Мы были первыми. Воспоминания офицера ПРО

и мы пошли по неверному маршруту. Двоек, конечно, нам не поставили. Наверное, пожалели нас и наши натруженные ноги. Но спать нам уже было некогда. Утром, по плану, тактические учения взвода на тему – взвод в атаке, взвод в обороне. Что здесь особо запомнилось. Взвод в атаке вроде все ясно, надо взять указанный укрепленный объект и потом держать его до подхода подкрепления. А чтобы успешно удерживать объект надо обязательно окопаться. И выкопать не просто маленькое углубление в земле. Надо выкопать окоп в полный рост для стрельбы стоя. Трактора или другой копательной техники нет. Нет даже БСЛ – большой саперной лопаты. Есть личная и совсем небольшая МСЛ – малая саперная лопата. Да и копать, как обычно, стоя в полный рост, не получится. На поле боя стоящий воин это прекрасная мишень для снайпера. Поэтому копать, а вернее рыть окоп, приходилось даже не сидя, а лежа. И в полной амуниции. Мешок, противогаз за плечами. Грунт для рытья окопа был в зависимости и состояния почвы, какая попадает на данной местности. Может простой суглинок или песок, а могут попадаться и камушки, или другие, не совсем мягкие для лопаты, предметы. Вот и роешь землю, ползая то вперед, то назад помаленьку углубляясь в землю. Но бывают и вводные типа «газы». Военные знают эту команду. За несколько секунд надо одеть противогаз и дальнейшие действия проводить только в противогазе. Что и мы делали до тех пор, пока не прозвучит команда на отбой газов. А бывали еще вводные не от командиров, а от самой природы. Например, пошел дождь. Все равно рыть окоп продолжаешь. Как говорится, в условиях приближенных к боевым. Вопросам, а точнее дисциплине под названием ОМП, в училище уделялось достаточно много времени. Как за учебным столом, так и практическим вопросам. Одевание противогаза, защитного химического комплекта было обычным нормативом. И, кстати, надеть на время общевойсковой защитный костюм, вовсе не просто. Работать в защитных перчатках, да еще в противогазе, да и еще и на время надо учиться. И с первого, второго раза выполнить норматив и уложиться в установленное время, не так то и просто. Поэтому практические занятия преобладали над теорией. Норматив по одеванию ОЗК надо было доводить до автоматизма, что и достигалось частыми тренировками. Но не только этим нормативом дело ограничивалось. Приходилось на практике преодолевать зоны заражения. Или на автомобиле, или просто марш броском. А уж бегать в полном защитном одеянии и вовсе не просто. Вот поэтому так важны упорные тренировки именно по этому предмету. Или еще пример вводной по ОМП. Закрытая наглухо общевойсковая палатка. Вроде совсем простой норматив. Надо зайти в палатку при надетом противогазе. И далее заменить, как бы вышедшие из строя, маску противогаза или соединительный шланг маски и противогазной коробки. Кажется все просто. Но дело в том, что в палатке реально распылен хлорпикрин. А это не что иное, как слезоточивый газ. А это уже накладывает особые условия на выполнение данного норматива. Надо закрыть глаза, закрыть нос, надо не дышать, то есть задержать дыхание на все время замены маски или шланга. А это не так просто. Что то непременно забудешь сделать: то нос не закроешь, то глаза не закрыл, а то с дыханием не справился. Вот здесь и покажет свой едкий и слезоточивый нрав наш хлорпикрин. Не раз и не два наблюдал, как пулей выскакивали курсанты с палатки. Слезы, кашель, чихание – все выливалось наружу и говорило о том, что придется еще раз повторять этот норматив. Ведь с условием норматива не справился, а значит и повтор задания обеспечен. Но ничего, справлялись и с этой задачей. Представляю, сколько времени, внимания и на каком уровне стоял этот вопрос в училищах химической защиты или в войсках химической защиты. Нам ведь давали только навыки и азы, мы ведь будущие ракетчики. И еще об одной полевой практике вспомнилось мне. Был у нас такой специальный предмет – инженерная подготовка. Для нас это также не основной предмет. Но основные задачи для инженерных войск нам теоретически дали. Ведь инженерные войска всегда много различных задач решали именно для нужд ЗРВ. Оборудование