Крил

– Ты на этой службе, потому что у тебя мозг не больше наперстка. Иначе ты бы сообразил, что это не твоя заслуга. Просто на такую говеную работу найдется не много желающих! – подумал Крил, а вслух сказал. – А как я попал сюда?

– Тебя доставили на борт накачанным транквилизаторами. Мне и моему напарнику сказали, чтобы мы с тобой были поосторожнее, потому что ты, якобы, очень опасен. – Охранник опять сплюнул на пол и с улыбкой посмотрел на Крила. – Но, по-моему, они тебя переоценили. Ты просто душка. – Он громко рассмеялся. – Давно у меня не было таких смирных заключенных.

– Да, сэр! Вы быстро научили меня дисциплине! – покорно кивнул заключенный.

Охранник довольный зарделся.

– А кто меня доставил на корабль?

– Ну, хватит с меня твоих глупых вопросов, – проворчал здоровяк, – я тебе не справочная. Скажу только, что через пару суток ты попадешь в такое место, по сравнению с которым мой корабль покажется тебе райским уголком. – Он развернулся и сделал шаг к выходу.

– Еще, одну минуточку, сэр, – крикнул Крил.

– Ну что еще, – зло бросил через плечо охранник.

– Не могли бы вы принести мне маленькое зеркальце?

Охранник обернулся и, сощурив глаза, подозрительно спросил.

– Зачем оно тебе? Ты что, хочешь полюбоваться на свою рожу? Или перерезать свои вены?

– Что вы, сэр, ни о каком самоубийстве я и не думал. У меня слишком много врагов, которые требуют моего отмщения… Поэтому, я очень дорожу жизнью! Мне просто хочется привести себя в порядок.

– Какие мы щепетильные, – загоготал тюремщик и, не ответив, направился к двери в конце узкого коридора. При выходе он щелкнул выключатель, погрузив коридор в полумрак. Осталась гореть только маленькая синяя лампа над дверью камеры Крила.

Прошли сутки, за ними вторые. Заключенный больше не повторял своей просьбы. Охранник тоже молчал.

Когда по подсчетам Крила они уже должны были подлетать к Эльдору, появился его здоровенный «друг», неся в руках все тот же поднос.

– Это твоя последняя трапеза на моем корабле, – сказал он, пропихивая поднос под решеткой. Крил с удивлением обнаружил, что к похлебке, кускам хлеба и бутылке с водой прибавилась тарелка с большим куском дымящегося мяса. Заключенный поднял глаза и с удивлением посмотрел на тюремщика.

– Будем на месте через три часа, – сказал он, не обращая на взгляд Крила никакого внимания. – Ты вел себя очень хорошо, поэтому я приготовил тебе дополнительную порцию к той бурде, которой ты питался все это время. К сожалению, ты больше никогда в жизни не попробуешь настоящего мяса, если, конечно, не мясо остальных заключенных, которых ты сможешь проткнуть своим мечом.

– Вы очень любезны, сэр, – выдавил из себя Крил, и, натянуто улыбнувшись, принялся за еду.

Охранник наблюдал за заключенным, переминаясь с ноги на ногу, потом залез в грудовой карман и извлек оттуда маленькое круглое зеркальце.

– Вот, – сказал он и протянул его сквозь решетку. – Можешь привести себя в порядок.

Крил вскочил с кровати и протянулся за зеркальцем, чуть не опрокинув поднос. Дрожащими руками он поднес его к лицу и взглянул на свое отражение….

Из зеркала на него смотрел совсем незнакомый человек!

Он закрыл глаза и опустился на кровать. Через секунду он открыл их и вновь посмотрел в зеркало.

Лишь серые глаза выдавали в нем прежнего Крила… Все остальное: лоб, нос, подбородок, губы, даже изгиб бровей – были чужими и незнакомыми.

Он внимательно стал рассматривать свое отражение. Исследовав каждый сантиметр своего нового лица и не найдя никаких следов операции, Крил прошептал:

– Этот чертов доктор и впрямь гений! Сделал из меня совершенно другого человека и при этом не оставил никаких следов!

– Ты что-то сказал? – как будто издалека услышал он голос тюремщика.

Крил посмотрел на него.

– Ничего, сэр, – покачал он головой, – так, просто мысли вслух. – Поднявшись с кровати, он протянул через решетку зеркало.

