Секция Отчаяния

Бруно Арендт

Секция Отчаяния

Больше рассказов на: www.thegravity.ru

Глава 1

«Довольно непросто, даже с учётом всех нейроимплантов, заставить себя прочитать это назойливое сообщение во сне» – путешествуя в глубинах своего подсознания, размышлял Ан. – «Казалось бы, к чему осуществлять столь изощрённые способы доставки, ведь можно просто разбудить меня личным мажордомом». Согласившись открыть уведомление, содержащее логотип-метку альянса видящих в виде штрихованных букв ОАВ, модуль памяти моментально обновился свежей информацией о текущем расположении дел и новом контракте.

Григорио Ан неохотно открыл глаза. Адаптивная оболочка третьего века, настроившись под голубоватое освещение его комнаты, загрузила актуальную информацию.

«Итак, всё же именно меня выбрали для этого самого глупого задания, с которым бы с лихвой в нашем-то две тысячи девятьсот двадцатом справилась и группа ИИ-оболочек» – потягиваясь, размышлял Григорио, машинально почёсывая затылок. «Опять лысею» – продолжал рассуждать Ан. – «Сколько ещё столетий должно пройти, чтобы мы смогли до конца понять принципы природных блокаторов, содержащихся в нас, и неукротимо откатывающих к изначальности всё, что мы изменяем».

– Ми, восстанови волосы, – произнёс Ан вслух. Иногда он любил именно сказать, а не пользоваться интерфейсом сознания. – Да давай так, чтобы потемнее были зачёсаны назад и залакированы.

– Как пожелаете, – отозвался механический голос, специально запрограммированный под интонации и тембр его отца. – Хотите произвести впечатление?

– Разве сейчас кого-то этим можно удивить? – иронично произнёс тот.

– Я думаю, такого же приверженца старых канонов, как и Вы, – ответил голос искусственного мажордома.

Оценив взглядом волосы, моментально синтезировавшиеся у него на голове заданного цвета и формы, он подошёл к двери, отделяющей часть серой капсульной комнаты корпуса ОАВ. Стена-дверь растворилась в пустоте, образовав проём, ведущий к снаряжению.

– Медицинский экзоскелет класса Ц, положенный для задания, подготовлен и настроен под Вас, – сказал Ми.

– Ну вот, опять медленнее всех буду, – проворчал Ан.

Что-то бурча себе под нос, мужчина стал забираться в массивное серебристое устройство, напоминающее его металлическую копию, увеличенную в пару раз, спина которого, раскрывшись, обеспечивала пространство для размещения внутри живого человекоподобного существа.

– Вам удобно? – спросил мажордом ехидно спросил мажордом.

– Лучше и представить себе нельзя, ладно, готов к соединению, – выдохнув, прошептал Ан.

Находясь в груде металла, пусть и технически совершенного, Григорио Ан всё равно ощутил слабое эхо клаустрофобии в момент, когда с лёгким свистом стала закрываться задняя стенка экзоскелета. Соединение с нейронным интерфейсом, в принципе, как и всегда, происходило безболезненно. Агенты Альянса Видящих еще до зачисления проходили серию операций по вживлению комплекса НИС в гуманоидоподобные тела. После чего восемьдесят, а то и девяносто процентов технических устройств альянса, могли беспрепятственно работать и входить в симбиоз с телом оператора.

«Экзоскелет класса Ц успешно подключён к вашей нервной системе. Добро пожаловать, Григорио Ан Гарсиа» – загрузившись, оповестил интерфейс на третьем веке.

– Я смотрю, они помимо медицинской станции ещё и целую химическую лабораторию добавили к этому заданию, – снова вслух рассуждал Григорио.

– Так точно, а также, как Вы любите, комплекс по генерации катализаторов и реагентов баз ОАВ, – подметил Ми.

– Мне казалось, это обыкновенное сопровождение бригады по починке маяка термоядерного реактора, – получая отчёты о работе систем экзоскелета, рассуждал Ан.

– Так и есть, – согласился мажордом, – но Вам прекрасно известно, какие ситуации могут произойти на безжизненной экзопланете.

– Да-да, я всю информацию не раз уже обновлял, – бурчал за защитным стеклом шлема Григорио. – «ОГЛЕ-2005-БЛГ-390Л б» – это же так далеко…

– Верно, один из самых отдалённых маяков системы ретрансляции коридоров, видимо, поэтому и самый забытый и давно не обновляемый комплекс, – поддерживал разговор Ми.