стартовых позиций, обваловка укрытий для пусковых установок, построение капониров и укрытий для техники, ограждения и заборы. Все это решалось непосредственно силами инженерной техники. Да, собственно, в зенитно ракетных войсках по штату были свои инженерные службы с необходимой техникой. Перечень задач, решаемых этими войсками, весьма велик. Кроме указанных работ выше, силами инженерных подразделений строились мосты и дороги, возводились паромные переправы. Кроме того, минирование и разминирование. Это также функции инженерных войск. Кроме этих основ нам давали и некоторые практические навыки. Например, мы могли сделать расчет необходимого количества взрывчатки для подрыва того же моста или другого большого объекта. Или определить размеры воронки от взрыва такого то количества тротила. Практически на полевых учениях мы это и сделали. Подорвали практически с пуд тротила. Воронка получилась приличных размеров. И что самое интересное, размеры реальной воронки совпали с нашими расчетами. Мы ведь перед взрывом отметили границы будущей ворони простыми линиями по земле. Края воронки после взрыва реально совпали с нашими метками. Да что там говорить, учили нас прилично. Хочется сказать несколько слов и о стрелковой подготовке. Давали нам и теорию, но много было и практического. Стреляли мы не так уж и часто, но были и практические стрельбы. К оружию, к стрельбе у меня был свой, еще с детства, интерес.

Говоря о пулевой стрельбе, вспоминаю немного смешной, немного хитрый, но вполне реальный случай на стрелковую тему. У кого то из наших местных ребят появилась настоящая малокалиберная винтовка, точно не помню марки, кажется ТОЗ – 8, под патрон калибра 5,6 мм. Винтовка есть, а вот стрелять нечем – патронов нет. Правда, патроны были, в магазине спорттоваров, что недалеко от вокзала. Продавцом была довольно пожилая женщина, она, имела проблемы со зрением, так как носила очки и уж больно близко подносила к глазам все то, что надо внимательно рассмотреть. Так вот мне и пришла мысль, как купить эти самые патроны. Вот что я придумал. Сочинил письмо как бы от имени нашего ДОСААФ, что то вроде… районный комитет ДОСААФ для проведения тренировочных стрельб команды стрелков разрешает купить такому то человеку (мне) патроны калибра 5,6 мм в количестве 100 штук… Потом, правда, пожалели, что написали 100, а не больше, но, как говорят, поезд ушел. Далее эту бумажку отпечатали, поставили весьма и весьма неразборчивую печать сельсовета и предъявили нашей продавщице спорт магазина. Смотрела она эту бумажку весьма внимательно, что то спросила насчет печати, но в итоге выдала нам пачку или две так нужных нам патронов. Да простят нас за эти шалости детства, которые впрочем, вреда никому не нанесли, а мы хорошенько постреляли в лесу из мелкашки. Позже я и сам приобрел для охоты ижевскую одностволку. Так что навыки стрельбы у меня имелись. Конечно, одно дело охотничье оружие и совсем другое дело, настоящее и боевое. Вот и хотелось уже практически пострелять из незнакомого оружия. В училище на вооружении у нас был штатный СКС – самозарядный карабин Симонова. При стрельбе на практике применялись не круговые и обычные мишени, а мишени с профилем противника. Имелись на этой мишени два фона. Зеленый и белый с кругами для отметок. Попал в зеленый фон, значит зачет. Попал в белый фон, то есть в молоко, не зачет. По данной мишени стреляли и по времени, то есть мишень появлялась на краткое время, а затем исчезала. Припоминаю реальную стрельбу. У меня сначала стрельба не заладилось, все молоко да молоко. Тогда ко мне подошел наш командир батареи майор Набоков и стал корректировать мою стрельбу. Вначале все толково и наглядно объяснил и показал. После этих подсказок стрельба пошла явно лучше. А дело в том, что комбат имел первый спортивный разряд по пулевой стрельбе. На его кителе я видел колодку значка первого разряда. В то время по изображению на значке можно было догадаться, а по какому виду спорта выдан этот почетный значок. Например, если там изображена винтовка, значит по стрельбе. Если боксерские перчатки, значит по боксу. Ну а если бегун, рвущий финишную ленточку, значит легкая атлетика.

