Свет призрачной звезды. Часть 2. Мрак багрового заката

Осушив стакан, Эйнар отдал его Бим Бому, и тот снова зачерпнул им воды, чтобы передать Ларисе. Она осторожно взяла совсем не скользкий стакан, покрытый белым напылением в виде замерзших водных кристаллов. Напрасно Лариса опасалась, что он выскользнет из пальцев.

Вода была очень холодной. Выпить ее залпом, подражая Эйнару, Лариса не смогла. Она пила маленькими глотками, делая небольшие паузы между ними, чтобы согреть воду во рту. Вкус был солоноватым, терпким. Похожий вкус имела вода одного из Поющих Источников. Девушка предположила, что колодец пробурен до реки Алевемы, у истока которой расположен штаб повстанцев.

Мысли уносили Ларису все дальше из сада и глубже в тоннели бункера, туда, где мог находиться Кэм. Она мечтательно прикрыла глаза, делая короткий глоток. Возникло нечеткое мысленное видение, точно она смотрела сквозь водяную призму, поднимаясь со дна реки русалкой и подплывая все ближе к печальному Кэму. Парень сидел на берегу рядом с водопадом Источников и всматривался в осколки своего отражения, размытого кудрявыми волнами.

Бесконечно разбегающиеся от водопада волны искажали черты его лица, но по мере приближения они стали просматриваться четче. Лариса заметила, что похудевший и посерьезневший Кэм утратил сходство с гламурным певцом. Он стал настоящим звездным рыцарем. Его неприветливый влажный взгляд, исполненный неподдельной скорби, пронизывал ее душу насквозь. Лариса подумала, что Кэм видит ее в толще воды, когда по его губам пробежала укоризненная ухмылка и слеза покатилась из правого глаза. В тот момент она подметила сходство Кэма с земным памятником, изображающим солдата, склоненного над вечным огнем и орошающего такими же скудными мужскими слезами братскую могилу сослуживцев.

Ларисе стало нехорошо. Она поперхнулась водой, и ее чуть не вырвало съеденными кусками сырого мяса.

Пока она откашливалась, склонившись над колодцем, Эйнар удивленно смотрел на нее, но ближе не подходил. У него не возникло желание стукнуть ее по спине. Оно и к лучшему, при его нечеловеческой силе.

– Что с тобой? – наконец поинтересовался Эйнар.

– Плесень! Ужасная вонючая плесень! – завопила Лариса, выливая в колодец остатки воды.

“Нелианка подавиться не может? Они никогда ничем не давились, даже вилорьими костями, не говоря уже о ледяной воде?”

Бим Бом вырвал у нее из руки пустой стакан. Когда Лариса выпрямилась, стакан уже находился в руках Эйнара. Нелианец внимательно осматривал его до дна и, как заподозрила девушка, еще и обнюхивал.

Все! Теперь она точно засыпалась. Да еще на таком пустяке. Обидно умирать во цвете лет.

– Это не плесень, а мох, – Эйнар вытащил когтем из стакана крошечный зеленый комочек и поднес к лицу девушки. – Успокойся. Напрасно ты испугалась.

– А вдруг он ядовит? Я уже отравлена? Что если мне осталось жить совсем немного, Эйнар? – Лариса продолжила опасную игру.

– На Веле не растут ядовитые мхи, – успокоил нелианец, коснувшись ее плеча. – Ты странная девушка, Лара. Не боишься велян, готова отправиться к ним на праздник, но тебя панически напугал комок мха.

– Веляне более предсказуемы. Их поведение ограничено законами и религиозными ритуалами. Они обладают разумом, и не всегда способны нанести вред, в отличие от плесени или мхов, которыми можно отравиться в любой, даже в самый торжественный день.

Лариса с немым вопросом посмотрела на Бим Бома. Она поняла, откуда взялся мох в стакане. Робот, оказавшийся союзником, подбросил его туда, чтобы ее выручить. И снова железный дворецкий постарался подыграть ей, непринужденно и умело. Можно сказать, профессионально.

