Женщина в бегах

– Он…

– Придурок? Но он не такой, как обычные придурки, которые ищут сбежавших подруг.

– Нет? Потому что душок от него именно такой.

– Ну, он друг, – сказал Ник. – Давным-давно он меня зашивал. Я подумывал самому по старинке заняться его делом, но мы уезжаем из города с…

– С биохимичкой, – закончила Грей, ухмыляясь.

Ник вытер пальцы о мятую салфетку.

– Она вечно жалуется, что я ее никуда не вожу. Думаю, я просто чего-то не понимаю. Все пляжи выглядят одинаково. Океан синий и мокрый или зеленый и мокрый. В май-тай льют этот отстойный «Малибу», а эти мерзкие комары кусаются везде одинаково. Экономьте свои деньги. Оставайтесь дома.

Грей подперла подбородок рукой:

– Ты такой романтик.

– В общем, меня в городе не будет, поэтому я не могу разобраться с этим делом, но я подумал, что ты легко с ним справишься и без особого надзора.

– Он упомянул, что никогда не встречался с родителями Изабель. Ты не знаешь почему?

– А ты спросила его?

Когда Грей не кивнула, он сказал:

– Надо о таком спрашивать, это твоя работа.

На кухне зазвенели стеклянные бутылки.

Ник оглянулся через плечо: на кухне стало больше людей.

– Пиво?

– Похоже на то.

– Хочешь бутылочку?

– Неа. Я же не пью пиво, помнишь?

Он снова взглянул на группу сотрудников.

– Я помню. Просто не верю.

– Можно, я скажу кое-что? Раз уж теперь я курсе дела… Я знаю, что это наша работа, – сказала она, – но с сотворения мира каждый день начинается и заканчивается тем, что женщина бросает мужчину. Это происходит на семи континентах в более чем ста девяноста странах мира. И даже на Плутоне.

– Таких, как он, женщины не бросают.

– В этом вся и проблема. И именно поэтому я просила не назначать мне клиентов-мужчин.

– Он бесит тебя, потому что эго у него размером с мой член.

Грей закатила глаза.

– Как низко, Ник.

– Да, до самых колен, детка. До колен.

Он резко вскочил с кресла.

– Как ты можешь сидеть, когда там, черт возьми, бесплатно раздают пиво?

– Не бесплатно, – сказала она, обращаясь к его спине. – Ты за него платишь.

Ник выскочил из ее кабинета и присоединился к толпе у стойки для завтрака.

И как бы она ему все рассказала? Сказала бы, что Иан О’Доннелл – друг Ника – бьет женщин?

Грей натянула бисерный шнур жалюзи, и только один лучик солнечного света остался на ее блокноте. Она потерла виски – подкатывал еще один приступ головной боли, звенящей за глазами. Все потому, что она не надела очки, говоря с Домиником Рейдером. И потому что кондиционированный воздух и высокая влажность усугубляли старые травмы.

Ник вернулся в ее офис, сжимая две бутылки «Флэт Тайр».

– Какую часть фразы «я не пью пиво» ты не понял? – спросила она.

Он фыркнул.

– Это не для тебя, дорогая. Эту, – он поднял одну из бутылок, – я возьму с собой. Ты бывала на Кауаи?

– Давно не была.

Грей не покидала континентальную часть США с 2008 года.

– Вот куда я ее везу. Забронировал нам люкс, и я даже взял машину в аренду.

Он свинтил крышку с пива, которое собирался выпить прямо сейчас и опустошил половину.

– Она, должно быть, гений и в лаборатории, и в постели, раз заставила тебя арендовать машину.

– Твое первое крупное дело. Круто, да?

– Ага.

– Думал, ты будешь довольнее, если тебя отправят искать людей.

Грей моргнула.

– Это мое максимально довольное лицо стервы.

– Ты ведь справишься?

Поддеть ее он не пытался.

– И да, ты говорила, что не хочешь помогать придуркам находить сбежавших девушек…

Грей улыбнулась.

