Данная повесть является художественным произведением. С вытекающими отсюда последствиями, суждениями и мнениями. Никакого отношения к данной повести, к её написанию и к её изданию, здесь не имеются в виду чисто технические мероприятия по подготовке и непосредственно изданию или напечатанию этой повести в полиграфическом комбинате, не имеет ни один человек, ни группа людей любого рода, ни любые коммерческие предприятия, ни политические объединения, ни правительственные структуры, ни зарубежные образования и любые их граждане, и вообще – совершенно никто и ничто, за исключением непосредственно, так называемого, Верховного Господа, Бога Кршнатки в данном случае, или самоочищающейся природы!

Отражает же данная повесть, искреннюю и откровенную от природы или, как говорят, от Господа, Бога, личную жизнь, действия или бездействия, суждения и мнения, в первую очередь главной героини – капитана Колдомасовой – следователя Генеральной прокуратуры Российской Федерации, и искренние переживания исключительно всех других героев и персонажей данной повести. И в некоторой степени – реально существовавшие и существующие события и факты.

Кроме того, именно такими, как в этой повести в некоторых её моментах, хотелось бы видеть нашего Президента РФ, всю нашу Верховную Власть в РФ, и всё наше Государство РФ!

Эта литературная новинка – несравнимая по своей искренности, откровению, реальности и правдивости ни с чем и ни с кем, уникальная по своему содержанию повесть: «Капитан Колдомасова – следователь Генеральной прокуратуры Российской Федерации по особо важным делам», предназначена для элитного читателя, для передовой, продвинутой молодёжи, для властных структур любого уровня, и для иных желающих граждан, в том числе и зарубежных. Для не желающих граждан, данная повесть тоже будет невероятно полезна.

Приобретя её в свои коллекции, в подарок друзьям и просто так, – вы об этом, никогда не пожалеете!

Хотя бы ради воспитания чувств и людей, эта повесть стоит того!

Кроме того, данная повесть будет вечно актуальной, – пожизненно для каждого человека в этом материальном мире на нашей или на этой Земле, созданной или существующей для всевозможных страданий и болезней. При этом, тщательно знакомясь с её полным содержанием, позволит всем гражданам правильно воспитываться и развиваться в мозговом плане и в плане своего разума, своей мудрости и своей добросердечности, и вообще – общего своего чистого природного здоровья по всем его параметрам и направлениям! И позволит всем, и даже каждому в отдельности, уже во всеоружии встречать все, без исключения, те или иные, возможные тяготы и лишения, встающие у них на пути по всей их жизни, и жизни любых их государств в том числе. К тому же, единоличными и совместно-общественными усилиями, приводить всё в своих государствах в должный порядок вещей, истинно соответствующий строго безопасной в первую очередь, затем нормальной, благосостоятельной и Божественной – в самом широком смысле этого слова, жизни для каждого, без исключения!

С глубоким уважением ко всем, без исключения, читателям – единоличный автор этой уникальной повести и широкой русской здесь словесности, Даничкин Геннадий Максимович.

Глава 1

Дверь открылась. И вошла Лена – секретарь приёмной областной прокуратуры. Моложавая. В общем-то, молодая девушка. Слегка полноватая. Выше среднего роста. Белесая. Со светлыми, обрезанными у шеи волосами, зачёсанными назад. С прямой со всех сторон фигурой. В белой кофточке с длинным рукавом. В светло-синей юбке чуть ниже колен, скрывающей её жирные ноги в коричневых модельных туфельках. С золотым перстнем с вкраплёнными в него, какими-то мелкими драгоценными камешками, одетым на указательный палец левой руки. Она закрыла за собой дверь кабинета, и подойдя быстро к краю длинного стола, слегка согнувшись, опёршись на стол обеими руками, почему-то таинственным или заговорщицким тоном выдохнула:

«Валентин Антонович, приехала работник из генпрокуратуры, о котором нам сообщали неделю с половиной назад из Москвы. Стоит в приёмной, к вам».