– Виноват, господа, виноват, – беспрерывно залепетал Бим Бом, пожимая клешни. – Мне следовало внимательнее наблюдать за действиями роботов, которым я поручил очистить колодец. Обещаю, к Празднику он будет вычищен полностью, в нем не останется мха. Испрашиваю вашего прощения с трепетом, потрясающим мои кобевады, искрящиеся от осознания полноты вины. Надеюсь на ваше безграничное милосердие. Пощадите верного слугу и простите ему досадную провинность. Обещаю впредь работать безупречно, и вновь приношу извинения. Простите меня, господа.

– Иди, – Лариса холодно перебила его льстивый лепет и махнула рукой, советуя немедленно убраться подальше.

Она обрадовалась, что определила дальнейшую судьбу помощника прежде, чем нелианец принял бы свое решение, грозящее быть противоположным.

Эйнара мало интересовало будущее робота. Его беспокоили другие проблемы. Восстановление доверия Лары его вдохновило, но ее поведение, как и прежде, было очень странным.

Лариса стояла, опершись ладонями на каменное кольцо, заглядывала вглубь колодца, где на фоне облепленных льдом темных камней рябила вода. Она хотела придумать способ вырваться на торжество в Номинобин. Обязательно ей нужно увидеться с Кэмом, или хотя бы узнать, где он и что с ним. Милый блондин был ей очень дорог, она не могла о нем забыть.

Прокручивая в голове нерадостные воспоминания, Лариса с тоской смотрела в колодец. Он будто искала в нем ключ от потерянного счастья, которое не помогут вернуть деревянные таблички.

Нелианец подошел и резко повернул ее к себе.

– Эйнар, – она постаралась произнести его имя чуть нежнее, чем предыдущие слова, адресованные роботу, но интонация замерзшего голоса не изменилась.

– Лара.

Бирюзовые глаза сверкнули жадным, почти голодным блеском.

При тесном контакте Лариса чувствовала его состояние, она знала, что рыжий хищник сыт. Это успокаивало… Отчасти… Приятно знать, что острые мощные клыки не вонзятся в ее уязвимую шею.

Лариса знала, что ему нужно. Бессмысленно и даже глупо было ждать от нелианца долгих красивых речей, нежных или страстных поцелуев с медленным раздеванием. Смертельно опасный красавец не задумывался о том, чего ей недостает в их странных отношениях.

Он, как обычно, стремительными движениями сильных мускулистых рук расстегнул и приспустил на ней теплый комбинезон. Оставил почти обнаженной под ледяным ветром, прорвавшимся в незащищенную остеклением беседку.

Лариса постаралась не дрожать. Не показать человеческой слабости. Выдержать очередное испытание ради выживания. Каждое существо вселенной старается выжить, как может. Ей выпал необычный и не вполне приличный путь. Отступать нельзя, иначе те клыки, что блеснули в легком оскале возбуждения, мгновенно вскроют ее артерии и вены, порвут глотку.

Гигантский серогривый вакретием, повелитель лесной чащи, оказался перед ним беззащитным как котенок. Что говорить о гостье с Земли?

Эйнар усадил ее на обледеневший край колодца. Лариса не выдержала. Издала неопределенный звук, не похожий к ее счастью, на земной “Ай” или “Ой”. Подавляя дрожь, вцепилась в слегка напряженные руки мужчины. Невольно пригнувшись, на миг уткнулась носом в его живот. Ладони Эйнара мягко легли на ее спину, излучая тепло. Приятная волна прогнала холод и страх.

Лариса подняла глаза, чтобы увидеть легкий бирюзовый блеск, и снова опустила взгляд, выражая покорность и согласие.