– Все нормально. Я все время помогаю придуркам. Вот сколько раз я помогала тебе?

– Я серьезно.

Глаза Грей бегали по ее кабинету – малиновая орхидея, Эд Руша и его «Идея», плавающая в сером, и «Абсолютный конец» в синем.

Что, если…

Она нашла на телефоне текстовое сообщение Изабель Линкольн и прочитала его Нику.

Он хмыкнул.

Грей моргнула.

– И все?

– Иан не такой.

Ее ноздри раздулись.

– Раз он твой друг, он не может быть придурком?

– Придурок и убийца жен – разные вещи.

– Я знаю.

– Я уверен, поэтому и дал тебе это дело.

Он ткнул в нее пальцем.

– Сделай два шага назад. Все врут. Каждый что-то упускает из повествования.

– Наша работа…

– Делать то, за что нам платят, и в данном случае наша работа – это?..

Она не ответила.

– Наша работа – это?

– Найти Изабель Линкольн. Чтобы она подписала заявление о том, что она в порядке. Чтобы она ответила на три вопроса. Чтобы сфотографировать татуировку на ее левом бедре и то, что она держит в руках газету, затем передать фотографию и заявление…

– И еще собака, – прервал ее Ник. – Надо найти собаку.

– А если она его боится? Что тогда?

– Может быть, это дело для тебя – слишком.

Он сказал это больше себе, чем Грей.

– Может, еще слишком рано. Может быть…

– Я справлюсь, – твердо сказала Грей. Они смотрели друг на друга, пока она не вздохнула и сказала: – Я думаю, собаку он хочет вернуть больше, чем девушку.

– Думаю, ты права. Просто… прислушайся к своему чутью. Заставь ее подписать чертово заявление.

– А если ей нужна наша помощь? – спросила Грей.

Он разочарованно выдохнул:

– Тогда мы ей поможем.

Она нахмурилась.

– Ты говоришь об этом так пренебрежительно.

Он допил пиво.

– А ты драматизируешь.

– Драматизируешь, – сказала она, драматично растягивая слово.

С каких пор «пропала без вести» превратилось в «она прячется и не хочет, чтобы ее нашли»? И если Изабель Линкольн не хотела, чтобы ее нашли, то может потому, что тот, кто ищет – Иан О’Доннелл, – бил ее, руками или ногами, душил. Если она не хотела, чтобы ее нашли, то, может, потому, что он ее убил. Драматично? Конечно. Возможно ли такое? Да как нефиг делать.

Грей и Ник направились к его черному «Юкону». Ее фары отражали закатный огонь, которым пылали горы, окружающие Лос-Анджелес. Белое солнце расположилось на верхнем слое над городом, среди пепла, смога, влажности и потрескавшейся земли.

Джип поджидал, когда они выедут со стоянки, – хотел занять место Ника. Ник и Грей посмотрели на женщину за рулем джипа. Водительница увидела что-то враждебное в их лицах и помчалась вперед в поисках другого места.

– Если по какой-то причине ты не можешь со мной связаться, – сказал Ник, – позвони Поршии. Она поможет. И Джен тоже может помочь. Она много знает. Или Зэди, если ты не хочешь иметь дело с Джен.

– Понятно.

– Привезу тебе ананас или снежный шарик.

– А можно и то и другое?

Она обняла его, закрыла глаза и вдохнула. От него пахло апельсинами и чистой стиранной одеждой.

– Говорю же: биохимичка дорого обходится. А тут еще вы все – бесплатная пицца и пиво, расхищаете мой бюджет.

Она задела рукой его пистолет, и он поцеловал ее в щеку. Губы его все еще пахли пивом.

Как только они перестали обниматься, Грей сказала:

– Когда-нибудь ты вернешься женатым на какой-нибудь случайной цыпочке со светлыми волосами и отбеленными зубами.

Ник сделал вид, что поежился.