– Тридцать два агента, площадка две тысячи девяносто один, корпус пять один, – опять вслух произнес Ан то, что и так прекрасно знал с момента первичной загрузки информации, ещё находясь во сне.

Дерзкими рывками экзоскелет пришёл в движение. Всё же требовалось какое-то время, чтобы сознание адаптировалось к тому, что ты уже не просто человекоподобное существо ростом под два метра, а нейромашина из гравиталла высотой вдвое выше. Пару секунд – и движения стали плавными. Григорио, перебрав металлическими пальцами у себя перед защитной маской, уверенно развернулся в сторону лифта. Он знал, что до тех пор, пока находится на базе Объединённого Альянса Видящих, сможет вести беседы со своим мажордомом и прощаться не имеет смысла.

Лифт пришёл в движение. Тому свидетельствовала информация, поступающая Григорио, хотя физически спуск никак не ощущался. Закрытые транспортные маршруты, впрочем, как и остальные сооружения базы ОАВ, делали невозможным встречу с другими агентами, вплоть до самого отбытия на назначенную планету или станцию. Одноместная, пурпурного цвета капсула уже ждала Григорио на транспортном пути. Экзоскелет класса Ц компактно заполнил внутреннее пространство аппарата, оставив возможность поднять голову под толстым зеленоватым стеклом. Закрывшись, дверь сдвинулась и транспортное средство за доли секунды разогналось до максимальной скорости. Бегущие цифры состояния, в изобилии наполняющие жизнь Григорио, никак его не интересовали. Он только поднял голову в ожидании того, на что, скорее всего, и остальные, перемещаясь по базе, любили устремлять взгляд.

ВИ-Канис Мажорис, ВИ Большого Пса, красный сверхгигант, на орбите которого и вращалась база ОАВ, целиком закрывал видимый сквозь защитное стекло капсулы и купола спутника горизонт. Именно эту звезду, благодаря колоссальным размерам, ещё в две тысячи пятьсот семьдесят шестом году содружество всех рас выбрало в качестве основного источника питания сети ГТК. Технология дриад, а именно так выходцы с Земли называли однополую расу женоподобных существ, в сосудистой системе которых протекала жидкость, схожая с гравиталлом, хоть и перевернула все представления о космических перемещениях, но до сих пор требовала невероятных затрат энергии. Вращаясь по орбите гипергиганта, база-спутник, напоминающая карликовую цельнометаллическую планету, усеянную множеством защитных куполов, приходилась опорным пунктом ОАВ, а также связующим буфером для любого перемещения через подключенные планеты во всей галактике Млечного Пути. Космические корабли, с их тщетными попытками приблизиться к скорости света, остались далеко в прошлом.

Стремительно приближаясь к площадке снабжения две тысячи девяносто один, Григорио с восхищением разглядывал звезду, так как знал, что буквально через пару минут он скроется в тёмном тоннеле. Но даже безмолвная темнота сооружения не смогла сдвинуть его с места. Резкая смена цветовой гаммы, как ловкий гипнотический трюк амиеров, погрузила его сознание в транс. Обрывками картин перед глазами замаячили воспоминания его жизни до вступления в корпус ОАВ. Семья, богатые родители, клиника, разросшаяся до планетарного масштаба и пустота, вспомнить детали которой ему не давали блокаторы памяти, позволяющие не утратить рассудок. Совсем неважно, человек вы или же каррагут, да пускай даже дриада или же зиги-заг, сознание и весь организм с течением времени будут отрицать всё то, что искусственно вживлено, загружено или получено каким-либо ещё способом. И если с имплантами и искусственными мутациями можно совладать периодическими корректировками и протянуть ещё десятки Земных лет, то с сознанием дела обстояли куда сложнее. Чем дольше ваша сущность осуществляла получение информации, тем продолжительнее она удерживалась внутри вас. Камнем преткновения стало время. Любое разумное существо могли подготовить за секунды загрузкой базовой информации о требуемой специальности на нейроимплант, находящийся глубоко в мозге, к осуществлению несложных работ. Загрузка за секунды, потеря этого навыка и обильной доли активных мозговых клеток через считанные часы. Амиеры и каррагуты имели преимущество в области этой технологии. Первые за счёт своего организма, который за годы эволюции стал напоминать один большой мозг. Вторые за счёт объединения сознания всей расы с компьютерным искусственным интеллектом. Но даже им была свойственна потеря памяти с течением времени.

