1 апреля

Натали Эглит

1 апреля

Глава 1

Зима выдалась морозной и долгой. Март до последней декады ничем не напоминал весенний месяц, прикидываясь январем. Мерзли даже закаленные питерские голуби, а стихийные рынки исчезли, словно никогда и никто не стоял с банками домашних закаток вдоль поребриков чахлых скверов.

Не удивительно, что он привык ходить мимо станции метро не оглядываясь. Но первый же, по-настоящему теплый денек выманил на улицу отряд бесстрашных торговок. Сначала он не поверил своим глазам. Моргнул несколько раз, но картинка осталась прежней – десяток тетушек и штук пять бабушек привычно расположились вдоль газона. На самом удобном месте устроилась высокая блондинка лет семидесяти. Это была Лариса Михайловна Хересова, личный враг капитана, враг, с которым он вел войну с первых дней своей службы.

Ивушкин с ненавистью посмотрел на Михалну. Бабка давно его заметила и ехидно улыбалась, посверкивая «золотой» коронкой. Все их сражения она выигрывала, пользуясь преклонным возрастом, репутацией скандалистки, артистизмом и… безупречным знанием Кодексов Российской Федерации. Сегодня перед ней были расставлены банки с маринованными огурцами, помидорами, вязаные носки и пакетики с сушеными травами. Рука его потянулась к планшету с бланками протоколов, но внезапно в голову пришла шальная мысль. Среди пакетиков с укропом и пижмой затесался один с совершенно неопознаваемой трухой.

– Распространяем? – зловеще спросил Ивушкин. Наползающая на его лицо улыбка была еще ехиднее бабкиной.

Лариса Михайловна не сразу поняла, в чем её обвиняют. И лишь когда капитан сказал, что сейчас будет оформлять изъятие, завопила, срываясь на визг:

– Какое такое изъятие? Ты что изымать собрался, ирод?! Положь пустырник обратно!!!

Но Ивушкина было не остановить. План отмщения созрел в его голове и требовал немедленной реализации. Для безоговорочного реванша не хватало только понятых. Из присутствующих на тропу войны с Михалной рискнула вступить одна Майя Сергеевна. Торговлей пенсионерка не занималась, приходила на стихийный рынок посплетничать и помочь продавщицам за небольшое вознаграждение. С Михалной у неё была взаимная неприязнь, бабульки пакостили друг другу в меру сил и талантов.

Тетки принялись потихоньку складывать товар, но расходиться не спешили. Народ расположился полукругом и с любопытством взирал на схватку двух титанов.

Ивушкин оглянулся и понял, что удача сегодня на его стороне – миловидная женщина средних лет с совершенно незапоминающимся лицом спешила по своим делам.

– Гражданочка, стойте. Побудете понятой!

– Извините, нет. Очень спешу!

Но капитана понесло. Он набычился и загородил собой проход.

– Пройдемте.

Женщина нахмурилась и хотела ответить что-то резкое, но передумала. Она на секунду прикрыла глаза, а потом вкрадчиво произнесла:

– Сам позвал.

– Сам, сам, два раза, – буркнул капитан, и дальнейшая процедура прошла в соответствии с буквой закона.

Протокол составили, понятые расписались, пакетик с «сухим растительным веществом серо-зеленого цвета, похожим на коноплю» изъяли. Гражданка Хересова, наконец-то сообразившая, что инцидент не получится решить привычными способами, тоже поставила закорючку.

– Можете быть свободны, – буркнул Ивушкин понятым. И, поскольку план отмщения уже почти реализовался, добавил:

– Спасибо.

Майя Сергеевна направилась к товаркам, а вот дамочка-понятая повела себя странно. Левой рукой, которую она держала всё время в кармане, женщина три раза провела по спине Ивушкина, с той стороны, где сердце, скороговоркой произнесла «будьдобреебудьдобреебудьдобрее» и ушла, не оглядываясь. Это было так неожиданно и быстро, что капитан не успел толком понять, что происходит. И никто, никто не заметил, как размазанная по кителю полицейского белая пыль быстро всосалась в ткань.

Бабку Ивушкин, конечно же, так просто не отпустил. Из отдела её повезли на освидетельствование в наркологический диспансер. Кабинет сдачи анализов произвел на Ларису Михайловну неизгладимое впечатление, потому что вышла она оттуда мрачнее тучи. Ивушкин смотрел на сдвинутые седые бабкины брови, сжатый в куриную жопку рот и чувствовал, как у него в душе поднимается высоченная волна триумфа. Честно говоря, если бы в физиологической жидкости гражданки Хересовой нашли хотя бы следы каннабиса, капитан сильно удивился бы. Его целью было морально растоптать противника, и спустя несколько лет борьбы Ивушкин этого добился. Так что в отдел он вернулся с чувством глубочайшего удовлетворения и отрицательными анализами Михалны.