Грей сделала вид, что рассмеялась.

Этот разговор был большой ложью. Да, он ехал с биохимичкой. Но не в отпуск. Он умел находить людей, а также умел их прятать.

Биохимичка уезжала.

Но официально Грей этого не знала. Она не осмелилась спросить. Ничего из этого не было в книгах, которые она читала, или на курсах, которые посещала. Она видела, как уходили другие женщины. Она даже искала новые места для этих женщин, чтобы они могли начать новую жизнь.

И если она сможет доказать, что это необходимо, Ник поможет и Изабель Линкольн.

Он должен был ее остановить

Глава 12

Грей поехала к «Сэму Хосе». Всего миля на запад, подальше от этого медного солнца, спускающегося к горизонту. «Я детектив», – сказала она сама себе, улыбаясь своему отражению в зеркале заднего вида. Теперь она занята настоящей работой, а не просто носится на побегушках.

Сегодня вечером Дженнифер была на бирюзовом «БМВ» – это самая яркая и классная машина на стоянке «Сэма Хосе». Ее третий муж, Рейнальдо, владел бизнесом по аренде автомобилей недалеко от аэропорта, и Дженнифер часто ездила на каких-то экзотических моделях в качестве рекламы. С таким цветом и навороченным двигателем автомобиль стоил больше 100 000 долларов, но любой парень с приличным кредитным рейтингом мог арендовать его за 699 долларов. Красный флажок, приклеенный к окошку со стороны пассажира, кричал: «СПРОСИ МЕНЯ!»

Грей не видела потрепанную «Субару» Зэди или крохотный «Фиат» Клариссы – они, вероятно, доехали с кем-то из офиса.

«Сэм Хосе» вобрал в себя весь мексиканский китч в Лос-Анджелесе. Грей не видела трех своих коллег в свете неоновых пивных вывесок, разноцветных рождественских огней или свисающих маракасов. Dia de los Muertos, Lucha libre, сомбреро и пиньяты повсюду.

Хэнк Векслер в баре смешивал мартини.

Понимая, что она вся в поту, в пятнах и складках, Грей сгорбилась, чтобы казаться меньше, пока она кралась по кафельному полу кантины.

Хэнк увидел ее и остановился, испортив, возможно, шикарный коктейль.

Грей робко помахала ему и прошептала:

– Привет.

Хэнк улыбнулся и ответил:

– Привет.

– Мы здесь! – Слова Дженнифер звучали невнятными – виноват высокий стакан с лонг-айлендом в ее руке.

– Ты выглядишь, будто ты сюда на козле приехала.

– Так и есть. Он передает привет – иа.

Грей проскользнула за столик рядом с Зэди и изучила опавшую «Маргариту», ожидающую ее.

– Она почти растаяла.

– В следующий раз, – прохрипела Зэди, – приходи раньше.

Кларисса потянула себя за хвост с розовыми прядками.

– Я выпью, если ты не хочешь. Я не за рулем – меня заберет Ирвинг.

Китайско-американский представитель поколения миллениалов потянулась за «Маргаритой», но Грей хлопнула ее по руке.

Ирвинг Хван и Кларисса планировали пожениться в середине августа. Несмотря на все попытки, Кларисса и Дженнифер не смогли найти ничего явно зловредного в худом тайваньском бухгалтере, который теперь работал в Америке по визе и любил все американское, включая блондинок, гамбургеры и, о да, Клариссу.

– Хэнк там говорит, что наши первые коктейли – за счет заведения.

Зэди допила газировку с джином и добавила:

– Он на тебя явно запал.

– Прямо как мой мужчина на меня, – щебетала Кларисса.

Дженнифер закатила глаза.

– Да хватит. Я видела Ирвинга – никакой он не мужчина.

Она ткнула пальцем в Грей:

– У тебя нет другого наряда?

Грей сказала:

– У меня не было времени переодеваться.

Дженнифер стукнула по столу.