Теоретические знания успешно проверялись на практике частыми учениями, ночными тренировками и различными вводными. Но все эти предметы все же не были основными для нас, курсантов радиотехнического училища. Поэтому для нас были и другие, главные и профилирующие дисциплины и курсы. Нам давали основы электро и радио техники. И давали много материала. Как теоретического, так и практического плана. Мы надолго подружились с лабораториями, познакомились с реальной аппаратурой, приборами. Нас научили работать с реальными приборами и средствами измерений. Амперметры, вольтметры, частотомеры, генераторы сигналов, осцилографы прочно вошли в наше сознание, а далее и в практическую службу. Мы досконально изучили все существующие электровакуумные приборы, научились практически читать принципиальные схемы, искать простые и сложные неисправности на технике. Следует отметить, что все тогдашние ЗРК и РЛС были собраны на аналоговых схемах. Надежность работы тогдашней аналоговой аппаратуры на порядок ниже работы нынешней цифровой аппаратуры. Поэтому неисправностей при работе было очень много. Как ни странно, но такая нестабильная работа техники имела и свои плюсы для нас, начинающих технарей. Мы получали громадный опыт в эксплуатации техники. Ведь когда аппаратура неисправна, все дела в сторону и все работы направлены на одно – устранение неисправности. Войска ПВО и в частности ЗРВ находятся в постоянной и непрерывной боевой готовности. А это значит, они должны в любой момент отразить удары воздушного противника. Это значит, что вверенная тебе техника всегда должна быть в рабочем, исправном состоянии. Днем, ночью, в рабочий день или выходной, совсем не имеет значения. Твоя техника и ты, это спаренный механизм, это неразлучная пара. Будь ты рядом с ней или на расстоянии. Если случается, возникает неисправность на твоей технике, действие твое только одно. Срочно прибыть на рабочее место и приступить к устранению неисправности. Днем, ночью, на рассвете или за полночь, все эти факторы значения не имеют. Скажем прямо и откровенно, работа с радиолокационной аппаратурой, с аппаратурой ЗРК дело сложное и не простое. Поэтому так много и досконально изучаются, как дополнительные, вспомогательные курсы, так и основные курсы по профилю образования. Поэтому курсы по электро и радио технике были, пожалуй, самыми объемными по часам и материалу. Мы изучали всю существующую элементную базу нашего тогдашнего времени. А она, эта база была громадной. Лампы и полупроводники, трансформаторы и емкости, дросселя и сопротивления, магнетроны и клистроны, ЛБВ и ЛОВ, диоды и триоды, тетроды и пентоды – вот небольшой перечень всего того, что надо изучать и знать досконально. От этого множества названий голова кругом. Но это только маленькая часть того, что надо знать и понимать. Прибавьте к этому списку материалы из основ радио локации, основ антенно фидерных систем, основ распространения электромагнитных волн, теории цепей. Да прибавьте еще огромное количество элементов и схем из раздела передающих и приемных устройств, аппаратуры подавления различных помех, запросной аппаратуры и многое другое. Вот на базе этой мощной подготовительной базы курсанты приступали непосредственно к освоению профильной техники. А профиля в нашем училище было всего два. Первый и основной, это зенитно ракетные комплексы. И второй, не менее важный и дополняющий, стартовая аппаратура зенитно ракетного комплекса. Большая часть курсантов шла по профилю ЗРК, а меньшая часть шла по профилю стартового оборудования. Потом эти два профиля кардинально изменили на другой, совершенно неожиданный и весьма загадочный поначалу. Тогда изменился и срок обучения до пяти лет, так как училище стало не средним, а высшим. Отсюда, кстати, и новое название училища. Но эти новшества будут только впереди, и мы поговорим об этом особо.

Учеба по профилю.