Глава 11. Сплетни

Кэм

Пати притащила в зубах крошечного приемыша и уложила в свитое Нивией из очищенных бекимусовых прутьев гнездо. Возвращение дапатитии несколько разрядило напряженную обстановку, царившую в штабе войска Сопротивления. Пушистая питомица отвлекла внимание хозяев от Воклита, который пугливо скорчился над сенсорной панелью, вжав кудрявую голову в плечи.

– Еще один едок появился, – недовольно хмыкнул Обилер, склонившись над гнездом. – Самим скоро будет нечего есть. Где ты его откопала, Пати? Тебе мало своих детей? Хилый какой, заморенный. Взгляните на это несчастное создание. В нем едва теплится жизнь, – голос его смягчился. – Пусть остается, раз принесла… Как ты сумела пробраться на волю? Где лазейку нашла?

Обилер глубоко вздохнул и выпрямился.

– Все теперь гуляют, где хотят! – продолжил он, печально усмехнувшись. – Никакой дисциплины, как будто мы не находимся на военном положении. Все творят, что им вздумается. Никто не беспокоится о сохранении жизни – как своей, так и соратников. Стоило мне отвлечься, ослабить контроль, и вот результат – всеобщее своеволие. Будто мы не для того здесь собрались, чтобы совместными усилиями противостоять врагу. Будто мы действительно сидим здесь, чтобы позднее послужить ему кормом.

– Я задремал. Случайно. Я не заметил злодея, – скованно промямлил Воклит, искоса поглядывая на Обилера.

Эти слова паренек повторял, наверное, десятый раз. Так запомнилось Кэму, стоящему к нему ближе остальных. Встретившись взглядом с отцом, Кэм рискнул защитить Воклита, несмотря на то, что сам в глазах родных и друзей был виноват дальше некуда.

– Все. Мы решили. Ви, Тотил и Фоли будут по очереди дежурить на станции управления, – несмело выступил он.

– Напрасно мы не пригласили сюда Шадпи, – посетовала Ралина. – Лучшая воительница быстро могла бы тебя вразумить, Кэм.

– Мне еще предстоит выслушать ее, Ювека и Тотила, – заверил неунывающий Кэм. – Все впереди.

Он бегло взглянул на Латлина, ожидая упрека наставника. Бывалый воин хранил сосредоточенное безмолвие, любуясь переливами граней сомбуна, лежащего на его ладонях. Полководец не выпускал камень из рук с того момента, как вернувшийся в штаб Кэм передал ему драгоценность. Неустанно всматривался в темно-синюю с золотистыми крапинками и молниями бездну, поворачивая сомбун то острым краем вверх, то острым краем вниз, то набок.

Тонкие лучики-морщинки невидимой улыбки растекались от его темных глаз. Нивия тоже смотрела на камень с явной заинтересованностью. Родители и сестра Кэма старались выглядеть равнодушными, но и они время от времени бросали на сомбун косые взгляды.

– Мы попытаемся уничтожить инкубатор? – словно проснувшись, подал голос Полководец, не отводя глаз от драгоценного самоцвета. – Завтра?

Он повернулся к Обилеру, испрашивая подтверждения.

– Да, – ответил немного растерянный Обилер. – Заодно у нас появится возможность испытать шеллгек. Надеюсь, ваши с Нивией теории подтвердятся, новое устройство защитит нас от энергетического поиска и воздействия Эйнара.

– Мы не можем быть полностью в этом уверены. Вероятнее всего, оно сработает именно так, как нужно – нарушит целостность поля восприятия энергии.

– Получается, защитные свойства сомбуна вас ничуть не заинтересовали? Верно, Полководец? – тихо возмутилась Виала.

– Мы попробуем использовать и этот возможный способ защиты, – исключительно из вежливости отозвался Латлин. – Не скрою, что я больше уверен в действии излучения шеллгека.

– Нужно определиться с точным планом ведения боя, – напомнила Ралина, приглашая всех удалиться на тайный совет. – Кэм, ты с нами?