– Знаешь, парень, – пристально глядя на осужденного, сказал охранник, беря зеркало и засовывая его обратно в карман, – у тебя было такое выражение лица, как будто ты увидел свою рожу в первый раз…

– Ну что вы, сэр, – горько рассмеялся Крил, – с этим лицом я состарюсь и умру… – Он отвернулся и, усевшись на кровать, принялся за еду.

Глава 3

Корабль вздрогнул и застыл на месте. Гул посадочных двигателей, доносившийся до камеры Крила, стих.

Через несколько минут появился тюремщик и взглянув на заключенного.

– Ну, вот мы и на месте, – сказал он, снимая с пояса стальные наручники. – Ну-ка просунь свои лапки вот сюда.

Крил послушно просунул руки в маленькое окошечко, сделанное в решетке. Охранник защелкнул наручники на его запястьях.

– А теперь отойди к дальней стене, – приказал он.

Крил повиновался.

Здоровяк в серой форме повернул голову и крикнул.

– Эй, Роджер, можно открывать решетку.

Решетка отъехала в сторону. Охранник вытащил из кобуры парализующий пистолет и направил его на заключенного.

– Только без глупостей. Шаг вправо, шаг влево будут расцениваться как попытка к бегству. Стреляю без предупреждения! Понятно? – Крил кивнул. – Тогда выходи, – сказал тюремщик, помахав пистолетом, и сделал шаг назад.

Крил медленно вышел из своей камеры и остановился.

– Направо, – приказал здоровяк. – Вон к той двери!

Крил послушно зашагал в направлении, указанном вооруженным человеком. Перед дверью он остановился. Щелкнул замок, дверь открылась. Перед Крилом стоял совсем еще юный парень в серой форме с пистолетом наготове. Он сделал шаг назад, освобождая дорогу. – Совсем еще зеленый, – подумал Крил, внимательно рассматривая юношу. – Кто же так держит оружие! Не было бы твоего напарника, я бы в два счета разоружил тебя! Ты бы даже пискнуть не успел!

– Не задерживаться, – услышал он сзади грубый голос и почувствовал у себя между лопаток холодное дуло парализатора.

Проходя мимо молодого тюремщика, здоровяк взял из его рук черную папку и бросил:

– Не забудь захватить его меч!

Пройдя по лабиринту коридоров, они подошли к выходу из корабля. Спускаясь по опущенному трапу, Крил зажмурился. После полутемного тюремного звездолета, свет яркого солнца казался нестерпимым.

Их встречали трое. Двое здоровых парней с автоматами наперевес (должно быть они вылезли из той же навозной кучи, что и мой провожатый, - подумал Крил и улыбнулся), одетые в черную форму, и маленький, совершенно лысый человек, неопределенного возраста в безупречно сшитом костюме из мягкой зеленой материи.

Лысый сделал шаг вперед и приветливо улыбнулся.

– Привет, Макс. Как долетели?

– Здравствуйте, сэр. Спасибо, долетели отлично! – он протянул лысому черную папку. – Его документы.

– Отлично, отлично, – пробормотал человек в зеленом костюме, беря папку и пристально сверля Крила маленькими черными глазками.

Крил молча, стоял, опустив голову, и смотрел себе под ноги.

– А это его оружие, – сказал Макс, беря из рук подошедшего молодого напарника завернутый в грубую черную материю меч и передавая его одному из автоматчиков.

Лысый кивнул, не переставая смотреть на осужденного.

– Ну что же, прошу за мной, – сказал он и, развернувшись, сделал шаг по направлению к строению.

– Извините, сэр, – остановил его охранник с тюремного звездолета. – Если вы не возражаете, мы немедленно отчаливаем. – Он поднял голову и посмотрел на сгущающиеся тучи. – Похоже, скоро здесь разразится песчаная буря, и мне бы очень не хотелось потом выгребать песок из каждого уголка своего звездолета. К тому же, – он посмотрел на лысого, – мы выполнили свою работу. Теперь он – ваша головная боль.

– Как вам будет угодно, – пожал плечами человек в зеленом костюме. – Если хотите лететь немедленно, я не возражаю. Счастливого пути!

– Благодарю, сэр, – облегченно вздохнул «друг» Крила. – А вам счастливо оставаться!

Двое автоматчиков подошли к Крилу и встали по бокам.

– Прошу за мной, – повторил лысый и зашагал к зданию.

– Одну минуточку, сэр, – услышали все голос Крила.

– Да! – поднял брови лысый, остановившись.

– Насколько мне удалось понять из вашего разговора, теперь я нахожусь в вашей юрисдикции?

Лысый, молча, кивнул.

