Дар забытой богини. Часть 1

Для чего рождена она? Чтобы сажать и поливать цветы в саду, ходить на службу в Храм, петь песни, танцевать, играть с младшими родственниками и заботиться о старших?

Нет в их предназначениях пересечений, за исключением одного – желания найти родную душу во Вселенной и обрести с ней Счастье.

Да, это Страсть! Она затихла ненадолго, чтобы возродиться с троекратной силой на диком острове. Любить! Гореть! Пугаться! Забывать о страхе!

Леолла знала: не нашлось бы мудреца, согласного их повенчать. Роль хранителя священных тайн исполнил остров. Морские моллюски итолиды спели свадебные песни – возмущенные тем, что хозяин просрочил время ужина, они громко щелкали челюстями, выстроившись рядком у кромки воды наподобие оркестра. Созревшие огромные цветы обстреляли влюбленных разноцветной пыльцой, заменив фейерверки, и разукрасили их кожу яркими, липкими, душистыми пятнами.

Священная звезда благословила их союз. Теперь Леолла могла делать с живым музейным экспонатом чужого мира все, что ей угодно, и даже то, о чем еще вчера подумать было стыдно. Отныне между ними не стояла стена из древних манускриптов и весомых томов, написанных мудрецами. Ей выбирать – сдаться на милость Релти, стать его жертвой, или самой запрыгнуть на него подобно хищнице, прикусить его за шею, вцепившись в гладкие красные волосы.

Опасный мир, полный ловушек, из которых не спастись. Но только здесь Леолла смогла почувствовать такую глубину желания и наслаждения. Стать частью Релти, частью Нелии! Упасть на дно темной ловчей ямы и не захотеть выбраться на свет. Тонуть в водовороте вспышек боли, всплесков энергетических импульсов, нежных прикосновений, от которых под ее уязвимой кожей расползаются умопомрачительные искры по всему телу и проникают в душу, поддерживая огонь, как в масляном светильнике.

Леолле казалось, что ее светильник не угаснет, подпитываемые дикой страстью силы не покинут ее. Но тело вдруг предательски обмякло, по немеющим кончикам пальцев прокатился электрический разряд. Она поняла, что значит чувствовать себя опустошенной. Тревожная мысль взбудоражила ее слабеющий разум. Ей все же придется заплатить высочайшую цену за полученное запретное удовольствие. Релти забрал ее жизненную силу, и теперь она умирает? Взгляд плохо фокусировался. Сознание терялось.

Релти взял ее на руки, лизнул в нос, не давая искоркам бодрствующего разума потухнуть, и вошел с ней в море. Погрузил ее с головой в нагревшуюся за день воду. Неторопливое течение обнимало ее тело, смывая липкую пыльцу. Леолла открыла глаза, терпя легкое пощипывание. Среди растущих из темного дна заостренных камней и светящихся в темноте водорослей сновали мелкие рыбешки с мерцающими плавниками и хвостами.

Почувствовав стремление ее легких совершить необходимый вдох, Релти выдернул Леоллу из воды.

Она с трудом повернула свободно висящую голову к пляжу и увидела расплывающимся взглядом: точно в насмешку длинный темно-красный лист мягкостебельного дерева так хитро склонился к вывеске на доме-складе, что превратил сияющее в ночи слово “Продается” в “Продано”.

Глава 7. Чудовища

Добродушный взгляд. Озорная улыбка. Смешные черные завитки на лбу, похожие на древесных личинок. Мягкие юношеские усики.

Леолла не могла отвести глаз от маленького голографического портрета Обилера. Держа обеими руками перламутровую рамку, она сидела на большом камне в тени ветвистых деревьев.

Кроваво-красные тучи затянули небо. Скоро прольется дождь. Каким он будет здесь? Вспоминая огромные капли местного тумана, можно предположить, что капли нелианского дождя еще крупнее и больно бьют по голове словно мелкие камешки.

– Как сказать тебе, что мы должны расстаться?

Мир Леоллы перевернулся. Планета ее судьбы сошла с орбиты и летит в неизвестность. Ждет ли ее долгий спокойный полет или разрушительное столкновение? А может быть, она уже разбита? На кусочки раскололась – обратно не склеить.

