На поводу у сердца

– Марк, контролируй себя, мы же на людях, – напоминаю я, прекрасно зная, что, если Эндрюза не притормозить, с его неадекватностью он вполне способен отыметь меня прямо в центре города.

– Да плевать я хотел на людей!

Вот… о чём я и говорю – у этого кобеля совсем мозги отрубаются, когда кровь приливает к члену.

– Здесь вообще-то твои преподаватели могут ходить, – полушёпотом ещё раз пытаюсь вразумить Марка, когда одна его ладонь телепортируется с моей ягодицы на грудь и сжимает её сквозь тонкую материю платья.

– Ммм… Да какие на хрен преподаватели, если я наконец до твоих обалденных сисек добрался?

Продолжая впиваться в мои губы, словно изголодавшийся вампир, он начинает интенсивно массировать мне грудь своими щупальцами.

– Но тогда нам нужно подумать об Остине… Он же тоже здесь учится, не дай бог ещё увидит нас, – спустя несколько секунд нашего эффектного представления произношу последний имеющийся в запасе аргумент, почему Марку необходимо охладить своё «приподнятое настроение».

И слава богу, он срабатывает. Фух… Я прям облегчённо выдыхаю, когда он, наконец, прекращает свой натиск на мои губы и грудь и делает шаг назад, пытаясь успокоиться. Беда лишь в том, что расслабление окутывает меня совсем недолго: сердце тут же делает кульбит, стоит только услышать его твёрдый возглас:

– Давай, прыгай в машину, мы едем ко мне!

Я перевожу на него изумлённый взор и сглатываю тошнотворный ком в горле, замечая очертания его готового к новым покорениям члена, проступающие даже сквозь плотную ткань штанов.

– Чего? Сейчас? Тебе разве на лекцию не надо было? – не знаю, как мне удаётся не проявлять в мягком голосе пробудившуюся тревогу.

В моих планах не было забегать с ним дальше второй базы, но потемневший, алчный взгляд Марка без слов даёт понять, что он останавливаться на этом не собирается.

– К чёрту лекции! Так и так собирался свалить с той девчонкой. Но ты ещё лучше, Никс. Хочу тебя сейчас же, – плотоядно ухмыляется он и, шлёпнув меня по заднице, подталкивает к пассажирской двери.

Вот же блин! Ясное дело – я не собираюсь никак ублажать мудака, однако сесть в машину всё же приходится, чтобы ещё больше подогреть мотивацию Адама от него избавиться. Я лишь искренне надеюсь, что он это сделает. И желательно, как можно быстрее. А пока мне нужно срочно придумать любую более-менее вразумительную отмазку, лишь бы не оставаться с Марком наедине.

Он точно конченый придурок, если с такой лёгкостью поверил в столь резкую смену моего настроения. Не будет этого! Ничего не будет! Я сдохну скорее, чем развлекать его стану. И, Марк, будто слыша мои мысли, решает лично устроить нашу погибель – меня аж придавливает спиной к сиденью, а громкий визг раздирает горло, когда он резко срывается с места и начинает лихачить по улицам Рокфорда с такой сумасшедшей скоростью, словно за нами увязалась погоня.

– Эндрюз, ты свихнулся так нестись?! На тот свет торопишься? – остервенело держась за дверную ручку, пищу я после очередного чересчур резво совершённого Марком манёвра.

– Не ссы в компот, малышка. Тебе же не впервой со мной ездить. Должна была уже привыкнуть, – с довольной улыбкой мартовского кота отвечает он и для обгона выезжает на встречку, собирая череду возмущённых сигналов других машин.

– Так ты ещё не гонял со мной никогда! – отмечаю я и вновь взвизгиваю, когда сумасшедший на полной скорости в последний момент уходит от столкновения с автобусом.

– Ну так ты же мне такую малину предлагаешь. Нужно поспешить, а то вдруг тебя опять перекроет, и ты решишь передумать.

Невзирая на недопустимое превышение скорости, он расслабленно откидывается в кресле и заползает правой рукой под подол моего платья, где начинает ласкать внутреннюю поверхность бёдер.

