Закрытый Мир: Рубиновое ожерелье

Перед глазами пляшут картинки этих недель. Нет, я не готова. Нужно успокоиться, он ждет. Он…

Глубоко вздохнув, я вытираю выступившие слезы, проглатывая ком в горле, в последний раз веду пальцами по голове и выхожу из ванной навстречу своей судьбе.

В воздухе витает запах жареных тостов, и я первым делом направляюсь на кухню, где застаю Джонса, а на столе меня уже ждут тосты и чашка крепкого заварного кофе. В желудке жадно заурчало, на что Джонс улыбается.

– Джем или сгущенка? – он держит в руках баночки с указанными ингредиентами.

– Джем, – я сажусь на барный стул, жадно глазея на каждое его движение.

– Что-то ты долго, – парень наливает джем в тарелочку и ставит возле тостов. – Подумал, что уже сбежала. – И он садится напротив меня, заглядывая в глаза. Еще секунду смотрю на него, и закрываю веки, запечатывая это мгновение в моей памяти, на случай, если это окажется ложью, моим сном. Самым жестоким кошмаром.

– От тебя не убежишь, – бормочу я, чтобы разрядить обстановку, рассматривая кружку с кофе. И непроизвольно наслаждаюсь мягким тихим смехом, который издает Джонс. Веду пальцем по ободку кружки. – С чего это все?

Смех обрывается, вместе с моим сердцем. Вздрагиваю, и поднимаю на него глаза, ожидая ответа.

– Я знаю, что ты голодная, уже полночь, а ты ничего не ела весь день. Бьюсь об заклад, что утром ты тоже ничего не ела, – беспечно добавляет он, пока до меня доходит смысл его слов..

– Полночь? Не может такого быть.

– Может.

Он указывает на настенные часы. Стрелки и правда показывают полночь. Так сколько на самом деле я проспала? Совсем потеряв счет времени, я сделала глоток кофе. Он был изумительным, как раз такой, как я люблю, без сахара и с молоком. Джонс все еще помнит – я мысленно улыбнулась.

– Да, я помню.

– А? – не поняла, о чем это он.

– Я все еще помню, какой ты любишь кофе, – повторяет Джонс. – Ты ведь об этом сейчас думала?

– Да, но ка… – я замолчала. Какая разница как? Джонс знает меня от кончиков пальцев до макушки головы, знает все мои повадки и характер. Здесь нечему удивляться. Сейчас меня интересовало совсем не то. – Ничего. Я хочу знать, что с тобой случилось. Расскажи, как ты стал таким…

– Хорошо, – через время сказал Джонс, придвинув ко мне тарелку с тостами. Меня удивляла вся сюрреалистичность этой ситуации. Парень, которого я люблю и который считается мертвым, сейчас кормит меня тостами, рассказывая, что он вампир. Мне так хотелось смеяться. Но было такое ощущение рядом с ним, будто именно здесь и сейчас я должна быть. Было ощущение покоя, будто я дома. Рядом с ним я дома.

– Все случилось так быстро, что я даже не успел ничего понять. Все началось с той парковки, где у тебя украли телефон.

Я задержала дыхание. Будто я снова и снова переживаю ту ночь. А Джонс остановился, наблюдая за моей реакцией. Я медленно кивнула, чтобы он продолжал.

– Там был мужчина, он укусил меня и еще каким-то образом успел дать своей крови, но я этого не помню. Потом начались боли, я превращался. Не понимая, что происходит, я просто ушел из дому, я должен был. – Он закрывает глаза, я вижу, как напрягается мышца у него на шее, и мне становится больно на него смотреть, словно я чувствую все, что ощущает он. – Мэри, я пытался бороться, – открывает глаза и смотрит на меня, как бы подтверждая свои слова, – я боролся до последнего, но на тот момент на большее я был не способен. В ту же ночь меня нашла Клара – девушка, в которую, по твоей версии, я влюблен, – он сказал это так шутливо, стараясь скрыть свою уязвимость. – Она помогла мне, объяснила, обучила. Она, можно сказать, мой наставник.

