Оглянись и будь счастлив

постановлением ЦК КПСС, Совета министров СССР и ВЦСПС введена пятидневная рабочая неделя с двумя выходными днями. В городок действие Постановления пришло спустя годы. У военнослужащих свой распорядок, а, например, школа и детский сад работали по субботам до обеда. Позже график работы детского сада по субботам предложили на рассмотрение родителей. В каждой группе провели опрос родителей (вот, что значит скромная советская демократия). К великой радости Таисии Степановны большинство родителей согласились проводить субботу и воскресенье со своими детьми, но, например, отец Вовы Гомова долго не соглашался видеть младшего сына дома. Но демократическое большинство победило. А по субботам старшие дети были в школе. Зато вторая половина субботнего дня была самой приятной за всю неделю. Алла возвращалась домой, а там чисто-начисто убранная родителями квартира и пахло пирогами. Мама Тася по субботам покупала готовое тесто в столовой; начинку делала из сушёных грибов, которые присылала тётя Оля из Белоруссии. Вот оно детское счастье и осознание домашнего очага.

Интересное, необычное, пропитанное военным (государственным) духом детство было в нашем Кировограде-25. Младшие играли и в «Вышибалы», и в «Казаки-разбойники», прыгали через скакалки, мальчишки играли в «Войнушку». Зимой заливали на стадионе каток! Играли круглый год, особой популярностью пользовались погреба, выкопанные жителями для хранения припасов на зиму в районе огородов. В младших классах для Олега эта игра была любимой. Олег был озорным мальчишкой, но младших друзей не обижал, был добр к ним. О народных, славянских традициях дети тоже слышали. В начале июля дети решили устроить старославянскую игру – прыжки через костёр. Вечером на углу между домами 204 и 206 разложили костёр. Одним из первых прыгал Олег. И не перепрыгнул. Подошва детских сандалий прогорела мгновенно и обожгла ступни. Миша шёл со службы, увидел костёр услышал дикий ор Олежки. Схватил сына на руки и помчался в госпиталь. Этот километр Миша пробежал быстрее автомобиля «Скорой помощи», быстрее броска разветроты ВДВ; сердце у отца чуть не выскочило. Конечно, малышу оказали первую помощь, положенную при ожогах. Миша нёс на спине сыночка, который крепко обхватил отца за шею, а по бокам торчали две белые перебинтованные ступни: «Папа, родной папа». Для старших организовывались «Зарницы» после конкурса строевой песни. Не забывал школьников и особый отдел, и политотдел. Иногда проводились инструктажи о секретности, а вернее, о неразглашении тайны о месте жительства.

Члены семьи боялись знать военную тайну, попросту не знали её. Часто проводились учения, в том числе по инициативе местного командования. Первые годы «Тревогу» объявляли по телефонам и бегали посыльные солдаты. В середине семидесятых годов в каждом подъезде повесили звонки, аналогичные школьным, управляемые централизованно. Время сбора – считанные минуты. Когда объявят сбор неизвестно. Михаил, будучи человеком ответственным, не мог подвести сослуживцев из второго отдела. Дети, Алла и Олег якобы легли спать в своей комнате, Тася на диване – в большой проходной комнате. В квартире воцарилась тишина. Михаил в полевой форме лёг в коридоре, Михаил в полевой форме лёг в коридоре, но на дощатом полу было крайне неудобно, переместился на красную ковровую дорожку. Все ждали звонка, и он прозвенел. Михаил одним из первых прибежал к пункту сбора. Ещё Алле запомнился случай, когда папа Миша принёс домой костюм химзащиты и тренировался его одевать на время. «Секундомером», человеком с секундомером была дочь Алла. Кругозор детей значительно расширился. Они щупали синтетическую светло зелёно-серую ткань, на всю жизнь запомнили неуклюжие бахилы с завязками, комбинезон, рукавицы, противогаз. Алла не преминула натянуть на себя противогаз: «Дело дрянное. Дышать нечем. Ещё в нём и бежать?»

В классе втором или третьем Алла заметила у своего подъезда девочку с косичками в красном пальто и красное берете. Оказывается, она жила в том же подъезде на втором этаже. Они подружились.

