Сотни украденных жизней

Ко мне вернулись силы. Я проснулась, но ничего сразу не вспомнила и предпочла ещё немного поёрзать в кровати. Когда я открыла глаза, то увидела перед собой голову сидящего Давида. Я всё вспомнила, но не стала переживать. Наоборот, я почему-то была спокойна. Давид включил настольную лампу и она тёплым светом освещала его тёмные волосы, пока он просто смотрел куда-то в стену. Я не удержалась и протянула ладонь к его волосам. Наверное, они бы были мягкими, если бы я могла их почувствовать. Он посмотрел на меня, а потом вернулся в то же положение.

– Можешь продолжить, я не против.

– Неужели ты всё это время так сидел? Тебе не было скучно?

– Я думал. Мне некогда было скучать.

– Расскажешь мне всё. Ты, наверное, думал о том, что узнал от Артёма?

– Да. Я узнал всё, что было нужно от него. Я скоро со всем разберусь.

– Я не понимаю. Ты не хочешь мне рассказывать?

Он полностью повернулся ко мне и положил свою голову рядом с моей.

– Я уверен, что смогу один справиться.

– Сможешь или не сможешь, я не хочу тебя одного бросать.

– Ты и не сможешь меня бросить, я буду приходить в школу пока всё не закончится.

– А что будет, когда всё закончится?

Он помахал головой.

– Я понятия не имею.

Я потянулась к нему и обняла его полупрозрачное тело. Мы несколько минут сидели в тишине и полумраке, прислонившись друг к другу.

– Ты не боишься оставлять Рейнольда одного?

– Он послушный мальчик, потерпит пару часик. Где, кстати, твоя мама?

Я пожала плечами. Ты можешь сам сейчас посмотреть на обстановку в квартире и понять, почему я не хотела о ней говорить.

– Да, я уже всё понял. И часто она так пропадает?

– Пока деньги не кончатся. Когда кончаются берёт небольшой перерыв, приводит себя в порядок, и опять идёт за выплатами. Меня, возможно, поэтому и не забрали куда-нибудь в детдом. Потому что он умеет вовремя становиться нормальной.

– Знаешь, я когда твою маму в первый раз в окно увидел, ни за что бы не подумал, что она такая на самом деле. Наоборот, мне показалось, что она красивая. Подумал, что ты вся в неё.

– Красота убивает.

– В каком смысле?

– Просто подумала, что если бы моя мама не была такой красивой, то мечтала бы сама чего-то добиться, а не просто выйти замуж. Возможно, она была бы более счастлива.

– По-твоему красота мешает людям развиваться?

– Она даёт ложную уверенность.

– Ты так для себя решила и стала полной противоположностью? Почему ты красивая, умная и совершенно не уверенная?

– Что? Не знаю! Не задавай такие вопросы!

Спустя несколько минут тишины я продолжила разговор.

– Знаешь, я не хочу, чтобы ты всё решал. Но и оставлять всё так не хочу. Давай убежим куда-нибудь?

– Ты же не хотела бросать людей в опасности, уже передумала?

– Я… Нет, не передумала. Я просто. Не хочу, чтобы ты исчезал. Вот и всё.

– А ты будешь меня помнить?

– Конечно, такое не забудешь.

– Тогда, когда всё закончится, нарисуй по памяти мой портрет, повесь у себя в комнате и говори всем, что это твоя первая любовь. Ты хорошо рисуешь. Я уверен, что справишься.

– Все будут думать, что я какого-то актёра или звезду нарисовала.

– Но ты-то сама будешь знать правду. Эй, почему ты отвернулась от меня? О чём думаешь?

– Думаю, как мне нужно будет заботить о Рейнольде. Сколько денег уходит на его корм? Как часто ты его купаешь?

– Не отнимай у меня собаку пока я ещё тут.

– Да кто отнимает? Я о его будущем забочусь.

– Завтра должна полиция в школу прийти. Ты готова? Вдруг они с тобой заговорят?

Я отрицательно махнула головой.

– Ни к чему не готова!

Я встала с кровать.

– В таком состоянии я ни к чему не готова! Мне надо чем-то заняться. Срочно чем-то заняться.

– Ладно. Я пошёл. Завтра приду к тебе в школу.

– Слушай, ты ведь пойдёшь по лесу, когда там совсем темно.

– Да. Мне ничего не может навредить, так что не важно.