Замедлившись, капсула остановилась рядом с другими подобными транспортными средствами в большом сооружении, служившем складом и опорным пунктом выдачи всего того необходимого агентам ОАВ для отправки на задания. Разных размеров, но в целом однотипные металлические экзоскелеты с их операторами стояли вдоль пункта выдачи.

«Григорио Ан Гарсиа, сопровождайте группу семь два». Получив информацию, Ан начал движение к назначенной платформе с грузом. На долю секунды вездесущая информация, показываемая на третьем веке, моргнула.

– Обновление? – тут же спросил Ан у своего мажордома, с которым до сих пор имел связь.

– Не могу сказать точно, объём данных изменился, но новой информации я не вижу, – моментально среагировал Ми. – Возможно, закодирована и будет доступна Вам позже, мне следует сообщить о технической проблеме и подать запрос. Сделано.

– Как скажешь… – буркнул Ан и встал рядом с гравиплатформой, нагруженной какими-то металлическими ящиками.

– Я Джордж Фридом, – раздался мужской голос по внутренней связи.

Григорио повернулся вправо и тут же увидел пухловатое человекоподобное лицо, в растягивающейся улыбке за защитным экраном экзоскелета класса Б.

– Я главным инженером буду в нашем отряде, – продолжал тот радостно.

– Будем знакомы, – ответил Григорио через нейросвязь.

Информация о членах отряда и всей группы уже загрузилась каждому, и в личном знакомстве необходимости нет. Собственно, как и нет необходимости использовать голосовую связь, существующую совсем уж для крайних мер.

Среди однотипных экзоскелетов, распространённых у рас людей, зиги-загов и каррагутов в толпе сопровождающих грузовые гравиплатформы, Григорио отличил трёх представителей амиеров, чьи костюмы напоминали древние скафандры для погружения под воду. А также одну особь от расы дриад. Правила сената ОАВ гласили, что для любой операции, будь-то военной, археологической, контактной или же как сейчас – ремонтной, необходимо присутствие хотя бы одного от каждой расы альянса. Правила есть правила, нарушать их никто не осмелится, так как все космические транспортные пути напрямую зависят от возможностей Видящих.

«Проследуйте в пункт пять один для инъекции ЭРЕЙ-1010» – обновилась информация.

Григорио Ан хорошо знал этот препарат, изготавливаемый на основе гравиталла и вводимый живым созданиям, за исключением дриад, в кровеносную систему перед перемещением по ГТК. Препарат известный, легкодоступный для агентов ОАВ, но абсолютно неопознанный и не поддающийся молекулярному анализу. Только дриады, любезно предоставляющие его альянсу, знают этот закодированный состав. Раньше все думали, что то частица их внутренних питательных соков, но мифы развенчались, когда посчитали примерные объёмы, запрашиваемые представителями других планет. Разве что их родная закрытая обитель, куда, собственно, не ступала нога ни одного живого представителя какой-либо другой расы, имела врождённый и бесконечно генерируемый источник этого препарата. Узким извивающимся тросом из пола выдвинулось соединение для инъекции. Зафиксировавшись в подключениях экзоскелета, Ан почувствовал в теле лёгкость. Лёгкость и некий эффект эйфории —исключительное качество, свойственное только человеческому разуму.

Информация вновь обновилась:

«Группа семь два, проследуйте в ГТК».

Григорио, немного оглядевшись по сторонам, уверенно шагнул за транспортируемым грузом и вступил на выделенное для сопровождающих место на платформе.

Часть металлической стены отъехала в сторону, образовав проём, поглощающий материю. Всё, что туда входило, пропадало бесследно для наблюдателя. Подошла и очередь их группы.

– До встречи, Ми, – робко произнёс Ан.

– Я бы пожелал удачи, но она всегда рядом с тобой, – в шутливой форме ответил мажордом.

