Истинное время

– Сколько тебе лет? – осторожно задала свой вопрос Вероника, пока её ладонь медленно легла на запястье Виктории, пытаясь успокоить. Даже Джейсон после слов девушки поменялся в лице.

– Семнадцать будет через пару недель, – "совсем ещё подросток" взволнованно подумала Вероника. – Я больше не могла там жить. С самого детства, как только я стала ходить и разговаривать, меня задирали, унижали. А потом начали избивать. Я не могла ничего поделать! Я была такой бессильной и не могла справиться с этим. А меня избило пятеро человек просто так. Просто так, потому что я попалась им на глаза. Они издевались надо мной, после чего один из них достал нож! Я же им ничего не делала. Ничего, – после этих слов Виктория срывается на рыдания, не в силах больше сдерживаться. Ведь было так больно всё вспоминать и чувствовать физическую боль от тех ударов и порезов, которые ей нанесли вчера, как она еле-еле сбежала с ранами из этого злосчастного места, а ещё в голове до сих пор крутились до боли неприятные оскорбления, которые резали чистую душу и сердце подростка. Сейчас она даже не могла поднять руки, чтобы скрыть предательские слёзы и хоть как-то заглушить рыдания. В конце концов, ей было стыдно показывать их, будто она показывала свою слабость.

– Боже, Виктория, – Вероника наклонилась, не в силах больше терпеть. Она обняла её, прижимаясь щекой к её макушке, пока из глаз текли горячие слёзы. – Не плачь. Пожалуйста, не плачь. Я не хотела довести тебя до слёз. Прости, – ладони аккуратно поглаживали плечи, стараясь не задеть гематомы.

– Пожалуйста, не отправляйте меня обратно, – шептала Виктория, громко всхлипывая. – Я не хочу возвращаться в этот ад! Не хочу! Не хочу!!!

– Джейсон, аптечку. Неси аптечку, – быстро сказала Вероника, обращаясь к Джейсону, пока тот находился в прострации от всего услышанного. Он даже не слышал, что ему говорит Вероника, настолько сознание углубилось в проблему этой девочки. – Джейсон, приём! Мне нужна аптечка, – громче сказала девушка, щелкая пальцами и заставляя парня обратить на неё внимание. Если он сейчас не поторопится, то Викторию просто накроет истерика, если не уже.

– Где? – слегка охрипшим голосом спросил парень, сглатывая тяжелый ком в горле. Впервые он видел такое сочувствие и беспокойство Вероники за совершенно незнакомого ей человека. Это было странно для Джейсона, но, тем не менее, он испытывал почти-то же самое, совершенно не понимая, откуда в нем, таком черством, могут быть такие чувства.

– В ванной. Прямо и направо. Она на самом видном месте, – не отрываясь от девочки, ответила Вероника. Сейчас она очень испугалась за психику подростка, ведь ей столько удалось вытерпеть.

Джейсон только кивнул и резко встал с кресла, дабы выйти из комнаты. Незаметно для Вероники он смахнул непрошеные слёзы и через минуту кое-как нашел ванную комнату, а после и аптечку, которая лежала на тумбе цвета слоновой кости. Недолго думая, он прихватил сумочку, и хотел уже было выйти, как его взгляд зацепился за небольшой пузырёк синего цвета.

Парень сначала нахмурил брови, пока в голове происходила бурная мозговая деятельность и просто битва любопытства и безразличия. Конечно же, первое победило в сухую, дав пинок под зад безразличию, и рука сама потянулась к этому пузырьку, аккуратно подхватывая его. Джейсон довольно быстро прочитал название и применение этого препарата, даже успел открыть бутылочку, дабы посмотреть, что внутри, после чего впал в минутный ступор, пока лицо приобретало удивленное выражение. Зачем Вероника надо было пить таблетки, которые были вроде бы как сильные успокоительные?

– Джейсон! – внезапно послышался грозный крик Вероники из спальни, заставляя парня вздрогнуть и чуть не уронить из рук стеклянную бутылочку."Чёрт!" – Джейсон быстро положил на место препарат, делая заметку в голове, чтобы какими-нибудь окольными путями узнать причину их применения у Вероники, а после буквально побежал обратно в комнату.

– За смертью, что ли, ходил? – недовольно пробурчала девушка, беря из рук Джейсона аптечку, после чего доставая оттуда успокоительное. Парень только фыркнул и обратно сел на кресло, погружаясь в свои мысли. – На, разжуй их, – она аккуратно приподняла голову слегка успокоившейся Виктории, помогая ей. Та приняла таблетки, после чего прикрыв глаза, снова ложась на подушки.