«Приехала! – отметил про себя Валентин Антонович. – Значит – баба! То есть, легче будет себя чувствовать с ней, чем с мужиком. Хотя, чёрт её знает, что там ещё за баба? Есть бабы – хуже мужика».

Быстро оценив обстановку и избрав мысленно для себя манеру поведения и общения со стоящим за дверью в приёмной работником, вернее, уже известно ему, работницей генпрокуратуры, Валентин Антонович – областной прокурор, начал принимать небрежно-деловую позу в своём прокурорском шикарном кожаном кресле, и сделав на своём лице снисходительно-утомлённый деловой вид, ни о чём больше не спрашивая, сказал секретарю:

«Просите, пусть войдёт».

Лена выпрямилась, вышла из кабинета в приёмную, и не закрывая дверь, отойдя в сторону, освободив вход в кабинет, произнесла любезным голосом:

«Проходите, пожалуйста».

Валентину Антоновичу через проём двери никого не было видно, и он, сделав дополнительно, наигранный, не интересующийся посетителем вид, опустил вниз свой взгляд, и прекратив размышлять обо всём, уставился на какую-то бумагу с напечатанным на ней каким-то текстом, лежащую почему-то «вверх ногами» по отношению к нему. Услышав звук входящих шагов и, наконец, звук закрывшейся двери своего кабинета, Валентин Антонович лениво поднял глаза.

То, что он увидел, поразило его разум и сознание. И было сравнимо, разве только с блиставшей бесконечно молнией и громом среди ясного, яркого, солнечного летнего неба, прямо перед ним. У него поползли вверх брови, вылупились удивлённо глаза и невольно отвисла нижняя челюсть.

Постепенно сознание Валентина Антоновича начало приходить в норму, не утрачивая при этом, первого произведённого на него, впечатления. Брови опустились, глаза наполовину вернулись к прежнему состоянию, челюсть слегка подобралась к первоначальному виду.

Перед ним стояла в общем своём виде, совершенно юная, необычайно блистательная красавица.

Чёрные глаза, обворожительно-очаровательная улыбка и невероятно белоснежные зубки в два ряда, цвета самого красивейшего жемчуга на её сияющем, смугловатом от природы и от загара, жизнерадостном, слегка округлённом лице, излучали какое-то детское счастье.

«Может, что сама ещё юная», – подумал Валентин Антонович.

Это живое жизнерадостное существо, иначе и сказать нельзя, внесло с собой в кабинет, исходящую из себя ауру или атмосферу идеальной чистоты, радости, счастья и живой энергии, заражающей всем этим, всех окружающих. Тончайший, романтично сладко-воздушный аромат её духов или туалетной воды, наполнял пространство вокруг неё необычайной нежной свежестью, вызывающей ностальгию по чему-то несбывшемуся, прошедшему. Может, по невозвратной юности.

«Надо будет спросить у неё, как называются эти духи?» – отметил себе Валентин Антонович.

Рост у красавицы, вошедшей в военной форме работника Генеральной прокуратуры Российской Федерации, был выше среднего. Примерно, сто восемьдесят сантиметров.

«Крупняшка», – также отметил Валентин Антонович, судя по её общей комплекции.

Прямой греческий нос с лёгкой горбинкой, удалённый чуть-чуть внизу от лица, а также миловидные губки молочно-розового цвета, ничем не накрашенные, как и всё её лицо, никогда не знавшее косметики, и такой же миловидный, слегка тяжёленький усечённый подбородок, украшали лучистым радостным сиянием тёмные, карие глаза, обрамлённые чёрными пушистыми ресницами и чёрными, не выщипанными, слегка дугообразными с изящным едва заметным прогибом посередине и с лёгким изломом ближе к концам, бровями. Ушки классического размера, вида и расположения, очень мило смотрелись. Верхняя губка оттенялась едва заметным, тёмным, сводящим с ума своей эротичностью, пушонком.