– Тогда… – Крил быстро развернулся и, сделав стремительный шаг по направлению к своему «другу», что есть силы ударил его ногой в пах. Охранник со звездолета выпучил глаза и со страшным стоном рухнул на взлетную площадку.

– А-а-а! – истошно завопил он, схватившись руками за свои причиндалы и катаясь по песку.

Крил плюнул на него и громко сказал:

– Счастливого пути, свинья!

Автоматчики, лысый и молодой напарник Макса, застигнутые врасплох такой дерзостью заключенного, стояли с открытыми ртами.

Но оцепенение быстро спало, и люди с автоматами метнулись к Крилу, сбив его с ног. Один из них вдавил заключенного в песок, упершись ему коленом в спину.

– А-а-а! – слышались вопли.

Крила удовлетворенно улыбался. В рот ему набился песок, но он не обращал на это никакого внимания. Змея сделала свой бросок! Интересно, хватит ли ему льда, чтобы остудить напухшие яйца! Но то, что трахать своего смазливого напарника он не сможет несколько недель, это факт!

– Ну-ка, поднимите его, – услышал он голос лысого. В нем не было ни капли гнева. Скорее в его голосе звучал интерес.

Крила схватили за плечи и грубо поставили на ноги. Заключенный смело посмотрел на человека в зеленом костюме, и несколько раз сплюнул, очищая рот от песка. Сзади истошные крики переросли в слабый стон и невнятное бормотание.

– Вы очень рисковали, – сказал лысый, пристально глядя в глаза Крила. Осужденный не отводил глаз. – Мои люди могли вас покалечить. А калекам на Эльдоре приходит быстрый конец.

– Это стоило того! – ответил Крил и еще раз сплюнул.

– Вы или очень смелый или очень глупый человек. – Задумчиво проговорил лысый. – Хотя… на глупца вы не похожи. Ведите его в мой кабинет, – бросил он своим людям и быстро зашагал к большому желтому зданию.

Крил поплелся за ним, подгоняемый автоматчиками. Обернувшись, он с удовлетворением увидел что его «друг» все еще лежит на земле, а вокруг него прыгает его молодой напарник.

Крила по узкому коридору (в котором им повстречался спешивший человек в белом халате, должно быть, доктор, посланный человеком в дорогом костюме, чтобы оказать помощь тюремщику со звездолета) провели в большой светлый кабинет, где за огромным дубовым столом уже сидел маленький, лысый человек, изучавший содержимое черной папки. Он даже не поднял глаза на вошедших, поглощенный своим занятием. Автоматчики усадили Крила на жесткий деревянный стул, стоявший посередине кабинета, а сами встали по бокам.

Заключенный стал внимательно осматривать кабинет. Пол в кабинете был застелен мягким ковром цвета морской волны. Стены и потолок были выкрашены желтой краской. Большое окно, занимавшее большую часть стены за спиной лысого, было закрыто белыми жалюзями. По бокам дубового стола и в каждом углу стояли большие цветочные горшки, в которых росли высокие экзотические растения с большими цветами ярко фиолетового цвета. Цветы распространяли по кабинету приятный аромат. Всю стену по правую руку от Крила занимали высокие стеллажи. В них аккуратно были расставлены черные папки. В левом углу стоял два больших обтянутых коричневой кожей кресла. Между ними расположился маленький столик, искусно инкрустированный золотом. Чуть поодаль стоял огромный кожаный диван, рядом с которым находился очень красивый бар, сделанный из такого же превосходного дуба, что и стол. Бар был забит множеством бутылок разных размеров и цветов. Рядом с баром была маленькая дверь.

Человек, сидевший за столом, на котором помимо большой зеленой лампы стояла золотая чернильница, массивная золотая зажигалка в виде головы тигра и хрустальная пепельница, в которой дымилась толстая сигара, молча, перелистывал дело Крила. Время от времени он поднимал голову и бросал на заключенного быстрые взгляды. Так продолжалось минут двадцать, двадцать пять. Когда лысый дошел до последней страницы с подписями обвинителей, его брови поползли вверх. Он поднял голову и долго смотрел на Крила. Потом захлопнул папку и, брезгливо отодвинув ее от себя, взял из пепельницы сигару, успевшую за это время истлеть почти наполовину, и глубоко затянулся.

– Позвольте представиться, – сказал он, выпуская дым. – Я начальник тюремной колонии на этой милой планете. Меня зовут мистер Старк.

– Как мне приятно, – с издевкой усмехнулся Крил.