– С…спасибо, – тихо проговорила она, пока Вероника со всей нежностью гладила её по голове, желая, чтобы эта малышка никогда не испытывала столько мучений.

– Тебе надо набираться сил. Ты должна сейчас опять поспать, а потом мы с тобой поговорим и ты не голодна? – Вероника буквально щебетала, как самая заботливая на свете мама, а Виктория оставалось лишь смотреть на своего спасителя удивленными глазами и мотать головой, потому что большее давалось ей с большой болью.

– Хорошо. Тогда обещаешь мне сейчас закрыть глаза и немного поспать? – девушка привстала с кровати, поправляя одеяло, которым она успела прикрыть Викторию.

– Обещаю, – просто ответила Виктория, не желая лишний раз огорчать Веронику. Девушка только нежно улыбнулась.

– Приятных тебе снов, если что, ты только скажи, я услышу, – перед тем, как выйти из комнаты, и попутно захватив за собой отключенного от мира сего Джейсона, сказала Вероника, указывая на рацию и получая в ответ согласный кивок. На всякий случай девушка оставила дверь открытой.

– Никогда прежде не видел человека, который к незнакомому человеку испытывал бы столько нежности и заботы, – уже, когда они спустились вниз, тихо проговорил Джейсон, заставляя Веронику удивленно посмотреть в его сторону.

– Я думаю, ты поступил бы так же, – пожала плечами девушка и, зевнув, направилась на кухню, попутно прихватывая очки и надевая их, – скоро должны были встать детишки, а она ничего им не приготовила.

– Вот, как раз я спонтанно так бы не поступил, – тут же ответил Джейсон, направляясь за Вероникой. Всё же надо было ему доказать свою точку зрения. – Мало ли, кем является этот человек, а если это…

– Джейсон, – Вероника резко остановилась, чуть не сталкиваясь с парнем. – Она – подросток. Из детского дома. В таком состоянии, – серьезно проговорила она. – Неужели попади ты в такую ситуацию, как я, не помогла бы? У меня сердце разрывалось, когда она рассказывала, что с ней произошло. Тысячу раз пожалела, что задала тот вопрос, – она повернулась лицом к парню, со всей серьезностью смотря ему в глаза через тонкие стеклышки очков. – Я бы убила тех, кто посмел с неё так поступать! Неужели у тебя не возникло таких же чувств? Вообще? Неужели ты не способен помогать людям или хотя бы сочувствовать им? – под конец голос Вероники повысился, а Джейсон уже миллион раз пожалел, что сказал ту фразу. И миллион раз пожалел, что Вероника тогда не увидела в его глазах слёзы.

– Как видишь, помогаешь людям, а потом они отплачивают тебе, всячески делая больно, – парень посмотрел вниз, как бы намекая на то, что с ним было полчаса назад, а Вероника только усмехнулась, качая головой. Сейчас девушке было даже обидно за то, что у Джейсона был такой черствый характер. Однако это совсем не то, что хотел сказать Джейсон, но язык, походу, существовал сам по себе, втихаря сотрудничая с самолюбием парня.

– Как жаль, что я не был первооткрывателем, и Виктория первая успела прописать тебе по тому самому, опередив меня, – понимая, что бесполезно что-либо вбивать в голову Джейсона, заключила Вероника, а после направилась к холодильнику. Джейсон уже хотел возразить, используя весь свой богатый лексикон. – Закрыли тему. Просто иди и помоги мне приготовить блинчики, – тут же пресекла его девушка, и Джейсон как-то не по воле просто закрыл рот, тяжело выдыхая, было неприятно.

Последующий час они, молча, готовили воздушные блинчики и клубничный компот, который, по словам Вероники, дети так обожали. Они лишь перекидывались парой слов по делу, а в остальном, каждый находился в своих мыслях и переживаниях. В большинстве, конечно, Вероника, потому что Джейсон был больше зол, чем озабочен волнением. Ему опять не хотелось, чтобы Вероника думала о нём плохо. Это было что-то из ряда вон выходящее, потому что раньше ему было совсем наплевать, кто и что подумает. И от этого он злился ещё больше, срывая всю свою так называемую ярость на бедный венчик, которым он смешивал жидкое тесто. Даже когда дети проснулись, ни Вероника, ни Джейсон не обмолвились друг с другом словом, однако оба уже изнемогали и хотели сказать хоть что-нибудь, но продолжали играть в молчанку, изображая униженных и оскорбленных.

