Прожить жизнь заново

– Мне уже лучше, спасибо! Садись, передохни, скоро пойдём обедать.

Да, после дневного сна мы просыпаемся около пяти часов после полудня, и садимся кушать. Как это назвать – поздним обедом или ранним ужином? А какая разница? Нам вполне нравится такой распорядок дня. Гарри подвинул своё кресло поближе к моему креслу-качалке, мы обнялись и несколько минут смотрели на океан. А я в это время думала, сообщать ли мужу о том, что наш недавний знакомый писатель Юджин не пошутил. В итоге так и не пришла к какому-то решению, отложив этот вопрос на потом.

Во время обеда я ещё раз «прокрутила» в голове увиденное час назад сновидение, при этом постаралась не нервничать и не показывать своего волнения мужу. Как обычно, во время трапезы мы что-то тихо обсуждали, и в это же время я ещё раз смотрела глазами Валюши на то, что она видела в первые несколько часов после того, как копия моего сознания соединилась с её мозгом. А потом я думала, почему этот сон прервался на том месте, когда моя сестричка решила прогуляться по набережной, чтобы проверить, может ли она читать мысли людей. И не нашла этому никакого другого объяснения, кроме того, что я увидела фрагмент жизни в далёком 1964 году, соответствующий по длительности как раз тому времени, которое прошло с момента нашего с Гарри выхода из кафе и до моего сна.

Последует ли продолжение, когда я снова буду спать? По всей видимости, да, но, конечно же, уверенности в этом не было. Но очень-очень хотелось бы снова увидеть своё далёкое детство, причём так же отчётливо, во всех красках и подробностях! Как вообще такое возможно? Ответ на этот вопрос я вряд ли когда-нибудь узнаю, поскольку всё, что произошло со мной и продолжает происходить, вряд ли можно объяснить с научной точки зрения. Но факт остаётся фактом – существует какая-то ментальная связь между мной и той девочкой Валей, которая живёт сейчас в 1964 году. И ещё вопрос: мы с ней находимся в параллельных реальностях или на главной исторической последовательности, но в разное время? На этот вопрос у меня тоже пока нет ответа. Я много читала книг о путешествиях во времени, о параллельных мирах, даже мечтала о том, как было бы интересно попасть в прошлое или в будущее. И вот на старости лет дожила! И что теперь делать? Как жить дальше? А так и жить, как до этого жила! Как-нибудь разберусь со своими снами. Во всяком случае, как мне кажется, сейчас жить стало лучше, жить стало веселее. Так, кажется, говорил когда-то великий вождь и лучший друг физкультурников.

* * *

Кстати, может быть, к приходу родителей приготовить что-нибудь вкусненькое? А почему нет? Время у меня есть. Я открыла холодильник, убедилась, что все необходимые ингредиенты там имеются, и приступила к делу. А чтобы мама не задавала лишних вопросов о том, где её дочь научилась готовить такие блюда, я достала с книжной полки «Книгу о вкусной и здоровой пище» и положила её на кухонном столе. Теперь всем понятно – смотрела в эту кулинарную книгу и готовила ужин.

Первой с работы пришла мама, я её встретила в прихожей, и она сразу же спросила, чем это у нас так вкусно пахнет. А когда увидела в столовой сервированный стол, то несколько минут молчала, разглядывая выставленную на нём «вкусную и здоровую пищу», потом обошла вокруг стола, зачем-то трогала вилки, ложки и ножи, пыталась поправить скатерть, затем села на стул и вопросительно посмотрела на меня.

– Валюша, что случилось? Это всё ты сама приготовила? Или, может быть, бабушка была у нас?

Честно говоря, было бы проще всё списать на бабушку. Не буду же я объяснять своей 39-ти летней маме, что её дочь теперь имеет за плечами 76-ти летний опыт жизни, и, что-что, а приготовить хороший ужин и накрыть красиво стол эта дочь может без всякой поварской книги и без помощи бабушки (я сама уже прабабушка!). Но тут домой явился папа, и я убежала в прихожую встречать его. Он тоже заинтересовался вкусным запахом, на что я порекомендовала ему помыть руки и пройти в столовую. Папа не стал утруждать себя глупыми вопросами по поводу кулинарных способностей дочери, а с улыбкой уселся за стол и предложил начать трапезу.