Старк, не обративший на реплику заключенного никакого внимания, продолжал:

– Я ознакомился с вашим делом, и по правде сказать, мне очень жаль, что у нас отменена смертная казнь. – Он затянулся. – Таким выродкам, как вы – не место среди живых. (Крил усмехнулся.) На ваших руках много крови, и была бы моя воля, я бы самолично пристрелил вас как бешенную собаку, хотя мне и претит насилие. – Он снова затянулся. – Приговор вам вынесен самим главой союза и маршалом Крафтом! Я первый раз сталкиваюсь с тем, чтобы такие великие люди самолично выносили приговоры всякой падали но… видимо … вы и впрямь неординарная личность. – Он пристально смотрел на Крила. Крил продолжал ухмыляться. – Мне предписано вышвырнуть вас за ворота форта, что я с радостью и сделаю. Одно ваше присутствие в моем кабинете оскорбляет мое человеческое достоинство! Хотя, была бы моя воля…

– Ну и что бы ты сделал, свинья, – нагло рассмеялся Крил. – Ты всего лишь … – Сильный удар по затылку, заставил его замолчать на полуслове. Крил зажмурился. В глазах вспыхнул сноп искр.

– Благодарю вас, лейтенант, – как будто издалека услышал он голос Старка.

Крил открыл глаза и с ненавистью посмотрел на человека за столом.

– Придет время, – процедил он сквозь зубы, – ты и твои прихвостни ответите за это…

– Сомневаюсь, – покачал головой начальник тюремной колонии. – Ваше время уже прошло! Лейтенант, – он посмотрел на одного из автоматчиков, – вышвырните этот кусок дерьма из моего кабинета и подготовьте его к выходу.

Крила грубо поставили на ноги и толкнули по направлению к выходу.

– Направо, – скомандовал один из автоматчиков, как только они оказались за дверью кабинета, – и прямо по коридору!

Пройдя мимо нескольких дверей, они уперлись в большую железную дверь в конце коридора.

– Стоять! – скомандовал лейтенант и, подойдя к двери, толкнул ее от себя. Дверь открылась. – Вперед!

Крил вошел в большую квадратную комнату, пол и стены которой были выложены белым кафелем. У стены прямо перед входом стоял маленький железный стол, за которым сидел худощавый человек с копной рыжих волос. Волосы, по-видимому, плохо знакомые с расческой торчали в разные стороны. Большие очки с толстыми линзами скрывали большую часть его лица.

Рыжий листал журнал с изображением голой девицы на обложке. Оторвавшись от своего занятия, он поднял голову и посмотрел на вошедших.

– Он ваш, док, – сказал лейтенант и закрыл за собой дверь.

Доктор кивнул и, бросив еще один взгляд на обнаженную девицу в откровенной позе, закрыл журнал. Открыв один из ящиков, он бросил его туда и встал из-за стола.

Рыжий оказался очень высокого роста и настолько худой, что белый халат болтался на нем как на вешалке. Из-под халата, доходившего ему до колен, торчали волосатые ноги, обутые в резиновые шлепанцы.

Доктор подошел к заключенному и, внимательно рассмотрев его сквозь толстые линзы очков, благодаря которым его глаза казались просто огромными, сказал:

– Раздевайтесь. Снимайте все. Одежду выбросите вон туда, – он указал на железный ящик, стоявший неподалеку у стены. Его голос напоминал скрип несмазанной телеги.

Один из охранников снял с Крила наручники и, прищурившись, сказал:

– Не вздумай выкинуть какой-нибудь фокус, сопляк. Иначе горько пожалеешь! Только дай мне повод!

Заключенный подошел к железному ящику и стал стягивать с себя одежду. Оставшись совершенно голым, он повернулся и вопросительно посмотрел на доктора.

– Вон к той стене, – указал рыжий на дальнюю стену.

Крил послушно прошлепал к указанной стене.

Доктор уселся за свой стол и, выдвинув один из ящиков, что-то нажал внутри. Прозрачная перегородка из толстого стекла выехала из пола и отгородила пространство, в котором находился заключенный, от остальной части комнаты.

Из потолка под большим напором на Крила обрушились струи горячей воды. Процедура продолжалась примерно минуту. Затем вода прекратила литься, и Крил услышал голос рыжего:

– Теперь глубоко вздохните и постарайтесь не дышать. Это займет не больше минуты. Придется потерпеть.

