В погоне за Алой

Он открыл рот, но так и застыл. И покачал головой.

– Не знаю.

Жить с Калебом Локхартом. В этих огромных апартаментах. Бесплатно. Из других вариантов – только приют или улица.

– Я не стану твоей личной проституткой.

Его это всерьез задело.

– И зачем она мне? Девушка, вы видели это тело? И потом, – добавил он, улыбаясь, – если решишь со мной переспать, платить будешь уже ты мне.

Ничего себе. Интересно, ему эго не жмет? Я презрительно на него посмотрела и притворилась, что зеваю.

– Ты так интересно рассказываешь. Даже не знаю, почему меня все время тянет в сон.

Зеленые глаза расширились и уставились на мое лицо. Мне подумалось, что на этот раз он точно разозлится, но случилось неожиданное. Он начал хохотать.

– Ты мне нравишься, – проговорил он, смеясь. – В смысле, ты-то сногсшибательная, но я думал, тем и обойдется.

Он что, меня оскорбил?

– Я предлагаю тебе выход из трудного положения. Почему ты отказываешься? – Он зажал нос двумя пальцами. – И не могла бы ты принять душ? Ты хоть и шикарная, но я не хочу проводить время с девушкой, от которой воняет как от сточной канавы.

Я обиделась. Хотя он был прав: воняло от меня невыносимо.

– Но… тогда что ты хочешь взамен?

– Не всем людям от тебя что-то надо, – ответил он мрачно.

– Неужели, ты так считаешь? – засмеялась я горько. – Всем всегда что-то нужно, так или иначе. Разве ты сам еще не понял?

Он склонил голову набок и снова начал изучать мое лицо. Интересно, что же он видел, когда на меня смотрел. Моя внешность и фигура обычно наводят людей на мысль, что я постоянно ищу приключений. Приключения – это последнее, что меня волновало. Я думала, как бы выжить, как заработать на хлеб, на остальное меня не хватало. Вчерашний вечер был аномалией.

Других вариантов не было – только приют или улица, а он предлагал мне выход. По крайней мере, говорил он искренне. Пришлось выбирать меньшее из двух зол. Я набрала в грудь воздуха.

– Я могу прибирать, – тихо проговорила я.

Неужели я на это пошла? А почему нет? Мир так давно не давал мне лотерейных билетов. Пора их с него стрясти.

– Прости, что? – моргнув, переспросил он. Непонятно, говорил он это всерьез или просто глумился. – Я не расслышал.

Я еще раз глубоко вздохнула, и на этот раз мой голос звучал тверже.

– Я могу прибирать у тебя в квартире в обмен на право тут жить.

– Ко мне и так приходят прибирать три раза в неделю, – ответил он.

– Я могу готовить.

Он нахмурился.

– Не тяни время. Это невежливо. – Я закатила глаза.

– Ты правда умеешь готовить? – Калеб просиял. Он был похож на мальчишку, который нашел печенье, лежащее на самом дне банки.

– Да, – ответила я, стараясь не поддаться чарам его улыбки.

– По рукам!

Вышло слишком просто.

– Ты говоришь, что живешь один, но откуда у тебя такая квартира?

По его лицу нельзя было понять, что он обо мне подумал. Надеюсь, он не решил, что я пытаюсь разнюхать, сколько у него денег. Что я аферистка. Хотя, с другой стороны, что мешает ему так думать? Он ведь не знает меня с пеленок.

Может, я и бедная, но я не дармоедка. По рукам видно, сколько я работаю, и я этим горжусь. Еще год – и у меня будет диплом. Я готова пахать, чтобы заработать на достойную жизнь. Мне много не надо – стабильная работа, простой дом, машина на ходу. Этого хватит, чтобы я была довольна. И чтобы больше не пришлось голодать. Я всего добьюсь сама, без чьей-либо помощи.