– Я останусь здесь. Нужно уточнить некоторые данные, – отказал сомневающийся Кэм. – Ночью я подежурю на станции управления тлинами.

Он сел рядом с Воклитом, не глядя на него, и прильнул к экрану, слегка касаясь пальцами сенсорной панели.

Когда они остались вдвоем, резко повеселевший Воклит заговорил с Кэмом, словно ни в чем не был виноват. Попытался развеять внимание друга, отвлечь от опасных подозрений.

– Ты не поверишь, Кэм, – затараторил Воклит, расплывшись восторженной улыбкой. – Днем я видел в Шектокмине красивую девушку видел! Длинные пышные волосы цвета спелых веллитемовых колосьев. Зеленоглазая. Пухленькая. У нас в Номинобине таких не осталось. Слетаем туда после очередного сражения? Ты согласен?

– Иди, отдохни, Воклит, – строго проговорил Кэм, взъерошив короткие волосы у лба.

Он так и не удостоил друга взглядом. Воклиту пришлось удалиться, чтобы лишний раз не вызывать на себя гнев. Трусливому предателю не нужны были дополнительные проблемы.

Кэм отправил задание тлину РВ найти Имнима Лосстина. Быстро полученный результат ударил по молодому воину залпом из тижекога. Кэму пришлось пройти очередное нелегкое испытание, пережить еще один кошмар. С побелевшим от ужаса и горя лицом он смотрел на опустившегося на колени учителя, навсегда потерявшего семью.

Имним прикрыл грязной рогожей мертвые тела жены, дочери и зятя, сложенные у крыльца, пнул ногой упавший в лужу мешок, доверху набитый корневищами фижнипов, и сердито глянул на сгрудившихся вокруг соседей, приносивших редкие слова утешения.

– Так… где вы… нашли Милиека? – стонущим голосом проговорил Имним, притягивая к себе за полу длинной рубахи высокого старика с курчавой бородой.

– На берегу озера. Мы с Фуфтином отправились ловить водоросли и нашли его. Он лежал на камнях лицом вниз. Мы подумали, нелианец его своей энергией… или лучом каким, не знаю, – сдавленно ответил старик. – Жаль, что погребальный ритуал перед Праздником исполнять не положено. Придется так зарыть, без пения. Где распорядишься закопать их, Имним? В саду или возле дома?

– В саду. Где растет старый бекимус. Под корнями, – смахивая обильные слезы, выговорил Имним.

Он весь согнулся, судорожно задрожал и умолк. В мрачной тишине раздавался стук слезных капель, падавших на лед.

Кэм уткнулся лицом в руки, сложенные на панели управления. Он больше не мог это терпеть. Не мог с этим смириться. У него просто не осталось сил. И он, как прежде, не знал, что делать.

Из его глаз не текли слезы, но душа рыдала вместе с душой бывшего учителя. Кэм понимал, он обязан совершить невозможное – все изменить. Не сдаваться, а бороться до конца, до победы, в которую нужно верить. Иначе, без веры и надежды, ее не достичь.

***

Нивия и Тотил

Ранним утром Нивия пришла к Поющим Источникам. Порой она размышляла здесь о жизни, и ценные идеи легко приходили на ум. Кристально чистые воды с мелодичным плеском струились из скал и обрушивались с высоты, взбивая пену. Их нежные напевы помогали оставить суету, освободиться от постоянной нервозности. Здесь девушка на время могла забыть о том, что топлива, как бы бдительно не следила она за экономным расходованием, скоро не останется, и что праздничное угощение ждет скудное, да и само торжество не удастся отметить весело.

Вряд ли у кого из воинов, считающих себя продовольственным запасом Эйнара, возникнет желание предаваться безудержному веселью. Однако нельзя отрицать и обратное, а вдруг бойцы решат всласть повеселиться в последние отпущенные им дни.

