Сад между мирами

Камила Келер

Сад между мирами

Пролог

14 мая

У вас когда-нибудь отбирали мечту? Цель всей вашей жизни? Внезапно, жестоко и безвозвратно, оставляя внутри черную дыру? Вопреки речам мотивационных спикеров, психологов и священников, такие дыры не затягиваются. Это выжженная земля, кратер после метеорита, могила посреди души. Ее нельзя чем-то заполнить, заменить или залить алкоголем. Нельзя встать однажды утром и продолжать жить, будто ничего не случалось. Двигаться дальше.

В тот вечер я скитался по улицам с бутылкой дешевого виски и обвинял Бога в случившимся. Мне было непонятно, как Он мог допустить такое. Я старался не нарушать Его заповеди и не делал никому зла. Ходил на воскресные служения со своей семьей, молился, отдавал часть своих доходов на благотворительность. Однажды я даже спас жизнь человеку. Но это другая история.

Однако, произошло то, чего я меньше всего ожидал в своей жизни. За одну ночь я превратился в убийцу и сам понес страшное наказание. Неожиданно нагрянуло событие, которое разрушило все…

Глава первая

Да начнется путешествие

Человек в течение своего земного существования переживает множество смертей. Смерть иллюзий, смерть страстей, смерть своих страхов и слабостей. Эти смерти, по сути, и составляют его жизнь. И только прожив их все, умерши и воскреснув тысячу раз, он может не бояться ни жизни, ни смерти.

Лада Лузина

15 мая 2021 год

День первый

Янтарное солнце висело уже высоко, когда его длинные пальцы добрались и до меня. Я очнулся от того, что игривые лучи сильно припекли лицо, чуть было не сделав из глаз яичницу. Еще никогда мне не было так странно просыпаться: на земле, посреди травы и муравьев, под веселую птичью трель. Вдали журчанье ручья. Острый, бодрящий запах почвы. На секунду я даже почувствовал спокойствие и легкое умиротворение, пока не открыл глаза. Мозг активировал страх, панику, непонимание, растерянность. Поднявшись на локти, я огляделся по сторонам: вокруг сплошные деревья и кустарники, но судя по отдаленным голосам и лаю собак это какой-то парк. Пытаюсь собраться с мыслями и вспомнить, как меня сюда занесло.

"Дурацкие пьянки! Вот до чего докатился, заснул прямо на улице", – ругаю сам себя и морщусь от резкой боли.

При каждом движении тело будто сжимают звериные лапы. Расстегиваю рубашку и обнаруживаю жуткие синяки на ребрах, животе и ключицах размером с футбольный мяч.

"Откуда это?”

В поисках ответа принялся шарить по карманам: ни телефона, ни кошелька, ни ключей. Похоже, что меня еще и ограбили, забрав все, кроме дешевых наручных часов. Вместо своих вещей в заднем кармане брюк я нащупываю что-то гладкое и достаю оттуда запечатанный почтовый конверт. Но ни марок, ни адреса на нем нет, только одна надпись, выведенная черной ручкой:

"Хранить при себе и открыть на седьмой день".

Узнаю свой почерк, но не нахожу во всем этом смысла. Почему именно на седьмой? Отсчет вести с этого утра? Что там такое? Направляя конверт на яркий свет, внутри обнаруживаю набор листов А4, сложенных пополам. Явно с каким-то текстом.

"Письма, но кому они принадлежат?" – спрашиваю сам у себя, но не решаюсь вскрыть его.

Разберусь с этим позже, а пока необходимо выяснить где и я как тут оказался. Подняться на ноги удалось только со второй попытки. Внутренности жутко болят, а суставы не желают подчиняться. Слегка пошатываясь, я направился к ручью, чтобы умыться и утолить дикую жажду. Взглянув на свое отражение в воде, я ужаснулся: взлохмаченная голова, темные круги под заспанными глазами, небрежно сбритая щетина. Ощущение такое, будто провел в лесу не одну ночь, а целую неделю! Я плеснул в лицо ледяной водой, потряс головой из стороны в сторону, пригладил волосы и направился к тому месту, откуда доносились голоса. Голые стопы ощущали влажную, мягкую землю. По мере удаления от ручья, она становилась все тверже и горячее.