Он вышел в коридор и прошёл сквозь дверь. Я сразу же села за стол и начала думать, но не как обычно, а на бумаге. А продумала всё, что может случиться в ближайшее время. Что мне делать, если я не сдам экзамены на хороший балл? Что – если сдам? А самое главное – что я буду делать, когда всё закончится? Как мне смириться с тем, что Давид исчезнет?

На следующий день я надеялась прийти в школу раньше Давида, но как только вышла из подъезда, увидела его.

– Ты вообще дома побыть успел?

– Глупый вопрос. Может у тебя было только пару часов вечером после моего ухода, но я вообще-то не сплю, тратить время на завтрак мне тоже не нужно. Естественно, у меня было полно времени.

В школе между уроками я отчаянно пыталась найти время, чтобы самой отыскать Артёма и поговорить с ним, но Давид всегда был где-то рядом. После второго к нам зашла классная и предупредила, что со звонком к нам в класс придут. До него было ещё достаточно времени. Я вышла из кабинета и подошла к учительской. Дверь была закрыта. Я опёрлась на стену и сделала вид, будто просто чего-то жду и копаюсь в телефоне.

Учителя и полицейские говорили довольно громко, поэтому мне удалось уловить отрывки фраз. Там была и директриса. Она настаивала на том, чтобы сильно не пугать учеников и пригласить в класс психолога. "Никто и не собирается их пугать. В первом случае родители девочки сами говорили с ней по телефону. Во втором, мы проверили все окрестности и уже многих допросили. Это два самых обычных случая побега из дома. Мы просто попытаемся узнать, куда оба подростка могли уехать."– говорил мужчина с довольно низким и на удивление спокойным голосом. Он явно верил в то, что говорил.

Я услышала шаги в сторону двери и быстро отошла от стены. Вышел тот самый мужчина. Он заметил меня и посмотрел так, будто уже со мной знаком. Я отошла в сторону лестницы и поняла, что сейчас отличный момент, рядом не было Давида. Я поднялась на самый верх, но вход туда почему-то был огорожен лентой. Очень много призраков столпилось около него в круг и шепталось. Когда я начала приближаться, они все уставились на меня, а некоторые из них даже неожиданно ко мне подлетели.

– Ты та самая, которая нас видит? – первая задала вопрос самая менее жуткая девушка из всей компании.

"Это та, про которую он говорил? Точно та, других таких нет." – послышалось за её спиной.

– Да, я вас вижу. – немного смущённо ответила я.

– И почему ты раньше к нам не заходила? Я уверена, что мы бы с тобой подружились.

Она протянула мне свою прозрачную растерзанную руку. Я от неожиданности немного вздрогнула.

– Ой, да, прости. Меня немного связали перед смертью, это следы от верёвок. Знаешь, ритуалы там всякие. Ну ты только не пугайся.

– Хорошо, ладно. – неуверенно проговорила я.

– А почему тут лента?

Девушка жалобно искривила лицо.

– И не говори! Полиция обыскивала школу, нашла что-то на этом этаже и нашему покою пришёл конец.

– Это был рюкзак? Они нашли рюкзак?

– Кажется да, а что?

– Ты не знаешь, здесь есть призрак по имени Артём?

– Новенького так зовут. Ты ведь узнать хочешь? Ни мы, ни он тебе особо ничего не расскажем.

– Но почему?

– Мы уже всё обсудили и решили, что нет смысла рассказывать подробности живому человеку.

– Обсудили с Давидом? И как давно?

– Да только вчера. Ну вот честно ответь, ты хоть и особенная, но разве тебе самой не удобнее во всё это не вмешиваться? Он выглядит очень уверенным и надёжным. Мы, благодаря ему, впервые за долгое время почувствовали, что наши страдания не вечны и даже могут в скором времени прекратиться. Почему бы тебе просто не поверить, что он разберётся, и расслабиться?

– Вы с ним не настолько близко знакомы, чтобы хоть каплю переживать. Но я не могу просто оставить его. – твёрдо сказала я.

– Да что с ним случится? Он же уже мёртв. – девушка громко засмеялась. – Его семейка сама заварила эту кашу, это честно.

Девушка развернулась, махнула рукой остальным призракам и собралась лететь прочь.

– Подожди, ну скажи же пожалуйста, где Артём?

– Я тут. – послышалось у меня за спиной.

Я повернула голову и увидела их двоих: Давида и Артёма. Давид выглядел и немного удивлённым, видимо от моих слов, и расстроенным, от фразы девушки. Артём же хоть и заговорил со мной сам, но отвернул взгляд куда-то в сторону и не смотрел на меня. Я тоже решила особо не смотреть на него и подошла вплотную к Давиду.