Рабочий день подполз к финишной черте и Ивушкин засобирался домой. Впереди маячили два выходных, которые он планировал провести в магазинах для рыбаков. Нужно было срочно приобрести приличную снасть. Новый начальник, по слухам, увлекался ловлей на спиннинг и это был хороший вариант найти точки соприкосновения. «Дружить надо с руководством!», – думал Ивушкин, топая по коридору в дежурку и по пути пренебрежительно оглядывая коллег. У окна с кучкой бумаг стоял следователь, видимо, только вернулся с вызова. «Мда, Олежек, с твоей манерой одеваться и такой стрижкой тебе не то что повышения зарплаты, тебе очередного звания будет не дождаться. По квартирным кражам бегать твой потолок. Да и раскрываемость у тебя прихрамывает. Ну, а кто с таким лошком будет откровенничать? О, а вот и Алёна. Дознаватель, да. Если на приличный костюм зарплаты не хватает, лучше в форме бы сидела. А оперуполномоченные наши? Цирк один…», – закончить мысль Ивушкин не успел, потому что посреди самого большого из трех кабинетов, отданных патрульно-постовой службе, стоял Никита и жалобно взывал к совести товарищей:

– Мужики, завтра надо к матери съездить. Просила лекарство привезти. А я в смене. Давайте махнемся? Могу потом в воскресенье выйти или в субботу. Ну мужики!

Капитан хмыкнул… и неожиданно для себя выдал:

– Без проблем, давай махнемся. Начальство ещё на месте, успеешь рапорт на замену подписать, если метнешься кабанчиком.

– И про выходные не парься, отдашь, как сможешь, – пока мозг судорожно соображал, что происходит, язык продолжал нести несусветную околесицу.

В кабинете внезапно повисла тишина. На Ивушкина все воззрились, словно он заговорил по-японски. Никита офигел не меньше остальных. Но, поскольку желающих ломать свой график больше не было, сразу же согласился.

– Денис, спасибо! Ты потом только скажи, отдам смену без вопросов.

Ивушкин в ответ кивнул и вышел на улицу.

Домой он явился злой, как черт. «Кто меня за язык-то тянул? Я же не собирался пахать четыре дня подряд. Как морок напал». Ивушкин разогрел ужин, поел и пошел спать – на смену вставать приходилось рано.

Напарником Никиты Малькова был молодой сержант, только-только вернувшийся из армии. Ивушкину он не обрадовался, но отработал нормально.

– Давай еще кружочек и на базу. – Денис посмотрел сколько осталось до конца смены. Его «умным часам» Apple Watch было далеко до швейцарских Ulysse Nardin патриарха Кирилла, но во взгляде сержанта читалось неодобрение с долей зависти. «Кружочек» решили сделать через сквер. В аллеях было пусто, только влюбленная парочка самозабвенно целовалась на скамейке. На обратном пути Ивушкин притормозил у кустов. В зарослях голых веток отчетливо просматривались несколько темных фигур. Наблюдение фигуры обнаружили быстро и после секундной заминки ломанулись в противоположную от полицейских сторону. «Бежит – значит, виноват. Виноват, значит, надо задержать», – ход мыслей у постовых оказался одинаковым и через несколько минут они поймали двух пацанов лет двенадцати. Один держал в руках бумажный пакет с бутылкой. Судя по горлышку, пивной.

– Распиваете? – в ответ мальчишки замотали головами.

Ивушкин не любил связываться с несовершеннолетними. Слишком хлопотно, а выгоды никакой. Задерживал только если не было выбора, и тогда составлял протоколы по полной. В этот же раз все пошло наперекосяк. На вопросительный взгляд сержанта, капитан отрицательно покачал головой.

– Что в пакете?

Пацан с пустыми руками зарыдал басом, второй парнишка решил примерить роль партизана, то есть всем своим видом показал, что будет молчать.

– Ещё раз спрашиваю, что в пакете? – вопрос он задал плаксе. Голос Ивушкина был строг, но звучал без угрозы.

– Пииииииииииииииииво…

– Имя, фамилия, адрес, телефоны родителей.