«Как у Шемаханской царицы», – подумал Валентин Антонович по поводу её глаз, ресниц и бровей, и по поводу всего её лица.

Тёмно-каштановые от природы, густые и волнистые, вьющиеся волосы вырывались из-под пилотки чёрно-синего цвета с белоснежно-голубой окаёмкой в верхней её части, слегка сдвинутой вперёд и в правую сторону, увенчанной спереди цветной и золочёной, аккуратненькой маленькой кокардой, символизирующей правоохранительные органы Российской Федерации. Волосы были собраны сзади и закреплены резинкой с яркими разноцветными стекляшками, типа чешского стекла, в волнистый хвост, уложенный на грудь поверх левого, отдающего блеском, как и правого, тёмно-синего погона, разделённого вдоль – узкой, бело-голубой полоской, с металлической золочёного цвета пуговицей для пристёгивания, с красочным значком-символом около пуговицы, и с четырьмя металлическими золочёного цвета звёздочками. Длина этого роскошного хвоста волос была небольшой, но почти достигала линии вершин, вздёрнутых слегка кверху, как это просматривалось сквозь изящный чёрно-синий облегающий китель, пирамидок её юных, смуглых, не крупных, но упругих девичьих грудей, «пылающих» необъяснимой эротичной энергией из-под расстёгнутой в верхней части, белоснежной кофточки с редкими беленькими пуговичками, надетой под кителем.

Кроме того, на смуглой груди, не доставая немного до основания её «пылающих» пирамидок, облегая её изящную смугло-загорелую шею поблёскивала тонюсенькая золотая цепочка с маленькой, тоненькой, золотой пластинчатой подвесочкой, изображающей знак Девы в лапах у Дракошика. Верхние две пуговички на кофточке, были небрежно расстёгнуты. Что придавало вместе с хвостом волос, лежащим через погон на груди, единственную миловидную вольность в безукоризненной строгости и идеальности воинской формы работника Генеральной прокуратуры Российской Федерации, надетой на это милое создание.

«Капитан!? – удивился Валентин Антонович. – Сколько же ей лет? Не розыгрыш ли это? Да ей на вид – восемнадцать, ну, двадцать лет! Когда это она успела дослужиться до капитана? Или чем?» – ухмыльнулся про себя он, в связи с возникшей внезапно, непристойной мыслью в своей голове.

Но последний вопрос и непристойная мысль, продолжения не получили, и также внезапно ушли. Вероятнее всего, под влиянием её чистых сияющих глаз и чистой энергии, исходящей от юной красавицы, стоящей перед ним.

Взгляд Валентина Антоновича скользнул с головы и погон по красавице вниз. И его неторопливому обзору предстало следующее.

На правом борту кителя в эстетически рациональном месте, как и всё иное на всей её воинской форме, был прикреплён аккуратненький ромбовидный сине-голубенький с красненькими символами, обрамлённый беленькими окантовками, значок. Указывающий на то, что его владелец имеет высшее государственное, юридическое университетское образование. На левом борту, прикреплён удлинённый по горизонтали, значок-символ работника Генеральной прокуратуры Российской Федерации. Слегка напоминающий орла на форме офицеров вермахта гитлеровской Германии, как подумалось Валентину Антоновичу. На левом рукаве сбоку, чуть ниже центра, между локтевым изгибом и погоном, располагалась небольшая яркая красочная нашивка с элементами щита и меча, символизирующая правоохранительные органы Российской Федерации. Две имеющиеся изящные металлические пуговицы золочёного цвета держали в застёгнутом состоянии, облегающие тонкую талию борта кителя на плоском, как доска, животе этой юной особы. Юбка была чуть выше колен – миллиметров на сто. Под юбкой, покрытой сверху нижней частью кителя, угадывалась, просматривалась, или как угодно, невероятно упругая, мощная, состоящая из двух классически раздвоено-обозначенных половин размером в два волейбольных, а то и футбольных мяча, – задница, которую Валентин Антонович тщательнее подрассмотрел через зеркало трельяжа, стоящего слева от него в углу кабинета и сзади у красавицы.

