Ступеньки. Стихи

Даня Безгрима

Ступеньки. Стихи

"Пройти от низа до верхов, минуя трещины и сколы, себя готовя к жизни новой – без страха и его оков…"

Выражаю благодарность Анастасии Гусельниковой за редакторскую помощь

Cold

1Когда ничем не обозначенныйтвой путьстрадает кривизной и внедорожьем,термометра заниженная ртутьнапомнит показаньем о безбожьи.Укутать покрасневшее лицоне от стыда, а холода и стужи?Вступить, когда найдёшь своё крыльцо,в реальность, перевёрнутую в луже?Всё ж лучше видеть холод из окна,сочувствовать редеющим прохожим.Но как же быть, когда убитая веснавоскреснуть в сердце заново не может?2Жизнь кончится не на отметке ноль.При минус сорока она способнапринять обморожение и больв краях, где всё кругом неплодородно…Где снегом застят без того уж белый свет,и нет чего-либо острее бритв метели…Жизнь кончится, но не от снега, нет,а от того, что неизвестен день недели.3Приняв судьбу за летоисчисление,мы можем бесконечно отмечатьлюбые дни, тем более – рождения,не зная, что такое умирать.Планируя сегодня или завтра,ведь, как известно, жизнь – это игра,любой актёр, любого из театров,согреется огнём, что даст искра.4Шагая в неминуемую осень,считая дни в преддверии зимы,напомни, что Земля имеет оси,всегда касаясь света или тьмы.Планеты жизнь за гранью очевидна,она в известной степени проста —где Свет, там вечно лето безобидно,а есть навеки снежные места.

Пепел

Художник видит смысл бытияв надорванности каждого мгновения.На площади вокзальной есть скамья,вокруг неё путей пересечение.Вокруг неё надежды и любовь,тоска по дому, боль и ожидания.И не смотря на то, что есть с метлойслужитель чистоты, идут свидания.В руках цветы, а лепестки на лужах,примёрзшие к поверхности воды,когда период наступает стужи,сменивший жизнерадостный и южный,циклон времён, когда наступят льды.Скамья, скамья, о как способно время,что перед ним ничтожны мы с тобой.Твой год – эпоха, где швырялись темикто мог в стране вести бы за собой.И здесь они роняли табакеркуи пепел обрывался в никуда,напоминая, что на башне стрелкикак проводник возмездия суда.Скамейка, твои рёбра не трещаликогда кончалась чья-нибудь судьба.Стоишь одна на площади вокзальной –безвольная, потёртая раба.

Ля минор

Мелодия скрипучести дверизастыла между «ля минор» и выше.И только птицы (вроде снегири)сидели на деревьях возле крыши…Нет вечного в причастности мгновения,потерянного в снеге… Он блеститпод лунностью морозного свеченияи блеском  этим память бередит…Быть может так, что никуда не деться,когда между домами, как меж плит,больное сердце, словно эта дверца,протяжно и столь трепетно скрипит.

Excitement

***С верхней полки виднелся портрет,освещённый заката лучами,приглашёнными в стенный квартетразукрасить обойный орнамент.Пограничное между "сейчас"и покинутым некогда детством,пережитым в линейный каркаси морально-опорное средство.Воздух пахнет зимою и дымкой —результатом диффузии нотснега белого, льда, и снежинкидополняют окна натюрморт.Полоса занавесок танцуетпод невидимый ветреный вальс.Взгляд с портрета всё так же волнует.Свет заката на стенах погас…***Стынет время в песочной воронке,но стучат стрелки тех, что на полке.Ритм сердца не чувствую стоя.Как бездонны без красок обои.Всё по сути имеет гражданство,восприятие или пространство.Манит снег чистотой. Ветер дует.Всё что временно – вечно волнует.Нет, прощай, день сегодняшний. Завтрапостучит сценарист из театра.Мир знакомый окажется нов.Мир большой, где есть каждому кров.Сколько сил порастрачено всуе.Вечер алые зори рисует.И они акварелью распятына небесной густеющей вате.

