Защитник для Хранителя

– И как ты собираешься это сделать? – несколько обескуражено, наконец, спросил Черри.

А она знает? Но пройти мимо не может. Просто не в силах.

– Это ведь один из самых безжалостных и грозных хищников империи, – продолжал говорить Черняк. – У львов только одна уязвимая точка – между глаз. Остальные части тела непробиваемы, в том числе и магией…

От дерева донесся пронзительный скулеж, от которого сердце Ники болезненно сжалось. Она, не выдержав и не дослушав друга, выскочила на поляну. И застыла под взглядом злых желтых глаз быстро развернувшегося льва. Кажется, она снова сглупила. За спиной выругался Черняк. В морду зверя полетел огненный шар. Скользнул по затылку зверя и потух. Лев остался невредим, лишь пришёл в ярость.

Он взревел и кинулся на Нику. Она уклонилась. Зверь резко обернулся и снова набросился на нее. Снова отступила. За спиной совсем близко оказался дуб. Внезапно бедро пронзила боль. Ника даже сразу и не почувствовала, когда зверь ранил её. По коже потекла теплая кровь. В глазах хищника мелькнуло торжество, он замер, тело напряглось. Приготовился к третьему прыжку. Уклониться она не успеет. Вот только сдаваться она не собиралась. Рядом кричали друзья. Бросали в зверя огненные и ледяные заклинания. Но зверь не сводил бешено сверкающих глаз с Ники. Она крепче сжала бесполезные сейчас мечи.

Ног коснулось что-то мягкое и тёплое, заставив вздрогнуть. Между Никой и львом возник чёрный комок шерсти. Он зарычал и бросился к хищнику. Зубы вонзились в лапу. Лес пронзил пронзительный скулёж. Лев дёрнул лапой, и защитник Ники отлетел к её ногам. Лев стал зализывать кровоточащую конечность…

Ника бросила бесполезные мечи на землю, схватила защитника, скользнула за дуб. Использовала выступивший корень как трамплин, подпрыгнула, схватилась свободной рукой и вскарабкалась на дерево. С тяжёлым пушистым зверем в руках это было трудно сделать. Но чего только не предпримешь, лишь бы тебя не съели.

Когда лев вспомнил о своих обидчиках, Ника сидела уже высоко на дубе. Друзья также не стали мешкать и забрались на ближайшее дерево.

Из-за леса поднималось алое солнце, предвещая новый жаркий день. Ника с надеждой глянула вниз. Может хищнику, наконец, надоест караулить несговорчивый обед. Шаршанский лев, удобно устроив морду на вытянутых лапах, казалось, дремал. Вот только нет-нет и приоткроет глаза, глянет вверх на Нику, затем в другую сторону на устроившихся на толстой ветке по разные стороны ствола липы магов. На рассвет он не обращал внимание.

Ника поерзала на толстой ветке. Нога побаливала. Перевязать бы. Погладила устроившегося на коленях заворочавшегося щенка и вздохнула. Что делать, она не знала. Сколько еще будет их караулить хищник, неизвестно. Долго они не выдержат и попадают, словно спелые яблоки, как раз в глотку ко льву.

– Что нам теперь делать, Уголёк? – негромко спросила она.

Щенок поднял голову и глянул на нее черными, без белков, с изредка мелькающими красными искорками глазами. Нику обдало доверием, обожанием, любовью и чуть ли не обоготворением. На душе сразу стало тепло и спокойно. Она уткнулась в чёрную, мягкую, кудрявую шерсть и вздохнула. Ей вспомнился рассказ друзей, когда они разглядели, что за зверюшку спасла Ника.

