Бежать втрое быстрее

– Это незаконно, – прохладно заметил Маркус.

– О, это единственное незаконное, что я умею… – отмахнулся он и обнял Иру за шею, ероша волосы.

– Не слушай его, – прохрипела наполовину придушенная Ира и отпихнула друга, с досады переходя на русский: – Да перестань ты! Веди себя прилично!..

– Извини, просто я соскучился по русским, а тут ты…

Он постарался придать лицу, хоть и поздновато, подобающее выражение и обратил внимание на хозяина квартиры.

– Его зовут Ян, мы с ним когда-то давно учились в России на одном курсе в вузе. Потом он уехал на практику в Нью-Йорк и здесь остался. Ян, это Маркус, мой хороший друг, – представила она друг другу мужчин.

– Ян – это сокращение? Как звучит полное имя? – спросил он у Иры.

– Нет, это полное.

Маркус нахмурился.

– Твоя фамилия Янова, а его имя – Ян?

– Поразительно. Сейчас будет гениальный вывод. Нет, мы не родственники и не были женаты, и я не брал у неё часть фамилии для имени, – нахохлился Ян. Он терпеть не мог все эти приколы ещё с первого курса.

– Я ничего такого не хотел сказать, – Маркус спокойно посмотрел на него.

– Это детские приколы, мы просто наслушались их вдоволь, – объяснила Ира, начиная ощущать себя гидом по собственному прошлому. – Пока учились. Нет, это разные фамилия и имя, и они никак не связаны. Просто похожи.

– Ясно, – не стал вдаваться в подробности Маркус и протянул ладонь для рукопожатия.

– Насколько хороший друг? – спросил по-русски Ян, глядя прямо в глаза Марка, активно, впрочем, отвечая на рукопожатие.

– Какая разница?! Говори по-английски! – возмутилась Ира.

– Почему?

– Потому что ты в квартире Марка хотя бы! Он не знает русского.

– И что?

– Это неприлично.

– Ладно, – Ян легко перешёл на английский. – А в этой квартире гостям принято наливать что-то вроде чая, коньяка или всех держат на пороге?

Ира умоляюще посмотрела на Маркуса. Тот пожал плечами:

– Я буду в комнате, – он стал закрывать дверь на замки.

– Идём, – Ира показала в сторону кухни. Маркус приотстал, и Ян беззастенчиво перешёл на русский, но в этом Ира была даже ему благодарна:

– Вы любовники?

– С чего ты взял? – буркнула девушка.

– Он меня взглядом чуть не прожёг.

Ира машинально провела рукой по волосам, ещё хранящим ощущение пальцев Маркуса – всё, что осталось от его нежности, после того как Ян вихрем налетел на неё.

– Он просто не высыпается из-за дурацкого рабочего графика.

Она посмотрела в сторону коридора, но Маркус не собирался выходить, судя по звукам, он расположился в комнате и включил телевизор. Она вздохнула:

– Ты его обидел своим замечанием про схожесть наших имён.

– Ир, вы сколько знакомы?

– Хм… Пару дней. Он мне спас жизнь.

– МЧС тоже спасают людей, но не берут за это плату натурой. Это был бы перебор, – друг абсолютно не поменялся за все годы и до сих пор говорил то, что думал, напрямик.

– Перестань, – сказала Ира таким тоном, что Ян понял: тему пора менять. Он тоже посмотрел в сторону коридора и перешёл на английский:

– Давненько тебя не видел. Как отец?

Маркус понимал, что для приличия нужно хотя бы немного поприсутствовать и поддержать разговор, но настроение становилось каким-то нервным, а представать в таком виде перед Ирой он не желал. Что-то пошло неправильно после вчерашнего вечера. Из головы не выходила Камилла.

Маркус включил телевизор, не зажигая свет в комнате, нашёл сигареты и прислонился спиной к стене рядом с проёмом, выводящим в коридор. Он слушал разговор вполуха. Зажжённая сигарета не успокоила, а загнала раздражение куда-то глубоко внутрь.

