Куролесовы страсти

Сенькина приметная рыжеволосая шевелюра недолго помелькала среди зелёных макушек крапивных кустов. И внезапно исчезла где-то посредине жгучей поляны.

Лёнька поспешил на помощь по проторенной отважным Семёном просеке. И вовремя притормозил у самого края обвала, чуть не свалившись вслед за первопроходцем.

Семён сидел на дне обрушившейся ямы среди хлама обвалившихся трухлявых бревёшек, с Борькиным горшком на голове. И одна из палок сверху прихлопнула его со звоном по горшечному шлему.

– Ни фига себе воронка! – отряхиваясь, осмотрелся, даже не успевший испугаться, Сенька.

– Тут раньше погреб заброшенный был. Злой Борька порушил его своим увесистым горшком, – догадался Лёнька, с высоты своего положения указав: – Он тебе на голову, вместо каски нахлобучился.

Сенька нашёл на голове искомый предмет и с восторгом осмотрел его:

– Борилла не соврал, он правда новый. Вот и этикетка прилеплена. Хорошая крынка, ёмкая. Только я её теперь ему не отдам. Эта вещь мне мой башкец спасла. И дорогой ценой нашлась, почесуху-крапивницу заработал, – резонно рассудил Семён, почёсывая крапивные волдыри.

И интригующе покосился взглядом на боковой обрыв старого подземелья.

– …Слушай, Лёньчик, здесь сбоку глина обрушилась, и лаз какой-то зияет!

Заинтригованный Лёнька тоже, только весьма осторожно, спустился в разрушенный погреб. А следом за ним спрыгнула, нашедшая их, Шкода.

Сбоку была видна небольшая ниша, заделанная изнутри досками. Судя по обустройству – поискать в ней было что. И там явно было что-то припрятано. По размерам пролезть в неё людишкам было невозможно, а вот некоторым собачонкам – в самый раз.

Но бояка Шкода настороженно отвернулась, наотрез давая понять, что сама она туда не полезет.

Храбрец Сенька бесстрашно просунул руку в углубление и на ощупь начал шарить в ограниченном пространстве. Уже вскоре глаза его отобразили, что он что-то нашёл. Семён осторожно вытащил в свет длинный острый предмет. Зажав в руке холодную рукоять, он в восторге покрутил им, со свистом рассекая сталью воздух.

Находка, хоть и была – и небольшой и заржавевшей, но явно носила очертания грозного оружия.

У Лёньки перехватило дух. И он поспешил отобрать её у Семёна, переключая его на дальнейшие раскопки.

– Ух-ты, сабля! Козырно! Есть ещё что-нибудь? – полюбопытствовал он у загадочного Сеньки.

А Сенька, от усердия высунув язык, уже нашаривал и вынимал – старые счастливые подковы. В некоторых из них сохранились кованые гвоздики. Всего он извлёк их семь штук. И, утерев пот со лба, заинтриговал:

– Там ещё что-то есть. Только не ухватить никак. Не достаю, больно руки коротки.

Друзья разом покосились на самого мелкого.

Чувствуя недоброе, Шкода попятилась, и уже готова была слинять… Но Лёнька крепко схватил её за шкирку, чтобы не отвертелась.

…Она скулила, упираясь всеми четырьмя лапами, подтаскиваемая непреклонными деспотами к лазу, для острастки лязгала пастью и показывала большие вострые зубы, задирая верхнюю губу в нарочито свирепом оскале… Но всё это не помогло. И, покорившись беспардонному произволу, сама прыгнула в узкую нору, заинтересовавшись любопытными запахами.

Семён удовлетворённо цыкнул ей вслед:

– Вот это другое дело, давно бы так. Тоже мне воображуля.

– Тащи сюда, чего нашла! – нетерпеливо приказал Лёнька.

Сначала из лаза появился её крючковатый хвост. Шкода тащила за собой какой-то завёрнутый в мешковину свёрток, рыча и трепля его зубами. Она увернулась от поджидавших её командиров. И стремглав поскакала по периметру обширной ямы.