Теневые или лунные псы были выведены в империи Шаршан примерно три тысячи лет назад для охраны границ страны. Горные эльфы желали создать безжалостных, умных стражей, подчиняющихся только им. Вот только в чем-то ошиблись, и у них получилась порода необычных собак. Поразительно умных. Они сами выбирали хозяина, одного на всю жизнь. Хозяином мог стать только тот, в ком есть хоть капелька эльфийской крови. Но как именно происходило запечатление, до сих пор неизвестно. Псы, которые не нашли хозяина, уходили в лес на границе с империей. Все эльфийские подростки старались туда попасть, надеясь, а вдруг. Мало кто откажется от верного друга, который понимал бы тебя без слов и для защиты не жалел бы своей жизни.

Окрас лунных псов варьировал от светло-серого до черного. Взрослый пес мог достигать размеров пони. Густая, кудрявая шерсть, не дающая противнику вцепиться в горло, острые, словно лезвия, клыки и когти, черные бездонные глаза, в которых в темноте появлялся красный блеск – вот такая зверюшка досталась Нике. Уголёк еще, конечно, щенок, но скоро превратится во взрослого пса.

– Ника, ты там не спишь? Уже рассвет. Как выбираться будем? – разнесся над поляной крик Черри.

– У тебя есть предложения?

Лев вскочил и, недовольно ворча, прошелся по поляне, поглядывая вверх.

– Ника, а давай льва как-нибудь убьём. Ты только представь, за эту зверюгу можно получить весьма тяжёленький мешочек злат. Надолго нам хватит. Шкура этого зверька используется для изготовления прочных и легких доспехов, гребни – для эфесов мечей, а клыки и когти – для ножей. И мясо у них неплохое, – неожиданно предложил Черняк.

Лев, будто поняв, что его собираются пустить на ингредиенты, с рыком бросился на ствол липы. Дерево зашаталось, маги с криком крепче вцепились в него. Ника сама от испуга за друзей не сдержала вскрик. Липа, к счастью, выдержала. Лев недовольно снова улёгся, сердито переводя взгляд с одного дерева на другое.

Ну Черняк. Придумал же! Им бы живыми удрать от этой зверюги, а он предлагает заняться охотой. Если, как объяснили друзья, магические книги, да и простые, пусть не так явно, перенимают знания, опыт и характер своих создателей, то только можно удивляться автору-магу, написавшему книгу по боевой магии. Если он хотя бы наполовину был таким же лоботрясом, как Черри, то наверняка долго не прожил.

Полянку накрыла тень. Ника подняла лицо и восхищенно ахнула.

В голубом небе кружил дракон. Крупное переливающее золотом тело, длинная шея, распахнутые золотые крылья, сложив которые, он устремился вниз. У самой земли притормозил и выдохнул струю пламени во льва. На лету схватил павшего зверя в когти, сделал еще круг над поляной. Взглянул на Нику и взмыл в небеса.

– Эй, это наш лев! – вслед ему донёсся возмущённый крик Черняка.

Ника, застыв, не сводила взгляд с дракона, пока тот не превратился в едва заметную точку, а потом и вовсе исчез в той стороне, куда лежал их путь. Если, конечно, она не напутала направление.

– Повезло! – с облегчением выдохнула Беляна.

Ника с сомнением покачала головой. Слишком своевременно появился дракон. Да и взгляд его: в синих-синих, как небо, глазах с золотой каёмкой было многовато насмешки для того, кто просто прилетел поохотиться.

****

Уже пролетела неделя, как они переместились в Златомирье, а о Барышне ни слуха, ни духа. И эти жрецы ничего толком не рассказывали. Михаила успокаивала лишь уверенность Добра в том, что девушка жива. Как он рассказал в первый же день, когда они переместились с Земли в его кабинет, в Храме Златы, Первый жрец единственный в этом мире, кто связан с двумя людьми: Хранителем Сердца Златомирья и его Защитником. Придёт день, и он передаст хранимый им камень этим двоим.