– А почему вы такие кислые? – жуя мягкий блинчик и с интересом смотря на своих воспитателей, спросил один из мальчиков. В это время Вероника с Джейсоном сидели за одним столиком вместе с детьми, наблюдая, чтобы каждый не испачкался вареньем и плотно поел. – Как будто мои папа и мама, когда обижаются длуг на длуга… – мальчик надул пухлые губки, Вероника даже не знала, что ответить. – Вы меня оголчаете, если вы обиделись, помилитесь, – вслед за губками последовали нахмуренные брови.

– Найджел, – начала мягко Вероника, потягивая свою руку к его лицу, чтобы большим пальцем стереть варенье с краешек губ. – Мы не ссорились с Джейсоном. Всё хорошо, – девушка улыбнулась, стараясь скрыть правду, и, дабы больше не говорить, схватила блинчик, отправляя его в рот.

– Тогда почему вы не говолите? – всё не унимался мальчик. Всё же дети много чувствовали и понимали, хоть и по-своему, но понимали.

– Да, – внезапно к нему подключился второй ребенок, пристально смотря на Джейсона.

– Эм, просто Вероника немного устала, а я не хочу ему надоедать, Майки, – на ходу придумывал Джейсон, то и дело, переглядываясь с Вероникой. – А вообще, кушай, давай, а то другие тебя уже опережают, – неудачно попытался сменить тему, потому что мальчик прищурил глаза, жуя свою порцию блинчиков, а потом и вовсе отложил лакомство.

– Миритесь! – по-детски твердо сказал он, заставляя Веронику поперхнуться компотом, которым она решила запить блин, давно ставший комом в горле. – Вот мои родители, когда мирятся, очень долго целуются в губы, всегда. Тогда вы тоже должны поцеловаться, чтобы помириться, – Вероника зашлась кашлем, слушая серьезный тон мальчика, а парню тут же рефлекторно похлопал девушку по спине. От детей можно ожидать всё, что угодно.

– Но мы не ссорились, – Джейсон предпринял последнюю жалкую попытку опровергнуть слова ребенка, но с треском провалился.

– Нет! Целуйтесь! – на громкий голос все детишки собрались вокруг воспитателей, начиная согласно шуметь. Паника отобразилась на лице обоих парней.

– Но…

– Мы хотим вас помирить!

– Да! – хором закричали все. – Целуйтесь!

"Куда я попал!!!" – кричал про себя Джейсон, безысходно смотря на детей и прося всевышнего сделать что-нибудь.

– Вероника… Вероника?! – внезапно из рации раздался неуверенный голос девочки, заставляя всех вмиг замолкнуть.

"Слава отбитым яйцам!" – с облегчением выдохнула девушка, прежде чем сорваться с места и побежать на второй этаж, оставляя детей в полном недоумении и Джейсона в том числе, ведь один против пятнадцати, это слишком жестоко. Тем боле, что этот один не знает даже, как найти общий язык к одному ребенку.

– Ну, – Джейсон всплеснул руками, и неловко улыбаясь. – Давайте доедим вкуснейшие блинчики! – после чего быстро взял со стола блинчик и полностью запихнул его себе в рот, жуя, как хомяк, и между тем продолжая улыбаться.

Вероника спустилась только через некоторое время, и детишки уже успели отвлечься от их грандиозной идеи в виде поцелуя, спокойно играя друг с другом, пока Джейсон убирал со стола, и даже не замечая девушку. Та только быстро забежала на кухню за большой порцией лакомства с вареньем, а после снова убежала на второй этаж.

"Вот наглость! Оставила меня одного, а если что-то не так пойдет?!" – злился парень, желая подняться наверх и посмотреть, что Вероника там делает. Наверное, он бы сейчас даже сам первый заговорил с девушкой, потому что его распирало от мыслей, да и ссора была какая-то странная.

Однако, подняться на второй этаж он так и не смог, забегавшись с детьми и "выдирая" на себе волосы от одного: «Я хочу в туалет…». Одним словом, под конец от серьезного парня не осталось ничего. Лишь взлохмаченные волосы, огромные потные круги на майке и изрисованные фломастерами руки и лицо, не считая той же самой одежды.

Вероника безжалостно киданула его одного на пятнадцать спиногрызов, а сама даже не думала спускаться вниз, чтобы хотя бы проводить детишек, мама которых с большой охотой желали пообщаться с Джейсоном. Особенно одна, от которой Джейсон еле отделался, ибо ужасно устал. Нет, будь другая ситуация, он давно бы уже ответил на флирт, но только не сейчас.