Я вышел из леска на оживленный холм и глаза разбегались от красок: живописная местность с голубыми прудами, речками и мостами, арками, клумбами и застекленными оранжереями. Все цветет и благоденствует. Даже люди здесь почти вписываются в картину: никто никуда не спешит, пары не кричат друг на друга, а матери не выгуливают орущих детей. Взрослые перемещаются плавно и спокойно, а ребятишки играют по двое или трое между собой или со своими питомцами. Я спустился с холма на аллейку и остановил первого попавшегося человека.

– Простите, мисс! – обратился я к молодой девушке со странной прической в виде розового кренделя. – Не подскажете где мы?

Сначала она не поняла меня и что-то ответила на английском. Я хорошо знал английский и повторил вопрос уже на ее языке. Тогда она осмотрела меня с босых ног до лохматой головы и ответила:

– Хемингуэевский сад, сэр. Вам чем-то помочь?

– Что? Где… где этот сад находится? В какой части города?

– В Бруклинском Проспект-парке.

– Бруклин? Это же в Нью-Йорке! У меня соревнования в Париже через три недели! Как я тут оказался?

Девушка непонимающе нахмурила разноцветные брови, развернулась и поспешила в другую сторону. Ну ясное дело, подальше от босоногого фрика с похмелья.

"Так что же я натворил? Думай, думай!" – приказываю мозгу и пытаюсь раскурить в голове события, произошедшие накануне.

Удалось вспомнить только то, как вчера вечером мы с Михаэлем, моим лучшим другом, встретились в баре "Ле Балто" в шестом округе Парижа, чтобы отпраздновать его помолвку. При этом изрядно напились и, возможно, влезли в пару драк, судя по свежим побоям. Подобное часто со мной происходило, но каждый раз я чудом просыпался дома. Видимо, вчера чудеса закончились.

"Михаэль! Он-то все и расскажет!" – вслух продолжал я рассуждать.

Я попытался найти телефон, но все, к кому я обращался с просьбой, отказывали. Разные причины служили предлогом: не взял с собой, батарея разряжена, вообще пользуюсь. Некоторые просто проходили мимо. Поиски человека, обладающего рабочим смартфоном заставили пройти не маленькое расстояние, а этому парку все не было конца! По дороге мне встретился местный зоопарк, музей-заповедник, миниатюрная статуя Свободы, кучка кафе с едой на вынос, и три бесстрашные белки, выпрашивающие вкусности. Когда ноги покраснели от такой прогулочки, я вышел на Флэтбуш-авеню, по которой вместо машин также прогуливались люди, и направился по указателям к выходу из этого места.

"Снаружи найдется телефон и не один".

Вскоре послышался шум моторов, клаксоны и, кажется, школьный звонок. Я уже настроился встретиться со старым, добрым Нью-Йорком, где даже жил какое-то время. Правда, это было очень давно.

Внезапно ограда сомкнулась. Дорога оказалась перекрыта. Высокий забор с перекошенной на бок табличкой "ОБХОД" отделял меня от цивилизации и возможности поскорей разобраться в случившимся.

– Выход с другой стороны улицы, друг! – раздался чей-то голос сзади.

Развернувшись, я увидел приближающегося ко мне молодого темнокожего парня в белом халате, как у врача. Широкая улыбка олицетворяла его дружелюбие. Этим-то и нужно воспользоваться.

– Спасибо большое, я здесь в первый раз и уже добрый час хожу кругами.

– Неудивительно. Все новенькие часто теряются. Меня зовут Шим, – парень было протянул ладонь, но в последний момент поднял ее в знак приветствия и тут же опустил.

– Натан, – кратко представился я. – Раз уж такое дело, не одолжишь ли мне ты свой телефон? Всего на пару минут, я заплачу.

– Серьезно? – удивился мой новый знакомый, будто знал, что денег у меня нет.

– Прямо сейчас не смогу, но позже обязательно отдам. Переведу на карту или…

– Успокойся, мне не нужны твои деньги. Но и телефона у меня нет. Это не то место, где нужно сидеть часами за экраном. Люди приходят сюда отдохнуть, подумать, разобраться в своей жизни. Ты не находишь, что мы погрязли в этом цифровом рабстве?

– Да, все вокруг трубят о болезни 21 века, но мне и вправду очень нужно позвонить.

Раздражение и отчаяние охватили меня. Не желая вступать в дебаты, я поблагодарил его и собрался уходить, но парень оказался настойчив.

– Давай лучше покажу как выйти отсюда. С тебя пачка чипсов в следующий раз, договорились?