Не нравилось Михаилу, что на их Барышню хотят навесить обязанности по сопровождению какого-то хранителя к какому-то Блуждающему храму для какой-то активации камня. Хотя он не мог отрицать того, что она Защитница до кончиков своих длинных волос. Она просто не может не помочь. Удивительно, правда, отождествлять все найденные ими легенды о прошлых Защитниках с их маленькой Барышней. И странно также, но ни в одной из книг, которые они просмотрели в храмовой библиотеке, стараясь понять, куда вляпалась их подруга, про ритуал активации ничего не сказано и очень мало говорится о самих Хранителях. Не просто странно – подозрительно. На все их уточняющие вопросы Добр и Анна Петровна, или как к ней здесь обращались, сударыня Богдана, просто отмахивались, мол, остальное им знать незачем. И для чего, спрашивается, они нужны в Златомирье? Если на поиски Ники их не пускают, ничего не рассказывают и не объясняют. Не для того же, чтобы тренироваться с мечами и изучать историю Златомирья, учиться верховой езде. Ему это уже начинает надоедать!

Задумавшись, Михаил, шагающий по коридору храма к тренировочному залу, не замечал ничего вокруг. И столкновение с вышедшим из-за угла человеком оказалось неожиданным. Отшатнувшись, буркнул:

– Извините! – и, решив, что этого достаточно, вознамерился идти дальше.

Но чернобородый мужчина в доспехах и с накинутым алым плащом, видимо, думал иначе.

– Куда прёшь, деревенщина?! – сердито воскликнул он, заступив дорогу, и замахнулся.

Михаил инстинктивно схватил его за руку и, отступив в сторону, помог продолжить движение. Мужчина полетел вперёд и с гулким грохотом врезался в стену. Со стоном сполз по ней на пол.

К сожалению, незнакомец был не один. Двое его соратников, в этот момент выступившие из-за угла, вытащили мечи и с угрозой начали наступать на Михаила. Он отступил к стене, мысленно планируя, как преподать урок парням. Не любил он хамства! Чернобородый поднялся с пола и, смахнув капли крови из разбитого носа, тоже стал вытаскивать меч.

– Ты труп, парень, – зло прошипел он.

Михаил, прищурившись, следил за медленно приближающимися к нему противниками. По-видимому, они были уверены, что легко одержат победу. Да и как иначе? Трое, с мечами против одного, безоружного. Вот только они навряд ли учли, что на них тяжёлые доспехи, которые наверняка сковывают движения, а по скорости с Михаилом мало кто мог сравниться. В Златомирье, он заметил, двигаться стал ещё быстрее. На этом можно будет и сыграть.

– Хват, что здесь происходит?! – раздался незнакомый властный голос, заставив отвлечься от противников и посмотреть на бесшумно открывшуюся дверь кабинета Добра.

На пороге стояли сам жрец и высокий крепкий парень лет двадцати пяти с таким же, как у противников Михаила, красным плащом, только перекинутым через руку. Парень, в отличие от остальных, был не в доспехах, а в белоснежной рубахе, кожаных брюках и чёрных сапогах. На ремне висели живописные ножны, из которых выглядывала рукоять кинжала. Холодный взгляд зелёных глаз, оценивающе скользнув по Михаилу, требовательно был направлен на чернобородого.

Тот, зло взглянув на Михаила, тихо буркнул:

– Тебе повезло, – и, вложив меч в ножны, повернулся к зеленоглазому.– Да ничего особенного, Светояр. Решили преподать урок хороших манер кое-кому…

– Судя по твоему лицу, не очень-то успешно, – усмехнулся этот Светояр, сразу располагая к себе.

– Это один из тех, о ком я говорил, – неожиданно добавил Добр, кивая на Михаила. – А вон идут и остальные.

Из-за поворота появились Стёпка и Серёга. Они на миг замедлили шаг, переглянулись и прибавили хода. Насколько Михаил знал друзей, наверняка правильно оценили положение и сейчас были готовы к любым неожиданностям.

Светояр бросил оценивающий взгляд на них, затем снова на Михаила и, нахмурившись, посмотрел на чернобородого.