И если бы Джейсон не провел глубокомысленный анализ в своих мозгах и не осознал за всё это время, что Виктории действительно нужна помощь. И в большем плане моральная, то уже давно бы притащил Веронику за шкирку вниз и заставил её помогать.

– О, уже все ушли? – Вероника широко зевнула, входя в гостиную, где на диване сидел Джейсон, откинув голову на спинку. Девушка даже забыла про тот неприятный разговор и сейчас вела себя, как будто ничего не произошло.

– Если ты не заметила, то уже полчаса как тут пусто и тихо, – устало ответил парень, понимая, что ему уже можно уехать домой. Однако задница словно приросла к мягкому дивану, не желая куда-либо мигрировать.

– Ну, вот и хорошо, – спокойно вздохнула Вероника, а после удобно устроилась рядом с Джейсоном. – Виктория опять уснула. Я с ней очень долго разговаривала, расспрашивала её обо всем. Господи, она такой хороший ребенок. Открытая, добрая. Она поделилась со мной всем-всем, хотя я её уговаривала, чтобы она не вспоминала неприятные моменты. А в конце он опять поблагодарила меня и даже обняла, – девушка откинул голову на спинку дивана, прикрывая глаза и улыбаясь. Всё же, она тоже устала как физически, так и морально. Джейсон только изогнул бровь, даже не смотря на девушку, и тоже улыбнулся уголками губ.

– Она младше тебя всего лишь на пять лет, а ты её ребенком называешь, – тихо проговорил Джейсон, однако без толики издевки и сарказма.

– Всё равно, она для меня словно ребенок. Такая хрупкая, милая, а её большие глаза и улыбка в форме сердечка. Знаешь, она мне улыбнулась, когда я попыталась хотя бы чуть-чуть развеселить, – вспоминая их душевный разговор, говорила девушка. Странно, что она так быстро прониклась к ней, она очень смышленая и разумная, многое понимая.

– На самом деле, ты молодец, – через пару минут молчания проговорил Джейсон, складывая руки на груди и медленно приспуская тело, дабы принять полулежащее положение, не открывая глаз. – И ты оказалась права, людям надо помогать. Я, правда, в твоей ситуации поступил так же. Осознал, что ты днём пыталась до меня донести. Я не грубая бесчувственная буханка черного хлеба, – губы опять расплылись в легкой улыбке, а Вероника лишь приоткрыла глаза, удивленно смотря в потолок и понимая, что у парня всё же не такая черствая душа.

– Я рада, что ты это понял, – добро сказала девушка, снова закрывая глаза и ощущая внутри какую-то легкость и даже радость. – И спасибо тебе, что поиграл с детьми, – вся та дневная ситуация словно испарилась изнутри, не оставляя никакой злости и обиды на парня. Джейсон промолчал, мысленно говоря короткое "Не за что" и предаваясь своим мыслям, совсем не замечая, как его клонит в сон. Однако через тягучие несколько минут он услышал тихое:

– Знаешь, я бы хотела удочерить Викторию, – однако когда Джейсон хотел задать по этому поводу вопрос и не один, когда приподнял голову, то понял, что Вероника уже беззаботно уснула, сморенная бессонной ночью и насыщенным днём.

– Знаешь, это была бы отличная идея, – прошептал Джейсон, не желая будить девушку. – Ты была бы отличной мамой, – он придвинулся ближе, а после, поддавшись порыву, положил голову Вероники себе на плечо, снимая с неё очки, и невесомо коснулся губами её макушки, целуя. "Помирились", – невольно пронеслось в голове парня, после чего глаза медленно закрылись, погружая в легкую дремоту. Почему рядом с ней он так стремительно меняется?

Глава 8.

Вероника проспала всю ночь, словно убитый тюленик, пуская слюни на Джейсона, который, в прочем, тоже был не против крепкого сна, поэтому даже не попытался уйти через пару часов, а так и остался сидеть рядом с девушкой, бесшумно посапывая в макушку. И всё бы ничего, если бы с утра у Вероники не было культурного шока, потому что каким-то чудесным образом она оказалась лежащей на Джейсоне, обнимая его руками и ногами.