Всю информацию ревун выдал по первому требованию, но с завываниями.

– Звони, пусть приезжают за наследничком, – напарник согласно кивнул и достал телефон. Уговорить «партизана» сдать явки и пароли оказалось сложнее.

– Будешь молчать, окажешься сначала в дежурке, потом в больнице, потом тебя отправят в ЦВСН. Знаешь что это? Конечно, не знаешь. Центр временного содержания несовершеннолетних правонарушителей. Точно туда хочешь?

– Нет. – Немного посопев и оценив имеющиеся варианты, добавил, – у меня предки уехали.

– Куда?

– В экспедицию. Они археологи, изучают свайные поселения, вернутся в конце лета.

– И что, ты один живешь?

– С сестрой. Старшей.

– Давай её номер телефона.

С родителями плаксы Ивушкин разобрался быстро. Брезгливый прищур, проверенный на сотнях нарушителей и потерпевших, сработал безукоризненно. Чадушко утащили с извинениями и обещаниями принять самые серьезные воспитательные меры.

За вторым дегустатором слабоалкогольных напитков ехали с другого конца города, и Денис отпустил напарника домой. Он сидел на скамейке, а «партизан» терпеливо стоял рядом.

– Понравилось пиво?

– Гадость, – напускная бравада слетела и было видно, что пацан расстроен.

– Хреновый у тебя друг. Это ведь его идея была, – Ивушкин не спрашивал, а утверждал. – Ну так зачем согласился?

– Чтобы доказать, что я не трус.

– Настоящим друзьям ничего не доказывают. А те, кому нужны доказательства, тебя сдадут и подставят без угрызений совести. Других приятелей нет?

Мальчишка опять насупился и ничего не ответил. Старшую сестру капитан увидел издалека и понял, что это именно она по расстроенному лицу и скорости с которой девушка бежала спасать брата.

– Стас, во что ты опять вляпался?!

– Прости, я не хотел, – Стас отвел глаза.

Ивушкин не успел спросить про предыдущие «вляпывания», девушка перечислила их сама.

– Ага, конечно, не хотел! И Моргенштерна на заставку химичке в телефон ставить не хотел, и красить скелет в кабинете биологии светящейся краской не желал, и на уроке литературы в zoom читать стихотворение Лермонтова с нарисованными усами тоже не собирался. А кто тебя заставил учительнице сказать, что ты усы с первого раза нарисовал лучше, чем она брови со статысячного?!

– Я вам не мешаю? – капитан не стал дослушивать список подвигов.

– Извините. Давайте я подпишу протокол…

– Не надо ничего подписывать. Протокол не составляли. Я вам перезвоню завтра, мне кажется, что вы не справляетесь с ситуацией. Хочу убедиться, что нет необходимости ставить в известность участкового и инспектора по делам несовершеннолетних.

Домой Ивушкин пришел поздно. «Зачем я пообещал ей позвонить? Ну какое мне дело до пацана, до его выходок и сестры? Хотя эта Настя симпатичная, ноги длиииинные… Но лицо не модельное, нос картошкой», – с этой мыслью капитан провалился в сон.

Глава 2

Выходной он провел в магазине «Рыбак», где купил спиннинг, пару катушек и целый набор воблеров. По пути туда Ивушкин перевел через дорогу бабульку и помог затащить в подъезд коляску с младенцем. Пугало, что раньше он подобными глупостями не занимался. Но в этот день его словно кто-то толкал под руку… и капитан спешил на помощь, как Чип или Дейл.

Следующее дежурство он начал с посещения стихийного рынка. В этот раз тетки собрали свои баулы, едва Ивушкин вывернул из-за станции метро. Михайловна демонстративно осталась на месте, и была поймана с поличным, в момент расчета с покупателем за банку маринованных помидор. Капитан выписал ей штраф, с удовольствием наблюдая, как вредная старуха громко сопит и поскрипывает зубами от злости.

Рабочий день шел как обычно, без приступов человеколюбия. Ивушкин выдохнул и решил, что дурдом закончился. Настроение улучшалось с каждой минутой. Он расправил плечи и развалился на стуле: «Наверное, это весна. Говорят же, что чаще всего влюбляются и делают всякие глупости весной. Я не особо и начудил». Мысли текли плавной рекой и Денис уже решил, что на ужин он закажет пиццу, а потом посмотрит пару роликов про ловлю щук на ютубе.

Звонок, что в квартире уже три часа плачет ребенок, а дверь никто не открывает, по закону подлости поступил за десять минут до окончания дежурства. Ивушкин скривился и пошел проверять.