Лёнька, размахивая саблей, бросился за ней.

– Стой, воровка!

Сенька тоже ринулся вдогонку.

– Держи её, Лёньчик! Я на перерез…

…Шкода выжидала на одном краю, облаивая их весёлым лаем и поджидая пока они подойдут поближе. И прошмыгивала меж ними, сталкивая нерасторопных увальней лбами. Такой финт она проделала не раз, пока совсем не загнала преследователей.

И вспотевшие пацаны взмолились, устало приседая на обвалившиеся брёвна.

– Ты хорошая, Шкода. Только шкодливая. Ну отдай пожалуйста. А то схлопочешь! – ласково уговаривал её Лёнька, постепенно раздражаясь.

– Отдай по-хорошему! Не бойся, бить не будем. Особенно сильно, – психовал уставший Сенька, смягчая интонацию.

И Шкода согласилась. Тем более, что груз был достаточно увесистый и долго носить его в зубах – было самой тяжело и накладно. Она вдоволь наигралась и насладилась своей значимостью. И довольная своим отмщением, умиротворённо преподнесла в зубах таинственный клад прямо в руки друзей.

Пацаны нетерпеливо развернули полуистлевшую тряпичную обёртку. Под ней обнаружилась загадочная старинная книга с потемневшей от времени обложкой и пожелтевшими страницами.

– Книжка… – удивился кладу Сенька.

– Старинная, и названия не разобрать, – констатировал факт Лёнька.

Они осторожно развернули старинный раритет.

– Лабуда какая-то, с монстрами нарисованными, – разочарованно озадачился Семён, – не по нашему написана.

– Борюсик переведёт. Он у нас языкастый, в какой-то продвинутой гимназии учится, с иностранным уклоном! – обнадёжил Лёнька, засовывая книжку в подмышку и увлекая Сеньку к вылазке.

Алка с Борькой уже порядком заждались и проглядели все глаза, поджидая товарищей возле зарослей крапивы. И вот появившаяся Шкода возвестила об их скором прибытии.

Первым из крапивы появился Сенька с горшком на голове, саблей расчищая путь от жгучих кустов. А за ним важный Лёнька налегке, с книгой в подмышке.

Загипнотизированный Борька немо уставился завидущими глазами на сабельку. Алку же больше заинтересовал Сенькин шлем.

– Это что за посудина? – иронично кивнула она на горшок.

– Это «волшебный горшок»! На все случаи жизни пригодиться может. Бориска погреб им взорвал! – гордо покрасовался Семён, не выдав до конца тайну к прямой его Борькиной принадлежности.

– Мы клад там нашли, – перевёл внимание Лёнька на более значимую вещь. И поставил непререкаемую задачу шибко грамотному Борьке: – Пойдём, переведёшь.

– Я совсем немного знаю. Английский так-себе, и латынь посредственно… – неуверенно зачастил Борька по пути в хату, заранее оправдываясь. И опрометчиво предложил: – Может, кого-нибудь из взрослых попросим?

– Всё взрослые должны решать. А почему ты сам так плохо учишься? – резонным вопросом упрекнула Борьку Алка.

А Лёнька с Семёном многозначительно переглянулись, разом озаботившись о тайне безопасности найденного клада. И с пристрастием предупредили остальных потенциальных соучастников о неразглашении.

– Побожитесь, что никому не скажите! – зловеще произнёс Семён.

– Даже под пытками! – добавил страху Лёнька.

– Никогда, никому, нисколечко! – как-то сразу, нетерпеливо и легкомысленно, согласилась Алка.

– Да чтоб мне лопнуть, – как-то ненадёжно равнодушно круглил глаза Борька.

– Ты и так скоро лопнешь, – съязвил Семён.

– Э, так не пойдёт. Надо повесомее слова придумать, – постановил Лёнька.