– Доброе утро, – улыбаясь, прохрипел Джейсон, еле разлепляя глаза, когда почувствовал копошение Вероники. Несмотря на то, что Вероника была пушинкой, чувствовалось. Даже была приятна такая тяжесть и горячее дыхание на груди. Странно, ведь такого он не позволял ни одной девушке, с которой спал, а здесь с той, кого он ненавидел ещё день назад, парень даже сам положил её на себя, чтобы той было удобно спать, и на утро он не кряхтела из-за затекшей спины.

И, к сожалению или к счастью парня Вероника ещё не совсем понимала, что вместо её мягкой кровати сейчас под ней находится парень, поэтому только широко зевнула, потягиваясь и чуть не залепляя кулаком по скуле прифигевшего Джейсона. И глаза снова закрывались, желая поспать, ещё пять минут, но…

– Чёрт! – Вероника резко открывает глаза, а руки начинают хаотично ощупывать то дышащее и теплое нечто, на котором он сейчас лежит: бедра, бока, руки. Джейсон напрягся всем телом, не смея даже дышать, пока широко распахнутые глаза смотрели в потолок, а тело ощущало прикосновения рук Вероники. Ему становилось жарко, а между тем длинные пальцы девушки медленно скользили по плечам, поднимаясь выше, пока голова всё так же покоилась на груди. – Черт, черт, черт… – догадываясь, шептала Вероника, жмуря глаза и приходя в себя уже окончательно, а пальцы таки достигли носа, начиная ощупывать.

– АЙ! – внезапно громко вскрикнул Джейсон и по инерции попытался принять сидячее положение. Он ну никак не ожидал, что эти красивые пальчики ущипнут его за нос так неожиданно и так подло! Да, хорошо, если только ущипнут, Вероника умудрилась оттянуть кончик носа, а когда услышал в буквальном смысле рык сверху, подушечки сжались ещё сильнее от страха.

– Ааааа!!! – заорала девушка в ответ, сильнее цепляясь за встающее тело и бедный нос, в буквальном смысле лишая Джейсона воздуха. Мгновение, Вероника не удерживается на Джейсоне и оба с грохотом падают на пол. Вероника зажмуривает глаза, продолжая кричать.

– Пинокио из меня решила сделать, да? – в нос заговорил Джейсон, придавливая тело Вероники к прохладному полу. Если бы не вся эта ситуация, он бы дико поржал над своим голосом, который был похож на голос его директора, когда тот был крайне зол и бегал по всей редакции, словно бешеный осьминог, размахивая щупальцами во все стороны. – Децибелы сбавь, не в опере находишься, это просто я и отпусти мой бедный нос! – Джейсон еле держится, потому что говорить ну уж очень тяжело, особенно когда даже не можешь встать из-за обвитых вокруг бедер ног девушки.

– А? – внезапно Вероника затихает и приоткрывает один глаз, понимая, что чересчур переборщила. – Джейсон? – второй глаз следует за первым, и вот он уже видит перед собой лицо покрасневшего Джейсона, который пристально и зло смотрит на неё. Рот открыт, обдавая губы девушки горячим дыханием, от чего становилось как-то не по себе. – Упс… – она строит до ужаса невинное личико и резко отпускает пальчики, давая спасительный кислород парню.

– Из твоих рук получились бы отличные плоскогубцы. Нет, не так, отличные клешни, знаешь?! – Джейсон жадно вдыхал кислород в легкие, продолжая зло смотреть на девушку, но скорее всего злость была напускной.

Та чувствовала, как грудь Джейсона часто вздымалась, соприкасаясь с её, от чего щеки стали стремительно приобретать пунцовый оттенок, помимо этого бедром ощущалась ещё очень интересная вещь, которая была не таких уж и маленьких размеров.

– Может, слезешь с меня, наконец? – неловко пролепетала Вероника, невольно облизывая свои губы. – Мне тяжело, – щёки с потрохами сдавали её, как бы она не пыталась скрыть своё смущение, ведь лежать в таком откровенном положении было до ужаса стыдно и ново для девушки, которая даже за руки ни с одним парнем не держалась раньше. Джейсон только ухмыльнулся, не смея отвести взгляд от влажных губ девушки и "Я бы тебя завалил на своей кровати" – внезапно пронеслось в голове парня, и тело как по инстинктам сильнее прижало тело Вероники к полу, заставляя девушку сдавленно пискнуть.

"Боже, боже, боже, помоги мне. Обещаю, я больше никогда-никогда не буду издеваться над этим дауном. Пусть только с меня встанет, пожалуйста", – Вероника повторяла это в своей голове, как мантру.