Телефон, забытый на кровати, требовательно засветился экраном. Взяв его в руки, Маркус недовольно скривился. Обязанности заставляли мчаться в офис.

– Маркус… Ой! – Ира вынырнула из-за проёма так резко и бесшумно, что Маркус не успел отойти подальше, и она испугалась тени. Ира уставилась на сигарету в его руке: раньше он курил на балконе, выяснив, что девушке этот запах не очень нравится.

– Что такое?

– Я заварила чай. Не хочешь с нами посидеть?

– Извини, мне надо на работу, – буркнул он, убирая сигарету в сторону и пряча телефон в карман. Ира подумала, что уже готова выбросить куда-нибудь на свалку этот аппарат, хотя знакома с ним совсем недолго.

– Ты попросишь его уйти? – Ира расстроенно посмотрела на часы: было всего шесть вечера.

– Ты ручаешься за него? – не глядя на неё, спросил Маркус.

– Да, конечно! Как за себя.

– Тогда можете оставаться, – он потушил сигарету в найденной в другом конце помещения пепельнице и стал собираться.

У Иры кошки скребли на душе. Она очень хотела поговорить с ним по душам, но в присутствии чужого человека он, конечно, не станет говорить с ней откровенно. Маркус собрался, как всегда, быстро и у самых дверей Ира отважилась подойти к нему ближе.

«Не сломайте кровать», – чуть было не ляпнул Маркус.

– Не сломайте ничего, – сказал он, закрывая за собой дверь.

– Спасибо тебе. Всё будет цело и на месте, – растерянно сказала Ира, но Марк её уже не слышал.

Когда Ира вернулась на кухню, Ян посмотрел на часы. Он мог одеваться, как школьник, в спортивный костюм китайского пошива, но часы у него всегда были редкие и в чём-нибудь уникальные, либо просто очень дорогие. Такое пристрастие возникло у него ещё в России, и частенько Ира удостаивалась лекции о той или иной модели из его коллекции. Прилетевший в Америку русский студент потом со смешком пересказывал подруге в сети, как его долго трясли на таможне, пытаясь выведать, кому и за сколько он собрался продать столько часов.

– В такое время люди домой возвращаются, а не идут на работу. Он не боится ходить по подворотням? Сейчас всякой швали на улицах полно, – заметил Ян.

Ира впервые об этом задумалась.

– Он тут уже давно живёт. Надеюсь, он знает, где не нужно ходить.

– На самом деле ты же понимаешь: хорошо, что он ушёл.

– В смысле?

– В прямом. Он – посторонний. Я не могу всё говорить при нём, а ты ещё настаиваешь на русском этикете. Это Америка, детка! Тут вообще хорошо, если прошёлся по подворотне и не пристал какой-нибудь странноватый или гопота.

– Мне не нравится, не называй меня так, – буркнула Ира, усаживаясь на свободный стул. – Ты знаешь, какие у меня проблемы?

– Шутишь? Я уже неделю сижу как на иголках! Твой брат, между прочим, тоже. Всех на уши поставил, достал и меня. Ты знаешь, как трудно меня выковырять постороннему человеку. Так вот, он написал, что ты вылетела в аэропорт Кеннеди и не выходишь на связь уже двое суток. В базе данных аэропорта значится, что самолет с тобой прибыл по расписанию на первый терминал, ты получила багаж, а потом как в воду канула. Я тебя потерял и не мог найти. И тут по телевизору сообщают, что русская рецидивистка – ха! – скрывается в Нью-Йорке и показывают фото с твоего паспорта! Я очень хорошо помню это фото: когда ты получила новый паспорт, я его раскритиковал, а ты пыталась прибить меня диванной подушкой… У меня нет телевизора, ты знаешь, я их не выношу, но это крутят везде, даже в транспорте. Если бы я был слепым, всё равно бы знал, потому что радио тоже в деле! Ты в своём уме, Янова? Что ты натворила, собралась обрушить оставшиеся небоскрёбы?