«М… да… м…, – промычал про себя, глубоко вздохнув, Валентин Антонович по поводу её зада и всего, что он видел ниже. – Пользуется же всем этим кто-то», – с грустной задумчивостью и завистью подумал он.

После плоского живота и тонкой талии, этот упругий и привлекательный зад, вызывающий умопомрачение, половые волнения, тяжёлые сердцебиения, эротические фантазии и тому подобные чувства практически у всех мужчин, юношей и у некоторой категории женщин и девушек, продолжали не менее волнующие окружающих граждан, мощные, стройные и смуглые ноги-столбы до самых пят. Ноги были покрыты золочёными от солнечного света, проникающего в кабинет через окно, мелкими, реденькими, коротенькими, тёмными девственными волосками, никогда не знавшими бритвы, плавно переходящими ниже колен, в чёрные волоски чуть длиннее по размеру, которые дополнительно усиливали до невероятности, эротические волнения, бесстыдные эротические желания и эротические фантазии у окружающих.

Именно такие, созданные самой природой, с лёгким волосатеньким пушистиком ноги-столбы, а также такой обольстительный зад, такая талия и такая фигура, были описаны, разве только у красавиц из «Тысячи и одной ночи».

Эти обольстительнейшие и красивейшие в Мире, с чёрными изящными волосками ноги, были обуты в изящные дамские, коротенькие шнурованные чёрные форменные твёрдо-жёсткие полусапожки на невысоком венском каблучке, со слегка зауженными и эстетически усечёнными носами.

В опущенной, слегка согнутой в локтевом суставе, левой руке, это Божественное создание очаровательными пальцами элегантно держало за край угла, изящную тонкую матовую, синего цвета, под цвет своей формы, непрозрачную гибкую пластиковую папку для бумаг.

Белоснежные свободные манжеты, выглядывающие миллиметров на десять-пятнадцать из-под края средней ширины чёрно-синих рукавов кителя, подчёркивали своей яркой белизной необычайную элегантность всего её, чёрно-синего форменного кителя, и рафаэлевскую красоту, её Божественной смугло-загорелой кисти и пальцев на обеих руках.

Правая рука была опущена вниз, и тоже элегантно смотрелась. На очаровательном безымянном пальце правой руки поблёскивало тонкое золотое колечко с ромбовидным утончённым тиснением по всему кольцу.

Это колечко, резинка со стекляшками на хвосте волос и тончайшая золотая поблёскивающая цепочка с золотой гороскопической подвесочкой на ней, на её смуглой груди, просматриваемая через расстёгнутую в верхней части кофточку, были единственными её украшениями.

«Ничего лишнего!» – отметил Валентин Антонович.

Кроме всего иного, её общий вид отражал блистательную воинскую стать, величавую осанку и величественное благородство, подмешиваемые озорной юностью и жизнерадостностью.

«Какой-то, Штирлиц! СС!» – дополнительно мелькнуло в голове Валентина Антоновича по поводу вида её чёрно-синей военной формы и её воинской выправки.

С таким общим во всех отношениях видом, эта необыкновенная прелесть вошла в кабинет, закрыла за собой дверь, прошла величавой статной походкой к левому от прокурора, дальнему краю длинного стола, остановилась вполоборота к прокурору, своим правым плечом ближе к нему, и задержала свой взгляд, мгновенно оценивший до этого, всю ситуацию и обстановку в кабинете, непосредственно на областном прокуроре.

Представший её взору светловолосый с крупным лицом областной прокурор, сидел, развалившись в кресле. Роста он был, выше среднего. Грузноват. С большим животом, скрытым светло-синей форменной сорочкой, застёгнутой наглухо, с серо-синим форменным галстуком. Светловато-синий форменный китель с полковничьими погонами, небрежно расстёгнут. На вид, прокурору лет было около пятидесяти пяти.