– Я подумаю, Добр. Чёрным львам всегда нужны хорошие бойцы. Да и не только в отряде… Ответ скажу завтра, – обращаясь к своим людям: – Пойдём, парни.

Напоследок ещё раз взглянул на Михаила и в сопровождении своих людей направился по коридору к выходу.

– И кто это был? – посмотрел Михаил на Добра, который не сводил взгляда с поворота, где скрылись воины. На лице жреца была задумчивость и почему-то печальное смирение.

– Светояр – командир отряда Чёрных львов. Лучших защитников Златограда, – пояснил жрец. – Я предложил ему принять вас в отряд. А то, как вижу, бить баклуши вам надоело.

– А наше мнение спросили? – возмутился Михаил.

– Мишка прав, – поддержал Серёга. – Сейчас нас интересует, где Ника, а не игры в войнушку.

– Ника жива – это единственное, что могу сказать. Вам сейчас, если хотите ей помочь, нужно изучить этот мир и стать здесь своими, – терпеливо объяснил жрец.

– Хорошо, – проронил Стёпка, решая за них всех. За что и был удостоен недовольных взглядов, но ни Серёга, ни Михаил возражать другу не стали.

Михаил решил, что постарается изведать все подводные камни в этом Златограде, чтобы Барышне, которой, видимо, всё же придётся сыграть здесь не последнюю роль, легче было во всём разобраться. И в первую очередь необходимо расспросить Добра, который наверняка слишком многое скрывает от них.

****

– Мальчикам всё же следовало сказать, – задумчиво глядя в окно на статую Мира во дворе Храма, проговорила Богдана. – Им нужно знать.

– Рано!

Богдана обернулась и, сложив на груди руки, хмуро посмотрела на сидящего за большим письменным столом Добра, который даже не поднял головы, просматривая бумаги.

Он изменился за эти года. Да и как иначе? Парень от младшего жреца дорос до Первого. Именно ему старый жрец передал на хранение Сердце, а ответственность, да и время, меняют людей.

Так и не взглянув на неё, жрец добавил:

– Узнай они, где наша Защитница, тут же кинулись бы к ней, а девочке нужно самой проникнуться этими миром, стать частью него и понять, что она должна защитить его. Это её долг. Главное мы знаем, что она недалеко от Златоцветья. Со дня на день перейдёт границу.

– Ты прямо так уверен, что она захочет защищать Златомирье?

Жрец поднял голову, синие-синие глаза с золотистым ободком словно проникли внутрь неё, и Добр успокаивающе улыбнулся.

– Богдана, с Никой будет всё хорошо. Она справится. По-другому и не может быть.

– А вот чего ей это будет стоить, тебя не волнует!

Да и с кем она говорит? Жрец покорен лишь одной воле богини. Так было и девятнадцать лет назад.

– Она – защитница. Это не титул, не прозвище – это призвание. Хочет она или нет, но всех и каждого будет стремиться защитить.

Будто она этого не знает! Богдана снова отвернулась к окну. Перед глазами возникло воспоминание, заставляя грустно улыбнуться.

Пятилетняя девочка с серьезным личиком стоит у входной двери. Рядом толстый рюкзачок, из которого выглядывает горлышко пластмассовой бутылки. На босые ноги надеты сапожки, на голове криво сидит шапка. Пуговицы на пальтишке застёгнуты неправильно. Увидев в новостях по телевизору, что в какой-то деревне остались без воды из-за урагана, Ника решила им помочь. Набрала из-под крана две большие бутылки воды и собралась в путь-дорогу. Кое-как удалось уговорить оставить эту затею и заверить, что помогут, отправив помощь по почте. А сколько бездомных котят и щенят побывало в их квартире – не сосчитать. Только аллергия Виктора не позволила Нике их всех оставить в квартире. Приходилось девочке каждому своему приёмышу подыскивать дом.

