Федьмак, или НеБредсказуемый Диагноз

– У тебя уже есть отличный ноутбук, Варюша, – отец резко сменил тон на заискивающий, понимая, к чему клонит предприимчивая Варенька, но девочка топнула ногой как породистая кавалерийская лошадь и бросилась в атаку, зная, что при Лёше занудный родитель вынимает «любимый бубен» гораздо реже, пытаясь брать эрудицией для самоутверждения.

– Эта рухлядь бомжатская за двенадцать тыщ с экраном как у забздыщного калькулятора? Эта развалюха, которая ни одну игру не тянет?! Его надо трижды перезагружать, чтобы запустился!

– Ну-у… за двенадцать триста. Хороший ноутбук, кнопки ещё не все выскочили. Надёжная вещь – надо учиться смотреть на содержание, а не на внешний вид, верно, Алексей?

– Давайте мы всё-таки проведём занятие, а потом обсудим технику.

– Ага, он потом мне ещё три года будет обещать! Вот увидите! Я же говорю! – разошлась Варенька. Пока отец размяк, надо выбить обещание при свидетелях – почему-то при Лёше родитель не любил показывать жадность, наоборот, часто напоказ демонстрируя всё, что делал для любимой дочери, пытаясь впечатлить учителя широтой души и глубочайшим пониманием моделей современной техники.

– Бе-бе-бе-е! – передразнил Барахолкин, копируя мимику дочери. – Ой, не купит! Ой, всё пропало! Бе-бе-бе-е-е-е! Ах, какой плохой отец! Ничего не покупает, всего два шкафа забиты дорогими шмотками! Совсем нечего надеть нашей бедной овечке! Бе-бе-бе-бе-е-е!

– Чего ты дразнишься-а-а?! – Варя мигом превратилась в обиженного выдрёнка, на глазах выступили слёзы, а лицо уморительно скорчилось, выражая вселенскую обиду. Но девочку ранило не столько высмеивание отца, сколько его удивительная находчивость: обычно твердолобый Барахолкин шёл на поводу у любых капризов дочери. А сейчас вдруг раскрыл ужасный актёрский талант, так легко обломав гениальный план по разводу его на новенький ноут. – Эт чё значит, я типо овца тупая? Чё за наезды опять?! Овцой на дочь обзываться при учителе – это нормально уже?

– Конечно! Моя любимая дикая овечка! – ухмыльнулся отец, пытаясь обнять дочь, но та оттолкнула его и насупилась ещё больше словно хомяк, которому не дали схомячить всё, что плохо лежит.

– Если я овца, тогда ты ваще баран!

– Ты как с отцом раз…

– Бе-бе-бе-е-е-е! – заголосила Варя, украдкой посмотрев на реакцию репетитора. Лёша не знал, падать от смеха или попытаться прекратить этот цирк – в любом случае последствия могли стать плачевными. Воспитательные эксперименты Барахолкина могли взорваться настоящей эмоциональной бомбой, доводя любую ситуацию до абсурда.

– Хрю-хрю-хрю! – гаркнул отец, запрыгав по комнате. Дочь приняла вызов, продемонстрировав, что знает немало звериных языков. Через минуту они принялись полушутя толкаться в комнате, издавая звериные звуки всё громче и явно позабыв про занятие.

Репетитор лихорадочно соображал, пытаясь придумать, что делать – после такого представления урок с перевозбуждённой девочкой проводить, мягко говоря, сложно.

Наконец, Варя подпрыгнула и ловко боднула отца, заставив того попятиться и плюхнуться на диван.

– Во! Видал, что эта коза египетская творит? – с гордостью заметил Барахолкин, словно дочь получила золотую медаль на областной Олимпиаде и степень кандидата наук в восьмом классе за такие виртуозные бодания невидимыми рогами.

– Давайте все немного успокоимся, – Лёша кивнул на учебник английского языка, переключая внимание дикарей. – Посмеялись, это хорошо. Теперь пора заниматься.

– Ой, извините! – спохватилась Варя, поправляя юбочку. – Это всё бебенатор начал, вы же видели! А я сегодня нормально себя вела!

– Отключили бебенатор и приступаем к занятиям. Варя – проверяем домашнее задание. А всех посторонних прошу не мешать образовательному процессу! – репетитор добавил в голос металл, чтобы заставить себя не взорваться хохотом. Смех замахал белым флагом из-за укрытия, обещая вести более дисциплинированно.