– Почему ты не пришел ко мне? Почему не рассказал все? – Мне было его жаль, но в то же время я искренне злилась. Неужели так трудно было сказать мне? Ведь сейчас он рассказывает…

– Я не мог. Я и так очень рискую, рассказав тебе об этом сейчас. Этот разговор не должен был состояться. Я должен был умереть для всех. Никто не должен знать. Тем более ты бы мне не поверила.

– Н-н-о почему? – протянула я. Просто не хотелось верить в услышанное. Он не собирался мне рассказывать, он хотел оставить меня, навсегда. Стало до такой степени больно, что я просто уткнулась в свою кружку и начала тщательно пережевывать тост, пытаясь себя успокоить. Он хотел бросить меня…

– Это запрещено. Люди не должны знать о существовании таких, как я.

– Запрещено? Кем?

– Мы отошли от темы, – заметил Джонс. Он не хотел рассказывать, все еще не доверял мне. Если нам нельзя и так знать о них, а сейчас Джонс нарушает это правило. И так слишком много информации. Я его понимаю, поэтому не стала выпытывать.

– Да, ты прав. Тогда почему решил рассказать сейчас? Зачем?

– Я увидел, в каком состоянии ты тогда была, и я не выдержал, слишком больно было смотреть на тебя… – На мгновение он замолчал, но я не стала поднимать глаз. – Я просто не мог жить с мыслью, что разбил тебе сердце, – его голос мягкий, успокаивающий. Я будто чувствовала все, что он ощущает, его беспокойство за меня, его сожаление, его боль.

– Почему тебя это так волнует, что я о тебе подумаю? – голос немного дрогнул, но я сразу же исправилась, мне не нравилось то, что он меня жалеет. Но в то же время мне очень нужно было знать ответ, необходимо поверить, что все еще что-то осталось.

– Наверное, потому, что все еще люблю тебя. Я любил тебя всегда и буду продолжать любить.

Да, это то, что мне нужно было знать. По коже прошла волна мурашек, так давно я уже не слышала этих слов, и сейчас мое сердце просто трепетало.

– Если б ты меня любил, ты бы так просто не отказался от меня, никогда, ни при каких обстоятельствах, – вырвалось у меня. Я слышала в своем голосе нотки обиды, думаю, Джонс также это заметил. Я чувствовала прикосновение его холодной кожи, когда он накрыл мою руку своей.

– Я хотел тебя защитить. Ничего не зная, ты бы была в безопасности. Мэри, скажи, почему ты здесь?

– Наверное, потому, что ты меня не выпускаешь, – с усмешкой заметила я.

– Почему ты прибежала сюда? Почему сейчас не рвешься к двери, не вырываешься?

– А нужно?

– Я серьезно.

– Я тоже. Так вышло, я не знаю, почему прибежала именно сюда. Не знаю, почему сейчас просто сижу и болтаю с тобой. Я сейчас ничего не знаю и ни в чем не могу разобраться. Но одно я знаю точно: если меня принесло сюда, значит, тут мое место, я тут нужна. Нужна тебе. Мое место рядом с тобой. Ни где-то там, а рядом.

За это время я наконец осмелилась заглянуть Джонсу в глаза и увидела там все, что хотела. Ему так же, как и мне, нужно было подтверждение, что наша любовь не угасла. И найдя это подтверждение, он испытывал… даже не знаю, как это назвать. Просто огромное теплое чувство, думаю, в моих глазах было то же самое.

– Ты меня не боишься? – этот вопрос застал меня врасплох. Боюсь ли я его? Очень странный вопрос, настолько странный, что я даже не смогла на него сразу ответить. Как я могу бояться своего Джонса? Почему я должна испытывать страх? Разве это все не было сном?