– Нужны мне они больно, – фыркнула Ира.

– Тогда что?

– Меня похитили и держали в плену. Точнее… точнее, я выведала кое-что компрометирующее очень крупных шишек. У них в борделях работают девочки из России, причём привозят их незаконно.

Ян вздохнул и опустил голову, скривив уголок рта. Подруга хорошо знала, о чём он думал в этот момент, потому что они спорили об этом неоднократно. В отличие от Иры, которая всегда отдавала последнее во имя справедливости, Ян придерживался другой точки зрения. Он считал, что несправедливости в мире слишком много, чтобы он один с ней справился, поэтому он не будет и пальцем шевелить. Эта его философия всегда ужасно бесила девушку.

– Янова, бордели образуются по всему миру, ты не представляешь, насколько их много. Это работа милиции, спецов, при чём тут ты?

– Я совершенно случайно подслушала один разговор, который для моих ушей не предназначался. Владелец борделя – его называют Дед или Иосиф – нашёл какой-то особый вид наркотика, который полностью подавляет волю человека. Это пугает.

– Наркотики тоже не новая тема, – вздохнул Ян.

– Да выслушай меня до конца!

– Ну?

– В том разговоре говорили про особый вид наркотика. Они называли его «Джинн».

– «Джинн»? – эхом удивлённо повторил друг.

– Кажется, очередное название дури. Нет, они серьезно обсуждали его состав. Якобы туда входит какая-то жидкость от джинна. Здесь они использовали особый термин. Я всё думаю над его значением, – волнуясь, Ира встала и пересела на подоконник. – Здесь значение «даруемая джинном», или ещё точнее – и непонятнее – «получаемая от джинна»… Как? Они что, доят его? Я ещё подумаю над толкованием… Так вот, якобы этот наркотик полностью переписывает желания человека! Сколь бы он нравственным ни был!

В наступившей тишине Ян хорошенько задумался, затем, вздохнув, сказал:

– В итоге всё сводится к новому виду наркотика. Янова, у тебя силёнок маловато делать работу за отдел по борьбе с наркотиками.

– Погоди. Ты помнишь, кто такие джинны?

Ян почесал лоб указательным пальцем.

– Мифическое существо? Он исполняет желания, живёт в бутылке…

– Да, и я его видела! У него синяя кожа и жёлтые глаза. Это он посмотрел на стену и спросил, почему это они обсуждают его в присутствии посторонней девчонки. Меня схватили.

Ян подобрался и стал слушать очень внимательно.

– Что они тебе сделали?

– Что-то мне вкололи, – Ира поморщилась. – И я так поняла, что это был «джинн». Только он на меня не подействовал, я ничего не чувствовала… Ну, разве что холодно было… Судя по тому, как ко мне относились охранники – они в карты играли и не смотрели в мою сторону – я должна была превратиться в тряпку. Но у меня, видимо, какая-то устойчивость к нему.

– Слава богу… – пробормотал Ян.

– Я попросила у одного из охранников воды, и он пошёл за ней. Второй вообще отвернулся. Осталось открыть окно.

– И ты сбежала.

– Всё было не так просто. Небоскрёбы, как выяснилось, плохо приспособлены для лазания, к тому же ветер там, на высоте, просто ужасный. Я забралась по отрытым окнам на этаж и влезла туда. Основной проблемой было спуститься вниз и пройти мимо моих охранников, когда в моём распоряжении только лестница либо лифт, причём идти в лифт – полнейшая глупость. Один из охранников настиг меня и схватил сзади, я его швырнула через себя…

Ян поморщился и машинально потёр шею.

– Да, ты умеешь, – признал он.

– Не скажу, что побег был простым, но я прорвалась, – призналась Ира. – Видимо, они не ожидали этого.

– Прыгала с моста тоже ты?