Мода

Должно быть, у девчонок нынче модакидаться на блестящее стекло,предпочитая ценности породы,пустышек милый облик, барахло…Конечно, есть наивные чудачки,хранящие и верность, и тепло.С такими – крайне редко, не иначе -кому-то повстречаться повезло.И от того их видеть постояннопарням хорошим, знать, не суждено,что лезут на показ, как будто рьяно,другие, кто с пороком заодно.Повсюду – с эпидемией сравнимо -всё популярней пошлость и разврат.И, кажется, пройти б скорее мимо,когда словами грязными сорят.А самое обидное, что этодаёт и популярность, и «успех»у девочек, что рождены для света,не для банальных игр и потех!Но было бы не так совсем печально,когда б среди парней ценились честность,надёжность, доброта и пунктуальность,а не «брутальность», бородатость, дерзость.Должно быть, у девчонок нынче модакидаться на блестящее стекло.Да и ребят, к несчастью, год за годомвсё дальше от достоинств унесло…Но хорошо, что есть ещё такие,что ценят хрупкость девичьих сердец.Стремящихся  не к модной индустрии,а к чистоте кристаллов и Небес…

Новая волна

Во тьме невидимо густеетчудесный лес спокойных снов.Ночь, наступая, августеетподлунным сумерком миров.И не пугает, и волнует.Загадка лирикой полна.Не перемены ветер дует -то Жизни новая волна…Всего, что искренне желаем,того, чем Истина полна,мы каждый август ожидаеми силы черпаем со дна…

Peace

Мир был без нас старательней и чище.За мысом восходил бессмертный диски заходил, как алое кострище,на волнах оставляя обелиск.Всё было в нём гармонией объятоот маленьких жучков до облаков.Природа говорила будто внятно,что мир для человечества готов.В век двадцать первый и двадцатый годя заявляю, что намного лучше,когда за мысом каждый день восход,чем люди, загрязняющие сушу.

Silence

Уже вечерние закончились дела,до срока отошли дневные планы.Вот ночь из чресел словно родиласветило в поднебесные туманы.Дни к осени короче, и к томунас приготовят ветреные спорыбесцельные, что раньше никомуне довелось-таки продвинуть горывеликого начала всех времён,всех паводковых вод и их зимовок.Жаль, человек настолько не смышлён,насколько перед Богом он ребёнок…

Бессонница

Магнелис лунный – редкий препарат,прописанный раз в день к употреблению.Зрачок, устав от будничных затрат,следит за луннодисковым смещением.Ночей сустав скрипит в коленях буднейнегнущимися ветками берёз,проснувшейся алеей тополиной,в которой в каждом дереве хондроз.Перечит ветер, скоростью гоним,смущённым, редким, уличным прохожим.Что так роднит неспящих ночью с ним?И в чём причина их бессонниц схожих?

Рифы

Без адресата и конвертав посланиях, за знаком знак,мир прошлый шлёт в стихах приветы,а мне вот не послать. Никак.Мне быть нечитанным, небритымсердитым лезвием ножа,который вдоль катрена ритмом…Взлёт мысли есть полёт стрижа…Всё это просто плечи рифмы,всё это вымысел, увы.Но вот когда наткнусь на рифы,стихи останутся, а выпройдёте мимо или рядом,небрежно в сторону дыша.Ну что ж… не много то и надо —блокнот и часть карандаша.

Не жги мосты

Не жги мосты, окрепшие с годами.Жги факелы. Свети вперёд себя.Всё истинно, что только есть мы сами,а далее – есть тьма внутри. Местамивсё это только линии тебя…Не жги мосты. Покуда время сшитоневидимо из лоскутов причин.Решительно, беспрекословно, словно бритва,кромсающая всё, что позабыто!Но только ты всему не господин.Не жги мосты. Труднее возвращаться.В статичности и мебели, и стен,в недвижимости движимым остаться.Хоть в мире стало многое ломаться,не верь тому, кто говорит «всё тлен».Не жги мосты. По ним идут другие,зовущие немного подождать.Все дни при жизни этой дорогие.Живи надеждой, что плохое сгинет.Сложней всего одно – не осуждать.