К хозяйственным тяготам прибавились личные проблемы. Нивия открыла в себе способность любить мужчину, и теперь сгорала от ревности, наблюдая за тем, как Латлин и Шадпи вместе руководят боевыми тренировками.

Шадпи планировала выйти замуж за Ювека после Праздника. Безупречную репутацию Латлина еще никто не смел поставить под сомнение. Однако Нивии тяжело было замечать, как легко они общаются, как с полуслова понимают друг друга, и с какой осторожностью демонстрируют новые силовые упражнения. Шадпи служила в войске Полководца, с ним она пришла, и оставалась скорее в его личной команде, чем в команде Обилера.

Подержав руки под холодной струей, Нивия смочила непослушные волосы, приглаживая их. Затем присела на камень у воды, вытянула вперед руки и закрыла глаза, мысленно погрузилась в гремучую пенную купель. Почувствовала, как бодрое жгучее течение окутывает ее, невидимыми иглами пронизывает кожу.

Нивия открыла глаза и вздрогнула, увидев наяву протянутые к ней руки, сотканные из прозрачной воды с белой пеной на кончиках пальцев, в точности повторяющие контуры ее собственных рук из плоти, крови и костей.

Пребывающая в странном заторможенном состоянии, отдаленно напоминающем поиск присутствия, Нивия чуть подняла свои вытянутые руки, пошевелила пальцами. Водяные “руки” синхронно приподнялись и повторили ее жест. Удивленная девушка заметила, что на линии локтя их очертания смазывались, расплывались, перерастали вопреки закону гравитации в водяной столб, проистекающий из Алевемы.

Страх понемногу начал проходить, когда она отыскала научное объяснение свершившемуся чуду. Нивия поняла, что находится в состоянии энергетического воздействия на объект неживой природы, что невозможно для нелианцев. Не обладали ясноглазые хищники способностью управлять стихиями. Но по древним манускриптам эти способности изредка даровались мудрецам. Все те мудрецы или отшельницы были чистокровными велянами. Тогда почему уже второе чудо, связанное с необъяснимым поведением стихий, происходит именно с ней? Что предвидел старец Илмион, отметивший ее как уникальное создание знаком Союза Огня и Воды? Для чего ей ниспослан удивительный дар? Для военных подвигов? Для избавления от Эйнара? Для спасения планеты? Ее время пришло?

Нивия крепко зажмурилась и встряхнулась, сокращая поток энергии, прерывая воздействие на объект. Утратившие форму потоки воды рассыпались и обрушились в Алевему, окатив девушку брызгами. Нивия протерла залитые водой глаза и открыла их, заглядывая в реку. Струи Источников, как обычно, с шипящим журчанием вливались в ее поток, белая пена пузырилась на разбегающихся от них мелких волнах.

– Нив, ты не занята? Нужна твоя помощь. Сможешь разобрать мижсиг? Он часто ломается в самый неподходящий момент. А мне никак не удается найти в нем точку замыкания.

Подбежавший взволнованный Тотил присел рядом, показал на ладони крошечный прибор для считывания сигналов электронных плат лангебютенов.

Он принялся настойчиво уговаривать ее помочь, не позволяя вставить ни слова.

– Мижсиг скоро нам понадобится. А это – последний исправный образец. Надо срочно починить его. Мы после обеда вылетаем в Афпотед.

– Я починю. Вероятно, делпевная уллива сгорела, – предположила Нивия.

Она вложила свои пальцы в ладонь Тотила, чтобы взять прибор.

В ее мыслях вспыхнула перегорающая соединительная пластинка мижсига под звуки доброго сипловатого голоса старца Илмиона: “Да будешь отмечена ты особым знаком Союза Огня и Воды, как посвященная в тайны Премудрости, как верная служительница Добра”.

Нивия сильно разволновалась, беря кончиками пальцев мижсиг. Она почти подняла его с ладони Тотила, как вдруг крошечный прибор вспыхнул длинными оранжевыми языками пламени.