Сердце защемило от тревоги за девочку. Хотелось наплевать на всё и отправиться за Никой самой, вопреки всем возражениям Добра. Единственное, что останавливало, это ирреальное доверие к этому мужчине. То же доверие, что заставило тогда обратиться к молодому жрецу за помощью. Интересно, не выбери Злата девочку, смог бы Добр отказать в помощи маленькой полукровке? Анна хотела верить, что всё равно бы помог, даже если бы пришлось справляться без остальных жрецов.

Да о чём она? Что есть, то есть. Прошлого не изменить, нужно разбираться с настоящим и надеяться на будущее.

Снова обернулась к жрецу и встретилась с его синими глазами. На миг замерла, сознание затуманилось, реальность стала растворяться в небесном пламени. Лишь когда Добр отвёл взгляд, Анна пришла в себя и помотала головой. Сила драконов во всей своей красе! Интересно, кто ещё знает о происхождении Первого жреца?

– Кроме тебя, никто, – неожиданно ответил на её мысленный вопрос Добр, на его лице мелькнула невесёлая усмешка.

– Почему?

– Лишь Хранитель, Защитник и дракон могут прикоснуться к Сердцу Златомирья. Ну и эти… файри! – последнее слово прозвучало словно ругательство.

Получается, что каждый Первый жрец был драконом – машинально отметила Анна. Людям вряд ли понравилась бы эта новость. Вслух произнесла:

– Я спрашиваю не об этом.

Добр опустил взгляд на стол и поднял лист бумаги. Он словно тянул время, не желая отвечать.

– Добр? Ты ведь мог заставить меня забыть.

– Да не мог я! – буркнул жрец, так и не поднимая головы, и тише: – Да и не хотел… Хватит об этом!

Анна несколько мгновений с ожиданием смотрела на затылок жреца. На душе неожиданно потеплело от понимания. Захотелось обнять этого дорогого для неё усталого мужчину и никогда не отпускать. Девятнадцати лет словно не бывало.

– Хорошо, Добр… – и секунду помешкав: – Можно кое о чём тебя попросить? – про себя невесело улыбнулась, заметив, как напрягся жрец, но он всё же коротко кивнул. – Ты ведь присмотришь за моей дочкой?

– Конечно, Анна, – в голосе жреца явно слышалось облегчение, он поднял голову и улыбкой подтвердил своё обещание. Видимо, он предполагал услышать другую просьбу.

Глава 4. Первая встреча с демонами

Когда они прошли границу, Ника не заметила. Да и то, что они её прошли, узнала от встреченного крестьянина, когда тропинка дриады слилась с ухабистой дорогой. Нику удивило, что нет дозорных. Ведь, по словам друзей, между странами идёт война, а они так легко прошли границу. Друзья предположили, что защита дриады скрыла их как от слуг повелителя, так и дозорных. Пришлось принять эту версию.

Перед ними лежала деревня, заходить в которую было страшно. Всё же первое поселение в этом мире, встреченное ею. И подозрительные взгляды, которые бросали на них селяне, работающие на полях, не добавляли смелости.

Высокий частокол окружал деревню, ворота были настежь распахнуты, пропуская всех желающих. Наверняка ночью такого гостеприимства не дождёшься. Бывшие книги также притихли. Беляна перестала срываться с места, с охами и ахами подбегая к каждому цветочку, зверьку или птичке, а Черняк высмеивать её. Уголёк жался к ногам, подозрительно порыкивая по сторонам.

Небольшие добротные домики в несколько рядков кругами расходились вдоль дороги. Ника, сначала с любопытством оглядывающая, сейчас шла, потупив взгляд. Она не понимала, что происходит. Почему с таким подозрением и презрением смотрят селяне. Почему женщина в нарядном платье неожиданно схватила собирающего подбежать к ним мальчика за руку и, что-то тихо ему буркнув, отошла с дороги, пропуская их. Отчего с таким любопытством поглядывает забравшаяся на забор ребятня? И даже спросить, где им найти лавку, было страшно. Ника не хотела нарваться на грубый ответ.