После тридцати

Не спится мне. Две четверти от часаи убаюкать приступила полночь.Деревья, арендуя за окном пространство,зовут кого-то издали на помощь.Рыхлеет снег. По-мартовски февральпрощается, со свистом из пращи. Летит Гольфстрим на новый календарь (листать с тревогой). Времени не жаль потратить на достойное…Трещитвозле камина. Память вместо дров.Невольно ты, задумавшись над этим,всё понимаешь – снова не готовпрощаться с прошлым – выходцем из снов.Воспоминания – они как будто дети,всё норовят стать взрослыми, расти,самостоятельности с ростом обучаясь. Бывает так, что после тридцати одно из главных слов, увы, "прости", которое всё шепчешь, возвращаясь…

Instant

Квадрат мгновения,помноженный на скоростьпадениякристаллов Н2О,равняется гарантиикружения,по Ньютону —закону притяжения.Но человеку мало что далопринятие и замысла, и чуда,да и само сие преображениев познании когда, точней – откуда,не делает свидетелю этюдани разницы, ни дроби,ни сложения,с глубоким равнодушием к процессу,с эгоцентризмом в точке бытия.Ах, человек, ты раби бог прогрессу,морям чужой и ненавистный лесу,страдающий от собственного «я».Невиданных теорийосновательне знает арифметики любви.Миг нынешний – мгновение в квадрате,но истина рождается в утрате.Покамест не утратил, заживи!

Закрытый космос

Из флейт застуженных витринсквозит дыханием прохожих.Нет в равной степени похожихиз пазлов сложенных картин.Трамвайный путь для облаков.Салазка лунная на льдине.И ты стоишь на середине,на перекрёстке двух миров.Один тебе совсем знакоми так же чужд, как, может, голос.А вот другой – закрытый космос -похож сильней на милый дом.И потому ночами плачешь,и оттого ценней улыбка,что быть земной – не есть ошибка,а способ стать сильней. Иначе.Пройти от низа до верхов,минуя трещины и сколы,себя готовя к жизни новой —без страха ледяных оков…

Кит

Так странен мой лица овалв доступной близости зеркал,в окне вечернем на стенеи в чьей-то памяти, а нев самом себе, имея вид,имея тело, голос. Китв сапфирном небе проплывает.Над зримой пропастью витаетгазообразный яд – готов.И это участь городов.Но кит способен дальше плыть.Салютов огоньки, как сныть.Жемчужный бисер с дымкой слит.Всем не до звёзд, пока рябитот суеты, огней, забот.В цене пространство, кислород.О, вдаль плывущий сизый кит,небесных замков монолит,меня узри, как я узрелсреди всего…Нет, я не смел.Но больше видимость извне,в пределах, где самой Лунепространство кажется таким,что, разделив его с другим,Она останется самадовольна.Не нужны дома,ни горсть земли, ни снег, ни свет,ни добрый дружеский совет,ни отражение зеркал,запечатляющих овал…

Относительно

Теория относительности в мире физическом очень ясна.Вы знаете, что зимой в группе риска такие деревья как ель или, может, сосна.Относительно долго живущие эти деревья погибнут. Потом их сожгут.Их лишают возможности быть много выше. Срубили, на рану присыпали снег, праздник ждут.Или вот относительность возраста бледной старушки, бредущей домой…На другом континенте такого же возраста женщина босоного встречает прибой.Пьёт напиток, что выбрала лишь по картинке, не зная, какая цена.А конечно приятней всего, что она в этот вечер совсем не одна.А ребёнок? Не знающий доброго детства соседский гулёнасмотрит с болью как будтона новые вещи другого парнишки-сластёны.Ну а третий, не видя пейзажа за окнами, смотрит в больничный этюд.Родители ждут результатов, ответов, надежды… Чего-нибудь ждут…Относительно трезвый водитель садится за руль и сбивает прохожего. Боль.Это тоже из той же теории. И виновный уносит невинную жизнь за собой.Будь вы первая (первый) на работе (учёбе) красавец (красавица),но есть те, рядом с кем по какой-то причине быть многим не нравится.Это выбор не их, – к кому ваш идеал не относится. Хотя идеал – кто есть он?Просто тут, как и в прочих примерах, на практике тот же закон.Как бы жизнь по дороге неровной порой ни рулила,как бы ни было больно, постыло, обидно, уныло,я прошу об одном, об одном да и только, от имени ближних людей.Вспоминайте теорию и относительность в жизни своей.