– Понял. Решил вспомнить молодость, хе-хе! Всё, ухожу-ухожу… – но уже в дверях солидный инженер обернулся с лукавой и по-мальчишески озорной улыбкой. – А потом ты… хм, вы сможете выступить судьёй в нашем соревновании? Понимаете, жена не очень одобряет мои выступления и актёрские выкрутасы с дочерью, считая их легкомысленным дурачеством. Но в вас я вижу не просто наёмного учителя, но настоящего ценителя воспитательных экспериментов. Могу на вас рассчитывать после урока?

– Хорошо, только недолго, – Лёша вздохнул, словно его ожидал настоящий образовательный штурм.

Но занятие прошло довольно неплохо: такое ощущение, Варя выплеснула часть подросткового упрямства, недовольства и обычных капризов, поэтому выполняла упражнения с усердием, старательно выговаривая самые трудные слова, что с ней случалось только в самом хорошем настроении. Неужели бебенатор сработал или просто совпадение? Интрига кружила в воздухе, атакуя учителя сложными вопросами.

Девочка включила режим ангелочка и сидела с таким видом, словно в её головушке созрел очередной коварный и беспощадный план. Впрочем, домашняя работа тоже оказалась сделана на редкость старательно – видимо, ещё до прихода бебенатора Варенька придумала цель.

Алексей проверял задания, ощущая какой-то подвох.

– А между прочим я текст училке ответила лучше всех в классе, – пропела Варя, хитровато прищурив глаза. Вот оно что – наконец-то проснулись амбиции. Репетитор улыбнулся, ощущая, как внутри девочки заёзрзала довольная обезьянка, которой так не терпелось выпрыгнуть из клетки. За годы работы с детьми он научился чувствовать это состояние. – Между про-о-очим, тот самый супер-мега-сложный доклад про кино, который вы мне помогали делать на прошлом занятии. Только я всё сама, конечно, сделала, а вы… просто немного помогли. Ну помните же?

– Помню, конечно. Умница.

– И Наталиванна сказала, что это уровень говорения по «ЕГЭ», там весь класс чуть не обделался от зависти, но я, не стала хвастаться. Не фиг им наши секреты раскрывать.

– Сможешь стать крутым разведчиком. А кто ещё в классе сдал этот доклад?

– Никто, конечно, – фыркнула Варя, довольная, что разговор за три минуты до конца урока перетёк в обсуждение её достижений, а не домашнего задания. – Чё эти олени ещё напишут, они же лоси!

– Некрасиво обзываться на одноклассников, – мягко поправил Алексей, едва удержавшись от смеха. Ему представились сидящие за партами одноклассники ученицы – двухголовые чудики с мордами оленей и лосей. Олелоси смотрели на учительницу томными глазами, смешно покачивая рогами. В их банде считалось, что если нарисовать рогами в воздухе сияющую фигу, пока педагог открывает журнал – тебя не спросят.

***

Многие верили в такие странные чудеса, поэтому усиленно жевали, мотая мордами, а между рогами включали смайлики, которыми общались как по телепатической связи. Способность включить сразу три и больше смайлика считалась очень крутой у этого племени, так олелоси выбирали вожака.

– Ну кто сегодня приготовил доклад? – спросила Наталиванна с видом Гоголевского Ревизора.

Класс замер, в этой напряжённой тишине было слышно, как мысли олелосей материализуются в завитушки на рогах. Существовало поверье, что училка не спросит тех, кто научился растворяться в классе, притворяясь мухой, учебником, партой, а лучше всем сразу.

– Повторяю, кто подготовил доклад? – Варя с расчётливым видом поглядывала на англичанку, наслаждаясь паузой. Пока эти парнокопытные притворяются, нужно сделать из её доклада маленькое шоу, чтобы отжечь по полной. А значит, отвечать надо только после третьего вопроса, когда в стальном голосе училки прозвучат нотки безумного отчаяния, поэтому крутизна ответа возрастёт в разы. Сейчас начнётся… ещё немного, ещё… ух, как сердце колотится – путь к славе нелёгкий, столько всего приходится вытерпеть. Ну давай, Наталиванна, мочи их уже! Не зря же я с Лёшей столько парилась над этим текстом! Пора уже гнать пламенную жесть про лодырей и беспонтовых неудачников. Ух, как же это круто!

Сердце сладко замирало в предвкушении триумфа. Варя обожала эти моменты, наслаждаясь драматичными паузами больше, чем билетами в кино на первый сеанс.