Крил набрал полные легкие воздуха и затаил дыхание. Часть комнаты, в которой находился заключенный, быстро наполнилась каким-то зеленоватым газом. Все тело больно защипало, как будто миллионы острых иголок воткнулись в беззащитное тело. Крил сжал зубы, чтобы не закричать. Казалось, этому не будет конца…

Наконец, послышалось громкое шипение, и потоки свежего воздуха выдули зеленоватый газ в маленькие отверстия в стене.

– Можно дышать!

Потом его еще несколько раз обливали то горячей, то холодной водой, затем посыпали каким-то белым порошком, вновь обливали водой и вновь посыпали порошком.

Наконец, изнуряющие процедуры были завершены, и стеклянная перегородка въехала в пол.

– Теперь отойди вон в тот угол, – крикнул доктор.

Крил отошел в указанный угол.

– Встанете на черный квадрат на полу.

Крил подчинился. Как только он встал на квадрат, с потолка опустился прозрачный цилиндр, полый внутри, заключивший юношу в стеклянный плен. Из потолка ударили струи горячего воздуха, за несколько секунд высушив мокрое тело. После этого цилиндр въехал в потолок.

– Я закончил, – сказал доктор. – Можете вести его на склад.

Наручники вновь защелкнулись на запястьях Крила, и его в чем мать родила вытолкнули в коридор.

Они долго шли по коридору, то опускаясь, то поднимаясь по железным лестницам. Им не встретилось не души. Тело Крила закоченело и покрылось мурашками. Наконец, поднявшись еще по одной лестнице, они очутились на складе.

Склад был большим и уставлен стеллажами, на которых аккуратными стопками была сложена всевозможная одежда.

– Эй! Есть кто-нибудь живой? – крикнул один из сопровождающих заключенного.

– Минуточку! – послышался в ответ женский голос. Из-за одного из стеллажей вышла симпатичная высокая женщина лед сорока, в руках она несла толстую папку. Ее белые волосы были коротко подстрижены, а синяя форма подчеркивала стройность фигуры. Подойдя к вошедшим, она улыбнулась, обнажая ровные белые зубы. Внимательно с ног до головы рассмотрев Крила (нагота видимо совсем не смущала заключенного, он даже не попытался прикрыться), она спросила:

– Новенький? – голос был мягким и приятным.

– Новенький? – кивнул лейтенант и расплылся в улыбке. – Как дела, Мариночка?

Улыбка сползла с лица женщины.

– Да вот, составляю опись, – проворчала она, – Лысик приказал. Надоело! Слава Богу, через месяц прилетит смена… Ну, ведите его за мной.

Они прошли сквозь стеллажи и оказались у небольшой стеклянной кабинки.

– Зайдите вон туда, – указала женщина на кабинку, а сама уселась за стол, на котором стоял компьютер и, выдвинув клавиатуру, нажала несколько кнопок.

Курт зашел в стеклянную кабину. По его обнаженному телу пробежало несколько полосок света.

– Так, – сказала женщина, глядя на экран компьютера, – Рой, – она подняла голову и ласково посмотрела на лейтенанта, – тебе не составит труда принести одежду.

– Конечно, Мариночка, – с готовностью закивал охранник.

– Стеллаж номер сорок пять. Это вон в том дальнем углу, – она показала рукой, – принеси любой узел.

Лейтенант бросился выполнять поручение.

– И не забудь обувь, – крикнула ему вдогонку кладовщица, – стеллаж с обувью рядом. Номер сорок три.

Охранник быстро вернулся и бросил к ногам вышедшего из кабины Крила мешок и высокие меховые сапоги.

– Одевайся скорее! – сказал он, снимая с заключенного наручники. Подойдя к столу, он что-то шепнул женщине на ухо. Та громко и звонко рассмеялась.

Крил развязал мишек и высыпал его содержимое на пол. Внутри мешка находились: нижнее белье, шерстяные носки, теплые штаны, толстовка, теплая меховая куртка с капюшоном, шерстяной шарф и меховые рукавицы. А также маленький прозрачный респиратор и темные солнцезащитные очки. Быстро натянув на себя одежду и унты, он засунул в карманы куртки маску, очки, рукавицы и шарф.

– Я готов, – громко сказал он.

Охранники обернулись…

Опять щелкнули наручники, и Крила повели к выходу.

– Запомните, – сказала напоследок женщина, взглянув на Крила, – одежда с автоматическим подогревом и охлаждением. Замена элементов подогрева через каждые девять месяцев. – После этих слов она посмотрела на охранников. – Вы сегодня будете на вечеринке у Сильвера?