– Пойми, – прошипела я сердито, – я спрашиваю из любопытства. Если думаешь, что я какая-то аферистка…

Он остановил меня жестом.

– Может, хватит договаривать за меня? Думаешь, я сам захотел такой жизни? Всего… этого. – Он обвел рукой комнату. – Думаешь, я счастлив?

Он стиснул челюсти и сжал руки в кулаки.

– Да! – ответила ему я и недоверчиво замолчала. Он не знал, что значит голодать, не знать, где будешь ночевать завтра, и каково это – жить в страхе. Мы с ним из разных миров. Ничего хорошего из этого не выйдет.

Нам обоим стало неловко, но через несколько секунд он снова заговорил, приподняв брови, будто ничего и не было.

– Знаешь что? Вечером ты сделаешь за меня домашку и заодно приготовишь ужин.

Ничего себе заявление. Я открыла рот, но ничего не шло на ум.

– Погоди, – сказал Калеб. – Я ведь даже имени твоего не узнал.

– Вероника Страффорд.

– Я – Калеб Локхарт.

Я не улыбнулась в ответ. Я же сказала, что знаю, кто он такой. Кто его не знал? В нашем колледже о нем всем все было известно.

– В каком универе учишься? – спросил он.

Откуда ему знать, что я вообще учусь?

– То, что ты позволил мне остаться, еще не значит, что я стану изливать тебе душу, правда?

– Ты и так уже ее излила. У меня в машине, помнишь? – напомнил он сухо. – Может, уже сходишь в душ? Если хочешь, возьми что-нибудь из моей одежды. Включая белье, – он усмехнулся.

Я фыркнула. Мы стояли лицом к лицу в нерешительности, потерявшись в мыслях. Правильно ли я поступаю, что остаюсь? И куда бы я тогда пошла?

– Можешь жить в той спальне, в которой спала ночью. В ней отдельная ванная. – Он вернулся обратно за стойку, отстранившись от меня. – Скоро я уйду. Чувствуй себя как дома.

Я кивнула. Было не по себе. Неужели все это правда? Как он может оставлять меня здесь одну, он ведь даже меня не знает? Я ведь могу ободрать его как липку.

– Спасибо. Я… – Я застыла, не зная, что сказать. – Спасибо, – повторила я с чувством. Калеб кивнул.

Я отвернулась, прикусив губу. Где же эта комната? Я посмотрела по сторонам. Квартира у него громадная, а я была в ужасе, когда выходила из спальни.

– Все в порядке? – спросил он.

Я подскочила и обернулась. Задрав голову, я обнаружила, что он стоит прямо у меня за спиной, улыбаясь. На таком близком расстоянии он казался высоким, как небоскреб, тем более что я была без каблуков.

– Я… я забыла, в какой стороне комната. Просто покажи, куда идти, и я от тебя отстану. – Я почувствовала, как краснею.

Когда он не ответил, я взглянула на него снова. Он до сих пор улыбался.

– Что? – не выдержала я.

– Тише, ты чего такая злая? – Он пошел впереди.

– Сюда.

Я последовала за ним, стараясь не пялиться на тело. Когда он внезапно обернулся через плечо, я чуть не взвизгнула от неожиданности. Он подмигнул и сказал:

– Добро пожаловать, Алая. Надеюсь, тебе здесь понравится.

Глава 3

Калеб

Девушки – моя слабость. Я это знаю, но правила свои не нарушал никогда. До прошлого вечера.

По лицу стекали капли пота. Я схватил мяч, поднял руки и сделал бросок. И выругался, когда промахнулся во второй раз. О чем я только думал?

Я же уже решил, что дам ей денег, чтобы она сняла себе жилье, но в момент, когда увидел ее этим утром, с вызовом в глазах, но, самое главное, с грустью, которую она так отчаянно старалась скрыть, мои планы рассеялись словно дымка.

По дороге к раздевалке я поймал свежее полотенце от Кэмерона и вытер им лицо. Я отвлекся, а тренировка выдалась напряженная.