– Найди время. Ты же хочешь выглядеть сексуально, так? И я видела, как ты пыталась зайти, надеясь, что он тебя не заметит. Так. В следующий раз, чтобы надела что-то черное, что-то удачное. Надо постараться, Грейсон.

Грей не нашлась что ответить, кроме:

– Ты – пьяный источник пьяной мудрости, Джен.

– Рада, что ты наконец осознала это.

Дженнифер отпила еще.

– Я заказала тебе салат. Никаких тако.

– Что?

– Никакой тяжелой пищи, – сказала Кларисса. – Ты же все еще только поправляешься.

– Помнишь, ты думала, что умираешь, – сказала Дженнифер, – и рухнула в ванной, я вошла и нашла тебя, и все потому, что ты съела буррито?

Грей вспомнила тот восхитительный буррито, который ела через две недели после аппендэктомии, а еще она вспомнила невыносимую боль.

Она пошла в клинику – сказали, что это просто газы. Хуже того, через несколько дней в той же клинике произошла утечка данных, и были украдены имена тысяч пациентов и данные кредитных карт. Этот восхитительный буррито того не стоит.

Зэди покрутила лед в стакане.

– Янковский искал тебя. Насчет формы W-2, теперь ведь ты работаешь полный день.

Грей попыталась реанимировать «Маргариту».

– Я эту форму не заполняла.

Янковский все равно не стал бы платить ей напрямую. Вместо этого «Рейдер Консалтинг» платили Ренате Дон, администратору баз данных Грей. Она попросила Ника объяснить Янковскому, как все устроено, и поняла, что он этого не сделал. Документы. Ник ненавидел бумажную работу.

– Итак, твое первое дело? – сказала Кларисса. – Кто-то потерял ключи?

– Ты прочитала сообщение, я два часа назад отправила, – спросила Грей.

– Ты отправила мне сообщение?

Кларисса провела рукой по телефону.

– Не знала, что на такое нужно обращать внимание. Так это же твое дело.

Грей покосилась на нее.

– Так и есть.

– Посмотрю сегодня вечером. Ой. Хорошие новости: он безопасен.

– Кто безопасен?

– Бармен Хэнк, – сказала Кларисса. – Я проверила его биографию. Он купил это место четыре года назад. Почетное увольнение из морской пехоты десять лет назад после пары поездок в Ирак и Афганистан. Детей нет. Была жена, но через год они развелись. У него есть домик в Биг-Беар и дуплекс неподалеку отсюда. Он дает деньги для ветеранов, животных и исследований рака. Две кредитные карты, автомобиль, без высшего образования, новый холодильник и хаски по имени Сэр. Он буквально идеальный мужчина. – Она села обратно в кабину и усмехнулась: – Так что давай вперед. Посмотрите с ним сериал на «Нетфликсе».

Грей склонила голову.

– Ты все это разузнала, но сообщения моего не видела?

Дженнифер оглянулась через плечо на владельца лучшей кантины в Калвер-Сити.

– И если ты с ним не пойдешь, я пойду.

Кларисса ахнула.

– Ты же замужем.

– Однажды ты все поймешь, – сказала Дженнифер. – Брак – это тяжело. Да, Зэди?

Старуха фыркнула.

– Вы знаете, что сделал мой муж.

Дженнифер отпила из стакана.

– Ни ты, ни Грей не понимаете, как в браке необходим компромисс.

– Ты была замужем трижды, – сказала Грей, приподняв бровь.

– Это в три раза больше, чем вы, – сказала Дженнифер. – Это потому, что я готова рискнуть. Как там говорят? Не знаешь – не говори.

Грей усмехнулась.

– Ты узнала много дерьма от мужа номер два, так ведь? В любом случае я планирую «поговорить об этом» с мистером Векслером.

– Когда? – спросила троица.

Грей покраснела.

– Сегодня вечером. Может быть.

Дженнифер и Кларисса дали друг другу пять.

