О чем поют камни. Земля

Эдда Мидгард

О чем поют камни. Земля

Иногда случается так, что от твоих действий и решений многое зависит. А как быть, если от одного тебя зависит будущее целой страны, народа? Чем ты готов пожертвовать, спасая мир? Оправдает ли цель средства? О чем поют камни, видевшие грандиозных полководцев и падения великих держав?

О, если бы мы только могли их слышать…

Предисловие

Эта история начнется с одной молодой и поэтому совершенно наивной девушки, которая жила мечтами о принцах, карьере, миллионах, яхтах и… Стройности. Ей казалось, что все у нее будет вот прям завтра, потому что она точно умеет правильно мечтать. И свежая карта желаний уже два дня как висит в ее комнате на боковой стенке икеевского шкафа. И гороскоп на этот год удачен. И нумеролог намекнула ей, что она особенная.

О том, что она особенная Ленка знала и без нумеролога. Именно поэтому она была совершенно точно уверена в какой-то необычной судьбе, что с ней должно непременно приключиться что-то совершенно невероятное, интересное и сказочно крутое.

В общем… Это совершенно обычная восемнадцатилетняя девушка Елена Кузякина, и сейчас она выходит со станции “Чистые Пруды” Московского Метрополитена, направляясь по заснеженной Москве на собеседование на свою первую в жизни работу.

Устроиться она собиралась на должность секретаря. Конечно, она не планировала всю жизнь работать в этой должности. По дороге в офис она фантазировала, как ее все хвалят, как все говорят, что она слишком способна для этой работы. Вот она уже дает ценные советы руководству, и все к ней прислушиваются, а потом шеф делает ее своим замом. Не сразу конечно. Месяцев через шесть.

Именно с такими мыслями Лена вошла в здание на Потаповском переулке, сняла шапку и стряхнула с нее снег.

– Здрасьте, – обратилась она к большому толстому охраннику в синей форме, которая очевидно была ему на размер маловата.

– Забор покрасьте. Тебе к кому? – ответил страж, довольный своей искрометной шуткой.

– Мне в компанию “NAV International” на собеседование.

И вот, наша Лена Кузякина уже сорок минут сидела одна в большом кабинете для переговоров. Ее окружал старинный массивный интерьер, темное дерево, покрытое лаком, какие-то фигуры обнаженных девиц из мрамора, зловещее зеркало в полный рост в мрачной резной раме и, самое главное, невероятно большой, старый дубовый стол.

Спустя еще минут семь дверь распахнулась, вошел высокий мужчина лет 35 в сером костюме, очках и с папкой.

“Он совершенно седой!” – с ужасом подумала Ленка, – “Неужели тут так тяжело работать, что можно поседеть так рано, или это цвет волос такой странный”.

Мужчина стремительно приблизился к столу и сел на расстоянии пары метров от Лены.

Раскрыв папку, он бросил быстрый взгляд поверх очков на копну налаченных рыжих Лениных волос, еле заметно вздохнул и произнес:

– Добрый день. Меня зовут Антон Сергеевич. Я руководитель “NAV International”. Мне нужен секретарь. Как Ваша фамилия?

– Кузякина, – пискнула Лена.

– Кузякина, Кузякина, Кузякина, Кузякина… – смакуя забавную фамилию проговаривал он, пролистывая пачку резюме.

– Вот, нашел. 18 лет, образование среднее, опыта нет, высшего нет, курсов нет… Чай или кофе?..

– Нет, спасибо, – быстрой скороговоркой выпалила девушка.

– Чай или кофе сможете сделать? Умеете пользоваться техникой? – медленно и чуть громче пояснил свой вопрос Антон Сергеевич, подняв зеленые глаза на Лену.

– А… Ну… Растворимый, конечно, смогу…

– Ясно, – ответил мужчина, захлопнул папку, встал и, подойдя к двери, сказал, глядя куда-то перед собой: “С вами свяжутся” и вышел.

Антон ужасно устал. Вся эта суета со срочным переездом из Франции, принятие дел, знакомство с новыми людьми изматывали очень сильно.

Месяц назад исчез директор Московского филиала “NAV Int.”, и было принято решение вызвать Антона из Парижа на должность исполняющего обязанности генерального директора. Куда пропал Семен Васильевич не знал никто. Дело в том, что Семен Васильевич не первый маг, который вот так просто раз и исчез. Были и другие. И все в Московском филиале. За последние полгода шесть человек. По магу в месяц. По этому поводу было решено созвать VII Съезд Глав Общин Мирового Магического Сотрудничества. Раз они в Москве самостоятельно не могут это урегулировать, значит, все очень серьезно.