– Вы меня знаете, поэтому лучше отвечайте честно! – фраза прозвучала настолько комично, что на задних партах загигикали, когда уши англичанки выросли вдвое. Теперь маленькая Наталиванна напоминала Чебурашку, который вышел к доске, не выучив урок. Это была тоже правда – папа объяснял Варе, что «учителя не должны выезжать на репетиторах, ведь им платят за обучение детей». Пусть в несколько раз меньше, чем папе, но платят, а значит на фоне Барахолкина учителя работали почти забесплатно – поэтому Варя немного жалела молодую училку: она честно старалась и вдалбливала правила, но знала этот сумасшедший инглиш гораздо хуже Лёши, который работал переводчиком и готовил к «ЕГЭ». Папаня сам чудил от души: трепал нервы Вареньке физикой и алгеброй, чтобы не платить другим репетиторам. В итоге не смог решить пример за восьмой класс и так распсиховался, что у соседей волосы встали дыбом от его пионерской речи. Папаня долго бубнил про коммунизм, но в итоге нанял репетиторшу – правда, не оставляя попыток замучить ребёнка воспитательными лекциями и занятиями в духе «упал-отжался-выучил». Папаня редкий жмот и зануда, но его можно обдурить, правда, он последнее время стал таким подозрительным, что каждый раз приходится выдумывать что-то новенькое.

– А чё сразу отвечать? – промычал кто-то с задних рядов. – Опять развод какой-то… не, мы ни чё не обязаны!

– Не «чё», а «что»! – Наталиванна легко повелась на это, позволив олелосям выиграть ещё несколько минут. Варенька вздохнула: её триумф откладывался, ожидание укололо самолюбие в самое сердце. – Вы должны учиться говорить культурно, чтобы производить впечатление порядочных детей, а не рэперов каких-нибудь! Порядочные дети напряглись, приняв такую формулировку за оскорбление.

– Ну и чё? Зачем нам этот ваш инглиш? Мы даже русский не знаем – типо мы профессора такие, да?

– В натуре!

– Во, блин, жесть!

– Английский необходим для межкультурного общения, его учат во всём мире, поскольку он расширяет горизонты! – не сдавалась вредная училка, ещё больше отдаляясь от учеников и проверки задания. – Посмотрите, сколько возможностей открывает… нет, Барахолкина, в туалет нельзя! Петров, перестань жевать, ты культурный парень, а не жвачное животное! Сколько перспектив открывает знание английского: вы можете ездить путешествовать, смотреть фильмы в оригинале, а главное – общаться с носителями языка как с родными!

– Чё мне, своих родных мало в деревне? Вы ещё мне этих англосексов навязываете!

– Да вы только подумайте, как это интересно! – уши Наталиванны выросли ещё раза в полтора и покраснели как помидоры, вызвав широкие улыбки всего класса, который выступал теперь единым фронтом против общего врага – проверки мерзкой домашки. – Вы сможете составлять предложения в разных временах и рассказывать о себе.

– А на фига мне в ПТУ их сто времён?

– Ваще оборзели эти америкосы, уже нам своё время навязывают! За людей не считают!

– Вот козлы вонючие! – ёмко резюмировали с задней парты.

– Не волнуйтесь, ребята, мы не дадим наши родные времена в обиду, – пообещала учительница. – Мы будем учить английский исключительно в шпионских целях!

– Это как ещё? – заинтересовался класс и немного притих как штирлицы на спецзадании.

– А вот как: учили французский – гнали до Парижа, учили немецкий – гнали до Берлина, теперь учим английский…

– Будем гнать до Лондостана! – закричал весь класс, воодушевившись идеей. Лица мальчишек засияли почти как у пиратов, которые наконец-то нашли настоящее дело для всей бандитской команды, а девочки стали стрелять глазками на атаманов, пытаясь определить прицелом, кто будет удачливее в будущем походе.

– Ну что ещё Барахолкина? – вздохнула Наталиванна, почесав огромное розовое ухо, которое теперь напоминало парус.

– Я по теме. Можно про кино уже ответить?!

– А? так что же ты весь урок молчала? Конечно можно! Скорее-скорее! – обрадовалась учительница, что урок, безнадёжно проваленный олелосями, чудесным образом будет спасён единственным подготовленным докладом. Словно камень с души свалился.

– У-у-у-у! – заныл восьмой класс: перспектива победы над воображаемым Лондостаном казалась им куда интересней, чем выслушивать выступление выпендрёжной Варьки.