Отправляясь в нелианское путешествие, Леолла и представить не могла, что так легко, без сожаления, без воспоминаний о прошлом и планов на будущее, она поступится всей жизнью. Она хотела сохранить девственность до свадьбы со своим избранником Обилером, мечтала жить благочестиво рядом с ним, воспитывать детей. Пожалуй, и в кошмарном сне она бы не смогла отдаться нелианцу, но все случилось наяву, а мысли, представившие масштаб катастрофы, явились только поутру. И то – тихонечко подкрадывались, не налетали мельтешащей стаей черных птиц. Напоминали, укоряли, силясь вызвать сожаление.

Выбор сделан. Путь назад закрыт. Не о чем жалеть.

Что ждет ее? Участь тайной любовницы? Вряд ли Релти назовет велянку женой перед всей галактикой.

Пусть так! Пусть ей придется всю жизнь прятаться на острове. Скрываться от опасного нового мира и навсегда потерянного родного. Только бы не расставаться с любимым Релти. Больше не чужим, они навеки стали единым целым. Ни расстояние между их мирами, ни народные предрассудки – ничто не помешало им найти друг друга. И ничто не сможет разлучить их.

Ранним утром, едва забрезжил слабый свет их общей священной звезды, Леолла проснулась на шерстяном одеяле, куда ее ночью положил Релти. Она хотела бы пригреться на его груди, но…

– Ты во сне сопишь, разговариваешь и вертишься. Я не смогу заснуть рядом с тобой, – сказал ей Релти и ушел на пляж, чтобы разделить пищу с прирученными моллюсками.

Со временем он привыкнет к ее сонному шевелению и бормотанию. Время… теперь у них его будет много. Яркие дни и ночи, полные страсти… Все только начинается!

Релти еще спал в убежище за перегородкой на подстилке из искусственного меха, так и оставшейся неприкосновенной для других существ. Не проснулся, когда она встала с шерстяного одеяла и оделась. Леолла решила не будить нелианца. К совместному завтраку его не нужно приглашать. Ночью Релти наелся на сутки вперед. Интересно – всегда он будет питаться украдкой, боясь травмировать ее хрупкую нервную систему? А у нее после подаренной днем зидденберии ни крошки во рту не водилось. Головокружительные мгновения близости с неутомимым, сильным, азартным, и при этом удивительно нежным хищником, прогнали все ее чувства, кроме всепоглощающей любви.

Оставленная в одиночестве на теплом одеяле, Леолла едва прикрыла глаза от усталости, как сразу погрузилась в сон, а утром испытала зверский голод.

Бесшумно подкравшись к дорожной сумке, Леолла запустила в нее руку. Хотела нащупать упаковку песочного печенья с начинкой из плодов бекимуса, привезенную с Велы, но пальцы ухватили голографический портрет.

Увидев жениха, Леолла забыла о печенье. Как под энергетическим воздействием, утратив ясность мыслей, она вышла из складского помещения и опустилась на первый не слишком острый камень. Ноги стали ватными. Взгляд притянулся к недавно самому любимому во вселенной образу.

Предательство. Да, ее поступок зовется именно так на любом из языков разумных рас. Как тяжело сказать: “Я больше не люблю тебя”!

– Не потеряй его.

Слеза скатилась по щеке Леоллы, когда тяжелая рука легла ей на плечо и длинные белые когти примяли прочный материал костюма.

Релти отвергает ее? Говорит ей: “Ты выполнила миссию. Иди прочь”? Леолла не хотела в это верить. Сопротивлялась темным мыслям.

– Я не вернусь к Обилеру. Мы с тобой навеки связаны энергией, благословением Богини.

– Ты вернешься к Обилеру и станешь его женой, – Релти встал на колени, но Леолла понимала, что на Нелии такой жест означает не то же самое, что на Веле. Не преклонение. Просто нелианцы не любят сидеть на корточках. – Я возьму в жены Малиуру. Так необходимо, чтобы нам выжить и помочь нашим народам избежать войны.

– Ты обманул меня! Я тебе доверилась! Я тебя полюбила. Жестокость ваша беспредельна. Правы силицирисы.

– Леолла, нас убьют, – Релти придержал ее вцепившиеся в портрет Обилера пальцы, но вместо успокаивающего легкого воздействия она почувствовала его тревогу. – Нам не позволят быть вместе. Ни здесь, ни у тебя, ни на Мокрокусе. Король Аии с радостью предоставит нам убежище, но нас и там найдут и уничтожат. Я вижу твои мысли. Новость разносится по галактике и проникает во Внешний Мир: “Нелианский принц женился на девушке с Велы”. Народы взволнованы. Недоверие осталось в прошлом. Ваша молодежь и “свежие” нелианцы мечтают летать друг к другу в гости для приятных знакомств. Пойми! Красивой новости не будет. Власти обеих планет не допустят ее выпуска в эфир. И нас не станет.