Плавно гравиплатформа начала въезжать в бесследно чёрный проём. Пересекая рубеж между реальным миром и транспортным коридором, Григорио ощутил, как всё его тело покрывается странной плёнкой. Будто мумия, хоть и вполне себе живая и хорошо себя чувствующая, он погрузился во мрак. Интерфейс третьего века, как и остальные системы экзоскелета, отключился.

Глава 2

Находясь внутри коридора, Григорио машинально, как и другие из его группы, обернулся, насколько позволял обесточенный костюм. Многие перемещались уже не в первый раз, но до сих пор этот эффект приковывал их взгляд. Сотнями тысяч мелких, хаотично заменяющихся пурпурных линий, образующих силуэты стоящих там, внутри, на базе ОАВ, подсвечивался чёрный проём. Платформа, находясь в пустоте, продолжала движение вперёд. Отряд понимал это только по отдаляющимся всполохам в проёме. Пустота поглотила и его, скрыв во мрак всех и вся, кто находился рядом с Григорио. Сложно определить, сколько прошло времени, как поочерёдно, метрах в десяти, по бокам загорелись огоньки тусклого света, уходящие в необозримую даль горизонта, туда, куда медленно следовала платформа. Безмолвная тишина и плавный ход усыпляли. Но погрузиться в сон Ан так и не мог, сколько бы не перемещался по этим коридорам. Прекрасно осознавая, что данное путешествие ощутимо может продолжаться вечность, он смиренно ждал, как ждали и другие, развернувшись в сторону назначения.

Ряды сопровождающих тусклых оранжевых огоньков дополнились вертикальными. Пролетев мимо, платформа через неопределённый промежуток времени прибыла вновь к одному из таких перекрёстков. На этот раз ход вперёд плавно перешёл в спуск вниз.

Сверху что-то упало на платформу, только Григорио и агент слева от него заметили это. С трудом они переглянулись и подняли головы. На необозримой высоте огоньки стали хаотично мигать. В отсветах виднелось нечто, стремительно приближающееся к их платформе.

«Внештатная ситуация» – едва ли смог подумать в мутной паутине своего сознания Григорио.

Массивный, искорёженный металлический предмет со следами копоти бесшумно упал на платформу, повалив одного из сотрудников ОАВ. Теперь уже вся группа обратила внимание на происходящее. Не в их силах было помочь пострадавшему, экзоскелеты, как влитые, стояли на платформе, непоколебимо продолжающей спуск вниз. Предметы продолжали падать, часть пролетала мимо, какие-то опускались рядом или на агентов. Казалось бы, такая «ерунда» не могла повредить столь прочные костюмы. Но в один миг вблизи пролетел столь огромный объект, что, задев платформу, накренил её вбок. Прикованные сотрудники, как и другие объекты, прочно оставались на своих местах.

Вспышка света! Григорио видит падающую, почти раздетую, человекоподобную девушку, прижимающую что-то светящееся к своей груди. Он испуганно проморгался, оглядевшись по сторонам. «Вспышка в памяти?» – пытался думать Ан.

Ориентируясь по огонькам, различимо наблюдалось то, что платформа стала замедлять спуск. Ряд образовавшихся горизонтальных «светлячков» дал понять – сейчас направление движения должно измениться. Но не успела платформа набрать горизонтальную скорость, как грузный объект, снова летящий сверху, жёстко столкнулся с транспортным средством ОАВ. Накренившись, платформа потеряла устойчивость. Григорио в панике что есть силы выставил руку, дабы ухватиться за край. Часть груза, отсоединившись, полетела в необозримую пустоту. Ан не смог разглядеть всех, но он отчётливо увидел, как кто-то или даже несколько агентов сорвались вниз. Платформа успела сделать рывок вперёд и полетела по наклонной. Ожидая «вечное» падение в пустоту, Григорио Ан зажмурился.

Впрочем, предполагаемого «вечного падения» как такового не оказалось, и он ударился о прочную поверхность метрах в пяти от горизонтальных огоньков. Он и ещё пара сотрудников уцелели. Наблюдая их тревожный взгляд в безмолвной пустоте через защитные шлемы экзоскелетов, он тщетно попытался встать.