– Не «у-у-у!», а так точно. Кого вы там собрались побеждать, орлы мои ненаглядные, если даже про кино не можете рассказать? Сейчас двоек всем понаставлю – сразу запрыгаете у меня! Давай, Варенька, мы внимательно слушаем. Верно, пираты мои?

Пираты сдержано вздыхали, пока Барахолкина с видом звезды «Инстаграма» прошествовала к доске.

Варя рассказывала про кино и любимых режиссёров с такой страстной уверенностью, что сама поверила, будто написала всё одна. Восьмиклассники слушали её с открытыми ртами, позабыв даже про несметные сокровища фантастического Лондостана.

Класс медленно расширялся, увеличиваясь в размерах, стены оплетали экзотические растения, а откуда-то издалека раздавались манящие, грозные и одновременно вдохновляющие крики диковинного зверья.

Лица детей вытянулись от восхищения. А вечно неугомонный двоечник Петров напоминал ребёнка, в душе которого светлое чудо боролось с цинизмом и недоверием.

Тем временем новые приключения захватили внимание всего класса – да, это оказалось покруче последних серий «Мстителей», ведь здесь ребята не просто видели всё, но чувствовали волнующие запахи трав удивительной Пандоры, у их ног скакали светящиеся насекомые, а парты обвивали живые лианы.

Перед Барахолкиной с дикими воплями пробежали грациозные синекожие аватары, потрясая копьями, и выстроились в боевой порядок, чтобы атаковать отряды пришельцев.

Класс наполнился звуками выстрелов, когда мерзкие капиталисты начали захват Пандоры, вынуждая наивных индейцев отступать всё дальше в глубь леса.

Наталиванна лихо засунула два пальца в рот, вызывая боевого грифона – посадила Варю на спину зверю, и он бросился на ряды захватчиков, расшвыривая их лапами, сбивая могучими крыльями и круша экзоскелеты противников страшными челюстями.

Мальчишки замерли, затаив дыхание – они не могли представить, что домашнее задание может привести к настоящему приключению. Вот это настоящий урок!

– Мочи их, Варька! – закричали с задней парты.

– Давай, Барахолкина, жги! – поддержал Петров, вскакивая и обнимая ползущую по парте лиану как боевую подругу.

– Пора их вытурить обратно в Лондостан! – не выдержали на первом ряду, где всегда сидели отличники.

– Вот это я понимаю – домашнее задание! – довольно загудел весь класс, требуя продолжения.

Но захватчики не собирались сдаваться, они ранили грифона, пробив его крылья из лазерных пушек и стали окружать перепуганную девочку, выстраиваясь в боевой порядок.

– Вот козлы! – заревел восьмой класс, не в силах сдержаться.

– Нужно им помочь! – ахнули девчонки.

– Да помогите же им кто-нибудь!

Но вмешиваться в такую бойню никому не хотелось – вон у Наталиванны целый грифон, и что с ним сделали? Тут полезешь и самого пустят на шашлыки.

Однако учительница не растерялась, подняла указку и как амазонка прокричала что-то на английском.

– Сейчас она их проклянёт домашкой на неделю… – решили двоечники, но случилось то, чего никто не ожидал.

Раненый грифон издал воинственный клёкот и ударил могучими лапами, повалив деревья на космодесантников. Наталиванна прочитала правило под кодовым названием «Презент Пёфект» – и деревья вокруг стали превращаться в гигантских носорогов, чёрных львов и пантер, которые кинулись на врагов со всей образовательной мощью.

Класс взрывался яркими сценами битвы, содрогался от рёва защитников Пандоры, свистел стрелами туземцев, плевался ядом, шипел на тридцати языках и показывал всё новые сцены сражения, одна эффектней другой.

Вот двое космодесантников ранили благородного чёрного льва, но их тут же анакондами оплели гигантские лианы так, что захрустели дорогие экзоскелеты.

По лианам ударили из огнемётов, заставляя растения корчиться, а сверху на поджигателей обрушились грациозные баньши, хватая захватчиков и кидая в обрыв.

Дети привстали на партах – в огромных от удивления глазах недавних хулиганов отражались сцены битвы, диковинные звери, а главное, настоящие приключения.

Носороги сшибали рогами наглых космодесантников, топтали с рёвом дорогие экзоскелеты, а львы и пантеры окружали оставшихся врагов. Но оказалось, это ещё не конец – класс с возмущением ахнул, когда противник подготовил новое коварство.