– Да. Потом меня нашёл Маркус и отвёл домой. Я бы, наверно, замёрзла насмерть, – Ира поёжилась и посмотрела на часы.

– Экий благодетель… – протянул Ян. – Серьёзно, Янова. Кроме того, что он мужественно выглядит и похож на какого-то голливудского актёра, что тебя в нём привлекает?

– Он тебе не нравится, – вздохнув, констатировала Ира.

– О, нет, напротив! Судя по взгляду, он вообще готов был выставить меня за дверь и дать пинка, так что, если подумать, он ведёт себя как мегагостеприимный американец.

– Перестань. Он действительно очень добрый. Просто…

– Просто будь с ним осторожна. Он немного странный, – пересилив себя, смягчил приговор Ян и наконец подцепил за ушко чашку с чаем.

***

Маркус перегнулся через стойку и поймал за рукав проходившего мимо бармена – молодого симпатичного парня с причёской-ёжиком.

– Риччи…

– Марк? – тот понимающе притормозил.

– Пусть у тебя пока полежит.

– Не вопрос, – Риччи привычно взял его куртку и рюкзак, которые Маркус передал над стойкой, и спрятал в нижний шкаф. Бармен, заочно обучающийся в Нью-Йоркском университете, нравился Маркусу. Ему бы он доверил самые ценные вещи, к тому же Риччи был простым и душевным парнем, что было большой редкостью в их компании. Марк даже замолвил словечко перед шефом за нового студента-бармена, после чего тому значительно подняли оклад. Правда, Риччи до сих пор не подозревал, кому этим обязан. (Ну да, конечно, Риччи не заметил, что с ним любит болтать только один из всей высокомерной «верхушки» клуба и он не догадался, кому обязан своей зарплатой. Конечно, надо быть совсем тупым. (Автор иногда себя критикует.) – Примечание автора.)

– Подожди, – он удержал его за рукав. – Ты Камиллу сегодня видел?

– Камиллу? – парень задумался. – Пробегала мимо… Раз десять.

– И куда в последний раз?

Парень ненадолго задумался.

– Кажется, туда… Да вон она, возле фонтана.

Он указал в дальний угол клуба. Маркус проследил за протянутой рукой с многочисленными кожаными браслетами и завязками, напряг зрение, но Камиллу не увидел.

– Сделай мне «Маргариту». С сиропом, – попросил он, отворачиваясь от зала.

– Момент, – сказал парень и через минуту поставил перед ним бокал с коктейлем. Маркус взял его за ножку и отошёл.

Маркус пробрался к Камилле, которая стояла возле шоколадного фонтана и макала в него клубнику из вазочки, стоявшей там же. Бокал с шампанским в её руке был пуст. Марк подошёл к ней и заменил пустой бокал на коктейль, сделанный для него Риччи. Камилла недоверчиво посмотрела на него.

– Привет. Я до сих пор не поздравил тебя с днём рождения. Прости меня.

Камилла удивлённо подняла брови:

– Извинения? От тебя?

– Я одумался.

– Ну-ну, – в её голосе мелькнула тень понимания, а также – задумчивость.

Маркус подавил в себе рефлексы, чтобы не поморщиться. Он приблизился к самому уху женщины, украшенному серёжкой с бриллиантами.

– У меня есть ключи от кабинета шефа. И… вообще-то только у меня. А так как он в отъезде, нам точно никто не помешает.

– Я должна буду целовать тебя в щёчку, как твоя пигалица, и гладить по спинке? – уточнила она, но отстранившийся и заглянувший в её глаза Маркус понял: если нужно, она будет делать, что угодно, лишь бы добиться его.

Маркус усмехнулся:

– Нет. Я ожидаю от тебя чего-то поинтереснее.

Камилла задумчиво отпила из бокала жидкость через соломинку. Делала она это очень интересно.

– Хорошо, – наконец сказала она.

– Допивай и приходи.