– Да чтобы мне никогда Мороженое не съесть! Даже не лизнуть ни чуточки! – предложила страшную клятву Алёна, сгорая от любопытства.

Мороженое любили все.

Интриганы одобрительно кивнули и перевели свой взгляд на Борьку.

– Зуб даю! Да чтоб мне из стоматологии не вылазить, если расколюсь! – искренне, со всей правдивостью поклялся Борис.

Поход к стоматологу помнили – абсолютное большинство. Кроме Семёна. Зубы он чистил натуральной морковью, грызя её свежевырытую. И они у него были белее белых, без единой пломбы, не говоря уже о кариесе. Но и его убедили Борькины страшные доводы. Тем более что зуба можно лишиться – и не прибегая к врачебным кабинетам, а с помощью простой методы – кулачной терапии.

В общем приведённые аргументы показались достаточно весомыми, чтобы посвятить в найденную тайну всех членов дружественного сообщества.

Обладатели драгоценного клада зашли домой, и расположились за столом. Хозяин Лёнька неторопливо сдул пыль, и осторожно положил раритет посередине, раскрыв страницы с таинственными заковыристыми знаками. И для пущей остроты ощущений зажёг настольную свечу.

Сенька ткнул суперграмотного Бориску в бок и кратко объяснил ему задачу:

– Переводи.

Борька насупил брови и щёки, и важно уткнулся в книгу, изучая буквы и картинки. По истечении минуты, его лицо просветлело. И он, обрадовавшись, облегчённо выдохнул:

– Это по латыни!.. Наверное.

– Что там написано? – нетерпеливо проэкзаменовала Алёна.

– Готический шрифт! Сразу не разобрать. Я только немного и приблизительно могу перевести, – честно сознался «профессор» Борис.

– Хотя бы так, – недовольно кивнул Семён.

– Всё равно лучше, чем ничего, – одобрил Лёнька.

Борька немо зашевелил губами, сравнивая свои скудные познания перевода – с нарисованными на полях картинками. Изредка он изрекал вслух отдельные слова и фразы, которые удавалось разгадать, сопоставив прочитанное с нарисованным.

…На дворе совсем стемнело, когда Борька проштудировал одну страницу.

Логически связав – переведённое разгаданное – в единое целое, он пересказал вкратце своё понимание вслух:

– Короче так! Цветок какой-то «аспидиум» один раз в год цветёт. Тот кто его сорвёт, у того на болоте праздник будет! Срывать его надо в полнолуние, ночью. Стерегут его черти местные! Чтобы защититься от них, надо очертить мечом вокруг себя священный круг. Обладатель волшебного цвета будет могущественным колдуном! Для всего этого надо вслух прочесть соответствующие заклятья из «Книги Заклинаний»! Сделать это может только добрый человек!! Иначе явится «Костлявая» и побьёт всех грешников страшною косою!!! – зловеще закончил свой перевод Борька, обведя очкастым взглядом, сидевших вокруг, враз притихших друзей. И уверенно заявил, многозначительно кивнув на том: – …Вот! Это и есть наверно «Книга заклятий».

– Этот «Аспидум», наверняка «Цветок папоротника» по-нашему. И не праздновать его надо, а срывать в праздник, в ночь на «Ивана-Купалу». Про это мы от Деда Кузьмы уже немного наслышаны. Читай, давай свои заклятья, – несмело предложил Лёнька.

– Мне страшно, мальчики, – испугалась Алка. Но перечить не стала, сгорая от любопытства.

Семён, устрашённый последним предложением из Борькиного перевода, на всякий случай покаялся:

– Ты, Боря это… Прости меня пожалуйста, если что не так. Обижал может тебя иной раз. Я же не со зла, а так понарошку.

– Ну ладно… – снисходительно согласился Борька, и подумал себе на уме: «Сказки всё это. Россказни для старых бабок».

Все теснее сгруппировались вокруг книжицы, притулившись теснее друг к другу от подбирающегося страха.