ЗРК С – 75

Итак, в прошлом остались все дополнительные и вспомогательные предметы и курсы. Мы приступили непосредственно к изучению своей будущей профессии – эксплуатации и обслуживанию зенитно ракетного комплекса под названием С – 75. Имеются различные модификации комплекса. Но сама суть и назначение всех этих модификаций остается прежней. Это гарантированное уничтожение воздушных целей на подступах к обороняемым объектам. Вероятность уничтожения цели, дальние и ближние зоны поражения, характер излучаемых сигналов, мощности передающих устройств, виды диаграмм направленности антенных систем, принципы определения принадлежности цели по принципу «свой – чужой». Эти и многие другие вопросы в то время были под грифом «секретно» и все мы изучали в других учебных корпусам. Многие вопросы секретности сейчас сняты и все или почти все имеется в открытом доступе. Но на момент нашей учебы все было именно под этим грифом секретности. Отсюда и допуска к работе с секретными документами, пропускные пункты в учебные здания, штатные, из числа курсантов, секретчики. Кстати, в их число попал и я. Обязанности секретчика совсем не обременительные. Главная обязанность его состоит в том, чтобы принести секретную литературу на самоподготовку. А для этого имелся и личный чемоданчик, и личная печать. Алгоритм здесь простой. Получил в секретной части свой чемодан, принес в класс самоподготовки, раздал нужные книги или схемы обязательно под роспись и все. По окончании самоподготовки собрал все материалы, проверил их полистное наличие, списал в ведомости раздачи и все. Осталось только пройти в секретку и сдать свой чемодан на хранение. На утренние занятия, как правило, требовались схемы, макеты и прочее, что тоже было под секретом. За получение и доставку в класс всего этого отвечал уже дежурный, который назначался каждый день. Занятия по технике проводились как теоретические, так и практические. Вот на этих занятиях по теории мы впервые окунулись в мир принципиальных схем. На этих, как правило, огромных, свисающих с потолка и до пола, схемах, мы увидели всю начинку сложнейшей техники. Скажу прямо и откровенно, на первых порах от обилия элементов в схеме прямо таки рябило в глазах. Сплошные линии на схеме соединяли множество элементов, смысл которых был совсем не понятен. Куча резисторов и емкостей, каскады с различных вакуумных приборов, гнезда, входы, выходы, трансформаторы. Наверное, у многих из нас сразу возник вопрос – неужели это все можно понять, разобраться, что и куда идет, где вход и выход. Оказалось, что можно и не так уж и сложно во всем этом разобраться. Да и по методике обучения мы всегда изучение всяких сложных устройств начинали не с принципиальных схем, а с более простых и наглядных схем – функциональных. На функциональной схеме нет того обилия элементов, из которых состоит устройство. Все важные функциональные узлы на этой схеме обозначаются простыми квадратиками. А квадратики обязательно соединены между собой. От входа устройства и до его выхода. По функциональной схеме видно, как работает данное устройство или блок. Поэтому и название такое. По схеме видно как функционирует, то есть работает блок или устройство. Например, квадратиком обозначен задающий генератор, далее стрелочка указывает на другой квадрат с надписью усилитель. Здесь происходит усиления поступившего сигнала. Далее квадрат с надписью передающее устройство. Это значит, что здесь формируется зондирующий сигнал, который по линии со стрелочкой переходит в квадратик с надписью выходное устройство. Все. Для понимания принципа работы этого вполне достаточно. Глядя на такую функциональную схему понятно, что сигнал задающего генератора через усилитель попадает на передающее устройство и далее через антенну излучается в пространство. Кстати, такие функциональные схемы еще называют блок схемами. Для чего же тогда существуют принципиальные схемы, возникает резонный вопрос. А для более полного изучения устройства и работы отдельных схем и элементов. И в итоге знание отлично принципиальных схем помогает в практической эксплуатации. Грамотный технарь уже по признаку и характеру неисправности может определить, в каком именно месте и возникает неисправность. И если он видит, что на входе устройства нет входного сигнала, то он не будет искать неисправность в выходном каскаде. Или если обычно электронная