– Помнишь, в самом начала ты сказал мне, что я могу помочь тебе с расследованием? Ты немного забыл меня предупредить, когда наше с тобой расследование превратилось в твоё и остальных призраков? – проговорила я, хоть и немного обиженная, но спокойным тоном.

– У тебя ведь был экзамен, и ты ходила сама не своя. Я не хотел мешать тебе.

– Экзамен закончился, ты мне всё расскажешь?

Давид нервно поджал губы, а Артём стоял не шелохнувшись. Они как будто играли против меня, а я их поймала. На этажах ниже прозвенел звонок, и я без ответа начала спускаться вниз.

Я постучалась и зашла в кабинет и вошла последняя. Мне было неуютно, и я не знала, чего ожидать. Всё началось с самого безобидного: женщина полицейская стала проводить"воспитательную работу". Суть её заключалась примерно в этом: родители всегда вас любят и хотят только лучшего, о проблемах с одноклассниками нужно рассказывать учителям, и вообще, сбегать из дома плохо. Но потом началось кое-что гораздо менее приятное. Классная по очереди подходила к некоторым ученикам и звала их в коридор. Я сразу догадалась, что с ними полиция хочет поговорить отдельно, и это заставило меня начать нервничать. Когда воспитательная беседа закончилась, нас попросили просто посидеть тихо, классная подошла ко мне и шёпотом позвала пройти в соседний класс. В нём сидел тот мужчина, которой был в учительской, и женщина психолог.

– Садись сюда. Не пугайся, это же не допрос. Просто небольшая беседа.

– Хорошо. – спокойно и коротко ответила я.

– Другие дети сказали, что незадолго до побега Алины, вы с ней сдружились.

– Да, так и было.

– А сейчас ты с кем общаешься?

– Ни с кем. Если мои одноклассники говорили с вами честно, то вы должны были понять, что я в классе играю роль изгоя.

– Ты ни с кем не общаешься?

– Со мной никто не общается.

Большой и толстый мужчина поднял брови и сделал небольшую паузу.

– Но тем не менее, перед тем, как сбежал Артём, вы с ним повздорили.

Я пожала плечами. Меня пугали эти вопросы и особенно пугало то, что они нашли Алинин рюкзак. Я понимала, что сейчас речь должна зайти о нём.

– Не особо, он просто запер меня в классе.

– Хорошо. Тогда вернёмся к Алине, она жаловалась тебе на родителей или кого-то из одноклассников?

– Нет, она не жаловалась, хотя после того, как она стала со мной общаться, её начали немного задирать. Алина по этому поводу переживала, но не слишком уж сильно.

– Ясно. Спасибо за то, что согласилась поговорить с полицией. Можешь вернуться в класс.

Я встала и направилась к выходу. В голове само пронеслось:"А кто-то просил моего согласия?" Было неожиданно, что всё так быстро закончилось, и, пока в коридоре было пусто, я задержалась на пару секунд у двери. "С этой девочкой правда что-то не так. Она какая-то жуткая" – сказал низкий и сильный голос. "Ну что вы говорить об этом бедном подростке? Я же уже вам рассказала о её ситуации дома."– ответил женский.

Уже очень скоро полиция закончила работу в школе. У нас продолжились уроки, на которых в этот раз была очень странная атмосфера: все ученики сидели очень тихо и были насторожены. Я же была немного расстроена из-за того, что Давид мне всё не рассказывает, да и стыд за провал на экзамене ещё периодически напоминал о себе. На фоне этого поведение одноклассников не сильно привлекло моё внимание. После уроков в классе никто не поторопился побежать вниз, что было необычным явлением. Я вышла первая, спустилась и подошла к гардеробной. В это время рядом непонятно откуда взялся Давид. Я наклонилась к окошку в и увидела сидящего там парня. Он уставился в смартфон и совершенно ничего не замечал вокруг. Я назвала ему номер и попросила одежду. Он кивнул и не отрываясь от игры принёс мне её. Передавая вещи, он поднял на меня глаза и от неожиданности выронил смартфон прямо на пол. Мне было жаль новый телефон, но я чувствовала, что от меня слов жалости этот парень хотел меньше всего. Я просто сказала спасибо за одежду, отошла оттуда к лавочку и начала одеваться. Мой взгляд непроизвольно упал на ходящего следом Давида, как бы задавая ему вопрос.

– Я просто не хочу, чтобы ты на меня злилась. Я могу тебе кое-что рассказать, но только если пообещаешь потом не вмешиваться в это опасное дело.