Для Съезда нужно много всего подготовить: документы, бумаги, выписки…

– Галина Витальевна, свяжитесь с Кузякиной, пусть выходит завтра.

Глава 1

Кузякина

Вот уже полтора месяца я работаю у Антона Сергеевича. Шесть недель и два дня если быть точной. Он тут тоже новенький, вышел на работу за неделю до меня. Девочки рассказали, что его из Парижа срочно вызвали, он прилетел и сразу все дела принял, когда их бывший шеф делся куда-то.

Антон Сергеевич очень умный. И высокий. И красивый. Все наши девчонки по нему сохнут, кроме меня, конечно. Я с ним редко пересекаюсь, хотя числюсь его личным секретарем. Он мне сначала много поручений давал, но потом почему-то все меньше и меньше. А последний раз, когда я случайно в шредер засунула подписанный договор, вместо черновика, вообще как-то притих. Только вздыхает. И брови поднимает. Они у него густые. Красивые.

Чего совершенно не скажешь о начальнице всех секретарей, об этой грымзе! На самом деле, она, конечно, не грымза, а Рымза Галина Витальевна. Вот это настоящая ведьма из сказок. Что не скажет, то накаркает! Вечно злая, грубая и шуточки у нее допотопные. Я даже не могу понять сколько ей лет: то ли 102, то ли 112.

Вообще тут много чего странного происходит, но, думаю, мне так кажется по неопытности. На второй неделе моей работы сюда приезжали иностранцы. Было тааак интересно! Они называли это мероприятие Седьмым Съездом. Все заседали в нашей переговорке за огромным столом. Было человек двадцать, не меньше, и наш Антон Сергеевич со своим советником возглавлял то мероприятие. Тамарка с Ольгой раз семь туда бегали! То чай-кофе, то еще что-нибудь, а меня грымза даже к двери не подпустила. Сказала, что я все испорчу! А что там портить-то?

Когда все закончилось Антон Сергеевич вышел озадаченный. Ну и советник тоже. Вообще советник, Иосиф Лейбович, дядька хороший. Вернее даже дедушка. Он меня всегда конфетами подкармливает, говорит, полезно для мозгов.

Наша компания “NAV International” имеет филиалы по всему свету! Это так круто и масштабно! Правда я пока не очень поняла, чем мы занимаемся. У меня друзья и мама спрашивают, а я ответить не могу, что-то мысли путаться начинают. Ну да ладно! Главное, что я свою работу знаю и делаю хорошо, а грымза просто придирается ко мне! Я исполнительна, всегда обо всем помню! И никогда ничего не забываю и не теряю! Ой… А где же ключи от дома? Кажется, оставила в офисе на своем столе…

* * *

– Иосиф Лейбович, не толкайтесь, пожалуйста! Вы же знаете мне нужно больше места! – услышала Леночка, проходя мимо переговорной, когда вернулась поздно вечером в офис за ключами. – Иосиф Лейбович, вы мне мешаете! Неужели не понятно, что это очень интимный процесс? Вы за мной так наблюдаете, как будто в первый раз. – Леночка припала к двери, не веря своим ушам! И голос-то, голос принадлежал Антону Сергеевичу. Что за чушь он несет?

– Антоша, ну не сердитесь Вы так. Я старый маг, что я там не видел?

– Иосиф Лейбович! Мне надо раздеться, а то одежда разорвется, ну отвернитесь! – Леночка тихонечко приоткрыла огромную дверь и заглянула в переговорную. Неужели Антон Сергеич и Иосиф Лейбович? Этого не может быть! Как же так???

– Антоша, ну давайте быстрее, шо вы крутитесь, як бездомный пес у ноги, трансформируйтесь уже, и по домам пойдем, ужин стынет! – Леночка еще сильнее потянула на себя дверь, чтобы заглянуть внутрь. Она увидела красивый голый зад своего шефа. Антон Сергеевич снял с шеи какой-то шнурок и повесил его на оправу старинного зеркала в полный рост, что стояло в углу переговорной. Вдруг она почувствовала ужасную сонливость, затем тошноту и писк в ушах. Все это заняло пару секунд, не больше. Потом волна горячего воздуха распахнула дверь. Кузякина, не удержавшись, грохнулась на пол. Через распахнутую дверь на нее смотрели Иосиф Лейбович и огромный белый волк с зелеными глазами.