Главарь наёмников кинул дымовые гранаты, убегая – и дети оглушительно загудели, требуя расправы. Всем хотелось увидеть полную и безоговорочную победу, пусть и добытую чужими руками. А тут что, опять к следующей домашке готовиться, чтобы узнать продолжение?

Несправедливо! Так не договаривались!

Наконец, усталая Наталиванна слезла с грифона и принялась осматривать его рану – животное положило голову ей на плечо, поэтому прекрасное создание напоминало человека, только с крыльями.

– Он тяжело ранен, – сообщила учительница, вытирая пот со лба. – А лекарство взять негде.

– Но неужели нельзя его спасти? – со слезами на глазах спросила светловолосая девочка с косичками.

– Грифон принял на себя удар, потому что кроме Вари никто не подготовил задание, из-за этого наш защитник оказался в меньшинстве. Никто не прислал ему подмогу. Вы уже взрослые ребята и понимаете: за грубые ошибки и разгильдяйство приходится дорого расплачиваться.

– А если мы подготовимся на следующий урок? – в голосе девочки звучало столько надежды, что учительница вздохнула.

– Тогда у него останется шанс, – объяснила педагог. – Только не откладывай на долго: чем раньше ты отправишь защитника грифону, тем скорее он принесёт лекарство.

– Да ну-у-у, какую-то фигню вы придумали! – заныли двоечники. – При чём тут мы, уроки и всякое фуфло? Грифон же не обязан отвечать за какие-то задания!

– Всё вы врёте опять! – подтвердили троечники, с цинизмом глядя, как в глазах раненого зверя отражается боль и обида: он спасал их всех, а теперь ему, раненому, измученному и со сломанными крыльями никто не хочет отправить лекаря, кроме одной белобрысой девчонки. И то лишь через несколько дней.

Люди очень странные существа. А их дети ещё и невоспитанные. Но грифон не жалел о том, что помог учительнице – он делал это от души, не ради наград.

Знал, на что шёл, рискуя жизнью. Но почему тогда ему так горько? Внутри боль от непонимания сильнее, чем от ран. Хочется верить, что он сражался не зря, и когда-нибудь люди научатся ценить дружбу выше собственных ленивых задниц.

Грифон издал протяжный клёкот и начал растворяться, таяли гигантские цветы и сияющие растение, а вместе с ними пропадала сказочная Пандора, превращаясь в обычный класс.

Усталая учительница выглядела под конец урока гораздо старше своих лет, она побледнела, кивком попросив Варю садиться. Страшно хотелось в отпуск на море, не видеть пару месяцев наглые лица двоечников, не слышать оправдания троечников и жалобы хорошистов, чтобы им натянули оценку. Как же всё надоело… как же хочется просто пожить, а не проводить каждый урок будто последнюю битву на чужой планете.

– Спасибо, Барахолкина, мне очень понравился твой доклад, – похвалила Наталиванна, усмехнувшись уголком рта: девочка выходила к доске с таким видом, будто написала всё сама, но ей наверняка помогал опытный репетитор. Однако признать это – значит расписаться в собственном бессилии, а оно бьёт по самолюбию больнее, чем поражение от космодесантников. Значит, сделаем вид, что всё это – заслуга одной Вари, а следовательно, и самой учительницы, которая подготовила такую чудесную отличницу. Правда, единственную в классе – но это мелочи и сейчас они никого не волнуют. – А вам, ребята, понравилось?

– Круто!

– Супер!

– Офигенно!

– Да ну, спецэффекты слабоваты и кровищи мало, какая-то ерунда для наивной малышни, – проворчал вечно недовольный Петров, скрестив руки на груди с видом всемирного знатока.

– А что конкретно тебе не понравилось? – вздохнула учительница, с трудом сдерживаясь, чтобы не сорваться на крик. Ей столько сил понадобилось, чтобы собрать класс, найти мотивацию – и вот одна глупая реплика может легко всё испортить. Спокойно, до конца урока осталось совсем немного – и финальную битву с Петровым она выиграет, каких бы нервов она не стоила!

– Да всё! Вы думали, типо мы поведёмся на такой бред и будем зубрить как дураки после жалостливой сценки с грифончиком?

– Почему же как дураки? Разве тебе не понравилось спасение Пандоры и битва с космодесантниками?