В центре стола находилась керамическая супница, из неё я разлила по тарелкам бульон с яйцом, а к бульону подала горячие пирожки с мясом. Рядом с супницей стояла вазочка с нарезанной зеленью, каждый брал себе по вкусу и посыпал в тарелки. Папа с удовольствием ел бульон с пирожками и нахваливал свою дочь, мама тоже ела, но иногда вопросительно смотрела на меня.

– Мама, чему ты удивляешься? – весело поинтересовалась я. – Твоя дочь совсем скоро окончит школу и станет совсем взрослой. Наверное, такое простое дело, как приготовление ею обеда или ужина не должно вызывать у родителей состояние шока. Или ты, мама, иначе думаешь?

И тут мама встала, подошла ко мне, обняла меня и заплакала. Я обнимала её, гладила по спине, говорила ласковые слова, а у самой глаза были полны слёз. Папа тоже обнял нас и тихо произнёс:

– Девочки мои, не надо плакать! Всё хорошо! Просто неожиданно выяснилось, что наша дочь выросла, поэтому нам с мамой немножко грустно, но это жизнь. А что касается кулинарных способностей Валюши, так ты, Нина, сама не раз привлекала дочь на кухню в качестве помощницы, и магическим гроссбухом под названием «Книга о вкусной и здоровой пище» она пользоваться умеет.

Мы с мамой засмеялись сквозь слёзы, поцеловали друг друга и опять сели за стол. Дальше трапеза продолжалась в приятной и непринуждённой атмосфере. Мама и папа рассказывали что-то весёлое о своей работе, попутно хвалили мои котлеты с картофельным пюре и крабовый салат, потом мы неспешно пили чай с вареньем и сладкими пирожками. А когда закончился ужин, я предложила родителям перейти в зал и сесть отдохнуть на диван и кресла, добавив, что у меня имеется к ним серьёзный разговор.

– Замуж собралась? – засмеялся папа. – Неспроста приготовила праздничный ужин, и накормила родителей, чтобы они в обморок не упали, услышав эту новость.

– Гриша, да что ты говоришь! – возмутилась мама. – Какое замужество! Ей ещё учиться нужно!

– Мать, одно другому не помеха, – философски заметил папа. – Мы с тобой поженились, когда были студентами первого курса, а потом ты ждала меня с фронта.

– Ну, тогда были другие времена, – выразила своё мнение мама.

– Любовь во все времена сражала молодых людей, – улыбнулся папа.

– Успокойтесь, дорогие мама и папа! – торжественным голосом заявила я. – Замуж ваша дочь пока не собирается, хотя два мальчика из моего класса уже сделали мне предложение руки и сердца. Но оба не являются героями моего романа.

– Слава Богу! – обрадовалась мама.

– Ну, вот! Я уж было собрался на свадьбе дочери погулять, а тут такая незадача, – весело сказал папа.

– Извините, не оправдала надежд, – в том ему ответила я, цитируя одного из героев фильма «Классик». – А ещё я не оправдала твоих, папа, надежд в том, что приняла решение не связывать свою жизнь с медициной.

Родители с удивлением смотрели на меня и несколько секунд не могли произнести ни слова. Потом мама с волнением в голосе спросила:

– Валя, ты опять собралась поступать в музыкальное училище? В прошлом году на семейном совете мы, вроде бы, уже поставили точку в этом вопросе. Или тогда было многоточие? Опять решила нам с папой нервы потрепать? Вот получишь диплом для нормальной профессии, тогда и делай музыкальную карьеру!

Скажу откровенно, в этом месте я еле себя сдержала. Молодая 39-ти летняя женщина будет учить 76-ти летнюю бабку, как ей жить! Но сдержалась. Потом улыбнулась и сказала:

– Честно говоря, я не имела в виду музыкальную карьеру, но ты, мама, даже не представляешь себе, какую идею подсказала мне только что. Но всё по порядку. Расслабьтесь, пожалуйста, и послушайте.

Родители сидели на диване, а я встала напротив и начала читать наизусть фрагмент научно-фантастического романа Василия Головачёва «Чёрный человек»:

«Шаламов попробовал шевельнуться и едва сдержал стон: тело уподобилось студню, в который вонзился миллион игл, осколков стекла и прочих острых предметов.

– Ёлки-палки! – сказал Шаламов вслух, не узнавая собственного голоса. – Эй, кто-нибудь, что случилось? Где я?

– Вы на шлюпе курьерской линии СПАС-главный – Орион-6, – прошелестел в ушах голос.

