бы даже сказала про нее, «гуттаперчевая девочка», она была на редкость выносливой и очень сильной. Такой прыжок, как у нее я больше не видела никогда. Все свободное время в будние дни мы проводили в танцзале. Выходные мы тоже старались проводить вместе, иногда у меня, чаще у Люси. Я любила бывать у них. У Люси были замечательные родители. Мама – Юлия Витальевна, преподавала в нашем училище. Папа – Александр Николаевич, боевой генерал. Он был старше Юлии Витальевны почти на двадцать лет и относился к ней очень трогательно. Он обожал свою жену. И хоть Александр Николаевич в своей автобиографии писал – из крестьян, что-то наводило на мысль о том, что в его жилах течет голубая кровь. Прежде всего, он был необычайно красив. Кстати, Люся похожа на него. А руки у него были породистые. Когда-то еще моя бабушка говорила, что очень просто определить происхождение человека, то есть его корни, нужно только взглянуть на его руки. Но это были не женские руки, это были сильные, мужские руки, с длинными, утонченными пальцами. В общем, рука у него была аристократическая, хотя он и утверждал, что его мать крестьянка. Юлия Витальевна тоже была красотка хоть куда! Хотя до Александра Николаевича ей было далеко. У них жила Люсина няня. Люська говорила, что бабушка Настя была еще няней ее отца. Посудите сами, какая няня могла быть у крестьянского сына? Бабулечка была старенькая. В семье ее очень любили, относились к ней, как к родной, особенно Александр Николаевич. Так вот, я помню, однажды вечером, мы с Люсей засиделись допоздна. Бабушка Настя рассказывала нам сказку. А потом она прижала к себе Люсю и прошептала:

– Красавица ты моя, вся в бабушку свою, в Анжелику пошла. И от деда своего святого, батюшки нашего, тоже много чего взяла. Одно слово, прости меня господи, – княжна!

Она думала, что мы не слышали. А Люська потом маму свою расспрашивала, что это няня говорила. Юлия Витальевна только отмахнулась.

– Не обращайте внимание. Нянюшка уже не в себе. Все говорит что-то о какой-то Анжелике. Утверждает, что так звали папину мать. Но я-то знаю, что мать Александра Николаевича звали Матрена Николаевна.

Рябушинская замолчала. Лика растерянно смотрела на нее.

– И что? – с недоумением проговорила она. – Все это вы рассказали папе? И его это так заинтересовало?

– И это тоже, – усмехнулась Клавдия Ивановна. – Все началось с того, что Стас, твой папа, случайно забрел на выставку Романовых. Кажется, он ходил туда с твоей мамой. После этого, он стал сам не свой. Представь, он вообразил, что имеет некоторое отношение к династии Романовым.

Лика поперхнулась.

– Папа сошел с ума?

– Он так не считал, – совершенно серьезно проговорила Рябушинская. – Ты знаешь, кто такая Анжелика Ковальская?

Лика отрицательно покачала головой.

– Напрасно, – Клавдия Ивановна закурила. – Это выдающаяся русская балерина, первая, кто исполняла на сцене подряд 32 фуэте, – Рябушинская подняла палец. – И сейчас не каждая балерина способна на такое! У нее была не только замечательная техника, она еще обладала прекрасной артистичностью. Она необыкновенно чувствовала музыку. Казалось, музыка внутри нее. Между прочим, она танцевала в балетах Мариуса Петипа. Но не это главное. У нее был роман с самим Императором. Так вот! – Клавдия Ивановна взглянула на Лику долгим, изучающим взглядом. – Ты похожа на Анжелику Ковальскую, детка, как две капли воды.

Рябушинская медленно поднялась и прошла в комнату. Вскоре она вернулась с альбомом фотографий. Денис и Лика переглянулись.

– Денис, – обратилась к нему хозяйка, – найдите в Интернете фотографию Анжелики Ковальской. Сейчас можно все очень быстро найти.

Денис забил в Яндекс нужную информацию, и через минуту они с Ликой склонились над экраном смортфона. Лика озадаченно рассматривала красивую, молодую женщину в шляпке с розами. Женщина улыбалась. Эта была необыкновенная улыбка, волшебная! Безукоризненный овал лица открывали, поднятые наверх волосы. Что-то знакомое промелькнуло в этом красивом лице. Брови, и кажется разрез глаз. Определенно, Лика раньше видела это лицо. Хотя никогда не интересовалась Анжеликой Ковальской, никогда ничего о ней не слышала и точно не видела ее фотографию.

– Ни хрена, себе! – пробормотал ошарашенный Денис, переводя взгляд с экрана смортфона на Лику. – Да она похожа на тебя, как две капли воды, только волосы немного темнее!

– Не забывайте, что фотография черно-белая и это первые фотографии. Они еще не были настолько совершенны, – Рябушинская распахнула альбом фотографий. – Посмотрите, как Люся похожа на Анжелику. Кстати, это именно она выбрала для тебя имя, Лика. Она сказала, что клятвенно обещала отцу назвать так свою дочку. Но дочки у нее не было, и она так назвала свою внучку.

На фотографии бабушка Лики была примерно в возрасте двадцати лет. И Лика действительно похожа на бабушку, но как не странно, на Анжелику Ковальскую похожа гораздо больше.