Дружбу пронесли через всю жизнь, хотя жизнь ещё продолжается. Таня Романова приехала из Оленей Мурманской области, но бабушка и прабабушка жили в Ленинграде. Это уже история другой семьи. Детей окружали интеллигентные, умные, воспитанные люди. А какие учителя были! Как хорошо учили! Как правильно и грамотно мы говорили на русском языке! На «отлично» знали математику и химию! О репетиторах не было и речи. Интеллигентная мудрая семья была у Хлебниковых. Алла училась отношениям между людьми. Но мир за пределами колючей проволоки был грубее и жёстче. Военное дело в 9-10 классе проводилось по всем правилам: форма (военная рубашка, пилотка), и строевая подготовка, и сборка и разборка «Калашникова», и стрельба. На настоящем стрельбище! Из детей воспитывали патриотов, мужественных, ответственных, трудолюбивых людей и коллективистов. В июне седьмым и девятым классам организовывали трудовые лагеря под Одессу на прополку виноградников, в Чепаевку под Черкассы на прополку подсолнечника и кукурузы, в село Ставидло – тоже на прополку. В Чепаевке, на заработанные деньги, учителя купили детям клубнику; рядом – рукава Кременчугского водохранилища, купались…

26 июня 1979 года организовали выпускной вечер в школе. Помимо выпускников пришли и родители. Пришёл и Михаил с Таисией. Все выпускники, родители и учителя – в нарядных светлых одеждах. Ещё светило яркое солнце на накрытые столы, когда в дверях актового зала появился человек в военной форме и робко объявил «Тревогу». Десятый класс выпуска 1979 года скромно отметил окончание «общеобразовательной средней школы № 161 при войсковой части 31600 г.Москва, К-160». Городок был пуст. Выпускники встретили рассвет на вертолётной площадке вместе со своим классным руководителем. Утром городок казался пустым. О жизни напоминали голоса в детском саду. После полудня во дворах стали появляться военные в полевой форме с измождёнными, коричневыми от солнца и пыли лицами. Алла вышла из дома в новом, сшитом тётей Валей, платье. (платье из искусственного шёлка; рисунок, как тогда называли, купонный с синими, фиолетовыми, голубыми цветами). На душе пусто, вернее страх от внезапно появившейся свободы: уже не школьница… Во двор вошёл отец с уставшим грустным лицом: «Ты бы отдохнула. А то скоро в институт поступать».

В первых числах августа 1979 года Миша шёл по знойной улице Кировограда мимо двухэтажного большого старого здания из красного кирпича. На противоположной стороне улицы – высокий бетонный забор, кажущийся бесконечным; КПП, редкие военные в форме ВДВ. «А ведь я уже здесь был… Когда-то». Тем временем Михаил подошёл к современному семиэтажному зданию – корпусу физико-математического факультета Кировоградского пединститута. В тот день Алла сдавала свой первый вступительный экзамен – «Математика (устно)». Миша стоял в тени старых тополей. На высоком крыльце, залитом солнцем появилась худенькая невысокая девочка. «Руки у лица. Неужели плачет? Нет, поправляет чёлку», – ужас пронёсся в уме и сердце Михаила. Он очень, очень хотел, чтобы его дочь училась в институте, получила высшее образование; очень переживал за неё. К счастью, всё сложилось, Алла поступила и училась в институте. Иногда, по выходным, приезжала в родной Кировоград-25, ходила на танцы в Дом офицеров. Было весело, приходили и старшеклассники, и студенты, и лейтенанты.

Начало знойного, спелого августа 1981 года. Алла и Олег недавно вернулись из пионерского лагеря, относящегося к ведомству 2-го управления и организованного близ военного городка Белгород-22. Алла проходила практику как вожатая, а Олег – член старшего отряда. Поздним утром Аллу разбудил грохот. Алла прислушалась: «Нет, это не двигатель машины, не мотоцикл». Взглянула за окно. Там за колючим периметром по стерне от скошенного пшеничного поля в клубах коричневой пыли двигались танки. Танки приближались к периметру, разворачивались и удалялись. К восьмидесятым годам в в/ч 14427 от идеи о великой конспирации танками отказались. Танки давно вывезли. Скорее всего проводила учения 41-я гвардейская танковая Корсунь-Дунайская ордена Суворова дивизия с дислокацией в г.Умани Черкасской области. В том же году Михаил купил автомобиль ВАЗ-2101 «Жигули». (Благосостояние семьи росло). В августе, в свой летний отпуск Михаил и Алла поехали в Белоруссию, в деревню Бабуничи. Ехали августовским мягким тёплым днём через, ставшую родной Украину, Белоруссию. Миша был горд тем, что он смог вырваться из беспросветной крестьянской нужды и ехал на собственном автомобиле по дорогам, где в отрочестве ходил много километром пешком. Сестра Ольга бесконечно, как она говорила, была рада брату и племяннице. Но понять жизнь военнослужащего брата никто не мог. Крестьяне считали всех городских, всех не крестьян, бездельниками.