На адресе под дверью стояли две женщины и пожилой мужчина.

– До Петровны дозвонились? – спросил пенсионер.

– Да на даче она, раньше завтрашнего утра до дома не доберется. Расстроилась, но добро на вскрытие двери дала. Я уже слесарю позвонила, замок новый поставить недолго, – сказала женщина с короткой стрижкой и в спортивном костюме.

– Вчера уехала, мы у почтовых ящиков столкнулись. Жаловалась что квартиранты в этот раз попались непутевые, за два месяца не заплатили. Съехали позавчера, ключи в почтовый ящик бросили, – добавила дама в бордовом плюшевом халате и бигудях. Розовые и голубые штуки, торчащие из волос были похожи на мультяшных червяков и Ивушкин никак не мог перестать на них таращиться.

Разговаривала троица шепотом, напряженно прислушиваясь к жалобному плачу. Доносившийся из-за двери голос был слабым и когда он затихал, компания начинала нервничать. Полицейскому они обрадовались.

Ивушкин пару раз надавил на звонок, для приличия дернул дверь, а потом толкнул. Она скрипнула и открылась.

– Ой… незаперто, – соседка вытянула шею, стараясь рассмотреть в образовавшейся щели источник плача. Ивушкин осмотрелся в прихожей, но младенца не было видно. Сориентировавшись, откуда идет звук, капитан залез в шкаф, и вытащил большую коробку. В ней, на прописанном насквозь матрасе лежал белый щенок в ошейнике с пионами. В первый момент показалось, что с настоящими, но приглядевшись, он понял, что цветы сделаны из ткани.

Про брезгливость Ивушкина в отделе ходили легенды круче, чем про его бюрократизм. Брать в руки собаку не хотелось и в этот момент Денис почти возлюбил Роспотребнадзор, обязавший полицию носить перчатки из-за коронавируса. «Фу, как от него псиной несет… И всем остальным тоже. Аж глаза режет», – он закашлялся и замер с собакой на вытянутых руках. Щенок завилял хвостом и постарался облизать мужчине лицо.

– Это жестокое обращение с животными, надо составить протокол, – первой пришла в себя женщина со стрижкой.

– Хорошо, будем оформлять изъятие, – с кислым лицом сказал Ивушкин и вызвал наряд.

– Я сейчас позвоню в приют, здесь малышку не оставишь, а к себе взять не могу. Василий, мой кот, из неё ленточки в пять минут нарежет, – спортсменка стала набирать номер. – Леночка, привет. Тут собака брошенная. Представляешь, заперли в шкафу в коробке и, похоже, забыли в съемной квартире. Судя по цветам на ошейнике, это сука, сейчас посмотрю…

Женщина попробовала заглянуть под виляющий хвост. Милый ангелочек в секунду превратился в разъяренную фурию. Собака извернулась, оскалилась и попробовала дотянуться до любопытной дамы. Зубы клацнули в сантиметре от уха.

– Точно, сучка. С характером. Внешне похожа на болонку. Совсем мест нет? А передержка? На ночь оставить в съемной квартире? Но тут и провода в доступе, и книги. Боюсь, без присмотра все закончится плачевно. Поищешь ей дом хотя бы на несколько дней? Хорошо, я сейчас тоже попробую обзвонить волонтеров…

В этот момент Ивушкин почувствовал, что нездоровый альтруизм вовсе его не покинул.

– Я живу один, собака никому не помешает. Давно планировал завести питомца, а тут просто подарок судьбы, – бодро проговорил капитан. В душе у него было тоскливо, потому что даже в детстве, когда все клянчили хомячков и попугайчиков, он мечтал о роботе. Ни какашек, ни погрызенных кроссовок, ни раскиданного корма! И все завидуют. Пока Ивушкин горевал, Людмила, так звали хозяйку кровожадного Василия, набрала воду в ванну.

– Сбегаю домой, поищу, чем можно покормить, а вы попробуйте её вымыть. И посмотрите на ошейнике кличку. Кстати, там может быть телефон хозяев!

Денис кивнул и сунул псину в воду. Собака собралась оскалиться уже на своего благодетеля. Капитан ответил взглядом Герасима и принялся искать в пионах адресник. Увы, никаких опознавательных данных на ошейнике не нашлось. «Влип, как идиот», – подумал Ивушкин. Тут вернулась спортсменка с мисками и игрушками, из которых вырос котик.