– Итак, что там с твоим делом? – спросила Кларисса.

– Нет-нет-нет-нет-нет, – Дженнифер всплеснула руками. – Никаких разговоров о работе. Пришло время тако, разговоров о сексе и «Маргаритах».

Четыре женщины какое-то время ничего не говорили.

Наконец Грей сказала:

– Парень потерял девушку, которая украла его собаку.

Кларисса спросила:

– Он изменял?

– Еще не уверена, но подозреваю. Я сказала подруге девушки встретить меня здесь сегодня вечером.

Глаза Грей бегали по кантине в поисках кого-нибудь, похожего на Ти.

Был парень с редкой растительностью на лице, изучавший меню, как если бы это была Тора. Были четыре золотые девочки с бокалами белого вина. Другие посетители смотрели игру Доджерс по телевизору.

– Ты сказала ей прийти сюда? – спросила Зэди.

– Это, – Дженнифер подняла палец, – большая ошибка. Так нельзя. Никогда не смешивай приятное с полезным. Это место? Это твое безопасное место. Где ты можешь вести себя как угодно. А что, если этой Ти понравится, она вернется, и ты больше не сможешь здесь расслабиться? В общем: плохая девочка. – Она постучала Грей по руке. – Плохо.

– Ты права, – сказала Грей. – Глупая идея. Но слишком поздно.

– В любом случае, – сказала Дженнифер, – твой клиент наверняка ударил ее, вот она и ушла.

– Он ударил ее, – сказала Зэди, – изменил ей, ударил ее еще раз, а затем она ушла.

– Чувак убил ее, – сказала Кларисса. – Знаете, они всегда так делают. Как псих, который явился в женскую школу и буквально взорвал ее класс.

– Или псих, который пришел в дом в костюме Санты, – добавила Зэди.

Дженнифер прищурилась.

– Тот, у которого был огнемет?

Зэди нахмурилась.

– Где, черт возьми, они берут огнеметы?

– На «Амазоне», – сказала Грей. – А эта женщина жива. Она попросила меня не искать ее.

Кларисса наклонила голову.

– Ты уверена, что это была она?

Лицо Грей вспыхнуло.

– Я… просто предположила… Черт.

Зэди сказала:

– Никогда не думай, что кто-то говорит тебе правду. Но ничего, мы все делаем ошибки.

Кларисса положила кубик льда из стакана в рот.

– Если бы это была она, и она жива, значит, она совсем глупая.

Грей сжала толстую ножку стакана с «Маргаритой.

– Я бы ее не назвала глупой.

– Ну-у, – сказала Кларисса, жуя лед. – Она глупая, потому что, типа, на кой черт она пишет следаку? Мы ведь используем все подряд, чтобы находить людей.

– Может, это он, – сказала Дженнифер. – Парень пытается сбить тебя с толку. Хорошо, скажем, у него есть ее телефон, и он отрезал ей большие пальцы, чтобы его разблокировать. Он прячет собаку и притворяется девчонкой. Он нанимает вас, чтобы люди думали, что ему не все равно. И вот ты пускаешься на поиски, разговариваешь с ее друзьями и ее семьей.

– Тем временем она сидит в его подвале без пальцев, и, поскольку он врач, он знает, как разрезать ее остальную часть, а затем он будет использовать яхту своего приятеля, чтобы сбросить ее части в Тихом океане. Теперь вокруг плавают большие белые, и поэтому ее съели акулы, но он все еще: «Куда она ушла и где моя собака, бла-бла-бла».

Грей покачала головой.

– Я не думала об этом. Опять же ты кладезь мудрости, Джен.

Эрнесто, официант, принес им тарелки с едой: тако для всех, кроме Грей. Ей достался мексиканский салат «Цезарь», утопающий в заправке.