И Шаламов, наконец, вспомнил, где он находится. Багровая пелена в глазах медленно растаяла, сквозь мглу проступили очертания рубки. Поскольку «Кентавр» был спасательным шлюпом класса «универсал-абсолют» и представлял собой, по сути, единый квазиживой организм, внутри которого, как семечко в яблоке, обитал водитель, называемый по древней традиции пилотом, то рубка шлюпа должна была иметь вид трехметрового кресла-кокона, оборудованного множеством датчиков. Датчики подавали информацию напрямую в мозг пилоту, и через блок целесмыслового контроля передавали его мысленные команды исполнительным механизмам.

Теперь же в передней части кокона напротив Шаламова зияла брешь, образуя своеобразное окно, за которым располагалось странное помещение, напоминавшее пещеру. «Пещера», заросшая гребнеобразными перепонками, имела явные признаки технологической обработки. Её торец представлял собой чёрный гладкий экран, по которому плыли светящиеся линии, искажённые геометрические фигуры, замысловатые знаки и символы. А в кресле, напоминающем журавлиное гнездо, сплетённое из толстых металлических прутьев, восседала завораживающая взор фигура: трёхгорбая глыба в пластинчатых доспехах из полированного жёлтого металла. Глыба казалась живой и неживой одновременно и вызывала в памяти ассоциации – окаменевшего бегемота или, наоборот, ожившую скульптуру модернистов. Но хотя Шаламов и соображал пока туго, он сразу узнал маатанина…»

А дальше я ещё минут десять читала фрагмент из первой части этого интересного фантастического романа известного писателя-фантаста. Мама и папа завороженно слушали, а когда я закончила и села в кресло, папа спросил:

– Валюша, мы поняли, что это был отрывок из какой-то книги одного из писателей-фантастов о покорении космоса. Кто автор? Братья Стругацкие? Станислав Лем? Ты наизусть помнишь такой большой фрагмент текста?

– Мама и папа, только, пожалуйста, не падайте с дивана и не хватайтесь за сердце! – улыбнулась я. – Во-первых, что касается моей памяти. Да, я помню наизусть весь текст этой книги, у меня очень хорошая память. А чему ты, папа, удивляешься? Ведь твоя дочь является отличницей по всем предметам и претендует на золотую медаль! Во-вторых, и это главное, научно-фантастический роман «Чёрный человек» написала ваша дочь.

Да простит меня за плагиат Василий Васильевич Головачёв! Но, как заверил Валентину Григорьевну другой писатель-фантаст Евгений Щепетнов, в прошлом времени я могу без зазрения совести издавать под своим именем любое произведение. А авторы этих книг напишут в своё время что-то ещё более интересное и эпохальное.

В доме опять наступила тишина, нарушаемая лишь тиканьем больших настенных часов. Родители смотрели широко открытыми глазами то на меня, то друг на друга, наконец, папа осипшим голосом спросил:

– Валя, а где рукопись этой книги? Можешь нам её показать?

– Если вы помните, пару лет назад я спрашивала у вас, позволит ли наш семейный бюджет купить пишущую машинку, – напомнила я родителям историю двухгодичной давности. – На что ты, мама, дала довольно уклончивый ответ, дескать, если будет острая необходимость в такой покупке, то, конечно, купим машинку.

– Помню, действительно, было такое, – ответила мама, – так ты уже тогда хотела печатать свои книги? Надо было нам сказать, для чего это нужно, вот и купили бы.

На самом деле, тогда необходимо было что-то напечатать для школьной стенгазеты, вот я и задала родителям вопрос о пишущей машинке, так, на всякий случай. В итоге написала статью от руки.

– Мама, я тогда поняла, что с машинкой не всё так просто, поэтому настаивать не стала, – ответила я. – А просто запоминала всё, что складывалось у меня в голове в виде сюжета той или иной книги. Писать же от руки книгу, а тем более, несколько книг, это очень муторное дело. Я прекрасно понимала тогда и знаю сейчас, что школьнице или девушке без специального образования пробиться в какое-либо издательство будет очень непросто. Поэтому я сочиняю книги, образно говоря, в стол. Ещё раз повторю – у меня прекрасная память и я помню наизусть все свои книги.

– Валя, так у тебя этих книг несколько? – задал вопрос папа.