Я стискиваю зубы, мечтая с ноги врезать ему по лицу, а после отмыть с себя его отпечатки, но вместо этого отцепляю его руки от себя и плотно сжимаю колени.

– Не передумаю, Марк, поэтому руль сейчас лучше нормально обхвати и, мать твою, на дорогу смотри! – громогласно ругаюсь я, с ужасом замечая, как светофор переключается на красный и пешеходы начинают ступать на проезжую часть, а автомобиль по-прежнему летит вперед и даже не планирует останавливаться. – Марк!!! Тормози!!!

Даже сквозь свой истошный крик я слышу самый страшный для меня звук на свете, от которого мой мозг мгновенно вытягивает из глубин сознания ужасающий эпизод смерти папы. Я пугаюсь настолько, что намертво закрываю лицо ладонями и сильнее сжимаюсь в кресле. Сердце начинает набатом ухать в груди, заполняя тело парализующим страхом. Поджимаю ноги, опускаю голову вниз и неизвестно сколько сижу так сгруппировавшись, даже не улавливая момента, что мы уже остановились.

Не осмеливаюсь открыть глаза и убедиться, что мы не сбили никого из пешеходов, до тех пор, пока пространство салона не заполняется хрипловатым и до дрожи раздражающим смехом Марка. Лишь тогда я разлепляю веки и понимаю, что мы, как полагается, стоим прямо перед стоп-линией, пропуская гущу торопящихся по своим делам людей.

– Не думал я, что ты такая трусишка, Никс. Но кричишь ты, конечно, знатно. Если и на мне сейчас будешь так же кричать, то цены тебе вообще не будет. Люблю я голосистых. Ох, люблю! – мурлычет недоумок, заливаясь хохотом.

Он взрывает во мне адскую смесь гнева, в одночасье обрубая всякую связь между моим языком и мозгом.

– Идиот! Какой же ты идиот, Эндрюз! – ору я, не жалея голосовых связок. – Я думала, мы убьём сейчас кого-нибудь или сами убьёмся! Как же ты меня задрал своими закидонами! Псих! На всю голову повёрнутый! Из-за таких, как ты, и погибают невинные люди! Придурок! И развитие у тебя на уровне озабоченного подростка, раз ты повёлся на мои слова. Не получишь ты ни черта, тупоголовый олух! Не буду я кричать ни на тебе, ни под тобой, ни сзади, ни спереди! В жизни я с тобой в одну постель не лягу даже под дулом пистолета, потому что терпеть тебя не могу, кусок идиота! – чуть ли не брызжу слюной от злости, намереваясь выбраться из машины, пока светофор не загорелся зелёным, однако, к моему ужасу, ручка отказывается поддаваться и двери открыть не получается.

– Кто здесь кусок идиотки, так это ты, Никс! – Его крупная лапа грубо сжимает мои волосы у корней и притягивает моё лицо к своему разгневанному.

Я упираюсь руками в его грудь, желая отодвинуться, но мои запястья также без труда окольцовываются пальцами Эндрюза.

– Сколько ты уже можешь тягаться не в своей весовой категории? А? Сколько? Так и знал, что ты что-то задумала, не понимаю лишь, на кой чёрт ты весь этот цирк устроила, да и, если честно, понимать не хочу! У тебя самой в мозгах каша манная, которую *уй расхлебаешь даже ты сама! Но тем не менее я тебя предупреждал, что со мной на эту тему шутки плохи. Теперь я тебе покажу, чем всё кончается для маленьких стерв, что сначала возбуждают мужиков, а потом планируют слинять, не удовлетворив их. Ненавижу таких баб, поэтому проучу тебя, сука тупая, чтобы думала в следующий раз, когда захочешь повторять подобное с кем-нибудь другим, – шипит он мне в рот и следом набрасывается на него с болезненным поцелуем, продолжая крепко удерживать меня за затылок, чтобы голову не смела от него отодвигать.