Прелесть выдержала паузу до тех пор, пока их глаза ни встретились.

Глядя на прокурора, она понимала, что он её осматривает и спереди, и сзади в отражении через зеркало трельяжа размером в человеческий рост, стоящего у неё за спиной в углу кабинета у окна. Таким образом, она позволила ему наглазеться вволю, на что он хочет, и прийти ему в себя от увиденного, и от произведённого ею на него, впечатления.

Всё это, Валентин Антонович увидел, подумал и переварил не более чем за минуту. С момента, когда он поднял свои глаза на входящую посетительницу.

Уставившись, в конечном итоге, на её форменные полусапожки, он выждал секунду-другую, и наполовину придя в себя от увиденного и от пережитого, поднял свой слегка смущающийся взгляд кверху, и глаза их встретились.

Стоящая перед ним красавица, встретившись с ним глазами, неторопливо, не поднимая высоко локоть, поднесла правую руку с выпрямленной как стрела, обращённой внутрь собранной ладонью с длинными красивыми пальцами и ухоженными ногтями, к переднему краю пилотки. Между тем, не касаясь её пальцами. Отдавая, таким образом, свою доблестную воинскую честь областному прокурору. При этом ладонь её накренилась большим пальцем немного наружу, а мизинцем внутрь, и очаровательная, сияющая улыбкой её смуглая головка в чёрно-синей пилотке с выбивающимися из-под неё густыми тёмно-каштановыми вьющимися волосами, слегка склонилась навстречу пальцам. Между запястьем и белоснежной манжетой её кофточки, блеснули золотом, красивые элегантные крупные часы, надетые на её очаровательную руку.

«Здравия желаю, товарищ полковник!» – сказала она чётким, чистым, настойчивым, слегка низковатым девичьим голосом, соответствующим её комплекции, продолжая держать руку под «козырёк».

«Капитан Колдомасова! Следователь Генеральной прокуратуры Российской Федерации по особо важным делам! Прибыла в ваше распоряжение из Москвы!» – представилась и доложила красавица.

Она каким-то особым, волнующим движением, сначала немного отвела от головы изящно согнутую руку при отдании чести, и плавно опустила её вниз.

«Так могут отдавать честь, только матёрые офицеры военно-морского, особенно подводного флота, знающие себе цену», – отметил про себя Валентин Антонович, вспомнив, как он это видел исключительно в блистательно легендарном Севастополе – городе русских и советских моряков, овеявших его бессмертной славой в боях с захватчиками, где любил отдыхать во время своего отпуска.

После этого она, продолжая улыбаться, подошла к прокурору ближе, протянула свою синюю матовую папку, находящуюся в её левой руке, и положила её перед ним.

У капитана Колдомасовой было просто жизнерадостное настроение в этот день и в этот момент. Оттого она и сияла своей ослепительно-Божественной жизнерадостностью.

«Здесь мои командировочные документы», – сказала она.

Затем достала из внутреннего нагрудного левого кармана личное служебное удостоверение работника Генеральной прокуратуры Российской Федерации, раскрыла его и в раскрытом виде положила перед полковником, сказав при этом:

«Вот моё служебное удостоверение. Только прошу вас, пальцами не касаться надписей в нём, печатей и фотографии. И вообще – прошу вас держать его, исключительно за торцы корочек».

Она тут же перестала улыбаться, чтобы полковник мог безошибочно сверить её лицо, с фотографией на её служебном удостоверении.

Валентин Антонович отметил себе, что удостоверение было действительным, кроме того, идеально чистым, и на вид – совершенно новеньким, как и всё иное, без исключения, что было связано с этой представительницей Генеральной прокуратуры. Хотя, судя по дате выдачи, удостоверением она пользовалась более года.

«Какая необыкновенная аккуратность и чистота, у этой Колдомасовой Екатерины Сергеевны», – подумал Валентин Антонович, прочитав в удостоверении полностью её фамилию, имя и отчество.