– Буду благодарен, если проводишь до выхода, но вряд ли я сюда вернусь. Завтра я должен быть Париже и готовиться к очень важным соревнованиям.

– Спортсмен, значит?

– Теннисист! – гордо произнес я, когда мы двинулись назад по авеню.

У нас завязалась дежурная беседа. Шима явно не удивила моя история, напротив, он не придавал ей особого значения, а расспрашивал про детство, карьеру, хобби и любимые сериалы. Приходилось отвечать на каждый третий вопрос. На остальные просто кивал. Да уж, лучше бы я пообещал чипсы с беконом, чем долгий, бессмысленный разговор с человеком, которого вижу первый и последний раз. Мне нравилось давать интервью журналистам и фанатам, но этот недотепа даже не знал, что настольный теннис – олимпийский вид спорта, а не просто "уличная игра". В свою очередь собеседник делился “удивительными” фактами из своей жизни.

Как и все здесь, он шел медленно, смакуя каждый свой вдох и выдох. А еще непрерывно улыбался оскалом чеширского кота. Человек-оптимист. Все оптимисты – ненормальные. Случись что, они во всем найдут плюсы и постараются вывернуть ситуацию в свою пользу. Даже если чувствуют и думают совершенно иначе. Маска, всего лишь способ защититься от ударов этого мира.

Дойдя до середины дороги, мы остановились.

– Дальше я не могу, – вдруг заявил Шим. – А ты сейчас пройдешь через вот эту оранжерею и выйдешь на Вашингтон-авеню. Оттуда, надеюсь, доберешься до дома.

– Доберусь!

Поблагодарив чересчур жизнерадостного парня, я попрощался и направился к дендрарию.

– И не забудь про чипсы! – прокричал Шим когда я уже открывал стеклянную дверь.

Рефлекторно оборачиваюсь, чтобы ответить, но вижу только припаркованные машины и высоченные деревья, колыхающиеся от ветра. Шим исчез.

Едва переступив порог застекленного здания, мое тело мгновенно обдает жаром. Температура здесь практически как в бане. Но больше этого меня поражает другое. Завораживающая красота, будто открыл дверь в книжку "Таинственный сад". Длинные ряды с сотнями разных растений: необычной раскраски, колючие, гладкие и шершавые, высокие и просто огромные, самых разных форм цветы. На миг мое дыхание останавливается. Никогда прежде не бывав в таких местах, я начинаю медленно передвигаться между рядов и восхищаться атмосферой. Тут есть и пальмы, и бамбук, и громадные папоротники, и кактусы, и лимоны с мандаринами. Названия других растений приходится узнавать по табличкам, ведь садовод из меня так себе. Позже замечаю, что даже по стенам расползаются зеленые стебли с густыми листьями. Лианы свисают с потолка, а под половой стальной решеткой плещется что-то наподобие болотца. Я обошел три прямоугольных зала, пропитанных тропической атмосферой и оказался в четвертом, где были посажены уже хвойные деревья. Воздух стал более свежим. До этого по дороге мне встретилось несколько человек, но в последнем зале все скамейки оказались пусты. Я рухнул на одну из них, раскинул руки и сделал пару глубоких вдохов. Затем закрыл глаза и раздражение на миг испарилось. Тишину разбавляло пение птиц, но скорей всего это была просто запись из колонок, ведь самих их здесь не было. Периодически я открывал глаза и смахивал с себя насекомых, принимающих меня за дерево, в которое можно залезть и свить себе новый домик. Но в целом здесь было прекрасно. Если посидеть какое-то время неподвижно и сосредоточиться, то можно услышать, как растения шепчутся между собой.

Вдруг из дальнего конца третьего зала эхом раздался вскрик. Будто кто-то порезал палец или обжегся. Я мгновенно поднялся со скамьи и заметил человека, сгорбленного над землей. Его тело пряталось за деревьями и не просто так. Подойдя ближе, я увидел, что он выкапывает одно из растений и кладет его в холщовую сумку.

– Эй, вы кто?

Не ожидая меня увидеть, подозрительный тип вскочил, перекинул лямку через плечо и пустился наутек. Не знаю, какие силы в тот момент заставили меня это сделать, но я погнался за ним.

– Хей, отсюда нельзя таскать растения! Стой!