– Нет. Не боюсь.

На что он только ухмыльнулся, на мгновение показав клыки. Мурашки пробежались по коже.

– Это правда? Вампиры пьют кровь? – я сглотнула. Вот почему я должна была бояться его. Глупая девочка, у него же клыки!

– Да. – Джонс немного напрягся, ожидая следующего вопроса.

– А-а ты?

Он убрал руку с моей, я видела, как играют желваки на его лице, пока он обдумывал, что сказать. Но мне ответ не требовался, я уже сама все поняла. Да, он пьет кровь. Страх пробежал по моему телу. Все это время я сидела беспечно и разговаривала с убийцей. Но сама же в свою догадку я поверить не могла.

– Я хочу спать, – внезапно выпалила я, поднимаясь. – Уже поздно.

– Мэри, я не причиню тебе боли. И… – он подошел, отчего я затаила дыхание. – И никому не позволю это сделать.

Через секунду я осталась одна на кухне, он исчез. Наверное, мне никогда не привыкнуть к его суперскорости. Я направилась в зал, туда, где и очнулась сегодня, чтобы лечь спать.

– Комната для твоего сна готова.

Я испугалась. Джонс стоял в дверном проеме зала и наблюдал, как я пытаюсь расправить плед.

– Я разве не тут сплю?

– Нет.

Он развернулся и на человеческой скорости пошел дальше по коридору, скрывшись за дверьми одной из комнат. Я последовала за ним. Насколько я помню, это была спальня его родителей, точнее, его мамы. Папа умер несколько лет назад.

– Почему именно тут? – удивилась я.

– А зачем такой кровати пропадать? Тем более так тебе будет удобнее и мягче.

Да, кровать была огромных размеров, а на ней большой пуховой матрас, застеленный теплым одеялом. У миссис Вэйн был отличный вкус.

– А т-ты? – я повернулась к Джонсу, который наблюдал за мной возле двери. – Ты будешь со мной спать?

По комнате разлился мягкий, снисходительный смех парня, от которого я залилась краской.

– Я не против, – тут же ответил он. – Но не думаю, что таким образом ты выспишься.

От чего я покраснела еще больше, отвернувшись и рассматривая свои пальцы.

– Ну чего ты? – Джонс в долю секунды оказался рядом. – Я пошутил. – Его губы мягко коснулись моего лба, и меня обдало его запахом. Да, это мой Джонс. Мне так хотелось дотронуться до него, почувствовать его кожу, его тело под своей рукой, убедиться, что он реален. Но я так и не решилась, пока его рука нежно прошлась по моей руке от плеча к запястью. Закрыв глаза, я наслаждалась ощущениями: он близко, он рядом. И от этого хочется закричать на весь мир, что он жив.

– Спокойной ночи, – тихо прошептали его губы. – Спи спокойно, никто не потревожит твой сон. Я позабочусь об этом. И помни: я не причиню тебе боли.

Еще один поцелуй его холодных губ – и в комнате остался только его запах.

– Ты уже это сделал, – сказала я в пустоту. – Больше не уходи.

Глава 11

Иногда жизнь преподносит неожиданные сюрпризы. Никогда не любила сюрпризы и на этот раз не знаю, радоваться мне или плакать, парить от счастья или съеживаться от страха. Что происходит? Неужели жизнь на самом деле не такая, как я думала на протяжении семнадцати лет? Неужели все легенды правдивы и в мире есть такие существа, как вампиры? Я до сих пор не могу прийти в себя от этой мыли, пелена спала с глаз, и что будет дальше? А Джонс?

Мне месяц понадобился на то, чтобы хоть немного прийти в себя после его смерти, а, как оказалось, он жив и здоров. Он был жив все это чертово время, а я страдала, я плакала, я пыталась закончить свое существование, но мне не давали, а он все время спокойно ходил по земле. Сердце снова сжалось от наступившей боли. Я все еще не верю, что он со мной, я с ним сегодня разговаривала? Нет, это просто сон, но я не хочу просыпаться. Реальность слишком жестока, она уничтожает, стирая в порошок, все чувства, все клетки.