лампа холодная и не греется, то ему понятно, что или лампа эта полетела, или просто на ней нет накала. Много можно приводить таких примеров. Эксплуатация техники, это сплошные ребусы, загадки и головоломки. Особенно для молодого и неопытного лейтенанта. Но в ЗРВ ребята дружные и всегда помогут на первых порах. А там уж и сам станешь запросто во всем разбираться. Мы говорили о теоретических занятиях по технике. В училище весь процесс обучения в классах был накрепко связан с практической работой на реальной материальной части. Для этого в училище, на специальной и полностью закрытой и огороженной площадке, был развернут реально ракетный комплекс в полном составе. Кстати, для внутреннего караула, это был отдельный и строго охраняемый объект. В один прекрасный день и мы попали на площадку с техникой. И что же мы там увидели. А увидели реальный зенитно ракетный комплекс с множеством кабин и прицепов. Увидели странную кабину, на которой было навешано множество антенн различного размера и различной формы. Конечно, мы сразу узнали эту кабину с антеннами. Будка П, как она называется в ракетных дивизионах. Буква П, это от слова передатчик. Именно в этой кабине находится передающая аппаратура. Именно здесь и формируется высокочастотный сигнал, который излучается в пространство и достигает цели. А множество антенн, расположенных на верху этой кабины, как раз и обеспечивает поиск и обнаружение воздушной цели. Познакомились мы и с другими кабинами. Вот в кабине У мы увидели и узнали рабочее место лейтенанта Кириллова из фильма о ЗРВ, который нам показывали перед началом первого курса. Мы не только узнали это место. Мы уже знали, что за этими штурвалами сидит и работает офицер наведения. А в дальнейшем мы увидели и ошибку в сюжете фильма, когда Кириллов крутит штурвал и управляет кабиной. Вернее, это не ошибка. Просто кабина П с антеннами, на тот момент была строго засекречена и ее просто не показали. А показали обычный дальномер от радиолокационной станции обнаружения. В ЗРК этого комплекса просто нет. Он служит для первичного и дальнего обнаружения воздушных целей. Эта станция самая первая обнаруживает цель и дает ее координаты на рабочее место командира ЗР полка. А командир полка далее передает данные об этой цели на подчиненные дивизионы. Поэтому данная станция и упомянутый дальномер в ее составе, находятся на командном пункте полка, на котором и находится главный стреляющий полка, его командир. А так, в принципе, фильм этот весьма правдивый и достоверный. Что еще находится в кабине. Это следует из самого названия этой кабины. Это кабина управления. Кроме индикаторов ручного управления, за которыми сидят солдаты, в кабине имеется и индикатор кругового обзора. Это уже рабочее место командира ракетного дивизиона. На экране он видит воздушную обстановку и принимает данные о цели, которые идут с командного пункта. Вот как раз, этот командир дивизиона и дает команду на поиск цели офицеру наведения. В кино, это тот самый симпатичный лейтенант Кириллов. Он далее передает управление операторам сопровождения, которые сидят за своими индикаторами. В итоге этой боевой работы командир дивизиона дает команду на уничтожение цели офицеру наведения, который и нажимает кнопки пуска. Вот так и выглядит реальная боевая работа ЗРК. Есть в комплексе и другая кабина. В ней находится основная аппаратура для успешной работы комплекса. Она и называется аппаратной. Что мы делали практически на занятиях здесь, на реальной технике. Во – первых, просто знакомились. Что и где находится, как выглядит внешне тот или иной элемент, устройство или блок. Во – вторых, практически включали и выключали аппаратуру, учились проводить контроль функционирования различных устройств и комплекса в целом. Контроль функционирования устройств, это специальный алгоритм нужных манипуляций и включений, который говорит о том, исправна или нет данная аппаратура. Контроль функционирования всегда делается на время и имеет свой временной норматив. Все операции в виде различных проверок по приборам, а также многих нажатий различных кнопок и переключателей требуют полного автоматизма. После проведения КФ следует доклад о проведении этого контроля командиру дивизиона. Доклад о проведении контроля принят, это говорит, что ваша техника исправна и готова к работе. Собственно, если что то есть неисправное, то контроль функционирования это и покажет и техника считается неисправной. Неисправность техники в реальной боевой работе, это ЧП с вытекающими выводами и последствиями. Но