Теперь уже он смотрел на меня и ждал ответа. Меня это начало раздражать, ведь я не могла ответить при людях. Я кинула ему яростный взгляд. Возможно, он принял это за что-то вроде:"Ну уж нет, я во всё вмешаюсь, и плевать на любую опасность".

Я оделась и пошла к выходу. Парень с гардеробной приоткрыл дверь и нервно посмотрел в мою сторону. "Слушай, прямо сейчас иди домой быстрее. Это совет, но сделай вид, что я ничего не говорил" – сказал он тихо и также нервно и быстро закрыл дверь.

– И что это был? – отреагировал Давид.

Я тоже удивилась увиденному и вышла наружу. Мои глаза зафиксировались на красивом небе: пошёл первый, совсем маленький снег. Я подставила руку и несколько снежинок растаяло у меня на ладони. Это сразу же подняло мне настроение.

– Так красиво. – шёпотом проговорила я.

– Да, очень. Я рад, что хотя бы снег сделал тебя менее злой.

– Я не злюсь без повода. – промямлила я и с улыбкой пошла в сторону дома.

Совсем рядом никого не было и я могла тихо отвечать Давиду. Он, как и в самую нашу первую встречу, и во все последующие, был в обычной свободной белой рубашке и лёгких брюках. При взгляде на него мне становилось холодно.

– Так какой твой ответ на то, что я раньше сказал.

– Я не знаю. Делай, что хочешь. Я не могу заставить тебя мне всё рассказать, просто обидно очень, что ты мне не доверяешь.

– Что? Ты неправильно всё поняла.

– Как выглядит со стороны, так и поняла.

– Подожди, дай мне сформулировать мысль.

Мы вышли за ворота школы и прошли ещё совсем немного вдоль жилых домов. Я заметила, как из-за ближайшего дома вышли подростки и с удивлением поняла, что это мои одноклассники. Зачем им обходить здесь? Их было трое: два парня и девушка. Они подбежали и встали прямо передо мной. Мы с Давидом быстро оглянулись назад: оттуда ко мне подбегали ещё две. Я была в ловушке. "Вот чёрт, ну почему нельзя хоть недолго без происшествий!"

– Зачем вы меня окружили? – громко спросила я, пытаясь не показать волнения.

– Эй, только не вздумайте отвечать ей! Заговорите – вам конец! – прокричала одна сзади.

Я посмотрела на неё и вспомнила, как ещё в самом первом классе, до того как меня начали остерегаться, мы с ней сидели за одной партой и называли друг друга лучшими подружками. Как же давно это было.

– Мне придётся освободить тебе путь, другого выхода они не оставляют.

– Нет, подожди. – тихо проговорила я.

Моё, кажущееся странным со стороны, поведение спровоцировало одного из нападающих. Он приблизился ко мне и замахнулся рюкзаком, держа его за лямку. Я попыталась увернуться, но неосознанно уже представила, насколько много внутри книги и как больно это будет. В этот момент Давид попытался пнуть его по ноге, и у него что-то получилось: парень споткнулся и упал.

– А теперь бежим!

– Нет! Если мы с ней не разберёмся, она ещё кого-нибудь убьёт! – послышалось сзади.

– Да не я это! Да как мне всё это надоело! – проорала я в ответ.

– Не знал, что ты умеешь так устрашающе кричать. – удивлённо сказал Давид.

– Думаешь, бежать домой будет хорошей идеей? – задыхаясь спросила я.

– А куда ещё ты можешь побежать?

– Никуда.

Ещё больше ускорившись, я на ходу достала ключи и влетела в подъезд. Давид встал за дверью, чтобы в экстренном случае попытаться удержать подъезд закрытым, а я залетела в квартиру. Потом опёрлась на дверь и постаралась отдышаться. Давид вошёл сквозь стену.

– Всё кончилось, – сказала я и услышала странный шум.

Мы вбежали в комнату, и я увидела, как к окну подлетают камни. Один попал прямо в цель и стекло дало трещину.

– Нет! – закричала я.

Давид вышел из себя и прямо сквозь окно спрыгнул вниз. Я даже не успела ничего понять, лишь уставилась в окно, как он уже начал швырять моих одноклассников в разные стороны. Девушки первые при столкновении со сверхъестественным разбежались в разные стороны. Парни же этого сделать не смогли, их настигла карма. Да и им не совсем было понятно куда бежать, как и неясно, откуда их бьют. Я прилипла к окну и кричала своему защитнику, чтобы тот прекратил. Я не была уверена, что он меня слышит, но потенциальные последствия этих разборок пугали меня. Замахнувшись на одного из парней, Давид всё-таки взглянул наверх и сделал ужасно грустное лицо, его рука опустилась. Нападавшие быстро исчезли. Я отодвинулась от окна и ещё раз взглянула на трещину. Давид уже поднялся ко мне.