Передо мной выскочил Джастин и побежал спиной вперед.

– Тебе что, мамка не дала с утра сиську пососать, а, Локхарт? Ты сегодня играл отстойно, чувак.

Я кинул ему в лицо полотенце.

– Ты где вчера был? – спросил Кэмерон, пропустив слезливые жалобы Джастина мимо ушей.

– Во-во, – вставил Джастин. – Я видел, как ты разговаривал в клубе с красоткой с отличной задницей. Ты ей вдул?

Почему у меня такое ощущение, будто мне дали пощечину? Джастин всегда разговаривает так, как будто рот нашел на помойке. Раньше меня это не задевало, но вдруг оказалось, что мне не нравится, когда он так говорит о ней. Да и его прилизанные, уложенные гелем волосы сегодня меня бесили.

Я стянул с себя промокшую футболку, без зазрения совести бросил ее в лицо Джастину. Меня поразило, что его светлые волосы даже не растрепались. Наверно, он их укладывал эпоксидным клеем.

– Какого хрена, чувак!

Кэмерон засмеялся, но тут же замолчал и повернулся ко мне, буравя меня взглядом. Такие жуткие голубые глаза я видел только у него.

– Все нормально? – спросил он.

Открыв шкафчик, я достал сумку и уселся на скамью, чтобы найти свежую рубашку и джинсы.

– Да. Просто надо с кем-нибудь переспать.

Джастин фыркнул.

– Можно подумать, у тебя есть проблемы по этой части.

Если бы он узнал, как резко меня вчера отшили, он бы живот себе надорвал от смеха. Господи, если бы он выяснил, что я даже не смог взять у Алой номер телефона, глумлению бы не было конца и края.

Утром, перед тем как уйти, я остановился у ее спальни и предложил дать мне номер телефона, чтобы написать ей код от двери квартиры. Обычная просьба. Но не – е—е – ет.

– Скажи его так, – ответила она мне.

– А если ты забудешь? – Я помахал перед ней телефоном. – Будет проще, если я скину его сообщением.

– Я и так запомню, – настояла она, заносчиво подняв подбородок.

– У тебя что, телефона нет?

– Есть, – обиделась она. – Но он только на важный случай. Каждое сообщение – лишние траты.

Я потопал в комнату за маркером.

– Тогда давай руку. – Я записал код у нее на ладони. Упрямая девица.

Я запер шкафчик и уже собрался пойти в душ, когда на телефон пришло сообщение. На секунду я обрадовался, подумав, что это Алая. Но она бы мне ни за что не написала. У меня ее номера нет, значит, и у нее не может быть моего.

САНДРА БОДЕЛЛИ: «Привет, красавчик. Не хочешь зайти? Соседки вечером не будет».

Я нахмурился.

– Кто такая Сандра Боделли?

Джастин подкрался ко мне со спины и заглянул в телефон.

– Черт. Везет же тебе, Калеб. Помнишь девчонку с инженерного, которая приходила на тренировки на прошлой неделе?

Я ответил непонимающим взглядом.

Он покачал головой.

– Как ты мог забыть? Она же записала свой номер тебе в телефон. Блондинка, большие глаза, – он показал ладонями себе на грудь, – красивая по… ходка?

Я пожал плечами.

– Сойдет.

Джастин взвыл как ужаленный. Я от него отвернулся и написал Сандре, что встречусь с ней через час. Сегодня вечером я забуду об Алой.

* * *

Немного выпив и вконец измотавшись, я завалился домой в два часа ночи. Было темно, но я решил не включать свет и начал раздеваться прямо в гостиной.

Открыв холодильник, я схватил коробку с апельсиновым соком и, услышав в голове мамин голос, что пить из коробки нельзя, взял стакан из шкафа и наполнил его. Я залпом выпил три стакана и громко рыгнул.