Я сглотнула подступивший к горлу ком и со всей силы ущипнула себя. Боль пронзила руку, но ничего не произошло. Я все так же лежала на мягких подушках в абсолютной темноте комнаты родителей Джонса. Может, это все-таки реальность? Но от этого не становится легче, где-то слева, в груди, все так же сквозила боль, а слезы медленно катились по щекам. Я не знаю, сколько уже так лежу то падая в небытие, но просыпаясь в холодном поту. А потом и вовсе не смогла уснуть, оставаясь в кровати ради обдумывания ситуации.

Джонс сейчас в соседней комнате, возможно, спит, а возможно, и нет. Я теперь уже ни в чем не уверена, ему же сон не нужен, и еда… Я шумно выдохнула, он пообещал, что не причинит мне вреда. Но я не боялась его, я боялась, что за эти месяцы его любовь ко мне угасла, что изменения произошли не только внешне, но и внутренне. А вдруг это теперь не тот человек, которого я раньше знала? Вдруг теперь это жестокая машина для убийств и только?

У меня перехватило дыхание от этой мысли, как я могла вообще такое допустить? Джонс не такой! Если бы это было так, то он бы меня уже убил. Но нет, он заботливо приготовил для меня еду и постель, старался вести себя так, чтобы мне было максимально комфортно, боялся меня напугать. Но разве мне есть чего бояться с ним?

Джонс сказал, что ему запрещено говорить о таких, как он, но кем? Это что, организация какая-то по защите людей? Кто они, те, кто следит за тем, чтобы люди ничего не узнали? Хм… Я даже не знаю, что можно думать. Это обычные люди или такие, как Джонс?

Казалось, что я лежу вечность, темнота просочилась под кожу и стала частью меня. Глаза уже давно привыкли к темноте, и я разглядывала изысканную комнату, сделанную в викторианском стиле. Меблировка и отделка комнаты сделана из ценных пород дерева и дорогим текстилем, подчеркнуто демонстрируя статус и уровень достатка владельца этого дома. Джонс когда-то рассказывал о своем отце, он был какой-то большой шишкой в компании, которая занимается разработками IT-технологий. Но Джонс никогда это не афишировал, он считал, что должен добиться всего сам, а не прятаться за статусом влиятельного отца. Но несколько лет назад у него произошел инфаркт, и врачи не смогли его спасти. Таким образом, мой любимый потерял отца, а миссис Вэйн – мужа.

Я встала с кровати, пытаясь немного размяться, все эти мысли совсем выбивают меня из колеи. Я все время думаю о смерти, она забирает все, что нам дорого, оставляя только боль на своем пути. Я засмотрелась на светильник, стоящий на тумбочке возле кровати, выгравированные на нем рисунки красовались, выделяя его из всей остальной мебели, ровной, залакированной, без единой зацепочки и вмятины. Он выглядел изысканно: из черного дерева, обрамлен кружевным фатином, где выглядывала маленькая лампочка, способная прогнать темноту, стоило всего лишь нажать выключатель. Но я этого не делала и не сделаю: темнота стала моим другом, в ней легче дышится и легче живется.

Не в силах больше выносить одиночество, я направилась на поиски Джонса. И не обнаружив его в гостиной, зашла на кухню, застав его разговаривающим с черноволосой девушкой, которую видела вчера. Как только я ступила за порог, ее речь оборвалась на полуслове.

– Эмм… – я запнулась. – Извините, что не вовремя, – промямлила, пытаясь ретироваться, находиться в одной комнате с двумя вампирами не очень-то хотелось.

– Мэри, все хорошо, садись. – Джонс мне тепло улыбнулся, чего нельзя было сказать о его подруге, которая явно не жаловала мое присутствие.