– Холодный воздух проходит. Что теперь делать?

– Попробуй заклеить чем-нибудь.

Мы отыскали в квартире скотч и плотно залепили трещину, но окно всё равно больше не держало тепло.

– У меня нет денег, чтобы менять стекло. – отчаянно вздохнула я.

– Повезло, что в этой комнате разбили, а не в которой ты спишь.

Я кивнула головой. Мы несколько минут простояли в полной тишине, неожиданно Давид начал рассказывать.

– То, что случилось с Артёмом – произошло прямо в школе, в библиотеке. Валерия Дмитриевна в тот день должна была избавиться от лишней макулатуры и вынести тело в одной из коробок оказалось очень просто. Твой одноклассник такой трус. Он несколько часов ревел и запинался, прежде чем смог мне это рассказать.

В тот же день, сразу после сделанного, библиотекарша позвонила кому-то, кого с восторгом называла своим повелителем, и сказала, что тот может забрать тело и провести ритуал. Как видишь, от Артёма я не много узнал, поэтому решил проследить за ней. Проводил тебя домой, вернулся в школу и стал ждать пока она не закончит свою работу. Я узнал, где она живёт и встретил того самого "повелителя". Я сделал одну попытку проследовать за ним и узнать, где тот живёт, но не получилось. Было такое ощущение, что тот мужчина всё знает и, если я пойду ближе, то он почувствует. Вот и всё моё расследование. Не густо, правда? Но мне всего лишь надо найти сосуд, о котором говорил тот дедушка, и попытаться разбить его. Если это не сработает, то хотя бы узнать что-то об их странном ритуале.

– Наверняка это всё не получится просто. Я имею в виду, что такие большие проблемы должны иметь более запутанное решение. Если нужно просто разбить сосуд – почему какой-то другой призрак до нас этого не сделал.

– Потому что большинство призраков привязаны к одному месту.

– Тот дедушка из леса был привязан? Из его рассказа я сделала вывод, что нет. Но это всё позже. Скажи, как ты думаешь, сколько тебе ещё времени осталось?

– Это двусмысленный вопрос. – посмеялся он.

– Я знаю.

– Не долго.

Я стояла на одном месте, а мой взгляд нервно метался по комнате. Хотелось как-то вылить весь океан переполняющих эмоций, но атмосфера была не та и слова совершенно не приходили в голову.

– Твоей мамы опять нет. Это нормально?

Из-за всей происходящей суматохи, в первую очередь в моей голове, я не обратила внимание на то, как давно не видела собственную мать. Ко всем остальным переживаниям добавилось ещё и это.

– О чёрт! Точно! Это ни на каплю не нормально.

Я начала судорожно кусать губы и быстро ходить по комнатам, но всё лежало чётко на своём месте. Не было ни единого намёка на то, куда мама опять могла уйти. Давид смотрел на моё напряжение и быстро разделил со мной все чувства, будто поделился частью своих нервных клеток. Это было заметно по обеспокоенному выражению лица, немного неловким жестам.

– Я думаю, тебе не зачем сейчас пытаться её отыскать. Она всё-таки взрослый человек.

– Я не знаю. Может и взрослый, но не всегда разумный. Она сама иногда не понимает, что делает.

Пока я продолжала быстро вышагивать круги по комнате, Давид незаметно проскользнул на кухню. Долгое молчание дало мне понять, что там что-то не так. Я подошла к двери и увидела, как он с открытым ртом и поднятыми бровями смотрит на пустые полки холодильника.

– Если ты не ешь, то зачем тянешься к холодильнику.

– Я о тебе подумал, ты же должна пообедать. – сказал Давид, сохраняя поражённый, но теперь ещё и жалостливый, взгляд.

Я не хотела объяснять ему, что так бывает и я много лет так живу. Не было желания ни доказывать, что пустой холодильник в доме – это нормально и многие так живут, ни жаловаться на такое положение дел. Эти полки с едой были мне безразличны: благодаря школьной столовой я не умираю с голоду, да и у меня не имеется достаточно средств, чтобы постоянно его наполнять, а значит это от меня не зависит.

– Что ты вообще обычно ешь за пределами столовой?