Уже готовясь отключиться, я побрел к себе в спальню, когда мою спину прошила острая боль.

– А-а-ай! Какого хрена?

Свет включился, ослепив меня, упавшего от боли на пол.

– Божечки! – завопила Алая, прикрывая рукой глаза. – Ты же голый!

– Ты что творишь? – заорал я, бросая на нее убийственный взгляд. В руках она держала мою бейсбольную биту, глаза были дикие и круглые как блюдца.

Так и знал. Она – убийца, киллер, которого нанял меня прикончить какой-то психопат.

– Прости, пожалуйста! Я думала, это вор! – прокричала она в ответ.

Вор. Я, в своем собственном доме?

Ударила она только по спине, но болело все тело. Голова, позвоночник, руки, ноги. Простонав, я лег животом на холодный пол.

– Опусти биту, не то, клянусь, я весь зад тебе раскрашу синяками, – стал я ей угрожать.

По-видимому, она не приняла мою угрозу всерьез, потому что я услышал шаги. Спустя мгновение на мой голый зад опустилось покрывало. Наверняка из этого выйдет хорошая шутка, как только боль отпустит.

Я ощутил, как она присела возле меня на колени, дыхание коснулось моей шеи.

– Прости, Калеб. Я правда думала… Эй, с тобой все хорошо?

Когда она опустила руку мне на плечо, я вздрогнул – не оттого, что прикосновение меня отпугнуло, а оттого, что оно было чертовски приятным. Алая тут же отдернула руку.

– А похоже, что мне хорошо? – Фраза прозвучала резче, чем я хотел. – Может, уже пристрелишь меня, да и дело с концом?

Я чувствовал, как ее взгляд сверлит дырку у меня в голове.

– Если бы ты включил свет, как нормальный человек, я бы тебя не ударила.

Мне хватило сил поднять голову и нахмуриться, но когда я увидел, во что она одета, мою ярость как рукой сняло. На ней была огромная белая футболка с рисунком толстого, оранжевого кота с бокалом «маргариты».

– Где ты откопала этого толстого кота? – Я не сдержал улыбку. Она моргнула.

– Чего?

– По-моему, у меня такой футболки нет. – Я осекся. – Или есть?

– Я бы тебя хоть немного зауважала, если бы она была, но – нет. Я оставила свои вещи в шкафчике в студгородке и съездила туда, пока тебя не было.

Наверно, я какой-то ненормальный, потому что Сандра в белье меня не завела, а бесформенная футболка Алой – еще как. А может, дело в самой Алой. Пришлось как-то нелепо отмазываться, чтобы уйти от Сары. В итоге вместо того, чтобы заночевать с ней, я всю ночь пил с Кэмероном.

– Чего ты лыбишься? – возмутилась она. – У тебя явно что-то с головой.

Я правда улыбался? Даже не заметил. Прижавшись щекой к полу, я прикрыл глаза и вдохнул ее аромат. От нее исходил запах клубничного шампуня.

Я решил, что отныне клубника – моя любимая ягода. Да, я в стельку пьян. И что с того?

Она так и стояла возле меня на коленях, так близко, что можно было коснуться. Мне захотелось перевернуться на спину и усадить ее на себя. Что-то мне подсказывало, что тогда она пнет меня по яйцам, поэтому я остался лежать на месте, довольствуясь ее запахом.

– Прости, Калеб. – пробормотала она немного погодя.

Господи. Эта девчонка меня доконает. То рычит как раненая тигрица, то становится мягкой и пушистой, словно котенок.

– Все нормально, Алая. Есть еще части тела, которые ты не успела отбить. Только на сегодня хватит, ладно?

Для наглядности я пошевелил пальцами рук и ног, но она никак на это не среагировала.

Она прижала ноги к груди и положила подбородок на колени. На лицо упал локон темных волос. Внезапно во мне проснулось непреодолимое желание убрать его за ухо.

– Почему ты зовешь меня Алой? Если ты не заметил, у меня даже волосы темные.