Справа кто-то, уверенно шагая, подошёл к нему и протянул руку. Пурпурный цвет кожи оператора хорошо различался даже через защитное стекло. Ан хотел было свериться со своей загруженной базой ОАВ, но интерфейс до сих пор не отвечал. С трудом он схватился за руку агента и моментально почувствовал весь свой экзоскелет и возможность управлять им. Перед ним стояла та единственная представительница дриад. Она подняла двух других агентов и кивнула в сторону уходящих в горизонт огоньков. Повинуясь своей спасительнице, отряд из четырёх сотрудников зашагал прочь от рокового перекрёстка.

Следуя вместе со всеми, Григорио с интересом приблизился к одному из боковых светлячков. Высота экзоскелета позволяла ему разглядеть их с расстояния почти в один метр. К его удивлению, светящимся тусклым огоньком оказалась лампочка, причём довольно старого типа, не используемая никем уже лет пятьсот. Кто-то толкнул его в бок. Дриада. Развернувшись, он продолжил свой путь в пустоту.

Вдали стали виднеться знакомые всем всполохи. По всей видимости, они приближались к выходному проёму, подсвечиваемому чередой хаотичных пурпурных линий, собирающихся в то, что, скорее всего, находилось по ту сторону ГТК.

Сблизившись, путники радостно ускорились к выходу. В метре от разделяющего рубежа дриада остановилась. Она завертела головой. В её взгляде чувствовался природный страх. Нет, далеко не тот страх, который Григорио наблюдал у своих обречённых пациентов. Робкими шагами дриада прошла через рубеж. За ней проследовали и остальные.

Плёнка, покрывающая тело, в мгновение перехода растворилась в пустоте. Яркий жёлтый свет больно ударил по глазам. Кто-то сбоку ругнулся на одном из мёртвых языков, что на фоне гробовой тишины коридоров прозвучало довольно громко.

– Я ничего не вижу, – сказал знакомый Григорио голос справа.

– Подожди, глазам нужно время, чтобы вспомнить, каково это, не пользоваться адаптивными имплантами, – спокойно объяснил Ан.

– Да! Я так и знала! Что из-за этого «хэйнсовского» реактора коридор будет односторонним! – продолжала ругаться девушка слева. – Исэйас! И где вообще мы? Хоть один из техников в живых остался?

– Да, я в порядке, – повторил мужской голос. – Но глаза слишком больно открывать.

– М-да уж, – протянул Григорио, вколов себе инъекцию с миотическим действием.

Привыкнув к яркому свету, Ан огляделся. Рамка транспортного коридора, из которой они только что вышли, глухой неподвижной металлической стеной стояла за ними. Массивный обелиск, не работающий корректным образом, теперь представлял сплошную монолитную структуру высотой метров тридцать, расположившуюся на холме, покрытым мелкой зеленовато-жёлтой травой. Редкий кустарник спускался вниз, плавно превращаясь в густой тёмно-зелёный лес, не пропускающий лучи света и уходящий вдаль горизонта.

– Хорошая безжизненная планета, – иронично высказался Григорио.

– Что там? – начали интересоваться другие.

Представительница расы дриад стояла рядом с Григорио и таким же заворожённым взглядом осматривала окрестности, не обращая внимания на жалобы и ругань остальных.

– Сейчас помогу, – сказал Ан, подходя к сотрудникам.

Каждому через разъёмы экзоскелетов он выделил по инъекции миотического препарата.

– Джордж, – обратился Григорио к мужчине в среднем экзоскелете желтоватого цвета, – насколько я понимаю, Вы наш единственный инженер. Что с костюмами? Что с модулями? И вообще, где мы?

– Костюмы работают чисто механически, скажите спасибо дриаде, что тратит свои силы на их поддержку…

– Это и есть «чудо-сила» контроля гравиталла? – в разговор вклинился амёбоподобный амиерец в костюме-скафандре.

– Да. Не благодарите, – буркнула та, – по сути, вашим костюмам нужен был только небольшой «толчок».

– Хорошо, с модулями что? – продолжал Ан.

– Я уже пробовал перезапускать их, но, увы, работоспособность восстановить не удавалось, скорее всего, нужно произвести диагностику внутренних схем распределения электромагнитного поля. Удастся восстановить её работу – остальные импланты и сторонние модули сами подключатся к сети.

– Тогда займитесь этим! – грубым тоном скомандовала дриада.

Смиренно экзоскелет Джорджа «сложился» почти пополам и приступил к работе.