– Ну, как бы это ты меня держишь своими ногами, – глубоким голосом тихо проговорил Джейсон, заставляя девушку впасть в ещё большую панику и мысленно ругануться, ибо это только по её вине они сейчас в таком положении.

– Э… – лишь выдавила из себя Вероника, а ноги в мгновенье развелись, давая свободу парню. – Слезь, – голос предательски сел, а Джейсон уже торжествовал, потому что смог довести девушку до такого состояния.

Джейсон ещё долю секунды пристально смотрел на Веронику, а после как-то резко встал, чуть толкнувшись в промежность девушки. А Веронике потребовалось ох, как пересилить себя, чтобы успокоить сбившееся дыхание и встать на ватные ноги.

"Как же стыдно…" – осознав всю ситуацию, мысленно простонала девушка. Хотелось бы сейчас провалиться под землю или стать невидимкой. "В… Вероника?", – внезапно раздалось из включенной рации, и Вероника мысленно воспела: "Аллилуя!", потому что эта девушка спасала её уже второй раз. Без лишних слов она просто развернулась и быстро направилась на второй этаж, оставляя улыбающегося Джейсона одного.

– Виктория? – Вероника заходит в комнату, улыбаясь и стараясь забыть недавний инцидент. Она была ещё сонной, потирая глаза, однако мило улыбнулась, завидев Веронику.

– Доброе утро, – тихо проговорила Виктория. – Как ты поспала?

– Это я должна спрашивать у тебя, как ты поспала, – Вероника присела рядом, беря её ладонь. Краем глаза она увидела, что уже был седьмой час – осталось совсем недолго до прихода детей. Но после опять перевела взгляд на "ребенка". – Ты не просыпалась ночью? – внезапно взволнованно спросила девушка, понимая, что за всю ночь не услышала ни единого звука.

– Нет, я хорошо поспала и набралась сил, – бодро для своего состояния ответила Виктория. – Даже, если получится, вечером смогу встать с кровати, – она глубоко вздохнула, видя слегка обеспокоенное лицо Вероники.

– Тебе лучше ещё пару дней полежать, набраться сил, а потом и встанешь, – заботливо ответила девушка. – Потом я покажу тебе весь первый этаж. Познакомлю с детишками, уверена, ты им понравишься и они тебе, – мечтательно рассказывала она, не видя, как лицо Виктории меняется, становясь грустным и обеспокоенным.

– Вероника? – тихо позвала она.

– Да, хорошая моя?

– А что будет после? Мне ведь придется уйти, да? Когда я поправлюсь, мне придется оставить этот дом? – совсем печальным голосом задала вопрос Виктория, о котором много думала, после того, как Вероника ушла вчера.

Вероника побледнела, слыша такой убитый голос милой девочки, а душа снова сжалась. Она очень пожалела, что вчера так и не сказала Виктории о своей идее, об удочерении, побоявшись, и заставила её думать о своём будущем.

– А ты бы хотела остаться у меня? – с толикой надежды спросила Вероника, крепче сжимая хрупкую ладошку. "Ответь да… Ответь да" между тем повторял про себя.

– Хотела… Очень хотела. Ты такая добрая, хорошая. Ты не похожа на других, Вероника. Ты спасла мне жизнь, хотя могла этого и не делать. Вчера ты разговаривала со мной, словно я была твоей дочкой, а ты заботилась обо мне, как самая настоящая мама о своём ребенке, хотя я тебе никто. Я впервые почувствовала себя кому-то нужной, впервые кто-то так заботился обо мне. Я просто пострадавшая, над которой ты проявила жалость, но я буду благодарна тебе всю жизнь, – Виктория старалась не смотреть на Веронику, понимая, что если заглянет в глаза, то позорно заплачет. Она смогла привязаться к ней всего лишь за какой-то один день, потому что увидела в ней человека, увидела того, кому бы она могла доверять.

– Виктория, солнышко моё, – Вероника еле сдерживала слёзы, руки сами потянулись, обнимая её, а губы мягко накрыли лоб Виктории. – Я ведь так не хочу, чтобы ты уходила, – прошептала девушка. – Оставайся со мной на всю жизнь. Я ведь больше не смогу отпустить тебя, моя хрупкая Виктория. Я сумела так привязаться к тебе за каких-то незначительных сорок восемь часов. Виктория, ну, ты что? – улыбаясь, Вероника медленно стёрла большим пальцем слёзы, которые больше не смела, сдерживать Виктория.

Девушка громко всхлипнула, в сознании твердя себе, чтобы перестала лить слёзы, потому что этим он только расстраивает Веронику.