Веки тяжело упали, и я чуть не закрыл глаза, когда вдруг обратил внимание на ногти на ее ногах. Она их покрасила в соблазнительно-красный. И еще спрашивает, почему я зову ее Алой.

– Прошлым вечером на тебе было сексуальное алое платье. И губы. Твои губы навели меня на мысль о… Вряд ли тебе хочется услышать, что я о них подумал.

Пропустив мой комментарий мимо ушей, она встала с пола.

– Уже поздно. Тебе помочь добраться до комнаты? – По ее голосу было понятно, что в ответ она хочет услышать нет.

– Ты же в курсе, что я голый, да? – Я поднял на нее глаза. Она смотрела на меня. – Полотенца, которым ты прикрыла мой зад, не хватит на перед.

Зачем я это сказал? Я приготовился услышать, как она уходит, но вместо этого, к своему удивлению, услышал смех. Он был такой громкий, задорный, такой безудержный, что даже я заулыбался. Мне хотелось, чтобы она и дальше смеялась, но я так выдохся, что на ум больше ничего не пришло.

– Я могу раздобыть тебе мешок для трупов, – предложила она. Я услышал в ее интонации улыбку.

– Ты такая странная, просто жуть, – захихикал я.

– Ты не лучше.

Я закрыл глаза, улыбаясь как идиот.

– Ты что, заигрываешь со мной, Алая?

* * *

Если она мне и ответила, я пропустил это мимо ушей: последнее, что я помню, это как проснулся от запаха бекона. Я по-прежнему лежал на полу, но с подложенной под голову подушкой и под одеялом.

Спросонья я сел и заметил, что одежда уже не разбросана по полу. Наверно, Алая ее собрала, пока я спал. Тело до сих пор ныло. Да и сон на полу положение не улучшил. Я встал, обернул одеяло вокруг талии, чтобы ее не смущать, и отправился на кухню. И почти тут же остановился в коридоре, заприметив ее у плиты.

В груди разлилось тепло. Она готовила завтрак. Для меня.

Пришлось себе напомнить, что она просто выполняет свою часть сделки. Но все равно я был счастлив.

Я прислонился к стене, наслаждаясь видом. Было так мило, так уютно наблюдать, как девушка готовит тебе завтрак. Эти запахи, звуки… эта девушка.

Она собрала волосы в небрежный пучок на макушке, и пара мелких прядок выбилась, нежно обвив шею. Грациозность и плавность ее движений напомнили мне о том, что она превосходно танцует.

– Здравствуй, незнакомка, – поприветствовал я ее, когда она обернулась. Алая взвизгнула от неожиданности и чуть не выронила тарелку. – Ты всегда по утрам такая пугливая?

Она одарила меня равнодушной улыбкой. Мне подумалось, что за ней скрывается что-то серьезное, о чем она мне еще не рассказывала. В конце концов, вчера ночью она напала на меня с битой. Но я не стал ее расспрашивать. Пока что.

– Может, оденешься? Тогда и сядешь завтракать, – предложила она.

Я лукаво переспросил:

– Что-что, предлагаешь раздеться и съесть тебя на завтрак?

Иногда я сам задавался вопросом, а не роняла ли меня в детстве мать. Даже мне самому кажется, что мой рот впору мыть с мылом из-за таких вот комментариев, которые из него сыплются. Наверно, Алая уже ко мне привыкла, потому что она только покачала головой.

Я побрел в спальню, почистил зубы и надел джинсы. Когда я вернулся обратно на кухню, в ее руке была тарелка с беконом, а еще одна, с яичницей, балансировала на предплечье. Черт подери, как у нее это выходит?

Я сел, наблюдая, как она ловко расставляет тарелки на стойке.

– Три из четырех полок холодильника забиты коробками с апельсиновым соком, – заметила Алая, и ее брови приподнялись от любопытства.