– А не боишься, что съедим? – Клара обнажила свои белоснежные клыки, и меня бросило в дрожь.

– Не слушай ее, – Джонс все еще старался улыбаться, но теперь его лицо исказила гримаса отвращения. Ко мне??? – Садись, мы рады тебя видеть. – Он покосился на вампиршу, пытаясь предотвратить летящие в мою сторону колкости с ее стороны, но у него не вышло.

– Это уже кому как, – она снова сверкнула клыками. – Я рада видеть еду, когда она отдает мне кровь.

Ком стал в горле, и я так и не смогла заставить себя сделать хотя бы шаг. Меня взяла злость со страхом. Я не боялась эту наглую, хамоватую девушку, хотелось взять и ударить ее несколько раз, чтобы стереть ухмылку с ее лица раз и навсегда. Я медленно улыбнулась, выпрямила спину и продефилировала мимо вампира, сев рядом с Джонсом, при этом нежно проведя кончиками пальцев по его спине.

Я чувствовала его изумление буквально каждой клеточкой тела, на что Клара просто улыбнулась, она поняла, что я приняла вызов и явно показала, где мое.

– Мне что-то не спится, – только и сказала я, удобнее усаживаясь на стул.

– Голодная? – Парень быстро пришел в себя и подошел к кофеварке. – Будешь что-то есть?

– Нет, спасибо, только кофе, пожалуйста.

Мне и правда не хотелось есть, в последнее время кусок в горло не лез, я могла запросто несколько дней прожить, выпив при этом только стакан воды.

Я кинула быстрый взгляд на девушку: сегодня она была в черной вельветовой рубашке, кожаных обтягивающих штанах такого же цвета, на поясе у нее красовались ножны, обитые бархатом, наличие ножа я не заметила. Вампирша сама по себе походила на гота, сбежавшего с вечеринки, образ дополняли ее черные как смоль волосы и темно-красные глаза. Со стороны можно было сказать, что они с Джонсом похожи как брат и сестра, но лучше бы это так и было. Ревность маленьким червячком теребила душу, и я безуспешно пыталась ее подавить, ведь девушка так красива, любой бы запал на такую. И я очень сомневаюсь, что у них ничего не было. Глаза зажгло, и я опустила их вниз, прикрываясь волосами. Хватит плакать, пора брать себя в руки, Джонса я все еще не простила.

– Твой кофе. – Парень поставил передо мной чашку ароматного свежесваренного кофе, я сглотнула слюну в предвкушении. – И я приготовил тебе сэндвич. – Он поставил еще одну тарелку передо мной.

– Я же сказала, что есть не хочу.

– Нужно поесть, тебе нужны будут силы, – настаивал молодой человек. Джонс все так же остался Джонсом со своей чрезмерной заботой.

– Не буду, – я отодвинула тарелку с едой подальше от себя и сделала глоток волшебного напитка. Джонс вздохнул и молча сел на свой стул. Клара беззвучно смеялась, наблюдая нашу маленькую перепалку.

– Вы такие забавные, – только и сказала девушка, поймав неодобрительный взгляд парня.

Больше говорить нам было не о чем. Я молча пила свой кофе, Джонс теребил в руках салфетку, разрывая ее на мелкие кусочки, а Клара, явно не испытывая неловкости, пристально следила за нами. Я не хотела нарушать тишину, у меня было много вопросов, но при виде девушки у меня отпадало всякое желание что-либо говорить. Взглянув на часы, я ужаснулась: уже было одиннадцать часов дня, я совсем потеряла счет времени, за плотно закрытыми шторами не было видно, день на улице или ночь, да я особо об этом и не думала. Но Лили там с ума сходит, и мне еще нужно все объяснить Лиз.