– Безжизненная планета. Экзопланета! – с нарастающей громкостью выдавала девушка. – Хэйнс! Хэйнс! Хэйнс! И ещё раз Хэйнс! Нас что, из-за того каррагутского дерьма сдвинуло не в тот коридор?

– Это Вы нам расскажите, – с ухмылкой сказал Григорио, – ваша же технология и… эмм… – задумчиво протянул он, – «каррагутского дерьма»?

– Да, тот хлам, что сыпался, это останки каррагутских кораблей, – отвечала та.

Григорио вопросительно смотрел на неё через защитное стекло шлема экзоскелета.

– Недомерки пытаются просунуть свои корабли в коридоры и вот что из-за этого выходит.

– Впервые такое встречаю, – сказал амиерец.

– О да, «впервые», вы же каждые сутки туда-сюда летаете на протяжении столетий, – издевательски произнесла дриада.

– Нет, конечно, что же, всего лишь только пятый переход, – совсем не замечая её тона, отвечал амёбоподобный.

– И часто направляющая платформа сбивалась? – сухо спросил Ан.

– Я такого ни разу не встречала, более того, даже не слышала!

– Мы не сбились, – сообщил Джордж Фридом. – Это ОГЛЕ-2005-БЛГ-390Л-б и никакая не другая планета.

Он подошёл ко всем, и уже издалека по светящемуся дисплею защитного шлема было понятно, что многие из систем его костюма восстановили свою работоспособность.

– Позволите? – подойдя, спросил Джордж.

– Разумеется, – почти хором ответили остальные.

Экзоскелет инженера судорожно дёрнулся, не издав никаких механических звуков. Остальные моментально заметили, как системы оповещения, связи, жизненные показатели и другие модули костюмов приходят в работоспособность и начинают выдавать информацию о своём состоянии.

– Как видите, определители гравполей могут идентифицировать то, где мы чисто с приблизительной точки загруженных баз. И это ОГЛЕ-2005-БЛГ-390Л-б.

– Но связи с ОАВ нет! Мы не можем быть до конца уверенными в том, что это не сбой!

– Да, разумеется, – спокойно отвечал мистер Фридом, – но мне кажется, связи нет именно потому, что ретранслятор, работающий от сети плазменных генераторов, попросту выключен.

– Так как не работает ТЯР, который нас отправили починить? – опережая, спросил амиерец.

– Да, именно потому, возможно, и не работает транспортный коридор корректно, хотя на это нам может пролить свет высокопочтенная Анна Ге, – и Джордж с улыбкой посмотрел на дриаду.

– Откуда мне знать! Я не техник, не инженер, и уж тем более не Видящая! Я понятия не имею, как работают эти хэйнсанские коридоры! Но я сразу это поняла, что что-то не так. Ещё внутри.

– Вы про некорректное отображение синопсиса выходного рубежа?

– Да! Называйте, как угодно. А я – просто чувствовала.

– Не буду даже спорить, нам вас не понять, слишком большая разница в эволюционном развитии, – опять вклинившись в разговор, сказал амиерец.

– Так, какой ещё информацией мы владеем? – спросила Анна.

– Как минимум, датчики собрали положения звёздного неба, светила и ближайших планет, и с точностью до девяноста девяти процентов – это всё же ОГЛЕ-2005-БЛГ-390Л-б, – продолжал инженер.

– Да заткнитесь вы со своей ОГЛЕ, все и так поняли, что мы здесь или, Хэйнс вас всех побери, где-то ещё. Здесь что произошло? Как планета, простите великодушно, – в очередной раз издевательски произнесла дриада, – экзопланета ОГЛЕ, расположенная на такой отдалённой орбите от звезды, могла порасти мхом? И даже не то, чтобы мхом, а целым лесом? – она вытянула руку вперёд.

– Структурный анализ планеты займёт ещё часа два-три без приборов, которые мы потеряли при перемещении, это вся мощность и скорость, какими мы располагаем, – доложил инженер.

– Даже так. Это не так уж и много. А вы чем заняты? – выкрикнула Анна в сторону Григорио.

– Да так, – отвечая по внутренней связи группы, сообщал Ан. —

К примеру, вот эти растения вырабатывают гигантское количество кислорода, способное, как мне кажется, поддерживать экосистему планеты с её атмосферой. И более того, она вполне приемлема для нас с вами, ну, за исключением рыбы, разумеется.