Но плевать он хотел на мои приказы. Воришка побежал вдоль рядов к выходу, ловко уворачиваясь от людей. Он миновал три зала за тридцать секунд, распахнул входную дверь и побежал через парковку в сторону деревьев. Никакой охраны нигде не было, и я погнался за ним. Аллеи остались позади, и вот мы уже играем в догонялки в чаще леса. Петляя меж высоких стволов, его тело ловко уворачивалось от погони. Спортивная подготовка давала мне большое преимущество и через несколько сотен метров я смог сократить разрыв и бежал в паре дюймов от него, едва хватая за капюшон серой толстовки. Стопы ужасно болели от мелких камешков, веток и прочего мусора, который впивался в них. Раны на теле давали о себе знать, но мои ноги по инерции продолжали нестись. Все знают, если спортсмен поставил себе цель – он ее добьется, чего бы это ни стоило. В какой-то момент в сознании всплыли сцены из боевиков, где преступник разворачивается и стреляет в преследующего. Но вряд ли у вора растений найдется даже рогатка. Мобилизовав все свои силы, которые иссекали с каждой секундой, я оттолкнулся от земли и совершил прыжок шестовика, сваливая свою жертву наземь, попутно сжимая обеими руками. Капюшон слетает, и в мое лицо врезается копна светлых вьющихся волос с резким цветочным ароматом. Пищащий вопль окончательно дает понять, что вором оказалась девушка!

Глава вторая

Цветочный вор

Любовь – не тепличный цветок, неохотно распускающий бутоны, а сорняк, который неожиданно вырастает на обочине.

Сара Джио

– Да слезьте же с меня, маньяк! – кричит преступница и изо всех сил пытается меня ударить.

– Я слезу и помогу вам встать, если перестанете сопротивляться, хорошо? – предлагаю я и приподнимаюсь.

Кивком головы она соглашается и позволяет поставить себя на ноги.

– Зачем вы это сделали? – продолжает верещать незнакомка.

– А вы зачем забрали растение из оранжереи? – вступаю я в спор, все еще удерживая две тонкие кисти рук.

Она поднимает голову, смотрит на меня и я не сдерживаюсь от нахальной улыбки. Первой за это утро.

– Да уж, неплохо вы прокатились, мисс…

Правая сторона ее лица полностью заляпана грязью, на щеке краснеет пара царапин, глаза влажные. Широкие штаны разорваны на коленках, а толстовка собрала на себе несколько острых колючек. Светлые волнистые волосы тоже все в грязи. В таком виде незнакомка была похожа на чумазого чертенка из детской считалочки.

– Вам смешно? Испортили единственную спортивную одежду, да еще и растение наверняка сломали. Этого вы добивались? – она произносила слова и из ее губ вылетали пылинки.

– Извините, что так вышло. Нужно было вам просто остановиться. – Я отпустил ее и принялся аккуратно сметать с ее одежды, а затем и со своей, землю. – Мне очень жаль. Давайте я провожу вас до такси. Но растение все таки заберу и отнесу обратно.

Ярко-голубой цветок, плотно прижатый к ее груди, и вправду оказался практически сломанным. Надеюсь, с местным садовником не возникнет больших проблем. Вдруг девушка опустилась на землю и начала рыдать, нежно прикасаясь к стеблю и оторванным лепесткам, больше похожим на загогулины. Слезы на ее лице перемешались с земляным налетом, и щеки стали похожи на две лужицы. Я растерялся и не знал, что делать.

– Если мы найдем другое растение, вы перестанете так горько плакать?

– Такое… Было только одно, – опустив голову в коленки, словно маленький ребенок, девушка всхлипывала и шмыгала, старалась втянуть вытекающие сопли.

Ну вот, влип. Уничтожил растение из красной книги. За это точно не полагается медаль. Не хватало еще штраф выплачивать. И зачем только ввязался в это дело?

– Так, давайте сейчас успокоимся и сделаем вот что: вы умываетесь, забираете цветок себе, едете домой и ухаживаете за ним. Никто не узнает об этом инциденте. О'кей? – тараторил я, с едва скрываемым раздражением и примесью волнения.

Она снова кивнула, размазала слезы и подала руку.

Мы прошли почти километр, прежде чем отыскали в роще невысокий каменный фонтан, который служит поилкой для птиц. Тоненькой струйки воды хватило, чтобы девушка смыла с лица коричневый слой. В качестве полотенца она использовала лист, похожий на лопух, растущий прямо из стены умывальника. Тем временем я вынул все занозы из ног, омыл их прохладной водой и замотал их такими же листами. Расстегнул рубашку и провел пальцами по сине-фиолетовым пятнам.