– Ага. О чем это говорит, что я его терпеть не могу? – Я взял вилку и стал наблюдать, как она подходит к шкафу и достает стакан. – Где ты научилась готовить?

Перед тем как обернуться и ответить, она неторопливо открыла холодильник и налила в стакан сок.

– Мама вкалывала на трех работах, пока я росла, так что я часто оставалась одна. Пришлось учиться готовить, чтобы до конца жизни не есть одно только арахисовое масло с тостами.

Я замолчал, обдумывая ее слова.

– Тебе нравится арахисовое масло?

Ее улыбка пробудила во мне какое-то смутное воспоминание, но оно пропало до того, как я успел за него ухватиться.

– Я его обожаю, – ответила она.

– Ладно, тогда куплю его домой.

– Это не обязательно, – быстро вставила она.

– Знаю. – И, понимая, что она будет со мной спорить, даже если я скажу, что трава зеленая, я сменил тему: – О, я придумал, как сделать завтрак веселее.

Она бросила на меня холодный взгляд, поставила стакан апельсинового сока у тарелки и зашла за стойку с завтраком. Подальше от меня.

– Знаешь, как выглядит сексуальный наряд французской горничной? – продолжил я, накладывая на тарелку яичницу, бекон и тост. – Короткая черная юбочка, белый фартук, кружевная повязка для волос? Ну и, конечно, тебе придется надеть белые чулки с каблуками. «Oui, месье Локхарт, конечно, я принесу. Oui, месье Локхарт, вы сегодня выглядите fantastique. Fantastique!»

– У меня к тебе вопрос, – начала она, встав передо мной, упершись руками в бедра. – Кем ты хочешь стать, если вырастешь?

С этими словами она развернулась и ушла.

А теперь-то я в чем провинился? Я расстроенно положил вилку обратно, а потом откинулся на спинку стула и потер лицо.

Я хотел, чтобы она позавтракала со мной. Мне нужна была ее компания.

Что вообще со мной происходит? Веду себя как собака, которая жаждет внимания.

Я – Калеб Локхарт. Я никогда не выпрашиваю внимания у девушек. Они сами вьются вокруг меня, ожидая, когда я их замечу.

Я осознал, что меня избаловали, а эта девушка совсем, совсем другая. Похоже, мое желание все-таки сбылось.

* * *Вероника

Сердце колотилось, когда я заперла за собой дверь спальни. Не отпуская ручку, я прислонилась лбом к дереву и закрыла глаза.

Неужели Калебу непременно нужно все время разгуливать полуголым?

Он словно с обложки журнала сошел. Трудно было притворяться, что на меня он впечатления не производит. Рано или поздно он увидит, что скрывается за моей личиной безразличия.

Калеб двигался с расслабленной уверенностью, отлично зная, как это воздействует на женское население, и его это ничуть не смущало. От парней именно такого типа я держалась подальше.

Какая ирония, что теперь мне приходится жить с таким под одной крышей.

Оттолкнувшись от двери, я взглянула на часы. Университетская библиотека уже должна работать. Мне нужен их компьютер: поискать работу онлайн и распечатать копии резюме, чтобы захватить их с собой в центр города. Я так делала уже несколько раз – безрезультатно, но надо пробовать дальше.

Эстер-Фоллз – один из крупнейших городов в Манитобе, с населением шестьсот тысяч человек. Но после кризиса экономика не восстановилась полностью. Сейчас найти работу трудно как никогда, тем более такую, которая не будет мешать учебе. Я даже не знаю, смогу ли оплатить обучение полностью.

Быть может, пора переехать в другую провинцию, где работы больше, но я любила жить в окружении озер Манитобы. Я ценила дружелюбие здешних жителей, разнообразие культур и местные обычаи. Кроме того, новый переезд я не могла себе позволить по деньгам.

Интересно, где бы я сейчас была, если бы Калеб не предложил мне свободную спальню? Я перед ним в долгу, и я придумаю, как ему этот долг возвратить.