– Нет адресника. Я даже не знаю, как к ней обращаться, – он посадил собаку на полотенце. Смену локации та восприняла благосклонно.

– Маловероятно, что её ищут. Во всяком случае, мне не попадались объявления с подобными приметами. Так что называйте, как нравится, – сказала Людмила.

– Белла. Красивая собака, – выдал Ивушкин. Никакой красоты он в псине не нашел, и выскочившая внезапно фраза внесла в его душу очередную порцию смятения.

Принесенный мясной фарш Белла съела моментально, но отношение к Людмиле лучше не стало. Как только та пыталась подойти ближе, чем на метр, псинка морщила нос и начинала скалить зубы. Пока животное сохло, приехал наряд. Зная характер капитана, шутить коллеги не стали, но поглядывали на него с недоумением.

– Я вам тут памятку распечатала, чем её кормить. Лучше натуралкой, чтобы не было проблем с желудком и аллергии, – женщина сунула несколько листов в пакет с собачьим приданым.

В дежурку Ивушкин возвращаться не стал. Быстро прогуглив содержание собак мелких пород, он купил вольер, упаковку впитывающих пеленок, говяжий фарш и детскую растворимую молочную кашу. Правда, сначала разгуливать по торговому центру с мелкой псиной под мышкой, было неловко. Пару раз он поймал ехидные взгляды, а здоровенный мужик посмотрел с сочувствием.

– Мать в отпуск уехала? Моя кота подкинула, три недели шерсть по квартире собираем. Лучше б такую же фигню завела…

«Фигня» на эпитет обиделась и зашлась в истерическом лае.

– Бывает, братан, – мужик покачал головой.

Капитан в жалости не нуждался и даже бровью не повел на прочувствованный монолог здоровяка. Просто вернулся в отдел с зоотоварами и купил переноску.

Вечер Ивушкин провел за сборкой вольера. Беллу пришлось покормить ещё два раза. Она отказывалась уходить от миски и начинала скулить на одной ноте, если Денис пытался сбежать в комнату. В 22.00 он выпил стакан кефира, на большее не хватило сил, и упал в кровать. Но заснуть не успел. В вольере Белле не понравилось и она завыла. Денис кинул в неё тапок. Промазал. Кинул второй. Тапок попал во что-то мягкое и вой прекратился. Ивушкин полежал в тишине, которая из блаженной внезапно превратилась в подозрительную, минуты три. Не выдержал, встал и включил свет. Белла лежала на боку с высунутым языком и закаченными глазами. Коротенькие лапки подергивались словно в судорогах. «Сдохнет, закопаю на заднем дворе», – с надеждой думал Ивушкин в такси, которое везло их в дежурную ветклинику.

В очереди сидели два кота и пожилая овчарка. Его пропустили, хотя он собирался честно ждать. В кабинете капитан нос к носу столкнулся с недавней знакомой. Ветврачом оказалась Настя, сестра усатого дегустатора пива.

– Вот. Кажется, я её убил. – Ивушкин решил сразу признаться в содеянном.

– Чем?

– Тапком.

– Чем? – Настины брови в изумлении уехали под челку.

– Выла. Не хотел вставать. Ну и кинул. Видимо попал.

– Не уверены? – девушка задавала вопросы и осматривала собаку.

– Нет, – вздохнул Денис, – в темноте кидал, на звук.

Как только ветврач начала ощупывать тщедушное тельце, Белла оскалилась и зарычала.

– Нет! – повторил Ивушкин и закрыл морду ладонью. Кусать благодетеля собака не решилась, но продолжила угрожающе ворчать и из-за этого казалось, что Денис держит в кулаке десяток злобных ос.

– Сколько собаке лет?

– Не знаю. Сегодня нашли в пустой квартире. Хозяева бросили в коробке, в приюте нет мест. Забрал себе. Адресника нет, документов нет.

– Сейчас сканер принесу. Собака породистая и не из дешевых… Это бишон фризе, – Настя ушла в соседний кабинет и продолжала говорить оттуда.

Через несколько минут у капитана были все собачьи данные – Белла оказалась чипирована. Ну, и разумеется, оказалась не Беллой. Он записал кличку собаки, телефон и имя хозяйки.

– Судя по питомнику, ваша Шелли стоила тысяч восемьдесят, не меньше. Или всё-таки Белла?

– Не знаю, завтра свяжусь хозяевами. Настя, спасибо. А, чуть не забыл. С собакой-то что?

– Ничего. Артистка она и симулянтка. Не верите? – ветеринар улыбнулась, – Сейчас будет фокус-покус.