Тотил вскрикнул от боли и отдернул обожженную руку. Объятая ужасом Нивия выронила сгоревший дотла прибор. Ее пальцы остались невредимыми, будто огонь не касался их, а кожа на ладони Тотила вздулась темными волдырями.

– Прости меня! Это случайно! Я не хотела! – закричала перепуганная девушка, взяв его руку.

– Ничего страшного. К боли я привык. Ты не виновата. Это все неисправный мижсиг. Из каких отходов Латлин его слепил?! Надеюсь, он успеет сделать новый. А ты сама сильно обожглась? Дай посмотреть, – Тотил заботливо повернул ее руку и удивленно вскинул брови, увидев неповрежденную кожу. – Как тебе удалось? Я видел большое пламя. Ты не горишь в огне? Все нелианцы так могут, да?

– Нет, они так не могут. Да, нелианцы устойчивее велян к высоким температурам, но… Попробую объяснить. Это я сама сделала. Нечаянно. Мижсиг ни при чем. Я просто подумала об огне, и он вспыхнул. Сегодня со мной творится странное. Ты лучше отойди. И не трогай мои руки. Я хотела бы помочь тебе, ускорить твою регенерацию воздействием. Но боюсь, пока любая моя энергетическая активность опасна. Уходи, Тотил.

– Тебе надо успокоиться. Я не уйду. Надо сообщить Латлину. Я пока посижу здесь немного, чтобы с тобой больше ничего не случилось. Что, ты сказала, произошло?

– Вода поднималась из реки вверх, как будто ее притягивало магнитом. Водяные руки тянулись к моим рукам.

– Какие руки? – на лице Тотила выразилось недоверие.

– Потоки воды приняли форму моих рук.... Правда. Тебе трудно поверить, но все было именно так, как я говорю, – Нивия постаралась убедить его. – Таково проявление силы моей энергии. Оно другое, не как у нелианцев. Но я еще не умею управлять этой силой. Мне нужно научиться контролировать ее. А пока я не научилась, рядом со мной находиться опасно. Ты лучше иди.

– Нет, подожду немного. У меня есть время. И если Полководец перестал тебя опасаться, то и мне бояться и вовсе смысла нет.

Тотил добродушно улыбнулся.

Нивия почувствовала сильный негативный сигнал. Она обернулась и успела заметить проскочившую в тоннеле женскую фигурку. По исходящим от беглянки импульсам она определила, что это была Виала, раздосадованная и обозленная. Известно, что она могла подумать, увидев их с Тотилом сидящими рядом на берегу Алевемы, держащимися за руки и смотрящими друг другу в глаза. Всем жителям бункера и Латлину в первую очередь станет известно об их тайной любовной связи.

Как жаль, что в бункере нет установки для считывания воспоминаний. Ей не доказать невиновность. И Тотилу – тоже. Ужасное утро! Она почти возомнила себя избранной спасительницей велян, несущей всеобщее благо. Пока от новых способностей один вред!

– Ви обиделась и убежала. Она увидела нас и решила, что мы с тобой любовники, – Нивия предупредила Тотила. – Болтушка всем расскажет. Можешь не сомневаться.

– Меня это не волнует, – рассерженно отозвался Тотил. – Ви замучила меня слежками и допросами. Считаю, нам пора расстаться.

“А мне что делать? Я не хочу ссориться с Полководцем”, – растерянно подумала Нивия.

– Если ты не хочешь уходить отсюда, то я уйду, – встав, заявила она.

– Ты придаешь излишнее значение пустым сплетням. Глупо их бояться.

– Я очень долго страдала от сплетен, какими бы пустыми они ни были, и продолжаю страдать. А ты укоряешь меня в глупости только потому, что силу этого оружия пока на себе не испытал, – Нивия вышла из пещеры и остановилась на миг, чтобы добавить. – Намажь ладонь целебной мазью. Ее почти не осталось, но я разрешаю взять немного. Тебе нужно исцелиться перед сражением. И поговори с Ви. Понимаю, ты не хочешь, но прошу. Исполни мою просьбу, Тотил.