Собирая книжки, я открыла выдвижной ящик прикроватного столика и чуть не вскрикнула. Он был до краев набит презервативами!

Господи. Локхарт что, в этой комнате спал с одногруппницами? Надеюсь, он хотя бы сменил постельное белье. А что, если нет? Сняв простыни, я решила, что потом их постираю. И продезинфицирую заодно всю комнату.

Я приняла душ и собралась. Проверила сумку второй раз, вышла из комнаты и врезалась в упругое, мокрое тело.

– Ой! – Я вскрикнула, потирая лоб.

– Привет, Алая.

Я задрала голову и безмолвно застыла.

Калеб опять был без рубашки, его потрясающая грудь блестела от пота. Руками он держал края белого полотенца, накинутого на шею. На пальцах были узкие повязки, на ладонях виднелись мозоли.

– Куда идешь? – спросил он.

Зеленые глаза блеснули, будто он задумал какую-то шалость.

Я прочистила горло и кивнула, отказываясь смотреть ниже его шеи.

– На работу.

– А-а. Понятно. – Он выдержал паузу. – Ты всегда такая серьезная.

Жар его тела начинал меня волновать. Сильно волновать. И изучающие зеленые глаза ничуть не облегчали положения. Я отступила на шаг назад.

Его глаза лукаво блеснули, и он спросил:

– Хочешь, кое-что покажу?

Я с подозрением прищурилась.

– Не особо.

Его улыбка стала шире, и он бесстыдно напряг внушительные бицепсы. Линии и изгибы рук были четкими, а смуглая кожа так и лучилась здоровьем.

– Гляди. – С хищной ухмылкой он повернулся ко мне боком, чтобы я видела его ягодицы. Они были поразительно круглые и упругие, и… Ситуация явно выходила из-под контроля.

– Смотри, как прыгает. – Он подмигнул. – Это я ей шевелю, причем только для тебя.

Все это время он глазами следил за мной.

– Я тебе еще не показал лучшую часть.

Он развернулся и стал поигрывать мускулами на груди. Казалось, будто у него под кожей шевелятся жуки. Какая жуть. Я рассмеялась так громко, что схватилась руками за живот. Нет, он и впрямь ненормальный.

– Что скажете, девушка? Хорошо получается, да? Отлично ведь.

Я покачала головой.

– Пока что у тебя отлично получается не попасть в зоопарк. Тебя там ждет клетка. Будешь там себя показывать во всей красе вместе с такими же приматами.

Он захлопал ресницами.

– Ты бы пошла на меня посмотреть. Признайся. Скажи-ка, Алая, – его лицо внезапно стало серьезным, и он спросил низким, глубоким голосом, – хочешь стриптиз?

Мы оба подпрыгнули от звонка домофона. Потирая лицо рукой, он пробормотал:

– Черт. Забыл, что сегодня обещал пойти с мамой на благотворительную акцию. Можешь спрятаться на несколько минут в спальне? Только сиди очень, очень тихо.

– Боишься мамочку?

– Еще как. Будет трудно объяснить, почему ты живешь со мной. Всего на несколько минут. Максимум полчаса, потом пойдешь.

Если его маме не понравится, что я здесь живу, тогда лучше поскорее начать искать новое жилье. Сегодня непременно надо найти работу.

Я расстроено вздохнула.

– Мне уже пора, Калеб. Еще столько всего сегодня нужно успеть. Я могу сказать, что прибираю.

– Нет! У тебя ведь даже швабры нет. Доверься мне. Я быстренько от нее отвяжусь, и ты пойдешь по своим делам. Хорошо?

– Ладно. – Я вернулась к себе в комнату.

Встав у двери, я прислушивалась к звукам снаружи. Послышался мягкий голос пожилой женщины, за которым последовали глубокие интонации Калеба. Через двадцать минут в дверь легонько постучали.