Маркус отошёл и направился к студии. Краем глаза заметил, что Камилла отстала, но ждать её не стал, поднялся в студию, отпер дверь в кабинет и оставил её приоткрытой. Он быстро проверил электронную почту, не садясь в глубокое кресло старика. Срочных дел вроде не было. Маркус освободил узел галстука и снял его через голову, затем стянул пиджак.

– Начал без меня? – в кабинет лисой прошмыгнула Камилла и закрыла за собой дверь.

Маркус поднял взгляд, оглядывая женскую фигуру. Сегодня на Камилле было обтягивающее короткое платье из чёрной тянущейся кожи на ладонь выше колена, выгодно подчеркивающее фигуру. Маркус всегда удивлялся, как девушки ходят с такими узкими юбками, да ещё надевают туфли на шпильках. Впрочем, Камилла всегда умела показать себя и выглядеть выгодно. Он улыбнулся краем губ, склонился над компьютером и выключил его.

– Там защёлка, – подсказал он.

Камилла щёлкнула замком. Маркус сел на мягкий кожаный диван.

– Иди ко мне… – начал было он, но Камилла уже забиралась к нему на колени, причём узкая юбка ей совершенно не мешала и просто сползла выше, обнажая бёдра до самых кружевных трусиков. Мужчине оставалось только положить руки на резинки её чулок, стягивая их вниз.

– Я с удивлением вижу, что ты прогрессируешь, Маркус, – промурлыкала Камилла, подавшись вперёд и нависнув над ним.

– Приходится…

Он по очереди снял с её ног две босоножки на высокой шпильке, затем протянул руку к её волосам и распустил, вынув две палочки и бросив их на пол.

– Зачем ты это делаешь? – Камилла уже расстегнула его рубашку и перешла к брючному ремню.

– Меня это возбуждает, – он запустил пальцы в её густые волосы.

– Ясно…

Он схватил её за горло двумя пальцами и сжал. Камилла захрипела и попыталась крикнуть.

– Не рыпайся. Мы одни, тебя никто не услышит, – сказал он, сжал волосы в кулак и заставил выгнуть голову.

Камилла ударила его по лицу. Конечно, она не была умелым бойцом и вряд ли умела драться, но на руке у неё всегда было не менее пяти колец, одно или два из которых – с острыми краями. Марк не успел уклониться, и досадный удар пришёлся в каком-то сантиметре от левого глаза.

Он сбросил с себя Камиллу и уселся на её ноги, без труда прижав руки женщины к спинке дивана. Смена ролей ей не понравилась.

– Ты ведь никогда не был таким, Марк! – воскликнула Камилла. – Ты всегда был тихим, спокойным. На тебя хоть тонну грязи вылей…

– Если меня не разозлить.

Ссадина на его виске не прибавила ей уверенности в себе – даже с досадной раной Маркус выглядел более чем внушительно.

Камилла скосила глаза к своим палочкам-иголкам и шпилькам, которые сейчас были вне досягаемости.

– Так. Лекции о нравах тебе читать уже поздно, поэтому мы беседуем в такой форме. Ты сама виновата, что оказалась в такой ситуации. Я не раз говорил, что не вожу шашней с коллегами. Это моё правило, ты им пренебрегла, причём грубо его критиковала на людях. Это раз. Моя сексуальная жизнь, с кем бы она ни протекала, – моё личное дело, и тебя не касается, в каких позах и с кем я сплю. Это два.

Она усмехнулась.

– Всё-таки читаешь мне лекции.

Маркус высвободил левую руку, зажав оба запястья женщины правой, и медленно снял с неё одну серёжку, затем – другую. Потом неожиданно запихнул их ей в рот, зажав его ладонью.

– Третье – за свои слова нужно отвечать. Глотай… Ничего, – добавил он, глядя в её вытаращенные глаза, – вызовем 911, они сделают операцию и всё достанут. Глотай, девочка.

Камилла заглянула ему в глаза и поняла, что крупно влипла. С третьей попытки она с трудом проглотила серёжки и задрожала.