– Разве ты не часть нелианской власти? – возмущенно напомнила Леолла.

– Можно быть частью единого целого, а не разобщенного вынужденного сборища, где каждый ненавидит друг друга и преследует собственные интересы. Я часть биосистемы острова и часть тебя. Не власти.

Его погасшие глаза Леолле показались грустными. Релти облизал верхнюю губу, пропустив язык между клыками, нервно полуоскалился и оглянулся на беспокойно рябившее темное море.

– Не хотел говорить тебе. Но… Кому я могу раскрыть секрет государственного уровня, кроме как велянской шпионке? – загадочно продолжил он, вновь глядя ей в глаза. – Мое право на существование напрямую зависит от результата выполняемой работы. Норил мной недоволен. Давно бы заменил меня, если бы не осознавал свою зависимость от неудачного проекта. Да. Здесь не нужно тратить долгие годы на выращивание и обучение нового принца. Если я перестану приносить Норилу в зубах вкусные косточки, галактика узнает трагическую новость – принц Релти погиб на острове при извержении вулкана.

– Релти, – Леолла положила голографический портрет на колени и взяла прядку волос нелианца. – Напрасно ты плохо думаешь о правителе Нориле. Я уверена, он тебя любит. Ведь он твой отец.

– Любит, – сухо повторил Релти. – Думаю, ты неправа. Я хотел бы доверять Норилу, но пока не могу.

Леолла потянулась обнять его за шею, но почувствовала – не время. Оттолкнула тревожная волна его импульсов, которую ей показала окрепшая энергетическая связь.

– В версию с вулканом поверят без сомнений, – продолжил Релти опустевшим голосом, похожим на голос уставшего читать долгую лекцию ученого. – На Нелии почти нет безопасной суши. Вторая пара легких с системой фильтрации воды помогала моим предкам не только в морской охоте. Она позволяла не задохнуться пеплом во время извержений, которые тогда происходили часто и внезапно. По той же причине у нас более защищенные глаза по сравнению с вашими. Наши волосы под вулканическими осадками слипаются, образуют прочный заслон, через который можно дышать, если им укрыть лицо. Современные научные центры удерживают магму под контролем. Но, сама видишь, короткие стрижки у нас так и не прижились.

– Я все же надеюсь, что твои подозрения напрасны, – Леолла отпустила прядь его волос.

– Я тоже. Не знаком с твоими родителями, но понимаю, что ты им доверяешь. Скажи мне, Безымянный Глава будет рад узнать о нашей близости? Я сомневаюсь. Мне придется научить тебя правильно блокировать сознание. Так, чтобы из твоей памяти никто не смог извлечь ни частички засекреченных сведений. При нашей энергетической связи это будет нетрудно сделать. Я помогу, если и там продолжу чувствовать тебя.

– Ты больше не боишься?

– Не боюсь. У меня нет выбора. Кстати, расскажи мне, почему Глава скрывает имя? Кого он опасается? Нас или длемепов? Или себе подобных? Я не вижу смысла в его режиме невидимости. Наш главнокомандующий Рамир ничем не лучше, но его имя известно.

– Безымянный Глава никого не боится. А его – все веляне. Ходят слухи, что повсюду на планете дежурят маленькие дроны-шпионы. Они реагируют на произнесенное имя командующего. Каждый, кто осмелится помянуть его недобрым словом, вскоре погибнет при загадочных обстоятельствах.

– Веляне боятся собственной армии?!! – Релти улыбнулся и фыркнул, пытаясь скопировать смех. – Очевидно, ваша боевая мощь невероятно велика, раз она пугает вас самих.

– Обилер говорит: “Наше желание защитить родной мир породило чудовище, которое трудно контролировать”. Безымянный Глава получил широкие полномочия, и сам правитель не решается их ограничить. Глава жаждет войны. Нелия в его понимании – самая подходящая планета. Сильный и опасный противник. За войну с вами его не осудит галактическое содружество как за нападение на добродушных маленьких длемепов или мирных тертиан, которые почти все время спят.