«Колдун» Борька открыл страницу и артистично тихо начал читать. Сам не зная что, коверкая слова и всё громче выделяя отдельные фразы.

В темноте за окнами, приближаясь, послышался шум зашелестевшей листвы. И открытые створки с силой захлопнулись от резкого порыва ветра, гася свечу и заставив ребят от неожиданности дружно вздрогнуть.

Тёмная улица осветилась вдруг синеватой вспышкой молнии, и совсем близко – раскатисто громыхнул гром.

Несмотря на это, Борька продолжал колдовать, уже немного тише, но всё зловещее.

Частые капли забарабанили по стеклу. Дождь с каждой секундой усиливался под натиском надвигающегося ливня…

Но Борька не обращал ни на что внимания. Он был весь поглощён всевластием могущества эффектного действа. И читал всё зловещее свои заклинания из старинной книги…

– Хватит, Боречка, ну пожалуйста! Я боюсь, – взмолилась Алёна, задрожав от страха.

– Абракадабра! – шутливо напугал её Борька, занеся над нею руки.

Алка пронзительно завизжала. Но не Борькина шутка напугала её. Потеряв дар речи, завывающая Алка пальцем указала засмеявшимся друзьям – на окно…

И обомлевшими взорами они все уставились – в громыхающую темноту мутного заоконного пространства, освещаемую зачастившими молниями.

По двору, в пелене дождя, в чёрном длинном плаще с накинутым капюшоном – медленно плыла смутная длинная сгорбленная Костлявая фигура! Высоко над её плечами отчётливо виднелась, поблёскивая в свете молний и отсвечивая сталью – болтающаяся на корявой рукояти – здоровенная коса!

– А-а-а!!! – завопил Семён и первым скрылся под столом.

Вдогонку за ним ничком попадали под стол – и остальные. Кто с криком. Кто молча. Но почему-то все очень быстро. За исключением одного, усомнившегося в своей добродетели…

…Последним, замешкавшись от всепоглощающего страха, тихо сполз с лавки под тесное укрытие – обездвижено-онемевший неверующий Боря, с колдовскою книгою в руках. Не сам сполз – его стащили за штаны остальные…

В наступившей тишине, оцепеневшие друзья затравленно уставились – на старый расхлябанный крючок, замкнутый на спасительной двери. Слышно было только, как зубы клацали в тишине от жути.

Шкода что-то чуяла и несмело тявкнула, силясь что-то сообщить притаившимся друзьям. Но Семён сразу зажал ей пасть рукой в целях конспирации.

Протяжно заскрипела внешняя дверь. И в сенях послышались тяжёлые шаркающие шаги, сопровождающиеся старческим кашлем.

Шаги затихли у последнего препона – внутренней двери. И она тотчас дёрнулась, на первый раз – не поддавшись усилиям с той стороны.

В дверь с силой забарабанили. И глухо, сквозь кашель, донеслось:

– Отворяйте, бездельники.

…Не дождавшись ответа, с той стороны дёрнули посильнее. И крючок, спружинив – со звоном откинулся.

Тотчас в распахнутый проём ввалился тёмный силуэт. Он остановился на пороге, осматривая обезлюдевшее пространство. И выискивая белеющими из-под капюшона зенками – какую-нибудь живую душонку.

С мокрого длиннополого плаща стекали капли дождевой воды, расплываясь лужей под ногами ночного гостя.

– …Ну, где вы тут? Выходьте уже! – прозвучал знакомый голос.

Алёнка, выскочив из укрытия, первой бросилась к порогу. И повисла на шее мокрого старикана, облегчённо провозгласив:

– Дедуля!

Тут и Шкода, тяпнув Семёна и освободившись из крепких его объятий, радостно залаяла, виляя хвостом.

Тогда и «смелый» Лёнька первым из мужского состава вылез из-под стола. И на правах хозяина запоздало пригласил уставшего гостя, изрядно привирая:

– …Заходите, открыто…

За Лёнькой последовали и остальные.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.