– Собственно, чтобы глотать, ты и пришла сюда, верно? – мужчина снял с шеи Камиллы цепочку с дорогим изумрудом.

– Марк… не надо! Марк! Что ты делаешь? При чём тут брюлики? – она почти рыдала.

– Тебе не нравится моя сексуальная партнёрша, а мне не нравятся твои украшения.

В его глазах было нечто, что отбивало всякую охоту спорить. Каким-то шестым чувством Камилла поняла, что слёзы здесь не помогут. Она попыталась брыкаться, но мужчина был сильнее и гораздо тяжелее её, прижав собой к дивану. Её отчаянные попытки вырваться произвели другой эффект – Маркус замер и глубоко вдохнул. Такой реакции организма в своём возрасте он не ожидал. Камилла тоже что-то заметила и в надежде замерла. Но Маркус переждал зародившийся внизу живота приступ и поднял на женщину хмурый взгляд.

– Что застыла? Продолжай, – и грубо отправил цепочку с изумрудом вслед за сережками.

– Я больше никогда не буду ничего говорить про тебя и эту пигалицу… Повалуфта, пвофти!.. – пробубнила она сквозь его руку.

– Поздно, – Маркус принялся стаскивать с её пальцев кольца.

– Но большое кольцо острое… Я не дотяну до больницы, Марк! – взмолилась Камилла.

– Его мы смоем в унитаз. Не отвлекайся.

В этот момент Камилла поняла, за какие качества шеф сделал Марка своей правой рукой.

Глава 4. Снятые маски

Карл нашел Маркуса в туалете, где тот отмывал твёрдым мылом от красной помады свои ладони.

– Что ты делаешь? – зашипел на него Карл. – Зачем ты тронул Камиллу? Ты знаешь, кто она?

– Знаю. Кто-то когда-нибудь это всё равно бы сделал.

– Ей прихватило желудок, и я вызвал 911.

– Молодец, – меланхолично сказал Маркус, не поднимая головы.

Карл почувствовал, что его водят за нос, даже тряхнул головой.

– Марк, зачем ты это сделал?

Тот наконец закрыл кран и вытер руки бумажным полотенцем.

– Вчера она оставила след на моей одежде, и девчонка, которую я обрабатываю, стала хуже ко мне относиться. Камилла мешает мне выполнять задание.

– Ты сам его себе назначил!

– Шеф одобрил. Эта девочка нужна ему для проекта.

– Но это Камилла! Её нельзя трогать!

– Ты же её трогал…

Карл выбежал следом за Марком и пошёл рядом, едва поспевая за ним и стараясь ни в кого по пути не врезаться.

– Это другое! Нельзя её обижать. Она может создать тебе проблемы.

Маркус молча дошёл до барной стойки и даже успел заказать себе что-то, когда Карл понял, что его игнорируют, и дёрнул собеседника за рукав.

– Марк!

– Ну что ты кричишь?!

Карл зло глянул на бармена, но тот и так деликатно отдалился как можно дальше от начальства. Он тихонько смешал какой-то коктейль и залил его в шейкер, всем своим видом показывая, что хотел бы отойти дальше, да не может. Карл вздохнул и отвернулся. Риччи обладал какой-то особой энергетикой, из-за которой рядом с ним не мог долго злиться даже очень раздражённый клиент.

– Я жду признания, что ты был не прав, – Карл посмотрел в глаза друга, но не нашёл в них ни капли раскаяния.

– Карл, ты кто? – вздохнув, спросил Маркус.

– В смысле? Я твой друг…

Маркус задумался, впервые об этом услышав.

– Нет. В нашей иерархии ты кто?

Карл скрипнул зубами:

– Клубный администратор.

– Вот и займись своей работой. Иди к врачам, проследи, чтобы они ничему не удивлялись. И вернули Камилле все до единой побрякушки. Да, кстати, одно из колец в унитазе. Не смылось.