***

В войсковой части 14427 ещё не раз проходили учения с доставкой специзделий в части ВВС и ракетные войска. Михаилу Никитичу были знакомы контейнеры авиабомб, растяжки для специзделий и многое другое; ценил и уважал офицеров-инженеров, с которыми служил. По-прежнему все военные: офицеры, прапорщики, солдаты носили в петлицах эмблему танка.

«Холодная война» не прекращалась. С 1975 года наши соединения по решению Министерства обороны стали именоваться «Специальными войсками Резерва Главного командования». Еженедельно проводились политзанятия. После некоторых занятий Михаил приходил домой, прямо скажем, расстроенным: «Что нас ждёт в будущем? Как вы, дети, будите жить дальше?» Периодически проводились учения, на которых отрабатывался большой комплекс задач: управление на марше, развёртывание в полевых условиях, техническое обслуживание специзделий, стыковка головных частей с ракетами, подвеска авиабомб к самолётам-носителям.

Выполняли приказы (вели непростую техническую работу) наши отцы: офицеры-инженеры, офицеры-политработники, командиры взводов, батальонов, врачи и многие другие, кто был патриотом и посвятил свою жизнь служению Родине.

***

Графа в военном билете: «Дата исключения из части и № приказа», ниже: «Апрель 1983». Военная служба Глушко Михаила Никитича закончилась.

«Уважаемый Михаил Никитич! Поздравляю Вас с награждением медалью «Ветеран Вооружённых Сил СССР». За долголетнюю и безупречную службу в Вооружённых Силах СССР объявляю благодарность. Желаю Вам доброго здоровья, успехов в общественной и трудовой деятельности на благо нашей Родины.

Командир войсковой части 31600 маршал артиллерии Е. Бойчук».

Белоруссия. Девяностые.

Надо выбирать новое место для жизни и получения квартиры. Михаил долго думал, решил ехать на родину в Белоруссию, ближе к сестре Ольге: «Она мне как мать, она вырастила меня. Недаром по-деревенски меня называли Мишей Ольгиным. Надо помогать сёстрам». (В 1976 году умер брат Иван, похоронен на кладбище в Косище). Михаил выбрал город Мозырь, районный центр Гомельской области. (Кто служил в РВСН и знает, что такое «Пионер», знает где находится Мозырь). Тот самый Мозырь, который стоял на пути следования из Калинковичей в Ельск. Получение квартиры (по закону должны были дать в течение трёх месяцев) пришлось ждать почти полтора года. Олегу предстояло ещё год учиться в школе, десятый класс. Алла закончила институт и отправилась по распределению в село Цвитне преподавать математику. Войсковая часть Кировоград-25 активно расширялась. Каждый год приезжали лейтенанты и оставались служить прапорщиками вчерашние солдаты срочной службы. Молодым семьям не хватало квартир. Поэтому Таисия с сыном Олегом ещё год жила в общежитии в комнате на четвёртом этаже. Был оставлен или кому-то отдан огород и погреб, вырытый и оббитый дубовыми досками трудолюбивым Мишей.