Но в этом нет никакой необходимости. Держать меня, я имею в виду, абсолютно не нужно – я сама никуда не отодвигаюсь от Марка, не сопротивляюсь его властвующему во мне языку, не вырываю руки из его хватки, не кричу и даже не скулю. Не потому, что я вдруг резко закайфовала от его прикосновений, а просто потому что я будто отрубаюсь от всех ощущений и его грубых терзаний, пока в моей голове, словно бой колоколов, гудят Его слова из недавних воспоминаний:

…Просто назови свою цену, сука тупая! Полмиллиона, миллион, два? Столько хочешь за каждый месяц? Или за неделю? А может, установи мне свою суточную ставку!..

…Не нужны мне твои капризы… Я говорю – ты молча выполняешь и получаешь за это деньги!..

…Кроме сверхъестественного желания, что ты отражаешь на мне, больше ничего нет. Только это. Несколько месяцев вся твоя жизнь – это только я и никто и ничто больше, а после – мы мирно расходимся и делаем вид, словно никогда и не были знакомы…

Ничего нет, Лина… Только это. Только это. Только это…

Вся поверхность кожи полностью немеет, в то время как внутри свирепеет шторм, обуявший огнём все части тела и напрочь выбивающий все пробки в голове. Его низкий голос буквально разрывает мне слух и застилает глаза туманной поволокой, заставляя верить, будто Адам находится не в подкорке сознания, а рядом со мной в автомобиле.

Я всеми фибрами души ненавижу его сверхъестественное влияние, что ежедневно мучает меня даже на расстоянии. И единственное, чего поистине желаю – это наконец избавиться от этого обмана, но мышечная память – та ещё сука – мгновенно реагирует на его мнимое присутствие, собирая добрую часть крови во мне в горячую спираль, стремительно закручивающуюся между моих бёдер.

Но это всё неправда. Нереально. Я просто схожу с ума.

Адама здесь на самом деле нет, а только манящее видение, в котором он, так же как и в каждом сне, путает мне мысли, заставляя тело верить в правдивость прикосновений его рук.

Они несколько секунд назад жадно ощупывали мою грудь, чуть ли не разрывая платье, а сейчас юрко забираются под тонкое кружево белья и прикасаются к предательски увлажнившейся плоти, а его губы на мгновение отрываются от моих, чтобы произнести своим пленительно-низким баритоном:

– А ты точно в край лживая сучка. Всё кричишь, ругаешься, дерёшься, а на деле течёшь, как голодная кошка. Не так уж я тебе не нравлюсь, да, Никс? – спрашивает «Адам» возле моего рта, заглядывая в душу своими чёрными агатами.

Но это не они. Не его глаза. Тот же мрак и чернота, но его зрачки на сей раз не горят привычным пламенем, аура не источает незримые флюиды, проникающие под кожу жалящим огнём, а ноздри не щекочет его манящий запах кожи.

Нет этого. Ничего этого нет. А значит, это не он сидит передо мной, в любой момент готовый на меня наброситься.

Ещё мгновенье – и я полностью выплываю из очередной галлюцинации. За секунду до того, как в мой рот вновь яростно врывается наглый язык, вместо Адама я вижу злостно-иступленное лицо Марка и тут же морщусь в отвращении, осознавая, что это именно его пальцы сейчас вовсю пляшут между моих ног.

Мне становится настолько мерзко, что я мгновенно возвращаю себе силы сопротивляться: не жалея мудака, вонзаюсь зубами в его губы и мощно бью кулаками до тех пор, пока он не отстраняется.

– Чёрт! Вот же сука! – ругается он, прикасаясь к повреждённой губе. – Опять за драки принялась? Ты думаешь, это меня остановит? Ты таким поведением лишь усугубляешь свою участь, Никс, – и его пепельные глаза, пугающие азартной яростью, полностью отражают его жестокие планы на мой счёт.

– Открой двери, Марк! Быстро! – кричу я, дёргая за ручку в тщетных попытках выбраться наружу.

– Выход нужно заслужить! – хищно улыбается Эндрюз, начиная расстёгивать пряжку на ремне, а вслед за ней – ширинку.

Он совсем сдурел? Собирается изнасиловать меня прямо в машине, стоя на светофоре посреди улицы? Хотя чему я ещё удивляюсь, глупая? Он же ненормальный, полоумный, похотливый кобель. От него и не такого можно ожидать.