Волк посмотрел на нее, потом на советника, развернулся и впрыгнул в большое старинное зеркало, стоявшее в углу комнаты. Впрыгнул прямо в него как в озеро, если бы озеро могло стоять в рамке вертикально, и пропал. Просто исчез. Иосиф Лейбович подбежал к Кузякиной.

– Ай-яй-яй! Какая неприятность! Милая моя, Вы не ушиблись? Что Вы тут делаете в такой поздний час?

– Я ключи от дома оставила у себя на рабочем столе. Уже приехала домой и пришлось возвращаться. А где волк?

– Какой волк, милая? Позвольте я помогу вам встать! Вы слишком близко стояли к двери, и я нечаянно стукнул Вас ею по лбу. Вон, шишка уже наливается.

– Я видела волка, который исчез в зеркале!

– Да шо Вы говорите такое, милая? Какой волк? Какое зеркало? Большая разница: знают то, шо говорят, или говорят то, шо знают! Так Вы знаете, о чем говорите?

– Неа, – призналась Лена, потирая шишку.

– Ну вот и все! – сказал Иосиф Лейбович сладко улыбаясь и протянул Лене связку ее ключей.

– А откуда они у Вас? – мысли путались, как-то затуманивались, как будто мозг ложился спать при бодрствующем теле.

– Так я прошел до стола и взял их.

– Неа, Вы же рядом были, а стол воооон где.

– А как бы Вы, Леночка, объяснили наличие у меня этих ключиков? – мягко спросил старик, выпроваживая девушку к выходу.

– Не знаю… Как-то мне любопытно.

– Как говорил мой отец Лейб Маркович: “Из-за любопытства не одна девушка лишилась целомудрия”. Бывайте! – и он захлопнул за ней дверь.

Кузякина стояла в подъезде, на нее смотрел толстый охранник, мысли путались и в кучу не собирались. Она побрела в сторону метро. Странное дело, если она начинала думать о чем-то постороннем, например, что завтра надеть на работу, или куда надо повернуть, чтобы дойти до Чистых Прудов, то в голове наступала ясность, но стоило ей задуматься о том, что она видела и слышала в переговорной, как мысли сами собой начинали то скакать как летние фруктовые мошки, то ползти и стекать как слаймы или лизуны.

На другой день Лена проснулась с уверенностью, что все волки, зеркала и голые зады шефа ей привиделись. Она весело брела в сторону офиса по Чистопрудному бульвару и радовалась, что сегодня она опаздывает всего-навсего минут на двадцать. Мысли о голом торсе Антона Сергеевича приятно грели ее в середине московского февраля, юность бурлила в теле и все мысли сводились к одному: “какой ОН красивый!”. Антон Сергеевич был сложен идеально, и Леночка никак не могла выкинуть из головы широкие плечи, сильную спину и красивое непонятное тату на плече начальства.

Войдя в офис и выслушав недовольные комментарии по поводу опоздания на сорок минут от Галины Витальевны, Лена вдруг поняла, что неистово хочет увидеть Антона. Она повернула голову в сторону его кабинета. Дверь была закрыта как всегда. Интересно, он на месте? Даже если и так, то что она ему скажет? Не обдумав до конца свою мысль, Лена повернулась и решительным шагом направилась к двери, стукнула три раза, схватилась за ручку, нажала и вошла.

* * *

Антон стоял у окна в своем кабинете и пил кофе. Он любил утро. Обычно он вставал в 5 утра, выходил на часовую пробежку, потом отжимался и подтягивался на какой-нибудь пустой детской площадке. Вервольфы (или оборотни) очень сильны. Им необходимы постоянные тренировки, чтобы хоть чуть-чуть размять мышцы. Каждый вечер он выходил на прогулку в Тропаревский лес, оборачивался волком и носился по сугробам с наслаждением. Ему нравилась Москва. В Париже он редко трансформировался – опасно: лесов нет, людей полно – заметят.

Месяц назад состоялся VII Съезд Глав Общин ММС. Дела оказались еще хуже, чем Антон предполагал. Выяснилось, что исчезновение магов началось 8 месяцев назад с пропажи одного старинного предмета из офиса в Цюрихе. Это был небольшой, но ужасно тяжелый минерал сине-зеленого цвета, выставленный в местном музее. Этот минерал появился здесь из мира Антона. Другого мира. Мира, где правит магия.