«Военная пенсия. А ты ещё молодой», – рассуждало гражданское население, в том числе и родственники. Михаил переосмыслил жизнь, понял, что у свободы есть другая сторона – ненужность и бездомность. Нашёл в себе силы самостоятельно, без поддержки родственников, на которую рассчитывал, снять квартиру, найти работу. (В 1982 году введён в эксплуатацию Мозырский солевыварочный комбинат). В 1983 году Михаил Никитич с удовольствием приступил к работе инспектором отдела кадров (заведующий спецчастью). Работа с документами очень нравилась: чёткость, принципиальность, плюс красивый почерк. Пригодились умения, полученные ещё от одного хобби – переплётного. В Кировограде-25 Михаил совершенствовался в переплетении старых книг. Переплёл и сделал новую обложку с теснением в Тасином «Домоводстве» 1959 года издания. Из пачки листов формата А4 создавал тетради с твёрдыми обложками, обтянутыми дерматином разных цветов. (По истине руки золотые!) На новом комбинате смело взялся за переплёт документов в бухгалтерии. Помогала обустраиваться в новой жизни и сестра Ольга: выделила под гараж для нежно-зелёной «ласточки» грядку огорода. Миша из шиферных листов смонтировал гараж. Пётр, муж Ольги, недовольно морщился: «Дескать, сколько буряков можно было вырастить… Но да, ладно, любимый брат Ольги…» В гараже зимовали «Жигули», а в дом Петра и Ольги были разгружен первый контейнер, пришедший с Украины. (В Кировограде-25 Олег учился в 10-м классе, Таисия Степановна, как и прежде, работала в детском саду. Жили в общежитии. Алла мужественно работала в Александровском районе).

Для всей семьи зима 1983-1984 года прошла сложно, необычно, порознь, по-новому.

Алла попала в замечательный учительский коллектив, жила на квартире, в хате-мазанке, у Лукерьи Васильевны, человека редкой души; учила сельских детей математике в 5, 6, 7, 8 классах, но на русском языке, по-украински говорить так и не научилась. К лету Михаил написал письмо в Кировоградское ГОРОНО с просьбой отпустить его дочь работать в Белоруссию, позволить не отрабатывать второй положенный по распределению год. В июне Алла получила свои первые отпускные. Не успела приехать к маме в воинскую часть, как мама сообщила, что есть «настоящие» джинсы (индийская ткань, тверской пошив) на неё и польские – на Олега. Алла с лёгкой душой отдала двести рублей маме на две пары джинсов. («Носили мы их радостно и долго!») В школе завуч у Аллы Михайловны поинтересовался: «Хорошие ли отпускные получили?» Алла радостно отрапортовала на всю Учительскую, что уже потратила отпускные деньги на две пары джинс. Коллектив был изумлён легкомыслием молодой учительницы.

Весь отпуск Алла провела в Мозыре, рядом с отцом. Видела, как он радовался выделенному от «Сользавода» месту под гараж (тоже одно из престижных приобретений!), как быстро уставал. И желание было, и возможности, сил не хватало, здоровья… Получив аттестат с среднем образовании, Олег помогал строить гараж. Но прежде Михаил с дочерью на зелёных «Жигулях» вернулись в родной Кировоград-25. Отправили к новому месту жительства маленький контейнер с оставшейся мебелью. Следом поехали Михаил и Олег, а Таисия и Алла остались увольняться. В конце августа 1984 года Алла и Таисия Степановна попрощались с секретной частью, с необычной неповторимой интересной жизнью. Семья восстановилась в городе Мозыре на съёмной квартире по улице, нет, не Строителей, а Нефтестроителей, дом 13. И началась другая, совсем другая гражданская жизнь. Работали, учились; помогали сёстрам Михаила в огородных делах. А работа в деревне не кончается никогда… И копали, и косили…

19 февраля (!) 1985 года – судьбоносный день. Михаил Никитич получил долгожданный ордер на трёхкомнатную квартиру. Думал, радости не будет конца, а пришло понимание, что молодость, деятельная часть жизни прошли, дети выросли; избавился от строгой военной жизни за проволокой, вырвался на свободу, а лучшие счастливые годы прошли в Кировограде-25, где его ценили, уважали, где он применял лучшие черты своего характера и ума: собранность, добросовестность, исполнительность, честность, трудолюбие, аккуратность, целеустремлённость. Стало шалить сердце.