– Сильно болит? – спросила Билли, когда подняла на меня свое чистое лицо.

– Выглядите… неплохо, – проронил я, пропустив ее вопрос мимо ушей.

На самом деле хотел сказать совершенно другое, но засмотрелся на платиновую, сияющую от капелек воды кожу, мятно-зеленые глаза, переливающиеся голубизной и аккуратный кошачий носик. А копна золотистых волос придавала ей еще больше шарма и загадочности. Глаза все еще были покрасневшими, но это ничего.

"Симпатичная", – подумал я, но вслух не произнес.

Закончив с чисткой одежды, девушка, на вид ей было не больше двадцати трех лет, вытащила из сумки раненое растение и перевязала лейкопластырем стебель в том месте, где он перегнулся пополам.

– Так-то лучше. Думаю, что мне удастся его вылечить, если вы опять не наброситесь, – съязвила она и направилась вниз по аллейке.

– Постойте, можно узнать ваше имя? – Погнался я за ней.

Неожиданно после пробежки голова просветлела, и я стал лучше соображать.

– К чему это? Пойдете в полицию?

– Да нет же. Если расскажете, зачем вам понадобился цветок, я так уж и быть сохраню нашу тайну.

– Ну раз у нас теперь есть общая тааайна, то я просто обязана представиться, не так ли?

Ее саркастичный тон передавал дискомфорт и желание поскорей от меня отделаться.

– Амм… да.

– Ну что ж, меня зовут Билли.

– Ого, я ожидал услышать что-то вроде Аврора или Мария. Билли – это мужское имя?

Девушка нахмурилась, сказала, что имя универсальное и зашагала вперед. Пришлось в очередной раз просить прощения, но эта особа отличалась своей импульсивностью и, похоже, старалась от меня побыстрее отделаться. Тогда я не выдержал:

– Хей, на самом деле меня здесь быть не должно, понимаешь? Еще вчера я жил своей      жизнью в Париже, а сегодня утром проснулся посреди парка в другой стране, весь побитый как пес. Без малейшего понятия как, почему и зачем здесь оказался. Буду безмерно благодарен, если теперь ты поможешь мне и отыщешь рабочий телефон или хотя бы выход отсюда. У меня совсем нет времени!

Билли молчала несколько секунд с невозмутимым выражением лица. Затем что-то изменилось в ее взгляде. Она будто начала меня видеть. Прищурилась, повела бровью, что-то шмыгнула себе под нос и скомандовала "За мной!”

Вот так мы перешли на ты.

Она согласилась вывести меня на ту сторону забора, но прежде оставит растение в своем "надежном месте".

– Опять куда-то топать? Мои ноги просто не выдержат.

– Угнаться за мной смогли и это смогут, – парировала она.

Невыносимо. Мало того, что день начался по-дурацки, так и все люди, с кем ни заговорю, странные и не спешат на помощь.

– А мы точно в США?

В отличие от Шима, она не интересовалась ни моей карьерой, ни личной жизнью, ни уж тем более хобби. Наша молчаливая прогулка заставила погрузиться в мысли о недалеком прошлом и тут же испортить самому себе настроение. Перед глазами мелькало то надменное, то разочарованное лицо Эрики, сцены из наших последних с ней дней. Кошмарнее этого времени я не припомню. После нашего расставания все как-то пошло кувырком и пьяные барные встречи постепенно входили в привычку. Но последствия этого оказались намного хуже, чем я предполагал.

“Нужно отвлечься от этого!”

– Слушай, Билли, – начал я разговор. – Объяснишь зачем ты украла растение?

Она не спешила отвечать, но когда поняла, что я не отстану и жду ответа на вопрос, все таки заговорила.

– Мы с дедушкой собираем особые виды цветов с разных островов. Конкретно этот – цветок изумрудной лозы. Его еще называют Нефритовый цветок – редкий вид древесной лианы из тропических лесов Филиппин. Недавно этот вид появился здесь для культивирования.

– И ты решила, что сама с ним справишься лучше?

– Ты не понимаешь, что оно значит для меня… Нам сюда! – Девушка схватила мою руку и резко свернула в чащу, уйдя от разговора.