Антон поежился. Дело в том, что тот мир – это не чудесная сказка с прекрасными феями, радужными единорогами и бородатыми магами. Тот мир мрачен, беден и несправедлив. Вот уже 500 лет там правит сумасшедший маг-узурпатор, который привел своей диктатурой мир к разрухе.

Однажды давным-давно Великая Троица Спасителей – Маг, Оборотень и Волшебник – смогли создать проход в мир людей и привели сюда своих родных, близких и любимых. Люди не очень обрадовались соседству с существами, использующими магию и начались гонения. Маги, Оборотни и Волшебники устали от войн в своем собственном мире и на I Съезде Глав Общин они решили жить тихо, не выдавая себя людям. А чтобы жить было удобно, они приняли решение организовать компанию “NAV International” (по первым буквам имен Великой Троицы Спасителей), которая бы помогала вновь прибывшим ассимилироваться, предоставлять рабочие места, образование, места отдыха, а злостных нарушителей депортировать – в общем, следила бы за порядком среди волшебников, магов и оборотней в мире людей.

Сейчас компания расширилась и имеет представительства в столицах девяти стран мира. И все было хорошо, пока 8 месяцев назад не исчез минерал ЧхиХауанКи из музея Цюриха. А потом начались ежемесячные исчезновения магов, и никто не знает с чего начать. За поиски несчастных уже взялись самые сильные оборотни и самые одаренные маги, которые есть в этом мире. Но и это еще не все!

Антон отхлебнул уже остывший кофе. Пока он размышлял, напиток успел превратиться во что-то прохладное, горькое, неприятное.

В магическом эфирном пространстве существует незримая Великая Материя, что разделяет два Мира. Эта Материя не позволяет всем кому не лень пролезать в мир людей. В “NAV International” есть целый департамент, следящий за ее состоянием, и реагирующий стремительно, как только поступает информация о возникновении даже самой незначительной дыры. Через эти дыры в мир людей пробираются незаконные мигранты, которых Миграционный департамент отлавливает и депортируют назад в мир волшебников.

На VII Съезде департаменты Защиты Великой Материи (сокращенно ЗащВелМат) из всех 9 стран сообщили о больших разрывах. Раз в месяц Материю сотрясают сильнейшие удары, от чего она рвется сразу в нескольких местах. Департамент ЗащВелМат жалуется, что эти удары все сильнее от месяца к месяцу, и что все труднее становится реагировать на повреждения вовремя. Это чревато проникновением большого количества опасных незаконных мигрантов и прочей дряни и, как следствие, возникновением беспорядков.

Антон вздохнул и посмотрел на остывший кофе, и тут с шумом вошла она.

АныкВанутРа

Уже смеркалось, когда острохвостая птхараа заползла в зимний лес. Она напоминала огромную шестиметровую черно-красную анаконду с человеческим туловищем и змеиным хвостом вместо ног. Руками она вытирала слезы и горько-горько рыдала. Она ползла все глубже и глубже в лес в надежде отыскать смерть. Она не могла больше жить, только не после того, что они сделали с ней! Только не после того, как они убили ее мужа и разнесли вдребезги ее единственное яйцо – ее сына, который не успел еще вылупиться. Жизнь больше не имела смысла. Только не под этим фиолетовым небом. Только не на этой земле. Только не в этом мире.

Она ползла все дальше и дальше в глубь леса, чтобы заблудиться, замерзнуть и стать пищей какому-нибудь дикому зверю. Тут темнеет очень быстро, а снег проваливался под ее тяжестью все глубже и глубже. Еще немного и она застрянет в этих сугробах. Застрянет навсегда.

Ее горькие стенания прервал детский плач. Она замерла и прислушалась. В пещере недалеко плакал ребенок. И, судя по звукам, плакал он в одиночестве.

Птхараа начала выбираться из снежного плена, гонимая душераздирающим криком малыша. Ее сердце заколотилось быстрее. Ребенок в опасности. Нельзя больше допустить ни одной смерти. Только не сегодня. Только не с ней. Она выбралась из сугробов и подползла поближе к пещере. Когда она заглянула внутрь, перед ее глазами предстала жуткая картина: убитые волки с перерезанными глотками, все стены забрызганы кровью, шесть маленьких мертвых щенят разбросаны по всей пещере. Они пытались спрятаться, пытались спастись, но отряд Карателей Мцхонг не щадит никого. Он пришел вырезать семью вервольфов. И сделал это. Почти сделал. По окровавленному телу самого большого волка ползает мальчик, не больше года от роду, и плачет. Вероятно, будучи щенком он сумел забиться в какую-нибудь щель, и отряд не нашел его. А потом он обернулся человеком. Вервольфы все рождаются волками. И живут до года в волчьей шкуре. Но по истечении определенного времени начинают перевоплощаться в человека. Не специально, а поначалу во сне. Их этому никто не учит. Само собой получается.