– Здесь примерно то же самое. Цель выбора Велы в качестве добычи несколько иная. Лучшие в планетарной системе условия жизни и великолепные охотничьи угодья. Наши чудовища понимают, что никто им не окажет поддержки в случае атаки на Велу. Но также они считают, что страх перед нами не позволит другим народам вступить в войну на стороне велян. Напрасная надежда! Длемепы придут к вам на помощь одними из первых. Да, они сами малы и слабы, но их боевые корабли достойны уважения.

Релти встал и спустился к воде. Ветер усилился. Прибой касался белой пеной его сапог. Итолиды спрятались на глубине.

Леолла подошла к нему. Пусть он почувствует ее тоску, поймет, что ей не выжить без его любви.

– Я хочу верить в то, что нам с тобой хватит жизненного срока на укрощение чудовищ, – признался Релти. – Государство не может обходиться без армии, иначе кто-нибудь непременно захочет его поработить. Но видимо, правы велянские мудрецы – воин гибнет без сражений. Когда военные командиры понимают, что обороняться не от кого, они сами начинают присматривать, кого можно атаковать с наименьшими рисками, а главное – с наибольшей последующей выгодой. Как только они воспринимают войну как способ личного обогащения, то становятся опасны и для своего народа. Критический момент перехода от обеспечения безопасности родного мира до нападения на чужой мир надо вовремя распознать и блокировать. Зачастую сделать это некому.

Леолла обняла его мускулистую руку и прильнула к ней щекой.

– Обилер найдет способ укротить безымянное чудовище, – Релти взял у нее голографический портрет и внимательно посмотрел на переливающееся солнечными оттенками трехмерное изображение. – Я знаю его достаточно, чтобы понять – он станет одним из лучших правителей Велы за всю ее историю.

– Знаешь? Из моих воспоминаний? – оттолкнувшись от него, Леолла встала перед ним на мелководье, не боясь острых камней и кусачих моллюсков. – Обилер – правитель? Ты шутишь?! Да, его отец дружит с господином Фефшенелом, но эта привилегия и отвратит от него велян. Открою секрет – некоторые из нас втайне завидуют вашим “свежим”. У молодых нелианцев равные шансы на успех в жизни. Участь велян зависит от полезных родственных и дружеских связей. Я девушка из простонародья. Великое чудо, что я прошла по конкурсу в пресс-службу парламента. Народ возненавидит Обилера, если он устремится во властные структуры. Его не изберут правителем.

– Ты поможешь ему завоевать народное доверие, пройдешь с ним путь. Нам нужны союзники, – Релти вывел ее из воды. – Я узнал суть Обилера в процессе неприятного и опасного противостояния, – он разрушил обвинение Леоллы в несанкционированном вторжении в ее разум. – Хочешь посмотреть?

– Хочу, – Леолла согласилась, давясь горечью.

Планета ее судьбы разбита. Молодой нелианец для нее стал единственным во вселенной, а для него она останется одной из многих – необычным, редким приключением. Релти легко вычеркнет ее из своей реальной жизни, превратит в приятное воспоминание.

– Я отделю визуальные впечатления. Данные поля восприятия и мои собственные импульсы будут отвлекать и пугать тебя, – обняв Леоллу, нелианец прижал ее щекой к своей груди, опустил подбородок ей на голову. – Смотри.

Глава 8. Господин Рыжий

Леолла увидела родной город Номинобин глазами Релти. Сияние глянцевой облицовки домов и тротуарных плит стало почти незаметным, но цветовых оттенков в окружающем мире прибавилось. Поле зрения немного увеличилось. Достаточно было повернуть глаза, сохраняя неподвижность шейных мышц, чтобы заметить идущих позади велян.

Релти нервно вертел головой. Его взгляд пробегал по нарядным фрескам, не задерживаясь, чтобы рассмотреть, кого или что на них изобразил художник.

– Я был еще “свежим” во время первого визита на Велу. Не имел достаточно опыта в общении с велянами и пока не стремился его приобрести, – объяснил он вслух. – Хотел узнать, почему галактическое содружество так восторгается соседней цивилизацией.

Я быстро понял, почему немногие из нелианцев соглашаются контактировать с велянами. Нелегкое испытание – ощущать интенсивные резкие волны страха и частично подавляемой агрессии. Заранее продумывать каждый жест, каждое слово, стараясь подражать вашему темпу речи, движениям. Помнить, что от пристального светящегося взгляда, вида наших великолепных клыков или резкого взмаха руки, велянин может потерять сознание и получить травмы при падении. Да, вы уязвимы настолько, что кости трескаются при сильном ударе о каменные плиты городских дорог.