Денис листал на экране смартфона другие фотографии Анжелики Ковальской. Сходство с Ликой было несомненное.

– Вы хотите сказать, что бабушка Лики.., – он запнулся.

Клавдия Ивановна утвердительно кивнула.

– Стас утверждал, что отец Люси был сыном Ковальской, – Рябушинская усмехнулось. – Но прикол в том, кто отец Александра Николаевича Ковалева – Ликиного прадеда?

– И кто же? – поинтересовался Денис и неторопливо закурил.

– Стас считал, что отец его деда – сам Император, – неожиданно выдала Рябушинская.

Чашка с кофе выпала из рук Лика, грохнулась на пол, но не разбилась.

– Этого не может быть! – прохрипела Лика. – Папа, наверное, просто сошел с ума. Все красивые женщины похожи друг на друга. Поэтому и я немного, совсем немного похожа на эту Анжелику. Потом мой прадед был Ковалев, не Ковалький.

– Ничего удивительного, – подал голос Денис. – Если предположить, что твой папа прав, и Ковалев внебрачный сын Императора, Ковальская вряд ли могла себе позволить самой воспитывать мальчика. Скорее всего, ребенка отдали на воспитание в другую семью и дали ему фамилию созвучную с материнской – Ковалев.

Лика уже пришла в себя и покачала головой.

– Эта история просто притянута за уши, – с сомнением проговорила она. – Папа, очевидно, обезумел, а вы идете у него на поводу. Бабушка никогда ничего подобного не рассказывала. И если бы она была в курсе этой истории, она обязательно, что-нибудь бы да сказала. Значит, ее отец никогда ничего подобного ей тоже не говорил.

Рябушинская нахмурилась.

– Лика, не забывай, какое было страшное время. Отец Люси генерал, крупный военачальник. Признаться, что он внебрачный сын последнего Романова – для него было смерти подобно! Александр Николаевич родился в 1894 году. Именно в этом году состоялась помолвка Императора со своей будущей женой. Кроме того, в этот год он вступил на престол. А до этого у него был роман с Ковальской. Они были любовниками. Кстати, об этом знали многие. Он даже купил Анжелике особняк, чтобы они могли беспрепятственно там встречаться. Я уверена, что няня Настя рассказала твоему прадеду тайну его рождения.

Лика покусала губы.

– Не может быть, чтобы от этой любви, если таковая была, не осталось никакой памяти, талисмана, что ли. Но я не помню, чтобы в нашей семье что-то подобное наблюдалось. Никаких фамильных украшений у нас нет.

– Нужно узнать, зачем твой отец ездил в Верону? – задумчиво проговорил Денис. – Может мать в курсе?

Лика встала.

– Все, ребята! – выдохнула Лика. – На сегодня с меня хватит! У меня уже закипает мозг. Клавдия Ивановна, большое вам спасибо. Мы пойдем.

Денис тоже поднялся.

– Действительно, нам пора. Спасибо за информацию. Если у нас появятся вопросы, мы можем еще раз зайти к вам?

– Я буду рада, если вы навестите меня еще раз, – улыбнулась Рябушинская на прощание.

Денис и Лика спускались на лифте и молчали, прошли по холлу и уже только в машине пришли в себя.

– Да, детка! – усмехнулся Денис, качая головой. – Оказывается, в тебе течет голубая кровь. А я все думаю, откуда взялась такая неземная красота? Яркие изумрудные глаза с длиннющими ресницами, тонкие, летящие брови. А кожа у тебя, детка, белая, фарфоровая с нежным румянцем. Детка, – Денис запнулся, – ты действительно очень красивая, – он вздохнул. – Да ты и сама это знаешь, не можешь не знать. В общем, ничего удивительного, если в тебе течет царская кровь, – пожал он плечами.

– Ты веришь в этот бред? – закатила глаза Лика. – Я думала, ты умнее!

– Спасибо за комплимент, дорогая! Ну, а если серьезно, тебе действительно грозит опасность. Связанна она с этой байкой или нет, неважно, – нахмурился Денис. – Важно, как тебя уберечь? Если ты не забыла, тебя хотели убить. Как ты думаешь, это может быть из-за какого-нибудь наследства?

Лика фыркнула.

– От кого? От покойного батюшки царя? От папы мне даже фирма не досталась. Всем заправляет мама. Хотя, мне все равно! – нахмурилась она. – Окончу университет, начну работать и буду самодостаточной женщиной. И ничего мне ни от кого не нужно.

Денис с сомнением посмотрел на нее.

– Слушай, а может тебе проще выйти замуж? С твоей внешностью это не составит большого труда. Небось, от мужиков отбоя нет?

Лика предпочла не отвечать на провокационный вопрос и уставилась в окно. Действительно нужно хорошо подумать. То, что рассказала Клавдия Ивановна, повергло Лику в шок. Поверить в это просто невозможно! А папа? Он всегда был такой разумный. Как он вообще мог в это поверить? Возможно, он нашел какие-то доказательства. Но какие? А потом, допустим – это правда. И что? Что это дает? Зачем папа пытался в этом разобраться? Вопросов больше, чем ответов. А Денис?