– Знаешь, – сказала Кларисса, – что пропавшей женщине нужно сделать операцию на носу, увеличить грудь, а затем лететь в Мачу-Пикчу или куда-то еще, потому что ты буквально найдешь ее, как только я посмотрю на ее номер телефона. Извини, что я не увидела твое сообщение. Мой тренер такой козел…

– Какое отношение твой тренер имеет к тому, что ты не делаешь свою работу? – Грей взглянула на Хэнка.

Он поманил ее, чтобы она подошла.

В последний раз, когда Хэнк подозвал Грей, он предложил ей выпить 50-летнего «Реми Мартена». Потом они проскользнули в его офис, упали на замшевый диван. Десять минут они целовались, как подростки, руку Грей просунула под его боксеры, а его рука залезла под ее лифчик. В тот момент, когда другая ее рука расстегивала ширинку его джинсов, Алекс, второй бармен, постучал в дверь офиса и крикнул, что только что прибыла группа ребят из колледжа из Лойолы Мэримаунт. Хэнк поцеловал ее в нос и прошептал: «Позже?» Грей закусила нижнюю губу. «Мммм».

Да, Хэнк был республиканцем, но целовался как демократ, а «позже» было «сейчас», и кто она такая, чтобы игнорировать его попытки поставить страну выше партии?

А теперь Грей сказала:

– Простите, дамы.

Она вышла из-за стола со своей «Маргаритой». К черту помятые льняные штаны и заляпанную шоколадом рубашку.

Кларисса крикнула:

– Вернись к моему девичнику.

Грей ответила:

– Ха! Может быть, – хотя она не планировала присутствовать, потому что вечеринка Клариссы проходила в Лас-Вегасе. Она ненавидела это место и поклялась никогда туда не возвращаться.

В баре она протянула свой умирающий коктейль в огромные руки Хэнка.

– Хочу вернуть деньги, пожалуйста. Мне они нравятся крепкими.

– Да?

Его глаза сверкали неоновым светом.

– Мне нужно, чтобы этот коктейль оказывал какой-то эффект, понимаешь?

Его улыбка, эти глаза – все вызывало у Грей головокружение, возбуждение, сбивало с толку. Как будто она убила в себе бывшую школьницу-баптистку-католичку – атеистку, а теперь ее место заняла распутная сестра-близнец, одетая во вторник в субботние трусики.

– Как насчет… чего-нибудь сейчас, а потом чего-нибудь еще? – спросил Хэнк.

– Ты такой щедрый. Итак… посвящаюсь своему делу.

Она провела по этим еврейским буквам на его предплечье, теперь окрашенным красными, желтыми и голубыми бликами, Lucha Libre и Dos Equis.

Л’Шана Това, Хава Нагила, оле.

– Твои друзья смотрят сюда, – сказал Хэнк.

– Пусть смотрят.

Ее палец прошелся по гимел и реш, буквам, с которых и правда начиналось ее имя.

– Я серьезно.

Она оглянулась через плечо.

У столика стояла женщина. Кларисса указывала на Грей.

– Еще одна подружка? – спросил Хэнк.

– Не знаю ее.

Грей отступила от бывшего морпеха, не желая отводить взгляд, но зная, что в конце концов ей придется.

– Напишешь мне позже?

Он сверкнул улыбкой, и его глаза заблестели, когда он отошел, чтобы принять заказ клиента.

Кожа посетительницы у столика Грей была цвета миндаля. От нее пахло беконом, что, конечно, не худшее качество для человека. За исключением пушистой челки, волосы женщины были заплетены в длинные косы. Она была крупной девчонкой с покатыми плечами. Одета она была в бирюзовый свитер, в котором она как будто таяла.

Грей подошла и сказала:

– Здравствуйте.

Женщина ответила:

– Здравствуйте.

Некоторое время они смотрели друг на друга.

– Ты Грей?

– Насколько я помню…

– Изабель просила передать… Она сказала… Иди на хрен!

Глава 13

Иди на хрен.

– Это прямая цитата? – спросила Зэди.

Грей сказал:

– А ты вообще… кто?

– Ти Кристофер.