За руки

От него всё чаще пахло кофе,у неё болела голова.Но для них любовь как-будто морфийпротив зла спасением была.Нет, им не хотелось расставатьсяни на день! И даже полчаса…Только рядом! Только прикасаться,за руки, сквозь шум и голоса.Но для счастья в этой жизни малополноценных будних вечеров,и, с работы возвратясь устало,он не говорил ей нужных слов.И она, с заботами своими,так же —словно загнанной была…Не было секретов между ними,только всё какие-то дела.От него всё чаще пахло кофе,у неё болела голова.В мире, приближённом к катастрофе,им любовь – убежище, скала.Чтобы не зависеть от погоды,от событий в жизни, цен на нефть,помнить бы, что претерпеть невзгодынадо очень сильно захотеть.Вот тогда расправятся и плечи,и слова найдутся. Говори!Долгожданным будет каждый вечер,посвящённый дому и любви.Главное мечтать и не сдаваться,и в любой момент смотреть в глаза;друг для друга жить и чаще братьсяза руки, сквозь шум и голоса!

Не в этом всё…

Не в этом всё, за что ты будешь драться,за что пойдёшь с поникшей головой,когда попросят вежливо убраться,а выбор есть – смириться или в бой…Не в этом всё. Есть много что важнее,не стоит налетать на кирпичив безлюдной и заснеженной аллее.Иди, дыши, не думай и молчи.Не в этом всё. На каждого помалунайдётся твердолобость и жлобьё.Но главное, по сути, – Бог и Мама,а так же – Человек, кому своёты вечером израненное сердцеприносишь виновато… Так уж быть,что в этом есть каналы всех Венеций,за счастье по которым плыть и плыть.Вот в этом – всё! Кидаешься с порога,родным плечом глаза свои закрыв.Но быть бы чуть мудрее, ради Бога!У тех, кто ждёт, ведь тоже есть надрыв…

Переросткам

Переросткам в жизни сложно.Неудобно. Невпопад.В жизни нужно осторожнобез друзей своих надёжных.Трудно – нужен ведь «собрат».Нужен так же – долговязый,высоченный на добро.Можно чтобы и чумазый,чуть упрямый, разноглазый,но с огромнейшим нутром!Чтобы книги! Чтобы песни!Чтобы звёзды и восход!А не интересно, еслиили в сердце дурь и плесень…То искать опять… Не тот!Переросткам в жизни больно.Неуютно. Заклеймят…Жизнью многие довольны,что решили произвольнопросто брать что захотят.Ну а тем, кто как бы вышеи морально, и умом —часто быть нагим и нищим,чуть ссутуленным средь тысяч.В списке «избранных» зато.

Рубцов

Язык родной в стихах застылобильной мякотью смороды.И кто бы что ни говорил,он был из северной породы.Рябиной горькой во хмелюскрипел зубами, напеваямотивом «Горницу» свою,осенний воздух содрогая.Вечерний свет от абажура,как соискатель рифмы, строк,в которых видится натура,народных песен партитура,над ними плачущий пророк.Немая оттепель хромаетпо дырявым тропам русских сёл,не слышно птиц, не слышно лая,всё потому, что он ушёл.Осталась шляпа, шарф висит,в углу январская газета.Весна и лето впереди,но только безнадёжно это.За кровь и слёзы всех поэтов,Россия, твой удел таков —искать в мучениях ответы,дорог прямых, продутых ветром —на сердце Родины РУБЦОВ.

Зачем мы ждём

Зачем мы ждём прихода снега?Что с ним роднит нас иногда?Скрипит тревога, как телега,печали вечная коллега,что снегом сделалась вода.Послушным шагом исцелённыхот точки «Б» до точки «А»,капризом Севера клеймёный,до безразличья оперённый,идёт народ, как в никуда.Мистерий звёздных не подметить,неразличимы дом и дым.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.