– Да, я сочинила уже 12 книг. Если хотите, то буду каждый вечер читать вам половину главы. А что касается издания моих книг, то как раз для этого я и хочу поступить после школы в Литературный институт имени Горького. Вряд ли какое-либо издательство примет книгу к печати от студентки первого курса, а вот журналы эти книги будут печатать! Например, журнал «Техника молодёжи», альманах «Искатель». А когда я перейду на второй курс, тогда мои книги будут печататься и в издательствах.

– А что, давайте устраивать литературные вечера, – предложил папа, – каждый день вряд ли получится, а вот по выходным мы с мамой с удовольствием послушаем твои книги.

– Доченька, а может быть, получишь медицинское образование? – мама сделала ещё одну попытку переубедить свою строптивую дочь. – А книги так и продолжай писать. И пишущую машинку тебе купим! В свободное от учёбы время будешь печатать. А мы с папой будем твоими первыми читателями.

– Мама, уговаривать меня не надо! – строго ответила я. – Решение мною уже принято. Я собрала вас на семейный совет не для того, чтобы поинтересоваться вашим мнением о дальнейшей судьбе вашей дочери, а как раз затем, чтобы проинформировать вас о своём решении. И это ещё не всё.

– Валюша, а может быть, следующие твои заявления перенесём на завтра? – улыбнулся папа. – Поверь, мы с мамой теперь допоздна будем переваривать и обсуждать то, что услышали от тебя.

– А что, может быть, ты, папа, и прав, – я тоже улыбнулась, затем продолжила, – тогда давайте поговорим о твоей будущей карьере завтра.

Опять возникла пауза, мама и папа с недоумением смотрели то на меня, то друг на друга, наконец, мама выразила своё мнение:

– Валя, а причём здесь папина карьера? Ведь мы о тебе говорим.

– Мама, мы говорим о делах семейных, – ответила я. – Вот, обо мне уже кое-что обсудили. Папа предложил перенести прения нашего высокого собрания по следующим вопросам на завтра.

– Подожди, доченька! – вмешался папа, – Раз уж речь зашла обо мне, тогда не томи нас до завтра! Рассказывай всё, как есть.

– Хорошо, тогда, дорогие родители, продолжим прения, – опять улыбнулась я, – но прежде, чем мы перейдём к вопросу о твоей, папа, работе, я хотела бы, чтобы вы послушали новую песню.

Я подошла к пианино, села на стул и спела под свой аккомпанемент песню «День Победы». Прозвучал последний аккорд, я пересела в кресло, а родители продолжали молчать. Наконец, папа подошёл ко мне, поцеловал и тихо произнёс:

– Спасибо, дочь! Я первый раз слышу эту песню. Слова берут за душу, и музыка замечательная! Кто исполнитель? Нина, ты слышала эту песню?

Мама отрицательно покачала головой, её глаза были полны слёз. Я читала, как в открытой книге, их мысли. Да, песня произвела на них большое впечатление, папа опять вернулся мыслями к своим фронтовым будням, а мама снова думала о моём решении выбрать другую профессию и втайне надеялась, что я, всё-таки, одумаюсь, и после школы пойду учиться в медицинское училище.

– Мама и папа, – также тихо сказала я, – вы всё ещё считаете меня маленькой девочкой, до сих пор надеетесь, что я одумаюсь и пойду после школы учиться в медицинское училище. Выбросьте это из головы! Вы прослушали отрывок из фантастического романа, который написала ваша дочь. Я вам сообщила, что таких книг у меня уже 12. Неужели вы оба так слепы, что не видите таланта у своей собственной дочери? Только что вы услышали песню, которую через год на двадцатилетний юбилей Великой Победы будет петь, как я надеюсь, Иосиф Кобзон. Слова и музыку к этой песне написала ваша дочь. Надеюсь, что хотя бы после этого вы оставите мысли о том, чтобы вмешиваться в выбор моей будущей профессии.

– Валюша, а расскажи ещё какие-нибудь свои стихи, – попросила мама.

– Легко! Вот, например, из раннего, – я встала с кресла и торжественно продекламировала, – «Цветок душистых прерий – Лаврентий Палыч Берия!»

Мама захихикала, а папа замахал на нас руками:

– Да, ну вас с вашими шуточками! Точно подведёте всех под монастырь! Валюша, ты на людях такое не ляпни!