27 апреля 1986 года в солнечный субботний день Алла принесла с работы страшную необычную весть. В девяноста километрах от Мозыря на территории Украины в городе Припять ночью произошёл взрыв на атомной Чернобыльской электростанции, идёт эвакуация людей не только из Припяти, но и из пограничных белорусских деревень. «Может всё обойдётся? Может не всё так страшно? Ведь я находился рядом с ядерными боеголовками… И всё нормально», – проговорился первый раз Михаил Никитич. «Да?! Но они не взрывались рядом», – усугубила переживания и страх Алла. Мозырь не эвакуировали… Жизнь шла своим чередом. Олега призвали в Вооружённые силы СССР. К власти пришли другие коммунисты. Алла неоднократно вспоминала летний вечер, который внешне не чем не отличался от многих других… Алла вошла в зал, чтобы что-то взять на полке в стенке; отец, лёжа на диване, смотрел по телевизору «Время». Резко сел. «Что случилось?», – обернулась Алла. «Развалят страну, демагоги!!!», – выключил телевизор Михаил Никитич. «Такую страну! Советский Союз! Не развалят!», – подумала Алла. Но прошло совсем немного лет, и не стало нашей огромной любимой Родины – Союза Советских Социалистических Республик. Остались только приглашения на Референдум о сохранении СССР от 17 марта 1991 года; и талоны на водку, табачные изделия, «Товары для общесемейного пользования». Всё рухнуло как карточный домик.

Михаил Никитич уже не работал. Отдушиной был гараж, где всё обустроил чётко и аккуратно. Часто ездил к сестре Ольге в Бабуничи. Зимой надевал бушлат, оставшийся от службы в Вооружённых Силах. В семейном кругу тихо риторически возмущался: «Чем же вам не угодили коммунисты? Такую огромную страну отвоевали, защитили, победили в войне, отстроили!!! Чего же вам не хватает? Работайте, радуйтесь, живите в мире и доброте». 26 декабря 1991 года распался Советский Союз. Что происходило в родном Кировограде-25 мы не знали. Но внимательно следили за событиями (закладкой фундаментов и строительством новых домов в Мозырской ракетной дивизии по улице имени Малинина. Привезли бетонные блоки для новой девятиэтажки. Они пролежали несколько месяцев и, видимо, их увезли. В 1996 году ушла и дивизия – Пионер ракетных войск. Была расформирована Винницкая Армия, в состав которой входила Мозырская дивизия.

Становилось понятно, что военная тайна, свято хранимая Михаилом Никитичем и сотнями, тысячами военных, перестала быть тайной. Но Алла И Олег узнали о судьбе своей родины, Кировограде-25, спустя годы.

Пока их волновало здоровье родителей Таисии Степановны и Михаила Никитича. В 1992 году у Михаила Никитича случился первый инфаркт, потихоньку выкарабкался. 19 августа 1997 года (в светлый праздник – Яблочный Спас) Миша встал рано, чтобы пожелать сыну Олегу хорошего рабочего дня (Олег работал на «Сользаводе»), а потом опять прилёг. Через полчаса почувствовал сильное жжение в груди, схватил нитроглицерин, позвал Тасю. В «Скорой» Тася пыталась укрыть Мишу одеялом, но он откинул его: «Жарко!» В восемь часов сорок пять минут в фойе больницы вышел врач. Было тихо и пусто, только на низкой узкой лавочке у окна сидела темноволосая с яркой сединой женщина. «Инфаркт обширный. Мы сделали всё, что смогли… Но спасти не удалось…». Тася тупо смотрела в одну точку. Врач продолжал: «Есть ли у вас родственники?» «Нет мы бывшие военные. Мы приезжие…». «Я тоже бывший военный врач. Из дивизии. Не долго живут военные…». Подошла медсестра: «А дети? А дети где живут? Где работают?» В лаборатории информатики Мозырского пединститута зазвонил телефон. Алла Михайловна взяла трубку: «Здесь в больнице в фойе Ваша мама сидит одна. Приезжайте». Алла ехала на «маршрутке» мимо залитого солнцем Собора Святого Архангела Михаила, видела много нарядных людей с корзинками яблок. Ни о чём не думая, Алла бежала по ступенькам вверх: «Второй этаж, третий… Мама!». «Всё, всё, Миши, папы больше нет». Вскоре прибежал запыхавшийся Олег. Он бежал с завода напрямик через поле. Сестра Ольга, овдовевшая в 1990 году, похоронившая сестру Броню в 1996 году, всю ночь причитала: «Браточек мой любимы, Мишка».

Тася не могла поверить и всё твердила еле слышно: «Ты, Миша, для меня был всем: и мужем, и отцом, и мудрым наставником, и братом, и заботливым отцом наших детей. Был вспыльчивым и ласковым, горячо любил меня, сироту. Научил любить и меня, и сделал меня счастливой…» Похоронили Михаила Никитича в парадной военной форме с «танками» в петлицах…

***

Спустя годы, Таисия Степановна не раз повторяла: «Не дня не жалела, что не осталась на холодном Урале. Счастлива, что большая часть жизни пролетела в войсковой части, среди подтянутых красавцев военных на щедрой Украине».