С этими словами девушка достала шприц, сняла с иглы защитный колпачок и показала собаке. Белла завыла, захрипела и завалилась на бок с закаченными глазами.

– А если бы ей уколы не делали?

– Делали. Ей уже три года, это куча прививок. Ну и от вида когтерезки такие кисейные барышни тоже сознание теряют.

Когда он вышел в коридор, у двери сидели только старушка-овчарка с хозяином. Котовладельцы сбежали после душераздирающих Беллиных воплей.

Метро уже закрылось и домой он тоже поехал на такси. В прихожей разулся, пошарил ногой по полу. Чертыхнулся и пошел вытаскивать тапки из вольера. Правый угодил в миску с водой. Левый лежал в собачьей корзинке. «Вот ведь дрянь. От неё до корзинки больше метра было», – сообразил Денис. Дрянь сладко спала в переноске. Вытаскивать её он не рискнул. Поставил переноску в вольер и осторожно открыл дверцу. На цыпочках дошел до дивана и наконец-то лег спать. На часах было три ночи.

Проснулся от того, что пяткам было жарко и щекотно. Приподнявшись на локте, Денис обнаружил лохматые собачьи ноги, торчащие из-под одеяла. Почувствовав, что благодетель проснулся, Белла радостно застучала хвостом.

– Как ты здесь оказалась? А ну брысь отсюда!

Глаза собаченьки наполнились скорбью и слезами. Мелкая дрянь начала заваливаться на бок в показном обмороке.

– Тьфу.

Белла прекратила падать и скосила на капитана один глаз.

– Ладно, пошли завтракать.

Возвращение к жизни было молниеносным, нахалка бодрым галопом поскакала впереди Ивушкина на кухню.

«Она всегда так жрет? Может дать таблетки от глистов…», – Денис посмотрел на свой надкушенный бутерброд и пустую собачью миску. После прогулки он сунул Беллу в вольер, проверил, что запер дверцу и с тяжелым сердцем пошел на смену. Предчувствий не было, была уверенность, что грядущий день уже подготовил подлянки и дурацкие приключения.

Про звонок хозяевам он, конечно же, забыл. Точнее, вспомнил вечером и пару раз набрал номер, пока стоял в пробках по дороге домой. Правда, ответа не дождался.

Поднявшись на свой этаж, Ивушкин достал ключ, но открывать сразу не стал. Несколько минут прислушивался, пытаясь понять, что ждет его в квартире. За дверью стояла тишина, которую не нарушил лай, даже когда Денис перешагнул порог. Прихожая была в полном порядке, только тапки таинственно исчезли из-под вешалки. Собачий вольер в комнате был пустым. Потому что Белла, вместе с домашней обувью благодетеля, лежала на диване. Запихнув нарушительницу обратно, он пошел на кухню. Налил позавчерашний борщ, поставил тарелку в микроволновку. На цыпочках прокрался по коридору и стал ждать. Покрутившись в вольере пару минут Белла лапой поддела крючок и вышла на свободу. Дверь она закрыла задницей, носом накинула крючок обратно. После чего с тапком и независимым видом снова улеглась на диван. «Купить навесной замок», – поставил мысленную заметку капитан и пошел ужинать.

Первое, что он сделал утром – выставил Беллу со своей кровати. Второе – позвонил хозяевам собаки.

– Здравствуйте, капитан полиции Денис Андреевич Ивушкин, – успел произнести он и в трубке сразу же раздался истеричный крик.

– Вова, Вовоооочка!!! Мне звонит полиция! Вы нашли шантажистов?! – женский голос был полон трагизма.

– А кого шантажируют? – Ивушкин напрягся.

– Уже никого, мы отдали триста тысяч ради моей маленькой Шелли – всхлипнула дама и в этот момент трубку у женщины забрали.

– Здравствуйте. А у нас что, болонок теперь аж целый капитан разыскивает? – сразу наехал мужик. – Нашли мы собачку, сами. Что вам от моей матери надо?

Ивушкин разозлился. Надежда на быстрое избавление от бишона таяла, как мороженка в руках трехлетнего карапуза, а вот перспектива зависшего дела становилась все отчетливей.

– Мне надо уточнить адрес, по которому будет выслана повестка. Лилия Олеговна Выгонова проживает на Октябрьской улице, дом 56, корпус 2, квартира 89?

– Ну проживает. А по какому поводу повестка? У нас ни к кому никаких претензий нет.