– Зря ты ей рассказал, – внезапно нарушила мои размышления девушка, обращаясь к Джонсу. – Она не чиста, – как-то загадочно произнесла она, оставаясь абсолютно серьезной. – Я ей не доверяю.

– Зато я доверяю, – голос парня был абсолютно уверен.

– Я никому не скажу о таких, как вы.

– Конечно, не скажешь, – вампирша засмеялась. – А иначе тебя убьют, как и того, кто тебе это все рассказал, – она покосилась на вампира.

Меня бросило в дрожь только от мысли, что с ним что-то случится, и я дала себе обещание, что ни при каких условиях не раскрою этот новый неизведанный мир.

– Но я тебе все равно не верю, – как бы подытожила она.

– Будто я тебе верю, – парировала я.

– Хватит! – взорвался Джонс. – Ты можешь вести себя нормально? – обратился он к Кларе. – Я ей все рассказал, это мое решение. Больше нечего не изменить, успокойся!

– Ну почему же? Ее можно оставить на ужин, – Клара говорила с неприкрытой усмешкой, похоже, эта ситуация ее забавляла.

– Думаю, тебе пора уходить! – заявил Джонс, обращаясь к девушке. На что она только засмеялась.

– Превосходный самоконтроль, браво! – Джонс был похож на разъяренного быка, готового в любую секунду броситься на матадора, как только он замашет мулетой перед его носом, но пока старался держать себя в руках. Его вены на руках вздулись, а костяшки пальцев побелели от стиснутых кулаков. Я автоматически потянулась погладить напряженное тело в успокаивающем жесте, но, как только я дотронулась, он напрягся еще больше, заставив меня отдернуть руку. Он такой холодный.

– Мне пора домой, – я постаралась перевести разговор на другую тему, сняв напряжение. – Джонс, ты вернешь мне телефон?

От звука моего голоса парень дернулся, вскочил с места и скрылся в дверном проеме. Не успела я и слово сказать, как он уже вернулся с моим телефоном в руках.

– У тебя был другой телефон, – заметил парень, передавая мне его в руки. Наши пальцы соприкоснулись, и меня пробил электрический разряд.

– Тот я разбила в день твоей псевдосмерти. И не зря, все случилось из-за него и меня. – Я взглянула на дисплей, ожидая кучу пропущенных от Лили, не замечая того, каким стало выражение лица Джонса от моих слов. Клара неприкрыто ликовала. Пропущенных на удивление не было вообще, кроме одного от Лиз. Я открыла СМС-сообщения, чтобы узнать, что именно написал Джонс, чтобы я осталась у него.

«Лиззи, милая, скажи, пожалуйста, Лили, что я у тебя».

Затем последовал ответ:

«Мэри, у тебя все хорошо? Куда ты собираешься? Мне нужно знать все! Тебе снова плохо? Мне приехать?».

«Нет, Лиз, все хорошо! Приезжать не нужно! Все будет в порядке, я обещаю. Просто прикрой меня. Мне очень нужно».

«Ладно, но только если пообещаешь, что с тобой ничего не случится».

«Обещаю. Благодарю».

– О, так тут целый диалог! – я недовольно скорчила гримасу. – Чего только не сделаешь ради того, чтобы заточить девушку в неволю.

– Это необходимые меры. – Было видно, что Джонсу не нравится то, что я говорю, но меня это не волновало.

– Конечно, необходимые, – парировала сарказмом я, меня все еще злило то, что такое отношение называется необходимыми мерами. – Ну а теперь-то меня отпустят домой?

– Правильно, здесь ей не место, – вставила свою лепту Клара. – Но учти, я все еще за тобой слежу.

Это заявление меня ничуть не испугало, а вызвало только раздражение.

– Сама разберусь, где мое место!

Я встала и поплелась в комнату собирать свои вещи. Даже если Джонс и не разрешил уходить, меня это не волнует, буду пытаться пробиться всеми силами. Мне надоело сидеть в клетке, мне надоели все эти пререкания и упреки.