нас тогда это, как бы не касались. Мы пока учились, да и комплекс не нес настоящего боевого дежурства. А как ракетный дивизион несет боевое дежурство, нам все же показали путем посещения близ лежащего дивизиона. Там у нас были практические занятия, мы проводили уроки с солдатами. Собственно, каких то отличий той техники от техники в училище, особо не было. Та же аппаратура, те же кабины. Вот только кабельного хозяйства было больше, а стартовые позиции были с ракетами и пусковыми. И все же некоторую технику мы увидели здесь впервые. В кабине управления стояла видео аппаратура, которая позволяла видеть воздушные цели, как в обычном телевизоре. Собственно там и стоял телевизор, на котором мы видели взлетающие самолеты с аэродрома в Озерном. Бывали мы и на этом аэродроме. Судя по наличию там самолета ТУ – 22, там базировалась наша дальняя авиация. Присматривались мы к жизни и будням ракетного дивизиона весьма внимательно. Как там живут молодые лейтенанты, чем питаются и где, чем занимаются на досуге. Все интересно и так нужно нам, уже почти выпускникам ракетного училища. Ведь совсем скоро и нас ждут такие же дивизионы на всей большой и необъятной стране. Кто куда попадет мы, конечно, не знали. Наши выпускники служили везде. Училище котировалось в войсках и выпускников ждали всюду. На севере, на юге, на востоке и западе. Но не только в пределах страны. ЗРК успешно применялись и за рубежами нашей Родины. Вьетнам, Ближний Восток, Восточная Европа. Может после выпуска кто то из нас попадет в эти районы. Но пока это тайна, как говорят, за семью печатями. Училище мы заканчивали. Впереди предстояли государственные экзамены. А перед этими экзаменами планировалась длительная командировка в войска на стажировку. Стажировка имела большое познавательное значение для нас, будущих молодых лейтенантов. Окунуться в быт войск, поговорить со сверстниками и технарями, может и подобрать будущую должность для службы. Хотя перечень должностей для молодого выпускника не так уж и велик. В любом случае, это техник на одной из систем комплекса. К этому мы и готовились. Кстати, после стажировки, курсанты с гордостью носили значки по классной квалификации третьего класса. Но все получилось совсем не так, как мы ожидали и планировали. Изменилось кардинально все. На стажировку мы не поехали. Выпуск училища перенесли на апрель вместо обычного июня. Но и это не главное. То, что мы учили в училище, что совсем неплохо знали и понимали, на что мы настраивали свою дальнейшую службу, оказалось не то, что не нужным, оно подвергло нас в глубокие раздумья. Правильно ли мы сделали и выбрали свой жизненный путь, что будет дальше со службой. Кому теперь нужны наши знания зенитно ракетной техники. Вот множество вопросов, что задавали мы себе мысленно и делились с друзьями по училищу. Задал и я себе риторический вопрос, а туда ли я поступал после школы. Ведь эта вводная, что буквально ошеломила всех нас, была столь неожиданной и ошеломляющей. В голове крутилось все. Как я пошел в училище, почему именно в ЖКВУ, что же будет в дальнейшем в моей службе. Ответы на все эти вопросы были впереди. А что же произошло перед самым выпуском на самом деле. Что за событие, что так взволновало нас. А дело было вот в чем. И, может это событие не столь уж неожиданное для нас. Нам припомнились слухи, которые поползли в начале третьего, завершающего курса. Поговаривали, что наш выпуск сократят на пару месяцев по времени и направят всех на освоение новых и совсем незнакомых, нам, систем. Поговаривали, что это будет, возможно Подмосковье. Тогда это были робкие слухи, о которых мы просто позабыли. Но все оказалось именно так. Мы теперь узнали даже больше, о чем ранее ходили слухи. Направят нас на освоение совсем новой, передовой, сверх секретной техники. И она, эта техника, точно находится в Подмосковье. А называется эта система ПРО – противоракетная оборона. Это название, конечно, что то говорило нам. Ведь профиль нашего училища, это противо самолетная оборона. Значит можно провести аналогию. Нас три года учили, как обнаруживать и сбивать самолеты. Теперь же нам предстоит самостоятельно учиться, как обнаруживать и сбивать ракеты. И мы понимали, что это совершенно другие принципы и построения, другая техника, другие параметры. В этом мы и не ошиблись. Мы поняли главное – наши знания, полученные в родном училище, вовсе не пропали и нам еще пригодятся. Что полностью подтвердилось в дальнейшем. Ведь