Он тут же стал искать в удостоверении дату её рождения, чтобы окончательно развеять сомнения по поводу подсознательной мысли о розыгрыше. Нашёл эту дату, и быстро определил её возраст.

Этой юной красавице было двадцать семь лет, и она действительно имела звание капитана Генеральной прокуратуры Российской Федерации.

Внимательно рассмотрев фотографию в удостоверении, Валентин Антонович поднял глаза на красавицу и убедился в полном сходстве фотографии с оригиналом. Правда, оригинал выглядел немного моложе, чем на фотографии.

«Что это вы так уж слишком молодо выглядите, Екатерина Сергеевна?» – осматривая её лицо, с некоторой долей любознательности поинтересовался он.

«Да вот! – сказала она безразлично-утвердительным тоном. – Слежу за своим здоровьем! Избегаю венерички в первую очередь, и других инфекционных заболеваний. Совершенно не пользуюсь никакой косметикой, кроме обыкновенного хозяйственного мыла, не вонючего при этом, как такое часто продают или изготавливают, а очищенного, без всяких примесей и к тому же ароматизированного. И зубной пасты „Жемчуг“ белорусского производства, потому что у них там, буквально всё – намного проще и всё без вредных вложений. И туалетной воды в мизерных количествах для лёгкого аромата. Ежедневно, строго обязательно после сна и перед сном, и по возникающей необходимости сколько угодно раз на день, соблюдаю и поддерживаю идеальную полную чистоту всего своего тела: как снаружи, так и изнутри, а также идеальную чистоту всей своей одежды, жилища, рабочего кабинета, и по возможности, окружающего пространства, где я желаю находиться или нахожусь. То есть полностью моюсь с мылом только проточной водой в душевой или в ванночке. При этом хоть горячей, хоть холодной – какая есть! Вовремя чищу и мою, всю свою одежду. В сверх идеальном и блистательном состоянии содержим вместе с родным моим мужем своё жилище и вокруг него. Навожу и поддерживаю постоянно, идеальный порядок на своём рабочем месте. В будние дни – в нерабочее время, занимаюсь дома разного рода тяжестями и всевозможными обязательно тяжёлыми физическими нагрузками. „Качаю“ пресс живота по сто – триста раз, от настроения, с десятикилограммовым „блином“ от штанги, на груди. „Качаюсь“ пятидесятикилограммовой компактной штангой и тринадцатикилограммовыми гантелями, каждая. Буцкаю кулаками в замшевых перчатках и чаще всего без них, пятнадцатикилограммовую боксёрскую грушу. Всё это в течение часа и не более двух часов ежедневно, кроме субботы и воскресенья. Иногда посещаю тренажёрный зал. И служебный тир, где оттачиваю реакцию, быстроту и точность стрельбы из любого вида стрелкового оружия, как в известном фильме, „Великолепная семёрка“, Юла Бриннера. Хожу на работу в рабочие дни, и только в рабочее время. На вызовы в нерабочее время, выезжаю только в исключительных случаях. В субботу и в воскресенье вообще ничего не делаю. Отключаю все телефоны, всё время валяюсь в кроватке, только сплю и ем, сплю и ем, и по необходимости купаюсь в ванночке для идеальной чистоты своего тела. И отрываюсь по полной программе в течение шести – восьми часов, всевозможными половыми сношениями, развлечениями и наслаждениями со своим родным тёплышком-мужем. Кроме того, что обязательно ежедневно с ним этим занимаюсь, разве только чуть в меньшей степени, но строго не менее двух часов при этом. Кстати, он ведёт такой же образ жизни, как и я. Несмотря на то, что старше меня всего лишь на сорок лет, примерно без двух месяцев. Крысочковый „Скорпионик“ он, а я, Дракошиковая „Дева“. И не сморщенный, не обрюзгший, не освиневший и не иссохший при этом, как все или многие другие в его возрасте. Лет на сорок, максимум на пятьдесят выглядит в своём возрасте. И даже это для меня совершенно безразлично и совершенно ничего не значит. И