– Ладно, не буду! – улыбаясь, заверила я папу, затем серьёзным тоном продолжила. – А вот теперь, папа, поговорим о твоей работе. Как нам всем известно, у тебя имеются некоторые проблемы со здоровьем, причём, это очень мягко сказано – ты так и не смог восстановиться в полной мере после перенесенного инфаркта, полученного во время операции по удалению осколка из правого лёгкого. Да, именно так! Ты, папа, пытаешься успокаивать маму, что у тебя всё хорошо, но на самом деле тебе известно о проблемах с сердцем. А поэтому я хочу сказать следующее: тебе, папа, ни в коем случае нельзя думать о карьере! Работаешь обычным врачом, вот и прекрасно! Ты являешься хорошим специалистом, тебя ценят и коллеги, и руководство, и пациенты. У тебя нормированный рабочий день, мы живём в курортном городе. Вот и не нужно ничего менять! Никаких повышений в должности! Там одна нервотрёпка. А нам с мамой ты нужен живым и здоровым!

Опять наступила тишина. Родители сидели, ошеломлённые тем, что услышали от своей дочери. Здесь и кардинальная смена будущей профессии, и загадочная способность их чада писать книги, и, как только что выяснилось, она сочиняет прекрасную музыку на свои же стихи. А теперь дочь даёт отцу совет, чтобы он даже не думал о возможном повышении в должности. Кстати, откуда она знает о том, что у папы имеются проблемы с сердцем? Мама сходила на кухню, принесла три стакана и бутылку минеральной воды, разлила всем поровну, выпила сама и подала один стакан мужу со словами: «Выпей, дорогой, и не нервничай»! А потом спросила:

– Валя, откуда ты знаешь о папином ранении, о проблемах с сердцем?

Я пока не стала рассказывать родителям о том, что могу читать их мысли, поэтому перевела стрелки на других заинтересованных лиц.

– Тоже мне бином Ньютона! У меня что, ушей нет? Мои бабушки и дедушки не раз это обсуждали. Они тоже переживают за здоровье папы!

– Гриша, и правда, жизнь и здоровье должны быть на первом месте! – поддержала меня мама. – Ведь давно известно, что всех денег не заработать. Да и хватает нам на всё! Мы оба работаем, летом курортников пускаем. Ты когда-то о машине мечтал, вот, купили в прошлом году! В общем, я полностью согласна с Валей! Давай так и договоримся, что ни ты, ни я не будем строить планов, как нам сделать карьеру. Будем радоваться тому, что уже умеем.

– Папа, я тебя понимаю, – продолжила я. – Ты хотел бы продвинуться по службе, чтобы иметь более приличную зарплату. Поскольку со временем появятся внуки, а их нужно одевать и обувать, кормить и вообще поднимать. А для этого нужны деньги! Так вот!

– Дорогие родители, у меня к вам просьба помочь мне, пока я буду учиться на первом курсе литературного института в Москве. Оплачивать комнату у какой-нибудь бабушки, ну, и как-то должна же ваша дочь харчеваться. После первого курса я переведусь на заочное отделение и вернусь в отчий дом, так что отпадёт вопрос с оплатой жилья. А к тому времени уже пойдут гонорары за мои первые книги, а также за мои стихи и музыку к песням.

– Папа и мама, а ещё через пару лет денег у нас будет более, чем достаточно. Так что ты, мама, вообще сможешь уволиться и сидеть дома, вроде, как за мужниной спиной. Да, я понимаю, у вас прямо на лице написано, что вы думаете обо мне, вроде бы, дочь фантазёрка, нарисовала себе призрачные замки. Вот! Я права! Киваете в знак согласия.

– Валюша, ты на нас с папой не обижайся! – улыбнулась мама. – Конечно, то, что мы сегодня услышали от тебя, несколько нас шокирует, и да, есть у нас некоторые сомнения в том, что твои красивые планы будут реализованы в такие короткие сроки. Но мы тебя поддержим в любом случае!

– Дочь, не буду скрывать, мне немножко обидно, что ты выбрала себе будущую профессию, не связанную с медициной, но это, в общем-то, нормально, – выразил своё мнение папа. – Мы с мамой будем поддерживать тебя во всех твоих начинаниях. И за деньги ты не переживай! И жильё приличное снимем в Москве, и голодать там не будешь. А что касается моей карьеры, то, возможно, что и здесь ты права – жизнь и здоровье должны быть на первом месте.

Я подошла по очереди к маме и папе, обняла их и поцеловала. То, что я хотела донести до их сведения, я сделала. Теперь они знают о моих планах, я заручилась их поддержкой, и я уверенна, что они сделают для своей единственной дочери всё, что нужно, чего бы это им не стоило.