– Что тебе надо в нашей деревне, полукровка? – скрипучий старческий голос заставил замереть и поднять голову. Уголёк отозвался сердитым рыком, пришлось Нике успокаивающе прикоснуться к его мохнатой голове.

Дорогу загораживал крепкий старичок с подозрительно нахмуренными густыми бровями. За его спиной маячили два амбала, на одинаковых лицах которых не читалось ни одной мысли. Селяне потихоньку стекались со всей округи.

Ника осторожно оглянулась на друзей. Белла отступила за Никину спину, а на лице Черняка заиграла вызывающая усмешка, с которой он одарил лёгким поклоном группку девушек, смущенно зардевшихся. Ника удивлённо покачала головой. И откуда только он научился очаровывать барышень? Ведь всю жизнь простоял на полке. Неужто снова от своего автора? От поведения друга на душе стало легче, Ника немного повеселела и, посмотрев на старика, произнесла:

– Извините, а с кем я имею честь разговаривать?

– Ух ты, вежливая полукровка! – удивлённо глянул на неё один из амбалов.

– А? – глупо расширил глаза второй.

– Тише, парни, – отмахнулся от них старик, продолжая подозрительно сверлить Нику взглядом. – Сударыня, я уже пятьдесят лет, как глава этой деревни, Борей. А вы так и не ответили на вопрос.

– Мы бы хотели на одну ночь где-нибудь остановиться и пополнить запасы, – также вежливо ответила она, про себя сжавшись.

– Мы не любим полукровок. Тем более тех, что приходят со стороны Империи.

Это она уже заметила и взяла себе на заметку, расспросить друзей, что они об этом знают. Но вслух ничего говорить не стала, да и не успела бы.

Старик задал ещё один вопрос:

– Кто вы? Я бы хотел увидеть ваши личные грамоты.

Грамоты? Какие грамоты? Видимо, что-то заменяющее паспорта?

Ника с мольбой покосилась на друзей. Вперёд шагнул Черняк. Обведя своими черными глазами толпу, заставив снова зардеться девушек и, поглядывая на мага, зашептаться. А вот судя по хмурым взглядам парней, они Черняком были недовольны.

– Сударь, простите нас, – начал говорить Черри с поклоном. – Мы не можем показать свои документы. Они сгорели, – тяжело вздохнул. – Нашу деревню…Файринд… – Ника вздрогнула от прозвучавшего названия уничтоженной деревни: – спалил Серый лорд. Мы лишь по счастливой случайности спаслись. Сестра, – кивнул на Нику, – помогла. Ах да, позвольте представиться, Черняк Мирский. А это мои сёстры: Беляна Мирская и кузина Ника Мирская.

– Эй, а второй родитель у кузины-то случайно не шаршанский эльф? – раздался голос из толпы.

Ника думала об этом. Раз она рождена в Златомирье и сейчас вернулась, то получается, что и мама из этого же мира. А кем она здесь была: человеком, эльфом или ещё кем, неизвестно. Ясно лишь одно, или мама, или неизвестный Нике отец из эльфов, а дубравэлец или шаршанин – это тайна. И можно лишь надеяться, что со временем всё разъяснится и раскроется. Вот только увидеться бы с мамой!

– Нет, конечно! – решительно отверг Черри. Ника вздрогнула, отвлекаясь от мыслей, и недовольно поморщилась. Друг врёт и даже не краснеет, но прерывать не стала. Сказать-то ей самой нечего. Правду нельзя! – Один из дубравэльцев. Младшая сестра нашего отца вышла замуж за эльфа – изгнанника из Дубравэля, не имеющего права ни на своё имя, ни на род. Это были родители Ники…

– Папа, да что вы пристали к ним? – раздался ворчливый голос, заставив замолкнуть Черри. К счастью, видимо. До чего бы он мог дофантазироваться? Расталкивая толпу, вперёд выбралась высокая женщина, лет тридцати. – Неужто не видишь, что они устали, того гляди упадут. Устроил тут допрос! – и обращаясь к ним троим, но краем глаза с интересом поглядывая на Черняка. – Прошу в мой дом. Переночуете, а завтра с утра в нашей маленькой лавке пополните запасы. А на них всех не обращайте внимание. Слишком уж не любим мы шаршанинов, а тем более полукровок. Да и что можно ждать хорошего от тех, кто не имеет своего народа? – и обращаясь к Нике: – Извини, к тебе это не относится.