И вот этот малыш, чудом спасшийся от отряда Карателей Мцхонг, сейчас плачет, ползая среди своей мертвой и уже холодной семьи.

Птхараа подползла поближе к мальчику. Он умрет от холода и голода или его кто-нибудь съест. Она протянула к нему руки. Он поднял свои заплаканные глаза и посмотрел в ее лицо. Птхараа похожи на людей отдаленно. У них змеиная чешуйчатая кожа, хоть и черты лица были несомненно человеческие. Цвет кожи птхараа легко изменяли и делали это с удовольствием и часто.

Вот и сейчас, протянув к нему черно-красные руки, птхараа по имени Синхараа изменила свой цвет на приближенный к человеческому. Мальчик поднял ручку ей в ответ, и она взяла его, прижав к себе. Так они и стояли: огромная шестиметровая птхараа плакала, обнимая горячего ребенка, гладила его своей чешуйчатой рукой по белым-белым волосам. “Я спасу тебя, мой волк! А ты спасёшь меня в ответ. Мое тело холодное как лед, но я буду любить тебя горячо, как твоя мать любила бы тебя, как я любила бы собственного сына. Клянусь хвостами святых Хараа”. И с этими словами она поползла прочь из пещеры. Теперь она знала, куда ей направляться. Теперь она знала, что делать. Теперь она – мать.

* * *

Мальчик рос с обычной скоростью для человеческого глаза и стремительно для глаз птхараа. Обычно человеко-змеи становились взрослыми в 80, а то и в 100 лет. Совершенной зрелости они достигали к 200, а после 300 наступала старость. Такая безумная продолжительность жизни чешуйчатых не могла не напрягать представителей других рас мира АныкВанутРа, хотя воевать с хладнокровными открыто никто не решался. Но, нежданно-негаданно, появился какой-то хитрый вирус, который погубил большое количество птхараа, пока остальные расы были устойчивы к болезни. Позже, главным ученым магом-Знатцом по имени Грегор была выведена чудесная вакцина, которая остановила мор среди человеко-змей. К сожалению, после этой вакцины женщины птхараа не могли нести более одного яйца за всю жизнь.

Синхараа постучалась в дверь.

– Мы закрыты!!! – послышался грубый женский голос из харчевни на двери которой было написано огромными буквами “ЗАКРЫТО”. Синхараа прислонилась к щелочке и негромко сказала:

– Я от братьев Тана-Хан, впусти меня.

– Сегодня же 10-й день Славы Великого Императора, ты что в тюрьму захотела?! Проваливай под хвост дракона вместе со своими братьями Тана-Хан! – завизжал гневный женский голос!

– Сивилла! – загремел чей-то низкий басс за дверью, – Кто там?

– Никто, мой родненький, иди отдыхай! – угодливо защебетал женский голосок.

– Сивилла, уйди от двери! – пробасил голос, приближаясь.

– Нет! Нет! Ты нас всех погубишь! Не смей ей открывать! Ты нас всех погубишь! Кханон, нет!

Дверь приоткрылась и оттуда высунулась голова крупного фавна.

– Что Вам угодно в этот светлый и праздничный день Славы Великого Императора? – пробасил он. – Мы закрыты и заняты молитвами о здоровье Его Величества.

– Я от братьев Тана-Хан.

– Я не знаю никаких братьев Тана-Хан, тем более, что большинство эльфов сегодня вне закона. А мы с женой закон уважаем, и сейчас Вы мешаете нам молиться о здоровье Великого Императора в 10-й день Славы Великого Императора.

– Я знаю пароль: “Трактирщик, впусти меня петь песни во славу АныкВанутРа и его доброго Императора!”

Фавн помолчал. Он поднял глаза на розовое небо и глубоко вздохнул.

– Не “доброго”, а “великого” – прошептал он и впустил Синхараа к себе.