– Ну понравилась, сойдёт, конечно, – со снисходительным тоном заметил Петров, давая понять, что он-то сделал бы всё гораздо круче, раскидал врагов одной левой по двадцать человек, только лень было вставать из-за парты. – Но чё вы намутили с моралью столько? Бред же, никто не поверил. – В поддержку ему с задних парт авторитетно загудели остальные двоечники. Отличный доклад грозил обернуться катастрофой вселенского масштаба.

– Так, успокоились! Это не класс, а цирк натуральный! – не выдержала учительница.

– Давай, Петров, иди к доске и покажи всем нам как нужно жечь глаголом тему доклада!

– А чё сразу я-то? – авторитет ухмыльнулся под одобрительное гигиканье наёмников с Планеты Лоботрясов. – Это Варька у нас любит выпендриваться, пусть второй раз и отвечает.

– Ай-яй-яй, Петров, я-то думала, ты у нас будешь первым защитником Пандоры. Уложишь всех космодесантников на обе лопатки, а ты за слова не хочешь отвечать, ещё и тянешь время урока.

– Ничё я не тяну, вот привязались ко мне! – огрызнулся парень. – Вы сначала мнение спрашиваете, а потом гасите морально. На фиг тогда спрашивать? Чтобы все вашу лабуду хвалили? Не, я пас! А потом будут охать, что ученики, типо, «безынициативны и не обладают навыками критического мышления».

– Раз ты сам признался, что пас, то получаешь двойку за урок! – нервы учительными начали сдавать: она понимала, что её ждёт неприятный разговор с завучем, ведь родители Петрова обязательно нажалуются – их «умного и воспитанного сына обидела эта молодая училка». Видимо, это учительница виновата, когда бывший хорошист Петров стал курить за школой, прогуливать половину уроков, приставать к отличницам и хамить учителям.

– Ну вам же хуже, сами напросились, – многозначительно добавил Петров. – Всё равно сами же будете мне исправлять оценочку, так что не надо «ля-ля» тут.

– Заканчиваем этот цирк, я сказала! – закричала учительница, хлопнув журналом по столу так, что со стен посыпалась штукатурка, попав на очки сидящего на первой парте отличника.

***

– Ого! Так всё и было? – с удивлением спросил Алексей.

– Точно-преточно так. Ну-у-у… почти, – Варя хитровато улыбнулась. – Я совсем немного поменяла, чтобы рассказ выглядел… эстетичней. Как вы учили, да.

– Рад, что ты это усвоила. Записала домашнее задание?

– Конечно – выучить двадцать новых слов, составить с ними, предложения, текст по таблице и подготовить высказывание. На-и-зусть приготовить. А если подглядывать – только одним глазом! Ой, чуть не забыла! Какое будет дополнительное задание? – ангелочком пропела девочка, сделав кошачьи глазки.

– Ого, ты уже рвёшься в бой за новыми победами, я смотрю? – в душе учителя немного потеплело от инициативы Вари, которая впервые за все их занятия спросила допзадание, но сердце терзало ощущение смутного подвоха. – Хорошо, по выбору найди в словаре ещё десять выражений по нашей теме и составь с ними предложения. Если будет желание.

– Будет-будет! – пропела отличница, словно ничего в жизни не доставляло ей такой восторг, как работа со словарём.

– Уже закончили? – дверь приоткрыл Барахолкин, деловито прищурившись. – А то мне жена не верит, что вы оценили мои педагогические таланты! Понимаете? Называет их дешёвой клоунадой! Уверен, вы как человек интеллигентный поможете мне выиграть этот принципиальный диспут? – В странной, витиеватой речи отца прозвучала такая обида, что Алексей со вздохом согласился.

– Помогу, только недолго, – согласился репетитор, выходя из комнаты. Он по личному опыту знал, что в семьях понимание порой держится на неуловимой грани – откажи он сейчас Барахолкину в психологической поддержке, тот со свойственной ему твердолобой импульсивностью начнёт вдалбливать дочери собственные комплексы, а это скажется на успеваемости. Варя козочкой поскакала за учителем, напевая выученную на уроке английскую песню в честь бравых защитников Пандоры.

– Итак, Алексей, вы должны оценить уровень! – отец потирал руки в предвкушении концерта. Но по лихорадочному блеску в глазах было видно – он больше хотел самоутвердиться перед женой и снять с себя позорное бремя «воспитателя-дуболома», каким душевная женщина награждала мужа при любой возможности. – Что же мы должны показать? Не стесняйтесь, мы готовы к любым творческим испытаниям!