Схватив одной рукой за руку Нику, другой – Беляну, потащила их за собой, тарахтя, что деревенька у них маленькая, что они, живя почти на границе с империей, всегда настороже, что вот муж у неё, который был солдатом, погиб два года назад, а детьми матушка Злата так и не одарила. Что живёт одна, держит маленькую лавку и изредка сдаёт свободную комнатку в своём доме.

Остановить их никто не пытался, лишь молча провожали подозрительными взглядами.

На следующее утро Добрава, так звали спасительницу, вышла провожать их за ворота деревни. Вдова не сводила взгляда с Черняка, всё норовя прикоснуться к нему, а на лице парня было такое довольное выражение, словно у кота полакомившегося сметаной и избежавшего скалки хозяйки. На его плече висела тяжёлая сумка, а через руку был перекинут чёрный плащ мужа Добравы. Черри что-то шепнул на ушко женщине, отчего та расцвела, а взгляд затуманился. Ника, да и Беляна лишь удивлённо на них смотрели.

– Будь осторожнее, Черри, – шепнула вдова, прикасаясь к плечу мага. – Удачи!

Некоторое время шли молча. Дорога вела через лес. Небо было затянуто, не пропуская ни лучика солнца. Ни то – ни сё! Ника любила ливень, любила солнце, но ни эту серость. Если к ней ещё добавится мелкий моросящий дождь – это будет просто ужас. А вот маг был на удивление довольным.

Ника снова задумчиво посмотрела на Черняка, размашисто шагавшего впереди и что-то насвистывающего себе под нос.

– Черри, с чего это ты такой веселый? – неожиданно спросила Беляна.

Парень оглянулся, на его лице играла довольная-предовольная ухмылка:

– Белка, я человек. И мне это очень-очень нравится! – и снова засвистев, отвернулся.

– Не понимаю, – удивлённо распахнула свои голубые глазища Беляна, вопросительно глядя на Нику. – До этого таким весёлым он не был.

– Ну-у, – Ника сердито посмотрела на спину друга. От предположения, куда это наведался друг ночью, откуда вернулся лишь к утру, и отчего вдова была с ним так ласкова, щекам Ники стало жарко. Наверняка покраснели.

Предупреждающий рык, переходящий в поскуливание, Уголька заставил остановиться и настороженно оглядеться. Только сейчас Ника заметила тяжёлую густую тишину: ни ветерка, ни гомона птиц, ни шороха. Казалось, лес замер в ожидании. И страх… он обволакивал со всех сторон, заставляя съеживаться, с желанием стать как можно меньше и незаметнее. Руки задрожали, ноги становились ватными. Сердце, казалось, того гляди выпрыгнет из груди. И самое ужасное – неясно, откуда придёт угроза: с нависавших над ними деревьев, из высокой травы вдоль тропы, позади она или впереди.

– Мне страшно.

Ника вздрогнула от тихого голоса подруги и, сжав кулаки, глубоко вздохнула, стараясь избавиться от парализующего ужаса. Нельзя поддаваться ему. В этом она была уверена. Ника успокаивающе коснулась дрожащей рукой головы пса, с тихим скулежом жавшегося к ногам, и только потом оглядела друзей. Беляна, стоящая рядом, обняв себя за плечи, с расширенными от ужаса глазами вертит головой. В чуть подрагивающих руках Черняка переливается огненный шар. Вот только реальной опасности не видно, а с чувством страха магией не справиться.