«В 1994 году не стало нашего соединения» – 341-го Краснознамённого объекта «С», войсковой части 14427, арсенала ядерного оружия.

Даже вездесущая американская разведка не знала о Кировограде-25. А сотрудники 12-го управления за одну ночь вывезли всё ядерное оружие с Украины. «Думали ли офицеры тех лет о какой-то собственной выгоде, о карьере сутками находясь на службе, на боевых постах? Конечно нет. Все думали, что беззаветная служба необходима народу и, в целом, Советскому Союзу. Нам в страшном сне не могло присниться то, что произошло со страной, называвшейся СССР, её народом, Вооружёнными Силами, да и со всеми нами», – мысли и слова старого офицера РВСН.

***

В борьбе за передовое соединение войсковая часть 14427 награждена:

1971г.−Вымпелом ЦК ВЛКСМ.

1973г.−Занесена в книгу почёта Военного Совета войск и награждена Почётной грамотой.

1974г.−Переходящим Красным Знаменем войсковой части 31600 за 2-место.

1976г.−Переходящим Красным Знаменем и грамотой командира войсковой части 31600 за 1-место.

1977г.−Переходящим Красным Знаменем войсковой части 31600 за 2-место и вымпелом ЦК ВЛКСМ.

1978г.−Переходящим Красным Знаменем войсковой части 31600 за 2-место.

1979г.−Переходящим Красным Знаменем войсковой части 31600 за 2-место и вымпелом ЦК ВЛКСМ.

1980г.−Переходящим Красным Знаменем в/ч 31600 за 2-место.

1982г.−Переходящим Красным Знаменем в/ч 31600 за 2-место.

1983г.−Переходящим Красным Знаменем в/ч 31600 за 2-место.

1985г.−Указом Президиума Верховного Совета СССР – орденом Красного Знамени.

***

Рухнул социализм и светлая мечта о будущем коммунизме. Из всех щелей полез национализм и безмерная жадность. Кажется, напрочь исчезло глубокое чувство патриотизма и вместе с ним память о правильном прекрасном дружном Союзе Советских Социалистических Республик. Ушли из обихода слова с глубоким значением: честность, совесть, ответственность, добросовестность, трудолюбие, «Пионер – всем ребятам пример», «Кодекс строителя коммунизма», уважение к старшим. Но остаётся надежда, что наше, некогда Советское общество, выровняется, вернутся общечеловеческие ценности – жизнь счастливого человека. Вера в Бога (в высшие силы) должна нам помочь. А мы будем продолжать дело своих отцов, бороться за справедливую жизнь в Белоруссии и России; с болью, тоской, надеждой и верой в сердце наблюдать за некогда родной Украиной.

Общество потребления превращает человека в сущность без души. А у нас, у поколений советских людей душа была и есть! Какое счастье ходить в школу в форме, с бантами, в белом переднике, или в элегантном синем костюме, видеть каждый день своих друзей; играть в дочки-матери, «вышибалы», в «войнушку». Играть, а не участвовать реально; жить в мире под защитой родителей и под ядерным зонтиком, который держали наши отцы! Всё познаётся в сравнении. Жизнь катится своим чередом: с горестями и радостями, ка, впрочем, всегда в человеческом обществе.

Благодарность Родителям за то, что ВЫЖИЛИ в голоде, разрухе и нищете, создали нам благополучие, интересную и красивую жизнь!

***

Мной описана история родных и близких людей; посвящаю её всем родителям, служившим и воспитывавшим нас в войсковых частях 12-го Главного управления.

Все вы раньше погоны носили

Или носите их по судьбе,

Но всегда вы служили России:

В Казахстане, на Новой Земле.

Для страны вы почти как мессия,

Безопасность – вот главная суть.

Главк двенадцатый – та же Россия,

Только больше порядка чуть-чуть.

Вам поклон, кто творил без отказа,

Видел ядерный гриб до небес,

Кто ремонтные вынянчил базы

И объекты под литерой «С».

(Стас Шубин. Офицерам 12-го ГУМО)