Женщина моргнула, глядя на четверых подруг сквозь очки с толстыми линзами в роговой оправе.

– Я не собираюсь ругаться, но и не собираюсь смягчать, что Изабель просила передать. Она сказала, что очень важно, чтобы вы знали, что это она говорит, а не я.

Но Грей не знала Изабель, и она, черт возьми, не знала эту женщину, от которой пахло завтраком.

– Еще раз: вы та самая Ти? – спросила она. – Ти, подруга Изабель? Изабель со скулами, как у моделей обложки «Вог» и длинным хвостом? Типичной красотки с крутым парнем-доктором?

Женщина сказала:

– Я не просто подруга. Я ее лучшая подруга.

Кларисса поздоровалась с Ти и представилась, как будто так и надо и все в порядке.

– Тебе не жарко в этом свитере? – спросила Зэди.

– Мне нормально, спасибо.

Грей представляла Ти высокой стройной блондинкой в брюках «Валентино» и модном пиджаке. Или она могла быть темнокожей: с длинными дредами, голосом, как у соул-певиц и мягкими карими глазами. За очками с бутылочным дном у этой Ти были великолепные густые ресницы, как у коровы. Но вокруг ее рваной кутикулы засохла кровь, она была высокой, но не гибкой, а свитер она явно откопала в каком-то дешевеньком секонде, а не в дорогом бутике.

Обе женщины сели за стол.

– Хочешь выпить? – спросила Грей.

Молодая женщина прикусила заусенец на большом пальце.

– Можно «Спрайт»?

– Конечно, – Грей осмотрела ресторан, – официантов нигде нет. Даже Хэнк куда-то исчез. Давайте подождем. А пока спасибо, что пришли. Я знаю, что это непросто.

– Я сделаю для Изабель все.

Ти снова начала грызть заусенец. Грей улыбнулась, надеясь, что Ти увидит, что ей нечего бояться.

– Так как долго вы с Изабель дружите?

– Около трех лет. Я постучала в ее дверь, предлагала почитать Библию с моей церковью на горе Гефсимания на Креншоу, возле «Дулана»? Я удивилась, что она впустила меня, мы поговорили о Библии, о ее жизни. О хорошем и плохом. В основном о плохом. Она такая красивая, но это далеко не все. Итак, мы помолились, а потом я заехала за ней и мы поехали в церковь в следующее воскресенье. С тех пор мы были неразлучны. До нынешнего момента.

Она оглядела ресторан.

– А здесь кормят?

Грей хотела сказать: нет, никакой еды в мексиканском ресторане. Только сомбреро и пустые пиньяты. Вместо этого она протянула:

– Ммм… – и наконец заметила официантку возле кухни.

Ти заказала «Спрайт», а также флауту, чимичангу и торту из говядины.

– Я не ела весь день. И я после работы…

– Кем вы работаете?

– Я специалист по связям с общественностью в некоммерческой организации театрального искусства. Мы ставим спектакли и читаем, обучаем искусству макияжа, и все такое. Я отвечаю за пресс-релизы и блог.

Эта молодая женщина говорила очень хорошо. Никаких «типа», «как бы», ни «эээ» за те пять минут, которые они провели вместе.

– После работы, – продолжала Ти, – мне пришлось зайти в церковь, а потом я приехала сюда, так что еще не обедала.

Грей махнула рукой.

– Это не проблема.

– Грейсон ваше настоящее имя?

Грей кивнула, но напряглась, и на лице у нее застыла улыбка.

Ти закрыла глаза и зашептала. Закончив молиться, она сказала «Аминь», глубоко вздохнула, медленно выдохнула и открыла глаза.

– Хочу, чтобы Святой Дух руководил мной, потому что слова, которые вот-вот вырвутся из моих уст, принадлежат мне, а не Изабель. И я молилась за вас, мисс Сайкс, чтобы вы поступали правильно, чтобы Бог руководил вашим расследованием. Понимаете?