– Что мне сказать шефу, когда он вернётся? – хмуро спросил Карл.

– Что я и говорил. Она мешала мне работать.

– Всё ведь из-за Иры. Ты сорвался на Камилле. Хотя вчера она вела себя не резче, чем обычно, – неожиданно выпалил Карл.

С минуту он вглядывался в серые глаза Маркуса. Тот затушил сигарету в пепельнице и подал Риччи знак. Тот достал из-за барной стойки его куртку с рюкзаком и передал над столешницей.

– Камилла много болтает, – обращаясь к Карлу, заключил Маркус. – Этого достаточно. Позвони мне, когда врачи закончат.

Карлос вздохнул и поспешил к бригаде врачей. Маркус понаблюдал со стороны за тем, как он, снимая пиджак, в последний момент запрыгнул в машину скорой помощи.

Маркус допил коктейль, забрал свои вещи и вышел из здания.

***

Ира сидела на кухне в кресле с ноутбуком на коленях, когда входная дверь тихо открылась. Кто-то вошёл в квартиру. Вошёл тихо, не включая свет, как это всегда делал Маркус. Ира похолодела.

Она привыкла, что хозяин квартиры приходит или до полуночи или поздним утром. Девушка быстро порыскала взглядом в полутьме, потом босиком, бесшумно прошла по коридору. В прихожей виднелась высокая фигура, но что-либо разглядеть в полумраке было невозможно. Ира хлопнула свободной рукой по выключателю и заставила человека прикрыть глаза рукой. Маркус опустил руку и хмуро посмотрел на девушку.

Ира застыла, затем бросилась к нему.

– О боже, Марк! Что с тобой?

– Я в порядке, – нехотя разлепил он губы, заметив на полу нож, который она успела выронить.

– На тебя напали? Что это за рана? – девушка осторожно коснулась его виска. Марк поморщился и убрал её руку.

– Я же сказал, я в порядке. Если хочешь помочь, разогрей поесть. Я голоден.

– Сейчас!

Ира унеслась к холодильнику. Маркус поднял с пола нож, отнёс его на кухню и сел, наблюдая за хлопочущей девушкой. Почему-то это успокаивало.

– На тебя напали хулиганы? Надо заявить в полицию.

Маркус представил, как хорошо известный в узких кругах владелец борделей приходит в полицию с заявлением о нападении.

– Полиция не поможет, – буркнул он. – Какой-то байкер вывернул из-за угла и сбил. Я в темноте не сразу заметил. Чуть не пришил меня на месте.

Такой случай произошёл с ним года два назад и действительно совсем рядом с домом, поэтому Марк знал, о чём говорил. Ощущал он себя примерно так же.

Ира принесла аптечку и присела на колено мужчины. Она убрала волосы с виска, рассмотрела рану и стала обрабатывать её дезинфектантом. Когда еда погрелась, девушка встала, и Маркус почувствовал, что настроение снова падает. Поев, он прямиком пошёл в спальню и сел на край кровати со стороны балкона.

Позвонил Карл и сообщил, что Камиллу положили в больницу и с ней всё в порядке.

– Некоторые брюлики вообще застряли на уровне горла. Я не знал, что такое вообще возможно, теперь буду есть осторожней. Особенно в твоём присутствии, а то мало ли… – заключил Карл.

Отключившись, Маркус взял было сигарету, но тут вошла Ира, и он спрятал сигарету в кулак. Маркус думал, что девушка будет дольше плескаться в ванной – она это любила.

Ира забралась на кровать и обняла его со спины.

– В котором часу послезавтра мне надо выйти? – спросила она.

– В пять утра будь готова. Выедем, чтобы не попасть в пробки. Город просыпается рано. Я тебя посажу в автобус. Ты должна постоянно проверять, не следит ли кто-то за тобой. Когда доберёшься до Гамбурга… Что ты делаешь? – Маркус повернул голову к девушке, которая целовала его шею.