и там будут те же токи, те же напряжения, те же лампы, дросселя и трансформаторы. Конечно, будет много нового и незнакомого нам ранее. Многому нам придется учиться и осваивать впервые. Мы понимали, что обнаруживать самолеты это одно, а обнаруживать ракеты, это совсем другое. Ведь вряд ли сигнал с передатчика кабины П может достать и обнаружить баллистическую ракету. Не те дальности, не те отражающие поверхности. Было понятно, что обнаружение ракет будет на другом, не известном нам пока принципе и методе. Наверное, будут другие передатчики, другие антенны, другие приемники. Какие методы излучения будут применяться там, в этих новых и таких загадочных для нас, новых системах. Что там уже готово к работе, что предстоит делать нам, окончившим военное училище как бы и не по профилю. Хотя было понятно, что такого профиля в данный момент просто не существует. Но с другой стороны, кроме неизвестности и сплошных загадок, возникали и другие мысли. Мы уже стали понимать, что стоим на пороге нового, доселе неизвестного, сплошь секретного и загадочного. И что нам, молодым лейтенантам, придется осваивать новую технику. Мы понимали, что это важнейшая государственная задача, часть из которой придется выполнять и нам. А это было уже интересно, мы понимали важность задач, которые придется выполнять нам, молодым выпускникам ЖКВУ. Ведь все, что делается впервые, всегда интересно, всегда трудно, но всегда и романтично. Может это и есть наш БАМ, или наш Комсомольск на Амуре, или наш Днепрогэс. Ведь новая система ПРО, мы это понимали, это все также впервые, что будет применено реально на практике. Много вопросов возникало тогда у нас. Осталось ждать совсем немного. Вот уже и сданы государственные экзамены, прошел выпускной, получен диплом об окончании военного училища. И самое главное. Получено первичное офицерское звание. Теперь мы не курсанты, теперь мы лейтенанты. Прощай родное училище. На руки были выданы отпускные документы с предписанием явится в часть. Там четко сказано – явится в часть 31 мая 1967 года. Впереди только отпуск сроком в один месяц. Здесь, в училище осталось только проститься с однокашниками. Вот те ребята с нашего 64 взвода, с которыми я провел три года учебы в ЖКВУ. Ромка Келебай, Коля Рентюк, Юра Серебряков, Саня Андреев. Это наши сержанты, наши самые первые командиры. Расстаемся без всяких обид и плохих воспоминаний. Нормальные ребята, наши одногодки и такие как и мы, бывшие курсанты. Валера Стоцкий, Володя Лоташевский, Леша Азязский, Коля Хромов, Анатолий Кульбанович. Это все ребята с Житомира, города нашего училища. У многих из них я бывал дома. Прекрасные ребята, жаль расставаться с ними. Мои земляки – Ваня Швец, Валик Овчар, Толик Портянкин. Это мои земляки по городу Шепетовка. Надеюсь, что мы еще послужим вместе, ведь едем все в Подмосковье. И еще мои земляки с нашей Хмельницкой области – Генка Стасюк из самого Хмельницкого и Витя Кайгородов с соседней с Шепетовкой, Славуты. Еще парень с нашей Хмельницкой области, Коля Спекторук. Частенько мы с ним схлестывались в боксерских поединках. Толик Шевчук родом из Ивано Франковска. Спортсмен перворазрядник по фехтованию. Парень с отличной реакцией, которая присуща именно этому виду спорта. Была у Толи одна памятная победа. Он победил в фехтовальном поединке самого Крисса, будущего олимпийского чемпиона по фехтованию. Валерка Белый со Львова. На выпускном фото Валера написал мне – миру Шепетовка дала Николая Островского, а мне она дала хорошего друга. Саня Науменко с города Самбор. Мы с ним в шутку спорили, кто же из нас старший. А дело в том, что мы родились и в один год, и в один день. Вася Черленяк, парень с карпатских гор. А он на выпускном фото написал мне, хорошо провести свадебное путешествие по горам Карпатам. Не знаю, почему такие слова, ведь до женитьбы моей было еще далековато. Коля Гуменюк с Андрушевки, что под Житомиром. Часто с ним ходили в увольнение по Житомиру. Весьма настойчивый, упрямый и целеустремленный парень. Коля Савчук с украинского Жашкова, простой и надежный парень. Наши кровати стояли рядом и мы о многом болтали, прежде чем уснуть. Витя Лотоцкий, наш самый веселый и приветливый парень. Володя Кикоть, скромный и сдержанный парень. Может и с ним нас сведет будущая служба в рядах будущего и загадочного пока для нас ПРО. Вот и весь наш курсантский взвод под номером 64. Прощайте мои дорогие однокашники. А может и до скорых встреч в Подмосковье.