Мы продирались сквозь густые заросли малины, сплетенные между собой в один длинный, тернистый туннель. Места в нем едва хватало на одного, но так как Билли крепко ухватилась за меня и не отпускала, я сгорбился, сощурил глаза, закрыл большую часть лица рукой и послушно следовал за ней. Вместо того, чтобы выбраться из парка, я уходил все дальше вглубь, минуя стену колючек, булыжники и странных насекомых.

– Ай, оу, можно поосторожней! – вскрикнул я, когда ежевичная ветка вонзила два шипа в левую ладонь, оставив после себя покрасневшую царапину. Но сумасбродная девчонка не ответила и ускорила шаг, будто мы бежали от опасного зверя. И зачем только связался с ней?

– Пришли!

Если по всему парку проходили асфальтированные аллеи, заборчики, а вдоль них скамейки с фонарями, то здесь сформировался кусочек дикой природы. Большую поляну окружали вплотную рассаженные дубы с массивными стволами, изумрудные ели и очень высокие кедровые сосны. С ветки на ветку перепрыгивали белки и бурундуки, осыпая еловыми иголками все вокруг. А в мшистом пеньке и вовсе прорыла себе норку лисица! А еще здесь было гораздо прохладнее.

– Где это мы? – изумленно спросил я.

– В закрытой части рощи, – вполголоса прошептала она, боясь то ли напугать зверей, то ли привлечь внимание посторонних ушей. – Ты можешь подождать меня здесь. Я только отнесу растение кое-куда и вернусь. Не попадись ворчуну-барсуку.

– Оставляешь меня одного? Здесь?

– Ничего с тобой не случится. Просто никуда не уходи.

С этими словами Билли ринулась за ели и на этот раз не дала себя догнать.

"De plus en plus étrange".

(Все чуднее и странноватей).

Я остался один и попытался сконцентрироваться на текущей ситуации и плане по возвращению домой. Вынул конверт и еще раз осмотрел его. Совсем не помню, как писал это и что за послания внутри. Так, сегодня четырнадцатое…Нет, уже пятнадцатое мая. Значит, открыть я его смогу только двадцать второго. Отец наверняка переживает и уже поставил на уши всю жандармерию города или еще хуже – позвонил матери и взволновал ее понапрасну. А заголовки газет вовсю кричат:

"Знаменитый теннисист пропал перед главными соревнованиями страны! В последний раз его видели пьяным в баре…"

Или еще хуже:

"Натан Леруа боится проиграть Жаку Пьеро – своему противнику номер один?"

Через три недели состоится турнир, где мне предстоит непростая схватка за титул чемпиона Франции. Если все пройдет гладко, то в следующем году отправлюсь на Олимпийские игры в Токио представлять свою страну. Несколько лет назад я чуть было не взял первое место в одиночном разряде, но в последний момент нелепо уступил победу шведу-левше. Звание “Первой ракетки мира” возбуждало и завораживало, приоткрывало занавес в совершенно другую реальность. Я смогу доказать себе и всему миру талант и упорство. Показать себя. Завоевать славу и уважение. Стать вторым Жан-Филиппом Гасьеном или даже лучше.

“Нужно срочно вернуться!”

Навязанная самому себе мотивация подействовала и я начал лучше соображать. Хорошо, пойдем по порядку. Вчера мы с Михаэлем, как обычно, встретились на углу бульвара Монпарнас и Севр, зашли в бар. На входе я поздоровался с приглянувшийся мне официанткой Тиной, а друг, как обычно поболтал с барменом. Тот налил четыре шота виски, за ним были какие-то коктейли, а после полуночи задница Тины оказалась в моей руке. После помню песню GRIPSY KINGS, драку Михаэля, пошел дождь и… ничего больше. Что могло случиться после? Самолет из Парижа в Нью-Йорк летел бы часов девять, если не больше, а с учетом разницы во времени… Да и не пустили бы меня (или нас) на борт в таком состоянии. А главное – кто стоит за всем этим? Враги? Конкуренты? Эрика?

“Бред!” – я потерял головой, чтобы отмахнуть параноидальные мысли.

От построения догадок меня отвлекло нечто жуткое. Серое, с полосатой мордой, оно приближалось с громким сопением и фырканьем. Кажется, это был тот самый барсук, от которого нужно держаться подальше. Я запрыгнул на пенек и в тот момент очередная заноза вошла мне в пятку. Барсук с неестественным шипением начал нападать. Его расцарапанная морда и неестественно длинные, кривые клыки внушали страх.