Нас было трое в делегации: я и министр Тайрил с женой. Мне все понравилось, кроме того, что нас кормили падалью. Признаюсь, я был в ярости. Не мог понять, почему велянские политики не распорядились убить молодых здоровых животных для почетных гостей.

Я ничего не ел, считал ниже своего благородного достоинства грызть полустухшую мертвечину. Древние предки могли несколько суток преследовать раненого вилора. Я не привык терпеть голод, и начал продумывать, как бы незаметно для сопровождающих велян сцапать одну из священных дапатитий, которые зачем-то сами бросались мне под ноги.

– Они ждали, что ты их угостишь вкусным лакомством, – просветила Леолла, не открывая глаз, чтобы не выйти из потока его воспоминаний.

– Одна из них сама почти стала моим угощением, – признался Релти. – Я заметил, что сопровождающие веляне отвлеклись на беседу с министром Тайрилом, и тут же поймал маленькую жирную самку.

Леолла увидела знакомую мордочку, яркий приподнятый хохолок. Пати!

В своих воспоминаниях Релти поднес пойманную дапатитию к лицу, внимательно посмотрел на нее, понюхал, снова посмотрел…

– Моя первая живая добыча, – сказал Релти, – и последняя, – он ответил на испуг Леоллы. – Я чувствовал ее запах, импульсы удивления, страха. Мне следовало проглотить ее целиком, не снимая шкуры, хотя это было бы непривычно для меня и, наверное, не очень приятно. Но сначала я должен был умертвить жертву. Откусить ей голову или свернуть шею. Принять решение оказалось труднее, чем я ожидал. Уверен, еще немного и голод победил бы мои сомнения. Но тут дапатития заверещала.

– Отпусти ее! Немедленно! – крикнул кто-то сбоку от меня.

Предельно сосредоточенный на одном живом объекте, я не заметил приближения другого. От неожиданности разжал пальцы, и дапатития упала в цветник.

На другой стороне дороги стоял юный велянин. Его тонкие усы еще не потемнели.

Волна его агрессии захлестнула меня. Я инстинктивно оскалился в ответ, но сразу же пожалел о своей несдержанности. Мне захотелось спрятаться, найти убежище, где можно успокоиться. Я прошел вперед по улице, открыл первую попавшуюся дверь и оказался в знаменитом Храме Повелителя Вселенной.

Леолла улыбнулась. Ей было забавно видеть, как Релти в растерянности осматривает позолоченные фрески. Вот он подходит, движимый любопытством, к голографическому изображению Повелителя Вселенной – белобородого старца в длиннополом золотистом наряде и перламутровом плаще с широким капюшоном, протягивает руку, чтобы его коснуться.

– Принц Релти! – храмовое эхо усилило и исказило голос правителя Фефшенела, превращая в режущий слух нелианца неприятный шум.

Релти опустил руку и резко развернулся. Отлетевшие назад распущенные волосы проскользнули по стеклу и освещающей голограмму лампаде. Релти взял слипшуюся от масла прядь в ладонь и понюхал. Огонь не сжег “красные проводки”, они чуть потемнели от соприкосновения с пламенем. Но почему-то нелианец был напуган: тревожно моргал, водил носом.

– Тебе не понравился запах масла из коры нашего священного дерева? – спросила Леолла, не дождавшись новых комментариев. – Бекимусы растут на Веле повсюду. В жаркий сезон их цветы распускаются, и в воздухе парит чудесный аромат. Из сладких и сочных плодов бекимуса мы делаем варенье.

– Испарение бекимусового масла полностью лишило меня обоняния, – серьезно проговорил Релти. – Да, ты правильно думаешь, я оказался во власти собственных эмоций. Захлебнулся своей же волной. Потерял способность улавливать чужие импульсы. Я не чувствовал приближения Фефшенела. Мог только видеть, как он трясется от страха. Чтобы поймать его энергетическую волну, я должен был сосредоточиться на выбранном объекте и успокоиться. Но мои энергетические выбросы начисто стирали следы чужих волн. Я не мог сконцентрироваться, не знал, сколько вокруг меня существ, кто они и где они, не мог оценить их физическое состояние и намерения. Чувствовал себя беззащитным на чужой территории.