– Марк! Прекрати! Ты этого не сделаешь! Я всё расскажу Остину! – мой крик превращается в хрип, когда он приподнимается и приспускает с бёдер штаны сразу вместе с боксёрами.

Матерь божия! От созерцания картины его выпрыгнувшего из-под ткани члена мой желудок вмиг судорожно сжимается.

– Остину? Ну давай! Вперёд! Я ему тоже до хрена всего расскажу, и тогда посмотрим, кому из нас он поверит! – выплёвывает он.

И я без колебаний верю в его угрозы, прямо-таки чувствуя, как меняюсь в лице.

– Вот и славно, вижу, ты и сама поняла, что шансов на то, что он поверит тебе, никаких нет. Так что завязывай сопротивляться. Сама же начала это и, как оказывается, очень даже не против потрахаться, – ехидно ухмыляется сволочь, показывая мне влажные пальцы, что только что побывали во мне.

– Ты всё неправильно понял, – только и всего выпаливаю я.

А что мне ещё остаётся сказать? Что моё неконтролируемое возбуждение вызвал мираж наглеца, которого я так же, как и Эндрюза, хотеть не должна? Он мне точно не поверит. Как, впрочем, не верит и сейчас.

– Слушай, прекращай уже ломать комедию и отпираться – я же лично проверил, какая ты мокрая. Что тут ещё понимать? Завязывай врать и давай иди сюда, – мудак начинает тянуть ко мне свои длинные руки, чтобы перетащить к себе на колени.

Я намертво прижимаюсь спиной к двери и в стремлении защититься порываюсь лягнуть его с ноги, однако сделать это у меня так и не получается – уже в следующий миг нас обоих сильно поводит в сторону от внезапного удара в зад машины.

Марк корпусом бьется об руль, заставляя автомобиль продолжительно засигналить, а я влетаю плечом в приборную панель и расцарапываю до крови локоть.

Дыхание перехватывает от страха и непонимания, а повреждённая рука начинает болезненно саднить, но всё это ерунда на фоне того, что мог сотворить со мной Эндрюз.

– Да что же это за день такой?! – сокрушается он, пару раз ударяя по рулю и шустро возвращая штаны на место.

Впервые я вижу, как черты лица этого сладкого мальчика заостряются настолько, что проявляют на скулах чёткое очертание желваков.

– Ты, бля*ь, точно только проблемы собой приносишь, идиотка! – яростно добавляет он, явно желая испепелить меня одним лишь только взглядом.

Но, к счастью, вместо неминуемой кары я слышу спасательный щелчок открывающихся дверей. Шумно выдыхаю, наблюдая, как Марк, отборно матерясь, выходит из машины и сталкивается с другим участником аварии, с которым с лёту начинает выяснять причину происшествия на повышенных тонах.

Не теряя и секунды драгоценного времени, я тоже выбираюсь из салона и тут же замечаю знатно разбитый бампер старенького Chevrolet, а сразу после – крупную, смуглую фигуру своего спасителя, что столь вовремя влепился в нашу машину.

Мужчина лет тридцати, судя по акценту – латиноамериканец в обычной спортивной одежде и с кепкой на голове, из-под которой небрежно торчат тёмные волосы.

И вроде бы, ничем не примечательный житель Рокфорда, да только его стальной, цепкий взгляд быстро сменяет мою признательность за спасение на леденящий страх, пробирающий всё тело до озноба.

Так нормальные люди не смотрят. Только маньяки. Или сталкеры, что в моём случае более вероятно.

Откуда такие мысли? Да просто триллеров в детстве немало насмотрелась и там такие сковывающие всё нутро взгляды злодеев видела неоднократно.

Можно было бы, конечно, списать всё на недавно заработанную паранойю, но мои на первый взгляд абсурдные предположения приобретают здравый смысл, когда уже через пару секунд незнакомец, не обращая особого внимания на активно жестикулирующего Марка, едва заметным движением головы приказывает мне свалить.

Что я без какого-либо желания препираться и делаю: с бурлящей внутри меня смесью страха и удовлетворения линяю с места происшествия и даже ни разу не оборачиваюсь назад.