– Самую простую и дешёвую еду. Хотя, мне нужно честно отвечать? Я не часто ем за пределами столовой. Того, что там дают, мне хватает.

Давид ещё несколько раз кинул взгляд, то на меня, то на холодильник.

– Ужас, прости. – сказал он.

– Ты мне ничего не сделал, за что извиняешься?

– Я только что не от себя это сказал. От всего общества, которое такое допустило.

– Я не злюсь и на общество. Наоборот, я рада, что моей маме платят пособие, ем по льготе на питание. А главное – меня не упекли в детдом. Так я хоть немного свободна, а иначе мне каждую свою минуту пришлось проводить на заводе по воспитанию детей, спать, есть и гулять по расписанию, под постоянным надзором воспитателей и сверстников. Моя жизнь гораздо лучше, чем у тех, кому не посчастливилось попасть туда.

– Я ничего не знаю о детских домах, не могу сказать. Неужели там так плохо?

– Ты вроде такой разносторонний и сверхобразованный, но именно о таких проблемных вещах ничего не знаешь. Твоё сознание намеренно игнорирует ужасы, которые происходят вокруг?

– Возможно это семейная черта, но я с ней борюсь. А вообще, зачем ты так быстро меняешь тему?

Услышав этот вопрос, я сама глубоко на ним задумалась.

– Потому, что мне не нравится говорить на предыдущую. Я не люблю, когда меня жалеют, по горло уже этого.

Он тяжело выдохнул и ничего не ответил.

– Я хочу написать Алине, но всё же из-за полиции немного жутковато.

– Они тебя не отслеживают не переживай. – улыбнулся он. – Расскажи ей всё.

– Да, я напишу ей. Но мне всё надо пойти поискать маму. А ещё я пообещала себе выделять каждый день время на учёбу.

Я опять начала нервно ходить туда-сюда.

– Стоп! Я кое-что вспомнил. Глупо, наверное, спрашивать, но деньги, которые мы в прошлый раз в магазине не потратили, они ещё целы?

– Конечно.

– Тогда всё просто.

Я вопросительно подняла взгляд.

– Сходи для начала в магазин и купи себе что-нибудь. Глупо пытаться думать не поев. А после мы успокоимся и всё решим, хорошо?

– Ты уверен, что это лучшее решение? – я спросила скептическим тоном.

Давид быстро проверил из окна, не поджидает ли меня кто-то на улице. Мы начали привыкать ждать опасность из неоткуда. Потом он выпроводил меня на улицу. Я сама знаю, что в таком нервном состоянии, как сейчас, мне в первую очередь стоит остановиться, например, выйти на улицу и посмотреть на мрачное небо. Вспомнить, что что бы в моей жизни не происходило, природа вокруг, люди, погода – всё это не сильно меняется и продолжает следовать обычному течению жизни. Даже просто мысль о том, что планета несмотря ни на что продолжает крутиться вокруг Солнца с привычной ей скоростью, даёт ощущение хоть какой-то стабильность. Главное не забывать, что моя жизнь – лишь часть этого бесконечного мира.

Я медленно спускалась по лестнице, как в трансе, и сверху услышала звук открывающейся двери. Оттуда, с примерно той же скоростью, что и я, кто-то начал спускаться. Я привыкла избегать соседей, как и многого другого, но именно сейчас я не хотела ускорять шаг. Я внимательно смотрела на каждую ступеньку, на окно, на перила, ведь я всегда слишком занята своими мыслями и, если меня попросят, не смогу даже вспомнить, как выглядит мой подъезд, дом, старая скамейка рядом с ним. Человек сверху тоже не ускорялся.

Я вышла наружу и вдохнула холодный воздух. Земля вокруг была влажной, потому что упавшие снежинки на ней быстро растаяли. Неожиданно подул леденящий ветер." Где может быть мама? Ей не холодно? "– Промелькнули слова где-то в подсознании. И всё-таки, зачем Давид меня отправил, а сам остался у меня в квартире? Возможно, он сам сейчас очень нервничает и хочет подумать. Ну либо всё же что-то скрывает и, может, хочет что-то найти. Чувства были те самые, когда и хочешь доверять, но тебе не дают: не договаривают чего-то, пытаются решить проблему самостоятельно. В любом случае, самое ужасное, что он может найти в моей комнате, это многочисленные блокноты с моими бредовыми мыслями и мечтами. Я бы действительно не хотела, чтобы их кто-то прочёл. А остальное – да у меня больше ничего ценного нет!