– Исполню.

Тотил промыл место ожога холодной водой и, подождав пока Нивия удалится, покинул пещеру.

***

Кэм, Виала и Латлин

Кэм направлялся к своему цыжсекру, чтобы проверить готовность встроенного нового оружия, когда в узком тоннеле на него налетела запыхавшаяся Виала.

– Предатели! Кругом предатели! – по-русски завопила она, намертво вцепившись в рукав его защитного термокостюма. – Эта дрянь! Это мерзкое существо! Да так она посмела так поступить! Какая же она гадина! Не зря ее никто не любил! А я считала ее подругой! От комплексов избавила! И вот на тебе – расплата! Ну надо же было ей именно моего парня украсть! Как будто мало других воинов. Нет! Она мне так назло сделала! Потому что она злая как нелианцы! Она ненавидит нас всех. Она ничуть не лучше Эйнара. Только у нее меньше возможностей.

– Объясни, о ком ты говоришь, – по-велянски попросил Кэм, усилием воли принуждая себя не волноваться. – Если Тотил нашел другую девушку, это не только ее, но и его вина. Я так считаю.

– Кончай косить под дурачка, Кэм. Ты понял, что я говорю о Крошке Нив. Другой такой сволочи среди нас нет. Убить ее надо было в детстве, а не премудростям учить! Лоханулся старец Илмион. Ох, как лоханулся!

– Заткнись! Мне надоело выслушивать чужеродную брань, – попытавшийся охладить ее пыл Кэм тоже закричал по-русски. – Нивия не стала бы разлучать тебя с Тотилом. Он ей не нужен. Это наглая ложь! И ты сама не лучше Эйнара, если так говоришь и желаешь смерти невиновному существу.

– Защитник предателей! Вот кто ты есть! Всегда заступаешься за врагов и никогда не поможешь другу. Ты семью дорогого учителя спасти не мог. Зря пришла к тебе за поддержкой и утешением. Ты умеешь только красиво говорить. У папочки научился. Нив тоже умеет красиво говорить. Как ее красно-рыжий зубастый папаша. У нее славненько получается манипулировать другими. Пока все, включая меня, ушами хлопали, она успела охмурить наших лучших мужиков. Чудный талант. Воздействие по максимуму. Эйнар отдыхает.

– Ви, мне, правда, некогда слушать твой бред.

– Я тебе ни слова больше не скажу, предатель. Сама разберусь с личными проблемами!

– Не смей приближаться к Нив, а тем более нападать на нее.

– Да плевать я на нее хотела. И на тебя и на всех вам подобных. Пошли вы нафиг все!

Виала со всей силы оттолкнула брата от себя и умчалась прочь, гремя жесткими подошвами защитных сапог по металлическим пластинам пола.

Кэм сильно расстроился, но ему действительно было некогда переубеждать ревнивую вспыльчивую сестру. Он спешил проверить исправность оружия перед полетом. Кэм решил предоставить сестре время на успокоение. Отложил продолжение разговора на вечер, когда Виала станет более восприимчивой к его словам.

Вооруженный Полководец Латлин спешил на стоянку цыжсекров. Проходя мимо комнаты Виалы, он услышал доносящееся из-за приоткрытой двери всхлипывание.

– Как ты можешь мне не верить! Я сама видела, что Нивия встречается с Тотилом у Поющих Источников. Он изменяет мне с тех пор, как здесь появился. А я не обращала внимания на его подозрительное равнодушие. Какая я глупая! – жалобно причитала Виала.

Совесть напомнила воину, что нельзя подслушивать чужие тайные разговоры, и все же ему не удалось преодолеть соблазн. Латлин затаился у двери. Конденсат с потолка капал ему на лоб, но воин терпел и не двигался.