– Вижу, вам понравился Храм Повелителя Вселенной, – улыбчивый невысокий пухлячок Фефшенел подошел к нелианцу, преодолевая тревогу.

– Великолепная работа талантливых мастеров, – Релти тоже постарался успокоиться. – Красивое здание. Меня заинтересовало велянское искусство создания голографических портретов. Я хочу заказать нечто подобное меньшего размера. Сделать подарок матери.

– Буду счастлив познакомить ваше высочество с одним из лучших в Номинобине художников, – правитель Фефшенел вежливым жестом предложил нелианцу вместе выйти из Храма.

– Фефшенел поступил разумно, – прокомментировал Релти. – Не сказал, что я не должен был заходить в священное здание.

Об этом я узнал позднее: мудрецы шептались в дворцовом саду, что поганый нелианец принес в Храм скверну, смерть и много чего еще ненужного.

Мне выделили комнату во дворце правителя. Я спешил туда – все еще частично дезориентированный в пространстве при свернутом полем восприятия и лишенный многообразия непривычных запахов.

На мои ноги налетел скрипучий робот, распевающий велянские песни. Я толкнул его. Не рассчитал силу. Робот врезался в стену и рухнул на пол. В нем что-то затрещало.

Я спрятался в комнате. Осмотрелся. Мертвая старая дапатития лежала на столе в широкой керамической миске с прошлого вечера. В отчаянии я сел за стол. Не представлял, что мне делать. Нужно было срочно восполнить растраченную впустую энергию, но я не мог есть падаль. Думал о том, как сильно ненавижу закон родной планеты, запрещающий вывоз с Нелии генетического материала кормовых животных. Из-за биологического контроля мы не могли взять запас еды в космическое путешествие.

В комнату без предупреждения вбежал храбрый юный велянин. Вокруг его шеи обернулась маленькая дапатития. Она как будто нашептывала хозяину на ухо: “Это он меня обидел!”

– Господин Рыжий, ваше поведение возмутительно! – Релти приостановил комментирование, и Леолла услышала голос Обилера. – Вы хотели съесть мою дапатитию Пати и чуть не сломали придворного робота Бим Бома!

– Уважаемый, как-вас-там, – не вставая, Релти положил обе руки на стол и приподнял кончики пальцев, чтобы не поцарапать древесину когтями. – Я стал бы намного спокойнее, если бы меня здесь нормально кормили, а не предлагали угадать, погибло поданное к столу животное от возрастной остановки сердца или долго мучилось от тяжелой болезни. Скажу честно, ваша Пати смотрелась бы гораздо аппетитнее в моей тарелке. Мне жаль, что я ее не съел. Впрочем, еще не поздно это исправить.

Юноша сжал кулаки, захлестнул принца волной агрессии. Без страха.

– И я никакой не Рыжий, к вашему сведению, – нелианец встал и выпрямился во весь рост. – Меня зовут Релти Анрейми, я сын правителя Норила Анрейми. Попрошу относиться ко мне с должным уважением.

– С уважением?! – смеясь, передразнил юноша. – Не скажу, как там у вас, а здесь уважение надо заслужить. Я прекрасно владею нелианским языком. Я знаю, что ты принц, и знаю, что ты Рыжий. Мне неизвестно, почему тебя так невзлюбили родители, что назвали по цвету шерсти как животное. Но имя тебе подходит. Ты ведешь себя как дикий зверь! Так слушай… Пати и Бим Бом – мои друзья. Мы, веляне, защищаем друзей. Если ты еще хоть что-нибудь здесь натворишь, то я, Обилер, чье имя означает Сияние Славы, очень хорошо испорчу твою холеную рыжую шкуру. Высокий статус не спасет тебя!

Обилер выскочил за дверь.

Поток воспоминаний Релти иссяк.

– Я пребывал в замешательстве. Не понимал, как велянин осмелился угрожать мне? Достаточно моего слабенького удара – и его череп расколется на мелкие куски. Ради кого готов он вступить в смертельно опасный поединок? Ради сорного животного и робота, которому давно пора на переплавку? Они его друзья? Что вообще для велян означает слово “шеллик” – друг?

Релти взглянул в небо. Первые капли дождя посыпались из темно-красных туч, словно снаряды из бомбардировщика. Леолла не ошиблась в предположениях насчет их размера. Крупные редкие капли ударяли по ней больно как градины.

Релти не чувствовал боли. Он заслонил девушку собой от расходящегося ливня и отвел в складское помещение.