– Да! – в один голос ответили охранники.

– Тогда увидимся там… А сейчас извините, мальчики, у меня и правда много дел. Да и у вас тоже! Так что до вечера?

– До вечера!

В следующей тесной комнатушке их встретил маленький сгорбленный старичок. Подойдя к Крилу, он сказал.

– Ну-ка, наклонись, сынок.

Крил наклонил голову. Старик измерил шею заключенного какой-то скобой и, кашлянув, обдав при этом Крила зловонным запахом гниющих зубов и внутренностей, зашаркал к маленькой двери в углу комнатушки. Вскоре он вернулся, неся в руках блестящий обруч.

– Ну-ка, наклонись-ка еще разок.

– Это еще зачем, – спросил Крил, с опаской глядя на предмет, который держал в руках старик.

Старичок посмотрел на охранников. Тут же один из них с силой надавил на голову заключенного, заставив его наклониться. Старик быстро развел концы обруча и застегнул его на шее заключенного.

– Так-то лучше, сынок, – захихикал он. Но его хихиканье быстро переросло в тяжелый кашель, нещадно согнувший старика пополам. Вытащив из кармана платок, старик закрыл им рот. Приступ продолжался не меньше минуты. Наконец, кашлянув в последний раз, он отодвинул от лица платок и, взглянув на него, увидел маленькие капельки крови. Покачав головой, старик спрятал платок в карман и слезящимися глазами посмотрел на Крила.

– Ты хочешь узнать, зачем этот ошейник, сынок?

Крил зло посмотрел на старика.

– Ну что же, – улыбнулся старик, доставая из грязного халата маленькую черную коробочку с двумя кнопками. – Желание клиента для меня закон, – сказал он и нажал на одну из кнопок.

Такой сильной боли Крил никогда не испытывал. Казалось, тысячи раскаленных иголок воткнулись в его тело, разрывая плоть и огненными языками облизывая внутренности юноши. Сердце готово было выпрыгнуть из груди. Мозгу вдруг стало тесно в голове, и он приготовился взорваться внутри. Крил согнулся пополам и рухнул на пол. Он хотел закричать, но крик застрял в распухшем горле. – Я больше не могу терпеть эту боль! Господи, пожалуйста, я сделаю все, чтобы она ушла!

Старик улыбнулся и нажал на другую кнопку.

Боль, сковавшая огненными тисками тело заключенного, отступила, как морская волна отступает после прилива, освобождая песчаный пляж, оставив в мозгу юноши слабый нудящий зуд.

– Поднимите его, – услышал Крил голос старика, доносившийся словно с другой планеты.

Сильные, грубые руки схватили скорчившегося на полу человека и рывком поставили его. Ноги Крила тут же подогнулись, и он повис на руках охранников.

– Теперь ты знаешь, сынок, зачем нужен этот ошейник.

Крил поднял голову и взглянул на старика.

– Не волнуйся, – вновь улыбнулся старик, – это не причинило твоему телу никакого вреда. Это лишь иллюзия боли. Через несколько минут даже слабость отступит, и ты вновь сможешь петушиться. Ты так забавно корчился на полу, – старик хихикнул. – Чудесный приборчик, не правда ли!

– Правда, старый, сморщенный идиот, – еле слышно прошептал Крил. – Когда я выберусь с этой вонючей планеты и соберу достаточное количество единомышленников, то я вернусь, обязательно вернусь, хотя бы для того, чтобы засунуть этот ошейник в твою сморщенную задницу и с улыбкой смотреть, как ты корчишься у моих ног! – И, подавшись вперед, он плюнул старику прямо в лицо.

Старик спокойно вытер плевок и, подойдя к заключенному почти вплотную, размахнулся и врезал Крилу кулаком. Голова юноши мотнулась назад. В глазах заплясали искры. На скуле, с левой стороны, начал вздуваться большой синяк.

– Совсем неплохо для старика. Правда! – засмеялся он. – Уберите его с глаз моих долой!

Крила вытащили в коридор. Сзади раздался громкий кашель. – Скоро ты сам подохнешь, старый пердун! – подумал заключенный и улыбнулся.

Когда они подошли к следующей двери, силы Крила полностью восстановились. В комнате их встретила очень толстая пожилая женщина. При ходьбе складки ее жира колыхались под синим комбинезоном. Создавалось впечатление, что ты смотришь на ходячий пудинг, а не на живого человека. Она подошла к столу и уселась в большое кресло. Кресло жалобно застонало, но выдержало.