– Хорошую ты написала песню! – ещё раз похвалил папа. – Но скажи, пожалуйста, почему бы не показать общественности эту песню сейчас? Ведь скоро очередная годовщина Победы в Великой Отечественной Войне. Я уверен, что песня всем понравится. Кстати, а почему ты хочешь, чтобы её спел какой-то Кобзон? Мне кажется, что есть много других не менее достойных исполнителей.

– Вот ещё что, дорогие мама и папа, – серьёзным тоном сказала я. – Вы уже сегодня убедились, что у вашей дочери имеются незаурядные способности – пишет книги, стихи, музыку. Кроме того у неё очень хорошая память. У меня к вам убедительная просьба. Если не хотите, чтобы мною заинтересовались компетентные органы, то, пожалуйста, никому о том, что узнали только что от меня, не рассказывайте. Даже бабушкам и дедушкам! Они наверняка захотят похвастать способностями своей внучки перед соседями и друзьями, а, в итоге, рано или поздно обо мне станет известно этим самым органам. Согласитесь, очень хорошей памятью обладают очень немногие люди. И я не хочу, чтобы из меня сделали подопытного кролика или крысу, или попытались сделать из меня шпионку. Надеюсь, что и вы этого не хотите. Одну минутку.

Глава 4

Дело в том, что мысли родителей говорили о том, что они до сих пор не могут поверить в то, что моя память позволяет запоминать большие объёмы текста. Поэтому я сходила в папин кабинет, принесла десятка два журналов и положила их перед мамой и папой.

– Я сейчас покажу вам способности своей памяти, – заявила я. – Мама, выбери любой журнал и отложи его в сторону. Сделай то же самое и ты, папа.

Родители улыбались, но выполнили мою просьбу. Теперь один журнал лежал возле мамы, а другой папа держал в руках. Я подошла сначала к папе, взяла из его рук медицинский журнал, положила его на журнальный столик и начала его перелистывать, около секунды задерживая внимание на каждой странице. У мамы и папы улыбки сошли с лица, они с интересом наблюдали за моими действиями. После того, как я закончила листать журнал, я его закрыла и отошла от журнального столика на несколько метров.

– А теперь открывайте любую страницу и спрашивайте, что на ней написано и какие есть рисунки или таблицы, – попросила я.

Родители по очереди листали журнал, называли страницы, а я подробно рассказывала о рисунках, таблицах, графиках, читала наизусть текст. Когда мама закрыла журнал и отложила его в сторону, я подошла и начала листать второй журнал. Но папа меня остановил, взяв за руку и сказав тихим голосом:

– Валюша, достаточно, присядь, пожалуйста. Мы с мамой сейчас были шокированы в очередной раз. Я за всю свою жизнь ещё не встречал человека с такой феноменальной памятью. Мне не понятно, почему эту способность мы не замечали раньше.

– Папа, я и сама лишь недавно поняла, что у меня появился такой дар. Да, память у меня всегда была хорошей, но, конечно же, не до такой степени. Сейчас я запоминаю наизусть всё, что увидела, услышала или прочитала. Но ещё раз прошу вас не рассказывать об этом никому.

– Доченька, за это можешь не переживать! – заверила меня мама. – Мы с папой понимаем, что ты, действительно, являешься очень интересным человеком для компетентных органов, так, кажется, ты выразилась.

Я читала мысли родителей и убедилась, что они очень напуганы перспективой разглашения нашей семейной тайны, и знала, что и мама, и папа будут держать язык за зубами. Поэтому в своих откровениях я пошла ещё дальше, заявив, что последнее время в своих снах вижу какие-то картины будущего. Например, тот же певец Иосиф Кобзон станет одним из ведущих исполнителей патриотических песен в Советском Союзе. А в октябре этого года на самой вершине власти нашей страны произойдут очень большие изменения.

Тут папа вскочил с дивана, показал мне жестом, чтобы я замолчала, подошёл к окнам и задёрнул все шторы. Потом сел и тихо произнёс:

– Ладно, пусть феноменальная память! Это мы как-нибудь переживём. А вот о политике больше ни слова! И ты, мать, молчи!

– Гриша, я всё понимаю! – чуть ли не шёпотом ответила мама, потом обняла меня и запричитала. – Ой, доченька, ты будь очень осторожна! Никому не рассказывай о своих снах!