Не знаю, что Адам сделает с этим говнюком, но я от всей души загадываю, чтобы Эндрюз получил по заслугам. И нет, мне нисколечко его не жалко. Психа давно следовало поставить на место, а то из-за ощущения вседозволенности и абсолютной безнаказанности, которые гарантируют ему деньги папочки, он совсем слетел с катушек.

Миссия выполнена, Николина, в этот раз ты в самом деле можешь себя похвалить. Мерзкие облизывания с Эндрюзом и второе чуть было не свершившееся изнасилование в твоей жизни всё-таки принесло свои плоды: ты наконец имеешь представление, как выглядит твой преследователь-невидимка, и самое главное – Марк какое-то время не сможет отравлять тебе жизнь.

Смакуя долгожданную победу, шаг за шагом по пути домой я всё больше выпускаю из себя боязнь, тревогу и тошноту после близости с похотливым мудаком и неосознанно расплываюсь в улыбке, вызванной приятным и крайне поразительным вопросом – неужели в моей дерьмовой жизни наконец-то стало хоть на одну проблему меньше?

Глава 10

Николина

Уже на следующее утро весь интернет взрывается сенсационной новостью об аресте единственного сына Гарри Эндрюза – владельца одной из крупнейших машиностроительных компаний и весьма важной персоны города, что на протяжении нескольких десятков лет играл существенную роль в развитии и процветании Рокфорда.

«Известному своим пагубным образом жизни Марку Эндрюзу предъявлены уголовные обвинения в возможном распространении нелегальных наркотических веществ, партия которых была случайно обнаружена в багажнике его автомобиля во время разбирательств дорожно-транспортного происшествия…»

Продолжая вчитываться в статью на очередном новостном сайте, я не могу сдержаться от торжествующей улыбки, несмотря на уверенность в том, что влияние его отца быстро поможет вытащить Марка из тюрьмы. Мне всё равно – даже если у меня в запасе имеются всего лишь несколько дней отдыха от него – это уже счастье, которым я буду безмерно наслаждаться. А точнее, каждый день буду как следует высыпаться и в более спокойной атмосфере справляться с другими насущными проблемами.

И самой главной из всех является Остин, чей телефон я не устаю разрывать звонками с момента как проснулась сегодня.

Пусть мне стоит избегать встреч с ним, но я должна хотя бы узнать о его состоянии, поддержать издалека, выяснить, как прошёл его заключительный экзамен, и просто поговорить на любую возможную тему. Что угодно, лишь бы только услышать его голос. Однако по какой-то непонятной мне причине впервые в жизни Остин не ответил ни на один из моих десятков звонков.

Этот факт заставил меня запереживать не на шутку и, наплевав на непрерывную слежку, отправиться к нему в общежитие, где я столкнулась с его соседом по комнате. Кевин сообщил, что Остин вчера лишь зашёл оставить вещи после экзамена и куда-то ушёл, так и не вернувшись обратно.

Спешить мне особо было некуда, поэтому я решила дождаться его прихода, чтобы убедиться, что с ним всё хорошо, однако просидев на скамейке у главного входа здания несколько часов, мне так и не удалось его встретить.

Странное, неблагоприятное чувство в груди начинало постепенно обостряться. В желании не превращать его в настоящую панику, все полдня, проведённые в ожидании, я также рассматривала ещё два варианта, где может пропадать Остин: либо он поехал на квартиру Мэгги, либо вновь проводит время вместе с Ларой, ведь в день похорон мне были прекрасно видны их близкие разговоры и трогательный поцелуй, наглядно доказывающий, что между ними до сих пор ещё не всё закончено.

И совершенно не важно, что за чувства мне померещились в новом, странноватом отношении Остина ко мне, при виде их вместе я ещё раз чётко осознала – Лара всегда была и будет для него важнее меня. А раз уж я ещё и без объяснений игнорировала его несколько дней подряд, не удивлюсь, если он нашёл поддержку в её компании.

Но как бы мучительно мне ни было даже в мыслях допускать вероятность их воссоединения, когда я не застаю Остина и у него дома тоже, именно за этот домысел я отчаянно цепляюсь, чтобы не врубить аварийную тревогу и прямо сейчас не побежать в полицейский участок для подачи заявления о его пропаже.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.