Папина дочка

Жанна Бочманова

Папина дочка

1

Дом встретил Егора непривычной тишиной. Пока он раздевался, из кухни выглянула Аля, расцвела улыбкой и радостно помахала лопаткой в руке. Ноздри его затрепетали, уловив запах выпечки. Желудок, целый день живший на одном кофе, радостно заурчал. А вот Тошка почему-то не выбежала навстречу как обычно. Опять дуется? Что на этот раз? Из-за Серафимы, что ли? Неделю назад Егор решил отказаться от услуг старушки-няньки, приглядывавшей за дочерью. Серафима с Алей не сошлись характером, а ему дома хотелось покоя, а не кухонных битв.

Егор заглянул в комнату дочери. Тошка калачиком лежала на диване.

– По какому поводу грусть? Двойку, что ли, получила? – он присел рядом и дернул дочь за тонкую косичку. Тошка вздохнула.

Взгляд Егора задержался на семейной фотографии над столом. Снимок из той жизни, из счастливой. Егор и Нина весело улыбаются. Тошка, с пышными бантами на голове, сжимает в руках букет. Первоклассница. Серые глаза, пепельно-русые волосы, упрямый подбородок. Папина дочка. Как будто вчера все было, и вот уже четвертый класс.

– Пойдем ужинать, хватит страдать! – Он решительно сгреб дочь с дивана, поставил на ноги и увидел широко открытые серые глаза, полные слез, распухшую красную щеку и темнеющий на скуле синяк.

– Это что? – изумился Егор. – Откуда? Кто? Это в школе?! Да не молчи ты!

– Она не хотела, пап, – прошептала Тошка. – Я сама… сама виновата. Я блузку испачкала…

Кровь мгновенно бросилась Егору в голову, в ушах зашумело, он выбежал из комнаты и помчался в сторону кухни.

– Егор! – Аля обернулась от плиты. – Ну, где вы там? Все готово, – она кивнула на горку золотистых оладий в фарфоровой миске. – Ты почему не переоделся? А руки помыл?

– Не помыл, – глухо сказал Егор, раздувая ноздри, пытаясь сдержать ярость, рвущуюся наружу. – Мне тоже по морде съездишь?

– Ты что? – пролепетала она. – Ты о чем?

– Дрянь! – прошипел он багровея. – Убирайся! Немедленно! Сейчас! Пошла вон! – лицо его исказилось, и Егор с грохотом саданул стулом об пол.

Аля медленно обогнула стол и попятилась в прихожую. Какая муха его укусила? Егора она знала уже лет пятнадцать ну и любила примерно столько же. Из них получилась бы красивая пара. Оба высокие, светловолосые. Да, Аля любила Егора, а он любил Нину. И Аля смирилась. Пусть хоть так, краешком по судьбе, но пройти. Да, характер у Егора непростой и вспыльчивый, но никогда раньше он не кричал на нее, Алю, вот так – бешено сверкая глазами и брызгая слюной.

– Послушай, – пролепетала она, – может, объяснишь, что случилось?

– Заткнись! – рявкнул Егор, и Аля мгновенно захлебнулась слезами.

Замок щелкнул, Егор прислонился лбом к холодной поверхности двери. В висках все еще стучало. Он пару раз глубоко вздохнул. Стало легче. Наверное, и правда, есть на свете только одна любовь. Единственная. Все остальное лишь попытка заменить оригинал, избавиться от ноющей боли в груди.

– Па-а-п? – раздался голос дочери. – А ты чего?

– Все хорошо, – улыбнулся он через силу. – Я Алю проводил. Она уехала.

– Совсем? – Тошка держалась рукой за щеку. Егор кивнул. – А я есть хочу, – шмыгнула она. – Я деньги дома забыла. Я потому сразу на кухню и пошла, что мне кушать очень хотелось, а она… и потом я… – одинокая слезинка скатилась по ее щеке.

– Ну, все, все, – Егор подхватил дочку на руки и понес на кухню. – Сейчас мы чаю попьем. С бутербродами. Да?

Тошка кивнула, слабо улыбнувшись сквозь слезы. К миске с оладьями они так и не притронулись. Утром Егор скинул их в мусорку, туда же отправились и всевозможные амулеты и обереги, щедро развешанные Алей по всему дому.

***

Телевизор на стене беззвучно работал, цветные сполохи плясали по комнате. Егор плотно закрыл дверь в детскую, чтобы не разбудить Тошку. Павел, старый друг, заехал поздно вечером, и они негромко обсуждали завтрашнюю поездку.

