Город N

Он вскочил с места, схватил врача за галстук, с невиданной силой подтянул к себе и прокричал:

– Жалкие люди! Вы ничего не знаете о себе самих, но вам так нравится судить друг друга.

Румянцев видел, как пылали глаза больного.

– Вы способны лишь отрицать, не соглашаться, нигилировать любую идею и любую мысль, которая не вмещается в ваше больное сознание, – смотря в глаза, говорил он. – Ты знаешь, что я отпущу тебя, и знаю, что ты нажмешь на кнопку, сюда вбегут твои огромные жлобы, привяжут меня к кушетке и начнут пропускать ток высокого напряжения через мое сознание, пока мой мозг не превратится в испорченный орех, но… Но я знаю, как сильно ты тоскуешь по ней, и эта тоска способна завести тебя в любую утопию…

Андрей Викторович практически дотянулся левой рукой до кнопки под столом, нащупал ее средним пальцем и быстро нажал.

– Я оказался прав, – улыбнулся Влад, хотя «тревожная кнопка» не издала и звука. – Запомни эти четыре цифры – 0262. Ключ в них!

Вновь появились три здоровенных парня. Один из них ударил Влада по сухожилию руки, которой он схватился за галстук Румянцева, второй нанес удар по почкам, а третий быстро распустил длинные рукава и завязал их за спиной.

– Почему так долго, черт бы вас побрал! – выругался Андрей Викторович. – Этот приду… кхм, больной, чуть было не задушил меня прямо на рабочем месте.

– Доктор, мы предлагали быть рядом во время интервью, – приподняв брови, ответил один из них.

– Тогда бы не было никакого интервью, вашу мать! Пошли вон! – бранился доктор, пытаясь расправить узел галстука. – Двойную дозу ему. Электричество не пускать. К кушетке не привязывать.

– Сделаем…

В 17:00 Румянцев пошел проведать жену Влада. Она находилась в изолированной палате в другом корпусе больницы, ни с кем не разговаривала и была спокойна, только когда ела или спала. В другие часы она была привязана ремнями к кровати.

– Здравствуйте, – с порога палаты сказал врач. – Как ваше самочувствие, Анна?

Она неожиданно приподняла свою голову. Ее светлые волосы были мокрыми и слипшимися от пота, а широко открытые глаза панически смотрели на мужчину.

– Вы хотите узнать, как попасть в город N? Вас терзают муки любви? – тоненьким голоском сказала она.

– Что? Кхм, нет… вовсе нет, – откровенно соврав, поставив стул и сев на него, сказал Андрей Викторович. – Расскажите о себе! Кажется, врач – я.

– Да, наверное, – улыбнулась она и задумалась. – Ах, я так много рассказывала вам про себя. Вы же знаете про мою драму, доктор. Я потеряла ребенка в 20 лет, и никто кроме Морфийгеймера не мог помочь забыть это.

Доктор включил диктофон.

– Прошу вас, выключите это, иначе я буду молчать. Прошу, выключите!

Кнопка «Стоп». Запись остановилась.

– Я чувствую в вас вечную печаль, доктор, – сказал она. – Я многому научилась в утопии: научилась отделять людей от бесов, научилась слышать и слушать каждого, говорить по делу и все, что я хочу сейчас, просто вернуться туда к нему.

– К кому?

– К Создателю, – ответила девушка, выпрямив пальцы рук.

– Что значит 0262? – спросил Румянцев, убрав диктофон в нагрудный карман.

– Это ваш шифр, Андрей Викторович, – спокойно ответила девушка. – Выбор за вами. Вы же хотите встретиться с ней?

– С кем?

– С вашей женой, – ответила пациентка и зевнула. – Я хочу спать. Ступайте.

Румянцев ушел. Весь вечер он просидел в раздумьях о таинственных цифрах, сказанных ему Владом. «Что за?..» – то и дело повторял он, открывал амбулаторные карты больных и начинал писать отчеты, но чем больше он отвлекался, тем сильнее жгучее чувство узнать ответ тянуло за собой.

– Кофе, нужен кофе! – произнес он и, отсчитав мелочь, вышел из кабинета, не закрыв дверь.

Сегодня его дежурная смена. Все пациенты в палатах.

К сожалению, кофейный автомат был пуст и на нем весела табличка с предупреждением об отсутствии в помпе воды.

– Вашу мать, и кофе нет! – выругался Андрей, стукнул каблуками туфель по полу, прислушался к эху и ушел.

Вернувшись в кабинет, он обнаружил нечто странное. Приклеенные бирки с номерами пациентов были оторваны от папок и аккуратно разложены веером, что в сумме образовало четкую последовательность 0 2 6 2.

– Охереть! Какого черта? – сказал врач и быстро посмотрел на папки. Они лежали точно таким же веером рядом.

Быстро достав из пачки сигарету, откинув ее в сторону и достав другую, он открыл папки. В них были дела пациентов с острой формой расстройства личности – так называемой активно-депрессивной шизофренией. «Нужно к ним срочно зайти», – отметил врач и подкурил одну сигарету об другую, затем решил выпить немного коньяка, подошел к сейфу и совершенно бессознательно ввел шифр, даже не думая о цифрах. Кнопки 0 2 6 2 вдавились, щелкнул замок. Внутри лежали две стопки, пачка денег, важные отчеты, материальные ведомости отделения психиатрии и одна таблетка, которую Румянцев не сразу заметил.

Выпив сто граммов коньяка для успокоения своей души, Андрей закрыл кабинет на ключ и пошел по темному коридору больницы, предупредив трех санитаров, чтобы они следили за его кабинетом, а двух взяв с собой.

Зайдя в первую камеру, он не обнаружил там больного. Мужчины 45 лет не было, все решетки были целы, собственно говоря, как и ремни, и уж тем более замки камеры.

Во второй и третьей точно также никого не было. Санитары молча разводили руками, переговариваясь друг с другом и выставляя по периметру и этажам больницы небольшое оцепление из 1—2 человек. По тревоге были подняты все: и медсестры, и дежурные по столовой и даже два солдата, которые проходили альтернативную службу.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.