Глава 2

Красная шапочка и волк

Лена так разнервничалась, пока входила, что случайно хлопнула дверью, да так сильно, как будто была полна решимости высказать своему руководителю все о загубленной молодости, голодных детях и несправедливости бытия. Испугавшись собственного грохота и увидев не менее напуганное лицо Антона, она густо покраснела и просто закрыла лицо руками. Так и стояла она: очень рыжая, с начесом на голове, в нелепом оранжевом кардигане и кожанной юбке до середины колена. Руки закрывают лицо, а на пухлых ножках маленькие замшевые зеленые мокасины.

Антон стоял молча. Лена тоже не сдавалась. Тогда Антон, решив, что он как минимум старше, подошел к ней и отвел ее руки от лица. Руки у нее были очень мягкие и горячие. Он чувствовал, как она задрожала и, казалось, даже слышал как колотится ее сердце. Глаза у нее были зажмурены, и он внимательно посмотрел в ее лицо. Пухлые милые щечки и веснушки, даже зимой. Маленький носик. И пахнет свежими булочками. Смешная. Совсем ребенок. Зачем он ее нанял, все равно ни с чем не справляется? Пора было уже что-то произнести, а то неизвестно, что она еще отколет.

– Вы себя нормально чувствуете? – произнес Антон негромко и пошел в сторону своего рабочего места.

– Да, спасибо, Антон Сергеевич. Не желаете чай или кофе? – ответила она, приходя в себя.

– Да, было бы неплохо выпить кофе. Принесите, пожалуйста, его в переговорную, у меня запланировано совещание там через десять минут.

Лена вышла из кабинета ни жива ни мертва. Что это было? Вела себя как дура. Он ее трогал? Или нет? Как от него пахнет! Он ее о чем-то просил? Да, кофе. В переговорную.

Через минут пять Лена громко объявила Галине Витальевне, что Антон Сергеевич попросил кофе лично у нее и отважно отправилась в переговорную, неся полную чашку на блюдечке как знамя победы. Войдя в переговорную, на нее обрушились обрывки воспоминаний. Волк, голый зад Антона, Лейбович, зеркало, голый зад, шнурок, голый зад, волк, шнурок. Шнурок!!!! Лена быстро взглянула на старинную деревянную оправу огромного зеркала. Шнурок весел именно там, куда его повесил голый Антон Сергеевич. Лена ринулась к зеркалу, облилась кофе, разбила чашку, схватила шнурок и замерла. В комнату зашел Он.

В голове опять все заскакало, слова начали путаться. Лена стояла у зеркала, сжимая в руке шнурок с медальоном. Посмотрела на Антона и задумчиво произнесла:

– Голый зад…

– Что-что? – не понял шеф.

– Ой, то есть, голый волк. В смысле, Вы – волк.

Подвеска была очень холодная, как будто лежала в морозилке и теплее не становилась. Антон подошел к ней, забрал подвеску и положил в карман. Он явно был расстроен. Досада читалась на его лице. У Лены путались мысли, она никак не могла собрать их воедино, не могла сформулировать ничего, не могла понять хорошо это или плохо, мысли разбегались как тараканы, как бы сильно она ни старалась. Лена схватилась за голову.

– Вы – волк.

Дверь открылась и в комнату вошли пять человек. “Вероятно, эти люди пришли на совещание”, – подумалось Лене, – “А я тут чашку разбила”.

– Кузякина! – раздался рассерженный возглас Галины Витальевны откуда-то из-за спин пришедших мужчин. – Да что ж это такое? Кузякина! Антон Сергеич, дорогой, хоть не на тебя вылила кофе?

– Все в порядке, Галина Витальевна, правда, ничего страшного, ну с кем не бывает.

– Вот тут правда! Ни с кем не бывает, а с Кузякиной постоянно, – сказала начальница секретариата и вывела Лену из переговорной.

Совещание длилось сорок минут. Все это время Лена сидела в кабинете у Рымзы и слушала нотации, что до́лжно делать хорошему секретарю и чем хороший секретарь отличается от плохого. Лена не вникала, она пыталась заставить мысли выстроиться в нужную ей цепочку. Интересно, может быть так происходит в старости? Или может она просто сходит с ума. Галлюцинации всякие. А может это из-за диеты, и отсутствие шоколада привело к слабоумию?

– У вас не будет шоколадки? – спросила Леночка Галину Витальевну, как раз в тот момент, когда та пугала ее дисциплинарным взысканием и соответствующей записью в трудовую книжку.

Рымза даже рот открыла от изумления. Но шоколадку дала. А потом спросила:

– Ты влюбилась что ли?

– В кого? – разворачивая шоколадку ответила Лена.

– В Томака, в кого ж еще?

– В кого? А кто это?