родственники его кровные по матери, мужчины из них, рослые и здоровые до ста тридцати – ста сорока лет жили в своей деревне, и были расстреляны немцами, за помощь советским партизанам, в тысяча девятьсот сорок третьем году, на оккупированной территории в Советском Союзе. Может бы и больше прожили. И даже, если в любое время совсем немощным, иссохшим и стареньким станет, – этот родной мой и невыносимо желанный „крошка“, то всё равно никогда его не унижу, не обижу и не брошу, никогда не предам и никогда изменять ему не буду до самой его смерти! И всю свою жизнь, буду дорожить им, родным моим, тёплышковым мальчишечкой! А дальше, – тоже видно будет. Правда, сам он, роста небольшого по сравнению со мной. Но при этом, физически невероятно сильный, выносливый, отважный и бесстрашный, – мой родной, Кот-Малыш! Не одному уголовному подонку рот проломил, некоторым оба глаза пальцами вырвал или выдавливал и выкалывал разными подручными на земле предметами, и некоторых, на отобранный у них нож, полностью насадил в районы желудка и печени. При правомерной самообороне и при защите других всё это, по всей своей жизни. Строго ежедневно, не менее часа, качается моей тяжёлой штангой и моими тяжёлыми гантельками. И фантазёр он, и извращёнок в половых отношениях, похлеще, чем я. А духовно или душевно именно с ним, моим мудрым, разумным и родным малышкой, – я просто отдыхаю в этой жизни. Кстати, и физически тоже. И плевать я на всех остальных хотела. Здесь хочу добавить по взаимоотношениям иных людей-супругов или возлюбленных между собой. Это же до какой степени пренебрежения своим мужем или своей женой, предательством вообще и предательством совместных или общих своих жизненных планов, изменой и унижением его или её, нужно довести, чтобы он или она, соответственно, не пожелали бы никогда в жизни больше не общаться друг с другом ни коим образом. И даже не поздороваться при случайной встрече. У меня же, такого в моей жизни по отношению к мужу никогда не происходило и не произойдёт! Тем более, с его стороны в отношении меня – своего Родного для него тёплышка, как он всегда говорит и постоянно тыкаемся обоюдно с невыносимым желанием с ним „мо… одочками“, где попало при этом, и даже на глазах у всех! По желанию, и всегда только с ним, прогуливаемся по городу или по природе, и по разным мероприятиям в том числе. Остерегаюсь уголовно-бандитских нападений. Питаюсь, в основном молочком и свежими всевозможными молочными продуктами только из-под коровки, а также сахаром и не так уж редко – мёдом. Кроме того, злаками, овощами, разной зеленью, фруктами и всевозможными сладостями, особенно шоколадом из них, халвой с молочком и разными конфетами „Марсианка“ шести видов наполнения. Также разным мясом, колбасой, рыбой, – по желанию или по необходимости, и обязательно свежим всем этим. Совершенно не употребляю напитки, содержащие любую долю алкоголя, кроме молочного кефира и кисломолочных продуктов, а также наркотические, одурманивающие и возбуждающие вещества: наркотики, вонючие сигареты, чай, кофе, и тому подобное. Никогда не причиняю беспокойства себе, окружающим живым существам и окружающему пространству, за исключением случаев ликвидации преступности, по поводу чего я и работаю в Генеральной прокуратуре Российской Федерации, где обязана исполнять свои служебные обязанности. Не общаюсь с нежелательными людьми и с нежелательной окружающей обстановкой. Одним словом, как я уже сказала, – слежу за своим здоровьем. И при всём при этом, постоянно и обязательно игриво, размышляю о вечно юном, Верховном Господе, Боге – Кршнатке, или о чистой и красивой природе».

1 2 3...12 >

На страницу:

Перейти

1 из 12

Другие книги автора

Конституция РФ – новый проект. Свод основных законов РФ

Геннадий Максимович Даничкин