– Нам бы завтра пораньше тронуться, до пробок. Давно мы с тобой на речку не ездили! Помнишь, как раньше? – начал Павел и осекся.

Егор, странно вздрогнув плечами, кивнул. Да, давно. Год с небольшим. С тех пор как заболела жена.

– Зря ты на клинику в суд не подал, – правильно истолковал его вздох Павел. – Я бы тебе толкового адвоката из своих парней выделил, зря, ей-богу, зря.

Павел заведовал юридической фирмой и, несмотря на внешность весельчака-балагура, обладал бульдожьей хваткой успешного адвоката. Егор вздохнул.

– Они сделали, что могли. Кто же знал, что этот прибор выключится? Чертовщина какая-то, – Егор залпом допил коньяк из стакана. – Как будто проклял кто. Ты же помнишь, какая Нина была веселая, легкая? И вдруг как подменили – ревность без причины, скандалы, истерики, головные боли эти ужасные. Надо было сразу ее к врачам тащить, а я с ней ругался. Думал, бабья блажь… А теперь уже ничего не изменишь…

– Ладно, – сказал Павел поднимаясь, – время позднее, пойду. На моей машине поедем? Может, тогда сразу вещи в багажник сложим, чтоб завтра время не терять?

Пока Егор искал в недрах квартиры рыбацкое снаряжение, Павел шумно возился в прихожей, натягивая ботинки.

– Привет, Тонечка, – кивнул он, заметив выглядывающую из-за угла смущенную физиономию девочки. – Ты чего не спишь? Поздно уже.

– Привет. Дядя Паша, а вы с папой куда-то завтра едете? – Тошка вышла в коридор.

– Едем, едем! – Павел улыбнулся. – Сто лет не выбирались. Егор вон зеленого цвета уже. Ему свежий воздух нужен.

– А я? – Губы ее капризно надулись.

– Ну, Тонечка, мы же на денек только. Вечером приедем.

Тошка нахмурила светлые бровки и, казалось, задумалась.

– А вот я папе скажу, что вы ко мне приставали, – решительно вскинула она голову.

– Как приставал, ты о чем?

– А вот так. Щупали меня, вот!

– Ты что мелешь? Тонька, ты что? – громким шепотом возмутился Павел, мгновенно вспотев. – Да ты в своем уме? Ты сериалов, что ли, насмотрелась? Я вот Егору скажу…

Тошка лишь плечами пожала. Павел посмотрел в ее ясные серые глаза. Как, откуда в этой головенке такие мысли? Да не трогал он ее никогда. Ну, возился с малышней, летом на даче. Неужели она могла решить, что?.. И пока мысли сайгаками носились в его голове, девочка улыбнулась. Улыбнулась совсем по-взрослому, той самой улыбкой, какую Павел не раз видел у взрослых прожженных сук. И вспотел еще больше. Даже если и не поверит Егор дочери, все равно дружбе их, многолетней и прочной, в одно мгновение придет конец… Хотя какое не поверит! Он за Тошку и убить может! И ничего ты не докажешь, хоть умри! И тут он сдался и чуть слышно пробормотал:

– Ты чего добиваешься, а?

– Мы с папой в аквапарке давно не были, – скромно потупилась Тошка.

– Понятно, – кивнул Павел и провел рукой по мокрому лбу.

Егор вынырнул из комнаты с рюкзаком и спиннингом.

– Еле нашел, – выдохнул он. – О, дочурка! Ну-ка марш в постель. Я рано уеду, а ты с Серафимой Борисовной останешься.

После разрыва с Алей, Егор искал кого-то с кем можно оставлять дочь, но лучше старой Серафимы никого так и не нашел.

Тошка послушно кивнула, продолжая смотреть на Павла влажными глазами.

– Тут, знаешь, какое дело, – пробормотал Павел, не сводя взгляда с безмятежного лица девочки. – Жена только что позвонила, мать у нее заболела. Придется ехать. Сам понимаешь, теща – это святое!

– Черт! – Егор уронил рюкзак на пол. – Ладно, Павел, не судьба, видать. Ну, может, на следующие выходные?

– Ага, давай попробуем, – Павел заспешил, засуетился. Наскоро пожал руку Егору и вывалился за дверь, чувствуя, как колотится сердце и ноет в правом боку.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.